Древо скорби

Сар Тиби, 30-й день, 1686 г пп

Обстановка в военном лагере, разбитом близ городка Отсечение, была в последнее время нервозной. Даже праздник Обновления, скромно отмечаемый местными близ алтарей Калида не разбавлял гнетущей обстановки.

Диктис и хотел бы как-то помочь вверенным ему людям как военачальник, недавно назначенный на эту должность. Но не в его силах было скрасить неудачи последних дней.

Как номарх он справлялся с задачами неплохо. По его скромным меркам. Достаточно быстро ему удалось найти грамотного счетовода из местных. Бывший торгаш, который решился попытать счастья в городской управе, но быстро осознавший, что как таковой городской управы в Отсечении не было. Этот малый уже собирался возвращаться в торговлю и отправляться в путь за поставками тканей, когда Диктис пришёл в подобие администрации и начал задавать вопросы. Радости торгаша не было предела, и он вызвался быть его дигитом. Номарх быстро убедился в том, что толк от нового члена его малого номаршьего совета есть.

Растраты прошлого номарха, откровенное запустение города и отсутствие налаженных цепочек снабжения. Диктис едва не взялся рвать себе волосы, благо, что подстрижены они были столь коротко, что сделать это было практически невозможно, когда узнал, что торговых лицензий в этом городе не выдавалось никому. А для такого поселения, где в основном занимались торговлей — это просто неслыханно.

Поручив эту работу нанятому торгашу, по имени Хрон, он также поставил ему в обязанность исполнять роль управляющего номом, покуда тот не найдёт человека, которому он мог бы доверять. А до той поры — налаживание цепочек поставок продовольствия, необходимого скарба, закупок необходимых рингеривов: всё это легло на плечи Хрона. Хотя тот, казалось, был только рад.

Так, Диктис был уверен, что ном и его экономические вопросы взяты под контроль, следом за этим придёт порядок, а вместе с ним и достаток. Хрон уже направил Диктису бумаги на подтверждение о найме рабочих для мощения дорог городка, найме агрономов и геологов, которые могли бы провести экспертную оценку возможности начала разработки будущих штолен и имеющихся земель, которые можно было бы отдать под пастбища или деревни.

Одним из самых положительных результатов своей деятельности как командующего, Диктис считал тот факт, что в этот день ему, наконец, доставили запрошенную амуницию для легиона княжества Севигон.

Когда он принимал командование когортами легиона, он не уставал удивляться тому, насколько всё здесь запущено. Откровенно плохое состояние доспехов, низкокачественное оружие и полное отсутствие имеющихся боевых или защитных рингеривов у легиона ввело командующего в замешательство.

Но, как он позже выяснил, так было во всех частях пограничного воинства, представленных на этих землях другими княжествами. Попросту не считали нужным командующие и, видимо, их князья, снабжать и пестовать пограничную армию лучше, чем есть. Основная ставка здесь шла на мощь дек, конечно. Но Диктис по опыту прекрасно знал — хорошо подготовленный гарнизон городской стражи может дать фору изнеженному тайноведу, если у первых есть достаточно мощные рингеривы.

Доставив наполненные тайностью предметы интендантам легионов и убедившись в том, что распределение среди войск идёт своим чередом, Диктис отобрал для себя привычное оружие: полуторный меч из тайной стали, не нуждающийся в заточке. В его рукояти было место под инкрустацию рингерива для получения каких-либо особых свойств у клинка. Взяв несколько заряженных артадеками вещиц и повесив себе на пояс, командующий решил, что больше не может игнорировать проблему. Она появилась на следующий день с тех пор, как они вернулись из вылазки на первые обнаруженные хикуты.

Оба отряда, отправленных с разными миссиями, не вернулись. Они не отсылали вестников уже несколько дней.

Керима с каждым днём становилась всё более дёрганой. Ещё бы. В эту разведывательную миссию отправились её лучшие и доверенные деки. К тому же она сама пропала на пару дней, зарывшись в светопись, запечатлевшую уничтожение хикута служителями Голоса мира.

Эти дни отсутствия тайницы, Диктис был вынужден один пребывать в шатре командующих, выслушиваяидущие по кругу рассуждения об одном и том же. Командующий легионом княжества Севегон, сдерживая гнев, привычно сжимал рукоять надёжного и простого меча, отсутствие которого тяжелым грузом ощущалось с тех пор, как он стал капитаном гвардии князя.

Его должность, больше придворная и церемониальная, организаторская, не подразумевала постоянного ношения оружия. Здесь же, на пограничье, где ситуация оставалась сложной, ношение оружия с собой на постоянной основе не казалась чем-то из ряда вон выходящим.

Диктис с удивлением обнаружил, что в этом городке вообще у многих было оружие: у торговцев, их рабочих, даже у девушек и женщин висели длинные кинжалы на поясах. Даже у детей было игрушечное оружение, с которым они игрались на грязных улочках городка.

На очередном собрании в командном шатре, которые успели приобрести ежедневный характер, Диктис хмуро оглядывал уже привычную перепалку собравшихся.

— Отряды разведки присылали последний вестник двадцать второго Тиби! Вы действительно не понимаете, что больше декады без вестников — это не нормально для отрядов с разведмиссией!

Грилан, командующий восточного княжества, жестикулировал руками с наманикюринными пальцами, украшенными кольцами. С его руки уже привычно для Диктиса свисала тонкая цепочка, которая тянулась к ошейнику грустной нимы. Тот факт, что нимы периодически менялись, почти не бросалось в глаза. Они были одеты почти всегда одинаково: золотистые атласные шаровары, босые ноги, ошейники, отделанные камнями и золотом и обнажённый торс.

— Один отряд даже не пересекал границы! На них напали на нашей территории! — Грилан озвучил мысль, что неделю копошилась червём в головах каждого командующего. Но её так никто и не решился озвучить вслух до этого момента.

— Брось панику, Грилан! — зычным басом прикрикнул командующий с протезом глаза, который был родом из столичного княжества Минори. — Если мы сдадимся этим мыслям, представь, какую тревогу поднимем в рядах легионов!

— Но...

— Я согласна с Гриланом, — поджав пухлые губы и нахмурившись, сказала темнокожая командующая. — Да, Аджо, мне это тоже не нравится, но пора посмотреть правде в глаза.

Последнее она адресовала командующему княжества Минори.

Остальные, под тяжёлым взглядом Аджо, неловко заерзали на своих местах. Лишь один из них кивнул, с обожанием глядя на мощную женщину-воительницу.

— Я против того, чтобы мы поднимали такую панику, пока не будет каких-либо до...

— ВЕРНУЛИСЬ! — услышали они крик из-за полога шатра.

Спустя мгновение через вход ввалилась Керима. Она споткнулась и упала в руки Диктиса так, словно репетировала это падение. Она тяжело дышала, её волосы были растрёпаны.

— Вернулись!

— Тайница, прошу, отдышись. Все вернулись? — Диктис помог ей подняться на ноги.

Она отрицательно покачала головой.

— Один... — глубокий выдох, — один отряд вернулся с потерями. Из второго, призванного зафиксировать вражеские плетения вернулся только один воин.

— Мы потеряли двух дек? — вскинулся испуганно Грилан.

Керима молча кивнула. На её раскрасневшемся лице застыла скорбь.

— Вторая группа привела пленного, командующие, — глухим, хриплым голосом продолжила Керима. — Я думаю, что он требует вашего внимания.

— Ещё командующие не допрашивали солдата-панголина, — ухмыльнулся молчавший до того командир легиона. — Накурите его сперва шейшой, чтобы пасть не полыхала, а потом уже поговорим, после того, как им займутся дознаватели пресветлого князя.

— Или они привели дикарку хи'ли, которая двух слов связать не может? — презрительно выплюнул другой командующий.

— В лагерь привели гербиса.

***
Сар Мехир, 1-й день, 1686 г пп

Урок проходил чересчур официально. Это было заметно по подчёркнутой холодности и формальности Деоны. Она больше не позволяла себе ни одного лишнего взгляда, ни единой тёплой улыбки и даже перестала хвалить. Последнее больше всего выбивало Тиморо из колеи. Он хотел вновь услышать жизнь в голосе нимы и для этого готов был пойти на многое.
Утренний разговор с отцом и так изрядно испортил ему настроение, а теперь ещё и холодность Деоны...

— Ваша милость, вы слушаете? — равнодушно спросила девушка, когда заметила понурое лицо наследника.

Он поднял глаза от учебника. Выглядел мальчишка очень недовольным.

— А ты? — спросил он в ответ.

Деона выгнула светлую бровь в ожидании объяснений. Тиморо шумно втянул носом воздух, прикрыл глаза и попытался собраться с мыслями.

— То, что произошло на балу глупое недоразумение, — начал он. — Я пытался тебе сказать! Я видел её всего пару раз, думаешь, у меня есть к ней чувства? Деона я люблю...

— Как я уже говорила, плетение для усиления звука ничем не сложнее остальных, — грубо прервала его нима. — Но это не значит, что у вас есть время отлынивать и витать в облаках во время уроков.

Тиморо несколько секунд сидел с открытым ртом. Губы едва не горели от непроизнесённого признания. Лицо залилось краской, а глаза блеснули обидой.

— Ты издеваешься?! — закричал он, вскакивая с места. — Ты меня вообще слышишь?

Деона демонстративно отвернулась, вздёрнув носик.

— Вы принесли домашнее задание? — словно ничего особенного не произошло, спросила она.

Тиморо задыхался от возмущения. Его не просто не слушали, его не хотели слышать. Всем видом показывали незаинтересованность. Внутри наследника бушевала буря пострашнее хиккута. Последний человек, который давал ему тепло и поддержку отвернулся. Он хотел кричать, ломать мебель и бить окна, но никак не мог себе этого позволить. Если будет слишком давить, оттолкнёт девушку ещё сильнее. А этого мальчишке никак не хотелось. Он сделал глубокий вдох, выдох. Попытался взять себя в руки и достал из кармана тонкую цепочку с кулоном похожим на кольцо. Только кольцом это явно не было, слишком большой размер.

Деона обернулась, прищурилась, рассматривая рингерив, и удовлетворённо кивнула.

— Хорошая работа, — сухо ответила нима. — Думаю, мы можем перейти к более усложнённым заданиям.

Тиморо на это лишь обречённо кивнул.

— Я не хочу тебя терять, — прошептал он.

В тишине комнаты слова отчётливо донеслись до ушей собеседницы и так же чётко вонзились в сердце. Деона сохранила бесстрастное лицо.

— Вы не можете меня потерять, — ответила она спокойным голосом. Но когда Тиморо поднял на неё глаза полные надежды, оборвала его чувства на корню. — Я всего лишь нима. Мой срок в этом замке ещё велик, а значит я никуда не денусь. Вам не о чём переживать, ваша милость.

Тиморо молчал. Долго. А злоба вперемешку с обидой лишь сильнее клокотала. Не думая больше ни секунды, он выхватил рингерив, поднёс их к своим губам и заговорил прямо в него.

— Я НЕ ХОЧУ РАБЫНЮ, Я ХОЧУ ЖЕНУ.

Его голос усилился троекратно. Слова отскакивали от стен и били по ушам. Деона от такого неожиданного и глупого жеста наследника не понимала, за что хвататься. Сначала она попыталась закрыть себе уши, потом уворачивалась от книг, что летели в неё, ведомые невидимой силой. Но быстро заметила, что Тиморо снова открыл рот. Тогда она подскочила к мальчишке, впечатала его спиной в стену и грубо приложила руку к его губам. Серые глаза смотрели строго и очень осуждающе, а сердце наследника билось всё чаще. Она наконец посмотрела на него. Наконец он видел её прямой взгляд, пусть и такой недовольный.

— Вы ведёте себя, как ребёнок, — злобным шёпотом проговорила девушка.

Тиморо высвободился из рук нимы и с вызовом взглянул ей в глаза.

— А что мне оставалось, раз ты меня игнорируешь?! — так же прошипел он в ответ. — Скажи спасибо, что вообще в кабинете это сделал, а не где-нибудь на улице.

Деона поморщилась. Она безумно устала от выходок наследника. Она прикрыла глаза и поджала недовольно губы.

— Деона, — прошептал Тиморо. Нима заметила, как его уши начинают краснеть. — Слишком близко...

Только сейчас до девушки дошло, что она до сих пор зажимала наследника у стены. Буркнув себе под нос неловкие извинения, она торопливо отошла, едва не споткнувшись о книги на полу. Тиморо не сразу понял, откуда они там. Потом осознал и виновато ойкнул.

— Думаю, на сегодня можно закончить, — проговорила она, стараясь не смотреть на мальчишку. — Вы свободны, ваша милость.

Но уходить просто так без боя Тиморо не собирался. Он принялся убирать устроенный им лично беспорядок.

— Нам обоим нужен отдых, — ответил он, собирая с пола книги.

— К сожалению, на это нет времени, — проворчала нима, помогая мальчишке.

Тиморо хитро прищурился. На губах заиграла озорная улыбка.

— Но мы сегодня закончили сильно раньше, — заговорчески проговорил он. — Время ещё есть. А у меня появилась идея, как провести его с пользой.

— Когда вы так говорите и так смотрите, ваша милость, — строго ответила Деона. — Я сомневаюсь, что речь идёт об учёбе.

Тиморо недовольно закатил глаза.

— Учёба-учёба, — проворчал он. — Почему тебя интересует только это?

— Потому что это прямой приказ вашего отца, — сухо ответила нима. — Остальное меня не касается.

— А если я тебе прикажу? — нахмурился мальчишка. — Что ты будешь делать?

Деона подняла на парня пустой равнодушный взгляд.

— Разве у меня есть выбор? — холодно спросила она.

Тиморо нервно сглотнул. Взгляд девушки ему совсем не понравился. Слишком уж он был безжизненным. Кажется, он задел больную тему.

— На самом деле, — виновато хехекнул наследник. — Я хотел позвать тебя прогуляться. Но не думай, что это приказ! Я по доброй воле хочу. Чтобы нам обоим было приятно.

Деона смотрела на Тиморо долгим испытующим взглядом. Она словно пыталась разгадать какую-то странную недосягаемую загадку. Что в голове у этого глупого мальчишки? Что задумал этот хитрюга.

— К тому же, — добавил он, а улыбка на тонких губах стала чуть шире. — У меня есть что тебе рассказать. Но если ты откажешься, то так и быть, я придержу эти новости...

— Будь по-вашему! — перебила его нима. Она очень старалась сохранить строгость в лице, но блеск глаз выдавал возрастающую заинтересованность.

Тиморо довольно хихикнул и протянул Деоне руку, увлекая за собой.

***

Улицы города были залиты солнцем. Деона, привыкшая к полумраку кабинета, недовольно жмурилась и иногда что-то ворчала себе под нос.

— Так о чём вы хотели поговорить, ваша милость? — спросила она. Девушка даже не скрывала желания поскорее сбежать обратно в замок.

Тиморо обиженно надул губы.

— Сегодня такая хорошая погода, зачем торопиться? — спросил он. — Давай погуляем. Смотри, там лавочка со сладостями! Хочешь?

Деона мотнула головой. Только Тиморо не стал её слушать, взял за руку и потащил в сторону желаемого. Девушка даже пикнуть не успела. Стоило отворить дверь, как сработал рингерив, установленный на ней. Зазвенели бубенцы, и из их звона сложилось приветливое «Добро пожаловать!». В помещении пахло выпечкой, ягодами и пряностями. Тиморо с удовольствием втянул носом воздух.

— Я куплю всё, что ты захочешь, — улыбнулся наследник.

Деона поджала губы, сдерживая все пришедшие на ум язвительные словечки. Очень хотелось ужалить побольнее, чтобы эта наивная улыбка пропала с лица мальчишки. Почему он продолжает за ней бегать, будто никакой невесты Тиморо и не назначали. Почему он потащил в город ниму, а не её, знатную даму? Деону эти мысли злили так же сильно, как и радость наследника.

— Мне ничего не нужно, — терпеливо повторила она.

— Но я не могу есть один! — продолжал настаивать Тиморо.

К этому моменту за стойкой уже появилась упитанная женщина и улыбнулась посетителям.

— Чем могу помочь? — спросила она.

Тиморо быстро перевёл всё внимание на неё.

— Нам самое вкусное! — объявил он.

Вышли они с большим промасленным кульком разной выпечки. Тиморо с большим интересом рассматривал его, будто не сам выбирал. Деона покорно шла рядом.

— Теперь мы можем поговорить? — нетерпеливо спросила она.

Тиморо недовольно вздохнул. Он достал небольшую булочку с джемом и без лишних слов сунул её девушке в руки.

— Один есть не буду, — обиженно пояснил он. — Ешь, иначе всё тебе отдам.

Нима закатила глаза и откусила.

— Вы довольны?

— Более чем, — улыбнулся наследник.

Он с довольной улыбкой прошёл несколько шагов, собираясь с мыслями. Достал и себе булочку, откусил.

— Я даже не знаю, с чего начать, — признался он после паузы.

Деона подняла вопросительно брови.

— Неужели всё так плохо? — спросила она. — Что такого страшного вы узнали?

Тиморо снова замолчал, глядя себе под ноги.

— Ты знала, что мы не отсюда? — тихо спросил он.

Деона не сводила с мальчишки внимательного взгляда.

— Что вы имеете в виду?

Тиморо нервно сглотнул.

— Отец сказал, что много, очень много, лет назад люди пришли сюда из другого места. Не такого как это.

Деона встрепенулась, быстренько посмотрела по сторонам и кивнула наследнику в сторону от главной площади. Она чувствовала, что информация могла оказаться опасной. Никто не должен был их слышать.

— Продолжайте, — почти шёпотом попросила нима.

Тиморо кивнул в ответ.

— Каким-то образом наши хранители смогли провести людей из нашего родного мира в этот. Так и началась Война Надежды. А пришли они...отсюда.

Тиморо указал на замок.

— Там, где мы с тобой были, находится Муклос. Через него люди попали во Фьеро.

Деона не говорила ни слова. Её серые глаза теперь казались больше. Они сверкали жадностью и нескрываемым шоком. Девушка жаждала информации, но пока не была в состоянии её переварить.

— Но почему мы здесь? — тихо спросила она. — Почему ушли? И где наш настоящий дом?

Тиморо понуро замотал головой.

— Я не знаю, — признался он. — И никто кроме бессмертных наверно больше не знает. Это было слишком давно.

Деона поджала губы и накрутила светлую прядь на палец.

— Не думаю, что такой шаг могли совершить просто так, — начала рассуждать она. — Подобное звучит как крайняя мера.

Тиморо лишь пожал плечами.

— А сами проходы? — не унималась девушка.

— Муклосы? — переспросил Тиморо.

— Да, — кивнула она. — Откуда они взялись?

Тиморо задумчиво почесал кончик носа.

— Отец сказал, что их создали народы Фьеро. Но зачем Муклосы были нужны им, никто не знает.

— Кроме них, — задумчиво подытожила нима. — Вам известно, сколько живут гербисы?

Тиморо удивлённо захлопал глазами.

— С ума сошла? — строго спросил он. — Да они нас ненавидят! Никто с тобой разговаривать не станет. К тому же, каким образом ты собралась на их земли? Туда никак не может попасть армия с оружием, а ты просто...

— Нима? — сухо уточнила Деона. — Я помню. Не стоит беспокоиться, ваша милость. Это был всего лишь вопрос. К тому же я никуда отсюда не денусь до тех пор, пока не выплачу долг вашей семье.

Она потёрла браслет на руке и криво улыбнулась наследнику. Тиморо посмотрел на девушку с жалостью. Будто на мокрого щенка.

— На счёт того, что было, — тихо проговорил он.

Деона строго помотала головой.

— Вы не обязаны передо мной оправдываться, — холодно ответила она. — Я не настолько важная персона.

Тиморо злобно фыркнул.

— Ещё какая важная! — с вызовом в голосе возразил он. — Ты очень важна для меня. Можешь сколько угодно делать вид, что не замечаешь этого, но я всё равно скажу! Деона, я тебя вообще-то...

Девушка, не сводя с наследника колкого взгляда, демонстративно закрыла себе уши руками. Тиморо вмиг густо покраснел от такого детского жеста.

— Да ты издеваешься! — взвизгнул он.

— Эти слова должна слышать ваша невеста, а не я, — не убирая рук, объяснила она. — Пожалуйста, не ставьте меня в неловкое положение.

Тиморо словно обиженный ребёнок поджал губы и скрестил руки на груди.

— Тогда могу я рассчитывать хотя бы на дружбу? — спросил он, глядя на девушку самым пронзительным взглядом, на который только был способен. Деона не смогла противиться этому.

— На дружбу, — кивнула она. — Только на неё.

***

Сар Мехир, 2-й день, 1686 г пп

Териус в сопровождении своих телохранительниц и малого отряда стражи прогуливался по среднему кругу города. Компанию ему составляли Астар и Деона, идущие по обе руки от мужчины.

Суета среднего класса почтительно обтекала стороной княжескую процессию, лишь изредка кто-то почтительно кланялся с большого расстояния, разглядев за широкими спинами стражников своего князя.

— Ваша светлость, — пробасила Тилла, — открытие часовни Голоса мира такое важное событие, чтобы вы присутствовали на нём лично?

Князь даже не повернул головы в её сторону, оставив прозвучавший вопрос без внимания.

— Астар, в толпе есть стража? — уточнил князь.

— Часовые на постах и отряд под прикрытием распределён в толпе, как было приказано, ваша светлость, — кивнул капитан стражи.

— Деона?

— Несколько дек из тех, кому вы сделали скидки на лицензии с дигитом, согласились помочь. Они будут готовы. Насколько мне известно, из них никто не может видеть нити.

— Есть те, кто отказался от ответной услуги? — выгнув бровь, спросил князь.

— Да, ваша светлость.

— Мне нужен список тех, кто отказался, Деона и адреса их лавок.

— Будет исполнено, ваша светлость.

Астар хмыкнул, но ничего не сказал, догадываясь, кому придётся исполнять приказ, следующий после получения князем списка лиц, отказавших князю в услуге.

За беседой они пришли к декаидрическому храму Оплота Надежды, который с недавних пор охранялся едва ли не так же, как вход в город.

В ту ночь, после раскрытия внезапного хикута в центре города, едва жители оправились от шока, они воспылали праведным гневом. Беснующаяся аномалия рядом с храмом Оплота Надежды, символа защиты людей от напастей Тайности, сама по себе являлась нонсенсом. А тот факт, что внутри этого храма в этот самый момент присутствовал бессмертный, призванный защищать от искаженной тайности, заставлял жителей чувствовать людей себя беззащитными. Множество легенд и песен, сложенных бардами и исполненных труппами артистов гласило, с какой легкостью бессмертные герои способны избавить людей от этой напасти. А тут, когда эта самая опасность явила себя, когда защита бессмертного была нужна как никогда, он просто отвернулся от них, спрятавшись за дверью десятигранного храма.

Это событие заставило особенно раздосадованных людей пойти на отчаянные поступки. Под покровом сумерек несколько человек, вместе с одним из местных дек, пришли к храму. Вестник Оплотов, недавно назначенный мужчина, вышедший из оплота Кустодии, к своему невезению, попался на пути разгоряченных гневом людей.

Когда те начали снаружи громить украшения двери Калида, он, само собой, как того требовал долг, встал на защиту святыни. Правда, он не ожидал встретить сопротивления того, кто познал Тайность.

Сам новый вестник не был декой, а потому противопоставить что-то взбешённому тайноведу не мог.

Териус нахмурился, оглядывая всё ещё отсутствующую дверь Калида. Дека использовал одно из запрещённых плетений боевой специализации. Пламя Перерождения. Оно уничтожало живое, не оставляя даже пепла. Вестник и дверь храма, что была за его спиной, исчезли. От его ближника не осталось даже вещей, которые можно было бы церемониально сжечь, лишь кулоны, цепочки и прочие металлические изделия, которые были с собой у погибшего мужчины.

Случившееся охладило пыл мародёров, они в страхе сбежали от спятившего деки. Териус вспомнил отчёт стражи и пришедший позже отчёт дознавателей. Он потерял в хикуте жену и дочь, готовившуюся отправляться в оплот Тайности, чтобы пойти по стопам отца. Остальных участников беспорядка нашли достаточно быстро, также препроводив их в темницу.

Несмотря на то, что инцидент произошёл под покровом ночи, случилось всё молниеносно, а стража прибыла к месту инцидента рекордно быстро — слухи о случившемся разошлись по городу со скоростью звука.

И вот к утру, когда уже был выставлен регулярный патруль у храма, люди стали закидывать стражу улюлюканьем. То там, то тут были слышны оскорбительные выкрики в адрес Калида. Первого числа князь ещё пытался особо ретивых отправлять в темницу, но быстро понял, что число недовольных от таких действий будет только расти.

Сейчас, идя по своему городу, он видел, что украшения к празднику Обновления не были сняты, как обычно, на второй день нового сара, но были оставлены на своих местах. Зачёркнутые красной краской, заляпанные красными брызгами, надорванные. Неподалёку от парка, разбитого рядом с водопадом, люди выломали из кованных ворот символ бога: четырёхлистный донник. Судя по оплавленному металлу — не обошлось без дек. Опасность народных настроений внушала Териусу искренние опасения, потому он принял решение, которое понесёт ещё больший резонанс, чем-то, что случилось на празднике Обновления.

За своими размышлениями князь не заметил, как прошла пешая дорога через весь город. Как оказалось, они уже миновали большой базар, разбитый в нижнем круге города и оказались непосредственно перед вратами города у подножья горы.

Деона была также погружена в свои мысли и, казалось, не собиралась из них выплывать. Астар внимательным взглядом следил за окружением. Да, князь опасался того, что народный гнев перекинется на него, потому сейчас окружил себя лучшей защитой, на какую был способен. Даже эскравоз, позволяющий перехватить полный контроль над своей нимой, Териус сегодня взял с собой. Он очень надеялся, что-то, что предстоит свершить, поможет ему больше не чувствовать себя на улице в такой опасности.

С почтением стража пропустила их через городские ворота.

Снаружи, на городских стенах, кто-то оставил надпись: «Калид — хранитель трусости!».

— Почему мы идём пешком, ваша милость, позвольте спросить? — уточнил Астар. По нему нельзя было сказать, что он устал, но мотив его вопроса прост: охранять князя внутри экипажа проще.

— Они должны видеть, что я готов принять их волю, — сказал князь, оглядывая крестьянские поля, видимые настолько далеко, насколько хватало взора.

В полях должна бы ещё кипеть работа, но сегодня едва ли не каждый крестьянин пришёл в окрестности городских ворот.

Там, по пути главного тракта, служители голоса мира, вместе с лелл'адами, уже успели возвести сооружение, именуемое часовней Голоса мира. Оно представляло собой простое строение, будто выдолбленное из цельного куска камня, одноэтажное, с единственным входом, без окон. Оно было украшено затейливой резьбой по стоку крыши. От каждого угла вниз шла изогнутая внутрь колонна, расширяющая визуально строение и делающая его более внушительным. Две детали заставляли всех, кто видел это строение на своём пути, оборачиваться на него, а некоторых дек, что проходили мимо, надолго останавливаться рядом.

У строения был высокий шпиль, уходящий вверх на несколько этажей, который словно являлся продолжением крыши. Колонны здания словно вытекали из него, создавая дополнительную опору. Вокруг шпиля вихрился едва видный при свете дня сиреневый туман, который в медленном танце, рваными толчками завихрялся вокруг грубого камня такого же цвета. Деона, едва кинув на него взгляд, вцепилась в левую руку. Туда, где под свободным рукавом, находился её эскравоз.

Чуть прищурив глаза, она посмотрела на него так, как могли лишь единичные деки, способные видеть нити Тайности и обомлела окончательно. Она не видела энергии в этом сооружении, словно никто и не пользовался инструментами творения при его создании. Так же, как она не видела плетения нитей на эскравозе, источнике её заточения.

— Ваша светлость! Вы почтили нас своим присутствием! — Тизиан, заметив приблизившегося князя и его свиту, привлёк всеобщее внимание к Териусу.

В толпе раздались шепотки, кто-то поклонился при виде князя, приложив пальцы ко лбу. Толпа почтительно расступилась, давая возможность княжеской процессии подойти к часовне.

Териус боялся услышать оскорбления и в свой адрес, как слышал их в городе в адрес Калида, но его опасениям не суждено было сбыться. Князь впервые в своей жизни обрадовался тому факту, что власть и Оплот разделены в сознании людей в достаточной степени, чтобы считать гибель Вестника Оплотов достаточным отмщением.

Спокойно миновав толпу, князь остановился подле Тизиана, его стража полукругом расположилась за ним, Деона и Астар остались в первом ряду толпы.

— Сегодня даже сам князь пришёл, чтобы стать свидетелем Голоса мира. С сегодняшнего дня вы можете спать спокойно, не боясь сгинуть в полях и лесах вашего княжества. Как князь ручается преследовать лихих людей и следить за исполнением закона бессмертных, так мы ручаемся за то, что вам больше не нужно бояться хикутов!

В толпе раздались удивлённые возгласы, вздохи. Деона почти неотрывно смотрела на крупный сиреневый камень, запрокинув голову вверх.

— Вы были свидетелями, как послушники Голоса Мира способны обернуть ужасную мощь хикута, но это лишь дар Фьеро нам, как тем, кто слышит его мольбу. Сегодня мы открываем нашу часовню, в которой всегда будет кто-то из моих братьев и сестёр. Они будут говорить с вами, со всеми, кто придёт к нашему порогу. Говорить с вами Голосом Мира, до тех пор, пока вы сами не сможете его слышать! И покуда мы здесь, ни один хикут не взойдёт своей погибельной мощью на этих землях!

В толпе, состоящей в основном из крестьян, продолжали гулять неверящие шёпотки, полные сомнений и скепсиса. Ещё бы. Не просто поверить в то, что можно перестать бояться чего-то такого, чего учили бояться с пелёнок матери своих детей. Невозможно перестать боятся, когда приходят новости, что соседняя деревня перестала существовать просто от того, что бессмертные не успели среагировать на сигнал о наличествующем хикуте или рядом не оказалось достаточно сильного отряда дек.

— Прошу вас, люди, поверьте мне. Взгляните на шпиль! Видите? Там, в самом верху, стоит слеза Алита. Она наша священная реликвия, способная, как и мы, впитать мощь проклятых аномалий. Я понимаю, что поверить на слово чужеземцу будет сложно...

— А потому этот самый чужеземец будет держать перед вами ответ, — внезапно заговорил князь.

Тизиан удивлённо посмотрел на Териуса, но не решился его перебить.

— Все мы с вами стали свидетелями слабости нашего бессмертного хранителя, его трусости и его предательства!

В толпе раздались поддерживающие, одобрительные выкрики.

«Трус! Подлец! Пресветлый прав!»

— Как ваш законный правитель и защитник, я возмущён поступком бессмертного также, как и вы. Бросить людей в момент великой нужды, прямо перед разворачивающейся трагедией, которую он в силах был прекратить ещё до её начала...

Толпа одобрительно кричала, кто-то утирал слёзы, вспоминая ужасный день, который ещё не скоро забудут в княжестве Севегон.

— И я хочу, чтобы мы могли спать спокойно, уверенные, что нас защитят от проклятых хикутов. Если не бессмертные, то хотя бы служители Голоса Мира!

— ДА! — кричала толпа.

— А потому служитель Тизиан, я хочу, чтобы любой мой подданный мог спросить с вас в том случае, если ваши слова окажутся пустышкой. Отныне вы являетесь членом малого княжеского совета и, как и Вестник Оплотов, будете держать ответ перед всеми, кто вверил в ваши руки свою жизнь.

Толпа взорвалась одобрительными криками, многие начали прикладывать руки ко лбу и кланяться.

— Чем я обязан такой чести, ваша светлость? — тихо спросил Тизиан князя.

— Ничем, служитель. Но тех, кто обладает на моих землях властью, я предпочитаю держать в доступности клинка Аллет.

Векра, которая всё это время стояла с непроницаемым лицом и будто бы и не слушала их слов, внезапно улыбнулась, повернувшись к Тизиану. В этой улыбке не было тепла, лишь прямая угроза.

Позже, под покровом сумерек, князь возвращался в замок в экипаже, заранее подготовленном около городских ворот. Он устал, но чувствовал удовлетворение, хотя и предвкушал, как скоро новый вестник оплотов будет брызгать ядовитой слюной на решение князя.

Размышляя о грядущем, о том, к чему приведёт его решение, Териус встрепенулся от раздавшегося низкого гула. К нему на колени шлёпнулся свиток почтового вестника, материализовавшегося из воздуха.

Он раскрыл его и принялся читать. С каждым прочтённым словом его лицо становилось всё более хмурым.

— Астар! — позвал князь, открыв окно.

Капитан стражи поравнялся с открытым маленьким окошком экипажа, сидя в седле лошади.

— Ваша светлость?

— Принимайте новобранцев в как можно большем количестве. Завтра я выпущу указ об увеличении содержания солдат, готовых отправиться в пограничный ном. Кажется, у нас зреет война.