глава 3: всё познаётся в сравнении.
Барселона шумела.
Не так, как Мадрид. Не агрессивно.
Здесь шум был… тёплым.
Медленным, как волны.
Он не давил — он обволакивал.
И сегодня этот город звучал для девушки впервые.
Амели сидела на балконе съёмной квартиры в Эшампле. Была почти полночь.
На улице гудели байки, кто-то пел на каталонском, вдалеке играла гитара, издалека слышался гимн Барсы в исполнении фанатов. Кулес повсюду.
В её руках — стакан с вином, босые ноги на перилах, волосы спутаны морским ветром.
Глаза смотрели в никуда, в темноту.
Но внутри было слишком много, чтобы просто заснуть.
Она вспоминала матч.
Вспоминала, как ожили трибуны.
Как болельщики поднимали шарфы и пели, пели не гимн – а клятву.
Как футболисты Барсы, эти пацаны – не звёзды, не титаны, – бежали, падали, вставали, снова бежали.
Боролись.
Судья свистел только в одну сторону. Против них.
Контратаки срывались одна за другой.
Публика выла.
Но команда не опускала головы.
Ни на секунду.
Амели закрыла глаза.
У неё перед глазами — он.
Эктор Форт.
Резкий, быстрый, неидеальный.
Каждое движение – как вызов.
Он не просто играл – он дрался. Без злобы, но со злостью.
И делал это с таким отчаянным достоинством, что у неё… защемило внутри.
Честный футбол.
Такого она не видела в Мадриде.
Там — сплошное шоу.
Купленные титулы, которыми гордятся, словно лучшими достижениями. Привезённые гении, которые наиграли себе имя и опыт в других клубах. В них уверенны, а в молоденьких выпускниках собственной академии – нет. Там не дают шансов.
Мадрид обожают, но боятся.
А Барсу — уважают.
Их футбол был как искусство, которое никто не ценит, но которое невозможно не почувствовать сердцем. Барселона – именно та команда, которая заставит тебя влюбиться в футбол, заставит понять всю красоту этой игры
Она встала, прошлась по комнате, босыми ступнями по деревянному полу. Остановилась перед зеркалом.
Сняла шапку. Сняла очки.
Посмотрела на своё отражение.
Чёрные волосы.
Голубые глаза.
Странная. Всегда странная.
В Мадриде она была красивой, но чужой.
Слишком эмоциональной. Слишком шумной. Слишком… живой.
—А может, я просто не там родилась? – прошептала она вслух.
Голос отразился в тишине.
Слова Эктора крутились в голове.
"Барса — это не просто клуб. Это сопротивление. Это семья."
И вдруг — как щелчок.
Она поняла, почему это зацепило её.
Потому что он говорил о себе.
И потому что… она тоже такая.
Она тоже шла против системы.
Против пап, которые говорили, кем ей быть.
Против агентов, которым было всё равно, что она чувствует.
Против фотографов, которые говорили: улыбнись, ты же красивая.
Она выбивалась, она дралась. Без поля. Без мяча. Но с той же яростью. С тем же сердцем.
И сейчас – впервые – она увидела это отражение. В нём. В Барсе.
В этом городе.
И всё, что раньше казалось мелочью, – просто клуб, просто цвета, просто эмблема, – оказалось символом другой жизни.
Жизни, где ты не покупаешь любовь, а зарабатываешь её.
Где проигрывать не стыдно.
Где быть слабым – не значит быть неценным.
Амели села обратно на пол у балкона.
Взяла телефон.
Открыла заметки.
Стерла вчерашнюю фразу.
Написала новую:
"Может, Мадрид — не мой дом.
Может, мне всегда суждено было приехать в Барселону…
и влюбиться в неё."
Она не знала, говорит ли о городе.
Или о человеке.
Или об идее.
Наверное, обо всём сразу.
Родригес не была набожной, но верила в судьбу. Ничего в жизни не происходит просто так.