Глава 21
В один из муторных, наполненных тягостными раздумьями, дней Лоэрн сказал Ирнике:
- Я думаю, что загостился у тебя. Пора и честь знать.
Шаманка странно вздрогнула и посмотрела куда-то в сторону.
- Пора, пора... - прошептала она в задумчивости, и маг понял, что Ирника снова ушла глубоко в себя.
Такое часто с ней случалось, и он уже успел привыкнуть к этому.
«Что ж, разговор можно и отложить», - мысленно заметил он, не зная, что разговор уже не состоится.
У Ирники созрело твердое решение. Она решила уйти сама.
***
На следующее утро Лоэрн проснулся от странного звука, напоминающего хлопанье крыльев. Когда он поднялся с постели, то не нашел Ирники ни в доме, ни около него. Лишь несколько серо-коричневых перьев, напоминающих совиные, обнаружилось на полу. Рядом с ними лежало запечатанное письмо, адресованное лично магу.
«Ты и вправду загостился», - прочел Лоэрн вслух с недоумением, - «Но не только в моем доме, но и в моем сердце. А это – роскошь непозволительная, страшная, страшная для меня вещь. Не могу я оставить все так, как есть – для меня это хуже, чем смерть. Ты не поймешь, но тебе и не надо понимать.
Прими лучше с благодарностью мой последний подарок. Я дарю тебе свой милый дом – добрый, но своенравный Серый лес. Отныне все его нити – в твоих руках. Он укроет тебя, когда будет нужно, от злых очей и злых рук.
Времена настали темные, а тебе нужно сохранить свой внутренний огонь. Потом он еще пригодится тебе. Пригодится не раз и не два.
Не ищи и не вспоминай, покуда сама не отыщу и не вспомню,
Все-таки не твоя,
Ирника».
***
Лоэрну ничего не оставалось – только спрятать письмо понадежнее да с умом распорядиться подарком, который так неожиданно оказался в его руках. Он, с величайшей осторожностью, перевез в лесной дом серебряное зеркало, что оставалось в комнате Лао... но заглядывать в это зеркало какое-то время не мог. Сам не знал, почему.
Перевез маг и некоторые другие вещи, которые служили ему напоминанием о брате и о его прошлой жизни. Теперь он уже не испытывал той острой боли. Только печальное сожаление, которое со временем сменилось мудрым принятием.
В конце концов, с ним всегда так бывало: терял – и смирялся с этим.
***
Лоэрн и сам удивился, как скоро он привык к тихой жизни лесного отшельника. Жизни в отстраненном, терпеливом ожидании... Чего? Знака Небес? Доброй или дурной вести о том, что грядут новые перемены? Лоэрн пока что не знал. Огонь его дара тихо дремал в нем, тоже ожидая – ожидая подходящего времени, чтобы вспыхнуть и разгореться подобно пожару.
Время шло. Мир становился иным, и лишь Серый лес и сам Лоэрн не менялись – над ними время было как будто бы не властно.
Оно их как будто бы не касалось.