Часть 3
Приходила в сознание как-то медленно и туго соображая. Разлепив веки, осмотрелась по сторонам. Находилась я в какой-то пещере, что была довольно-таки огромной, а вокруг ни души. Под ногами мягкая трава, полностью укрывавшая пол, а рядом с моим лежбищем остатки ступы, что верой и правдой служила мне много лет.
«Увижу — на зелье пошинкую», — подумала я, пока перебирала то, что осталось от моего средства передвижения. Наверное, долго бы так сидела, пока за пределами моего временного пристанища не послышался звук крыльев. Я выглянула наружу и присвистнула. Взору предстал трехголовый змей, огромный, как один хорошо знакомый мне ящер, только чешуя змея, что передо мной, была полностью черной, лишь чуть отсвечивая синевой. Все три головы с интересом рассматривали меня, как и я их.
«Такого и пошинковать не получится», — подумалось мне.
— Ты кто? — решила уточнить я, прежде чем меня съедят. Зверь рыкнул, наклоняя головы ближе ко мне и принюхиваясь. Так увлекся, что чуть ли не в пасть к себе засунул. Я стукнула его по средней морде, возмущенная таким поведением, а он с удивлением уставился на меня, сбитый с толку. Читавшееся непонимание так четко было написано на его мордашках, что я не выдержала и рассмеялась, оседая на землю.
— Ты забавный, — сказала я, когда немного успокоилась. — Неужели ты и есть создание Кощея?
Зверь молчал, неотрывно наблюдая за мной.
— Ты, что же, говорить не умеешь? — вздохнула, уязвленная таким положением вещей. Я же со скуки помру, ежели мне поговорить будет не с кем. Он удрученно помотал головой, а я встрепенулась. — А понимаешь?
Я ждала, затаив дыхание, зверь кивнул.
— Так это же хорошо. Ты почти, как мой Михей, только говорить не можешь, что, возможно, еще лучше, а то котофей болтает без умолку, что жуть.
Зверь рыкнул, но как-то по-доброму. Наше с ним общение прервали звуки девичьих голосов, что доносились откуда-то сбоку. Я с любопытством уставилась в ту сторону: не заставляя долго ждать, из леса стали появляться по одной, по две девицы-красавицы.
— Горыныч, где еда? — требовали одни.
— Я устала ходить к ручью каждый день, — хныкали другие.
— Мне бы платье чистое, — плакались третьи.
Я рассматривала их, а они, увидев меня, как вкопанные встали на месте и скептически уставились на мою фигуру.
— Ох, Горыныч, ты что же, еще одну похитил? — молодая девчушка с рыжей косой и лицом, усыпанным веснушками, обеспокоенно смотрела в мою сторону, явно ожидая какой-то реакции. Я похлопала глазами, отвернувшись от девушек, и взглянула на Зверя, повесившего головушку от криков пленниц. Тут еще решить надо, кто чей заложник.
— Что, совсем довели? — сочувственно поинтересовалась я. Он грустно покачал головами.
— Простите, а вы кто? — поинтересовалась все та же девица.
— Я, Варя, а ты Всеслава? — ткнула я в нее пальцем. — Правильно?
Девушка шарахнулась от меня, как от проказы, тараща глаза и перекрещиваясь. Остальные стояли в отдалении, наблюдая за нашим общением.
— А вы откуда знаете? — испуганно спросила девчушка, стараясь близко не подходить.
— Так Баба-Яга я, — злобно расхохоталась, наводя жуть смехом на присутствующих, но малек переборщила, так как эти оглашенные, истошно завопив на всю округу, ринулись на полном ходу обратно в лес. Я застыла с вытянутой рукой, не успев даже слово вставить в свое оправдание. Вот и общайся после этого с людишками. Посмотрела на Зверя, что со смешинкой в глазах смотрел на меня.
— Я что такая страшная? — возмутилась, обиженная на весь белый свет, и потопала в ту сторону, где скрылись горе-девицы. Зверь двинулся следом.
Девицы сидели на опушке вокруг остывшего пепелища костра и что-то обсуждали, но завидев меня, уже хотели бежать без оглядки. Я среагировала молниеносно, грозно так гаркнув на них.
— А ну-ка всем сидеть, — девицы-красавицы застыли на месте, все так же испуганно взирая на меня. — Девушки, так нельзя, — покачала я головой, — вдруг я обижусь и заколдую вас всех.
Кажется, некоторые из них превратились в статуи от страха, остальные и вовсе перестали дышать. Вперед вышла Всеслава.
— Что вы от нас хотите? — спросила она, стараясь без страха смотреть в глаза. Я хмыкнула на такую храбрость, но промолчала.
— Брат твой — Богдан — попросил вернуть тебя домой. Он же мне имя твое сказал.
Всеслава замерла, а потом облегченно выдохнула.
— Фух, а я уж подумала, что вы и правда Баба-Яга.
Я не стала отрицать, но и утверждать обратное не собиралась, просто промолчала на ее высказывание.
— Вы нас вызволите? — с надеждой спросила одна из девиц: пухленькая, в сарафане из богатой ткани и с непонятно откуда здесь взявшемся кренделем в руке.
— Да, вы особо и не бедствуете, как я погляжу, — изогнула я бровь, взирая на похищенных девиц. Не успела закончить фразу, а они как бросились на меня, каждая норовя рассказать о своей горькой доле, что постигла их, несчастных. Девушки наперебой кричали о злостном Горыныче, что похитил из родного дома, да голодом морит, что у меня уши заложило от их криков. А еще я так разозлилась, что они Зверя называли именем Горыныча и ругали моего дорогого Змея, на чем свет стоит, да и за бедолагу, что похитил этих неблагодарных, тоже обидно было. Ибо от голода они явно не умирали, потому что недалеко располагались свежеобглоданные косточки животных. Я не вытерпела, грозно закричав:
— Молча-а-а-а-ать, неугомонные кикиморы!
Они, как один, замолкли, кидая на меня злые взгляды и отходя подальше. Я, удовлетворенная таким эффектом, уселась на поваленное дерево и хмуро уставилась на «этих кикимор», усиленно размышляя, что с ними делать. Всего их было семь девиц-красавиц. Мои думы прервал Зверь, толкая лапой, заставляя обратить внимание на себя. Он опустил крыло и посмотрел на меня, я радостная вскочила на ноги и крикнула девицам:
— Айда, по одной на спину к Зверю. Он вас домой отнесет.
Девчушки запищали, заорали и гурьбой ломанулись в нашу сторону, грозя раздавить не только меня, но и их похитителя.
— По одной, по одной, — пыталась перекричать визг девушек, но они никого и ничего не слушали. Радость от мысли, что скоро будут дома, напрочь отшибла мозги.
Всем скопом, усевшись на широкой спине Зверя, они дружно уставились на меня, непонятно чего ожидая.
— Ну, чего застыли? — я махнула рукой Зверю. — Неси их домой. Да смотри, чтоб в целости и сохранности, — погрозила ему пальцем.
Мощным взмахом крыльев, он взмыл в воздух, почти сдувая меня с места, и улетел под испуганное визжание пассажирок. Я грустно взглянула ему вслед. Когда уже и черная точка исчезла в небе, направилась в пещеру, думая о том, что делать дальше. Зверь добровольно отнес всех похищенных девиц домой, а до этого даже кормил и ни одной не слопал. Что же движет им? И на кой леший он меня украл? Мысли крутились в голове, не приходя ни к какому умозаключению. Я устало вздохнула.
«Горыныч, ищешь ли ты меня?» Посмотрела на небо: солнце ярко светило, ни единого облака, лишь чистое голубое полотно небосвода. За созерцанием небесной вышины не заметила, как уснула. Проснулась от громкого звука удара чьего-то тела рядом со мной. Открыв глаза, увидела тушку лесного кабанчика, слегка подкопченного и пахнущего жаренным. Живот предательски заурчал, а рот наполнился слюной. Я сглотнула, взирая на Зверя, что сидел у входа в пещеру, внимательно наблюдая за моими действиями.
— Это, что же, все мне? — всплеснула я руками, поднимаясь с пола и обходя тушку вокруг. Я качала головой, а сама украдкой поглядывала в сторону Зверя. — Давай-ка вместе перекусим?
Он посмотрел на меня, задумчиво так, долго, что я уж подумала, что сейчас рыкнет и улетит, но он удивил, удобнее усаживаясь напротив входа и еле втискивая все три морды в проход. Я засмеялась, отрывая мясо и начиная кормить Зверя, попутно кидая в рот самые поджаристые кусочки. Когда от вепря остались одни косточки, Зверь закрыл глаза, укладываясь тут же, возле входа, и засопел. Я задумчиво смотрела на спящего, разглядывая и изучая, а в голове всплывал образ Змея Горыныча. Почему-то Зверь напоминал его в детстве, когда я только с ним познакомилась. Привалившись спиной к его огромному туловищу, закрыла глаза и окунулась в далекие дебри воспоминаний.
— Варя, далеко не убегай, — голос бабушки достиг меня, когда я уже бежала в сторону леса, держа в руках маленького Михея, и задорно смеялась.
— Варь, ты слишком сильно трясешь меня, — недовольно пропищал мой котофей, сильнее цепляясь за рукав.
Я прижала его ближе, снижая темп, и постепенно перешла на шаг. Бабушка не всегда отпускала меня одну, причитая, что не доросла и силенок маловато, но сегодня был особенный день. Ведь именно сегодня трудное зелье, над которым мучилась два месяца, получилось, и бабуля снизошла до моего желания. Сколько себя помню, моя натура всегда рвалась к неизведанному, интересному и веселому, что не одобрялось мудрой родственницей, которая воспитала меня. Поэтому сейчас я и неслась на всех парах, желая рассмотреть лес до захода солнца. Выскочив к речке, что бурным потоком неслась вперед, я с замиранием сердца уставилась на воду, боясь подойти ближе.
«Смотри, Варвара, поскользнешься, упадешь, утащит тебя водяной в свое царство и не отпустит», — всегда грозилась бабуся, когда мы проходили мимо реки.
Я замотала головой, отгоняя непрошенные мысли, что не вовремя начали лезть в голову, и шагнула к реке. Потом еще ближе и еще. Подобравшись к самому краю, засунула руку в воду, ощущая прохладу и брызги, что ударяли по лицу, вызывая щекотки. Я засмеялась, опустив Михея на землю, встала в бурлящий поток ногами.
— Варя, неугомонная девчонка, я все бабусе расскажу, — яростно замрякал Михей, пища тонким голосочком.
Но мне было так весело и хорошо, что я лишь смеялась на его угрозы и уговоры выйти из воды. Радостно подпрыгивая на месте, вдруг почувствовала, как моя нога соскользнула с камня и я, даже не успев вскрикнуть, тут же рухнула в воду, гонимая потоком вперед. Страх сковал тело, мешая думать, а в голову полезли мысли о том, что бабушка была права. От страшных дум, что могу больше не увидеть бабулю и Михея, яростно начала брыкаться руками и ногами, стараясь вырваться из водной пучины и вздохнуть. Неожиданно сильная рука схватила меня за шиворот, таща вперед, я лишь сильнее замолотила кулаками, боясь, что это водяной хочет забрать меня. Но рука сильнее встряхнула мое тело и вытащила на берег, где ко мне подлетел испуганный Михеюшка и уткнулся носом в ухо. —
Эк, ты шустрая, девка, — задорный голос достиг ушей, заставляя повернуть голову к его обладателю. — Воды, вроде, не наглоталась.
Высокий паренек, примерно моего возраста, взирал на меня яркими изумрудными глазами, озорно улыбаясь и тряся головой. Я уставилась на него, сверля дырку во лбу.
— Ты кто такой? — спросила, думая о том, что не похож он на простого человека. Мой спаситель громко засмеялся, усаживаясь на камни и впиваясь в меня взглядом.
— А где благодарности за спасение жизни? Или тебя вежливости не учили, а? — он ухмылялся, вызывая раздражение и желание стукнуть.
— Спасибо, — буркнула я, шмыгая носом и зябко поеживаясь от прохлады ветерка. Михей уже сидел на моих коленях, прижимаясь теплым тельцем к животу, стараясь согреть. Я сверлила взглядом землю, думая о том, чтобы этот странный тип скорее ушел, тогда я могла бы хоть как-нибудь высушить одежду и согреться. Показываться в избушке в таком виде негоже, ибо бабуля у меня строгая, сразу за розги хвататься начнет.
— Какой у тебя кот заботливый, — произнес паренек, неожиданно подхватывая меня на руки и направляясь в сторону леса. Я настолько опешила, что слово протеста вымолвить не смогла, а пока недоумевала, он уже сгрузил меня на траву и начал выкладывать палки и ветки для костра. Я хмыкнула.
— А ты не хмыкай, — произнес он, усаживаясь возле выложенных дровишек и сосредоточенно взирая на них. Я заинтересованно уставилась на него, ожидая, что произойдет дальше. Вдруг он как дыхнет пламенем, и опа, огонек уже горит, не спеша потрескивая сухими веточками. — Подсаживайся ближе и грейся.
Недолго думая, я подобралась к огню, чувствуя теплое пламя. Спаситель же мой направился в глубь лесной чащи, оставляя меня одну.
— Варь, как же он вовремя появился, — промурлыкал котик, садясь рядом и начиная намывать мордашку.
— Ага, и так же вовремя испарился, — просипела я в ответ, мысленно благодаря этого парня за спасение и огонь, что согревает меня сейчас.
Пока сушилась возле костра, не заметила, как потрясение и усталость сморили в сон, а проснулась от того, что меня трясли за плечо с намерением лицезреть мои ясные очи. Разлепив веки, уставилась в изумрудные глаза, что со смешинкой рассматривали мое заспанное лицо. Резко подскочив на месте, я недоуменно захлопала глазами.
— На-ка вот, покушай, — он протянул мне зажаренную куропатку, которая выглядела так аппетитно, что у меня живот лесным зверем заурчал, требуя еду. Паренек расхохотался, поворачиваясь к Михею, что сидел тут же и смаковал кусочки птицы.
— Смотри как урчит, прямо зверь.
Я схватила птицу и начала грызть ее, будто никогда в жизни не ела ничего вкуснее. Михей с моим спасителем смотрели на меня и тихо посмеивались, но мне было все равно. Когда желудок был задобрен, а я сытая и довольная, но еще лучше сухая, сидела возле костра, решила поспрашивать незнакомого мне обитателя этих мест.
— А ты кто таков будешь? — с интересом уставилась я на необычного паренька, ожидая ответа.
— Змей Горыныч. А ты? — с не меньшим любопытством вопрошал он.
«Ух ты, Змей Горыныч!» — подумала я. Просто от бабушки много про него слышала, как он девиц похищает, да города и села сжигает, к нему на подвиги ратные все уважающие себя богатыри ходят, силушкой помериться.
— А я Варя, — гордо произнесла, задирая нос кверху. Он прыснул, сдерживая смех, чем обидел меня. — Чего смеешься? Знаешь, какие я отвары варю, уу-у-ух. Не то, что некоторые, только девок похищать и умеют.
Фыркнула я, отворачиваясь от Змея. Михей тихонько посмеивался над нами в сторонке.
— Так это не я их похищаю, а мой дед, — сконфуженно произнес Горыныч. — Мне они и даром не сдались.
Я игнорировала его, ничуть не впечатленная тем, что он говорил.
— Зачем же он их похищает? — не вытерпела я, задав интересующий вопрос, на который никогда не отвечала бабушка.
— Леший его знает, — пожал плечами Горыныч.
— А ты, когда вырастешь, тоже похищать будешь? — открыла я рот и затаила дыхание.
Горыныч вдруг резко поднялся и, стряхнув мусор с штанин, зыркнул на меня, приговаривая:
— Уже поздно. Домой тебе пора.
Он подхватил Михея на руки, а тот с радостью прыгнул к нему в объятия, громко мурлыча и блаженно закрывая глаза от поглаживаний. Я вытаращила очи на данное зрелище, сбитая с толку поведением любимого мурлыки, что признавал лишь мои руки, даже бабуся не всегда могла лишний раз дотронуться до него, а тут, гляньте-ка, самолично прыгнул. Горыныч двинулся вперед, я за ним. Шли мы недолго, минут двадцать, но вот впереди показалась знакомая полянка и родная избушка. Я заулыбалась, обрадованная тем, что успела домой вовремя. Обернувшись, взглянула на Горыныча и произнесла:
— Еще раз спасибо, Горыныч. Уж прости за колючий характер. Такая я.
Пожала плечами, после забирая Михея из его рук и ожидая хоть какого-нибудь ответа. Змей улыбнулся, обнажая ровный ряд белоснежных зубов с небольшими клыками, и произнес:
— Знаешь, Варя, если не передумаю, то обязательно к тебе посватаюсь.
Он захохотал, вгоняя меня в ступор и заставляя покраснеть.
— А характер мне твой нравится, так что не меняйся, — уже кричал он мне, скрываясь в глубине леса. — Увидимся.
Я в ступоре смотрела в пустоту, думая, что никогда не встречала таких странных личностей. Из раздумий меня вырвал голос Михея.
— А он мне нравится, этот Змей, — довольно мурлыкнул он, удобнее устраиваясь на руках. — Пошли, Варь, вон уже и бабуся нам машет.