Пристрастие к ядам

– Кажется, впереди какое-то селение, господа, – вклинилась голова стражника под брезент. Его волосы, брови и ресницы были усыпаны снегом. Метель усиливалась.

– Едем туда, – глухо отозвалась Марселла, протискиваясь вперед Джексона. Чувство тревоги все также не покидало ее.

– Здесь нам придется задержаться. Погода ухудшается, а скоро начнет темнеть, – сказал Джексон, оглядывая территорию. Они приехали на большую снежную поляну, которая тянулась к лесу. Дороги не было. Дома, сделанные наспех, располагались хаотично. В центре под деревянным, криво натянутым навесом горел костер и собрались какие-то мужчины.

– Кучер, – обратилась к мужчине Марселла. – Накормите и напоите лошадей, соберите повозку и приготовьтесь к срочной отправке назад, понятно? Если потребуется уехать быстро, вы должны быть готовы.

– Вас понял, госпожа, – низко поклонился он и вместе с путниками направился к местным, чтобы попросить у них воды и пропитания для лошадей, а также пополнить их припасы.

– Что за гости в такую непогоду, – отозвался один из мужчин. – Заблудились, господа?

Они зашли под навес. Рядом со столбами стояли собранные чемоданы, будто кто-то вот-вот уезжал. Местные, завидев, что путники с вооруженными стражниками, серьезно напряглись, но Марселла обратила внимание, что мужчины сами открыто носили оружие. Военный лагерь. Они точно прибыли по назначению.

Выглядели они так, словно их собрали со всего мира. Ормандцев было всего несколько, их выдавал цвет волос. В остальном, мужчины были одеты одинаково, в зимние теплые костюмы, закрывающие тела, перчатки, высокие сапоги. Женщин было меньше. Одна сидела у костра и в большое ведро чистила жухлую картошку. Вторая, помоложе, проходила мимо с двумя маленькими ребятишками, закутанными в теплые одежды. Похоже, здесь жили с семьями. Парочку мужчин Марселла будто узнала, кажется, раньше они мелькали во Дворце.

– Мы надеемся на теплый прием, господа, скоро вечер, мы проделали долгий путь, – вежливо обратился к местным Джексон. – Дайте нашим лошадям испить воды, да присесть нам.

– А меня проведите к вашему предводителю. Скажите, приехала его дочь, – вдруг заявила Марселла. Местные округлили глаза и начали переглядываться. Женщина, чистившая картошку, подняла взгляд и прищурила его, глянув на путников. Один из мужчин что-то шепнул другому, и тот убежал.

– Что ж, пройдемте, – без особой вежливости обратился к ним мужчина и повел в сторону одного из шатров.

Шатры были достаточно большими, чтобы вместить семью, но неподходящими, чтобы вести там полноценный образ жизни. Поэтому весь лагерь был общественным, каждым шатром, похоже, мог пользоваться любой житель, поэтому внутри оказалось довольно много людей.

Мужчина провел их к лежанкам из меха животных, попросил девушку принести еды и воды. Внутри шатры походили на отдельные комнаты, и их, видимо, впустили в гостиную. Шатры были обтянуты кожей и накрыты мехом, поэтому сохраняли температуру выше, чем на улице, однако, без шуб здесь было бы также холодно.

Девушка принесла напитки и закуски, мясные блюда с овощами. Марселла огляделась и представила, сколько же животных они убили ради обустройства своего лагеря. Мужчина, который привел их, завел довольно светскую беседу, кто они, откуда, куда направляются, надолго ли в Северной Ормандии. Упомянул, что девушка-блондинка напоминает ему принцессу из королевской семьи. Амелота бросила вопросительный взгляд на Марселлу. Та незаметно кивнула, отпив из стакана.

– Я и правда одна из принцесс Эхара, – кивнула девушка.

– Так вы от Милиены? – хлопнул глазами мужчина и будто расслабился.

– Заткнись, идиот, – огрызнулся кто-то так грубо, что в шатре замолчали все. Мужчина сразу подскочил, а вот Амелота будто посерела, ее взгляд потух, и на секунду она замерла, будто готовясь упасть в обморок, но затем взяла себя в руки. Марселла поняла, что вслух спрашивать ни о чем нельзя, но поговорить требовалось срочно, а в шатер уже прибыл Маро. Прискакал на первый же зов, услышав, что приехала дочь. Вряд ли от радости.

Марселла повернулась, чтобы наконец-то лицезреть своего отца. Теплая одежда слоями обрамляла его тело. Волосы словно потемнели, стали болотными, борода отросла, усы закрывали клыки, которые всегда выставлялись на обозрение.

– Вот мы и встретились, Маро, – сверкнула ухмылкой Марселла, вставая с лежанки.

– Я был совсем не удивлен, что ты оказалась жива после переворота, – язвительно ответил он. – Ожидал, конечно, что ты сгинула со своими прихвостнями, но не верил до конца, что ты умерла, пока не видел тела. А потом ты объявилась. Как я и думал. Зачем в этот раз уже на моей новой территории?

– Может, поговорим в более приватной обстановке? – предложила Марселла. Тот кивнул и молча последовал на выход. Марселла обернулась к друзьям. Об одном она забыла: предупредить не выдавать истинные мотивы прибытия. Что ж, оставалось надеяться, что они сами до этого догадаются.

Маро провел Марселлу в свой шатер. Изнутри он был украшен красными коврами. В центре стоял стол и стул. Лежали документы. В углу кресло. Кажется, этот шатер принадлежал исключительно ему и выполнял роль кабинета. Маро предложил сесть, но Марселла отказалась.

– Так, почему приехала? – его тон не казался враждебным, но и назвать дружелюбным его было сложно. Маро испытывал неприязнь к приехавшим неожиданно гостям. – Вряд ли хотела навестить отца в изгнании.

– Появилось срочное дело в Северной Ормандии, – уклончиво, но уверенно ответила она.

– У вас же, кажется, бал, в честь принцессы, – буркнул тот, разрывая зрительный контакт.

– А ты следишь за новостями, – улыбнулась она, но улыбка вышла кривой, больше похожей на усмешку. – Видела чемоданы у костра. Уезжаете куда-то? Неужели я прямо-таки вовремя? Еще чуть-чуть и не застала бы ваш лагерь?

– Кровавая армия никогда не стоит на месте, – странно ответил он. Марселла удивленно подняла брови: так вот, как он назвал свой новый отряд.

– Что ж, похвально, что ты начал все сначала, нашел людей... Я вижу знакомые лица, но и тех, кто не жил в Фейрилэнде. Неужели на твою сторону перешли люди в Северной Ормандии?

– Ты слишком плохо знала меня, чтобы расценивать мою репутацию и навыки, – оскалился Маро, как делал это раньше. В жестах отца было что-то привычное, напоминающее о том времени, когда они жили вместе.

– Но, похоже, и ты недооценил меня.

– Признаюсь честно, да. Я не ожидал, что ты займешь столь высокий пост и свергнешь Несбитта. Даже Джулии не удалось выжить после переворота.

– Мы разные с ней, – сжала губы Марселла, вспоминая о сестре. Та осталась в прошлом королевства, которое Марселла еще не затронула. А сама Марселла оказалась прародительницей Мириам, но как выполнить свой долго не знала. Хватит ли просто верного служения королевству?

– Ваши отцы разные, – напомнил он. – Твое могущество заключается в твоем нутре половинчатой, не уничтоженной в младенчестве. Считай, я породил весь этот хаос, устроенный сейчас на землях Фейрилэнда.

– Скорее, моя мать. Она сохранила мне жизнь, а ты до последнего стоял на том, чтобы убить меня.

– Я не мог пойти против воли короля. К тому же, я чувствовал могущество, исходящее от слабого, едва дышащего младенца. Мир не готов к тебе, Хизер.

– А я не была готова к этому миру, Маро, – она устремила взор на отца, поймав его жесткий взгляд. – Но ты окунул меня в него, не спрашивая. Надеялся, что получишь выгоду: либо поимеешь солдата вроде Алдиса, готового исполнять любую твою прихоть ради связей и репутации, либо выгодно выдашь замуж, поимев уже сам связи и, возможно, обогатившись или пополнив ряды своих людей.

– Ты сама все это понимаешь, зачем мне подтверждать это? – уныло спросил он, видимо, не желая разговаривать о прошлом. Маро крайне легко избавился от воспоминаний о жизни в Фейрилэнде и преданности королю, сейчас запертому в темнице.

– Ты никогда не любил меня, как дочь, – без особой печали сказала Марселла. – Ты, в целом, использовал детей, как товар, который можно выгодно обменять.

– Преданным оказался только Алдис. Быть может, еще Ониши, но он слишком мал для этой войны.

– Ты не посмеешь использовать ребенка, – процедила Марселла сквозь зубы. – К тому же, – она вздернула волосами. – Я обсудила все с твоей женой, она согласна отдать Ониши на воспитание Дворцу.

– Вы вырастите из него хлюпика и слабака, – гаркнул он.

– Успокойся, Маро. Ты хочешь поругаться? Сразиться в этом шатре? – всплеснула руками Марселла. Потребуется, она могла вытащить меч, спрятанный под шубой, однако сражаться с отцом здесь не входило в ее планы.

– Я спокоен, – отчеканил он. Марселла открыла рот перевести тему их нестабильного диалога, но тут в шатер вошел мужчина. Он поклонился Маро, не удостоив девушку взглядом, и быстро подошел к предводителю.

– Господин, – обратился он, а затем зашептал что-то ему на ухо. Маро несколько раз поменялся в лице. Его брови сошлись на переносице, он был чем-то крайне недоволен.

– Хизер, у меня появилось срочное дело, – заявил он в спешке. – Нужно отлучиться. Ты сможешь дойти до шатра с твоими людьми? Нам еще есть что обсудить, но здесь...

– Я поняла, – бросила она, перебив отца. Маро не доверял ей и не хотел оставлять в своем кабинете на время ухода. Марселла бы поступила точно также, не позволив отцу остаться наедине с важными документами лагеря.

Марселла, дабы не вызывать у Маро подозрений, вышла первой, но его стража отреагировала довольно резко. Трое мужчин моментально обнажили мечи, но Маро, выйдя следом, взмахом руки приказал немедленно опустить оружие.

Марселла едва ли не упала. Стража была левшой. Все до единого обнажили клинки, схватив их неестественно левой рукой. Нужно было сохранить лицо и оставить выражение бесстрастным, дабы не выказать страха и разоблачения, но в Марселле бушевали эмоции.

Группировка Маро хотела свергнуть Нортона и изжить Марселлу с этого света.

– Ты идешь? – обернулся Маро. Марселла растерянно кивнула, но Маро, кажется, ничего не заметил.

Ей нужно было немедленно доложить новости Амелоте и Джексону, но она не могла сорваться с места и побежать к ним. Маро шел спереди, специально медленно, и Марселла, нервно сжимая кулаки, шла следом. Они дошли до навеса. У костра все еще сидела та женщина и чистила картошку.

Марселла задержалась, бросив на женщину долгий взгляд, а, когда повернулась, Маро уже свернул вместе с тем мужчиной в шатер. Незнакомка почувствовала тяжелый взгляд и подняла голову. Вновь прищурилась, приглядываясь к Марселле, а затем выдала.

– Я уж думала, сама Уэлвот поднялась из Царства Тьмы, чтобы навестить старых врагов, – усмехнулась она и вновь вернулась к картошке.

Марселла торопилась, ей нужно было срочно доложить, что они находятся в логове врага, что Маро и есть тот самый предводитель группировки, терроризирующий их, а покровителем, похоже, является некая Милиена, из-за которой так внезапно побледнела Амелота. Но одной фразы этой женщины хватило, чтобы немедленно заинтересовать Марселлу. А вся ее сущность состояла в том, что любопытство и семейные тайны всегда побеждали силу воли и здравый смысл.

Девушка оглянулась, Маро находился еще в шатре. Быстрыми шагами, хрустя снегом под ногами, она подошла к женщине и села рядом с ней на низкую деревянную лавку. Незнакомка, будто предвидя это, усмехнулась, отложила картошку и подняла на графиню взгляд.

– И что ты хочешь услышать?

Марселла пригляделась к женщине. Она не была стара, но выглядела очень замученно.

– Вы знали Джулию Уэлвот?

– О, я видела, как она умирает, – сверкнула желтыми зубами женщина. – И никогда не думала, что увижу ее сестру.

Сердце Марселлы пропустило удар. Для одного дня слишком много откровений. Похоже, эта незнакомка была на том самом перевороте, когда Джэрод занял престол и когда убили Джулию. Сама Джулия никогда не рассказывала о своей смерти, словно не желала, чтобы Марселла знала правду, поэтому теперь возможность узнать о том дне больше являлась крайне соблазнительной.

– Вы присутствовали на перевороте?

– Семь лет уж минуло, два переворота следом, а об этом еще глаголют, – фыркнула она. – Да, я была там. Молодая, юная, незамужняя... Проклят был тот переворот. Тьфу ты, – плюнула она. – Потом я вышла замуж, встретившись со своим суженным на том самом празднике, – слова о муже звучали крайне пренебрежительно. – Оказался он верной шавкой Маро, вот теперь на весь лагерь и чищу эту дрянную картошку, – причитала она. Марселла глянула на ее руки. Перчатки были изрезаны ножом. – А жизнь на том празднестве была совсем другой. Никто не думал, что оно обернется реками крови. Твои, – женщина указала на Марселлу ножом, но та даже не дрогнула. – Начали терять преимущество. Деспота бывшего короля боялись все. В случае проигрыша, они бы умерли страшной смертью в мучениях, поэтому побаивались переходить на сторону восставших. А король чувствовал, что неспокойно в королевстве, ощущал интриги. Джулия, часто приходившая к Джэроду, стала напрягать его. Королю срочно нужен был тот, кто прикинется его верным слугой, тот, кому он станет доверять. На том празднике король планировал перебить тех, в ком сомневался, и восставшие узнали про это. Им нужно было отвлечь внимание таким маневром, на который повелся бы любой. А такой маневр – смерть. Помню, посреди торжества внезапно затихла музыка, – женщина отвернулась, предаваясь воспоминаниям. – Все переполошились, начали перешептываться. Вдруг младший принц, которого сейчас ты так умело посадила на трон, вытолкнул вперед девицу, и все узнал Джулию. Она не вырывалась, не пыталась сражаться, а молча позволяла держать себя принцу. Он вдруг закричит дрожащим голосом что-то вроде: «Я поймал предательницу!». А самого трясет, как лист на ветру. – женщина усмехнулась. – Необычный мальчишка оказался, а мы думали, что ничего путевого не выйдет. Вон, брату шпионку выдал, хотя сам с ней терся последний год. Помню, будто вчера было, встал король, нахмурил брови, а этот мальчишка хвать кинжал и прямо ей в сердце! Да так быстро и ловко, что все только ахнуть успели. Мгновение, все же растерялись, а в этом время за спиной короля возник другой парень, шпион, да вонзил кинжал в горло короля. Третий схватил корону и взгромоздил ее на голову Джэрода. Поднялась паника, шум, солдаты и стражники сражались, невесть кто на чьей на стороне. А толку? Король убит. Новый уже найден. Только кровь зря проливали, да панику наводили.

Сердце Марселлы вдруг заколотилось, дышать стало нечем, в ушах звенело. Нет, она не могла поверить! Неужели поэтому Джулия не рассказывала ей о своей смерти? Нортон убил ее. Вонзил кинжал посреди торжества. Нортон, который, на словах, любил ее, прилюдно погубил. Он, своими собственными руками...

Марселла вскочила. Ее потрясывало. Ей хотелось прямо сейчас схватить Нортона и убить его, также вонзить в грудь кинжал. Хотелось кричать и плакать одновременно. Он убил ее. Противный голосок в голове напоминал его же слова: «Джулия начинала также»... Они начинали, как любовники, а кончили как враги, один, погубивший другого. Получается, Нортон ждал нужного времени, чтобы также вонзить кинжал в грудь Марселлы? Чтобы позорно убить ее после всех пылких слов о любви?

Он был предателем уже однажды, но Марселла простила его. Она посадила его на трон, доверилась ему и даже отдала сердце, готовая пожертвовать своей жизнью ради него. А что в итоге? Он оказывается убийцей ее дражайшей сестры?

Гнев, горечь, обида охватывают Марселлу. Силы внутри начинают кипеть, стихии перемешиваться. Неужели все время он лгал ей? Сочинял сказки? Придумал любовь? Неужели ему хотелось извести весь ее род? Нет, он не может отделаться смертью после такого. Марселла будет обязана выместить на нем все то, что испытала сейчас, всю горечь предательства.

Женщина усмехнулась. Нет, ей было невесело глядеть на вспыхнувшую гневом Марселлу. Просто на том балу она сама оставила юность. Правду, что ли, сказала незнакомка? Может, праздник и правда был проклят?

На ватных ногах Марселла направилась в сторону шатра, в котором должны были находиться Амелота, Джексон и стража. Разум ее был затуманен, пелена перед глазами с трудом позволяла видеть дорогу. В это мгновение она ненавидела весь мир.

Вдруг у шатра, в котором скрылся Маро, кто-то появился. Марселла быстро огляделась и юркнула за этот шатер так, чтобы ее не было видно, но при этом она могла слышать тех, кто выходит.

Появился Маро, следом за ним уже другой мужчина. Марселла затаила дыхание. Любопытство точно погубит ее. А еще слишком много событий. Похоже, пора уносить отсюда ноги. Группировку они не упустят, а сейчас можно легко проиграть, оступившись.

– Прикажи схватить людей, прибывших к нам сегодня, – зловещем шепотом сказал Маро. – Нарисуй сам приказ от лица короля, мол, ему не понравилась иностранная интервенция. Главное схвати их предводительницу, ту брюнетку, с которой я разговаривал. От ее дружков избавься, они мне не нужны. Толку от них не будет.

– Вас понял, господин.

Марселла зажала ладонью рот, боясь выдать себя сбившемся от волнения дыханием. Почему Маро приказал схватить их? Догадался, что Марселла поняла, кто нападал на Фейрилэнд? Или его план был изначально таким? Чего он хочет? Выкупа от королевства? Похоже, он желает действовать тайно и выступать под личиной короля Северной Ормандии. Почему же, если у них есть покровительница?

Марселла знала, у нее есть всего несколько минут, чтобы спасти тех, кто прибыл с ней сегодня. Если Маро приказал избавиться от ее команды, руки его кровавой армии не дрогнут, убив всех, без разбора. Нет, ее просто так они не убьют, значит, она может остаться здесь, прикрыв друзей.

Она шмыгнула между шатрами к тому, где находились ее друзья. Пытаясь не попасться на глаза местной охране, она кралась тихо, но добраться до шатра не успела, столкнулась с Амелотой. Марселла испуганно схватила ее за плечи и сжала.

– Я пошла искать тебя, тебя так долго не было... – забормотала девушка, оглядывая Марселлу, которая выглядела, словно не в себе.

– Тихо. Амелота, послушай меня. Ты сейчас сделаешь то, что я прикажу, поняла? Без возражений или вопросов, не посмеешь перечить. Поклянись!

– Сначала объясни, в чем дело, – твердая рука девушки коснулась ее плеча, принцесса нахмурилась.

– Некогда. У нас катастрофически мало времени. Хватай Джексона и стражников и уезжайте из Северной Ормандии. Немедленно! Я приказывала кучеру быть готовым к срочному отъезду, он увезет вас. Не противься, Амелота! Нас приказали схватить, Маро не воспользовался покровителем, а выбрал якобы лицо короля. Ты должна увезти отсюда Джексона и стражников, слышишь? Иначе они убьют вас!

– А ты? Мы не можем просто бросить тебя!

– Они не убьют меня просто так, Маро найдет, как использовать меня. Убегайте, иначе я никогда вам этого не прощу. Гоните так, как будете способны. В городе пересядьте на лошадей, повозка сможет добраться отдельно, но оставьте кучеру хотя бы одного стражника. Слышишь, Амелота?

– Чтобы добраться до Дворца, нам потребуется время, даже если пересесть на коней в городе, прислать подмогу раньше, чем через сутки, мы не сможем.

– Плевать. Не думайте обо мне. Не стремитесь прислать подмогу. Доложите, что группировка Маро и есть те шпионы, которые нападали на Фейрилэнд. Я уверена в этом. Они те, кто так яростно пытаются нас уничтожить.

– Именно поэтому ты останешься одна в их логове?! Это верная смерть!

– Я справлюсь. Маро запросит у Фейрилэнда денег, не соглашайтесь на сделку. Этот старый хлыщ, убивая наших людей, не получит ни копейки от королевства. Бегите, Амелота, я прошу вас!

На глаза Амелоты набежали слезы. Она вдруг схватила Марселлу и прижала к себе, крепко обнимая.

– Мы обязательно вернемся, только дождись, Марселла!

– Бегите, бегите! – толкала ее графиня, расцепляя объятий. Нельзя медлить. Каждая минута может стоить им жизни.

Амелота развернулась и побежала прочь, в шатер. Если там не окажется стражи или они не обратят внимание на путников, им удастся сбежать. Смеркается, да разгорается метель, Маро не станет отправлять своих людей в погоню. А уж Марселла разберется с лагерем сама. Это ведь ее отец все учинил, нечего впутывать посторонних.

Марселла бредет обратно. Женщины у костра уже нет. А ведь она, по сути, спасла жизнь ее друзьям, пусть и ненамеренно. Из-за нее Марселла задержалась, и ей удалось подслушать разговор Маро. Если бы она вернулась к друзьям в шатер, их повязали бы всех вместе.

Ей нужно потянуть время. Дать шанс друзьям уехать из этого кошмара, не пострадав. Марселла знает, что ее будут искать, поэтому ей нужно спрятаться. А если хочешь надежно спрятаться, останься у всех на виду.

Марселла возвращается к шатру Маро. Рядом с ним все также стоят стражники, но они пропускают ее послушно внутрь. Похоже, посчитали, что Маро заступается за нее. Оно и к лучшему.

Девушка входит внутрь. Все красное теперь ассоциируется с кровью, к которой так привык Маро. Он жаждет власти путем убийства всех соперников, уничтожением тех, кто даже не связан с властью.

Марселла опускается на кресло у стены шатра, достает из-за пазухи меч, ставит его рядом с собой. Закинув ногу на ногу, изучает обстановку. Маро удалось благодаря покровителю собрать людей, организовать их лагерь, перевести их семьи. Пусть он и выполняет поручения короля, чтобы легально пользовать землей, но кто ручается за таких отбросов, как кровавая армия?

Амелота побледнела, когда услышала имя от того мужчины. Похоже, эта незнакомка и является покровительницей. Если Амелота знает Милиену, значит это либо придворная, либо одна из ее сестер. Но неужели ее так удивило предательство сестры, что девушка поменялась в лице? Может быть, Марселла этого никогда не узнает.

Занавеска на входе шатра дернулась. Марселла только расслабилась. Пути назад все равно не было. Она в самом сердце логова врага. И нет здесь ни одного человека, который встал бы на ее сторону.

Маро тяжелой походкой вошел внутрь. Его выражение лица, как обычно, оставалось грозным, но по поведению и жестам Марселла видела его напряженность. Вспомнилось, как Линнет в особняке старалась не трогать Маро в такие моменты, а Ониши прятался в своей спальне. Если Марселлу здесь убьют, пусть хотя бы расскажут Ониши, кто уничтожил его сестру, стоявшую всегда за него горой.

Несмотря на то, что Марселла уверяла Амелоту, мол, Маро не убьет ее, а попытается взять выкуп, сама девушка абсолютно не была в этом уверена. Маро может попытаться выведать из нее информацию и, если она не пойдет на контакт, попросту убить ее.

Маро остановился напротив Марселлы. Девушка одним пальцем придерживала рядом стоящий меч. Она знала, ей не одолеть всех людей Маро, однако сидеть, сложа руки, она тоже не собирается.

– Я обыскался тебя, – злобно бросил он.

– Я ждала тебя здесь. Ничего не трогала, не волнуйся, – невинно улыбнулась она, покачивая меч из стороны в сторону. За Маро начали заходить стражники, доставая клинки. Левши. Все до единого переученные парни.

– Ты слишком своевольна, Хизер, – покачал головой Маро. – Тебя нужно обучить манерам. Схватите ее, – устало отдал он приказ.

Мужчины двинулись на девушку, загоняя ее в угол, не думая, что она может дать отпор, даже имея при себе меч. Сам Маро не дрогнул, оставаясь стоять в дверях, то ли переживая о побеге дочери, то ли не желая марать об нее руки.

Стражники загоняли девушку в ловушку, но она не медлила. Протянула лезвие вперед и резким движением провела пальцами левой руки по гладком металлу. Пальцы окрасились собственной алой кровью, но Марселла не почувствовала боли, наоборот, кровь только сильнее позволяла проявляться ее силам. Лезвие ее меча покрылось пламенем, которое возникало из ниоткуда и не гасло, освещая крошечный шатер и намереваясь кого-нибудь спалить.

Маро зарычал, показывая клыки. Марселла даже не обратила на него внимание. Сделав выпад вперед, она ловко метнула меч в одного из стражников и повалила его на землю. Из раны не только хлынула кровь, но и почувствовался яркий запах горящей плоти. Огонек перенялся мужчине. Он истошно заверещал.

Стражники удивленно заморгали, глядя на товарища, который умирал от такого легкого выпада девушки. Даже на шаг отступили, не решаясь сражаться. Маро яростно закричал.

– И чего стоите? Схватите ее!

Завязалась драка. Марселла знала, что помочь ей некому, и приходилось отбивать сразу десятки клинков, которые намеревались ранить ее. К тому же драться в шубе было крайне неудобно, Марселла поняла, для чего солдаты носят облегающую меховую одежду. Но вот без шубы конечности быстро онемеют и не позволят быстро и ловко передвигаться.

Выпад за выпадом, рука начинает уставать, а клинки не прекращаются. Марселла поразила пламенем еще одного стражника. Лезвия сверкали у самого лица, Марселла в тисках сжимала рукоять меча. Он отбивал лезвия чужих мечей, но постепенно проседал под гнетом быстрых выпадов обученных людей Маро. А тот лишь довольствовался сценой на входе.

Один из стражников сделал выпад вперед, но довольно низко, поэтому Марселла надеялась просто увернуться от него. Но у того, похоже, был свой план. Девушка в длинной шубе запнулась о выставленное лезвие. Огненный меч полетел вперед, и только выпал из рук Марселлы, как тут же потерял опасные силы – потух. Стражники отбросили его ногой еще дальше, чтобы Марселла не дотянулась до него, толкнули девушку вперед, и та, ударившись о край стола Маро, упала на пол.

Двое мужчин тут же наступили ей на руки, один схватил ноги, чтобы она не могла пошевелиться. Наконец, подошел Маро. Он схватил Марселлу за волосы, больно задирая ей голову в свою сторону. Марселла почувствовала, как ее ноги скрепляют тугие веревки, не давая пошевелиться.

– Неужели твой король думал, что я так просто отпущу вас, заявись вы ко мне?

– Мы не знали, что именно ты насылал шпионов на Фейрилэнд. Хотя разбрасываться своими людьми в твоем духе, Маро.

– Ни капли страха в этих глазах, – он усмехнулся. – Ты ведь служишь самому королю... Думаю, ты знаешь много стратегической информации.

– Кто сказал вам, что мы планировали ехать в Северную Ормандию? – перебив его, спросила Марселла. – Ведь ты хотел помешать нам приехать, прислав человека, убившего Свона старшего, а сам в этом время, воспользовавшись замешательством, сбежать из Северной Ормандии, куда вели все следы.

– Твоя старшая сестрица обсуждала эту поездку в архиве с другим советником. Наивная дура, разговаривать о тайной информации, зная, что их могут подслушать.

– Алдис...

– Мой верный сын всегда начеку.

– Идиоты тут точно вы, раз, схватив меня, надеетесь выведать что-то. Неужели я сдам родное королевство?

– Я пробыл генералом всю свою жизнь, Хизер. Поверь, раскалывал и не таких.

– Да ну тебя, – попыталась мотнуть головой Марселла, но Маро крепко держал ее. Тогда девушка шумно плюнула, попав ему на щеку. Маро ощетинился. Его люди зароптали, не зная, что делать.

– Наглая бессовестная девчонка. Так тебя ничему не научила жизнь в Фейрилэнде. Вышла бы молча замуж за Ван Мэнора и не заставляла меня бить тебя. Вот ты словно заноса в заднице, всегда вертишься под ногами, мешаешь делу.

Маро занес кулак и со всей мощи ударил Марселлу по лицу. Перед глазами поплыло. Удар у бывшего генерала был отлично поставлен. Из носа хлынула кровь, набежав в рот, но Марселла только сплюнула ее и, усмехнувшись, уставилась затуманенным взором на Маро. Тот вновь ударил ее. Но Марселла сдаваться не планировала.

– Ждешь, пока я начну умолять тебя о пощаде? – прокашлявшись, спросила Марселла. Все ее лицо было испачкано кровью.

– Сейчас еще поймаем твоих дружков, ты начнешь умолять вдвойне.

– Их ты уже не поймаешь, ублюдок, – хохотнула она, вновь плюнув в сторону Маро, на этот раз уже своей кровью, забрызгав его одежду.

Он брезгливо отряхнулся и выпрямился. Послал своего человека проверять ее путников. Марселла надеялась, что они успели уехать на приличное расстояние. Мужчина вернулся, нервно переминаясь с ноги на ногу.

– Уехали, господин, все уехали...

– Вот же дрянь! – вскипел Маро и со всей силы вновь замахнулся на Марселлу. Девушка только закрыла глаза, дожидаясь удара. Но удара внезапно не последовало. Маро схватил ее за подбородок и еще сильнее задрал голову. – Откуда ты узнала о том, что вас планируется схватить? Ты следила за мной? Вот же маленькая непослушная дрянь! Снимите с нее полушубок и оголите руки по плечи и ноги по колени. Сейчас я покажу, каким способам научился за годы службы.

С Марселлы стянули шубу, закатили рукава на одежде и штанины до колен, как приказал Маро. Кожа сразу покрылась мурашками от холода. Затем Маро отозвал несколько людей и раздал им кинжалы. Трое других принялись крепко держать Марселлу, не полагаясь на веревки.

Марселла тоже знала о многих способах допроса. Она сама еще недавно лично допрашивала Алдиса, лишив его глаза. Интересно, рассказал ли он об этом своему дражайшему папочке?

– Только попросишь, и мы прекратим, но с тебя помощь свергнуть нынешнего короля, – сказал Маро и указал рукой на Марселлу, отдавая своим людям приказ.

Они резали Марселлу кинжалами. Неглубоко, оставляли недлинные порезы, но так, чтобы было больно, так, чтобы пустить кровь и лишить ее сил. И с каждым таким порезом тело становилось чувствительнее, боль ощущалась острее. Стражники входили во вкус, втыкая кинжал в плоть глубже, но все также не позволяли оставлять длинные царапины. Кровь лилась рекой, пачкая одежду, полы шатра, красные ковры.

Марселла кричала. От боли, от прикосновений острых лезвий, от крови, от того, как стискивали ее руки и ноги сразу по два человека. От беспомощности и душевной боли, разрывающей грудь. Маро все время повторял, что ей стоит только попросить, и мучения кончатся, но она не могла этого позволить. Лучше умереть, чем пробить дно и сотрудничать с Маро после всего того, что он сделал. Она попрощалась с Амелотой, дала ей последние указания. Пусть не успела выполнить все то, о чем мечтала, но точно ради незаконченных дел не собиралась переходить на сторону врага.

Кровавая пелена закрывает глаза. Голос осип от криков. Голова наливается свинцом и становится тяжелой. Мысли путаются. Марселла перестает сражаться и, закрыв глаза, погружается во тьму.