Глава 21 - Эпилог
Когда король подошёл к нам, я почувствовала странное — он, казалось, посветлел, стал ближе. Он остановился напротив меня.
— Юный Эль, — сказал он без грома, как будто мы вдвоём разговаривали у маленького стола. — Я благодарен тебе.
Я встала.
— Это не только моя заслуга, — произнесла я так, как умею: короче, чем думается.
— Я не ищу заслуг в одиночку, — отозвался он и положил ладонь мне на плечо. Ладонь была тяжёлая, как обух, но тёплая. — Я ищу тех, кто не отводит взгляд, когда нужно идти вперёд.
Я кивнула — и увидела, как у него вокруг глаз лучистые морщины стали мягче. Он лёгким жестом благословил наш стол — и пошёл дальше. И в том, как он пошёл, тоже было «всё правильно».
Я села, положила ладонь на стол — почувствовала холод дерева и выступившую на нём влагу. Сделала последний маленький глоток — самую малость. И улыбнулась. Пир шёл, как надо. Мир — как надо. Я — как надо. И да, где-то внутри меня тонкая нитка звенела — я это слышала — но она не резала, а только напоминала о себе. И я позволила себе ещё раз — ещё один раз — не думать о том, что будет дальше.
Я уже собиралась налить себе ещё вина, когда снова почувствовала на себе чужие взгляды.
Нет, это не было чем-то явным — скорее, ощущение, будто в толпе кто-то отслеживает каждый мой вдох.
Я медленно повела взглядом по залу.
Сотни лиц, смеющихся, пьющих, спорящих, хлопающих друг друга по плечу.
Но в дальнем углу, где факелы горели реже и свет едва дотягивался до каменной кладки, стояла небольшая группа.
Трое гномов, двое людей.
Все они стояли близко, слишком близко, чтобы это было просто дружеское общение.
Они не ели.
Не смеялись.
Лишь склонились головами друг к другу, тихо перешёптывались, и время от времени — как-то уж слишком одинаково — делали пальцами едва заметные движения в воздухе.
Почти как будто что-то рисовали.
Символы?
Я прищурилась, и в этот момент один из гномов поднял кубок.
В тусклом свете я уловила крошечные линии на металле — круг, вписанный в звезду.
Орнамент? Или… нечто большее?
Свет факела блеснул на гравировке так, что мне показалось — она на миг вспыхнула и тут же погасла, словно растворившись в узоре.
— Эй, всё в порядке? — голос Громбарда выдернул меня из мыслей.
Я чуть вздрогнула и вернулась к столу.
— В порядке, — ответила я, но взгляд всё же скользнул к тому углу ещё раз.
Они уже отвернулись и делали вид, что обсуждают что-то обыденное.
Но это было слишком… синхронно.
Слишком выверено.
Музыка заиграла громче.
Флейты и барабаны заполнили зал, подхваченные гулким топотом ног.
Кто-то уже поднялся, чтобы пуститься в пляс, кружась среди столов.
Я сделала глоток вина.
Терпкое, тёмное, с мягким оттенком пряностей… но на этот раз я уловила странную горечь в послевкусии.
Сухую, цепляющуюся к языку, как пыль.
— Хм… — пробормотала я, нахмурившись.
— Что? — Громбард наклонился ближе.
— Странный привкус, — ответила я, и он потянулся к моему кубку, чтобы попробовать.
Но я уже убрала его в сторону.
В тот же миг мне показалось, что зал… сместился.
Словно кто-то разом прикрыл уши мягкой тканью — звуки стали глухими, отдалёнными.
Свет факелов потускнел, и лица за столами начали расплываться, будто я смотрела через воду.
Я моргнула.
И вдруг всё исчезло.
Вместо зала — чёрный каменный круг, внутри которого бушевал огонь.
Фигуры в капюшонах стояли вокруг, их руки подняты к небу.
На камне — кровь, стекающая в вырезанные каналы, складывающиеся в те самые символы, что я видела на кубке.
Шёпот, тихий и глухой, стал громче, чётче.
Я не понимала слов, но… где-то внутри они отзывались, будто древняя память пыталась прорваться наружу.
Я моргнула снова — и вернулась в зал.
Пол под ногами качнулся.
Я попыталась глубоко вдохнуть, но в лёгких будто не хватало воздуха.
Гул в ушах стал сильнее, и теперь я уже не могла разобрать ни слова в разговорах вокруг.
Громбард что-то говорил, но его губы двигались слишком медленно, как в вязкой смоле.
И тут, сквозь мутный, колышущийся мир, я заметила движение у дальних дверей.
Темная фигура в капюшоне.
Она стояла так, словно ждала — не кого-то, а именно меня.
В толпе, полном свете и шуме, её силуэт был неподвижен, как вырезанный из тени.
Мы встретились взглядами.
Я не видела лица, но знала — оно скрыто не только тканью.
И этот взгляд… он был слишком прямым, слишком уверенным.
Не случайность.
Не любопытство.
Знание.
Фигура чуть склонила голову — медленно, почти приветственно.
А затем резко развернулась и скользнула в проём.
— Эль! — крикнул кто-то справа, но я уже не слышала, кто именно.
Громбард рванулся в ту сторону, но Лиаден опередил его, перепрыгнув через стол и оттолкнув пару гномов, что пытались понять, что происходит.
Дориан выругался и рванул следом.
Толпа колыхнулась, как река, в которую бросили камень.
Вскрики, шум, стук кружек о столы, запах пролитого эля.
А я всё ещё сидела, вцепившись пальцами в край лавки, потому что мир вокруг начал падать куда-то вниз.
В коридоре послышались быстрые шаги, стук сапог по камню, потом — глухой звук захлопнувшейся двери.
Эхо ушло вдаль.
Через несколько мгновений Дориан вернулся, сжав кулаки так, что побелели костяшки.
— Он исчез, — выдохнул он, злобно. — Исчез в тени, как будто его и не было.
Я хотела что-то спросить… но язык словно прирос к нёбу.
Вино — или что это было — обжигало внутри странным холодом.
Перед глазами всё поплыло, словно зал оказался под водой.
Последнее, что я успела увидеть, — это встревоженное лицо Лиадена, который схватил меня за плечи.
— Эль! Эль, держись! — его голос, обычно спокойный, сейчас звенел тревогой.
Я почувствовала, как мои пальцы разжимаются.
Кубок упал на каменный пол, разбрызгав остатки вина.
Я не услышала звука удара.
Мир окончательно растворился.
Я падаю…
Тьма.