Ушедшие

Всю дорогу я пробыла будто в тумане. Мы где-то ехали, где-то останавливались на ночлег, который я оплачивала, что-то в себя запихивала из еды... И все это время моя голова страшно болела и немного кружилась, а во всем теле ощущалась слабость. Легкие при каждом вдохе и выдохе горели огнём, а сердце то и дело пропускало удары. Пару раз меня вырвало, хорошо хоть, не на повозку и людей, находящихся в ней. Частично было похоже на признаки простуды или воспаление лёгких, но я не лекарь, однозначно сказать не могла, тем более, сбивавшееся сердцебиение я ничем не могла объяснить. И где я только могла подхватить подобную заразу-то? Вполне может быть, что и в той таверне, людей-то много было. Больше мой уставший мозг придумать ничего дельного не смог, кроме как... Тот человек. Я ведь до сих пор не поняла, что он тогда такого сделал. И ведь все же отнёс меня потом в комнату, не бросил там (да, это все же был он, потому что никто из живших на тот момент в гостинице людей ничего мне толком не ответил). Но я подозревала, что это было что-то магическое, что-то, что не принесло поначалу ощутимого физического вреда, но вот энергетический... Да, что-то со мной явно происходило не очень хорошее.
Я потёрла чуть сильнее заболевшие виски и с трудом приоткрыла глаза. Ого, да мы уже подъезжали к горному хребту — стоит его преодолеть, и до столицы будет рукой подать, всего лишь ещё в одном маленьком городе по пути придётся остановиться. Вот только я без понятия, что буду там делать в таком состоянии: ехать-то и останавливаться на ночлег много ума не надо, а вот по приезду придётся что-то думать насчёт жилья, а я могу думать лишь о том, как бы сохранить равновесие, отходя в кусты по делам. Проклятие, придётся все же тратиться на лекаря, долго я в таком состоянии не протяну и сделать все равно ничего не смогу. А ведь у меня на счету каждая монетка, а осталось их не очень много. Так ещё ведь не к простому лекарю придётся обращаться, потому что у меня явно не простая человеческая болезнь.
Вдруг меня накрыло осознание: магия! Сейчас же это самое важное, что у меня есть, буквально то, что позволяет мне рассчитывать на нормальную жизнь в Долимосе, так что, если с ней что-то произошло?..
На мгновение меня накрыла нешуточная паника. Я даже сумела выпрямиться и распахнуть глаза, хотя чувствовала себя по-прежнему. Начала судорожно перебирать знания в своей голове на предмет случаев изъятия или уничтожения каким-либо способом магии другого человека. Не нашла. Стало чуть полегче. Но потом я вспомнила, что сведения, которые я черпала о магии, находились в общем доступе в небольшой библиотеке маленького провинциального городка, а уж тот человек знал о магии побольше моего точно, к тому же, был старше, значит, опытней и, возможно отучился уже в академии, нашей или какой другой. Хотя... И там такие опасные сведения вряд ли дадут. В любом случае, я не знаю, откуда пришёл этот мужчина и какими знаниями и способностями обладает, так что возможно все. На минуту утихшее напряжение нахлынуло с новой силой. «А что, если?.. А как же?.. А что делать?» — такого рода бестолковые мысли заметались в моей больной голове. Но они, к счастью или нет, были прерваны приступом тошноты, отчего я задышала часто и глубоко. Сидящие рядом на меня из-за этого подозрительно покосились, но мне было как-то все равно: главным сейчас было не вытошнить на дорогу свой с трудом впихнутый завтрак.
Когда мне стало чуть легче, я откинулась назад, прикрыла глаза и глубоко вздохнула. В тот момент казалось, что я не смогу выдержать этот путь, что умру или, по крайней мере, выпаду по дороге. Мне даже хотелось умереть или выпасть, лишь бы больше не ощущать этой боли, усугублённой постоянной тряской. Хотелось плакать и кричать, что все, сдаюсь, не могу больше, да, вот такая вот я слабая! Но было некому. Замечали когда-нибудь, насколько мы собранны и терпеливы в кругу незнакомых людей, и как позволяем себе поныть, когда рядом есть кто-то близкий? У меня не было сейчас никого близкого, я не могла ныть. Буду мешать другим — выкинут без проблем, тут каждый сам за себя. А безнадёжность меня все также переполняла, ей было плевать на то, что мне было сложно с ней справиться. А справиться я была обязана, вот в чем суть. Я была на грани, но, понимая, что поддержки нет, все же нашла в себе силы держаться. Оказывается, человек способен на большее, чем он о себе думает, особенно, когда это не первая трудность в его жизни.
Тем временем мы подъехали к подножию горного хребта. Впереди нас ждала недолгая, но опасная дорога: как я помнила, частично она шла вдоль обрыва, так что бояться свалиться я стала настолько интенсивно, насколько у меня вообще хватало энергии.
Её хватило ненадолго, так что следующие полчаса или около того я провела в полусонном-полубессознательном состоянии, укачанная тряской, так что не заметила, как мы преодолели примерно треть опасно неровной дороги. Очнулась я, как можно догадаться, от особенно резкого скачка повозки. Должно быть, камень крупный попался. Преодолев поразившую все тело слабость, нашла в себе силы оглядеться, увидев не сильно радостную картину: нас окружал камень. Немудрено, ведь двигались мы по искусственно выдолбленному пути, созданному людьми уже довольно давно. Ну как, людьми... Магами, скорее. И, конечно же, они не сравняли выбранный узкий участок с землёй, а уничтожили только верх горы, чтобы сделать путь более пологим. В любом случае, сейчас мы уже преодолели подъём и двигались по относительно параллельному земле участку. Самое сложное — обрыв — ждало нас впереди. Впрочем, дорога там, насколько я поняла из сумбурных объяснений людей, бывавших там, была довольно широкой, настолько, что могли проехать рядом три таких же повозки, как наша, но это обстоятельство все равно не избавляло меня от страха за свою жизнь, пусть и страх этот из-за отсутствия на него ресурса и не был столь интенсивным, как тогда, когда я только узнала о такой сложности на пути. Казалось бы, ничего такого, риск упасть минимален, даже видом красивым можно полюбоваться, но нет, меня, скованную боязнью высоты, это ужасно пугало.
«Просто закрой глаза, Ева, и представь, что это обычная дорога, по которой ты и ехала все это время.» — говорила я себе, но это не помогало. И хоть я никогда не видела реальную высоту, меня всегда пробирал ужас, когда я представляла её в своём воображении. Это было что-то иррациональное, необъяснимое, но оно было, и никак справиться я с этим пока не могла. Говорят, чтобы справиться со страхом, нужно посмотреть ему в глаза. Что ж, вот и посмотрю, хотя не думаю, что это событие отложиться у меня в памяти, ведь, судя по ежечасному ухудшению моего состояния, страх — последнее, о чем я тогда смогу думать.
Но вот и она, причина моей озабоченности. Быстро же мы добрались. С одной стороны все также на несколько метров возвышался массив горы, а вот с другой... Бескрайнее небо, раскрашенное в это предзакатное время тёплыми нежно-розовыми, лазурными и светло-жёлтыми оттенками. На какой-то миг я позволила себе забыть об опасности этого места и поддалась его очарованию. Да, это было красиво. Вдалеке можно было разглядеть каменную макушку другой горы, являющейся частью этого же хребта. Я смотрела с расстояния в метров пять, так что не знаю, как бы это выглядело, будь я у самого края, но мне достаточно было и простого созерцания широкого разноцветного неба, не больно я хотела увидеть, насколько глубока пропасть и что там внизу. Может, долина какая, или озеро, а может, одни только камни — на это мне было как-то плевать. Не было ни страха, ни любопытства. Впрочем, все, как я и прогнозировала — апатия, слабость и неизменная боль в голове и груди в очередной раз не позволили мне испытать какие бы то ни было эмоции.
***
Для преодоления того места потребовалось где-то полчаса, за которые я, признаться, успела чуть вздремнуть, откровенно наплевав на свою боязнь высоты. Надо же, это оказалось проще, чем я думала. Ещё часа через три пересечем хребет полностью, а ещё через, может, пять — заночуем в деревушке. А оттуда и до столицы недалеко (ну, относительно всего проделанного пути).
Так я размышляла, прикрыв глаза и чувствуя себя впервые за все время пути чуть лучше, когда послышались голоса. Вернее, малоразборчивые агрессивные вскрики. Признаться, мое мутное сознание не сразу поняло, что происходит. Дошло до меня только тогда, когда выскочивший словно из ниоткуда невысокий худой мужчина в рваной одежде стремительно достал что-то, что на миг сверкнуло в свете заката, и сделал резкое движение возле горла возницы. Тот попытался что-то прохрипеть, но быстро обмяк, свалившись со своего места прямо под колёса. Все, кто сидел вместе со мной, на миг замерли, а потом начался ад.
Истошные крики, сошедшие с ума лошади, учуявшие кровь и страх и оставшиеся без управления, которые заметались и хотели было бежать, но их как-то сумели сдержать исхудавшие, но довольно сильные люди, которые встретились на нашем пути. Они с разбега заскакивали в повозку, резали редких мужчин, которые пока даже не успели опомниться, но женщин пока не трогали.
Честно признаться, я была в ступоре. Воспринимала происходящее будто через какую-то пелену, так, как будто это происходило не со мной, или же будто это просто постановка. Или же сон. Ведь государство уделяет довольно много сил, чтобы избавлять дороги от таких вот людей, которые не придумали ничего лучше, как грабить, чтобы заработать себе на жизнь. Так как же так?.. « Это же горы» — пришла на ум здравая мысль, — «Здесь не так-то просто их поймать». Надо же, какая ирония. Я боялась высоты, а надо было бояться кое-чего посерьёзнее. Чего-то, что могло оказаться более реальным.
На мои колени что-то упала. Я опустила голову вниз: его лицо было совсем белым, за исключением нескольких капель крови, а глаза застывшими. Из приоткрытого рта текла кровь. Глядя ему в глаза, я впервые ощутила реальный страх, а апатия начала спадать. У меня мелко затряслись руки, в горле пересохло, а узел паники в моем животе завязывался все крепче. Я резко вздернула голову, готовая закричать, неважно — проклятия или мольбы, и только сейчас смогла оценить обстановку, в которой и находилась. Они как-то сумели успокоить лошадей (травы или магия, возможно, хотя первое вероятнее) и сейчас внимание всех, за исключением нескольких человек, которые остались следить за выжившими, сосредоточилось на нашей поклаже.
Они убили всех, кроме нескольких женщин. Всех мужчин, двух старух и — на миг я ощутила сострадание — женщину с маленьким ребёнком. Верно, все они им не нужны.
— Вот же ж... — послышался злобно-раздосадованный голос от кучки грабителей. — Опять ничего толкового... —
Немного отойдя от шока, я чуть повернула голову, чтобы слышать лучше. Ох, как же болит голова... Вроде же проходило, и вот опять...
— А чего ты ожидал-то? Видно же было, что не товар какой везут. — Этот голос уже более молодой, нахальный даже.
— Заткнитесь. — У меня пробежали мурашки по коже от ледяного спокойствия прозвучавшего в голосе «нового персонажа». Похоже, главный у них. В интонациях его звучали расчётливость и ум. Я уже догадываюсь, почему их до сих пор не поймали, кажется. — Главный товар мы получили. Остальное не важно.
Толпа согласно и удовлетворенно загудела, а я вдруг поняла, что на самом деле с нами произошло.
Сидящая рядом со мной худенькая темноволосая девушка всхлипнула и с ужасом покосилась на меня, расширив глаза и прикрыв рот рукой. Я ответила ей похожим взглядом. Да, милая, мы с тобой и ещё с теми двумя здорово влипли.
Тем временем к нам подошёл седовласый мужчина среднего роста. Его цепкие глаза внимательно оглядели каждую из нас. Я постаралась, опустив взгляд, исключить из своего поведения любые признаки агрессии и неповиновения. Не хотелось бы вызвать гнев людей, в чьих руках сейчас власть.
Тем временем мужчина закончил осмотр и, похоже, остался доволен увиденным.
— Трогай. — Сказал он оборванцу, что занял место убитого возницы. Повозка медленно тронулась, вот только какой же у нас маршрут?..
Голову заполонили мрачные мысли. Понятное дело, что сейчас лучше не рыпаться: силы определенно не равны. Может, будь я в нормальном состоянии, и попытала бы удачу. Магия, знаете ли, даже слабая — хорошая вещь. А я не заметила, чтобы кто-то из оборванцев ею владел, так что в этом плане преимущество у меня было бы. С другой стороны, их больше...
Я решила дождаться ночи, чтобы уже тогда посмотреть, какой караул они выставят, где лягут, насколько долго будут спать, и решить, что мне делать с этой информацией. Понятное дело, что что-то, но я сделаю, хоть попытаюсь, потому что судьба рабыни — не то, о чем кто-то может мечтать. Это вам не женские романчики про то, как хозяин беззаветно влюбляется в свою рабу, это жизнь, здесь такого нет и быть не может. И обращаться будут не как в сказках, пощады можно не ждать.
Размышляя о ситуации, я даже почти перестала чувствовать страх. Почти, потому что где-то в глубине разума он был, загнанный и подавленный. Надеюсь, не вырвется в решающий момент. В любом случае, сейчас мной снова начала овладевать апатия. И боль. Конечно же, боль. Я досадливо вздохнула. Что же со мной? Почему в самое неподходящее время? Ответов у меня не было, оставалось только терпеть.
Вдруг левой стороной тела я ощутила дрожь. Я-то привычная к стрессу, я отошла уже, а вот они... Хотя нет, две другие просто сидели и тихонько плакали. Значит, считай, поняли и почти смирились. Во всяком случае, угрозы явно не предоставляли, а вот моя соседка... Я медленно и аккуратно повернула к ней корпус. Так и есть: вся белая, трясётся, в распахнутых глазах паника. Того и гляди, натворит делов. С «умалишенной» никто возиться не станет, быстро избавятся. Подумают, от неё будет по дороге больше проблем, чем пользы от продажи, да и никто ее такую не купит.
Тем временем предмет моих размышлений было собрался вскочить и что-то вякнуть, но я среагировала быстрее: левой рукой обхватила за плечи, а правой зажала рот. От неожиданности она замерла, что мне и было нужно.
— Прекрати. — Начала я говорить ей в ухо едва различимым шепотом. — Мы выберемся, мы сбежим, обещаю. Рыпнешься сейчас — убьют, поняла меня? — Я чуть крепче ее сжала.
Видимо, последняя фраза была лишней, потому что начавшая было успокаиваться девушка внезапно  задергалась и начала скулить, и ладонь моя ей помехой не была. Человек, сидевший рядом с возницей, начал поворачиваться на звук.
И тут я поняла, что выбора у меня нет. Я знала, как успокаивать человека магией, и сейчас от моего решения — рискнуть или нет — зависела, возможно, жизнь. Я постаралась сосредоточиться и призвать магию, на что моя голова отозвалась ещё большей болью, а жар в груди стал почти нестерпимым.
Как ни странно, магия таки призвалась. Вот только чего я не ожидала, так это того, что внезапно маленький ручеёк превратится... В огромный неконтролируемый поток.
На мгновение я избавилась от пелены, что окутывала мой разум, который теперь стал ясным.
Разбегающиеся, выпрыгивающие из повозки кричащие люди.
Ржание впавших в неистовство лошадей.
И огромная глыба, отвалившаяся от основного массива. Глыба с частью дороги, по которой и шли мы.
К моменту свободного полёта миг просветления для моего мозга закончился и меня под аккомпанемент истошных криков накрыла тьма.

___________________________________________________

Уверена, это было ужасно. Впрочем, как и до этого. Признаться, у меня опустились руки, хоть я и написала совсем мало, так что я наконец дописала главу только спустя почти месяц. Пусть я и понимаю, что очень хреново пишу, я должна и понимать, что у меня все же есть к этому талант, но, как говорится, гений состоит из одного процента таланта и девяносто девяти процентов труда, и даже понимая, что все плохо, я должна об этом помнить и не сдаваться, пытаясь самосовершенствоваться. Очень надеюсь, что у меня хватит на это сил, ведь как книжный критик я очень даже хороша и объективна, а понимать, что то, что ты пишешь — фуфло, это... это больно. Хоть логика и кричит о том, что «нельзя, дура, без опыта и навыков создать шедевр, вот тебе шанс, платформа, аудитория — давай, тренируйся! Раз ты сама понимаешь все свои минусы, рано или поздно сможешь их исправить, ведь ты умная девочка». Она кричит, а эмоции все равно берут верх, заставляя все больше в себе разочаровываться.
Но я рада, что нашла силы и выкладываю это.
Итак, этой пусть и паршивой, но являющейся маленьким шажочком к истинному мастерству, главы не существовало бы, если бы не Die hölle muss warten.
Я была бы рада, если бы кто-то ее прочел. Правда, люди, огромное вам спасибо.