Предписания

Мне кажется, что всё слишком сильно изменилось. Прошла всего одна неделя, а кажется, что уже целая жизнь. И всё мимо меня. Стены, люди, которых я встречала каждый день до этого, теперь были словно признаками из прошлого. Все такие чужие. Чужая и я сама.

Мне всегда казалось, что я умею справляться с трудностями. Но сейчас, когда все знают кто я, мне кажется, что у меня никогда не была этого умения. Окружающие смотрят на меня так, словно я с другой планеты. Смотрят с опаской, понятия не имея, что я сама их боюсь.

Что говорил мне Кемерон в тот злополучный вечер? Много неимоверно «прекрасного», что заставила меня всё больше себя ненавидеть. Монстр, который прячется за невинным лицом. Он только и делает, что ждёт своего часа. Тогда зверь вырваться и растерзает всех, кто встанет на его безжалостном и, увы, одиноком пути...

Миссис Ли ошиблась. Моя судьба – одиночество. За ошибку ведьмы мне пришлось горько поплатиться, но... я не виню женщину. Книга Судеб – вот истинное зло, источник многих страданий этого города. Все здесь заложники этой дурацкой книженции, котороя на самом деле ничего не решает. Она лишь пишет наши судьбы по нашем же образцу, а значит, мы сами их пишем.

— Фара?

Моя дыхательная система резка перестала функционировать. Горло сдавило от нехватки кислорода. Глаза готовы были выпрыгнуть из орбит, а ноги отказать. Вот, что сделало со мной всего лишь одно слово, произнесенное прежде моим другом и соратником. Моей подругой.

— Исса, — прошептала я и обернулась.

На меня с особым вниманием смотрели бездонные глаза. Девушка нервно покусывала нижнюю губу и, кажется, хотела поговорить со мной о чём-то важном. Важным для нас обеих. Она дергала подол своего платья и мяла руки. Что с ней? Впервые видела Исса настолько взволнованной.

— Ты... — начала я и осеклась. Мой взгляд, как и тогда на вечеринке, упал на руку девушки. Магия сделала чудо и на бледной кожи ни осталось и следа прежних ран. Почему-то это не успокоило меня. Даже наоборот. Мне нужно было постоянное напоминание того, что я должна подальше держаться от людей. Подальше от нормального мира. Я не для него. — Что случилось? Ты хочешь поговорить?..

Она кивнула и наконец-то оторвала свой проницательный взгляд от меня. Мне хотелось приблизиться к девушке, попросить прощения, обнять и забыть весь кошмар, что нам обеим довелось пережить. Я безумно хотела вернуть время, когда могла без зазрения совести находится рядом с Иссой. Быть чьей-то подругой – мечта детства, которую мне на недолгое время удалось исполнить...

— Фара... мой брат не должен был так говорить с тобой, — тихо сказала она, снова взглянув мне в глаза. Я хотела разреветься от счастья, ибо как в милую головку этой хрупкой девочки вообще угодила мысль об извинениях передо мной? Оборотнем-полукровкой? Обманщицей? Безвольной рабой волка внутри? Как она только могла сейчас это всё сказать? Я поранила её, напугала до чёртиков, а она... просит прощения? За брата? Судьба, зачем ты снова испытываешь меня? Хочешь, чтобы я снова поверил в свой счастливый конец? Чтобы уверила себя в то, что заслужила иметь такого друга? Ну уж нет...

— Да брось, Исса, Кемерон сказал лишь то, что увидел. Извиняться за правду – глупо, — знал бы хотя бы кто-то, как сложно мне давалось каждое слово. Волк внутри меня выл от задетой гордости, а я лишь покорно опустила голову, признавая обидные слова Кемерона. Он ведь был прав. Во всём. И я буду последней идиоткой, если не признаю свои ошибки.

Исса горько усмехнулась, но промолчала. Зато её глаза о многом мне рассказали. Девушка скучало по нашей недавней дружбе. Кажется, её вовсе не смущала моя вторая сущность...

« Нет. Это обман, Фара. Ты хочешь обмануть себя этим. Тебя никто и никогда не полюбит такой, какая ты есть. Ты – изгой, и им останешься. Прими уже это и отстань от девушки. Ей итак от тебя досталось», — вторил мне голос разума, пока я сжимала ладони в кулаки, чтобы удержаться и не заплакать. Ногтями я причиняла себе боль. Лучше это, чем слёзы.

— Не нужно больше приближаться ко мне, ладно? — почти одними губами, проговорила я и отвернулась. Не хочу видеть этих глаз. Слишком пронзительны они бывают.

Я ретировалась поспешно. Сбегала как последняя трусиха. Только бы больше никого не встретить. Ещё одной подобной встречи я просто не переживу...

                                      ***

Я долго бродила по университетскому кампусу, пока не забрела на незнакомую мне часть. Здесь по одну сторону находилось большое футбольное поле, а по другую высокая стена, за которой скрылась запретная часть академии. Волчья. Ветер доносил до меня запах других волков. Скорее всего по ту сторону находилось такое же большое поле, где также любили собираться ребята, где также стояли трибуны, с которых их девушки кричали им всякую ерунду во время матчей. Всё так одинаково и в то же время так по-другому. Кто поставил эту чёртову, бетонную стену между двумя великими кланами? Кто поселил вражду между ними? А главное: зачем? Кому была выгода от этого? Сколько же ужасов из-за этого всем пришлось пережить. И то от ещё будет...

Пережить ненависть людей – выше моих сил. После разговора с Иссой я поняла это куда более отчётливо. Если вдруг эта милая девушка возненавидет меня настолько же, насколько и её брат, то я точно не выдержу. Всю пару после нашего столкновения в коридоре я чувствовала на себе её напряжённый взгляд. Девушка явно хотела помириться, но я больше чем уверена, что Кемерон Харрис не позволит этому случиться. Это и к лучшему. Мне нельзя доверять. Я сама себе не доверяю.

За новый волной раздумий, я не заметила, как дошла до конца трибун. Солнце ярко светило сегодня, поэтому было довольно тепло. Я растягнула куртку и рухнула прямо на немного влажный газон. Моя пятая точка в одну секунда промокла, но это сейчас меня не очень волновало, как и какого-то парня, вдруг севшего рядом со мной. Я недоуменно уставилась на довольно красивого парня, в руках которого успела заметить не заженную сигарету.

— Не уверена, что здесь можно курить, — сказала я, непроизвольно начав рассматривать внешний вид парня. У него были недлинный, светло-русые волосы, немного вьющиеся, но не кудрявые. Серые, умные глаза, обращённые сейчас к ясному небу. Чуть женственные губы, между которых он сейчас положил толстую сигарету. Одет парень был просто: джинсовая куртка, естественно джинсы и кеды. Слишком легко для поздней осени, но сегодня погода позволяла так одеться.

— Правила созданы, чтобы их нарушать, верно? — Он усмехнулся и поджег сигарету. В эту же секунду меня мой нюх уловил запах никотина. Мне хватило немалых сил, чтобы не закашляться. Не выдать свои способности.

Парень наконец-то оторвал взгляд от небосвода и посмотрел на меня. Я не ошиблась. Его глаза действительно выражали мудрость и говорили о том, что молодой человек был очень умён. Он прищурился и глубоко затянул в себя дым.

— Ты кажешься мне очень знакомой, — вдруг произнёс парень, задумчиво всматриваясь в мое лицо. Неужели народ настолько шустрый, что пустил по социальным сетям моё фото с чудесной подписью «волк в овечьей шкуре»? Было бы забавно. Всем, кроме меня.

Я шумно выпустила воздух из лёгких, надеясь, что моё предположение будет ошибочным, но, как и всё в этой жизни, идёт наперекор мне.

— Тебя случайно не Фара Грейдер зовут?

— Случайно да, а что? — почти с гордостью сказала, мечтая о том, что хотя бы один человек в этой чертовой академии пока ещё не знал кто она. Мечтам не суждено сбыться.

— Ты и правда очень милая, — неожиданно улыбнувшись, проговорил тот и сделал очередной затяг. Моя челюсть упала на искусственный газон.

— Видимо, ты не слышал, что про меня говорят, — догадалась я, хмыкнув.

— Отчего же? Вот только по этим роскозням я должен был увидеть трехглазого, мохнатого чудовища, а не красивую девушку с усталыми глазами.

Я усмехнулась. Да, сила слухов велика. Она рождает настоящих монстров.

— Насчёт трехглазего – явная ложь, но вот про мохнатость... Этим страдают все оборотни.

Он сделал ещё один затяг, куда глубже, чем предыдущие, и выдохнул клубы дыма мне прямо в лицо, от чего я закашлилась. Парень долго молча смотрел на меня, изучая, сканируя. Возможно, он тоже хотел прочитать мои мысли. Понять, можно ли доверять. После нескольких минут, когда сигарета уже потухла, он оторвал наконец-то взгляд и обратил его на бесполезный окурок.

— Хочу дать тебе несколько советов. Первый: не убегай. Пусть тебе и больно слушать эти бренди. Второй, — он вдруг снова взглянул на меня и медленно приблизился, выдохнув из себя остаток дыма, парень широко улыбнулся, — покажи им то, что они хотят видеть. Покажи монстра.

Я вздрогнула. Теперь мне стало совершенно неуютно в компании незнакомца, который на первый взгляд показался даже очень милым. Что он советует? Я хочу избавить людей от страха, а не наоборот. Мне необходимо научиться контролю, а не потерять его окончательно.

— Эм, спасибо за советы, — быстро проговорила я и стремительно встала, после отряхнулась. Мне как можно скорее хотелось покинуть это место.

Он усмехнулся.

— Пока, — промямлила я, ощущая странную дрожь от пристального взгляда серых глаз.

Я двинулась назад в здание, перед этим четко даа себе обед больше не знакомится ни с кем в здешних краях. Всё здесь чокнутые.

— Увидимся! — крикнул он мне в след. Оборачиваться не стала, ибо его взгляд всё также преследовал мою спину. Я не видела лица парня, но могу поклясться: на его лице играла улыбка, которая не сулила ничего хорошего...

***

Человек часто ошибается. Ему это необходимо, чтобы набраться определённого опыта, стать взрослее и мудрее. Некоторые ошибки ничего не несут за собой, а другие же могут погубить чью-то жизнь или даже разрушить целые Вселенные. Мы не знаем степень нашей ошибки, когда её совершаем. Только после, увидев последствия мы судим о её месте в нашей жизни.

Кемерону странно было ощущать последствия своей, возможно, даже роковой ошибки. Прошла уже неделя. Чертова неделя, а девушки всё ещё не было в академии. Всё вокруг словно остановилось. Люди, время, события — абсолютно всё. Отношения с друзьями после инцидента резко пошатнулись. Райн, вечно поддерживающий свою благоверную, обиделся на нахальство друга, Эван же непрекращая напоминает ему те слова, которые теперь неприятно отзывались глубоко внутри парня. На трезвую голову они звучали ещё хуже.

Брюнет прикрыл глаза и облокотился на спинку скамеечки в одном из коридоров академии. Сейчас его лицо выражало безмятежность, и как заметила Фара, так оно было действительно красивым. Спокойствие как никому шло парню. Жаль, что это желанное состояние обычно длится не долго. Вот и в этот раз ему им не насладится.

— Как она только из дома осмелилась выйти без ошейника? — хихикнул чей-то противный голос, от чего Кемерона передернуло. Как вообще кто-то может обладать столько противным голосом?..

Кемерон распахнул глаза и посмотрел в сторону говорившего. Эта была какая-то первокурсница с большими круглыми очками, напоминающими очки мистера Мартина, сама она была маленького роста и худого телосложения. Она злобно хихикала, косо наблюдая за кем-то по правую руку от Кемерона. Он недоуменно выгнул бровь и, дабы утолить свою любопытство, посмотрел на человека, ставшего причиной веселья нескладной девушки.

Лучше бы он этого не делал. Или же, хорошо, что сделал?..

В паре метром от него стояла красивая девушка, волнистые волосы который аккуратно лежали на открытых плечах. А довольно короткая юбка, кокетливо открывающая длинные ноги, могла быть одной из весомых причин разбитого мужского сердца. Откуда-то появился ветер и придал моменту романтизма. Её локоны стали колыхаться. Пышные ресницы девушки вздрагивали при каждом дуновении. Губы были чуть приоткрыты, что заставили парня непроизвольно остановить на них взор. Слишком манящего они были оттенка. Пурпурного. Девушка стояла, облокачиваясь на шкафчики с книгами в руках. Такая милая картина. Была бы, если в следующую секунду Кемерон не услышал всё тот же противный голос:

— Интересно, если бросить кость – она побежит за ней?..

Парень злобно сверкнул в сторону первокурсницы, но она вероятно из-за плохого зрения не замечала гневного взгляда Харриса. Его кулаки непроизвольно сжались, но благоразумие, всё же, взяло над ним вверх. Его руки расслабились и он снова посмотрел на Фару.

Девушка же словно вовсе никого не замечала, ни насмешек, ни косых взглядов, ничего, что могло испортить ей и без того ужасное настроение. Она прислонилась затылком к шкафчику и плотно закрыла глаза. Кемерон мог поклясться, что сейчас она мечтала исчезнуть из этого места, оказаться там, где её не считали бы монстром...

— Кемерон, брат, почему не идёшь на игру?  — спросил невовремя  появившийся Дейв из футбольный команды. Что там просто спросил, этот сволочь прокричал на весь чёртов коридор! Что несомненно не осталось незамеченным.

Фара уже во все глаза смотрела на того, по чей вине она стала чужой для всех. Девушка, как и некоторое время назад, ощутила слабость во всём теле. Всё эти Харрисы!

— Фара! — вдруг крикнул Кемерон, наблюдая в какой спешке девушка собралась уйти.

Он не знал, зачем окликнул её. Не знал, что говорить и что делать. Всё казалось сейчас таким странным, непривычным, непонятным... По сути, они были незнакомцами. Каждый из них не пытался проникнуться к другому, заглянуть в чужую жизнь, пропустить через себя проблемы друг друга. Фаре было достаточно иметь только одного друга, а Кемерону достаточно было и тех, кто у него был. Всех всё устраивало. Раньше, когда не была задета ни чья честь. Когда не было настоящей обиды, которая могла превратить их неопытные сердца в сундук с гнилым дном. Обида не угасает со временем. Она превращается в ненависть. Было бы очень жаль, если Фара, добрая понатуре, на самом деле возненавидела Харриса, которого, однако, плохим человеком назвать можно было с натяжкой. Да, он оступился и признал это, но... не стоит ставить на нём клеймо. Хотя... он же решил поставить его на Фара. Клеймо безжалостного монстра.

Девушка всё то время, пока Кемерон приближался к ней не шевелилась. Кажется, даже не дышала. Когда же он встал напротив, она лишь печально вздохнуло и подняла уставший взгляд на брюнета. Тот стал как маленький раскачиваться с пятки на носок и неловко почесывать затылок. К чему этот детский сад?

— Что на этот раз милого ты хочешь мне сказать? — Её голос сочился безобидным сарказмом, а каре-зелёные глаза смотрели яростно, в них сочилась обида перемешанная с сковавшим девушку страхом. Всё снова повториться. Он снова злобно усмехнётся и втопчет её в грязь, но теперь уже в стенах любимой академии. Что будет после этого? Ведьма просто падет духом, не в силах больше гордо поднять красивую голову. Девушка ждала худшего.

— Послушай... — начал было Кемерон, но вдруг остановился, окончательно осознав глупость своего теперешнего выступления. Она не поверит в его раскаяния. Не теперь, когда её хоть и смелый, но тусклый взгляд был устремлён на него. Кемерон покачал головой. Сегодня не тот день. — Хорошего дня тебе, — единственное, на что решился парень, а после хотел уже сгинуть прочь и постараться больше не попадаться ей на глаза. Не бесить зверя.

— Кемерон, Фара, — услышали ребята в тот момент, когда уже повернулись друг к другу спиной и стремительно собирались отдалиться друг от друга. Уйти как можно дальше от собственных демонов.

В один миг они посмотрели в сторону, откуда доносился голос. Кемерон недовольно скривился и спрятал руки в карманы, а Фара лишь вымученно вздохнула и опустила взгляд, ибо выдержишь зрительный контакт с этим человеком она не могла. От его сходства с мамой ей становилось не по себе.

На них во все глаза пялилась миссис Браун. Её пышная шевелюра заполонило, кажется, весь небольшой коридорчик, отрезав молодым людям пути к отступлению. Кемерон, догадавшись причину их задержки, устало провёл рукой по лицу – его излюбленный жест, говорящий об крайнем нежелание парня что-либо предпринимать. Даже пытаться что-то сделать. Слишком много сил на это надо было. Кемерон, хотя и был уже взрослым парнем, до настоящего мужчины, который способен ответить за свои слова и который не боится взваливать за свои плечи какую-либо ношу, он был всего лишь молодым юношей, мало чего повидавшим за недолгую жизнь. Фара же, напротив, уже многое пережила. В её мире, сотканном из вечных поисков друзей и желанием обрести наконец таки контроль над своими силами, было место многим ужасным событиям, о которых ей страшно даже вспоминать. Девушка выбрала мной вариант – забросить эти ужасы подальше в подсознание, сделать всё, чтобы после благополучно забыть. Но сколько бы она усилий к этому не прикладывала... всегда находились люди, напоминающие ей об этом. Например, Кемерон Харрис.

— Вы что-то хотели? — тихо спросила Фара, не поднимая глаз.

— Странно, что тебе ещё никто не передал, — недоуменно проговорила женщина, скосив взгляд на Кемерона. Тот лишь пожал плечами. — Фара, ты разве не знала, что в связи с некоторыми обстоятельствами... — на этих словах миссис Браун замолчала, выжидаючи посмотрев на свою племянницу, которая уже догадаюсь о чём может идти речь. — Из-за «болезни» Иссы дату спектакля немного изменили, поэтому сегодня состоится главная репетиция, а уже завтра и само представление.

— Мне обязательно быть на сегодняшней репетиции? — только и спросила девушка, пряча глаза.

Миссис Браун глубоко вздохнула, а после ответила:

— Нам нужны люди, чтобы всё прекрасно организовать. Дальше решай сама.

« Как же легко так сказать: решай сама. Решай и пусть от твоего решения никто не пострадает. Например, моя чертова гордость», — видимо сегодня Фара была настроена вполне саркастически, ибо даже её внутренний голос сочился этим. И кажется девушку снова ждёт весёлый вечер...

                                    ***

Голова шла кругом. Уже. Хотя на часах стоял всего лишь жалкий полдень. Девушка с длинными прямыми волосами снова недовольно выдохнула из-за того, что в расчётных документах кафе нашла очередную не состыковку.

« Какое же дерьмо...» — сделала вывод брюнетка, устало откидываясь на мягкое офисное кресло, стоявшее за просторным столом в уютном и небольшом кабинете администратора любимого в здешних краях кафе для оборотней. Девушка, в чьи обязанности вовсе не входило копаться в бумагах, настойчиво делала это, ибо владельцем и директором по совместительству являлся отец её лучшего друга. В детстве, часто посещая дом Кингов, она сильно прикипела к этому семейству, в будущем оказывая много помощи каждому из них. Включая и самого младшего Кинга, её друга и просто супер весёлого парня – Лари.

Руби, в надежде хотя бы как-то расслабиться, закрыла глаза. Воображение уже рисовала дивный лес, полную луну и... свободу. Она, в своей волчьей ипостаси, рассекала воздух, буквально парив над землёй. Волчица слышала каждый звук: шелест листвы, угуканье филина, треск сучьев под лапами и... стук сердца? Что за?..

Руби довольно резко распахнула глаза и уставилась на дверь, за которой явно кто-то стоял, не решаясь или же специально медля войти, дабы не мешать занятой девушке, этого она не знала, но то, что сердце того оборотня было огромным и билось быстро, ритмично. Кажется, он довольно молод, так как у оборотней в возрасте сердцебиение было замедленным. Ещё одна особенность «детей луны» то, что они не слышали дыхание друг друга, а вот стук сердца же могли услышать находясь в больших расстояниях друг от друга. Даже нюх уступал такой способности волчьего слуха.

Вот и сейчас Руби никак не могла определить чей был этот странный запах. Слишком резким был одеколон, не позволяющий распознать запах самого хозяина. Данный резонанс вызвал у девушки интерес. Она медленно поднялась с места, а после быстро добралась до двери. Как только Руби хотела коснуться ручки, как она повернулась и дверь распахнулась чуть ли не настежь, из-за чего девушка даже вздрогнула и недоуменно уставилась на нежданного посетителя, чьи змеиные глаза уже вовсю рассматривали свою «жертву».

— Какого лешего ты здесь забыл?! — вскрикнула она, злобно сощурившись.

— Разве я не могу навестить свою будущую жену? — невинно поинтересовался Чак и буквально пропихнулся в кабинет невесты, задевая ту плечом. Девушка скорчилась, но не стала упрямиться. Вытащить его из этой небольшой комнатки, не разрушив её – было невозможно, а ей ещё здесь работать.

— Помню о твоих угрозах разрушить мою спокойную жизнь, но я даже и подумать не могла, что это начнётся так скоро.

— Я подумал, что не стоит долго ждать, тем более наши отцы уже вложили немалую сумму на всякий свадебный хлам. Теперь мы будем им ещё должны, когда расторгнем женитьбу, — явно недовольный таким раскладом дел, сказал Чак, бесцеремонно плюхнувшись на кресло Руби, на это действие девушка ответила лишь колким взглядом. Если бы её голова так не гудела, то будьте уверены – он бы так просто не отделался бы. — Чтобы избежать удвоения наших долгов, предлагаю тебе уже отказаться от свадьбы к чертям собачьим.

Девушка усмехнулась, продолжая стоять со скрещёнными руками. Её большие карие глаза наблюдали за каждым жестом парня, не отставив без внимания его чрезвычайную нервозность, которую она редко в нём замечала. Хотя, брюнетка никогда не была близка к парню, поэтому и не могла быть уверена насколько редким было для него такое состояние. Её даже стала развлекать подобная картина.

— Я уже, кажется, говорила, что не откажусь от свадьбы. Ты же у нас мужчина, так прояви мужество и откажись, — хмыкнула она, присев на край собственного стола. Глаза Чака скользнули по надменному выражению лица девушки, а после по всему телу, которое можно было теперь легко рассмотреть, когда она сидела в профиль от него. Строгий стиль: белая рубашка, заправленная в длинную, облегающую чёрную юбку с небольшим вырезам с правой стороны, с которой он и сидел. Ей шла такая одежда, ведь она искусно скрывало изъяны фигуры и при этом подчеркивало её преимущества. Руби отличалось тонкой талией, приличной грудью и хорошими бёдрами, но вот ноги, хотя и были не короткими, всё же не были её сильной стороной. Благо они были прикрыты юбкой, а иначе хищный взгляд Чака мгновенно бы нашёл её изъян и конечно же высмеял бы его. Так, по-крайней мере, думала она, страдая определенным комплексом.

Чак же просто смотрел. Как смотрят все мужчины на женщин. Скорее не оценивая, а любуясь. Внешность юной Сайлас нравилась парню, поэтому, даже будучи в отношениях с Элли, он честно признавал красоту её подруги, хотя никогда и не говорил этого вслух.  Теперь же удивительным было находиться сейчас рядом с ней, при этом наблюдать как вздрагивают её ресница, а большие глаза с укором поглядывают в его сторону. Чак усмехнулся.

— Решила пойти на принцип? Прекрасно, тогда увидимся на торжестве, — цокнул брюнет и резко поднялся, оказавшись напротив Сайлас. — Только вот... я не могу не позариться твоим безразличием к лучшей подруге. — Он сказал это, прильнув к лицу девушки, которое сейчас выражало негодование.

— Давай только не нужно будить во мне вину. Я и так прекрасно понимаю наше положение, — она фыркнула и отвернулась, периферическим зрением заметив, как Чак сдвинул брови и замер в задумчивости.

— Мне не хочется портить тебе жизнь, — выдохнул парень, почти искренне, почти заставив Сайлас поверить в слова брюнета, если бы, конечно же, не одно но... Руби не была наивной девочкой, способной поддаться умелым манипуляциям бывшего парня лучшей подруги. Она хмыкнула и резко оттолкнула от себя Чака. Спрыгнув со стола, девушка, не сказав больше ни слова, двинулась прочь на выход. — Да что б тебя! — процедил Чак и, сжал кулаки, двинулся во след будущей жены. Попытка, всё же, была предпринята. Это лучше, чем бездействовать вообще. Ему нужен был её отказ, иначе они и правда испоганят другу жизнь. Не лучший вариант для обоих.

Чак стремительно нагнал девушка, когда та уже находилась в зале кафетерия. Девушка мило одаривала посетителей улыбками, пока двигалась в направлении выхода. Оказавшись на улице, Руби резко изменилась в лице. Её напряжённый взор устремился прямиком в сторону леса. Секунда на раздумья, и она сорвалась с места и помчалась в неизвестном направлении, оставляя позади ошолемленного парня.

— И куда ты, черт тебя дери, понеслась?! — взревел Чак в спину удаляющейся Сайлас.
Она так просто не убежит. Не от него.

Что творилось сейчас в голове у этой ненормальной? Ответа парень не знал, как и то, за кем она гналась, а именно как погоня по-другому назвать это нельзя было. С каждым метром парень догадывался о истинной причине такого поведения девушке всё меньше. Они уже были у ворот академии. Только сейчас Руби остановилась, недобрыми взором всматриваясь в окна здания.

— Ну почему мне не могли подобрать адекватную волчицу? — простонал Чак, уже желая, что последовал за этой странной девушкой.

Ещё секунда, и он бы ушёл прочь, если бы не знакомое лицо в одном из окон здания.

— Элли?..

                                       ***

Вокруг царил хаос. Все бегали туда сюда, кто с декорациями, кто со сценарием, кто с микрофонами. Каждый человек, находившийся сейчас в актовом зале, был увлечён своей работой. В особенности это касалось актёров, которые сейчас находились за красной, театральной ширмой. Бедная Исса, игравшая Оливию, чуть ли не с ума сходила, маяча перед глазами остальных ребят, тем же Кемероном, который устало развалился на полу. Он явно не горел желанием репетировать, да и вообще что-либо делать, особенно после нашего с ним недавнего разговора. Кажется, что он и правда отчасти сожалел о сказанном мне тогда. Отчасти.

— Как настрой? — Послышался знакомый голос над левым ухом, от чего я непроизвольно вздрогнула. Снова тяжёлые раздумья притупили мои способности и именно поэтому я вовсе не заметила рядом с собой мило улыбающегося Райна. Интересно, он вообще умеет не улыбаться? В голове как-то совсем невовремя всплыла картинка со спящим Райном, на губах которого была неизменная, широкая улыбка. Жутковато.

— Повеситься, — честно призналась я, желая переключить уже свою внимание с всё ещё лежащего на полу парня.

— У-у-у, как всё печально, — выдохнув, проговорил блондин, комкая в руках листы, на которых, по-видимому, напечатан сценарий.

Только сейчас, внимательно приглядевшись, я заметила его плохо скрытую подавленность. Даже лучезарная улыбка не могла прикрыть такого рода внутреннее напряжение, причиной которому, по-видимому, далеко было не волнение. Что-то куда более важное.

— А ты как?.. — всё же решилась спросить я, наблюдая за тем, как медленно отпускаются руки парня, а губы из улыбки превращаются в горькую усмешку.

— Калеб вернулся.

Хватило всего этих двух слов, чтобы понять, каково сейчас было Райну на самом деле. Интересно, когда именно он приехал? Как давно лучшему другу Кемерона плохо? На сколько, на самом деле, я сама выпала из жизни?..

Я не могла найти слов, чтобы хотя как-то разрядить напряжённую обстановку, единственное, на что меня хватило – положить руку на плечо парня и ободряюще ему улыбнуться. Наврядли, конечно, это уменьшит его страданий, но просто бездействовать с моей стороны было слишком эгоистичным. Райн хороший парень, заслуживающий быть счастливым. Как жаль, что истинное счастье ему дарит именно Исса...

— Эй, это у тебя сценарий? — нервно прокричала Исса, зацепившись взгляд за бумаги в руках Райна. Тот как-то странно взглянул на них, словно видел впервые, а после поднял свои изумрудные глаза на волнованную девушку, утвердительно кивнув.

После я уже не обращала на них внимание, решив наведаться к миссис Браун и, отчасти, поблагодарить за то, что всё ещё не вышвырнула меня из подготовки к спектаклю, да и всё время, пока та находилась поблизости, не позволяла никому плохо говорить о своей племяннице. Её защита заполнила мою душу теплом, заставив на краткий миг ощутить себя в полной безопасности. По-крайней мере здесь, в этом театральном зале, вряд ли кто-нибудь решиться пойти против миссис Браун. Им всё ещё дорога их жизнь. Невероятно, но рыжая бестия и правда была моим единственным родным человеком здесь, и поэтому, упустив из виду шикарную шевелюру женщины, меня окутал легкий страх. Всё же стоит заглянуть к ней в гримерную. Нам ещё многое нужно обсудить.

Я сделала всего каких-то пару шагов, прежде чем мои ноги в один момент стали невероятно тяжёлыми, в буквальном смысле приковывая к месту. Волчий нюх уловил знакомый запах, которой всего однажды мне довелось вкусить, но настолько четко, что осознание вдруг с головой захлестнуло меня. Джинсовка с этим запах до сих покоилась где-то в дальнем углу моего шкафа.

Мне стоило нечеловеческих усилий, снова сдвинуться с места. Мгновение и я уже стояла у двери, за которой скрывалась небольшая гримерная комната. Необычно тихим казались голоса в ней, от того я и поняла, что, кажется, на помещение было поставленно какое-то заклинание, заглушающее происходящие там. Мне это совершенно не нравилось.

Возможно, это магия могла отгородить присудивших там людей от нежелательных слушателей в виде ведьм, но вот гибрида... наврядли. И именно поэтому, чуть напрягшись, я вплотную приблизилась к двери, только секунду колебавшись, прежде чем направить весь свой слух на подслушивание. Разве то, что миссис Браун наложила заклинание не говорит о том, что она не хочет, чтобы хотя бы кто-то даже если случайно вторгся в её, по-видимому, серьёзный разговор? Да и вообще, подслушивать было низким занятием, от которого после мне наверняка станет тошно и стыдно, но кое-что, всё же, заставляет меня покорно поддаваться соблазну. Это запах. Он усилился настолько, что мои зрачки неминуемо стали увеличиваться...

Так я не ошиблась. Это точно была она. Элли была здесь. В этой чертовой гримерке! Но что она здесь делала?..

Моё тело неосознанно покрылась странной дрожью, словно предчувствуя раскрытие чужой тайны. А может и не совсем чужой, учитывая тот факт, миссис Браун была моей родной тётей.

Я судорожно выдохнула, а после и вовсе разучившись дышать, услышав сквозь гул голосов царившей вокруг атмосферы нервный голос молодой девушки, почти срывающейся на крик. Отчаянный и болезненный.

— Его раны не залечиваются!

Сердце пропустило удар, когда в моей голове так вовремя вырисовалась картина разговора её тёти и Элли. Девушка была напряжена настолько, что казалось вот-вот взорвется; молодая женщина же, лишь угрюмо смотрела себя под ноги, до боли прикусывая нижнюю губу, но всё ещё не в силах совладать с нервной дрожью в коленках и вполне логичному импульсу податься вперёд и разрыдаться. Сейчас явно было не лучшее время в её жизни, а этот диалог кажется и вовсе выбил почву из под её ног.

Моя душа заныла. Этот разговор явно был слишком личным, поэтому я оторвалась от двери и медленно отступила. Непрошеные мысли медленно заполняло сознание и теперь, кажется, все эмоции, испытываемые этими двумя, сейчас ощущала и я сама. И теперь мне не нужно было больше ничего знать, чтобы обо всём догадаться.

Элли моя сестра. Всё так просто, что становилось даже не по себе от понимания. Ведь даже при их первой встречи, мне показалось, что они с Элли были уже знакомы. Она казалось такой родной, заполняя меня своим теплом. Даже тогда, смотря в её оленьи глаза, я чувствовала неразрывную связь между нами. Не зря.

Вдруг дверь гримерки резко распахнулась и, сильно ударившись об стену, на краткий миг оглушило меня. Я подпрыгнула на месте и испуганным взором посмотрела на искаженное от гнева и досады лицо Элли, которая, кажется, от переполняющих её чувств забыла где она. А она находилась на ведьменской стороне. В логове врагов. И если хотя бы один из представителей магической расы заметит чужака, то Элли вряд ли отделается легким наказанием за проникновение сюда. Тем более, совершенно незаконное по здешним дурацким правилам.

Мне вдруг стало страшно.

— Тебе нужно скорее уходить, — безапелляционно проговорила я, нервно оглядываясь. Слава богу все вокруг были слишком заняты своими обязанностями, чтобы заметить двух странно озирающихся девушек.

Элли только через несколько секунд пришла в себя, чётко осознав, что перед ней стою именно я. Её глаза стали ещё больше, а рот непроизвольно открылся.

Я жестом приказала её молчать, а после спросила только одно:

— Как ты вообще прошла сюда незамеченной?!

Элли долго и пристально смотрела мне прямо в глаза, после лишь неопределённо кивнула куда-то слево от меня, в сторону темной ниши.

— Там есть пробойна, — безжизненно ответила та на мой вопрос.

Тоесть, всё это время здесь находилась дыра между двумя частями университета?! В свободном доступе?! Прекрасно. Просто восхитительно.

Я взволнованно провело рукой по лбу, пытаясь совладать с эмоциями. Значит, Элли не первый раз попадает сюда подобным образом. Но как до сих не осталось незамеченной?..

Ответ пришёл сам собой, когда за спиной девушки я заметила копну рыжих волос, а после, когда женщина встала рядом с дочерью, горящие от щемящей боли в груди глаза.

Мне не нужны были объяснения. Я просто тупо пялилась во все глаза на стоящих передо мной достаточно долго, прежде чем миссис Браун тихо пробормотало о том, что Элли должна поспешишь. Та в ответ что-то буркнула, всё ещё странным взглядом смотря на меня. Её тоже коробила вся эта ситуация.

Миссис Браун, чуть потоптавшись на месте, недовольно поджала губы и стремительно куда-то ушла, оставляя нас снова наедине друг с другом. Элли вымученно улыбнулась. Я кивнула, беззвучно оповестив, что всё понимаю, хотя на самом деле понимала едва что-то. И от этого ни чуть нелегче.

Вдруг, краем глаза я увидела странное движение в той самой нише, куда совсем недавно указала Элли. Предчувствие чего-то нехорошо заполнило меня всю. Блондинка, видимо, заметила и почувствовала тоже самое, и поэтому мы обе, словно заворожённые уставились на колыхающиеся занавески.

Всего мгновение, и я услышала как с губ Элли сорвалось грязное ругательство, так неподходящее её невинному образу. А ещё мгновение, и я сама была готова выругаться, увидев двух молодых людей, вышедших из ниши. Это были оборотни. Чертовы оборотни!..

***

У него было паршивое настроение. И всё из-за того, что вернувшись с очередной командировки, отец поймал Эвана на выходе из дома, заставив того, собиравшегося уже как обычно сбежать, задержаться. Пристально глядя в глаза, мужчина средних лет с чуть тронутыми сединой висками на темных волосах, завёл старую и заунывную песню о том, как бездумно Эван растрачивает свои жизненные силы на вечные самокопания и побеги от рвущей их обоих гребенной пустоты. Они, два представителя рода Джонсов, никак не могли договориться. Каждый из них держал всю боль внутри, но Эван и отличался тем, что не мог работой, как это всегда делал отец, забить себе голову. Парень был другим. Да, он понимал, что рано или поздно наступит момент, когда отец возьмёт его на работу, после усадит в своё кресло, передав ему в руки труды всей его жизни, но как только мог оттягивал неминуемое. Ведь это была не его мечта, взять бразды управления. Не на него с самого начала так много было возложено. Не он был любимчиком отца...

Эван до хруста сжал ладони в кулаки и резко опустился на пол рядом с задумавшимся о чём-то явно далёком Кемероном. Тот казалось вовсе не заметил друга, полностью уйдя в себя, но уже после нескольких минут слишком громкое сопение Эвана, всё же, вывело его из размышлений.

— Поцапался с отцом? — В подтверждение его догадки Эван обреченно вздохнул.

— Мне надоело каждый раз возиться с ним, — зло прошипел шатен, зажмурив глаза. Лучше он этого не делал. В голове мгновенно возник образ отца, так строго, но в то же время моляще смотрящего на него. От этого стало тошно.

— Он не виноват, что хочет передать тебе свое место. Твой папа уже не так молод, чтобы выдерживать всё это в одиночку, — слова Кемерона больно укололи парня прямо в сердце, заставляя пожалеть, что вообще сел рядом с ним. От правоты друга хотелось выть и именно поэтому Эван был обречён быть вечной «заменой» умершего брата. Такова его чёртова судьба.

Эван молчал, не в силах сказать хоть что-то. Он невольно заметил какой нервной походной прошла мимо миссис Браун, шепча себе под нос какие-то несуразные вещи. Его взор совершенно непроизвольно метнулся в сторону откуда вышла рыжеволосая и вдруг заметил стоящую почти в пятнадцати метрах Фару. Он не мог точно различить выражения её лица, но всё её тело находилось в напряжённой позе, а руки комкали клечетую юбку.

— Ты говорил с ней? — обратился он к Кемерону, который, в свою очередь, лениво проследил за взглядом Эвана. Увидев Фару, его лицо приобрело серьёзность. Эван удивился, понимая, что упустил что-то интересное.

— Лучше бы не говорил, — жестко ответил Кемерон, с особым усердием сжав челюсть и отвёл взгляд, который в миг похолодел. Бесполезный, минутный разговор, который не привёл ни к чему, казался теперь для него настолько тупой попыткой исправить ситуацию, что от этого ему становилось только тошно. А ещё эти взгляды и издевки всех вокруг... Увидев теперь это воочию, он возненавидел себя за то, что тогда позволил ярости расстелить глаза и развязать язык. Он просто конченый придурок.

— Согласен, — подтвердил Эван, за что получил уничтожающий взгляд Кемерона. Они оба умолкли, полностью уйдя в свои мысли.

Тем временем их общий друг тоже был не в лучшем настроении, находящийся в пугающей близости к плоду своих фантазий. Исса нервно пробегала взглядом по строчкам текста, при этом часто моргая и смешно дергая аккуратным носиком. Её волнующий, сладкий запах, казалось, настолько въелся в его существо, что избавиться от него он не смог бы даже при огромном желании. Аромат кожи девушки преследовал его абсолютно везде, заставляя парня в буквальном смысле сходить с ума. Что же она сделала с ним?..

Райн пытался остановить это безумие. Правда пытался. Даже пару раз заводил, как было задумано в начале, серьёзные отношения, но все они без исключение заканчивались пустыми упреками и разочарованием. Больше всего он разочаровывался в себе.

« Исса не для меня», — твердил он, словно мантру почти каждый раз, когда девушка находилась в неприличном расстоянии от него.

И вот сейчас он раз за разом говорил про себя одни и те же слова, но, как в прочем и всегда, они ни черта не работали. Райн мысленно выругался, когда заметил как она облизнула пересохшие губы. Зачем она так с ним?..

А Исса ничего не замечала. Или же, точнее сказать, делала вид, что не замечала, когда уже две бесконечные минуты перечитывала одну и ту же реплику. И какого дьявола с ней происходило?! Конечно, можно списать всё на волнение перед завтрашнем выступлением, но... она просто не могла, замечая жар, исходивший от стоящего совсем рядом Райна. Жар исходил не только от его тела, но и взгляда таких прекрасных, чающих глаз...

Могла ли она в здравом уме признаться, что испытывала к Райну далеко не дружеские чувства? Конечно же нет. Слишком оглушительной была правда её жизни: ей предназначен Калеб. Вот и всё.

Наваждение вдруг исчезло так же резко, как и появилось. Девушка скользнула взглядом на следующую строчку, где должны были написаны слова её героини, но вместо них было напечатано что-то явно далёкое от этого. Исса узнала в нескольких простых слов латынь.

— Каково черта?.. — спросила она саму себя и непроизвольно произнесла вслух написанное.

Мир погрузился во тьму, звуки исчезли, уступая лишь оглушительной тишине и чувству... полёта?