Глава 1. Пробуждение
Боль.
Она раскалывала череп на части, пульсировала в висках, стекала липким потом по спине. Всё вокруг дрожало, закручивалось в вихре, будто его швыряло на волнах штормового моря. Темнота — густая, липкая, как смола — нависала над сознанием, сжимая его в кулаке, готовая раздавить, расплющить, превратить в ничто.
Галли застонал, пытаясь приподнять веки, но свет врезался в глаза, как осколок стекла. Боль вспыхнула с новой силой, пронзительной и безжалостной, заставив его сжаться.
— Очнулся. Наконец-то.
Голос был низким, женским, пропитанным таким раздражением, что Галли инстинктивно рванулся прочь — и тут же вскрикнул. Острая вспышка в боку, хрип в лёгких, руки, скованные чем-то холодным...
— Не дёргайся, идиот. Или хочешь, чтобы швы разошлись?
Он заставил себя открыть глаза. Тусклый свет фонаря, подвешенного к потолку, дрожал в воздухе, отбрасывая зыбкие тени по стенам. Каменные стены, пропахшие сыростью, гарью и чем-то ещё — металлическим, резким. Помещение было тесным, заставленным скудной мебелью: стол, заваленный склянками, стул с облупившейся краской, ящики с непонятными чёрными символами.
И она.
Девушка сидела на одном из ящиков, чистя нож. Длинный. Острый. Бритвенно-отточенный клинок ловил блики света, сверкая, как ледяной осколок. Её тёмные волосы ниспадали на плечи, а в глазах — в этих холодных, безжалостных глазах — мерцало что-то... неестественное. Голубое. Слабый, едва уловимый отблеск, будто в глубине её зрачков горел крошечный кусочек льда.
— Где я? — голос Галли звучал хрипло, словно его горло перетянули колючей проволокой.
— В аду...— она оскалилась, обнажив ровные, почти хищные зубы. — Да ладно, шучу. Добро пожаловать в Сопротивление, лабиринтовый.
Галли медленно осмотрелся. Помещение напоминало лазарет, но какой-то неправильный. На стенах висели потрёпанные плакаты — зелёные поляны, животные, люди с гитарами. Как будто кто-то пытался воссоздать кусочки мира, которого больше нет. В шкафчиках — бутыли с мутными жидкостями, шприцы, таблетки в блистерах, бинты, испачканные ржавыми пятнами.
Он был ранен, а память возвращалась обрывками. Глейд. Гривер. Жало в бок. Потом — лаборатория, девчонка, выстрел...Тьма.
— Ты... — он попытался приподняться, но девушка вскинулась, как пружина, и в следующий миг лезвие уже прижалось к его горлу.
Холод металла. Тонкая кайма смерти на границе кожи. Её глаза горели, не метафорой — буквально. В темноте зрачки светились ледяным отблеском, как у хищника из старых страшных сказок. Галли понял две вещи: он не в Лабиринте, и он уже влип во что-то смертельное. А самое страшное? Эта девушка смотрела на него так, будто ждала любого повода, чтобы перерезать ему глотку.
— Хе Бхагван*, Лекси! — хриплый голос разорвал напряжённую тишину.
Девушка (Лекси?..) разочарованно закатила глаза, но нож опустила.
— Ты снова за своё? Сколько раз тебе говорить, новичков не запугивай, нас и так тут не так много.
В комнату вошёл мужчина — высокий, смуглый, с лёгкой щетиной и усталыми, но живыми глазами. Он направился к шкафчикам, рылся там, что-то бормоча под нос.
— Я не пугаю его, — Лекси отступила, но взгляд её не смягчился. — Просто... предупреждаю.
Мужчина ухмыльнулся, достал таблетки, бутылку воды и подошёл ближе.
— Тебя ищет Лоуренс, уже довольно долго.
Лекси бросила на Галли последний взгляд — холодный, но с тенью любопытства — и направилась к двери.
— Погоди! — мужчина остановил её. — Верни то, что взяла.
Она закатила глаза, но полезла в карманы. Ампула. Ещё одна. Третья. Мужчина громко кашлянул. Лекси цокнула языком, вытащила ещё одну склянку из сапога и, не скрывая раздражения, вышла.
— Она бывает надоедливой, — мужчина сел на край кровати. — Но ты привыкнешь. А сейчас... давай разберёмся с тобой.
Только теперь Галли внимательно осмотрел себя. Грязная, пропотевшая одежда. Бинты на торсе, прожилки крови, проступающие сквозь ткань. Рана. Глубокая. Мужчина сунул ему таблетку. Галли поморщился, но тот грубо затолкал её ему в рот, залил водой.
— Что это за место? — голос Галли прерывался, но таблетка уже действовала — мысли плыли, веки становились тяжелыми.
— Это Сопротивление, — мужчина встал, разглаживая мятый край футболки. — Тебе тут понравится... если не умрёшь.
Тревога сжала горло, но сознание уже уплывало. Галли вновь погрузился во тьму.
***
Темнота в здании Сопротивления была особенной — не просто отсутствием света, а чем-то живым, вязким, пропитанным запахом плесени, пыли и человеческого пота. Лампы, редкие и жалкие, мигали, словно на последнем издыхании, отбрасывая на стены уродливые тени, которые шевелились при каждом движении.
Лекси шла быстро, её шаги глухо отдавались в узком коридоре, стены которого были испещрены трещинами и надписями — кто-то когда-то пытался считать дни, выцарапывая черточки, но потом сдался. Как и все здесь. Она поднялась по лестнице — железной, скрипучей, с проржавевшими перилами, — на второй этаж. Здесь было немного светлее, но не от ламп, а от того, что часть потолка обвалилась, открыв доступ бледному дневному свету. В воздухе висела вечная взвесь пыли, оседая на одежду, на губы, на ресницы.
Толпа небритых, усталых мужчин в потертой форме расступилась перед ней, даже не глядя в её сторону. Они знали — лучше не мешать. В конце коридора — стеклянные стены. Когда-то это было офисное помещение, но теперь стекло потрескалось, покрылось слоем грязи, а кое-где было заклеено жёлтым скотчем — чтобы не рассыпалось.
Лекси небрежно постучала костяшками пальцев, даже не дожидаясь ответа, и вошла. Помещение было просторным, но пустым — лишь массивный стол, пара стульев, небольшая куча растений и карта на стене, испещрённая красными метками и пометками. За столом сидел мужчина. Лоуренс.
Лоуренс откинулся в кресле, его пальцы медленно постукивали по столу. В глазах читалась усталость, но голос звучал четко, без колебаний:
— Вылазка на объект ПОРОКа откладывается.
Лекси замерла. Секунду. Две. Потом резко шагнула вперед, ладони с силой ударили по столу.
— Что значит откладывается?
— Значит, не сейчас.
— Мы готовились! — Голос ее сорвался, в нем зазвенела сталь. — Я собрала данные, провела разведку, мы знаем их график смен, уязвимые точки! А теперь что — сидеть и ждать, пока они снова начнут свозить в город новых подопытных?!
Лоуренс не дрогнул. Его каменное лицо не выдало ни единой эмоции, только в глубине глаз — словно тлеющие угли в пепелище — мерцало что-то тяжелое. Неудача. Горечь.
— Шансы слишком низкие. — Его голос звучал глухо, будто доносился из-под толщи земли. — На прошлой неделе пропала целая группа, которую мы отправили просто провести разведку. — Он сделал паузу, его пальцы непроизвольно сжались. — Их убили, Лекси. Всех. До последнего.
Комната вдруг стала тесной. Воздух густым. Лекси почувствовала, как в груди закипало что-то горячее и колючее.
— Значит, будем осторожнее! — Она выпрямилась резко, как пружина, сжатая до предела. Ее пальцы впились в ладони, оставляя на коже полумесяцы от ногтей. — Мы не можем просто отсиживаться здесь, пока они там убивают людей и мучают детишек!
Лоуренс покачал головой, и в этом движении было столько усталости, сколько не высказать словами.
— Ты и сама ребёнок, но рвешься в бой сильнее всех! — Его голос дрогнул, обнажая ту самую боль, что он обычно прятал за маской лидера. — Пойми, Лекси, мы не можем потерять всех. Ты же сама прекрасно знаешь, какого это!
Тишина повисла между ними, плотная, как дым после взрыва. Лоуренс медленно поднялся. Его тень — огромная и бесформенная — поползла по стене, поглощая красные метки на карте, отметки тех мест, где когда-то были их люди. Теперь — лишь память.
Лекси резко развернулась к двери. Каждый мускул в ее теле был напряжен до предела. Но на пороге замерла.
— Тогда я пойду одна.
— Нет.
Она обернулась так быстро, что темные волосы хлестнули по щеке.
— Ты мне не отец, ты меня не остановишь.
Лоуренс вздохнул. Глубоко. Так, будто этот вдох мог бы стать последним.
— Я знаю. Знаю... — Он провел рукой по лицу, словно стирая невидимую маску. — Но давай помедлим, — Лекси закатила глаза, но в уголке ее рта — вопреки всему — дрогнула легкая улыбка. — Подготовимся лучше, а потом я отправлю тебя со своей собственной группой. Будешь главной.
Лекси ухмыльнулась, оскалив зубы — совсем как дикий зверь, получивший долгожданную добычу. Лоуренс облегченно выдохнул, но в его взгляде читалось: это ненадолго.
— У нас ведь новенький, да? — Он перевел разговор, указывая подбородком куда-то в сторону медпункта. — Поможешь ему освоиться?
— Я? — Лекси фыркнула, скрестив руки на груди. — Ну нет, озадачь кого-то другого!
Лоуренс издал короткий смешок, почесывая виски. Но в его глазах мелькнула непоколебимая решимость.
— Это был приказ, Лекси. — Он сделал ударение на последнем слове, давая понять — спорить бесполезно. — Так что вперед, милая, начнешь завтра!
Лицо Лекси исказила гримаса недовольства. Она топнула ногой, но промолчала — что уже было победой. Повернувшись, она вышла, хлопнув дверью так, что стекла задрожали. Лоуренс остался один. В тишине. С картой поражений на стене и тяжестью решений на плечах.
________________________________
Хе Бхагван* – на хинди «Господи!»