Предписания

Обычное утро в Сефелде на волчьей стороне начинается незадолго до рассвета. Вы не увидите ни одного спящего оборотня после того, как ясное солнце появляется на голубом небосводе. Все здесь являлись ранними пташками.

Прохладный ветер обдувал распущенные светлые волосы молодой девушки, пустой взгляд который был устремлен куда-то в глубь лесов, где находилась черта, отделяющая город ведьм и оборотней от внешнего мира. Юная особа глубоко вздохнула и побежала. Сильные ноги несли её по песчаной дороге всё дальше, а ветви могучих деревьев безжалостно ударяли по красивому лицу, оставляя маленькие раны, которые мгновенно исчезали. Бег казался сейчас частью вечности, которая не закрепощает, а делает только свободной. Мимо девушки быстро сменялись пейзажи, а вскоре и вовсе заместо лесистой местности перед ней возник берег большого озера, вода в котором была безупречно чистой, настолько, что её дно и всех его обитателей можно было спокойно рассмотреть во всех ракурсов. Блондинка с разбегу кинулась в воду и выплыла на середине водоёма. Она любила это озера. Здесь прошло её детство, юность, возможно, пройдёт и вся жизнь...

— Эй, красотка, ты ещё долго нежиться собралась?

Девушка посмотрела на берег, откуда доносились весёлые возгласы её лучшего друга. Он махал ей рукой, при этом лучезарно улыбаясь, обнажив свои белоснежные зубы. При утреннем свете парень был особенно красив. Курчавые, тёмные волосы слегка поднимал ветер, а каре-зелёные, всегда выражающие веселость глаза были обращены к девушке.

— Я прибежала не за долго до тебя, Лари! — с напускной обидой проговорила она, плескаясь в тёплой водичке.

— Закачивай уже, и пошли домой!

Девушка последний раз нырнула с головой в глубь озера, а после вышла из воды, прямо на встречу улыбающемуся юноше.

— Вот тебе надо было отвлечь меня от такого дивного занятия?

— Да, ибо ты ушла до рассвета. Твой отец уже всех на уши поставил.

— Он всё никак не может привыкнуть, что я уже выросла...

— Для своих родителей мы всегда будем детьми. Это нормально.

Элли согласилась и, кинув через плечо печальный взгляд на озера, направилась вместе с другом в сторону дома.

Вскоре они уже находились на главной улице волчьей стороны, где стояли дома только древних родов оборотней, к кому и принадлежали два друга. Элли не уставала любоваться старинными зданиями, построенными здесь не одну сотню лет назад и сохранившиеся по сей день.

Особенно её взгляд неизменно останавливался на крайнем доме. Чёрный мрамор был основополагающим элементом отделки этого дома. Высокие вороты, на главных дверях которых красовались волчьи оборотни, большую часть времени были плотно заперты. Здесь жила семья Лэйдев.

— Скучаешь по нему? — задал вопрос Лари, хотя и прекрасно знал ответ. Хватило лишь одного взгляда на подругу, и всё становилось ясно, как сегодняшнее утро.

— Не хочу говорить о нём, — отрезала девушка, ускорив шаг. Уже через минуту она стояла у двери своего дома, намереваясь уже войти, но вдруг голос друга её остановил:

— Элли, на самом деле... не отец искал тебя, а кое-кто другой...

Девушка резко обернулась. Прищуренный взгляд буравил парня. Лари лишь развёл руками и глупо усмехнулся, отойдя в сторону, где неподалеку находилась уютная беседка. Элли глубоко вздохнула и распахнула дубовую дверь, за которая находилась просторная комната, служившая гостиной. В ней было не так много вещей. Всего пару кожаных кресел, расположенных напротив камина, и пушистый ковёр из шкуры медведя, который лежал здесь уже не одну десятку лет. Убитый зверь был трофеем дедушки Элли, мистера Уокера старшего.

— Привет, — этот голос Элли бы узнала даже из гула тысячи голосов. Мягкий тембр, пропитанный всегда нежностью она слышит с детского сада.

Элли сглотнула образовавшийся в секунду ком в горле и переступила порог своего дома. Не поднимая глаз, девушка пришла мимо некогда одного из самых близких для неё людей, умудрившись при этом довольно сильно задеть того плечом, на что он недовольство вскрикнул, а после, закатив свои янтарные глаза, проговорил:

— Да брось, Элли! Хватит уже вести себя как ребёнок, и давай нормально поговорим!

— Мне о чем с тобой разговаривать, — рявкнула Элли, быстро забравшись на вверх по лестнице.

— Перестань убегать от меня! — предпринял последнюю попытку нежданный гость. Элли остановилась, оказавшись уже на последней ступеньки высокой лестнице. Она глубоко вздохнула, унимая гнев волка и медленно спустилась. Её взгляд наконец обратился к кареглазой брюнетки, невысокого роста. Подруга Элли обладала какой-то дикой, непокорной красотой. Идеально прямые, каштановые волосы, доходившие до плеч, всегда выглядели превосходно, в любую погоду и в любое время. Не слишком худенькая, что никак не портило девушку. Чистый взор и маленький вздернутый носик, которым она любила фыркать. И сейчас подруга еле сдерживалась, чтобы снова этого не сделать. Ситуация выводила её из себя.

— Ты же прекрасно знаешь, что это будет пустой разговор. Ничего хорошего из этого не выйдет, — на удивление спокойным тоном оповестила Элли, поджав пунцовые губы. Немного помолчав, она продолжила. Голос был надломлен: — Уходи, Руби, пожалуйста.

Но Руби Сайлас не из тех, кто так быстро сдаётся. Она насупилась, приняв позу ожидания, а именно скрестив руки на груди и замерев, при этом внимательно рассматривая лучшую подругу. Элли очень изменилась за год. И не в самую лучшую сторону. А последняя новость, касательно подруги, вообще вывела дочь альфы из привычной колеи. Руби не узнавала её.

— Ты всё равно от меня не отстанешь? — наконец сдавшись, обречённо проговорила Элли, на что получила утвердительный кивок Руби.

Волчица сделала грациозный прыжок и в долю минуты оказалась на мягком кресле, прижав ноги к груди. Голову она положила на сплетение рук, мирно покоившихся сейчас на коленях. Элли ждала, пока подруга сядет на соседнее кресло и начнёт разговор. Так оно и произошло.

— И долго ты будешь на меня обижаться? — расстроенно проговорила мисс Сайлас, откинувшись на спинку любимого кресла. Обычно здесь они сидели, болтая о всякой бессмыслице, а теперь... Атмосфера оставляла желать лучшего.

— Вечность. — От этого слова в груди обоих подруг воцарился холод. Руби нервно кашлянула, а потом негодующе, почти обвинительно прокричала, вставая на дыбы:

— Серьёзно? Это из-за того, что я выхожу замуж за Чака по приказу?!

— Ты могла отказаться, Руби, — Элли тоже не отстала от подруги. Её слова сочились вселенской обидой.

— И подорвать доверие отца? Я не хочу его расстраивать... — признание своей слабости перед волей отца раскалывали натуру девушки. Волчица из рода Сайлас была сильной и гордой. Природа наделила её двумя видами любви: к свободе и к семье. Но как быть, если они идут в разрез друг с другом?..

— Он же тебе даже не нравится! — снова начала Элли, злобно скосив взгляд на подругу. Та горько усмехнулась.

— И не понравится. Да, он обаятельный, но, как ты прекрасно знаешь, не может принадлежать кому-то одному. Он любит свободу больше всего на свете. Ведь не поэтому ли у вас ничего не вышло?..

— Поэтому.

— Ну вот.

Подруги замолчали, глядя друг другу в глаза. Элли не могла сдержать слёзы. Сейчас, когда её лучшая подруга выходит замуж, именно она должна помогать ей в подготовке, а не чувствовать неизгладимое чувство зависти. Она мечтала быть на месте Руби.

— Прости меня, Элли, но если подумать... Чак не горит желанием жениться на мне. Будем надеяться, что он сбежит перед свадьбой.

— Хочешь быть брошенной женихом?

— Эта самая лучшая роль для меня. Доверие отца оправданно, моя жизнь ни с кем не связана, моя лучшая подруга больше не ненавидит меня. Это прекрасно!

— Руби... я не ненавижу тебя.

— Не лги. Я знаю, что ты любишь Чака с детства, но подумай сама... если вам с ним действительно суждено было быть вместе, то эта свадьба не состоится. Ты хотя бы раз пробывала говорить с ним?

— Нет.

— Почему?

— Ты же прекрасно знаешь причину...

— Элли... все мы оступаемся. Он тоже. Но если ты его любишь, то должна ему всё простить и быть рядом, иначе потеряешь навсегда.

Элли закусила губу. Ту боль, что причинил ей Чак простить было слишком тяжело. Почти невозможно. Прошёл ровно год с того дня, когда их отношения разорвались. Ровно год, как Чак изменил ей.

— Наверное, я многое отдала, чтобы быть хоть чуточку похожей на тебя... — в голосе Элли прозвучала ненавистная слабость. Руби была готова убить подругу.

— А вот это зря. Ты лучше меня, Элли. Намного лучше, — утверждала брюнетка, но Элли не верила, опустив свои оленьи глаза на медвежий ковёр.

— Ты правда веришь, что моя подготовка к роли альфы оправдает себя? — вдруг спросила она, отходя от темы. Руби закатила глаза.

— Нытьё никому не идёт, поэтому хватит уже...

— Я хотела бы жить твоей жизнью...

— Это, наверное, потому, что я выхожу замуж за Чака? — догадалась Руби, недовольно цокнув. Сопли подруги о утерянных отношениях уже изрядно потрепали ей нервы. — Твоя любовь к Чаку – это детские грёзы. Если ты не можешь простить его, тогда забудь и отпусти прошлое. Оно съедает тебя.

— А может ты всё-таки попробуешь отказаться от свадьбы? — взмолила Элли, уперев в девушку жалостливый взгляд. Руби же отрицательно покачала головой, жалея не меньше, что не в силах дать отказ.

— Не могу. Ты это знаешь. Маниакальная идея отца сделать альфой себя, либо...

— Твоего брата.

— Верно, а для этого ему нужно заручиться поддержкой стаи. Поэтому он и выдаёт меня замуж за твою школьную любовь.

— Это дико. Женить людей.

— Людей, возможно, но мы оборотни. Наш вид вымирает. Чистых оборотней без примесей ведьм, людей и прочих земных тварей остались единицы. Моя семья и семья Чака входят в этот немногочисленную кучку чистокровных.

— Но ты же не согласна с браком...

— Я всё сделаю для своей семьи. Не ты одна должна быть хорошей дочерью, верно? Ведь ты тоже не понимаешь зачем тебе становится альфой, если видишь вокруг более достойных претендентов.

— Ты про своего отца? Или брата?..

— Я про обоих. Ты же боишься противостоять им.

— Ты так меня поддерживаешь?

— Это я тебе объясняю смысл слов «не обсуждаем больше мою свадьбу, или я задену тебя за живое».

В комнате воцарилась тишина, в которой каждая из девушек думала о своём.

— В любом случае, Элли, я не хочу терять свою единственную подругу. Пойми меня, — после этих слов Руби встала и направилась к двери, больше не имея желания находится в прежде самом уютным для неё дома. Раньше он казался даже уютнее собственного.
Дочь альфы тоже встала, чтобы проводить подругу, но та жестом попросила этого не делать.

— Пока, — коротко бросила Руби и оставила подругу в гордом одиночестве.

Выбравшись наружу, кареглазая вдохнула как всегда чистый из-за окружающих волчью сторону лесов воздух и хотела уже со скоростью оборотня помчаться к себя, чтобы там зарыться куда-нибудь подальше в библиотеку, завалить себя книгами и отвлечься от предстоящего кошмара: свадебного переполоха, но вдруг пошла предельно медленно, размышляя об случившимся. Она не любила всю эту шумиху с детства, хотя и считала свадебные ритуалы очень красивыми и несомненно верила в их силу, поэтому будучи ещё ребёнком решила, что выйдет только за того, с кем не будет бояться связывать себя магическими клятвами. Оборотни пользовались магией только в одном случае: когда кто-то из них женился. Волки, скрепляя себя узами брака, навсегда становились опорой друг друга, их неизримая связь не продаёт даже после смерти... Именно поэтому волки женятся только один, единственный раз. На всю жизнь. Это и пугает Руби больше всего.

Чак не был мужчиной её мечты. Он был всем для Элли. Не для неё. Хотя они и выросли все относительно вместе, но она как и не знала его, так и не знает. Какой же он? Каков его характер? Сможет ли она ему понравится? А он ей? Не кончиться ли это всё так же, как у Элли? Хотя и брак связывает магическими нитями оборотней, но если один из них очень захочет изменить своей паре, то он легко сможет это сделать. Руби считала это упущением свадебного ритуала, которое могло конкретно испортить девушке будущую семейную жизнь. Она непроизвольно фыркнула, пытаясь отогнать надоедливые мысли.

Сайлас решила ускориться, что было не лучшей идеей, ведь уже через секунду она влетела в чью-то широкую грудь, обтяную серой тканью. От неё пахло землёй и песком. Руби, наконец закончив внюхиваться и высматриваться в чужую майку, подняла голову. Именно сейчас, увидев кто перед ней стоит, она встала в настоящий ступор, напрочь забыв, что всех ещё находится неприлично близко к телу волка.

— Может уже выйдешь из транса? — Парень щёлкнул пальцами перед лицом девушки, от чего та подпрыгнула на месте и отпихнула его от себя, словно не она в него влетела, а он в неё. Обладатель широких скул и по-детски доверчивых глаз, цвета древесной коры, неодобрительно рассматривал девушку. После нескольких секунд его коралловые губы сложились в знакомую усмешку. Насколько помнила Руби, он никогда не улыбался по-настоящему. Всегда только усмешка или полуубочка. Сдержан до невозможности. Настолько же и заносчив. Что же в нём нашла Элли?..

— Чего ты здесь забыл? — грубо спросила Руби, пытаясь взять контроль над ситуацией, хотя он был уже потерян. Это было понятно по смеющимся глазам парня.

— Я живу на этой улице, а вот мой дом, — парень, усмехаясь, показал на особняк, именно тот, которого неизменно охраняют головы оборотней. Он стоял ближе всех к парочке. — Ты, видимо, от радости всё забыла.

— От какой радости? — не поняла мисс Сайлас, глядя на мистера Лэйда, как на идиота.

— Как же? Скоро же наша свадьба! — Эти слова парень практически выплюнул, скрестив руки на груди. Глаза горели недовольством. Впрочем, не у него одного. Наверное единственные, кто действительно был рад предстоящему торжеству - их родители.

— Не язви, — закатив глаза, произнесла Руби, обходя парня.

— Почему ты дала согласие? — Ударили его слова ей в спину. Она ответила на ходу:

— Видимо, потому же, почему и ты.

— Твой отец пригрозил, что заблокирует все карточки?

Волчица остановилась и с ошарашенным лицом обернулась к русоволосому.

— Что?.. Ты всё ещё живёшь за счёт родителей?! Боже...

Руби удалила себя по лбу и выдохнула, со злостью, сжав свободную руку в увесистый кулак.

« Спасибо за такого женишка, отец...», — вопрошала Руби, намереваясь возобновить шаг и оставить парня далеко позади, но тот проворно перегородил ей путь.

— Нам надо поговорить, — серьёзно сказал он, заглядывая в глаза брюнетке. Руби скрестила руки, ожидая порцию колкостей.

— О чём ещё? Хочешь снова поязвить?

— Нет. Я хочу попросить тебя...
Волчица от удивления раскрыла рот. Это правда было слишком неожиданно.

— Попросить? Ты умеешь? Чак, я знаю тебя с семи лет, когда же ты научился нормально что-то просить?

— Я это тщательно скрывал. — Он вздохнул и протетер лоб рукой, после продолжив: — Послушай... я хочу, чтобы ты отказать от свадьбы.

— Отказалась? А сам не в состоянии?

— Я же уже сказал причину, почему не могу.

— Чак, у меня тоже есть причина не отказываться. И она намного благороднее твоей.

Девушка фыркнула и, отодвинув парня, ушла, более не желая говорить с этим... она даже не знала как его назвать!

— Ты пожалеешь о своём решении! — крикнул Чак ей в след, на что та, неразворачиваясь ответила:

— Я уже жалею!

И ускорившись, волчица скрылась в чаще леса...