Глава 20
Через неделю – или около того – Лоэрна разбудил настойчивый, дробный стук в окно. Он быстро встал с постели и впустил в комнату зачарованного почтового голубя с письмом в клюве.
Письмо было написано одним из членов Совета Магов и содержало всего несколько строк:
«Дворцовый переворот. Всему конец. Чародей убит. Совет распущен и в изгнании. Оруженосец занял трон».
Лоэрн внимательно перечитал письмо и сжег его, а после разбудил Ирнику. Они долго сидели в темноте и полном молчании, осмысливая произошедшее.
Наконец Ирника глухо, сипло сказала:
- Солнце закатилось. Темные настали времена.
Уснули они на рассвете, и во сне каждый додумывал одну и ту же невеселую думу.
***
- Теперь, когда Совет утратил власть, магам в Стране будет несладко, - хмуро сказала Ирника на другой день.
- Ты намекаешь, что мне лучше остаться в лесу? – мрачно улыбаясь, уточнил Лоэрн.
Ирника быстро облизала сухие губы и молча кивнула.
- Но я не жажду покоя и безопасности. Разве мне теперь есть, что терять? – спросил маг с горестной усмешкой.
- Смерти ты тоже не жаждешь, - возразила шаманка. – А терять... Терять тебе и вправду нечего. Кроме твоего будущего, разве что... Оно есть у каждого из нас. Подумай об этом на досуге.
Лоэрн не стал спорить с этим замечанием. Предчувствие подсказывало ему, что впереди еще есть свет – а значит, надо идти к нему.
***
Спустя несколько дней Лоэрн узнал, что Совет Магов действительно отправился в изгнание, а самые непокорные его члены были казнены или заключены в темницы. Все произошло очень быстро, словно кто-то перевернул сосуд с жидкостью вверх дном, основательно взбаламутив содержимое.
Яролик узурпировал трон, его наемные убийцы уничтожили наследника, который совершенно не был готов к такому повороту событий, а младший сын Короля как будто бы пропал без вести вместе со своей женой-простолюдинкой. Потом говаривали, что он также погиб при неизвестных обстоятельствах.
Преследование магов набирало силу постепенно, но Лоэрн понимал, что очень скоро любому существу с магическим даром, не стоящему на стороне Яролика, будет угрожать реальная опасность. Он написал письмо сестре – и получил короткий и удивительно безмятежный ответ, из которого заключил, что волна беспокойства еще не докатилась до Южной границы. Это немного успокоило его.
В конце концов, Лаура теперь была поручена заботам своего супруга, который не был магом, а ее собственный дар был слишком неявным и слабым, чтобы кому-нибудь угрожать. И она жила действительно далеко от Столицы.
Итак, для Лоэрна настало время подумать о самом себе.
***
В те дни Ирника сделалась удивительно чутка и заботлива, словно в полной мере осознавала и ощущала, как много потерял маг. Она делала все, чтобы облегчить его тягостное состояние полуоцепенения (а может быть, истосковавшись в одиночестве, была просто рада позаботиться о равном живом существе).
Каковы бы ни были ее мотивы, Лоэрн был искренне благодарен ей. Он и сам не подозревал, насколько нуждался в чьей-то поддержке именно тогда. С другой стороны, шаманка день ото дня становилась все беспокойнее и тревожнее. Порой даже что-то вроде обреченности мелькало в ее ярко-синих глазах, когда она бросала взгляд на мага.
Проницательность же Лоэрна не распространялась так далеко, чтобы заметить зарождение безответной любви в чужом женском сердце. И он оставался погруженным в свои невеселые размышления, лишь изредка забываясь то отвлеченной беседой, то беспокойным сном.
Все-таки Эллах, сама того не зная, передала и Лоэрну часть своего природного эгоизма. Только сам он об этом не думал, конечно же.
Лоэрн тогда думал совсем о другом. Но мысли эти пока что были бессильны что-то изменить.