11
Смех, музыка, пьянящее чувство свободы, когда каждая минута кажется вечностью, а реальность отступает, оставляя место только мгновению. Мы пили, шутили, танцевали. Абана вскоре нашёл себе компанию и исчез, Велор с Бруни уехали первыми, а мы с Астрой задержались, увязнув в хмельном угаре.
Лютфи с Асланом остались следить за нами — слишком пьяные, чтобы самостоятельно добраться домой.
— Может, хватит? — устало спросил Лютфи, забирая у меня очередной бокал.
— Ещё чуть-чуть, — я смеялась, облокачиваясь на Астру.
Ближе к пяти утра терпение парней лопнуло. Нас с Астрой усадили в такси, и мы отправились на квартиру. Я помню, как в дороге мы пили виски прямо из бутылки, смеясь над чем-то совершенно глупым. А потом... Тьма.
Проснулась я от жуткой головной боли. Голова казалась свинцовой, во рту пересохло, а тело будто налилось тяжестью.
Лютфи спал рядом, его рука покоилась на моей талии. Дышал он ровно, спокойно, его лицо было расслабленным.
Я осторожно потянулась за телефоном. 10 утра.
Нужно было собраться — впереди встреча со следователем.
Я тихо выбралась из постели и направилась в ванную. Глянув в зеркало, я заметила, что на мне была только рубашка Лютфи.
Откуда?..
Я не помнила, как переодевалась.
Когда я вышла, Лютфи уже проснулся. Он сидел на кровати, лениво потягиваясь, волосы были слегка взъерошены.
— Лютфи, — я остановилась у двери. — Между нами что-то было?
Он приподнял бровь, с любопытством наблюдая за мной.
— С чего ты это решила?
— Ну, например, потому что проснулась я в твоей рубашке. А это значит, что одевал меня ты.
Он усмехнулся, потирая лицо ладонями.
— Ты права. Но ничего не было. Мы приехали, ты сняла с себя всю одежду, рухнула в постель и уснула. А я, чтобы не искушать судьбу, надел на тебя рубашку.
Я вздохнула, на мгновение задумавшись, но затем кивнула.
— Ладно. Нам через час надо выезжать.
Внизу нас уже ждали остальные. Кто-то пил минералку, кто-то — кофе, а кто-то всё ещё пытался прийти в себя после бурной ночи.
— Если ты готова, пора ехать, — сказал Лютфи, обхватив меня за талию.
— Ты потом к отцу? — спросил Аслан.
— Скорее всего, — я пожала плечами. — Он ведь сдержал своё слово.
Мы приехали в ресторан на десять минут раньше.
Но наш собеседник уже был там.
За одним из столиков сидел мужчина лет пятидесяти. Волосы слегка тронуты сединой, строгий взгляд, одежда аккуратная, но не новая.
Он внимательно посмотрел на нас.
— Здравствуйте, вы мисс Холл?
— Да, — кивнула я.
— Мистер Клан, бывший следователь по делу Кассандры Скот. Ваш отец сказал, что вы хотели со мной встретиться. А ваш спутник?..
— Лютфи Харрис, — представился Лютфи. — Кассандра была моей очень... близкой знакомой.
— Приятно познакомиться. Садитесь, — Клан кивнул в сторону свободных стульев. — Я расскажу вам всё, что знаю.
Мы заказали кофе, и Лютфи первым нарушил молчание.
— Почему вы согласились встретиться?
Мужчина вздохнул, покачал головой.
— Мне терять нечего. Я ушёл из органов.
— Почему?
— Потому что не захотел врать. Я доработал до пенсии, но это дело вёл не я. Я лишь оставил свою подпись, чтобы получить право на выход.
— Что в этом деле такого? — нахмурился Лютфи.
— Вы знаете, почему эта девушка умерла?
— Утонула в ванной по неосторожности, — ответил он. — По крайней мере, так сказано в отчёте.
— А кто-нибудь видел её тело в первые часы после смерти?
Мы с Лютфи переглянулись.
— Её нашла девушка, — сказала он. — Она подняла тревогу, но потом внезапно отчислилась.
Клан хмыкнул.
— Это вам так сказали. На самом деле она не отчислилась. Она попросила разрешения поехать домой, но так туда и не доехала.
— Что? — я почувствовала, как ледяная дрожь пробежала по спине.
— Её тоже убили.
Наступила тишина.
— Оба убийства — дело одного человека, — продолжил Клан. — Отпечатки пальцев совпадают.
— Кто это был? — голос Лютфи прозвучал напряжённо.
Клан покачал головой.
— Этого мне узнать не дали. Записи с камер исчезли, а потом дело и вовсе закрыли.
— А отпечатки? — я сжала кулаки.
— Их нет ни в одной базе. Как будто этот человек просто... не существует.
— Это невозможно, — прошептала я.
— Возможно, — устало вздохнул Клан. — Мой вам совет: уезжайте из академии.
— Не вариант, — я покачала головой. — Судебное решение.
— Мы там либо по решению суда, либо сироты, — добавил Лютфи.
Клан задумался, затем встал.
— Берегите себя.
Он ушёл, оставив нас в тишине.
— Какого чёрта... — Лютфи медленно провёл рукой по волосам. — Это что вообще такое?
Мы обменялись взглядами, и в тот момент я поняла: мы оба больше не доверяли никому.
Днём мы отправились на аттракционы, пытаясь отвлечься от мрачных мыслей.
Но они не отпускали.
Позже мы заехали в бутик, чтобы выбрать наряд для ужина с отцом.
Встреча с отцом проходила в привычной для него манере — спокойно, сдержанно, словно это был один из деловых ужинов, где он обсуждает очередной контракт. Он скользнул по Лютфи оценивающим взглядом, но не задал ни одного вопроса, приняв его присутствие как должное.
В конце ужина Лютфи куда-то отошёл, оставив меня наедине с отцом. Я провела пальцем по краю бокала, собираясь с мыслями. Вопрос, который я собиралась задать, давно сидел у меня в голове, но раньше мне казалось, что ответ не имеет особого значения. Теперь же всё изменилось.
— У меня к тебе важный вопрос, — сказала я, наконец подняв взгляд.
Отец на мгновение отвлёкся от счета, который только что принёс официант, и посмотрел на меня поверх очков.
— Я весь во внимании.
— У тебя сохранились наши с Асланом свидетельства о рождении?
Он убрал бумажник, сцепил пальцы в замок и откинулся на спинку стула.
— Ну, Лили... Когда твоя мать принесла мне тебя, у тебя с собой вообще ничего не было. Поэтому мне пришлось регистрировать тебя самостоятельно. Конечно, в графе «мать» стоял прочерк.
— А Аслан?
— С ним было немного иначе. Я забрал его у бабушки, когда ему уже было около семи лет.
Я нахмурилась.
— То есть ты не знаешь, кто его мать?
— Лили... — он усмехнулся и покачал головой. — Я не самый правильный человек и, признаться, не помню всех женщин, с кем проводил ночи.
От этих слов у меня внутри что-то неприятно сжалось.
— А мою мать ты помнишь?
На этот раз он не ответил сразу. Я видела, как напряглась его челюсть, как он сжал руки, будто что-то вспоминал.
— Да, помню. У нас были... отношения. Довольно затратные, если говорить откровенно. Но если бы она не принесла тебя ко мне лично, я бы и не знал, что именно она твоя мать.
Он говорил это так, будто я была очередной строкой в списке его расходов.
— Ты никогда не думал сделать тест на отцовство?
Его брови чуть дрогнули, и он усмехнулся.
— Лили, конечно, делал. Когда Вероника принесла тебя, я поверил ей, но суд и опека в такие истории не верят на слово.
— И что показал тест?
— Аслан — 95%, ты — 89%.
Я скрестила руки на груди, не сводя с него взгляда.
— А ты точно не купил эти цифры? Ты сам сказал, что тест был нужен тебе для суда.
Отец посмотрел на меня долгим взглядом.
— Лили, ты с Асланом похожи на меня внешне. И ты это знаешь. К чему этот разговор?
Я отвела взгляд, сделав вид, что меня не задел его тон.
— Просто любопытно.
Повисла пауза. Отец аккуратно сложил салфетку и отложил её в сторону.
— Что ж, если вопросов больше нет, мне пора.
— Спасибо за ужин. И за встречу со следователем, — добавила я.
Он коротко кивнул, затем неожиданно наклонился и слегка сжал моё плечо.
— Я люблю тебя
Я смотрела, как он уходит, пока в какой-то момент его фигура не исчезла среди гостей ресторана.
Оставшись одна, я выдохнула и облокотилась на стол, машинально водя пальцем по краю стакана с остатками воды. В голове крутились слова отца, а ещё больше — его паузы между ответами. Я не была уверена, что услышала правду.
Мне нужно было проветриться.
Я вышла на улицу, надеясь, что прохладный ночной воздух разгонит хаос в мыслях. Город жил своей привычной жизнью: глухо гудели проезжающие машины, где-то вдалеке слышался приглушённый смех. Но что-то было не так.
Я подняла голову.
Фонари, что обычно освещали улицу мягким золотистым светом, не горели.
Темнота окутывала здания, растекаясь по асфальту чернильными тенями, но вдалеке, в переулке, я заметила нечто странное — свет.
Яркий. Белый.
Он мерцал, переливался, как будто звал.
Я двинулась вперёд, не сразу осознавая, что улица опустела. Ни машин, ни голосов — только тишина.
И тогда я почувствовала это.
Опасность.
Всё внутри меня напряглось, но я не остановилась. Свет исходил откуда-то из глубины переулка, мягкий, обволакивающий, почти тёплый... Но мне не было тепло.
Мне было страшно.
Я сделала ещё шаг.
— Кто здесь?
Ответа не последовало.
Но свет стал ярче.
Он двигался, менялся, словно принимал форму. И в следующую секунду я увидела его.
Фигура с белоснежными крыльями парила в нескольких метрах от меня. Его лицо было скрыто полутенью, но я знала — он улыбается.
Ангел.
Но не такой, о которых рассказывали легенды. В нём было что-то пугающе безмятежное, как в статуях, что смотрят сквозь века и не знают жалости.
Я не ждала.
Тьма внутри меня вспыхнула. Я метнула вперёд поток энергии — чёрные нити рванулись к ангелу, сплетаясь в острые лезвия.
Но он был быстрее.
В тот миг, когда моя атака почти достигла цели, вспышка ослепительного света пронзила меня насквозь.
Я вскрикнула, ощутив, как меня швыряет назад.
Когда зрение вернулось, ангел уже стоял передо мной.
— Глупо, — его голос был спокоен, но от этого только страшнее. — Ты не можешь победить меня.
Я попыталась двинуться, но что-то удерживало меня. Свет охватил меня, заключив в ослепительную сферу.
Он проникал в каждую клетку моего тела, давил, сжимал, заставлял мысли путаться.
— Ты слишком много узнала, — продолжил ангел. В его голосе не было злобы, только бесконечная неизбежность. — Но теперь всё кончено.
Он поднял руку.
Я почувствовала, как сила света сдавливает меня, будто стирая само моё существование.
И тогда всё изменилось.
В темноте вспыхнуло пламя.
Горячее. Яркое. Разрушительное.
Сфера вокруг меня треснула. Я рухнула на колени, тяжело дыша.
— Отойди от неё, ублюдок.
Голос Лютфи был низким, рычащим.
Я подняла голову.
Он стоял в нескольких шагах, его руки пылали огнём, а за спиной дрожали крылья.
Огненные.
Ангельские.
Ангел напротив прищурился.
— Ты? — в его голосе послышалась насмешка. — Жалкий падший.
Но Лютфи не слушал.
Пламя вспыхнуло, рванувшись вперёд. Воздух дрожал от жара.
Огонь ударил в ангела, заставив того отшатнуться.
Свет и пламя столкнулись.
Я видела, как мерцают белые крылья, как они пытаются заглушить огонь... но Лютфи не сдавался.
Я собрала последние силы.
Тело ныло, но я поднялась и метнула вперёд чёрные нити. Они оплели ангела, сковывая его движения.
— Лютфи!
Он понял без слов.
Пламя вспыхнуло с новой силой.
Ангел откинул голову назад, его губы дрогнули в беззвучном крике.
Его свет угас.
— Вы оба сгорите в своём же пламени, — сказал он, и в следующее мгновение исчез.
Только воздух остался пропитанным запахом гари.
Лютфи тяжело дышал. Его руки всё ещё дрожали.
Я смотрела на него, не в силах произнести ни слова.
— Что... что ты сделал?
Он встретил мой взгляд.
— Не знаю, — прошептал он. — Но я знал, что не могу потерять тебя снова.
Моё сердце пропустило удар.
Я не успела ответить.
Всё напряжение, накопившееся за ночь, вырвалось наружу.
— Ты идиот! — голос мой дрожал. — Ты понимаешь, что мог погибнуть?!
Он прищурился.
— А ты понимаешь, что могла умереть?!
— Это другое! — Я сжала кулаки. — Ты не умеешь с этим обращаться! Ты просто шёл наугад, надеясь, что пронесёт!
— Но ведь пронесло, не так ли?
Я шагнула ближе.
Злость смешивалась с чем-то другим, горячим, жгучим, тяжёлым.
— Прекрати вести себя так, будто тебе всё равно!
Он склонил голову, его тёмные глаза сверкнули.
— Тебе страшно?
— Конечно, страшно!
Он усмехнулся.
— Значит, ты всё-таки боишься за меня.
Я хотела ответить, но он не дал мне шанса.
Резко притянул к себе.
Его руки были горячими, почти обжигающими.
Но я не отстранилась.
Я вцепилась в него, прижимаясь крепче, чувствуя биение его сердца.
— Больше так не делай, — выдохнула я.
— Тогда и ты не будешь лезть туда, где тебя могут убить, — ответил он.
Я не стала обещать.
И он не ждал ответа.
Мы просто стояли так, пока мир вокруг не стал вновь привычно тихим.
А потом пошли к машине и поехали домой.
Это был слишком трудный день.
Мы заснули в объятиях друг друга.