6
— Здравствуйте, Мелани.
Хмуро посмотрев на меня, она берет со столика лист и моргает, вглядываясь в строчки, а потом переворачивает его. Пальцы у Мелани дрожат, и она, сжав губы, кладет лист на колено.
— Все в порядке? Если хотите, давайте сначала...
— Благотворительный фонд Мелани Алдерман — это ряд инициатив, направленных на улучшение качества жизни тысяч людей, — говорит Мелани по-русски, и Ульяна качает головой. — Я всегда была филантропом, и теперь у меня есть возможность стать по-настоящему полезной обществу. Скоро состоится официальное открытие фонда, а в ближайшее время я подарю людям доступ к предметам искусства, которые давно коллекционирую, — Мелани бросает лист на пол и поворачивается к Ульяне. — Все?
— Так не пойдет, — усмехается Ульяна. — Пожалуйста, поговори с Юлей, — и смотрит на меня. — Давай начнем сначала.
— Ну ладно.
Поправляю петличку, а Мелани, тяжело вздохнув, уставилась на свое острое колено.
— Готовы?
Она кивает.
— Здравствуйте, Мелани.
Молчит, хмуро глядя на колено, потом смотрит на Аню. Улыбаясь во весь рот, та подбадривающе кивает, и Мелани переводит взгляд на меня.
— Привет.
— Как вы?
— Великолепно, — бормочет она еле слышно.
— Спасибо, что пригласили нас в свой дом. Тут потрясающе, — глянув по сторонам, Мелани пожимает угловатым плечом. — У вас идеальный русский. Откуда вы его знаете?
Она задумчиво хмурится.
— Учила в этом... — и барабанит пальцами по подлокотнику.
— Йеле? — Кивает. — А я думала, вы историю искусств изучали.
— И язык тоже, — устало вздыхает Мелани.
— Вы будто не хотели, чтобы я про язык узнала.
— Тебе показалось, — улыбается Ульяна.
— Ну ладно. О вашем фонде мы обязательно поговорим, но мир помнит вас как певицу.
— Певицу? — почти шепчет Мелани.
— С вашего последнего альбома прошло больше десяти лет, и всем интересно, чем вы...
— Альбома? — недоуменно хмурится Мелани. — Что ты несешь?
Смотрю на Ульяну, и она жестом показывает продолжать.
— О'кей, давайте по-другому. Мелани, где вы пропадали все это время?
— В моей стране, — она залпом выпивает вино.
— В Великобритании?
— Какая на хер Великобритания? — окидывает меня недовольным взглядом. — В моей, блядь, стране.
— Это метафора какая-то? — Мелани хмуро смотрит в пустой бокал. — А что вы там делали?
— Охуенно жила, пока эта сука, — она кивает на Сару, — не привезла меня в это сраное... — и оглядывает темный зал. — Сюда. И с меня хватит этого говна. Я возвращаюсь... А, — Мелани удивленно моргает, — ты про группу?
— Ну да.
— Melanism.
— Melanin. — Она мрачно усмехается, а пустой бокал трясется в ее пальцах. — Ваш брат сейчас занимается рок-музыкой. Он участвовал в создании вашей новой композиции?
— Конечно, — кивает Мелани. — Скоро поедем в тур, — сжав морду кота, она смотрит на Аню.
— С новым материалом?
— С новым... — Мелани тянет руку к столу, чтобы поставить бокал, но он хлопает о пол, и осколки искрами разлетаются в темноту. Понуро опустив плечи, она сморит на блестящие кусочки стекла, и ее голова дрожит сначала еле заметно, а потом так, что она прижимает пальцы к виску. — Закончили, — глухо говорит она, и Сара кивает.
— Хорошо, мисс Алдерман, — Ульяна подходит к Мелани и осторожно снимает микрофон.
— Ничего страшного. Сделаем проекцию, — мягко шепчет она, заглянув в лицо Мелани, а потом поворачивается ко мне. — Юля, на этом все. Сейчас я вас провожу.
— Блин, — смотрю на Мелани, низко опустившую трясущийся лоб. — Может, перенесем? Сделаем сразу в темноте. Можем заранее вопросы согласовать.
— Юлия, большое вам спасибо, — вздыхает Сара. — Возможно, мы действительно повторим это...
— Ты ебанулась? — подняв мокрые глаза, Мелани вытирает запястьем слезы.
— Но точно не в ближайшее время.
— Мелани, пойдем, — Ульяна мягко берет ее под руку.
— Подожди, — та пытается снять подвеску дрожащими пальцами.
— Давай я, — Ульяна расстегивает цепочку, и Мелани, сжав морду кота, смотрит на Аню.
— Блин, жалко как, — та опустилась на корточки рядом.
— Возьми, — Мелани протягивает ей подвеску.
— Ну котик старался, как мог, — улыбается Аня и застегивает цепочку на шее. — А ты чего ревешь?
— Я... — Мелани смотрит на нее, растерянно подняв брови. — А что... — она поднимает ладонь к ключицам. — Что ты любишь?
— Рисовать всякое люблю, — жмет плечами Аня. — И котиков еще.
Сжав плечи, Мелани шепчет:
— Может быть, ты хочешь... — и взволнованно выдыхает: — Погулять?
— Хочу, — ошарашенно улыбается Аня.
— Правда? — вытирает щеку Мелани.
— Ну да, — кивает Аня. — У тебя тут красиво очень.
— Хорошо, — смущенно улыбнувшись, Мелани осторожно встает. — Пойдем.
— Юлечка, я тебе напишу тогда, — удивленно бормочет Аня и шагает вслед за Мелани.
— Ага.
Они выходят, и Ульяна, посмотрев, как закрывается дверь, поворачивается к Саре.
— Что будем делать?
— Понятия не имею, — та качает головой. — Понаблюдаем, — и тяжело вздыхает. — Ульяна, я говорила, что нужно еще время.
— Позже обсудим, — кивает Ульяна. — Юля, пойдем.
— Запись-то можно взять?
— Нет, конечно.
— Блин, — встаю и иду за Ульяной.
За большими окнами холла на слепящем солнце блестит река. Ульяна открывает дверь, и в зал врывается теплый ветер.
— Думаю, будет справедливо выплатить тебе неустойку, — она спускается по ступенькам и садится за руль.
— Ну вообще да, — сажусь рядом, и машина трогается. — Я съемки отменила ради этого.
— Сколько?
Оборачиваюсь. Особняк быстро уменьшается и прячется за деревьями. Далеко позади него поднимается в небо большой черный вертолет.
— Если потом напишу, вы же мне заплатите? Прикинуть надо.
— Конечно, — Ульяна направляет машину к обочине, и мы тормозим.
— Слушай, — выхожу и иду за ней по дорожке между цветов. — А зачем интервью-то делать, если она не в состоянии ни фига?
— Тебя это не касается, — Ульяна закуривает, а вертолет уже рычит двигателем.
— Ну ладно. Я напишу тогда.
— Всего доброго, — кивает Ульяна и возвращается к машине.