20
Тишина окутывала двор Аббана, прерываемая лишь едва слышным треском магии, что витала в воздухе, словно предвестник грядущей бури. Мы стояли молча, каждый погруженный в собственные мысли, когда внезапное ощущение тревоги сжало мое сердце холодным обручем.
Я подняла взгляд на Аббана, и наши глаза встретились.
- Ты тоже это чувствуешь? - мой голос прозвучал тише, чем я ожидала, но не дрогнул.
Он лишь коротко кивнул, сжав кулаки.
- Нам нужно к ребятам.
Времени на сомнения не было. В мгновение ока пространство вокруг нас вспыхнуло мрачным сиянием, и, воспользовавшись силой перемещения, мы очутились возле друзей. Они стояли на парапете двора Лютфи, в напряжённом молчании вглядываясь вниз, туда, где, словно тёмная река, подступала армия вооружённых демонов. Их доспехи отливали кровавым блеском в свете тусклых факелов, а боевые знамёна развевались на порывах ледяного ветра.
Я сделала шаг вперёд, пытаясь осознать масштаб происходящего.
- Что случилось? Чего они хотят?
Лютфи вышел из тени, его лицо оставалось бесстрастным, но в глазах отражалась усталость.
- Меня слишком долго не было, - спокойно ответил он, скрестив руки на груди. - Начался переворот.
Астра медленно повернула голову, её взгляд был цепким, проницательным.
- Когда мы сюда пришли, Герион занял место Люцифера, - её голос звучал ровно, но в нем сквозила напряжённость. - И теперь идёт восстание против его свержения.
Я резко повернулась к Лютфи, ловя его тёмный, испытующий взгляд.
- Ты его убил?
Лютфи качнул головой.
- Нет. Всего лишь заморозил. Он отказывается говорить и объясняться.
- Значит, эти легионы пришли не за ним, - медленно протянула я, оглядывая демонские полчища. - Вряд ли они желают его спасать. Герион не был самым любимым правителем. К тому же... здесь не только его сторонники.
- Здесь все дворы, - мрачно добавил Велор.
- Кроме моего и двора Люцифера, - подал голос Аббан, хмуро наблюдая за движением армии.
Мой разум лихорадочно искал разгадку.
- Вы пытались с ними поговорить? Должна быть причина, почему они так себя ведут.
Лютфи прищурился.
- Нужно допросить Гериона. Лилит, мне понадобится твоя помощь.
И, не дожидаясь ответа, он развернулся и направился внутрь замка.
- А что делать с этими? - лениво спросил Велор, кивнув в сторону армии.
Лютфи остановился, обернувшись через плечо.
- Можете убить. Можете успокоить. Можете не реагировать. Они всё равно по мою душу.
Его голос был ледяным, равнодушным, будто речь шла о случайном дожде, а не о тысячах демонов, готовых к бою.
- Не трогайте их, - тихо попросила я, прежде чем последовать за Лютфи.
В тюремных глубинах было темно и сыро, стены источали зловещий холод, пробирающий до костей. Воздух был густым, застоявшимся, наполненным запахом металла и льда.
За массивной решёткой, покрытой инеем, застыв в ледяном плену, стоял Герион. Замороженный по шею, он напоминал хищное чудовище из забытых легенд. Его змеиное тело извивалось под слоем льда, когтистые лапы едва виднелись, а раздвоенный хвост был неподвижен, словно окаменел.
Я подошла ближе, не ощущая ни страха, ни сомнений. Он не представлял угрозы. Не сейчас.
Коснувшись его щеки, я медленно провела пальцами по холодной коже, вплетая в голос магию.
- Что ты сделал?
Мой голос стал мягче, теплее, насыщеннее... Голос, от которого невозможно было отвернуться.
Герион дрогнул, но стиснул зубы.
- Я не понимаю, о чём ты говоришь.
Я лишь улыбнулась, позволяя своей силе разлиться сильнее. Даже Лютфи, стоявший рядом, на мгновение помрачнел, одурманенный воздействием.
- Что ты сделал, Герион? Почему ты провозгласил себя правителем?
Он сжал кулаки, его змеиные глаза вспыхнули гневом.
- Вас не было долгое время. Аду нужен был правитель. Я ближайший претендент.
Я холодно рассмеялась.
- И ты даже не попытался выяснить, куда мы делись?
- Мне сказали, что вы не вернётесь, - пробормотал он, избегая моего взгляда.
- Кто сказал? - голос Лютфи стал опасно низким.
Герион запнулся, но всё же ответил:
- У меня есть шпионы. Они донесли мне эти сведения.
Лютфи прищурился, губы его скривились в презрительной усмешке.
- Значит, у тебя всё это время были крысы в том чёртовом логове... и ты мне об этом даже не сказал?!
Его гнев вспыхнул моментально, ощутимый, давящий.
- Успокойся, - тихо сказала я, касаясь его руки. Затем вновь повернулась к Гериону. - Почему армия идёт к замку Люцифера?
- Они думают, что Астарот и Вельзевул пропали из-за него. А ты... предала Люцифера и сбежала в Эдем.
Мои глаза вспыхнули гневом.
- Кто им это сказал?
Герион отвёл взгляд.
- Я. Нужно было объяснить их исчезновение...
Ледяной порыв магии прошелестел по тюрьме. В следующее мгновение Герион был полностью заморожен.
- Мне надоело, - ровно произнёс Лютфи. - Потом решим, что с ним делать.
Я развернулась к нему, положив ладонь на его грудь.
- Что будем делать с армией?
Вместо ответа он резко притянул меня к себе, прижав спиной к холодной стене. Его дыхание было горячим, прерывистым, взгляд - тёмным, жадным, пробирающимся под кожу.
Его пальцы медленно очертили линию моей скулы, затем опустились к шее, задержавшись там, где бился пульс. Мир сузился до этого прикосновения.
Когда он наклонился, захватывая мои губы в поцелуе, это было диким вихрем страсти и власти. Он целовал так, словно пытался вытянуть из меня воздух, напомнить, что я принадлежу только ему.
Я не сопротивлялась. Я отвечала, растворяясь в этом моменте, позволив нам обоим сгореть в этом огне.
Но, когда он наконец отстранился, его голос был хриплым, но решительным:
- Нужно идти к остальным.
Мы перенеслись на парапет, где уже слышались глухие удары в ворота.
- Ну? - Аслан взглянул на нас.
- Это проделки Гериона, - бросил Лютфи. - Разбирайтесь со своими подчинёнными. Жду вас в зале для переговоров.
И, не сказав больше ни слова, он ушёл.
А я направилась в свою комнату. Переодеться. Собраться. Потому что впереди нас ожидал долгий разговор.
Моя комната осталась такой же, как я её запомнила
Комната утопала в тенях, словно ночь сама сплела её стены из густой тьмы. Бархатные шторы кроваво-черного оттенка тяжело ниспадали с высоких окон, преграждая путь лунному свету, оставляя лишь узкие прорези для слабых бликов. За окном разливался сумеречный пейзаж, но он казался далеким, несуществующим - словно этот мир был оторван от реальности.
Потолок и стены украшали сложные узоры, почти сливающиеся с матовой чернотой, прорисованные тёмным серебром. Возле камина, в котором лениво тлел огонь, стояли глубокие кресла, обитые бархатом настолько тёмного оттенка, что он походил на тень. В воздухе витал слабый аромат старых книг, воска и легкого дыма.
В центре комнаты возвышалась массивная кровать с высоким резным изголовьем, похожая на королевский трон, укрытая тяжёлыми шёлковыми покрывалами цвета ночи. Разбросанные подушки терялись в глубине ткани, словно заманивая в плен забвения.
На них в ту самую ночь я лежала ждав Люцифера. Но так и не дождавшись.
На полу расстилался тёмный ковёр, узор на котором был почти незаметен, но в неверном свете свечей казался живым, движущимся, словно под ним скрывалась бездна.
Свечи мерцали тускло, отражаясь в стеклянных витражах и чёрном зеркале, висящем напротив кровати. Их пламя колыхалось, словно невидимый ветер пробегал по комнате, принося с собой шёпот прошлого.
Зайдя в гардеробную я выбрала один из самых любимых нарядов
Платье, изначально сотканное из лёгкой чёрной ткани, выглядело элегантно, но недостаточно живо. Оно было слишком материальным, слишком простым. Едва ощутимое движение пальцев - и тени, послушались моей воле, словно разлились по ткани, проникая в каждый шов, в каждый изгиб.
Теперь платье дышало тьмой. Рукава, сотканные из лёгкого шифона, приобрели призрачную глубину, их края начали колыхаться сами по себе, будто ветер, которого не существовало, шептал в них свои тайны. Глубокий вырез перестал просто оголять кожу - он затягивал взгляд, словно бездна, окружённая едва заметным колебанием теней, которые играли на её ключицах, то исчезая, то вновь проступая в виде узоров, напоминающих тонкие чернильные линии.
Разрез платья теперь жил собственной жизнью. Каждый шаг заставлял его края шевелиться иначе, и когда ткань открывала мою ногу, тени сплетались вокруг, позволяя лишь угадывать очертания, но никогда не видеть их полностью. Стоило мне замереть, как они мягко стекали вниз, собираясь у самых ступней и окутывая их дымчатым мраком, заставляя казаться, будто я вовсе не касается земли.
Теперь это платье было не просто одеждой. Оно было продолжением моей силы, моей сущности. Тени подчёркивали мой силуэт, подчёркивали мою природу.
Я пошла в зал для переговоров. Зал для переговоров во дворе Люцифера представлял собой воплощение бездны, где сама темнота казалась живой. Стены, выполненные из черного обсидиана, поглощали свет, оставляя лишь алые отблески, словно угасающие искры в глубине тьмы. Высокие готические колонны поднимались к сводчатому потолку, утопающему во мраке, а тонкие алые жилы пробегали по их поверхности, напоминая застывшие следы крови.
В центре зала располагался массивный стол из черного камня, гладкого, как застывшая тень. Его края были украшены тонкими, едва заметными узорами, складывающимися в древние символы, что вспыхивали темно-красным при приближении гостей. Стулья, выполненные из той же тьмы, казались вырезанными из единого монолита, их высокие спинки уходили вверх, теряясь в полумраке.
Во главе сидел Лютфи - в истинном обличье. Его крылья отбрасывали тени на стены, его взгляд был тяжёлым, тёмным, недосягаемым. По левую руку от него пустовало место, предназначенное Кассандре. Дальше сидели Аслан и Астра, их фигуры тоже частично скрывались мраком. По правую сторону расположились Аббан, Велор и Бруни.
На другом конце стола ожидало место для меня.
Я села.
- Все в сборе, можно начинать. - Голос Лютфи был ровным, но в нём звучала сталь.
Я провела пальцами по каменной поверхности стола.
- Как вы разобрались с демонами?
Бруни усмехнулась, глядя на Велора.
- По-разному, да, Велор? Кто-то силой, кто-то дипломатией.
Велор лишь хмыкнул, лениво откинувшись в кресле.
- Главное, что вопрос решён. - Лютфи не скрывал равнодушия.
- А Герион? - тихо спросил Аслан.
- Пока заморожен. Но это не надолго.
- Что будем делать с ангелами?
На миг в зале повисла тишина. Я чувствовала, как каждый обдумывает этот вопрос, как в воздухе сгущается напряжение.
- Мы слишком долго бездействовали. Теперь они думают, что могут делать с нами всё, что пожелают. - Голос Лютфи звучал глухо, но в нём было нечто опасное, почти жуткое.
- Значит, нам пора напомнить им, кто мы. - Слова слетели с моих губ мягко, но в них прозвучала угроза.
Бруни одобрительно кивнула.
- Нужно знать, кто стоит за этим. Ангелы не сделали бы ничего, не имея приказа.
- Мы выясним. - Аслан посмотрел на меня долгим, изучающим взглядом.
Обсуждение продолжалось, но время тянулось вязко, словно тьма здесь замедляла его течение. Через час все разошлись, оставив меня и Лютфи в пустом зале.
Я сидела на другом конце стола, наблюдая за ним. Люцифер. Повелитель Ада. Первый падший. Он сидел в своем кресле, будто на троне, вцепившись пальцами в подлокотники, а тьма вокруг него дышала в такт его эмоциям.
- Что ты планируешь делать с Кассандрой? - нарушила я многоминутное молчание, чувствуя, как слова, как ножи, проникают в воздух.
Лютфи медленно поднял взгляд, его глаза горели не пламенем, но чем-то более глубоким и зловещим. Он мог бы уничтожить меня взглядом, но не сделал этого.
- Призову её, как она того и хочет, - его голос был тихим, почти невесомым, но в нем таилась сила, способная потрясти саму реальность.
- А как же мы? - мой голос прозвучал, как вызов, но не смелый. Я знала, что играю с огнём, но в его присутствии огонь был моим единственным другом.
Лютфи улыбнулся, его улыбка была больше тенью, чем выражением эмоций. И всё же, в ней было что-то живое, что-то глубоко личное.
- А между нами что-то есть? - его вопрос был пропитан сарказмом, но в нём не было агрессии. Это была игра, в которой я не знала правил.
Я молча смотрела на него, пытаясь понять, что стоит за его словами. Он всегда был многослойным, и каждый его шаг был стратегией, не поддающейся логике.
- Если ты вернешь Кассандру, то точно ничего и не будет, - сказала я, осознавая, что мои слова - это не просто требование, это - испытание. Не для него, а для меня.
Он посмотрел на меня, его взгляд был глубоким, как бездна, и холодным, как пламя, что не горит.
- Я её верну, - произнес он, и в его голосе была неуверенность, которую я не ожидала. - Она долгое время была со мной, поддерживала меня. Но я ей скажу, что между нами не может быть ничего, как раньше.
Я пыталась разглядеть в его словах что-то большее, что-то, что могло бы вырваться наружу. Но за этим обещанием скрывалась лишь тень - тень прошлого.
- Я не буду с ней жить под одной крышей, - сказала я, ощущая, как тяжесть решения висит на моих плечах, как холодная реальность.
- Я ей построю свой двор, - произнес Люцифер, и его голос стал чуть тверже. - Но она будет входить в мой совет, как и все остальные. И не обижайся, но Кассандра для меня действительно важный человек.
Я молча кивнула, принимая его слова, но внутри меня что-то сопротивлялось. Этот мир был слишком сложным, чтобы в нём не было секретов.
- Хорошо, - я откинулась назад в своём кресле, чувствуя, как холод пробирает мои кости. - А что будем делать с восстановлением Ада и всем остальным?
Его взгляд потемнел. Он встал, и его движения были медленными, величественными. Тьма, казалось, поднималась с ним, наполняя каждый шаг загадкой. Люцифер был не просто существом, он был носителем вечности, и каждый его выбор был тяжёлым, как грозовой облак.
- Я сделал много выборов, - его голос был хриплым, низким, в нём звучала древность. - Но этот...
Я подошла ближе, чувствуя, как напряжение между нами нарастает. Оно стало реальностью, которую невозможно было игнорировать.
- Особенный? - спросила я, не скрывая любопытства.
Он ухмыльнулся, но в этой ухмылке не было веселья, только тень тех, кто исчезал в его прошлом.
- Этот меняет всё, - произнес Люцифер, и я почувствовала, как мир вокруг меня начинает вращаться. Он стоял как столп, поддерживающий небеса.
Я шагнула ближе, его фигура стала огромной, как сама реальность, как сама смерть.
- Ты можешь вернуть всё, как было, - произнесла я, вдруг понимая, что не только я, но и он, стоит перед выбором. - Вернуть власть, страх, подчинение. Ты можешь снова стать тем, кем был.
Люцифер резко повернулся. Его глаза были как два черных зеркала, отражающие всю бездну. Он молчал, и я чувствовала, как его молчание давит на меня, превращая каждое слово в искушение.
- А ты не боишься? - его вопрос был неожиданным, но в нем была не столько угроза, сколько искушение.
Я встретила его взгляд, не отводя глаз.
- Тебя? Никогда, - ответила я, и в моих словах не было страха, только знание того, что тьма и я - одно целое.
Он шагнул ко мне. Я чувствовала, как воздух между нами становится горячим, насыщенным неизведанными опасностями. Он был близким, слишком близким.
- Значит, ты знаешь, что я могу выбрать, - сказал он, и его слова были огненной искрой.
Я выдохнула, ощущая, как всё вокруг нас сжалось до предела.
- Знаю, - прошептала я. - Но важно не то, что ты можешь. Важно то, что ты хочешь.
Тишина поглотила нас. Мы стояли, и мир, кажется, замер, готовый к финальной буре. Люцифер снова шагнул, и теперь он был совсем близко. Я чувствовала его тьму, его силу, что текла в его венах, а я сама была поглощена этой силой.
- Они ждут моего решения, - его голос стал тише, почти невесомым, но в нем была угроза.
- Не только они, - мои пальцы коснулись его груди. Я ощущала его сердце, его дыхание, его судьбу.
Его рука резко схватила меня за запястье, и я не могла убежать. Он притянул меня к себе, и я чувствовала, как мир вокруг нас рушится.
- Ты предлагаешь мне отказаться от всего? - его вопрос был больше вызовом, чем просьбой.
- Я предлагаю тебе взять больше, чем просто власть, - я наклонилась ближе, чувствуя его дыхание, его жар, его тьму, что окружала меня. - Я предлагаю тебе свободу.
Его глаза вспыхнули. В этот момент мир остановился.
- Лилит... - его голос был низким, хриплым, полным желания, которое не могло быть остановлено.
Я скользнула ногтями по его спине, заставляя его зарычать, и его руки сжались вокруг меня, как железные цепи.
- Люцифер, - выдохнула я, чувствуя, как тьма заполняет каждую клеточку моего тела.
Он не выдержал. Его губы встретились с моими с яростью, с неистовой жаждой. Это был не поцелуй, а столкновение миров, встреча бездны и огня. Он прижал меня к стене, и тьма вокруг нас развернулась в шторм, несущий нас в самый центр его бездны.
- Ты хочешь, чтобы я изменил правила игры? - его голос был низким, пронзительным.
- Ты и есть игра, Люцифер, - прошептала я. - Так создай свои правила.
Он взглянул на меня так, как будто уже знал ответ, и в его глазах вспыхнуло то, что было невыразимым.