26
Нил вздохнула и сразу захрипела. Приступ кашля не позволил ей отдышаться. Она заметила, как вокруг стало тихо, даже слишком тихо.
Боль в шее безжалостно резала горло.
Сейчас все пройдёт.
Пообещала себе Нил. Верховная жрица осмотрелась, взгляд никак не мог сфокусироваться, все расплывалось в красных пятнах.
Обычно требовалось не больше пяти минут, чтобы амброзия полностью восстановила тело, и эти первые пять минут становились настоящим брюхом Ам-Мат. В это время Нил словно застревала между жизнью и смертью, каждая секунда превращалась в час мучений и беспомощности. Боль была невыносимой, но девушка каждый раз терпела стиснув зубы.
Верховная жрица напряглась.
Это змей налил мне амброзию в рот?!
По возвращению, почти все, что происходило с Нил в дуате, она помнила очень смутно. Воспоминания словно затягивало дымкой, как будто это был лишь сон. Возможно всему виной была боль.
И все же, что это было? Что это за змея, откуда она знает как работает амброзия, и зачем ей вытягивать из меня душу?
От воспоминаний стало не по себе.
Лучше сначала разобраться с ситуацией в мире живых.
Подумала девушка.
Нил всё-таки умудрилась напрячь взгляд. В нескольких локтях от неё лежала Сехмет.
Нил резко втянула воздух. Даже будучи спящей, богиня вызывала противоречивые чувства.
Сехмет развалилась на каменном полу, словно дикая львица, готовая проснутся в любой момент и напасть на глупую добычу. Волосы, пропитавшиеся кровью, спутались и слиплись, закрывая лицо.
Нил попыталась сглотнуть.
Сколько крови она выпила?
Девушка принялась дальше осматривать зал. Все та же разбросанная еда и посуда, трупы стражников.
Нил посмотрела на место, где раньше лежал Тот, внутри все сжалось.
Где Тот?!
Она попыталась повернут голову, и тут же чуть не закричала от боли, из глотки вырвался лишь хриплый стон, голосовые связки были все ещё повреждены.
Верховная жрица заставила себя успокоиться. В какой-то степени агония помогала ей в этом, панику заглушали приступы боли в месте, где когда-то было ее горло.
Успокойся! Тот не ребёнок! Уж кто - кто, а он не пропадёт. Наверняка, он как раз хочет что-то предпринять.
Но подсознание Верховной жрицы все равно твердило ей, что что-то не так.
Вдруг взгляд Нил наткнулся на огромный золотой щит, украшающий стену зала. Глаза наконец-то прозрели, и Нил уставилась на своё отражение.
Лучше бы Сехмет вырвала мне глаза...
Золото сильно искажало изображение, однако даже так Нил прекрасно видела, во что превратилась ее шея.
Девушка замерла. Боль пульсациями разносилась по всему телу. Будь у неё возможность, Нил бы стошнило.
Кусок плоти был вырван и валялся рядом со спящей богиней. Во все стороны торчали разорванные жилы, оголяя позвонки. Кровь почти не текла, основная ее часть уже находилась на полу, либо в желудке Сехмет. Грудь так же исполосовали шрамы, а левая нога была неестественно выгнута.
Нил медленно преподнесла к шее руку и сразу же нащупала ужасную рану. В эту же секунду мир снова потемнел и Нил захрипела. Лицо исказила гримаса отчаяния, глаза вылезли из орбит, на ресницах навернулись слёзы. Из головы исчезли все мысли, Нил не могла сделать ни вдоха.
Началось.
Позвонки в повреждённой шее медленно обволокла алая плоть. Амброзия, словно кузнец, искусно выковывала для Нил новое тело. За тем появились кровяные сосуды, они удлинялись и сплетались в изящную цепь напоминающую ожерелье. Тем временем раны на груди тоже начали затягиваться, левая нога с мерзким хрустом вернулась в нормальное положение.
Когда шея окончательно заросла кожей Нил наконец-то смогла отдышаться, горло все ещё болело, а глубокие раны на груди затягивались ещё медленней.
Верховная жрица снова посмотрела в золотой щит и тут же скривилась. Лицо казалось таким обескровленным и измученным, что Нил не была уверена, что сейчас ее вообще кто-то сможет узнать. Однако она заставила себя подняться, и хромая, заковыляла в другой конец зала.
Там выход, мне нужно найти Тота, а самой спрятаться и подождать пока тело окончательно восстановится.
Каждый шаг давался ей слишком тяжело. Ещё не до конца зажившие раны, садили и кровоточили. В голову словно вонзили несколько раскалённых гвоздей. Обескровленное тело не слушалось, а конечности то и дело немели.
Из-за пережитой боли все мышцы продолжали болеть. Нил доковыляла до середины зала. Везде виднелись разбросанные кубки и еда, разлитое вино уже засохло.
Нил не понимала куда исчез Тот, и чем дольше она думала об этом, тем больше вопросов появлялось.
Даже если он ушёл отправлять послание Эннеаде, то почему не ограничил передвижение Сехмет? Рано или поздно она может очнуться, опиум не так долго действует, тем более что она Богиня. Чем он вообще думает?!
Нил и самой бы стоило так поступить, но состояние, в котором находилась девушка, едва позволяло ей держаться на ногах. Через несколько шагов левая ступня девушки подвернулась, и она рухнула на пол.
-Апоп!
Зашипела Нил.
Откуда-то с боку Нил услышала шорох. Повинуясь инстинктам, она отскочила в сторону, но кинжал успел распороть ей плечо. Поднимая взгляд, Нил сразу наткнулась на чёрные глаза Рунехеры. Его бледное лицо ничего не выражало, и в следующую секунду он запустил в неё ещё один кинжал. Нил попыталась отскочить, но лезвие полоснуло ей по бедру. Боль обожгла всю ногу, и снова потекла кровь.
Да я сегодня бью все рекорды! Третий раз за день умру?
Нил инстинктивно нащупала флакон под разорванным калазирисом.
Рунехера бросил взгляд на грудь Нил, а точнее на голубой флакон. Его лицо опять не показало ни единой эмоции. Одним прыжком он оказался рядом с девушкой.
Нил не успела даже извернутся, как он схватил золотую цепочку. Нил вскрикнула.
Посланник содрал цепочку, и отбросив в сторону, отскочил на пару локтей. Стеклянный флакон с дребезгом разбился, несколько капель бесценной жидкости растеклись по полу. Нил остолбенела. Через пару секунд ее забила крупная дрожь и она начала задыхаться. На глазах выступили слезы.
-Нет...
Прошептала она. Голова закружилась. Нил протянула руку к осколкам.
-По-почему...
Она сглотнула и обернулась в сторону Рунехеры. Слёзы ручьями скатывались по ее щекам, нижняя губа тряслась. Нил почувствовала первобытный ужас.
Теперь я умру по-настоящему, безвозвратно!
От этой мысли все внутри съежилось.
Анубис небось пуститься в пляс, когда на суде меня приговорят к пожиранию.
-Не надо п-прошу...
Только и успела пошептать Нил, когда Рунехера запустил в ее сторону очередной кинжал.
Мир замер. Кинжал остановился в локте от лица Верховной жрицы.
Нил истерично всхлипнула. Рунехера тоже замер в неестественной позе.
Нил уставилась в его чёрные глаза не в силах отвести взгляд, как же ей стало в этот момент страшно. Девушка даже во взгляде Анубиса не видела такого количества ледяного бешенства. Ее пробрал озноб, а слезы все стекали по щекам на каменный пол.
Нил сглотнула и осознала, что посланник Сехмет смотрел не на неё.
Она обернулась и чуть не разрыдалась от счастья.
-Господин!
Воскликнула Нил, и игнорируя боль, поковыляла к Тоту.
Девушка заметила, что Бог словно преобразился. Плечи, будучи расправленными, больше не казались такими хрупкими, серебристый взгляд стал твёрдым, Нил ни разу не видела Тота таким собранным.
Он стоял как натянутая струна. Нил заметила, что пальцы его правой руки были скрещены в странном знаке.
Тот неотрывно смотрел на Рунехеру. Наконец он моргнул и обратил внимание на приближающуюся Нил. Верховная жрица постаралась вытереть слёзы. Она вся дрожала. Боль острыми ножами резала слабо тело.
Нил старалась как можно быстрее уйти с места, где только что чуть окончательно не умерла. Она пыталась не смотреть ни на спящую Сехмет, ни на замершего Рунехеру.
Крылья Тота оставались металическими, но как только Нил подошла совсем вплотную, перья снова стали мягкими. Тот с жалостью посмотрел на свою верховную жрицу. Он протянул ей руку и грустно улыбнулся. Его черты лица снова стали такими знакомыми и нежными, что Нил тоже улыбнулась и на глазах опять навернулись слёзы.
Вдруг она резко почувствовала жжение в шее. Нил ощутила приступ странного чувства, оно будто появилась у нее из вне. Это был гнев. Гнев разливался по ее покалеченному телу, словно яд, затуманивая разум.
-Он бросил тебя.
Услышала Нил свой собственный голос и ужаснулась, сколько в нем было холода и ненависти, Нил конечно всегда говорила высокомерно, но сейчас, он казался совсем другим. Что-то изменилось.
-Прости что так поздно, - В словах Тота звучало искреннее сожаление. - Мне нужно было кое-что сделать.
-Как только он смеет мне ещё руку подавать!
Прошипел внутренний голос Нил. От неожиданности она отшатнулась от Бога и высвободила свои пальцы из его ладони.
-Кое-что сделать? - передразнил Тота голос в голове. - Например что? спрятаться и ждать пока я усыплю Сехмет, а потом выпендриться и показать фокус со временем?
Нил опешила.
-Это не так.
-Правда? А что тогда он делал? Какого Апопа он заставил тебя разгребать его же проблемы?
-Но это и мои проблемы тоже...
Внутренний голос фыркнул.
-Нет, это его проблемы. Его проблемы то, что он решил сделать меня верховной жрицей, его проблемы, что он приказал убить травницу, его проблемы, что Сехмет пришла меня убить, его проблемы, что я почти беззащитна!
-Милая?
Голос Тота выдернул ошарашенную Нил из диалога с самой собой.
-Я чуть позже тебе все объясню.
Сказал он все ещё глядя Нил в глаза, жрица же пыталась всеми силами не показывать, что с ней что-то не так.
-Как скажите.
Спокойным голосом ответила Нил и склонила голову, чтоб Тот не увидел то, сколько отвращения было в тот момент в ее глазах.
-Он ещё называет меня «милой»?
-Он бог ему виднее.
Раздраженно ответила Нил, ей не нравилась позиция голоса, но он в свою очередь лишь расхохотался.
-С чего ты вообще решила, что богам знать лучше, как должны жить смертные?
Нил вздрогнула, то ли от того, что голос обратился к жрице не как к себе, а как к собеседнику, то ли от смысла фразы.
-А разве нет?
Нил начала сомневаться. Ей не нравилось, что она не могла сосредоточиться только на разговоре со своим голосом в голове, поэтому обратилась к Тоту.
-Я могу уйти?
Она стояла спиной к богу, не позволяя ему видишь своё выражение лица. Нил смотрела себе под ноги, чёлка скрывала ее от внешнего мира, однако подняв взгляд, Нил наткнулась на глаза Рунехеры.
Он все ещё стоял неподвижно, и его кинжал продолжал висеть в воздухе.
-Конечно.
Сказал Тот с виноватой интонацией в голосе.
-Он продолжает чувствовать вину.
Нил замерла. Она и внутренний голос произнесли эту фразу в унисон. Нил тряхнула головой и, пытаясь не пустится со всех ног бежать, направилась к выходу.