Система отмены Мэри Сью [BL]

Сначала Фу Ичэнь поцеловал Су Чжаня медленно, нежно исследуя его губы. Будто хотел дать человеку в своих объятиях достаточно времени, чтобы привыкнуть к контурам и температуре его поцелуя, сдерживая при этом собственное нетерпение. Лишь когда Су Чжань перестал быть скованным, немного расслабился и полностью ответил на поцелуй, Фу Ичэнь приоткрыл губы и, наконец, впустил свой язык ему в рот.

А затем, словно долго терпел, язык Фу Ичэня с жадностью погнался за языком Су Чжаня, обвивая его, как будто пытался этим поцелуем смыть всю накопившуюся тоску и сдержанность.

Вскоре за страстным натиском последовало более мягкое, плавное движение — словно Фу Ичэнь, наконец, насытился долгожданным вкусом. И только когда Су Чжань, сбившийся с дыхания, стал постепенно приходить в себя, Фу Ичэнь неосознанно отстранился от его губ.

В этот момент Су Чжань был полностью расслаблен и безвольно лежал в его руках. К счастью, его руки с самого начала обвивали плечи Фу Ичэня — теперь это оказалось весьма кстати.

Комната, в которой они находились, была не совсем тёмной. Их носы почти соприкасались, взгляды пересекались. Они могли ясно видеть отражение друг друга в глазах и отчётливо слышать своё дыхание и биение сердец.

Глаза Фу Ичэня в этот момент пылали, словно пламя во льду и снегу, обжигая мужчину в его объятиях. Взгляд Су Чжаня, ещё недавно растерянный и расфокусированный, постепенно прояснился. Он обрел самообладание и безучастно взглянул на Фу Ичэня. Тот слегка улыбнулся уголками губ:

— Вот так?

Голос Фу Ичэня прозвучал чуть приглушённо, с неуловимым оттенком соблазна, словно искушение из самой бездны. Су Чжань ощутил, как его тело дрожит, взгляд снова начал блуждать, как будто он был загипнотизирован. Он посмотрел на Фу Ичэня и неловко кивнул — будто под чарами.

Фу Ичэнь, наконец, удовлетворённо улыбнулся, с лёгкой ноткой лукавства. В его голове снова раздались звуки системных подсказок — сообщение о повышении благосклонности Главного Мужского персонажа ко Второму. Но теперь он мог свободно отключить эти уведомления. Потому что независимо от того, помнит ли его этот человек или нет — Фу Ичэнь твёрдо решил быть с ним. Подсказки больше ничего не значили. Он даже не думал о них.

Что касается самого Су Чжаня, то напоминания о баллах и заданиях давно вылетели у него из головы. Даже вопросы реальности и иллюзии — всё растворилось, как только он оказался в этом моменте. Его мысли рассеялись, и он внезапно обрёл способность отбрасывать всё лишнее и сосредотачиваться только на одном.

Он безучастно кивнул, когда взгляд Фу Ичэня остановился на нём. Возможно, в этот момент он всё ещё пытался осознать смысл слов, услышанных сквозь пелену. Его голова дернулась, словно среагировала быстрее, чем мозг успел что-либо понять.

Может быть, из-за особенностей образа Второго Мужчины, улыбка Фу Ичэня всегда казалась немного дьявольской — в ней чувствовалось нечто опасное. Он не выглядел серьёзным человеком. Но в глазах Су Чжаня, сбитого с толку, эта улыбка казалась почти колдовской. И даже если бы разум его был ясен, он всё равно не смог бы устоять перед этой улыбкой.

Фу Ичэнь не сдержался и вновь наклонился за поцелуем. Конечно, он хотел большего — слишком долго ждал этого. Но он терпеть не мог быть под наблюдением. Даже если слова Су Чжаня не были слышны, он всё равно не хотел, чтобы их кто-то подслушал. Вероятно, это было вызвано его собственническими чувствами. Так или иначе, как бы сильно он ни хотел — сейчас ему оставалось только терпеть.

И вот Су Чжань, который так долго готовился морально к следующему шагу, вновь начал слишком много об этом думать.

Если подумать, двое страстных мужчин оказались в столь интимной ситуации... Разве не должно было случиться что-то ещё? Он уже понял чувства Фу Ичэня, знал и свои — и потому напряжение в его душе достигло пика. Он спорил с самим собой, метаясь между «подчиниться» или «не подчиниться». После полудня внутренних дебатов он, наконец, решился попробовать.

Но как только Су Чжань решился попрощаться со своей девственностью... мужчина, державший его, вдруг остановился. Когда их страсть достигла высшей точки, когда всё вело к неизбежному, — они просто поцеловались и... всё? Конец?

Су Чжань почувствовал неловкость. Это была случайность? Он решительно отказывался признавать, что разочарован. Он с лёгким недоумением посмотрел на Фу Ичэня.

Но тот лишь крепко обнял его, лёг на спину и позволил Су Чжаню устроиться у него на груди, обняв одной рукой. Не глядя на его лицо, он спокойно сдерживал свои чувства. И только спустя некоторое время, придя в себя, уставился в потолок и медленно сказал:

— Я не люблю, когда за мной наблюдают.

Когда они прибыли в город Люли, убийцы, преследовавшие их с самого выхода из столицы, внезапно отступили. Но это было не капитуляцией, а выжиданием. Они рассчитывали на то, что враги перебьют друг друга. Им было бы только выгодно, если бы один убил другого. И только если этого не случится — тогда они вмешаются.

Кроме того, Фу Ичэнь уже знал, что настоящая причина, по которой бандиты в Цзяннани до сих пор не уничтожены, кроется в сговоре между местными чиновниками и разбойниками. Даже горожане участвовали в этом. О прибытии чужаков власти узнавали немедленно — в обмен на гарантии безопасности. Раз в год жители платили бандитам дань — едой и деньгами.

Это был своеобразный "налог на безопасность". Всё украденное делилось между разбойниками и местной администрацией. Так образовалась система взаимовыгодного сговора, которая позволяла бандитам существовать безнаказанно. Потому город Люли по сути был логовом разбойников. Было естественно, что новички находились под наблюдением ещё до входа в город.

«Не люблю, когда за мной наблюдают?» — сначала Су Чжань не понял, к чему это. Но вскоре осознал, что имел в виду Фу Ичэнь. Он тут же покраснел, как будто кто-то разоблачил его потаённые, стыдные мысли. Он чувствовал себя ужасно неловко. Хотя они обсуждали весьма интимные темы, он старался делать вид, что это ничего особенного.

В этот момент Су Чжань был рад, что Национальный Учитель держит его в объятиях — иначе он сгорел бы со стыда. Но вдруг, осознав нечто важное, он почувствовал, как по телу пробежал холодок, волосы встали дыбом, а из глубин души поднялось смешанное чувство стыда и гнева:

— Тогда... то, что мы только что делали... — он замолчал. Объятия и поцелуи... это всё было видно?

Уголки губ Фу Ичэня слегка приподнялись. Он успокаивающе похлопал Су Чжаня по плечу:

— Не волнуйся. Они не посмеют подойти слишком близко.

В глубине души он даже нашёл это немного забавным. Иногда Су Чжань был удивительно проницателен, особенно с его актёрским мастерством... А иногда — настолько наивен, что это вызывало невольную улыбку. С боевыми навыками и внутренней силой Главного Мужчины как у него — как он мог не почувствовать слежку?

Конечно, Су Чжань почувствовал лёгкое чувство вины, услышав это. Он и впрямь забыл. Но с другой стороны — зачем ему было что-то предпринимать, когда рядом находился такой могущественный и мудрый Национальный Учитель? Ему даже не нужно было напрягать ум — достаточно было просто следовать за ним. Они находились в иллюзорном мире, так что Су Чжань не испытывал угрызений совести.

Су Чжань всегда был таким.

Так что, подумав об этом, он внезапно почувствовал себя спокойно и даже с некоторой дерзостью прижался к сильным рукам Фу Ичэня, выглядя при этом равнодушным. Он просто хотел насладиться этим моментом — поговорить о будущем можно и позже.

После их близости, словно тонкая перегородка между ними — как бумага на окне — была прорвана. Их отношения неожиданно потеплели. Особенно это было заметно в поведении Су Чжаня.

Например, он больше не избегал взгляда Фу Ичэня. Уже не краснел до корней волос и не пытался скрыть смущение за спонтанной улыбкой. Казалось, его поведение стало более естественным.

Хотя Фу Ичэнь ещё не открыто выразил свои чувства, его реакция явно устраивала Су Чжаня. А потому, чувствуя себя в безопасности, тот незаметно ослабил внутреннюю защиту. По крайней мере, сам он был уверен, что всё ещё держит себя в руках и не выдает лишнего.

Фу Ичэнь был доволен такой переменой. Как бы ни вел себя Су Чжань, в его глазах он был существом, дарящим ему радость — как душевную, так и телесную.

На следующий день они вышли вдвоём. И сразу заметили странные взгляды: и хозяин таверны, и официант, и просто прохожие поглядывали на них с выражением, в котором смешались любопытство, оценивающая заинтересованность и некая хищная настороженность. Эти взгляды были похожи на взгляды волков, засмотревшихся на добычу. Люди даже соревновались за возможность подойти первыми.

Тем не менее, двое оставались невозмутимыми. Они вели себя свободно и уверенно, будто не замечали ничего странного — или им было всё равно. Согласно легенде, они были двумя состоятельными торговцами из столицы, приехавшими открыть магазин в городе Люли.

Иначе говоря, они сами разрекламировали себя как два жирных куска мяса.

На самом деле, как Фу Ичэнь, так и Су Чжань прекрасно знали о заговоре — логово бандитов располагалось в горах неподалёку от города. Однако Су Чжань считал, что только он один обладает этой информацией и не знал, что Фу Ичэнь тоже всё знал.

В оригинальном сюжете главные герои не имели ни малейшего представления об этом. Прибыв в Люли, они начали расспрашивать местных, пытаясь выяснить, что происходит. В результате, они спрашивали воров... о ворах. В том числе — прямо у дверей их логова. Предсказать последствия несложно: всё, что они выяснили, было заранее отфильтровано преступниками, а за ними самими сразу установили наблюдение.

Затем, в гостинице, их подло накачали порошком, расслабляющим мышцы. Оба потеряли способность пользоваться боевыми искусствами, были схвачены и доставлены в логово. Во время плена они случайно узнали о заговоре между бандитами и местными чиновниками. Но было уже поздно — они оказались в смертельной опасности. Хотя Байли Уцзи и обладал выдающимся мастерством, яд подействовал и на него.

Подобные испытания сближают. И именно тогда бывшие «враги» начали понимать, что значат друг для друга.

Однако в этот раз всё было иначе. И Су Чжань, и Фу Ичэнь знали правду заранее. И у них был собственный, более прямолинейный план: просто найти логово, убить главаря банды, устранить коррумпированного уездного начальника — и всё, проблема решена.

В оригинальном сюжете путь к финалу занимал десятки глав: героиня спасалась, возвращалась в столицу, приводила императорскую гвардию, та арестовывала чиновников и зачищала логово. Всё заканчивалось торжеством справедливости и жестокой расплатой.

Но с точки зрения Фу Ичэня, зачем тянуть? Почему бы сразу не перейти к финалу?

Правда, ради драматургического эффекта стоило бы подождать пару дней, пока не появится главная героиня.

Су Чжань же был полностью убеждён в «логичных доводах» и «точной информации» Фу Ичэня. В его глазах Национальный Учитель был редким человеком, одновременно выдающимся и в мирных делах, и на поле боя.

Но даже он не ожидал, что заговор окажется куда масштабнее, чем казалось на первый взгляд.

Героиня действительно вернулась. Только не с подкреплением. По дороге её ограбили. Иронично, но сюжет будто начал возвращаться к своей изначальной колее...