Part 2
Остаток каникул пролетел практически незаметно. Рейвен не успела опомниться, как наступил конец августа. Обычно каждый год перед школой они все вместе собирались в ее доме на приеме, который ее мать организовывала по случаю дня рождения Рейвен. В этом году она даже не надеялась, что Ровена позволит хотя бы пригласить лучших друзей, не то что на большой праздник. Да и особого праздничного настроения она совсем не ощущала. Так что, когда сегодня утром ее разбудил стук в дверь, она совершенно не ожидала чего-то необычного. И правда, ничего необычного за дверью не оказалось, точнее вообще ничего. Рейвен уже решила, что ей приснилось или что это очередная глупая выходка Тео, но потом ее взгляд упал на маленький конвертик у нее под ногами. Осмотревшись по сторонам, она быстро подняла конверт и скрылась за дверью.
Снова устроившись под одеялом, девушка открыла конверт, и из него выпало что-то блестящее и записка:
«Хочу, чтоб это было у тебя. С днем рождения, Лестрейндж М.Т.Р»
Она быстро пробежала глазами по кровати в поисках того, что было в конверте, и обнаружила небольшое серебряное кольцо с аккуратным изумрудом в центре. Колечко было абсолютно простым, без лишних элементов, а потому камень перетягивал на себя все внимание. Насыщенный зеленый цвет переливался в лучах утреннего солнца, отсвечивая миллионом возможных оттенков. Девушка долго крутила кольцо в руках, пытаясь уловить все блики, и довольно улыбалась. В ее распоряжении были сотни украшений, собранных женщинами семьи Лестрейндж за все годы существования их фамилии. Бриллианты, сапфиры и изумруды лучшего качества и за все деньги мира. Но сейчас все они меркли для нее в сравнении с этим самым простым колечком у нее в руках. Оно было абсолютно идеально... собственно, как и его даритель.
Пока она, утонув в своих мыслях, рассматривала подарок, солнце уже поднялось высоко над деревьями, и девушка поняла, что снова опаздывает к завтраку. У нее оставались считаные минуты, чтобы привести себя в порядок и спуститься в столовую, иначе мать снова отчитает ее за опоздание. Особой отличительной чертой Рейвен Лестрейндж была напрочь отсутствующая пунктуальность. Если бы в школе друзья не говорили вслух о том, что пора отправляться на урок, она бы не успела вовремя ни на один из них.
Уже почти переступив порог комнаты, она резко развернулась, подскочила к прикроватному столику и надела кольцо с изумрудом на средний палец правой руки, продолжая на ходу любоваться украшением.
В столовой ее уже ждали. Маттео стоял, прислонившись плечом к стене у камина и с ухмылкой наблюдал за ней. Он терпеливо дождался, пока Нотт закончит танцевать вокруг Рейвен, рассыпаясь в поздравлениях, и лениво оторвался от стены, при этом не вытаскивая руки из карманов брюк.
- С днем рождения, Лестрейндж, - проговорил парень, приблизившись к имениннице.
- Спасибо, Риддл, - в тон ему ответила девушка, подставляя щеку для поздравительного поцелуя. В этот момент оба очень надеялись, что только они заметили, что он задержал губы на ее скуле на несколько секунд дольше, чем это позволяли приличия.
***
После завтрака Ровена пригласила дочь к себе.
- Хочу поговорить с тобой без этих шумных мальчишек.
- Там только один шумный мальчишка, - улыбнулась Рейвен.
- Но шумит за двоих, - Ровена тепло улыбалась, говоря об этом. Она ни дня не жалела о том, что пригласила младшего Нотта пожить у них, пока Министерство проводит обыски у него дома и допрашивает всю родню после ареста его отца. Ровно как и ни разу не пожалела, приютив маленького Маттео Риддла, несмотря на то что ее согласия никто и не спрашивал. Где же еще растить сына самого Лорда, если не в семье самых верных его последователей, коими являлись ее муж и вся его семья? А когда все семейство Лестрейндж загремело в Азкабан, Ровена поняла, что не отдаст этого мальчика, даже если все мракоборцы Министерства встанут у нее на пороге.
- Так, о чем ты хотела поговорить? - голос дочери вывел ее из размышлений.
- Просто поговорить. Кажется, мы с тобой давно не болтали просто так, - она присела на кровать и жестом пригласила Рейвен присоединиться. - Расскажи мне последние новости.
- Хм, дай подумать, - Рейвен с ногами устроилась на мягком матрасе и сделала крайне задумчивое лицо. За что она любила свою мать, так это за то, что иногда она превращалась из строгой родительницы в юную школьницу с тягой к драмам и сплетням. - О, я говорила тебе, что Пенси наконец решила перестать убиваться по Драко и переключилась на кого-то другого?
- В самом деле? - отозвалась Ровена. - И это при том, что ее отец мечтает выдать ее замуж за младшего Пьюси? - Казалось, она искренне восхищалась невозмутимостью Пенси по этому поводу.
- Она это знает, мама. Говорит, что ей не завтра же выходить замуж и что пока она может себе это позволить. - На самом деле Рейвен тоже абсолютно восхищало спокойствие подруги по отношению к этому браку. Если бы что-то подобное светило ей самой, она бы уже бежала до самого Китая.
- Ну а ты что думаешь по этому поводу? - Ровена вопросительно посмотрела на дочь.
- По поводу нового парня Пенси?
- По поводу договорного брака с Пьюси, - уточнила женщина.
- Я вообще думаю, что договорные браки - пережиток прошлого, мама, - Рейвен имела глупую привычку размахивать руками, когда эмоционально на что-то реагировала. - Нельзя же заставить кого-то полюбить первого встречного и надеяться, что они потом будут жить долго и счастливо.
- Это всегда больше сделки и обычно речь не идет про долго и счастливо, - уточнила Ровена. - Этот мир так устроен, и меня радует, что Пенси понимает, как это работает.
- Да уж, главное, чтобы если ее таки выдадут замуж за Пьюси, он тоже понимал, как это работает, - Рейвен искренне всегда надеялась, что ни с кем из ее знакомых ничего подобного не случится, но, судя по всему, в их компании эти вопросы беспокоили только ее.
- Ты слишком эмоционально реагируешь, дорогая, - осадила ее мать. - Тебя никто ни за кого замуж не отдает, не нервничай. Твоему отцу сейчас явно не до этого. А Пенси все понимает и ведет себя абсолютно верно, я считаю.
Рейвен проследила за выражением лица матери.
- Ты ведь тоже вышла за отца не потому, что любила его? - тихо спросила она.
На секунду лицо Ровены помрачнело и в глазах отразилась грусть, но почти сразу женщина взяла себя в руки и ответила:
- От этого брака я взяла самое лучшее - тебя, - она тепло улыбнулась.
- Почему мы всегда обсуждаем сердечные дела твоей подруги и никогда твои? - внезапно спросила Ровена, и ее взгляд упал на кольцо на пальце дочери.
От внезапного интереса мамы Рейвен даже не сразу сообразила, что отвечать. Черт. Она совсем не подумала о том, что Ровена может заметить обновку и придется объяснять ее происхождение. Но объяснять ничего не пришлось...
- Он сказал, что оно принадлежало его матери? - Ровена внимательно следила за реакцией дочери.
- Он... Он не... Это... - Рейвен не смогла быстро подобрать хоть какие-то слова, но понимала, что врать уже бесполезно. - Нет, - только и смогла произнести она.
- Не смотри на меня так, дорогая. Я же уже не раз говорила, что скрывать что-то от меня в моем доме бесполезно.
- Я... Мы... Просто... - Рейвен начинала беситься от того, что не могла связать и пары слов.
- Во имя Мерлина, Рейвен, возьми себя в руки, - взмолилась Ровена. - Хватит делать вид, что на тебя наслали Конфундус. Мы же просто разговариваем.
Вдох-выдох... вдох-выдох.
- Хорошо, - все, что смогла выдавить из себя Рейвен, продолжая нервно крутить то самое кольцо на пальце.
- Раньше ты все мне рассказывала, - тихо произнесла Ровена, пододвигаясь ближе к дочери и обнимая ее за плечи. - Что поменялось?
Рейвен рвано вдохнула, успокаиваясь.
- Я... Мы думали, что ты не одобришь и что скажешь, что это неправильно и что отец узнает и его тоже, и в общем все стало как-то сложно... - не способная до этого сложить два слова, Рейвен вдруг начала говорить скороговоркой, и в итоге воздух закончился где-то на середине предложения, и она испуганно уставилась на мать.
Ровена прижала дочь еще ближе к себе.
- Может, все и так, может, и правильно, что молчали, - она начала слегка покачиваться, не выпуская Рейвен из объятий, как бы успокаивая и себя, и ее.
- Ты злишься? - шепотом спросила девушка.
- Злюсь? Конечно, нет. С чего мне злиться? Я же сама воспитала этого мальчишку и знаю его как никто другой. - Рейвен не совсем понимала, сейчас отвечает мать ей или просто рассуждает вслух. - Он ответственный, разумный и ему точно можно доверять. Кому же как не ему я могу тебя еще доверить? А еще, когда ты родилась, я пообещала себе, что никогда не встану у тебя на пути к тому, чего ты захочешь сама, что не буду мешать и попытаюсь не позволить никому другому.
Сердце Рейвен сейчас готово было разорваться от нахлынувшей любви и благодарности по отношению к матери. Она и так знала, что может довериться Ровене и она никогда не станет ее осуждать, а всегда внимательно выслушает и даст совет. Сегодня же девушка убедилась в этом окончательно.
- А если отец правда узнает, что мы с Маттео... ну, что мы вместе... как думаешь, что будет? - спросила Рейвен, поднимая глаза на мать.
- Думаю, что подпрыгнет на месте от засветившей ему перспективы породниться с Темным Лордом, - иронично заметила мать. - А вот что по этому поводу думает сам Лорд, я не берусь угадывать. Но что бы они ни думали, сомневаюсь, что сейчас им есть до этого хоть какое-то дело.
После этих слов матери Рейвен даже как-то успокоилась и подумала, что, может, зря она скрывала свои отношения с Риддлом от нее, может, скажи Ровена все это раньше, то им было бы значительно проще жить.
- Если тебе от этого будет лучше, то ты первая, кто узнал, - сказала Рейвен, пытаясь как-то оправдаться перед мамой за то, что что-то от нее скрывала.
- Серьезно? - Ровена удивленно взглянула на дочь. - Ну и на том спасибо, - добавила она с улыбкой, отпуская дочь из объятий.
- Спасибо, мама, - улыбнулась в ответ Рейвен.
- Ну иди уже, уверена, он уже ждет тебя где-то в темном углу.
Рейвен прыснула от смеха.
- А почему в темном?
Ровена удивленно вскинула бровь.
- А разве в ваше время молодые люди перестали целоваться в темных углах?
- Знаешь, мама, этот разговор становится неудобным, - заметила Рейвен. - Я, пожалуй, и правда пойду.
Уже у двери голос матери ее остановил.
- А знаешь, что я вдруг подумала?
- Что? - Рейвен обернулась.
- Пенси Пьюси звучит отвратительно!
***
Услышав стук в дверь, он уже заранее знал, кто за ней, но совершенно не ожидал, что она не станет ждать, пока он откроет, и ураганом ворвется в комнату, что-то тараторя на ходу.
- Лестрейндж, можно еще раз и для меня? - поинтересовался Риддл, закрывая за ней дверь.
- Моя мать в курсе! - прошипела девушка, падая в его кресло. - Она все знает.
- Устроила допрос из-за кольца? - абсолютно спокойно и с улыбкой спросил Риддл.
- Да, хотя это был не то чтобы допрос, скорее она просто дала понять, что... - до этого она говорила скороговоркой, пока не застыла на полуслове от внезапно осенившей ее мысли. - Погоди... Ты знал, что она узнает это кольцо, и специально не сказал мне, что это кольцо твоей матери?
Он сел напротив нее и в своей любимой манере посмотрел на девушку из-под бровей, слегка наклонив голову вправо и ухмыляясь.
- И что сказала?
- Что сказала?! - взорвалась Рейвен, подскочив с кресла. - Что сказала? Да ты в своем уме, Маттео? Я думала, что поседею там от страха, когда поняла, что она все знает! Да кто вообще, черт возьми, так делает?
- Очевидно, что я, - спокойно заметил Маттео, не убирая улыбки с лица.
- Да, очевидно, мать твою! - Рейвен стала расхаживать по его комнате и размахивать руками. - Ты ненормальный! Абсолютно ненормальный! Чего ради ты это все вообще устроил? Мог же предупредить, чтоб мне не пришлось там заикаться как первокурснице перед Снейпом!
- Лестрейндж, сядь и заткнись, если правда хочешь услышать от меня хоть что-то, - спокойно проговорил Риддл, не меняя позы и выражения лица. Его страшно бесила на самом деле ее привычка ходить из стороны в сторону, когда она нервничала. Его в принципе всю жизнь раздражала эта суматошная девчонка, слишком уж много энергии в ней было. Иногда ему казалось, что она не замолкает ни на секунду, особенно в моменты эмоциональных всплесков. Она могла часами что-то вещать, активно жестикулируя руками и при этом все время передвигаясь по комнате. Он наизусть знал каждое ее движение руки, каждый наклон головы. Иногда казалось, что если он внезапно перестанет ее слышать, то все равно поймет, что она пытается сказать по ее жестам и выражению лица. Он наблюдал за ней всю жизнь, и всю жизнь ей удавалось вывести его из себя всего за пару минут.
А потом она вдруг перестала так делать. Стала вести себя чопорно и отстраненно от всего, перестала громко смеяться и размахивать руками. Проще говоря, стала вести себя как истинная чистокровная леди Лестрейндж, как того и требовал ее внезапно объявившийся отец. И тогда Маттео Риддл понял, насколько не может уже жить без обычно громкой и активной Лестрейндж. Без его Лестрейндж.
Он испробовал все доступные ему средства, чтобы вернуть ей желание снова ходить по комнате и весело что-то вещать, даже пообещал сжечь кабинет Дамблдора, если это вызовет у нее хоть какие-то эмоции. А она просто заявила, что за подобную выходку его отчислят и ему не стоит так поступать. И это была не Рейвен, которую он знал, которая его так бесила и которую он так любил.
В конце концов он сдался, прекратив все попытки и тихо злясь на себя, на нее и на весь гребаный мир. Пока в один из вечеров не заметил, как она тихо, никому ничего не сказав, ускользнула из гостиной Слизерина. Он вышел за ней с намерением догнать и высказать ей все, что думает. Злость на самого себя за неспособность сделать хоть что-то переросла в тихую ярость, и ему отчаянно необходимо было ее куда-то выплеснуть. Он шел за Рейвен, сжимая кулаки и очень надеясь, что никто не встанет у него на пути. Встань сейчас кто-то между ним и Рейвен - он за себя не ручался.
Маттео догнал ее уже возле башни Астрономии. Будь проклят Малфой, который рассказал ей об этом месте и своих похождениях.
- Лестрейндж! - окликнул он девушку. Она даже не обернулась, продолжая смотреть вперед и уперто шагая по ступенькам вверх. Он догнал ее уже на вершине башни, не церемонясь, схватил за руку и рывком развернул к себе.
- Какого черта, Лестрейндж! Будь добра смотреть на меня, когда я с тобой разговариваю!
- А то что? - вдруг с вызовом выкрикнула она. - Что ты сделаешь, Мэтью?
Он искренне удивился, что она помнит, как его на самом деле зовут. Еще в детстве она после летнего отдыха в Италии вдруг решила называть его исключительно на местный манер - Маттео, и с тех пор мало кто обращался к нему, используя имя, данное ему при рождении. Сама Рейвен называла его Мэтью только если очень злилась.
- Так что, побежишь к моему отцу и скажешь, что я веду себя как грязнокровка? - продолжила девушка. - Что я не высказываю должного уважения сыну Темного Лорда? Да? - она вырвала у него свою руку и отвернулась. - Ну давай, иди! Пусть прочитает мне еще одну лекцию о том, что я не соответствую фамилии!
Он даже забыл, что собирался ей сказать. Перед ним внезапно оказалась та самая Рейвен, которую он так отчаянно искал последние несколько месяцев. Маттео вдруг понял, что не нужно было пытаться заставить ее улыбаться. Ее нужно было разозлить. И в тот момент он сам себе пообещал, что если для того, чтобы она могла быть собой, ее нужно все время злить, то он готов выводить ее из себя хоть до конца жизни.
Какой лучший способ разозлить девушку?
Он снова подошел к ней и резко развернул к себе за плечо. Она почти начала снова возмущаться и даже очень удачно открыла рот в тот момент, когда он притянул ее к себе и нагло поцеловал. Мысленно Риддл уже трижды проклял себя за то, что он не сделал этого раньше. Он буквально впивался в ее губы, и тогда ему казалось, что целовать Лестрейндж - это самое правильное, что он когда-либо делал в своей жизни. Его даже не удивляло, что она не пытается отдалиться и отвечает на поцелуй, зарываясь пальцами в его волосы и позволяя ему прижимать ее тело к себе все сильнее. Все было правильно, они оба были на своих местах.
А когда он наконец оторвался от нее, она несколько секунд смотрела ему в глаза, а потом залепила звонкую пощечину и гордо задрав нос удалилась. Маттео улыбнулся, покачав головой, и достал сигареты, а потом вдруг услышал ее голос за спиной:
- Я долго буду тебя тут ждать, Риддл? - Рейвен стояла у лестницы, вопросительно приподняв бровь и улыбалась одними глазами.
- Давно ждешь? - наиграно спокойно поинтересовался парень, выдыхая сигаретный дым в сторону.
- Всю жизнь, придурок...
***
- Лестрейндж, сядь и заткнись, если правда хочешь услышать от меня хоть что-то, - спокойно проговорил Риддл, не меняя позы и выражения лица.
Она знала, что его раздражает, когда она так делает, но ничего не могла с собой поделать - ей нравилось его раздражать. Нравилось доводить его до точки кипения, когда его глаза становились непроницаемо черными, когда его голос звучал хрипло и низко, а лицо приобретало крайне серьезное выражение, без вечной ухмылочки. Такие перемены в нем могла вызвать только Рейвен, и она без зазрения совести этим пользовалась. Конечно, Рейвен любила его искреннюю, широкую улыбку и блеск в озорных глазах, но улыбался он по многим поводам, а это выражение его лица всегда было персонально для нее. Вот и сейчас он смотрел на нее снизу вверх, и его глаза приобретали тот самый оттенок - будто в них отражалась самая темная ночь.
Заметив это, Рейвен резко остановилась, уперла руки в бока и выдала:
- Тогда давай начнем с главного вопроса! Почему ты такой придурок, Риддл?
Маттео приподнял бровь и в тон ей ответил:
- Потому что ты влюбляешься только в придурков, Лестрейндж.
- Единственный придурок, в которого я влюбилась - это ты.
- Так я и есть единственный, - и тут ей нечего было ему возразить.
- И все равно я жду объяснений, зачем ты заставил меня заикаться перед матерью? - девушка все-таки опустилась на край кровати, прямо перед сидящим в кресле Маттео.
- Я не планировал ничего такого, думал, если она и начнет кого-то допрашивать, то это меня.
- Но ты же планировал, что будешь ей отвечать в этом случае? - Рейвен недоверчиво покосилась на парня. Чтоб у Маттео Риддла не было плана? В такое она не поверит.
Маттео выдохнул и наклонился к ней ближе, упираясь локтями в колени.
- Я бы сказал правду. Сказал бы, что люблю ее абсолютно невыносимую дочь, что только она заставляет меня верить, что в этом мире есть ради чего жить и что без этой ненормальной девчонки этот мир может катиться ко всем чертям, - прошептал парень. А потом снова откинулся на спинку кресла и уже обыденным тоном добавил: - А потом сказал бы, что ее дочери уже семнадцать, и она сама в праве решать за себя.
Последнего Рейвен уже не слышала. Он никогда раньше не говорил ничего подобного, и эти слова прозвучали абсолютно неожиданно для нее.
- Ты чего, Лестрейндж? - его голос вернул Рейвен в реальность.
- Ты сам понял, что только что сказал? - на всякий случай она решила уточнить.
- А что я такого сказал? - Риддл снова смотрел на нее исподлобья, приподняв бровь.
- Издеваешься?
- Может, немного, - улыбнулся Маттео и тут же получил подушкой в лицо, от чего уже громко рассмеялся. - Ну я же говорю - ненормальная! Ты ей в любви признаешься, а она тебя избивает.
Изображая всем своим видом крайнее возмущение, Рейвен попыталась отобрать у него подушку, чтобы повторить нападение, но парень ловко увернулся, и она не поняла, как оказалась у него на коленях, прижатая к его телу двумя крепкими руками.
- Угомонись, воительница, - тихо и спокойно проговорил Риддл. - И не говори, что не знала.
- Ты не говорил раньше, - ответила она шепотом.
Рейвен не понимала, как это работает, но стоило ему ее вот так обнять, и она всегда моментально успокаивалась, даже если до этого готова была метать молнии. Казалось, что весь мир вокруг, все проблемы и неурядицы исчезали или становились абсолютно неважными и несущественными. Пока она может вот так сидеть в его объятиях, положив голову ему на плечо, уткнувшись лбом в его щеку и чувствуя его руку на своих волосах, - весь мир может хоть развалиться по кирпичику, и она этого даже не заметит. Она любила этого всегда спокойного, местами чересчур саркастичного мальчишку с озорными глазами, кажется, всю жизнь.
- Скажи еще раз...
Он ухмыльнулся, но все же тихо и вкрадчиво произнес:
- Я люблю тебя, Рейвен Лестрейндж.
Не дав ей до конца насладиться моментом, он немного отстранился и заглянул ей в глаза:
- Остался последний год школы. Я не знаю, что будет дальше, но обещаю тебе, что после я увезу тебя так далеко, как только пожелаешь, и ты сможешь забыть обо всех своих родственниках и обо всех остальных тоже, как ты и хотела.
Рейвен легко провела кончиками пальцев по его скуле, замечая, как он немного наклонил голову, поддаваясь ласке, и немного прикрыл глаза.
- Сделаешь кое-что для меня? - она лукаво улыбнулась.
- Все что угодно, - ответил Маттео, и она заметила в его глазах блеск в тон ее улыбке. - Что ты задумала, Лестрейндж?
Она убрала руку от его лица и, стянув с пальца кольцо с изумрудом, протянула его парню.
- Это как понимать? - от удивления у Маттео даже глаза округлились.
- Ну возьми, - Рейвен нетерпеливо сунула кольцо ему в руку, а свою перевернула ладонью вниз и невозмутимо заявила: - Я, кажется, надела его не на тот палец. Поможешь?
Она улыбалась самой широкой и искренней улыбкой, на которую только была способна, и не оставляла ему ни единого шанса устоять перед ней.
- С днем рождения, Лестрейндж, - прошептал Маттео Риддл, надевая кольцо на ее безымянный палец и снова прижимая ее ближе, накрывая ее губы жадным поцелуем.