Обратная Сторона Зеркала

Сквозь стекло вагона пробивалось осеннее солнце, играя на золотых буквах «Hogwarts Express». Гул голосов, смех, звон клеток с совами — всё это наполняло станцию атмосферой чего-то волнующе знакомого.

Нарцисса Блэк сидела у окна в своём купе, безупречно прямая, с идеальной причёской и лениво отстранённым взглядом. Её пальцы, тонкие и ухоженные, перебирали страницы журнала «Чародейская мода», но глаза всё чаще поднимались на Сириуса, который, в отличие от неё, выглядел совершенно небрежно — рубашка небрежно расстёгнута, галстук сбит набок, на лице улыбка, будто он весь этот мир воспринимал как шутку.

— Ну и почему ты всегда выглядишь так, будто сбежал из дуэли? — язвительно заметила Нарцисса, не отрываясь от журнала.

— Потому что, дорогая кузина, — ухмыльнулся Сириус, вытягиваясь на сиденье, — я не считаю форму цепями. Некоторые, — он взглянул на её идеально застёгнутую мантию, — носят её, будто это символ власти.

— Некоторые уважают традиции, — холодно ответила она. — А не стремятся их разрушить.

Сириус лишь хмыкнул. В их разговорах всегда было что-то вроде дуэли — словесной, острой, но по-своему дружеской. Несмотря на споры, они понимали друг друга лучше, чем кто-либо в семействе Блэков.

Поезд дёрнулся, тронулся, и вскоре за окнами замелькали поля и леса. Мир волшебников снова звал домой — в Хогвартс.

И вдруг дверь купе скользнула в сторону. На пороге стояла высокая девочка с гладко зачёсанными каштановыми волосами и насмешливо приподнятой бровью. На лацкане её мантии поблёскивал зелёный и серебряный герб Слизерина.

— О, Нарцисса, — протянула она с ядовитой вежливостью, — всё такая же безупречная, да? Наверное, тренировалась перед зеркалом всё лето?

Нарцисса подняла взгляд.
— Морвен Роул, — произнесла она сухо. — Какая неожиданная встреча. Хотя, к сожалению, не настолько, чтобы обрадоваться.

— Острый язык, как всегда, — усмехнулась Морвен. — Интересно, сколько времени займёт, прежде чем ты вновь возомнишь себя королевой Слизерина?

Сириус поднял глаза от шоколадной лягушки и встал, лениво, но с каким-то опасным блеском в глазах.

— Эй, Роул, — сказал он, вставая между кузиной и незваной гостьей. — Может, оставишь свои колкости до приезда? Хогвартс ещё успеет устать от твоего голоса.

Морвен метнула в него взгляд, полный презрения.
— Блэк, ты бы лучше следил за тем, как далеко отходишь от своей родословной. Твоя семья не обрадуется, если ты станешь защищать тех, кто не нуждается в помощи.

— Моя семья, — отозвался он с тихим, ледяным смехом, — и так давно мной недовольна. Ещё одно разочарование ничего не изменит.

Морвен фыркнула и, резко повернувшись, вышла из купе, громко захлопнув дверь.

Нарцисса молчала. Несколько секунд — и лишь потом, чуть мягче, чем обычно, произнесла:
— Спасибо, Сириус. Но я могла бы справиться сама.

— Знаю, — он снова плюхнулся на сиденье и ухмыльнулся. — Но не мог упустить шанс вывести её из себя. Она становится слишком самоуверенной.

Нарцисса позволила себе еле заметную улыбку.
Поезд мчался вперёд, и в воздухе уже витало что-то новое — обещание осени, магии и того, что этот год будет совсем не таким, как прошлые.

Поезд уже давно набрал скорость. За окнами мелькали леса и поля, а внутри купе царила уютная полутьма — свет от ламп отражался в стекле, превращая его в зеркало, где лица казались чуть призрачными.

Нарцисса устроилась с книгой по Зельеварению, элегантно перелистывая страницы. Сириус, развалившись напротив, швырял в воздух кусочки шоколада, пытаясь поймать их ртом, и каждый раз демонстративно промахивался.

— Ты ведёшь себя, как человек, который впервые в жизни увидел сладости, — не выдержала Нарцисса, даже не отрываясь от книги.
— А ты — как человек, который впервые в жизни увидел весёлого родственника, — парировал Сириус.

Она вздохнула, но уголки её губ всё-таки дрогнули.

Однако спокойствие длилось недолго. Дверь купе снова со звоном распахнулась — и на пороге, словно по заказу, появилась Морвен Роул.

Её глаза сверкали ледяным раздражением, а губы скривились в самодовольной усмешке.

— Вот вы где, — произнесла она с наигранной радостью. — Королева Слизерина и её верный шут.

— Морвен, — протянула Нарцисса, не поднимаясь с места, — я понимаю, что у тебя нет друзей, но, может, не стоит компенсировать это постоянным навязчивым присутствием?

Сириус тихо прыснул от смеха, прикрывая рот рукой.
Морвен вспыхнула.

— Я просто подумала, что стоит напомнить тебе, Нарцисса, кто действительно заслуживает уважения в Слизерине, — прошипела она. — Не каждая блондинка с родословной может позволить себе считать себя королевой.

Сириус откинулся на спинку сиденья и с самым беззаботным выражением лица произнёс:
— Королева, говоришь? Ну, по крайней мере, она не та, кто объявил самой себе коронацию и единственным зрителем сделал зеркало.

Нарцисса, сдерживая смех, добавила:
— Хотя, если подумать, зеркало, пожалуй, единственный, кто способен вытерпеть её общество.

Морвен покраснела до корней волос.
— Ты… ты… — начала она, но Сириус перебил, хищно усмехнувшись:
— Осторожнее, Роул. У тебя сейчас такое лицо, будто ты собираешься колдовать без палочки. Только, пожалуйста, не повторяй того случая с зелёным дымом. Комнату после твоего "зелья" проветривали неделю.

Нарцисса громко рассмеялась, звонко и искренне.
Морвен метнула на них взгляд, полный ярости.

— Вы оба отвратительны! — бросила она, хлопнув дверью так, что стекло дрогнуло.

Некоторое время они молчали, пока смех Нарциссы не перешёл в тихое хихиканье.

— Ты невыносим, Сириус, — сказала она, улыбаясь. — Но, признаю, иногда это… полезно.

— Иногда? — приподнял бровь он. — Нарцисса, ты должна признать, что моя остроумность делает этот поезд безопаснее. Без неё нас бы уже сожгли взгляды слизеринцев.

Она покачала головой:
— Сожгли бы тебя, а я бы стояла рядом и делала вид, что впервые тебя вижу.

Оба засмеялись.

Когда смех стих, Сириус вытянул ноги и посмотрел в окно.
— Помнишь наш первый год? — вдруг сказал он. — Когда профессор Макгонагалл поймала нас в Большом зале ночью?

Нарцисса вскинула брови.
— О, я помню. Ты утверждал, что “исследуешь поведение привидений при лунном свете”.

— А ты прикрывала меня, — ухмыльнулся Сириус. — Сказала, что я пишу отчёт для Зельеварения. Макгонагалл тогда едва не превратила нас в чайники.

— Она кричала, — напомнила Нарцисса, изображая голос Макгонагалл:
"Мистер Блэк! Мисс Блэк! Если вы ещё раз осмелитесь использовать школьный котёл для экспериментов в полночь, я вас обоих отправлю чистить совятник… зубными щётками!"

Оба снова расхохотались.

— А на втором курсе, — добавила она, — когда ты решил доказать, что можешь "усовершенствовать" метлы?

Сириус закатил глаза.
— О, не напоминай. Я просто хотел, чтобы они были быстрее. Откуда я мог знать, что они взорвутся на старте?

— Взрыв был такой силы, что профессор Хуч два дня говорила шёпотом, — с иронией напомнила Нарцисса. — А я, между прочим, тогда прикрывала тебя и сказала, что это была моя идея.

— Да, и Макгонагалл едва не расплакалась от злости, — рассмеялся он. — “Вы, мисс Блэк, последняя, от кого я ожидала подобного!”

— Мы тогда прятались на Западной башне до утра, — вспомнила Нарцисса, чуть мягче. — Было холодно, но весело.

Сириус посмотрел на неё с лёгкой улыбкой, в которой впервые мелькнула тень тепла, не сарказма.
— Знаешь, Цисса, — сказал он тихо, — иногда мне кажется, что это единственные моменты, когда семья Блэков была по-настоящему… настоящей. Без всех этих правил, чистокровных долгов и чёртовых ожиданий.

Нарцисса опустила взгляд, но её голос прозвучал твёрдо:
— Просто потому, что мы всегда выбирали быть собой, а не теми, кем нас хотели видеть.

Сириус усмехнулся, но уже без насмешки.
— Пожалуй, да. Даже если за это нас ненавидят.

— Или завидуют, — добавила она.

Они обменялись взглядами — молчаливыми, но полными взаимопонимания.

Поезд убаюкивающе покачивался на рельсах, будто сам слушал их разговор. За окнами уже начинали сгущаться сумерки, и отражения в стекле выглядели как полупрозрачные призраки — призраки их юности, шалостей и опасных затей.

Нарцисса чуть улыбнулась, подперев щёку рукой:
— А помнишь, как на третьем курсе ты решил “разукрасить” Большой зал к Хэллоуину?

Сириус вздрогнул от смеха.
— О, Мерлин, не напоминай! Это было гениально!

— Гениально? — Нарцисса фыркнула. — Ты превратил всех тыквенных фонарей в говорящие головы с лицами преподавателей!

— И что? — невинно спросил он, притворно пожав плечами. — Я просто хотел, чтобы праздник был реалистичнее.

— “Реалистичнее”?! — Нарцисса прыснула от смеха. — Голова профессора Слизнорта, поющая “Сладкий мёд и мёдовые капли”, не была реалистичной!

Сириус засмеялся во весь голос, откинувшись на сиденье.
— Зато Макгонагалл потом два дня пыталась понять, кто осмелился добавить в её фонарь кошачьи усы.

— Да, — с трудом сдерживая смех, произнесла Нарцисса, — и ты стоял прямо за ней, с выражением святого на лице!

Он сделал невинное лицо, изображая ту самую сцену:
— “Я, профессор? Никогда бы не осмелился. Это, наверное, Полтергейст Пивз!”

— Макгонагалл тогда сказала: “Блэк, я вас вижу насквозь!” — вспомнила Нарцисса и прыснула.

— А я ей ответил: “Да, профессор, вы не первая, кто так говорит.” — Сириус ухмыльнулся. — Она побледнела, как пергамент!

Оба смеялись до слёз.

Нарцисса вытерла глаза кончиком мантии.
— Ты вечно нарываешься, Сириус. Я не знаю, как ты ещё не вылетел.

Он пожал плечами с тем самым озорным видом, который доводил всех преподавателей до отчаяния.
— Может, просто у меня… врождённый талант к выживанию. Или к обаянию.

— К наглости, — поправила она, качая головой. — Макгонагалл ведь после той выходки неделю тебя сторонилась.

Сириус кивнул.
— А потом, кстати, ты тоже попала под горячую руку. Помнишь? Когда мы сделали зелье “невидимых чернил”?

Нарцисса тихо рассмеялась, вспоминая.
— Как я могу забыть. Я тогда случайно пролила его на отчёт Малфоя…

— “Случайно”, — протянул Сириус, явно не веря.

— Хорошо, не совсем случайно, — призналась она, ухмыляясь. — Он слишком громко рассуждал о том, “кто достоин учиться в Хогвартсе”.

Сириус приподнял бровь:
— И в итоге его отчёт превратился в чистый пергамент. Макгонагалл тогда подумала, что он просто ничего не сдал.

— Он, кстати, потом неделю пытался доказать, что это был саботаж, — добавила Нарцисса, довольно улыбаясь.

Сириус засмеялся:
— Вот за это я тебя и уважаю, кузина. Ты можешь выглядеть как ледяная принцесса, но внутри — самый настоящий дракон.

Нарцисса откинулась на спинку сиденья, глядя в окно, где уже начинали виднеться далёкие огни Хогвартса.
— Иногда, Сириус, — тихо сказала она, — мне кажется, что только с тобой я могу быть собой.

Он посмотрел на неё серьёзнее, чем обычно.
— Потому что я единственный Блэк, кто не играет роль.

На миг повисла тишина. Только стук колёс и шёпот ветра за окном.

Но в этот момент дверь купе снова чуть приоткрылась — и в щель мелькнула тень.
Нарцисса и Сириус переглянулись.

— Думаешь, Морвен подслушивает? — прошептала она.

Сириус ухмыльнулся.
— Если да… тогда ей стоит приготовиться к уроку “Как не злить Блэков”.

Он щёлкнул пальцами — и из его палочки вылетела крошечная искра. Та, проскользнув к двери, раздалась тихим пшшш, и оттуда раздался возмущённый визг:

— Ай! Что за...?!

Нарцисса не удержалась и захохотала.
Сириус, заливаясь смехом, добавил:
— Небольшой подарок на память. Чтобы знала, что у двери Блэков лучше не подслушивать.

— О, Сириус, — вытирая слёзы от смеха, сказала она, — ты безумен.

— Зато весело, — подмигнул он.

За окном проплывал туман. В купе пахло шоколадом, дымом и чем-то ещё — смесью детства и предчувствия новых бед.

Они сидели рядом, смеясь и перебрасываясь саркастическими репликами, как будто всё в мире сводилось только к ним двоим — к Сириусу и Нарциссе Блэк, наследникам старинного рода, но, пожалуй, единственным в семье, кто осмелился быть живыми.

Сириус всё ещё хохотал, глядя на расплывающееся за окном отражение огней. Нарцисса наконец успокоилась, но её глаза всё ещё блестели — не от гнева, а от весёлого возбуждения, которое, казалось, всегда окружало их, когда они были вдвоём.

— Эх, Цисса, — сказал Сириус, хитро прищурившись, — знаешь, я вот вспомнил пару твоих… подвигов.

— Моих? — с подчеркнутым спокойствием переспросила она, хотя в уголках губ уже мелькала тень улыбки. — Уточни, что ты называешь “подвигом”, прежде чем начинать рассказывать.

— Ну, например, — он подался вперёд, — тот случай с Люциусом Малфоем на втором курсе.

Нарцисса фыркнула и закатила глаза.
— О, Мерлин, только не это.

Сириус довольно ухмыльнулся.
— Да-да! Когда он пытался продемонстрировать всем свою “идеальную метлу” и хвастался, что его отец купил самую новую модель “Серебряная стрела”.

Нарцисса слегка покраснела, но улыбка стала шире.
— Может, я просто хотела проверить, действительно ли она идеальна.

— Проверить? — Сириус едва удерживался от смеха. — Ты подлила ему в смазку для метлы немного скользящего зелья!

— Совсем чуть-чуть, — спокойно ответила Нарцисса, — чтобы просто... “снизить трение”.

— Снизить?! — захохотал Сириус. — Он взлетел на двадцать футов и не мог удержаться! Помнишь, как он вертелся, будто его кто-то крутанул на заклинании “Петрификус Балетус”?

— Ну, — Нарцисса сделала невинное лицо, — не моя вина, что у него плохое чувство равновесия.

— Плохое чувство равновесия, — передразнил Сириус, — это мягко сказано. Он рухнул прямо в ведро с тыквенным соком!

Оба разразились смехом.

Нарцисса прикрыла рот ладонью, стараясь говорить серьёзно:
— Макгонагалл тогда заставила нас всех вытирать пол, а Малфой орал, что это диверсия против чистокровных семей.

— А ты ему ответила, — Сириус почти плакал от смеха, — “Может, чистокровные просто не умеют держаться на метле?”

— Это была… метафора, — сказала она с притворной важностью.

Сириус качал головой, с трудом отдышавшись.
— Нет, Цисса. Это было святое искусство. Я тогда понял, что даже Слизерин не всегда стоит на стороне Малфоев.

Нарцисса гордо вздёрнула подбородок.
— Малфои слишком самоуверенны. Иногда им полезно немного... реальности.

Сириус поднял бровь.
— Например, как тогда, когда ты “немного подкорректировала” его зелье для зельеварения?

Нарцисса прищурилась, но не отрицала.
— Он слишком громко рассуждал, что “девушки не должны варить сложные зелья”. Мне просто захотелось доказать, что девушки варят лучше.

Сириус не удержался и рассмеялся так громко, что купе слегка дрогнуло.
— Ты подменила ему ингредиенты! Вместо настойки аконита — настойка ревеня!

— Ну и что? — парировала она. — В итоге его “зелье спокойствия” стало… зельем взрывного темперамента.

Сириус обхватил голову руками, едва переводя дыхание.
— Он тогда в панике плеснул его в котёл, и всё взорвалось! Помнишь, как Малфой три дня ходил с зелёными волосами и уверял всех, что это “новая мода”?

— Я даже пожалела, что не добавила туда фиолетового, — усмехнулась Нарцисса. — Сочетание было бы... изысканнее.

Сириус откинулся на спинку сиденья и, всё ещё улыбаясь, произнёс:
— И после этого ты ещё смеешь делать вид, что я — главный нарушитель в семье?

Нарцисса изящно поправила прядь волос и с самым холодным, но лукавым выражением произнесла:
— Я не нарушаю. Я просто… корректирую ход событий.

— О, конечно, — протянул Сириус. — “Корректирую ход событий”. Звучит, как оправдание для зелья хаоса.

— Или для шутки, которая удалась, — добавила она, хищно улыбаясь.

Они снова засмеялись. Атмосфера в купе стала почти домашней — редкий момент уюта среди бесконечных интриг, ссор и гордости, которыми жила фамилия Блэков.

Сириус посмотрел на кузину чуть мягче, чем обычно.
— Знаешь, Нарцисса, — сказал он с лёгкой усмешкой, — ты бы могла стать отличной Мародёркой.

Она удивлённо вскинула бровь.
— Мародёркой?

— Ну да, — ухмыльнулся он. — У тебя талант к хитрым пакостям. Даже Джеймс Поттер и Римус оценили бы.

— Сомневаюсь, — сказала она с лёгкой усмешкой. — Но, пожалуй, быть честной злодейкой интереснее, чем пафосной принцессой.

Оба рассмеялись — громко, заразительно, так, что мимо проходящие ученики удивлённо заглядывали в их купе.

Снаружи уже виднелись башни Хогвартса, а в небе мерцали огни — отражения звёзд и магии, которой им предстояло снова коснуться.

Сириус вздохнул, глядя на замок вдали.
— Ну что, кузина, — сказал он с привычным вызовом в голосе, — готова снова нарушать правила?

Нарцисса прищурилась, и на её лице появилась та самая улыбка, которая всегда предвещала бурю.
— Только если ты — мой сообщник.

— Всегда, — ответил он, и на мгновение между ними мелькнула тихая, почти родственная искра.

Поезд, словно услышав их, громко свистнул, приближаясь к станции Хогсмид.

Впереди был Хогвартс.
И новый год, который обещал быть не менее хаотичным, чем все предыдущие.