Сказка о временах мародеров

Октябрь 1975 год.

Хогвартс.

Дарья стоит посреди комнаты. Всё внутри неё бушевало от гнева, глаза её горели ярко-жёлтым. Её первой жертвой становится старый деревянный стул полетевший в противоположную стенку и сломавшийся на несколько частей.

Замятин кричит, то ли от злости, то ли от долгожданного освобождения всех накопившихся чувств за эти несколько месяцев. Казалось, что этими резкими движениями она наконец-то срывает с себя оковы. Её нестабильное состояние тоже сыграло свою роль, вещи вокруг начали сами по себе трястись и падать.

Следом полетела рамка с фотографией, где были изображены мародеры полным составом. Видимо, Римус пытался как-то преобразить своё убежище. А она разгромила его к чертям собачьим. Рамка отлетела в угол. Раздаётся характерный звук разбитого стекла. За ней отправляется какая-то дурацкая картинка со стены.

Все книги с шкафа с помощью магии летят одним движением руки вниз, громким хлопком приземляются на пол, а после Дарья бьёт по этой куче ногой. За счёт сверхъестественной силы русская отпихивает их в камин. Слизеринка вновь кричит. Девушка не понимает, что с ней. Ей страшно? Или наоборот она испытывает огромное безразличие, от чего и бесится? Злость, раздражение, обиду? Что именно она чувствует?

В каждом разрушенном предмете скрывалась частичка её боли, и с каждым ударом Дарья ощущала, как гнев уходит, освобождая путь для подавленных чувств. Брюнетка хватается за деревянную швабру и бьёт ею все стеклянные предметы, стараясь не пропустить ничего, наслаждаясь звуками битого стекла. Настоящая услада для ушей, помогающая ей успокоится.

Римус ушёл не говоря ни единого слова. Это злило её еще больше. Дарья ждала хоть каких-то слов, а он просто взял и вернулся в замок, будто бы вообще ни в чем не виноват. Сукин сын. Люпин обязан был в качестве извинений хотя бы помочь, но он её бросил! Где справедливость мать твою?!

Но причиной её гнева стал не только Римус. Замятин успела представить на месте вазы дуру Марлин, отбирающую у неё брата, на месте часов и тарелки придурков Поттера и Блэка, заменивших её присутствие своей никому ненужной дружбой. Она злилась на самого Давида, который подверг себя опасности и побежал в полнолуние за Алиной. Идиотка Алина. Всегда сидела в тени, а потом с какого-то перепугу решила, что справится провести ритуал и ничего ей не будет.

А если бы Дарья не смогла остановить Римуса? А если бы сама накинулась на них? Как ей жить дальше с осознанием того, что на её руках кровь своих брата и сестры. Что она сама лично разорвала их. Неужели этот риск со стороны Алины стоил того? Сестра решила раньше времени встретиться с родителями? Так пускай только попросит и брюнетка сама лично отправит её к ним за подобную выходку!

А еще ей были безумно страшно за себя. Замятин замечала за собой странности ещё с начала учебного года. Но они не казались ей чем-то важным, она ведь всегда была такой. Но сейчас Дарья всё понимает — она не в порядке. Нечто ужасное управляет её сознанием, приказывает делать то, чего слизеринка в жизни не сделает. И что ей желать в такой ситуации? Написать Николаю? Он скажет приехать, а девушка не сможет. Попросить помощи у Ани с Фёдором? Они не смогут понять её, потому что с другой семьи. Они никогда не были и не видели оборотней, чтобы что-то знать.

В дверь летит очередная рамка с фотографиями. И стоило ей об неё разбиться, как дверь открывается и на пороге появились Давид с Алиной.

Дарья тяжело выдыхает замечая их. Руки чесались отправить еще что-нибудь в них. Заслужили падлы. Оба.

Замятины оглянулись. Комната разрушена. На полу валялось много стекла. Некоторые впивались в голые ступни слизеринки, от чего те кровоточили. Не самое приятное зрелище. Мебель тоже пострадала. Диван был расцарапан её когтями, стулья поломаны в мелкие щепки. Скрипящие доски на ступеньках лестницы тоже пробиты. Любимые книги Давида и Римуса, которые они вместе собирали в Воющей Хижине тоже пострадали. Парень надеется, что их еще можно восстановить. Слава богу, что хоть не успела зажечь камин и сжечь те, что лежали там. Вот их точно в прежнее состояние не вернуть.

Тишина вокруг Замятиных была слишком напряженной, давящей на них. Каждому есть что сказать, но не каждый может хоть слово вымолвить. Лучи рассвета, нежные и тёплые, пробиваются сквозь занавески, освещая не только беспорядок в комнате, но и самих подростков, заставляя тех сощуриться.

Сперва они касаются пола, мягко вытягивая из тени осколки стекла и перевернутые книги. Чувствуя приятное тепло лучей солнца и ощущая на себе взгляды брата и сестры, чёрные венки под глазами сами начинают исчезать. Золотистые глаза возвращаются в свой родной карий оттенок, а голоса в голове наконец-то затихают. Оставляя Дарью в покое.

Вот так вот. Без единого слова и действия родные люди привели её в сознание. Чувство страха, некой тревоги и гнева ушли на второй план. Русская наконец-то совладала с ними. Сейчас Замятин волновал один единственный вопрос: что Давид и Алина думают о ней сейчас?

— Ты как? — разрушает затянувшуюся тишину Алина, желая подойти чуть ближе, но Давид тут же останавливает её, хватая за запястье.

Дарья только-только отошла от гнева, кто знает, выкинет она что-то ещё или нет?

Старшая это замечает и бросает недовольный взгляд на брата. В душе раздаются нотки обиды на собственного близнеца. Он ей не доверяет.

— Римус сказал что ты... что с тобой что-то не так, — продолжает подбирать слова самая младшая Замятин, переглядываясь с Давидом.

— Что ты сама не своя, — дополняет парень. Он замечает как Дарья сжимает руки в кулак. Видит чуть вздувшуюся от злости венку на шее.

Когда они шли сюда, Давид по последнего надеялся, что Римус не прав. Но гриффиндорец с сестрой всё увидели своими глазами. С их Дашей происходит что-то не хорошее, а они бессильны в этой ситуации. Давид делает первые шаги на встречу к своему близнецу, замечая, что и она стремится к нему.

Наконец Замятин раскрывает руки и Дарья падает в его мягкие объятья. Чувствует как родные тёплые руки обхватывают её тело, гладят по спине. Видит как к ней подходит Алина и обнимает с другой стороны.

Дарья плачет. И Алина не заставляет себя ждать. С её стороны исходит громкий всхлип. У Давида глаза слезятся, но плакать себе он запрещает.

И в этот момент время словно замедляется. Они понимает друг друга без всяких слов.

Признаться честно, Замятины не умеют говорить друг с другом. Им сложно рассказать о своих проблемах, переживаниях, страхах. Им сложно выражать свои чувства через слова, зато они умеют делать это через прикосновения.

Им плохо удаётся подобрать нужные слова, когда нужна помощь, но зато они умеют просто быть рядом, когда Замятины нужны друг другу. Близнецы с их младшей сестрой просто обнимают друг друга, тем самым стараясь забрать боль друг друга.Их руки объединяются, создавая круг любви и поддержки, который притягивает их ближе.

В воздухе витает чувство семьи, что-то незримое и очень важное — понимание, что они всегда будут рядом друг с другом. Воздух наполняется тёплыми воспоминаниями о пережитых моментах и неопределённым будущим, полным надежд. Давид и Алина прижимают сестру ещё ближе к себе, и в этом объятии кроется обещание о том, что вместе они преодолеют любые трудности. Чтобы не случилось дальше и как бы тяжело не было. Вместе и навсегда.

Алина гладит её по волосам, Давид шепчет Дарье, что она может доверится им, они поймут и поддержат.

— Если бы я сама знала, что со мной происходит...— честно признается брюнетка, заставляя младших переглянутся.

— Римус говорил, что у оборотней такое бывает, — вспоминает слова друга Давид. — Вы ведь создания чёрной магии. А она берёт над менее защищённым контроль и это выливается в... в вот это вот всё.

— Выливается в потерю какого-либо контроля. Ты начинаешь слышать странные голоса в голове, приказывающие тебе сделать очень плохие вещи. Выливается в обострённый аппетит, в бессонницу. В необоснованную агрессию. И ты сам чувствуешь, что с тобой что-то не так, но не можешь ничего сделать. Всё, что остается делать — наблюдать как ты сам лично медленно сходишь с ума, — Дарья разрывает объятья и делает несколько шагов назад, впиваясь пальцами в кудрявую шевелюру. — Я давно не ощущала простую пустоту в голове. Я не могу уже жить с этими голосами.

Слизеринка оседает на пыльный пол, только сейчас замечая осколки стекла в ногах. Они кровоточат, а она совершенно не чувствовала боли. Замятие достала их и ранки тут же затянулись.

— Я не знаю, что мне делать...— обречённо, дрожащим голосом шепчет Дарья, снизу вверх смотря на брата с сестрой.

— Ничего, — отвечает так же шепотом Давид. Они с Алиной вновь подходят ближе и берут девушку за руку. — Мы поможем тебе. Мы разберемся с этим вместе.

Дарья залилась слезами ещё больше. Давид с Алиной вновь её обняли.

****

Марлин нервно кусает внутреннюю сторону щеки, переворачивая страницу за страницей модного журнала. Не так давно объявили, что вечеру в честь Хэллоуина быть. Об этом рассказал вчера на ужине профессор Дамблдор, с улыбкой наблюдая за повеселевшими студентами.

Но им куда легче. Просто взяли и устроили мероприятие. А бедным студентам за две недели надо успеть выбрать и найти оригинальный наряд и желательно такой, чтобы не повторялся ни у кого. Парочкам желающим надеть парные наряды ещё труднее. Журналы предполагают самые типичные наряды по типу приведение, вампир, оборотень или волшебник.

— Хочу быть сексуальный леопардовой кошечкой, — отозвалась Мэри, показывая разворот журнала лучшей подруге.

Маккиннон показала больше палец вверх.

— Тебе хорошо такое подойдет. Будешь самой настоящей ночной кошкой, — блондинка улыбается Макдональд.

— А ты кем будешь?

— Я думала предложить Давиду парный костюм, — Марлин глубоко вздохнула и вновь повернула голову на подругу. — Как ты думаешь, он согласится?

— Ради тебя? Конечно согласится. Главное выбрать действительно что-то стоящее.

— Не хочу что-то волшебное. Как насчёт исторических деятелей? У кого была невероятная любовь до гроба.

— Есть одна такая парочка, — протянула мулатка, — правда до её гроба, но это не так важно...

Марлин скептически нахмурилась.

— Король Генрих 8 и его невероятная королева Анна Болейн, ради которой он перевёл целую державу из католицизма в протестантизм.

— А потом голову отрубил и быстро нашел себе новую женушку. Уж лучше выбрать пару короля с Джейн Сеймур.

— Но как по мне Анна Болейн более яркая личность среди всех его жен. Выбирай лучше её.

Марлин задумчиво пожала плечами. Скорее всего так она и сделает. У Джейн Сеймур не было особо выдающихся черт. А вот легендарное ожерелье второй жены английского короля с буквой «В» известно абсолютно всем. Перекрасить волосы в тёмный не так сложно.

— Ну ты главное смотри, чтобы паренек твой не захотел из истории своей родной страны взять кого-нибудь. А то заявится в костюме Сталина, а ты хотела быть королевой Англии. И будет у нас пара года — товарищ Иосиф Сталин и Анна Болейн, — подшучивает гриффиндорка, от чего Марлин запускает в неё сторону подушку. — Ну зато очень оригинально, согласись.

Девушка с усмешкой отмахивается от неё. И правда, было бы весьма забавно.

— Его сестричка не простит такое кощунство.

— А её спрашивать никто не будет, — Макдональд закатывает глаза. — Хватит за неё цепляться так. Я слышала, что у близнецов это нормально. Ревновать друг друга ко вторым половинкам. Давиду то тоже не нравится, когда возле неё кто-то маячит. Вот и ты ей не нравишься. Перебесится и успокоится. Не обращай внимание главное.

— Я в последнее время это и делаю. Но не только мы с Дарьей стараемся игнорировать друг друга. Но и Давид похоже меня.

Марлин на протяжении двух-трёх дней замечает легкое безразличие в свою сторону со стороны своего новоиспеченного парня. В голову пробирались сомнения: может быть они всё-таки поспешили? Не дай Мерлин она с самого начала была права и для него девушка не больше чем развлечения на короткий срок. После такого Маккиннон точно в любовь верить перестанет.

— В смысле? — Мэри впервые слышит это.

— Ну может он не специально, — всё-таки начинает его защищать блондинка. — С младшей его сестрой недавно что-то приключилось. Он не говорит что. Потом и с Дарьей что-то. Он тоже молчит. Ходит весь такой отстранённый. Я думала, ну, проблемы в семье, с кем не бывает, хоть какое время всё равно вместе проводим. Но потом и это сократилось. Последние несколько дней «доброе утро, мой цветочек; спокойной ночи, люблю тебя». Слова это конечно хорошо, но никакие « я люблю тебя» не заменят действий.

— А ты не пробовала об этом поговорить напрямую с ним?

— Нет, если честно. Хотя понимаю, что вроде должна...— Марлир накручивает прядь волос на палец.

— Не то чтобы должна, но это будет лучше впервую очередь для тебя самой. А то так и продолжишь копать в себе. Ну правда, только себе этим хуже сделаешь, — Мэри ободряюще улыбается подруге.

— Ты права. А то я уже начала это делать. Уже дошла до того, что я ему никогда не нравилась и всё это время он просто шутил над мною, — гриффинорка закусила губу. В голове это звучало более реалистично. Но произнося такие слова в слух, ей становится не вольно стыдно. — Очень глупо, да?

— Абсолютно.

— Тогда не буду тянуть время и прямо сейчас с ним поговорю, — решительно поднялась с кровати Марлин.

— Вот это моя девочка! — громко поддерживает её желание Мэри.

Девушке это придало ещё большей уверенности.

Найти Давида было не сложно.

Марлин словно чувствовала, что далеко ходить не надо. Так и произошло. Давид сидел в гостиной в компании Поттера. Оба о чём-то активно спорили и прикрывать их Марлин уже стало как-то не ловко. Былой запал быстро потух, будто его и не было.

Захотелось развернутся и уйти, и девушка почти сделала это, но Замятин, видимо, почувствовал на себе взгляд любимой и обернулся, быстро найдя светлую макушку среди толпы гриффиндорцев. На его лице тут же появилась теплая улыбка, адресованная ей одной. Маккиннон стало еще сильнее стыдно от предыдущих сказанных ею слов.

— Марлин! Иди к нам! — уже и Поттер заметил её. Ещё и к ним подзывает.

Давид тут же отодвинулся чуть в сторону, освобождая рядом с собой место у камина. Девушка проскользнула мимо торопящихся до закрытия библиотеки семикурсников. Готовятся к ЖАБАм. Да и по хорошему и им, пятому курсу, следовало бы готовится к СОВам. Но любовные приключения в этом возрасте были куда интереснее. Блондинка опускается рядом с Давидом и парень тут же притягивает её к себе ближе, позволяя облокотиться на его грудь, утыкается носом в макушку, наслаждаясь уже родным цветочным ароматом.

Рядом сидящий Поттер усмехается, наблюдая за их идиллией.

Незаметно для Марлин, Давид открывает глаза. По читаемому взгляду друга, Джеймс понимает, что русский хочет остаться со своей девушкой наедине и продолжат они попозже.

Гриффиндорец кивает и бросает на последок.

— Сильно не шалите. Рядом дети, — Замятин закатывает глаза, но на реплику друга улыбается, проводя большим пальцем по плечу своей возлюбленной. Марлин же заливается легким румянцем.

Как только Джеймс ушел, девушка стала вести себя более свободнее. Ладонь её ложится на гладкую скулу. Горящий взгляд говорит Давиду куда больше, чем хочет сказать блондинка. Маккиннон притягивает парня к себе ближе, вовлекая в долгожданный поцелуй. И когда они в последнее время так просто целовались?

Замятин опускает руки ниже и прижимает как можно ближе к себе, сокращая между ними расстояние. Дразнит, кусая за губу, а после в качестве извинения проводит по ранке языком, от чего Марлин сквозь поцелуй глупо улыбается. Рука его заходит под майку, но останется на талии. Вольностей более Давид себе не позволяет. Не хочет торопиться, да и не видит нужды в этом. В его голове Марлин останется с ним навсегда. Он ещё вдоволь успеет насладиться ею. А сейчас ещё рано.

Марлин под ничем не прикрытое недовольство Давида отстраняется, с забавой наблюдая за его нахмурившимся лицом. Чтобы гриффидорец не злился, она быстро чмокнула парня в губы и опустила голову ему на грудь, желая как можно скорее оказаться в его заботливых объятьях.

Долго время они просто наслаждались присутствием друг друга, наблюдая за языками пламени в камине. Это было тем, чего и Давиду и Марлин так не хватало.

Маккиннон хотела, чтобы брюнет наконец-то доверился ей, открылся. Рассказал, что на уме у него, о чём мечтает и чего боится. Но иногда кажется, что это те вопросы, которые не то, чтобы прилично задать вот просто так. Не всем нравится, когда кто-то бесцеремонно пытается влезть им в голову и Давид как раз таки походил на такой тип. Если он что-то сам не расскажет, лучше ничего не задавать.

Но это так раздражало.

Уже спустя четыре дня Замятин знал о блондинке абсолютно всё. И её любимые цветы — синие ирисы, узнал о её главном страхе — темноте, поэтому всегда хоть один источник света она оставляет включённым. Любимый цвет — голубой, любимая пора года — весна, особенно её конец, любимая песня — абсолютно все, ибо Марлин меломанка. Дошло до того, что гриффиндорец за маленькое количество времени узнал об историях появления всех её детский шрамов и наизусть, даже с закрытыми глазами, покажет расположение каждой родинки в его досягаемости.

А вот Марлин ни о чём таком не знала. Даже самое банальное, такое как «любимый цвет» она не знает. Девушка ощущала, будто бы пора прямо сейчас это изменить.

— Какой твой любимый цвет?

Давид нахмурился.

— Не знаю. Я о таком не задумываюсь обычно. С чего бы резко такой вопрос?

— Ты как много знаешь обо мне, а о себе ничего не рассказываешь, — решила признаться как есть Марлин.

— Не дури себе этим голову, — Замятин оставляет поцелуй на макушке, но гриффиндорке это не нравится.

— Ты мне не доверяешь?

Парень посмотрел на неё, пытаясь найти в лице намёк на шутку.

— Конечно доверяю. Но о подобных мелочах я правда сам не думаю, так что ответить на подобные вопросы мне сложно. А вот послушать о тебе мне всегда очень интересно, — русский заметил, что девушка чуть нахмурилась, явно не особо веря в такую отговорку. Давид вновь опускает руку на талию и принялся щекотать Марлин. И это помогает, блондинка тут же забывается и со смехом выгибается, пытаясь избежать его рук.

Маккиннон вновь улыбается, но расспрос решает продолжить. Так, ненавязчиво.

— А как Алина себя чувствует? С ней все хорошо?

Девушка начала с далека. Но стоило ей задать этот вопрос, как ощутила, что Давид чуть сильнее сжал её талию, будто бы на что-то намекая.

— Всё отлично. Утром отруганная мною она была уже в своей гостиной. Я всё еще благодарен вам с Лили за помощь. Если бы не вы, я не знаю, чтобы делал.

Марлин вновь кладет руку на его лицо, мягко проводя по ней ладонью.

— Я всегда готова помочь, ты же знаешь. Главное, чтобы у неё не было никаких побочек после него. Придётся следить за этим. Она не говорила, что за ритуал? — интересуется Маккиннон, ощущая как сжимается его челюсть.

— Ты только ради этого спустилась? Решила допрос устроить? — Давиду совершенно не нравится тема их разговора и по его изменившемуся выражению лица это было видно.

Марлин тут же стушевалась.

— Я не рассказываю тебе ничего не потому, что я тебе не доверяю, а потому, что многое произошедшее это секреты моих сестер, а не мои. Уж извини, но в семейные проблемы посвещать я тебя пока не готов, — он резко перехватывает руку девушки на своем лице, но тут же меняется в лице и в качестве извинений оставляет поцелуй на ее костяшках. — Уж извини, но я надеюсь, ты меня поймешь.

— Конечно, — сдаётся Марлин. — Просто я надеюсь, что в следующий раз твои семейные дела не станут очередной причиной твоего безразличия в мою сторону. Пожалуйста, — более требовательно произносит блондинка, — не закрывайся, не избегай и просто дай мне быть рядом с тобой.

На лице парня образуется хитрая улыбка.

— Договорились, — соглашается Замятин и вновь прижимает свою девушку к себе, накрывая её губы своими.

Такой вариант и правда ему нравится куда лучше.

— Кстати, скоро Хэллоуин...— вновь начинает Марлин под добрую усмешку Давида.

— Тебе ведь не надо отдельное приглашение? Я думал, ты уже подбираешь и мне и себе костюмы, — Замятин правда не видел смысла в отдельных приглашениях, когда они встречаются.

— Да, начала. Как насчёт исторических деятелей? Я тут выбрала один вариант и в случае, если не понравится один компромисс.

— И что же за великолепные варианты?

— Король Генрих 8 и его возлюбленная супруга королева Анна Болейн.

— Которой он голову отрубил? Вот это у тебя странные понятия любви, — парень смотрит с долей скептицизма.

— Они являются одной из запоминающейся пар истории. Она одна из самых известных его жен. И костюм выбрать под неё очень просто. Главное знаменитое ожерелье с буквой «В» купить и любое другое платье.

— И я должен прийти в костюме Генриха 8?

— Ну, мы с Мэри шутили, на случай, если ты захочешь русского деятеля выбрать. И придумали великолепный костюм товарища Сталина.

Давид залился смехом.

— Сталин и Анна Болейн. Самыми запоминающимися будем. Отлично. Мне нравится. Делаем.

Марлин восторженно хлопает в ладони.

— Тогда ищем тебе густые накладные усы, а мне ожерелье!

****

Дарья давно думала о плане, который она собирается провернуть. Ещё с первого дня как её выгнали из команды. План подлый, но под стать её факультету, так что Давид обижаться не должен. Может быть перепадет и его защита от гнева Поттера, когда он всё прознает.

Вернуться в команду ужасно хотелось. Замятин не пропускала ни одной тренировки слизерина, с завистью смотря на своих бывших друзей по команде, наворачивающих круги в воздухе. Скучала по тёмно-зелёной форме с цифрой 8 на спине, облегающим штанам, удобным сапожкам и перчаткам. Помнила с какой гордостью смотрела на своё отражения в зеркале на втором курсе, когда впервые примерила форму.

Она ужасно соскучилась по квиддичу. Месяц вот-вот подойдёт к концу. В ноябре первый матч Слизерина с Пуффендуем. Дарья знает свои силы, девушка довольно быстро подготовится к матчу. Осталось только договорится с Мальсибером.

Иметь что-то с этим подонком, только и умеющего как докапываться и оскорблять малолетних, русская не хочет. Ей противна мысль о том, что придётся извиняться перед Дваном. Но иного выхода нет. Вдруг повезёт и до этого вообще не дойдет? Сразу к сделке перейдут и всё, она вновь в команде и летает на перегонки с Лестрейнджем и Розье. Всё вернётся на свои места. Может тогда ей вернётся покой?

Рядом маячит на глазах Доркас. Дарья не вольно вспоминает как однажды уже пошла против брата. И всё прошло идеально, никто ни о чём не узнал. Замятин уверена, что и в этот раз всё развернётся весьма удачно для неё.

— О чём задумалась? — начинает Доркас, замечая на себе задумчивый взгляд подруги.

— Если бы у тебя выдалась идеальная возможность помочь самой себе, но для этого должен чуть-чуть пострадать родной твой человек, ты бы смогла выбрать себя? — спрашивает Дарья, пристально следя за реакцией мулатки. От подобного вопроса Медоуз слегка вздрогнула, но быстро совладала с чувствами. Но этого мгновения хватило, чтобы вызывать подозрения у русской.

— Я думаю да, воспользовалась. Тем более ты сама говоришь, что лишь чуть-чуть попадёт. Этой возможности может больше не быть. Выбирай себя, Дарья, и не бойся. Для людей нормально выбирать себя и заботиться лишь о себе.

Замятин и до этого была вполне уверена в своём решении, но слова Доркас тут же отмели все сомнения. В конце концов слизеринка уверена, Давид сам поступил бы так же на её месте.

Подруги переглядываются с улыбкой и Дарья решительно встает, направляясь к выходу из спальни. Ей нужно срочно увидеть Двана Мальсибера. Вечер воскресенья, девушка почти уверена, что покидать гостиную в это время у него нет никакого желания. Либо в общей комнате, либо в своей спальне.

В общей гостиной Мальсибера не было. Как и его ближайших друзей, каких-то знакомых. Значит придётся самостоятельно идти сдаваться в логово врага. По-другому спальню слизеринца, особенно с которым вы в плохих отношениях, назвать тяжело.

В Хогвартсе она была лишь единожды в мужской спальне. И то это была комната брата и его друзей. Замятин чувствовала себя там в относительной безопастности, было спокойно. А вот приходить в полном одиночестве к Мальсиберу... Ужас, мурашки по коже.

В гостиной из её знакомых были лишь Ванити, сидящая с блокнотом в руках, в который она что-то активно писала, и Регулус Блэк, сидящий недалеко от неё. Судя по всему вместе. Надо пройти как-то аккуратно мимо них, не обратив на себя внимание. Дарья чуть ссутулилась. Русская была одна из самых высоких девушек среди пятого, шестого и седьмого курса. Спрятав лицо волосами, она как можно скорее заскочила на лестницу, ведущую прямо в мужские спальни и спряталась в коридоре.

Но всё же любопытная Эмма успела заметить кудрявую гриву, легко узнав личность девушки. Идеальная возможность позлить старшего Блэка. Осталось только выяснить к кому именно побежала Замятин.

В это время Дарья максимально старается делать вид, что не замечает усмешки однокурсников. Обычно девушки в Слизерине приходят в спальню к парням только ради одного. Вот неужели Мальсиберу нельзя было посидеть в гостиной?

Наконец-то брюнетка находит табличку с именем Двана Мальсибера и, глубоко вздохнув, стучится в дверь, надеясь, что кроме него в спальне никого не будет.

Ну куда же без подстав. К её страшному ужасу даже дверь открыл ей не Дван, а немного растерянный от её прихода Джузеппе Нотт, от которого воняло перегаром, а за его спиной расположились на своих кроватях с бутылкой чего-то покрепче сам виновник Мальсибер и Тиверий Маклагген.

Маклагген очнулся после своих друзей.

— Какой же чудесный подарок занесло к нам на порог, — парень был превосходным игроком в квиддич. Русская признавала его таланты, но сам по себе как человек он был ей безумно противен. Дван улыбнулся реплике друга и перевёл взгляд на девушку.

Нотт шикнул на них двоих. Вот у кого стоит поучится манерам.

— Они идиоты, не обращай внимание, — начинает Джузеппе. — Тебе что-то надо?

Дарья с облегчением выдохнула.

— Вообще-то да. Мне надо переговорить с Мальсибером. Не могли бы вы оставить нас на пару минут?

Маклагген хохотнул. Алкоголь совсем раскрепостил его.

— Только с ним одним? Как жаль, — грустно вдохнул Тиверий, но тут же внимательно глянул на друга. — С друзьями надо делится, Дван. Тащи её сюда, Нотт, поделим на троих.

Вот после такой реплики Дарья разозлилась. Стакан в руках мерзкого слизерина разбился.

— Съебались оба нахрен, пока я вас сама на три части не поделила. И я клянусь, я не шучу, — Тиверий хоть и был недоволен, но едва заметный страх всё же присутствовал в нем. Джузеппе положил руку на плечо товарища, но всё же Маклагген не был бы самим собой, если не сказал бы на последок:

— Ради тебя хоть на десять минут выйдем. Ты давай там, Дван, постарайся. И предохраняться не забудьте!

Замятин хотела запустить в него пустую бутылку, но её руку гневно перехватили. Мальсибер не жалея сил сжимал руку. Слизеринка рада, что познакомилась с таким капитаном после обращения и она почти не чувствует боль.

— Ты ворвалась в мою территорию. Выгнала моих соседей и опозорила меня перед ними! Еще раз выкинешь подобное и говорить мы будет совершенно по-другому. Одним исключением из команды тебе не отделаться, — злобно прошипел Мальсибер, с силой оттолкнув девушки от себя.

— Об этом я и пришла поговорить...

— В команду пока я в ней капитан я тебя ни за что не верну! Ты зря тратишь своё и мое время. Пошла вон, — парень стоял уверено, с ненавистью глядя на пятикурсницу.

— У меня для тебя выгодная сделка, Мальсибер. Естественно я и не надеялась на твое быстрое согласие. За всё нужно платить, — начинает Дарья.

Значительно облегчает ей задачу его нетрезвое состояние. Пока он плохо соображает, его сознание легко поддается манипуляциям. Главное лишь действовать плавно и не спеша.

— Расслабься, ты слишком перенервничал, — как можно спокойнее произносит слизеринка, чуть отталкивая Двана обратно на кровать.

Парень чуть проводит рукой по волосам и вновь смотрит на русскую.

— Что ты задумала, змея? Говори и я подумаю, стоит ли твоё возвращение того или нет.

Дарья улыбается, но говорить не спешит. Она держится руками за колонны кровати. Решается обойти его, чтобы зайти со спины. Ладони медленно опускаются на плечи капитана команды, чуть сжимаются, создавая иллюзию массажа. Дван напрягается. Крепкий орешек, так просто не сломать.

— Наша команда одна из самых сильнейших команд Хогвартса с начала двадцатого века. Не стоит отрицать, что Слизерин достиг этого благодаря своему великолепному капитану. Но, к сожалению, самой лучшей назвать её всё еще никак не удаётся. Что-то постоянно мешает нам выиграть финал.

Мальсибер чуть расслабляется, вслушиваясь в голос Замятин. Он и так знал, что их нынешняя команда сильная, но что-то действительно мешало им брать кубок Хогвартса.

— Поганые гриффиндорцы. Нам через раз удаётся их победить, но на финале еще ни разу не удавалось, — злобно бросает слизеринец, ощущая как горячие пальчики с длинными ногтями поднимаются выше.

Двану никогда не нравились длинные волосы. Исключительно короткие, уложенные набок благодаря огромному количеству геля. И делая такую укладку каждый день, Мальсибер готов признаться, что нет ничего лучше по вечерам запускать руки в свою шевелюру и делать массаж. Чем сейчас и была занята однокурсница. Длинные, почему-то красные, а не зелёные, которые обычно делают девушки со Слизерина, приятно проводят по коже головы.

Капитан команды сдерживается, дабы не заурчать.

— В Гриффиндоре не все хорошие игроки, в отличие от нашей команды. Поттер самый сильный. Это он забирает наш по праву снитч и нашу победу.

— У нас тоже превосходный ловец — Регулус Блэк. Он показывает лучшие результаты, — Дван громко вдыхает, когда чувствует в месте возле уха нос Замятин.

— Но Поттеру он всё равно проигрывает. Однако, я знаю как привести нашу команду к победе, — горячий шёпот заставляют мурашки целым табуном пробежаться по коже.

— И как ты собираешься это сделать?

— Не забывай, что у меня есть брат близнец на Гриффиндоре. Давид, который хорошо дружит с Поттером. Который тоже состоит в команде по квиддичу...

— Так, — Мальсибер начинает понимать в какое направление ведёт его Дарья и вдруг перехватывает её запястье, потянув на себя.

Дарья резко валится на кровать, но тут же принимает сидячее положение. Она продолжает говорить уверено.

— Верни меня в команду, а я в свою очередь буду докладывать о каждой их тактике. А в нужный момент, когда Слизерин выйдет против Гриффиндора, я выведу Поттера из игры. И тогда Регулус точно поймает снитч и мы наконец-то выиграем кубок школы.

Дван задумался. План был действительно отличным. И цена не большая. Всего-то выгнать одного охотника и вернуть на своё место обратно Дарью.

— И это всё? Твоё желание в обмен только вернуться в команду?

— Верно. Но ты не должен никому рассказывать как именно я с тобой договорилась.

Дарья растрепала его волосы сильнее, растегнула пару пуговиц на его рубашке и застегнула неправильно. Она достает свой свитер из юбки, которую тоже слегка отдергивает. И как вишенкой на торте — Замятин обхватывает лицо слизеринца и прикасается своими накрашенными губами к его, не надолго, лишь чтобы помада отпечаталась.

— Я больше чем уверена, что Ванити всё-таки заметила меня. Я не гриффиндорка, чтобы заботиться о своей чести. Уж лучше все думают, что так, нежели, что мне придётся чуть-чуть обмануть брата.

****

Что может быть хуже раннего утра? Верно, раннее утро понедельника. Самое ненавистное время любых студентов.

Едва проснувшиеся, совсем не выспавшиеся студенты сидят в Большом зале, ковыряясь столовыми приборами в еде. Одни что-то повторяли, другие спали прямо на столе, а некоторые и вовсе не пришли, решая пропустить приём пищи ради ещё одного часа сна. Была и четвёртая группа людей, которые просто смотрели не отводя взгляда на одну точку. В эту группу людей попал и Сириус Блэк.

Рядом по правую руку сидит Джеймс и что-то старательно рассказывает Давиду, который видимо, сам в пол уха слушает и лишь улыбается другу.

— Ну ты же знаешь её с детства? Хочешь сказать, что понятия не имеешь какие у неё любимые цветы?

Давид устало выдохнул и опустил голову.

— Я знаю любимые цветы своей тёти и сестёр, потому что они моя семья. Знаю любимые цветы Марлин, потому что она моя девушка. На кой черт мне интересоваться любимыми цветами Лили? — Сириус наконец-то прислушивается к разговору друзей.

— Ну она же лучшая подруга твоей сестры!

— Вот именно — моей сестры, — Замятин упускает взгляд на кашу. Как же он ненавидел её, но ничего приличнее на его взгляд парень не нашел.

— Я ничего не понимаю, — хмурится Сириус.

Джеймс переводит на него возмущенный взгляд.

— Я для кого весь завтрак распинаюсь!

Русский тоже смотрит на Блэка, чуть пихая ногой Поттера под столом.

— Джеймс хочет красиво позвать Эванс на Хэллоуин. Он вчера весь вечер меня пытал, видите ли я единственный у кого есть серьёзные отношения, да и к тому же знаю Эванс еще до Хогвартса. Слава Мерлину, Марлин вчера пришла и спасла меня от этого изверга.

— Да я всего пару вопросов задал, — защищается гриффиндорец.

— Пару — это два. Ты задал двадцать два.

Сириус потирает глаза, хмыкнув на слова русского. Он уже не понимал, правда ли Джеймсу так нравится Лили или она ему скорее симпатична, а добивается так, чтобы спор не проиграть ему. По мнению Блэка Эванс не та девушка, которая нужна его другу. Рыжеволосая однокурсница, на его взгляд, слишком скучная и правильная. Девушка сто процентов станет тянуть Поттера на свою сторону и отберёт его у мародёров. Тогда вытекает другой вопрос, как она со своим характером сдружилась с Замятин старшей?

Вот Марлин действительно подходила Давиду. Русский был благородным, принципиальным и очень требовательным, любителем взять всё в свои руки. Но помимо положительных сторон его характера были и отрицательные. Холодная агрессия и импульсивность. Но все они меркли на фоне нежной Маккиннон. Одна только её улыбка способна успокоить Замятина и вернуть былое спокойствие. Но это не значит, что она пытается делать его покладистым всегда. Блондинке нравится парень таким, какой он есть и вмешивалась только тогда, когда русский правда переходил черту. Вот этим гриффиндорка и нравилась Сириусу и только ей он позволял со словами «так уж и быть» забирать их друга.

А Джеймсу подошла бы больше такая девушка, как Мэри. Блэку нравится Макдональд, как человек. Хорошая подруга, смешная, любительница приключений. Вот на её фоне Поттер бы только расцветал, а на фоне Эванс мерк.

— ... то есть, ты хочешь ударить его моей битой для квиддича по голове? — слышит Сириус слова Давида и тут же оборачивается на них.

— А почему бы и нет?

Замятин посмотрел на друга как на настоящего идиота и переглянулся с Блэком, который вообще не понял, как разговор до этого дошел. Давид заметил выражение лица друга и объяснил.

— Это на случай если Нюниус решит Эванс позвать.

Сириус тоже глянул на Джеймса как на дурака, со словами:

— И ты решил провернуть это без меня?! Я как минимум снимать это должен!

— Вы идиоты, — Замятин перестаёт мучать кашу и оставляет её в стороне. — Вместо того, чтобы пытаться устранить соперников, лучше идти и пригласи её прямо сейчас, самым первым. Лили девушка очень даже красивая, добрая и умная, таких быстро разбирают, — Джеймс только хотел что-то сказать, как его тут же перебил русских. — И бить всех мы тоже не будем, это не выход. Будь мужчиной в конце-концов.

Поттер посмотрел на Сириуса, в надежде, что тот встанет на его сторону. Но Блэк согласно кивнул на слова Давида. Ну правда, сколько уже можно ходить вокруг до около.

— Не забывай про спор Джими Джин. Иди охмури свою рыжеволосую ведьму иначе будешь исполнять моё желание. Еще пожалеешь, что не завоевал её, — Сириус знал, что только так можно заставить Джеймса что-то делать.

— Ты плохой друг, Сириус. Я пытаюсь из него мужика сделать, а ты на слабо берешь, — качает головой русский.

— А по-другому он не понимает, — Джеймс на эту реплику закатывает глаза. — Давай пиздуй, пока пинка не дал под зад. Устроим шоу для твоей ненаглядной. Тогда точно придётся желание выполнять.

Поттер злобно фыркает, а после резко качнул головой, запустил волосы в шевелюру, проверяя достаточно ли она растрепанна и наконец-то встает со скамьи направляясь в сторону ничего не подозревавшей бедной Лили Эванс.

— Пожелайте мне удачи.

— Чтоб ты споткнулся и опозорился прямо на глазах Эванс, — заявляет Сириус.

Приближающегося Поттера с самого начала заметили её подруги — Марлин, Мэри и Алиса. Маккиннон тут же пересеклась взглядом со своим парнем, безмолвно спрашивая «что происходит». Замятин поджимает губы, пытаясь скрыть улыбку, но получается очень плохо. Он так же без всяких слов ей отвечает «сейчас сама всё увидишь».

Блэк вот доброй усмешки не скрывал, параллельно поглядывая на Слизеринский стол, с первого раза находя кудрявую голову. Интересно с кем она пойдет? Дарья нежно обхватывает локоть Эвана, пока тот ей что-то говорит на ухо, от чего русская заходится смехом. Сириус скребёт зубами от такой картины и отворачивается.

Джеймс Поттер шёл к своей Лили Эванс походкой настоящего терминатора. Некоторые студенты затаились, наблюдая за дальнейшими действиями капитана гриффиндорской команды. Наконец, обратив внимание куда смотрят её подруги, Лили сама обернулась и тут же поперхнулась. Поттер красноречиво смотрит на рядом сидящую с гриффиндоркой Алису, чтобы та подвинулась в сторону и уступила ему место.

Джеймс улыбается во все зубы, приземляясь рядом с ошарашенной Лили. Та смотрит на него округлившимися глазами и затаив дыхание сама ожидает что будет дальше. Какая же Эванс была красивая. Выглаженная белоснежная рубашка была застегнута на все пуговицы, красно-золотой галстук повязан под воротником. Жилетку она решила не надевать.

— Неземная Лили Эванс, — начал Поттер. Мэри прикусила губу до крови, в надежде не рассмеяться.

— Поттер?

— Совсем скоро будет вечер в честь Хэллоуина. Я хотел бы...

Но Джеймс не успевает договорить. Он выдвигает локоть, дабы удобно усесться и положить голову на раскрытую ладонь, но стоило ему это сделать, как случилось следующее:

Поттер, совершенно случайно, локтем сбил чей-то стакан с тыквенным соком и опрокинул его прямо в сторону Лили. Почти весь сок попал Эванс на белоснежную рубашку, вмиг намокшую от жидкости. Рубашка противно прилипла к коже, ничего более не скрывая. К огромному ужасу девушку перед взором всех её однокурсников просветился красный кружевной бюстгальтер. Джеймс тут же опустил глаза вниз и замер.

Недалеко сидящий Давид, который тут же испытал испанский стыд, спрятал лицо в ладони, пока Сириус захохотал вместе с половиной студентов Гриффиндора.

— Зачетные сиськи, Эванс! — крикнул Маклагген с Слизерина, который тоже обратил внимание на развернувшуюся сцену.

Алиса возмущено пихнула Поттера, который вместо того чтобы помочь Лили, решил уничтожать взглядом наглого слизеринца, и стянула через голову серию железку, тут же помогая прикрыть покрасневшую то ли от стыда то ли от злости Лили. Как только Эванс надела жилетку, она, на удивление многих, в миг схватила из сумки учебник и огрела им Джеймса по голове.

— Придурок! Идиот! Олень!— уже во второй раз Поттер получает по голове.

Мэри во всю заливается хохотом, пока Марлин и Алиса хватают Лили с двух сторон и оттягивают от Джеймса.

— Пошли пока есть время переоденешься. Не сидеть же так на уроках весь день, — уговаривает Эванс Стоун и уводит за собой.

Джеймс обречено идёт к друзьям. Давид и Сириус хлопают в ладони, хваля хотя бы за попытку. Замятин сожалеет, что не взял камеру, чтобы  потом показать это представление Люпину, лежащего в Больничном крыле.

— Это был пиздец, — комментирует Блэк.

— Оленем тебя ещё никто не оскорблял.

— Она после такого меня не то что видеть, она знать меня не захочет, — с ужасом осознает, проводя двумя руками по лицу.

— Да не парься ты. Ну с кем не бывает, — попытка поддержать получается неудачной. Поттер переводит взгляд на Давида.

— Такого не бывает у каждого нормально человека!

— Ты это сделал не специально. Расслабься.

— Я придушу нахрен этого Маклаггена. Пускай на грудь своей девчонки пялится.

— Да кто ему даст, — хмыкает русский.

****

— Что-то особо грациозное мы делать не будем. Так чтобы была атмосфера праздника. А дальше студенты и сами себе развлечения найдут.

Собрание старост Лестрейндж не очень любит. Они все кажутся ему скучными и не интересными. Старосты школы постоянно мусолят одну и туже тему по сто раз и им самое главное не надоедает, а старостам факультетов приходится мучатся. Однако сегодня тема была интересной. Подготовка в вечеру Хэллоуина.

Пройдет она в Большом зале. Старосты школы раздают каждой паре старост с факультетов по листу с заданиями, которые они должны выполнить и так же делают пометки на слуху. Рабастан запоминал всё сразу. А вот у Эдит с плохой памятью так не получается. Поэтому перепачкав все пальцы в чернилах она старательно записывает каждое слово старост, стараясь ничего не упустить. Парень усмехнувшись качает головой.

Едва отошедшая от позора Эванс от Гринграсс тоже не отстаёт, даже задает уточняющие вопросы. Она сидит одна без Люпина. И так второй месяц подряд. Слизеринец сощурился, делая в голове пометку разобраться с этим позже. Он вновь возвращает взгляд на Эдит.

Рабастана злит эта игра в догонялки от Гринграсс. Сначала на колени прыгает, потом делает вид, что ничего не было. Затем целует, чтобы снова делать вид, что ему всё это показалось. Даже сейчас без всяких мук совести, закинув ногу на ногу, слизеринка сидит совсем рядом с ним. Изредка она поглядывает на него, надеется, что Лестрейндж ничего не видит. Девушка проводит взглядом по его шее, голым предплечьям, по длинным пальцам, а после резко отдергивает себя, пока парень не заметил.

Рабастан с этого всего лишь усмехается. В отличии от неё, он даже не пытается скрыть того факта, что откровенно пялится на него. Красные волосы завязаны в низкий хвост с помощью синей ленточки. Рубашка расстёгнута на две пуговицы и чуть отдернута, совсем не заботится о правилах приличия. Юбка за счет позы чуть задрана, открывая вид на верхушку чулков, достаточно плотно сжимающих гладкую кожу. Змея искусительница делала это будто бы нарочно.

Рабастан отводит взгляд, вновь улыбается и смотрит на старосту, замечающую, что её уже особо никто не слушает. Она тяжко выдыхает, делает замечание, призывая к себе внимание, но речь начинает заканчивать. Видимо самой уже надоело.

— Ладно, ладно. Мучать больше не буду. Листы с заданием получила каждая пара. На выполнение у вас выделена ровно неделя. Чтобы уже в следующий понедельник, в неделю праздника, всё было готово. Всем всё ясно? Боунс! Я для кого тут распинаюсь?! Всё, отпускаю, я сама от вас всех устала.

Эдит с облегчением выдохнула и чуть вытянулась, разминая затекшие мышцы. Рабастан быстро скидывают свои вещи в сумки и зачем-то ждет девушку. К счастью она быстро поняла намёк и тоже ускорилась.

— У меня все руки в чернилах. Ужас, — с ноткой нытья отзывается Гринграсс.

Слизеринец закатил глаза, а затем из переднего кармашка на рубашке достал платок, протягивая его Эдит. Та благодарно улыбается и берет его в свои руки, чуть намочив платок водой.

— Я предлагаю время не тянуть и потихоньку начать с этого дня. По часу в день будем уделять этому время и к понедельнику всё успеем сделать, — Гринграсс только собирается взять в руки сумку, как её перехватывает Рабастан и закидывает к себе на плечо.

— Мы всё равно идём вместе в гостиную. Оттирай руки лучше, — оправдывается брюнет, слизеринка всё же кивает и возвращается к разговору.

— К тому же главный зал мы не украшаем. Им заняты старосты седьмого курса и школы. Пятому и шестому назначили украшать места в школе. У нас это главная лестница, меняющая направления.

— Почему её не дали Гриффиндору? Там же и их гостиная. Не проще ли дать нам подвалы?

— Наверняка его шестой курс разобрал. Но нам же лучше. Подвалы огромные. А лестницу украшать не так уж и муторно. Тыквы поставил на более широких перилах, лентами украсил, пару вещей трансфигурируем и готово, — Гринграсс наконец-то оттёрла пальцы и с довольным видом смотрела на них.

— Как скажешь, — Лестрейндж специально оборвал тему, желая посмотреть что предпримет Эдит. Молчание она ненавидит, но темы кроме их отношений обсуждать им нечего. Поэтому ему и было интересно, переступил ли через себя девушка или нет.

Эдит, как заранее понял Рабастан, не понравилась эта неловкая пауза. Слизеринец, будто бы назло, еще и поглядывает на неё, всем своим видом давая понять, что именно ей прийдется затрагивать эту тему. В конце концов дорога до подземелий длинная, а самообладание у аристократки очень плохое.

— Ты специально это делаешь, да?

— Делаю что? — невинно переспрашивает парень, складывая руки на спиной. О, он наслаждается ее неловкостью.

— Издеваешься надо мною. Думаешь я не понимаю, что ты задумал? — Гринрасс складывает руки на груди. 

— И что же я задумал?

— Полагаю, вывести меня и чтобы мы наконец-то поговорили о том поцелуе...

— Прошел месяц, Эдит. Целый месяц. А ты только и делала что прибегала ко мне, лезла вновь целоваться, а после вновь убегала. В какую игру играешь именно ты?

Гринграсс мнётся, явно не очень желая отвечать. Парень даже не удивлен. Ничего нового в её действиях не появилось. Всё как обычно: сначала она притворяется глупой, но как только её раскусили, мнётся и сжимается. Глупая игра в недотрогу.

— Я устал, Эдит, —  растягивает имя Рабастан, заставляя девушку обратить на него внимание. — Определись наконец-то чего хочешь. Я тебе нравлюсь. Ты сама начинаешь ко мне лезть. И ты мне нравишься. Но если тебе это не нравится, так и скажи, а не ходи во круг да около.

— Ты ничего не понимаешь!

— О Мерлин, началось. Ты ничего не понимаешь. Дело не в тебе, дело во мне. Или наоборот скажешь, что я виноват?

— Тебе легко говорить. Забыл в каком мы мире с тобой живем. Это ты парень, можешь ходишь направо и налево и ничего тебе за это не будет. Это же поступки настоящего мужчины. Я уже не маленькая девочка и скоро мне подберут жениха. Как бы я не хотела быть с тобой, скоро это всё прекратится и я должна быть верной только своему мужу. Но тебе этого не понять! Ты парень, — с злобой выплевывает Эдит.

«Так вот в чём было дело. Её зажатость была связана с ограничениями родителей» — думает Лестрейндж.

— Родители итак дали мне той свободы, о которой мечтает каждая девушка моего положения. Я делаю что хочу, учусь как хочу и в Хогвартсе тоже веду себя как хочу. Но всему есть свой конец. И в благодарность за такие вольности я пойду по пути, который они мне уготовили. Но мне так тяжело...

— Не хочешь замуж?

— Почти все браки построены на договоренности. В них нет того, чего я так хочу получить, — шепчет Эдит.

— И чего же это?

— Любовь.

Рабастан громко усмехнулся и чуть не рассмеялся, когда Гринграсс обидчиво пихнула его локтем в бок.

— Главное чтобы в браке было уважение. Тогда всё будет хорошо.

— Уважение всё равно не сделает тебя счастливым. Никакие богатства, страсть, влечения не заменят настоящего счастья от любви, — девушка говорит это уверено и слизеринец невольно задумался.

А верит он в любовь? Скорее нет, чем да. Парень верит в чувство симпатии к другому человеку. Верит в жгучее влечение, но не как не в любовь. Для него «любовь» — сказка для маленьких глупых девочек. Перед его глазами был хороший пример любви родителей. Односторонней, правда, но всё же отец маму очень любил, считал исключительно своей и ничьей большей. И разве мама выглядит счастливой.

— Любви не существует, — высказывает своё мнение Рабастан.

— Очень жаль, что ты так думаешь. Зачем тогда вообще жить, если любви не существует? В чём смысл? Без неё жизнь кажется совсем жестокой.

Лестрейндж частично был согласен с мнением девушку, но в любовь всё равно не верил, хотя его мнение чутка подкосилось.

— Мои родители ненавидят друг друга. Только Мерлину с Морганой известно, чего им стоит быто рядом друг с другом. Хотя раньше, еще учась в Хогвартсе, они считались самой красивый парой, — Эдит отводил взгляд, тема ей явно не приятная.

— И что потом произошло?

— Выяснилось, что после окончания школы папа неоднократно изменял маме. После этой истории я перестала верить парням аристократам.

Вот и еще одна причина неопределённости Эдит. Она боялась дать шанс парню. А мало ли воспользуется, наиграется и бросит. А ей всю жизнь опозоренной ходить.

— Ты боишься, что мы переспим и я уйду, не так ли? — Рабастан, по мнению Гринграсс, был слишком проницательным.

— Да.

— Раз я тебе нравлюсь, не проще ли договорится с нашими родителями о нашем браке? Мы оба чистокровные волшебники из знатных семей. Наш брак будет выгоден нашим семьям. И ты, как и хотела, получишь своё счастье.

Но Эдит всё равно не была уверена в Рабастане.

А было бы ей с ним вообще безопасно? Почти все Лестрейнджи поголовно входят в состав Пожирателей смерти. Когда в их ряды попадет Рабастан лишь вопрос времени. И если первое своё преступление он совершил ради мести, то дальше ему придётся убивать ни в чём неповинных людей просто так. Эдит не была ярой фанаткой чистоты крови, а потому со спокойствием относилась к маглорождённым. И уж точно не считала их нечистую кровь главной причиной их жестоких убийств.

Гринграсс едва смирилась с новостью, что её брат, её любимый старший брат Эдвард стал пожирателем. Однако он заверил её, говоря, что никогда не пойдет на убийство и вообще его главная задача не в этом. Брат говорил, что его главная задача — вербовка. А вот Лестрейнджи все входят в боевой отряд, занимающиеся в дополнение пытками.

Девушка ни за что в жизни не смогла бы жить под одной крышей с таким человеком.

— Прости меня. Ты мне правда нравишься. Но я всё еще не уверена в тебе. Мне правда жаль, что о всех своих действиях я не думаю заранее. Нам бы обоим от этого жилось бы легче.

Рабастан ничего не ответил, лишь пожал плечами, давая понять мол «все в порядке», дабы ещё больше не смущать Эдит.

Подземелья как обычно встречают студентов с прохладой. Но слизеринцы давно привыкли к холодам в том месте, от чего уже никак не стараются согреть себя, как было на курсе первом или втором. Они дошли до долгожданной картины и произнося пароль, вошли в родную гостиную.

В отличии от шумной гостиной Гриффиндора, на Слизерине всегда было спокойно. Студенты уважают друг друга и стараются сильно не шуметь и особо внимания на себя не обращать. Первым делом, что замечают подростки зайдя внутрь, своих друзей, рассевшихся в кресла.

Эван сидел напротив Дарьи, а между ними на столике стояли волшебные шахматы. Рядом с ними столпилась остальная их компания. Со стороны Замятин — Ванити, со стороны Розье — Доркас. Русская, прикусив нижнюю губу, задумчиво рассматривает шахматную доску, рассуждая куда лучше ходить конем. Эмма показывает на лучшую на её взгляд позицию и что-то шепчет на ухо. Брюнетка кивает и поступает так, как советовала соседка по комнате.

— Коня на F4! — произносит Дарья и фигурка подчиняется ей, скача на нужную позицию. Эван задумался.

Замятин с Ванити восторженно переглянулись, пока Медоуз опускается на локти и тоже начинает советовать. Рабастан с Эдит нахмурились от такой картины. Видеть Эвана с Дарьей такими сосредоточенными необычно.

— Дорри, приложила ладонь ко лбу их двоих. Это точно наши друзья? — усмехается Лестрейндж, становясь за спину Замятин. Гринграсс же решила выбрать сторону Эвана, считая его куда большим профессионалом.

— А что не так? — спрашивает русская, не понимая улыбки лучшего друга.

— С каких пор вы сидите на пятой точке ровно и играете в совершенно обычную и самое главное интеллектуальную игру, — отвечает слизеринец, совершенно недоумевая, что произошло с его друзьями. — Серьёзно. Скажите хотя бы, что вы в нетрезвом виде. Иначе мне реально придётся задуматься вы ли это.

— Ладно. Нам стало скучно от всего и мы решили попробовать просто сесть и поиграть во что-то по типу шахмат. Доволен? — обречённо отвечает Розье, делая ход ферзем.

— Я не знал, что ты умеешь играть в шахматы, — парень опять обращается к подруге.

Дарья громко ахает, прикладывая руку к сердцу.

— Ах! Вот какого ты мнения обо мне?! Негодяй! Коня на f6!

— Может хватит одним конём ходить, — Розье возмущённо смотрит на русскую, а та лишь пожимает плечами.

— Нет, Дарья. Ты точно умеешь играть? — опять переспрашивает Рабастан, за что получает подзатыльник.

— Да умею я играть. Ну что вы пристали? Хочу ходить конём и буду ходить конём!

Однако как бы не старалась выиграть Дарья, а Эмма помочь ей, девушка всё равно проиграла и Эван, как недруг, с огромным удовольствием прописал ей фофана по лбу. На вторую игру Замятин, протирая лоб, уже не согласилась. Рабастан буркнул под нос что-то на подобии «а я говорил».

— Ну что, наши любимые старосты, как подготовка к Хэллоуину? — решает наконец-то спросить Ванити.

Остальные их друзья тут же повернули голову в их стороны, потому что тоже было интересно послушать. Как минимум нужно было понять точно ли стоит выбирать интересные костюмы или достаточно будет надеть что то просто вечернее.

— О том, что ничего грациозного не будет, нам сообщили сразу, — Гринграсс решила сразу обнадёжить друзей. — Но костюмам быть! — добавляет она в конце и хлопает в ладони. К ней тут же присоединились остальные, кроме Эммы и Рабастана.

— Не знаю. Идея с костюмами была весёлой на первых двух курсах. Потом как будто бы стало слишком по-детски. Я бы предпочла простые вечерние наряды. Классика, но со вкусом, — высказалась рыжеволосая и Лестрейндж улыбнулся. Он был полностью согласен с её мнением.

— Да ладно вам, две буки. Признайтесь просто, что вам не хватает фантазии придумать костюм, — высказывается Дарья, с превосходством глядя на Рабастана.

— Да ты что? И кем ты будешь на Хэллоуин?

— Оборотнем, — признаётся со вздохом Замятин под добрую усмешку друзей, ибо костюм был слишком банальным на этот праздник.

— И у кого это фантазии не хватает? М?

— Ой, да иди ты нахрен.

— Лучше расскажите кто с кем пойдет? — в глазах Эдит загорается огонек любопытства. Она кладет голову на раскрытую ладонь и глубоко вздыхает.

Эван обернулся на Эмму и обворожительно улыбнулся. Парень подмигивает рыжей волшебнице и так лишь прыскает, понимая что он имеет ввиду.

— Давай, Эван, ты умеешь говорить.

— Пойдешь со мной на вечер? — Розье трансфигурирует из вазы букет роз и преподносит Ванити.

— Ну так уж и быть. Откажу остальным и пойду именно с тобой, — закатывает глаза Эмма, но букет принимает.

— Меня Фенвик пригласил, — рассказывает Доркас, вспоминая обворожительного однокурсника с Когтеврана.

— Да когда вы успели себе пару найти? — не понимает Дарья. — Я что, единственная среди вас кого не пригласили?

— Да ладно, — не верит Эдит. — Тебя же всегда одной из первых звать начинают.

— Вот именно!

— Или все наконец-то поняли какая ты самом деле стерва, — улыбается Эван, поднимая глаза на русскую. В него тут же полетела подушка. — Ой, поплачь ещё.

— Ну я же не ты, чтобы из-за мелочей плакать.

— Да что ты говоришь, — прыскает Розье и опять получает подушкой по лицу.

— Раунд, — успокаивает обоих Лестрейндж. — Погнали на ужин.

****

Барти сидит за столом в библиотеке, окружённый тихим шёпотом студентов, переворачиванием страниц и запахом бумаги. На столе разложены учебники, тетради и мелкие заметки. Он сосредоточенно смотрит на открытое пособие, периодически проводя карандашом по записям.

Библиотека, на самом деле, является самым ненавистным местом во всей школе для Крауча. Взгляд его блуждает по полкам, заполненным книгами. Шёпот студентов начинают раздражать его, а стоило глупым девчонкам за соседним столом захохотать, слизеринца и вовсе скривило всего. Ему не нравится эта атмосфера, несмотря на её серьёзность и спокойствие. Каждая минута тянется, как вязкая резина, а горящий свет на столе напоминает о том, что время неумолимо уходит, и домашние задания всё ещё ждут его внимания.

Барти закатывает глаза, представляя, как было бы здорово провести время с друзьями. Сбегать с Алиной на кухню, где они бы пересеклись со Спенсер и Вэнс.  Или обсудить с Регулусом приближающий международный матч по квиддичу, где они бы наверняка пересеклись в вип ложе. Как было бы классно посидеть им троим на улице, пока холода не возьмут верх над тёплым солнцем, устроить пикник. Мысли о скучных задачах и бесконечных объяснениях теряются в мечтах о желанной свободе.

Слизеринец вздыхает и задумчиво потирает лоб, вспоминая моменты, когда учёба была интересной, когда знания открывали новые горизонты, а не казались тяжёлым бременем, прямо как сейчас. Возможно, если бы не давление со стороны отца и его желание, чтобы у него были лишь самые высокие результаты, то учеба продолжала быть ему интересной.

Сквозь большие окна проливается мягкий свет, создавая уютную атмосферу. Иногда он отводит взгляд, словно пытаясь поймать новую мысль. Вдалеке слышен лёгкий шорох, когда кто-то перебирает книги на полке. Его это снова раздражает.

Барти ужасно хотелось повернуться и наконец-то заткнуть пришедших сюда болтливых студентов. Бросить в них парочкой проклятьев. Наверняка парень сделал бы это, но нежно накрывшая его руку ладонь оставила этот порыв. Сначала в глаза бросились светлые прямые локоны, а потом сама их обладательница.

Алина Замятин, и снова она просто прекрасна.

Она улыбается, и её голубые глаза искрятся, словно два маленьких ярких озера, отражающих небесную синеву. Сердце парня пропускает удар. Его душа наполняется необъяснимым теплом. Но вот незадача. Алина — всего лишь его лучшая подруга, которую раньше Барти часто любил доставать. Замятин нравится Регулусу, а он ей. Крауч не был мудаком, чтобы разрушать их пару.

На Алине лёгкое светлое платье, а волосы заплетены в одну длинную косу, лежащую на плече. Пока слизеринец гордился над учебниками, она действительно наслаждалась последними неделями октября. Вот у кого было то самое беззаботное время, о котором мечтал Барти.

— Барти! Ты просто глянь! — повышает голос Замятин, от чего тут же получает гневное предупреждение от мадам Пинс, не переносящей любой шум в священном хранилище знаний — библиотеке.— Извините, — бросает русская, но стоило женщине отвернутся, она тут же добавляет: — Карга старая.

— Ты часто стала видеться со старшей сестрой. Она дурно влияет на тебя, — хмыкает Барти, оставляя книги куда подальше.

— Это не из-за Даши. Это известный факт. Мадам Пинс — древнее зло. Когда её отправят на пенсию? Я обведу этот день красным маркером в календаре.

— Видимо тогда же, когда состарится профессор Бинс, — шутит Крауч. Алина едва сдержала вырывающийся хохот.

Профессор истории не мог состариться. Он был мёртв.

— Так на что мне глянуть?

Алина улыбается во все зубы и достает лист бумаги. На нём был нарисован наряд. 

— Ты в этом поймешь на Хэллоуин?

— Да! — мадам Пирс тут же шикнула на неё. — Короче, — уже пришлось зашептать по тише, — у нас на моей родине есть сказка про красную шапочку и серого волка. Сказка о девочке, которую мама отправила передать гостинцев её бабушке, а по дороге она встречает волка. Тот узнаёт о её планах и спешит обогнать девочку. Он съедает бабушку и притворяется ею. Его главная цель — соображать девочку.

— Какие-то у вас странные сказки для детей в Советском союзе, — мрачно подмечает парень. Алина цокает.

— Нормальные. И очень поучительные. Да и заканчивается хорошо. Так что нормально всё, не нуди. Я перерисовала её костюм из книги на лист и сделала несколько изменений. Вот теперь мне точно всё в этом костюме нравится, — Замятин улыбается, а Барти вновь завороженно смотрит на неё. — А ты в чем пойдешь?

Барти поджимает губы и минуту молчит. Эта новость наверняка приведет её в шок. Набравшись смелости парень пожимает плечами и отвечает:

— Я не пойду.

Алина раскрыла рот, а затем захлопнула его обратно. Крауч знал, что она планировала этот вечер долгое время, и ему не хотелось её расстраивать. Но у него были причины.

А самое главная из них — отец-перфекционист, который решил из своего ребенка сделать самого настоящего робота-вундеркинда и заставить записаться его на все дополнительные предметы. Конечно за исключением магловедения. Этот предмет Бартемиус старший считал абсолютно бесполезным для волшебников. Свободного времени у Крауча младшего совсем не осталось. В перерывах между занятиями, он делает домашнее задание. Почти все выходные парень торчит в этой чёртовой библиотеке.

Учёба сидит у него в печёнках уже. Барти уже не может без отвращения смотреть на книги, свитки и чернила. В такие моменты ему хочется себе глаза выкалить.

Слизеринец знал, как Замятин был важен этот праздник. Он был для неё самым любимым. Её губы сжались в тонкую линию, а взгляд больше не сверкал. Наоборот, заледенел.

— Это из-за отца? Да? — бестактно спрашивает блондинка. В её голосе слышны нотки разочарования.

Барти показательно отворачивается, не желая продолжать тему его отца. Ему и так всё ещё стыдно за тот момент летом, когда он не нашел ничего лучше, как попросить помощи у Алины, после того, как отец избил его. Крауч помнит с каким ужасом девушка смотрела на его шрамы на спине.

— У меня итак времени не хватает на эту домашку, а ты ещё хочешь, чтобы я день в пустую потратил? — начинает злится слизеринец, не отрывая взгляда от свитков. 

— Да хочу, — шипит Алина, оглядываясь по сторонам. Убедившись, что на них никто не смотрит, девушка приблизилась поближе. — Потому что я не могу больше смотреть как ты медленно убиваешь самого себя. Ты всего лишь человек, Барти! А людям свойственно отдыхать, если ты, умник такой, забыл об этом, — блондинка тыкает пальцем ему в грудь.

— Некогда мне отдыхать, Алина! — вспыляет Крауч, но успокаивается, зная, что подруга не заслужила это.

— Ты учился два месяца без всяких перерывов. Один день можно отдохнуть и это будет Хэллоуин. Я и отказов не принимаю.

— Мне даже не с кем идти!

— С каких пор в Хогвартса случился дефицит девушек?

— Хорошо. Выбери любую. Мне плевать.

— Рьяна! — воскликнула Алина и Барти с ужасом оглядывается на нее.

— Да не за что!

— Вашу неприязнь давно пора заканчивать. Это отличный повод.

— У неё в скором времени будет официальный жених в лице взрослого опытного волшебника. Тебе моя жизнь совсем не дорога, да? Он убьет меня нахрен! И на её бы месте я бы никуда не шёл.

— Да ну тебя. Рьяна всё ещё свободный человек и имеет право веселиться пока есть время. Да и поверь мне, Долохов не будет тебя трогать, — не оставляет попыток убедить Замятин.

— Мне бы твою уверенность, — буркнул слизеринец.

— Он русский. Я логику мышления русских знаю. Ему будет лень уделять внимание такой мелочи. А на счёт вашей неприязни. Да я знаю, что ты хотел привести это аргументом, — блондинка перебивает парня. — Это же полный бред. Рьяна приятная девушка, ты приятный парень. Почему бы и нет?

Барти замолчал, лишь на минутку, дабы подумать.

— Ты ведь не отстанешь да?

Алина тут же завопила, не обращая внимание на других недовольных студентов.

— Превосходно. Готовь костюмчик!

— Молодая леди! — Алина тут же понимает, что речь идёт о ней и оборачивается. — Я неоднократно делала вам замечание, но вы всё равно продолжили вести себя отвратительно! На выход! — грозно командует мадам Пинс и девушке приходится подчинится.

****

Лили безумно нравилась задумка её костюма на Хэллоуин. Эльфийка из магловских сказок.

В мире волшебства эльфы были для самих волшебников рабами. Их брали в чистокровные дома, командовали и наказывали. Но в магловском мире эльфы — одни из самых красивых и сказочных существ. Эльфийки в сказках — живое воплощение всего самого прекрасного и величественного, что может предложить мир.

И Эванс ужасно сильно хотелось побывать на месте этих прекрасных существ из сказок, которые она читала в детстве.

Однако выбрать костюм это одно дело. Совершенно другое, сделать его, потому что едва ли рыжеволосая ведьма успеет за три дня до праздника найти зеленое платье с элементами настоящих цветов и с листьями деревьев. Такие делают исключительно волшебники, но только на заказ и за приличную сумму денег, которых у гриффиндорки не было.

Поэтому к себе на подмогу Лили взяла Дарью, которая прямо сейчас сидит напротив неё в гриффиндорской спальне и помогает вшивать в платьев заколдованные цветы. Пока Эванс была занятая воздушным подолом, Замятин то и делала, что ругалась русским матом, пришивая листья к рукавам и попадая иглой себе в пальцы.

— Клянусь, Лили. Я бы даже Алину послала с такой просьбой. Цени свою особенность в моих глазах, — фыркает слизеринка и Эванс мило улыбается.

— Ценю и нагло использую, — хихикает Лили. — Все детство о таком платье мечтала! Ты нашла эльфийские уши?

— Я напрягла Эвана, — Дарья улыбается. — В последнее время Рабастан больше с Доркас. Они решили больше практиковаться в дуэлях. Я плоха в боевой магии, поэтому сразу отказала присоединиться. А Эвану просто лень. Поэтому почти всё время мы с ним вдвоем. Мы уже все перепробовали делать и нам скучно. Дошло до того, что вот неделю назад партию в шахматы сыграли. Ужас!

Лили вновь рассмеялась.

— Приходи ко мне. Будем вместе готовиться к СОВам.

— О боже мой, Лили. Мне не настолько скучно! Но приходить к тебе я всегда не против. Кстати для кого ты такой костюм готовишь?

— Видимо только для себя, — печально отвечает Эванс и шипит, когда на этот раз она укололась об иголку.

— Да ладно? С Поттером не пойдешь? Он тебя чуть ли не каждый час зовет.

Гриффиндорка с ужасом замычала, вспомнив момент в Большом зале.

— Ни за что в жизни! Я лучше с большим кальмаром из нашего озера пойду, нежели с Поттером! Я никогда ему не прощу тот случай. Прошла неделя, но я всегда еще получаю записки по типу «Хэй, Эванс, сиськи огонь, может пришлёшь мне парочку колдографий». Или «Не будь ты грязнокровкой, я бы тебе вдул».

— Скажи мне имена и я лично преподнесу их голову тебе в подарок, — облизывается в предвкушении Дарья. Лили списывает всё на шутку.

— Я тот комплект белья сразу же сожгла к чертям собачим. Больше не буду надевать красное белье.

— И больше тебя хочешь сказать никто не звал?

— В том то и дело, что никто! Посылать записки о моей груди у парней хватает смелости, а подойти и пригласить на Хэллоуин нет!

— Тупые мужланы, — подводит итог Замятин и девушка кивает. — Я тоже ни с кем не иду.

Лили в неверии поднимает глаза.

— Тебя? Никто? Ты же чертова Дарья Замятин! Тебя минимум пол Хогвартса ещё в первый день должны были пригласить, — Эванс произносит это как общеизвестный факт.

— Вот-вот. Но я клянусь, меня никто не приглашал. Они что, сговорились?

Дарье вдруг вспомнился момент, как Бофорт позвал её на свидание. Она была счастлива в этот момент. Некая влюбленность в Блэка начала потихоньку отступать. Симпатия к Эдвину стала её затмевать. Но Сириус опять всё испортил.

Сириус говорил ей одно. Говорил, что тоже влюблен в неё, но они не могут быть вместе. Говорил, что сделает всё, чтобы оттолкнуть её от себя. А вот делал совершенно другое. Когда Замятин уже шла на свидание к Бофорту, Блэк перехватил её. Не позволил идти, потому что знал: другие парни, с которыми Дарья ходила в Хогсмид ей не нравились на самом деле, а к когтевранцу что-то девушка испытывала. Гриффиндорец запер её в заброшенном кабинете, а потом они снова поцеловались...

Может в нём всё же сыграли какие-то собственические чувства? Или как это правильно охарактеризовать? Возможно наблюдая за тем, как русская наконец стала обращать внимание на кого-то другого, его охватила ревность, перекрывшая все прежние его желания?

Ревность...

До Дарьи наконец-то дошло.

— Это всё чертовы Поттер и Блэк! По любому из-за них нас никто не зовет! Они что-то сделали!

До Лили тоже стало доходить. Дарья услышала её тихие ругательства.

— Придурки.

— Да. Но вот в отличии от тебя, Блэк меня не приглашал! Я не собираюсь одной идти!

— Наверное, я могла бы предложить пойти вместе Северусу. Ну, конечно как друзья. Хотя мы давно не общались, но мне кажется это отличная возможность вернуть наше общение! Он был мне очень дорог до нашего с твой знакомства, — рыжеволосая улыбается от нахлынувших теплых воспоминаний из детства.

— И знакомство со мной было твоим самым лучшим решением.

— Скорее твоим. Ты влезла ко мне в окно. Забыла? — Лили улыбается, а Дарья смеётся.

— Ладно ладно, моё. Мне понравилось как ты тогда пела, — Замятин вздыхает. Жаль сейчас не так просто, как в детстве. — Раз ты решила дать еще один шанс Снейпу. Я дам...Точнее я попробую, чтобы мне дали ещё один шанс. Эдвин Бофорт. Мне до сих пор неловко смотреть ему в глаза после сорванного свидания.

— Уверена, он будет рад тебя видеть.

Дарья с Лили взглянули на готовое платье. Остался лишь последний шаг — закончить ободок для волос, в виде таких же листьев как на платье.

— С ободком помочь? — спрашивает брюнетка, складывая руки на груди.

— Думаю с этим я и сама справлюсь. Спасибо большое, — Эванс мягко улыбается, заключаясь лучшую подругу в объятья.

— Всегда к твоим услугам. Проведешь?

— Конечно. Заодно в подземелья загляну. Староста просила проверить точно ли всё готово к празднику.

Слизеринка выставила локоть вперед, позволяя Лили ухватить за него и вместе они покинули комнату. Но удача явна была не на стороне Дарьи. Когда она только пришла в гостиную Гриффиндора, в общей комнате ещё никого не было, но сейчас, вся компания мародёров в сборе. Начиная от брата обнимающего свою девушку, заканчивая предателем в её глазах Люпином, с которым они до сих пор не поговорили.

Поттер заприметив в проходе Лили тут же нацепил улыбку и растрепал волосы.

— Любовь моя. Пойдешь со мной на Хэллоуин.

Эванс раздраженно закатила глаза.

— Нет. И вообще меня пригласил кое кто, — хвастается Лили, решив проверить теорию Дарьи. Правда ли это Поттер с Блэком виноваты в том, что их никто не приглашает.

Джеймс с Сириусом странно переглянулись. Но если Блэк ради приличия попытался скрыть свою причастность, то Поттер уж слишком бурно отреагировал на эту новость.

— Как?! — Дарья и Лили тут бросили на него колкий взгляд.

— А что? Я девушка красивая. Правда это сделали не сразу. И с Дарьей кстати тоже самое произошло. Может вы что-то знаете.

— Что вы на этот раз сотворили? — строго спрашивает Замятин. Люпин встал на его сторону.

— Ничего! — явно врёт Джеймс. — Лили, скажи, что ты ему отказала. Ты же разбиваешь мне сердце!

— О нет. Северусу я сказала чёткое громкое да!

— Еще и с Нюниусом?! — в ужасе спрашивает капитан команды. — Ты променяла прекрасного и великолепного меня на Нюниуса?! Лили, любовь моя, ты с ума сошла? Давид, да что ты лыбишься, это не смешно!

После последней реплики не сдержались уже все мародеры.

— А с кем ты идешь Даша? — заботливо спрашивает девушку её брат. Сириус тут же прислушался.

— С Бофортом. Я решила попробовать ещё раз, — заявляет Дарья под мрачный взгляд Блэка.

— Бофорт? А как же Мальсибер. Я была уверена, что вы пойдёте вместе, — хмыкает Мэри, подозрительно сузив глаза.

— С чего бы вдруг? — резко спрашивает Замятин, полностью повернувшись к мулатке.

— И правда Мэри. Это как минимум странно. У них только недавно была ссора. Да? — пытается защитить сестру Давид, еще не до конца понимая что происходит.

— А тебе сестричка не сказала?Мальсибер вернул её в команду. И весьма интересным образом.

Все поняли что за интересный образ. Через постель. Давид с ужасом глянул на сестру. Дарья тут же разозлилась.

— Об этом все в школе говорят. Я была о тебе совершенно другого мнения. Так низко ещё никто не падал, как ты, — выплевывает Макдональд.

Раньше гриффинорка с безразличием относилась к сестре парня её лучшей подруги. Но услышав эту новость, Мэри вышла из себя.

Дарья чувствовала на себе напряжённый взгляд Давида и злой Сируиса.

— Тебя это ебать не должно, — окончательно выходит из себя Замятин, делая шаг в сторону наглой гриффиндорки.

Тут же подорвался брат, перехвативший ее руку.

— Я проведу тебя до гостиной. Ты не против? — интересуется гриффиндорец и девушка кивает, всё ещё не отрывая взгляда от Макдональд.

Надо будет попросить Рабастана с Эваном забить тупую Мэри бладжерами нахрен. Или просто одолжить у них биты и разбить ей череп ко всем чертям.

От таких мыслей на душе стало куда спокойнее. Аж дышать легче стало.

Давид заботливо обхватил руку сестры и повёл в сторону выхода, на секунду переглядываясь с Блэком. Сириус тут же отвернулся.

Близнецы шли в полном молчании.

Лишь перед самым входом в подземелья, парень просто спросил. Так, на всякий случай:

— Ты правда с ним переспала? С этим противным Мальсибером? — Давид смотрит с мольбой в глазах, в надежде, что это не правда и всего лишь обычные школьные сплетни.

— Это правда, — врёт Дарья, опуская со стыда глаза в пол.

— Ты точно была уверена в этот момент? Это было твоё желание? — в голосе слышится разочарование.

— Это было исключительно моим предложением, Давид. Меня ни к чему не принуждали, если ты об этом.

Замятин сжал челюсть, но продолжал молчать.

— Осуждаешь.

— Да, но это ведь не моё дело, верно?

Брюнетка закивала, боясь пересечься взглядом с братом. Тот не сказал больше ничего. Просто молча развернулся и ушёл. Старшая из близнецов нутром чувствовала его злость на неё и разочарование.