RE: Портативный ученый

Винил сделала так, как и хотела. Смога создать план того, как именно провести свое расследование и план того, как именно ученая сможет скрыть это от майора, в один день заявив о том, что хочет на определённое время уйти в одинокое плаванье. К её искреннему удивлению, Джек был не против. Он отнёсся к этому заявлению так, как будто его напарница предупредила о простом походе в магазин, но никак не об уходе из их тандема. Даже наоборот, Краузер, казалось, был этому рад, поддержав тем, что ей это и вправду нужно. Это вызывало у неё подозрения, вызывало какую-то особую тревогу, которая заставляла настороженно оборачиваться все те пол года, которые ушли на то, что она планировала и успешно завершила. Помимо этого, беспокойства нагоняли ранее скрытые от неё воспоминания, которые после отделения от майора, начали высказывать непредсказуемыми видениями. Они стремились вернуть свое законное место, яростно вытесняя то искусственное, что в неё запрограммировали, пока её формирующееся тело плавало в резервуаре. Она видела эту капсулу на фото. Видела множество труб, которые толстыми змеями лежали на полу и активно питали капсулу. Видела почерк уже убитого Альберта, который кратко описывал процесс на плотных бумагах в папке личного дела экспериментального биологического оружия. На старых касетах видела отрывки видео того, как её доставали и как допрашивали, желая понять, насколько успешно прошла замена памяти. Отрывки того, как учёная вновь вливалась в лабораторные процессы, быстро вспоминая то, что учила годами. Отрывки того, как её тренировал Джек.

Мужской голос, который ровным тоном описывал происходящее на скрытой съемке, был полностью проигнорирован. Все внимание Стрейчл, все её мысли были заняты тем, что теперь она чувствовала к Краузеру, чей облик перед глазами на доли секунд менялся с обликом Редфилда. На тот момент, как оригинал Винил схватили и успели незаметно взять биологический материал, причем ровно несколько минут до освобождения, учёная уже как месяц работала с капитаном. Теперь, каждый раз, когда Винил смотрела на Краузера, появлялся Редфилд и напоминал о том, что Амбрелла с ней сделала. Альберт создал её, чтобы с самого появления отобрать все то, что было для неё важно. Того, кто был для неё важнее всех этих альянсов и корпорация вместе взятых. Её заставили глубоко ненавидеть B.S.A.A, которые по новой истории бросили её в личном аду, как отработанный материал. Заставили тренироваться до седьмого пота, чтобы иметь шанс отомстить. Заставили поверить, что именно Джек вынес её оттуда на руках под руководством Вескера, чтобы нагло перенаправить на себя всю ту преданность и благодарность, которая была предназначена для Криаа. Они лгали ей всю её не долгую жизнь клона. Жалкой подделки. Он ей лгал, даже после того, как они вместе покинули Амблеллу. Почему?

Ответом было слово "якорь". Это была часть программы в её голове, которая наглухо блокировала свежую память после инцидента с вирусом. Чтобы этот блок стабильно работал, нужны были якоря в лице определённых людей. Таких было двое. Один из, благодаря Редфилду, уже мёртв, а второй оказался настолько далеко, что программа начала давать сбой, смешивая воедино её искусственную и настоящую память и тем самым сводя Стрейчл с ума теми самими внезапными видениями. Сжимая волосы между пальцев, она начинала напитываться ненавистью. Напитываться желанием отомстить за эту ложь и убить, чтобы окончательно вернуть себе свободу от данной программы, которую и вправду был способен создать только аморальный безумец. Она не понимала, почему, зная это, Джек так легко её отпустил. Почувствовал в ней изменений после разговора с капитаном, сразу ощутил, что запахло жареным и, пока она занята неизбежными попытками узнать правду, решил надежно спрятаться? Что у него было в голове все эти года? Не из-за этого ли майор так принципиально стоял на том, чтобы работать исключительно вместе? Чтобы не потерять над ней контроль? Чтобы с радостью пользоваться тем благом, который Джеку так удачно досталось? Все эти, бьющиеся изнутри грудной клетки, вопросы поливали бензином из без того разожжённое пламя праведной ярости. Но стоило Винил переступить порог частного дома в штате Орегона, как это пламя мгновенно успокоилось и с грустью застыло.

Винил нашла напарника с помощью простого сообщения с новым адресом, которое Краузер отправил перед тем, как сменить очередную локацию. На месте её встречал типичный американский двухэтажный дом с гаражом, стоящий в десяти километрах от города. Входная дверь была открыта. Стрейчл зашла в дом совершенно спокойно, ощущая выпущенным на разведку вирусом, что внутри только один человек - майор. Никакой засады, никаких ловушек, никаких попыток бороться. Внутри был порядок. Своих личных вещей не особо много, здание не спешили обживать, что было для них привычным делом. Свет включен только лишь в начале, позволяя увидеть коридор с помощью пары настенных ламп. Дальше сплошные потёмки и мигающий свет тихо работающего телевизора в зале. Также она заметила оставленный в углу автомат. В грудь сразу ударили воспоминания и, не смотря на то, что начало этой истории было искусственно созданным, продолжение было настоящим. Всё то время, которое они провели в роли напарников, а затем еще и в роли любовников, каждое записанное в памяти мгновение, которое все чаще вспыхивало в воспаленном сознании Стрейчл, было настоящим. Тренировки, перестрелки, бега через границы и проведенные ночи были настоящими. Каждое такое воспоминание бросалось на плечи Стрейчл, делая тело до ужаса тяжёлыми. С трудом поднимающим ноги для следующего шага, но это смогло лишь замедлить её, но никак не остановить. Все это давно стоило закончить, и она здесь именно для этого.

- Рад тебя видеть. - буднично сказал Краузер, поднимая на Стрейчл голову и одаряя искренней улыбкой. - Я скучал.

Майор сидел на широком диване у подлокотника, который был ближе к проходу. Он смотрел современный боевик, будучи в типичной для американца одежде. Клетчатая рубашка поверх белой футболки, джинсы и даже красная бейсболка, которая лежала рядом, на углу журнального столика из дерева. На мгновение Стрейчл показалось, что она ошиблась домом. Уж слишком непривычный внешний вид, но хриплый голос и до каждого миллиметра изученные её губами шрамы быстро вернули уверенность. Особенно тот, что на левой руке, которую он вытянул, предлагая свою ладонь. Винил проигнорировала данный жест. Сделав пару шагов вперед, ученая встала перед ним, перекрывая своим силуэтом свет от телевизора, чей звук перестал касаться её ушей. На плечах была длинная черная мантия, успешно скрывающая почти все тело Винил. Скрывающая предательски дрожащие пальцы и с трудом работающую диафрагму. Она едва могла дышать.

- Ты знаешь, зачем я здесь? - скрывая эмоции за холодным тоном, спросила Стрейчл.

- Знаю. - прямо ответил Джек.

- Тогда почему не сопротивляешься?

- Не хочу.

- Почему?

Краузер оскалил зубы в улыбке и отвернулся, частично скрывая лицо. Оскал был без насмешки, без игривости. Там была досада и даже грусть. Он думал об этом и думал очень много. Ещё до того, как учёная решила разобраться в том, что она услышала от Редфилда. Ещё до того, как отпустил Винил, понимая, что это конец, которому он был даже рад. Впереди было нечто совершенно ему не подходящее. Джек не был готов к старости, которая уже махала ему дряхлой рукой со стороны. Не был готов поседеть и стать немочным импотентом с давлением и ноющими шрамами на погоду. Не был готов позорно получить пулю из-за сниженной внимательности. Не был готов к тому, что рано или поздно понимание того, что он попросту не способен дать Винил ничего хорошего, стало бы предельно очевидным, даже для неё. Стрейчл явно заслуживала того, чтобы иметь жизнь куда благоприятнее, чем опасная рутина наёмника, а как-то иначе жить Джек попросту не умел. Да и не хотел, чего уж таить.

- Потому что я не вижу смысла тебя держать. Мне нечего тебе предложить. - Краузер говорил это естественно, вновь показав лицо и заглянув в глаза. - Ты заслуживаешь лучшего, но пока я жив, тебе не выбраться из этого дерьма.

- Долго репетировал?

- По два часа перед зеркалом. Каждый вечер, кроме четвергов. - рассмеялся Джек.

- А теперь скажи правду. - указала она, выливая своим тоном ведро холодной воды на голову. Улыбка с лица майора медленно сползала, оголяя глубокую усталость.

- Я сказал правду. - махнул Краузер и сопроводил свой ответ шумным выдохом. - Я не знаю, как жить по-другому, Ви. Никакой стабильности, никакого покоя, вечно в бегах. Смерть ходит за мной по пятам, и уж если выбирать, от чьей руки мне умереть, я бы не задумываясь выбрал тебя.

- Ты... - голос неконтролируемо дрожал и сразу сломался. По щеке скатилась слеза.

- Иди ко мне.

Джек поднялся на ноги и притянул к себе Стрейчл. Её лицо привычно зарылось в его шее, шумно втягивая знакомый аромат одеколона и горьких сигарет. Руки медленно потянулись к груди, отчаянно сжимая ткань рубашки между пальцев. Дыхание стало судорожным, опасно балансирующим над пропастью истерики. Его широкие ладони на пояснице помогали ученой стоять на ногах, из которых внезапно исчезла сила. Ей было больно осознавать, что происходящее между ними неизбежно заканчивалось и годы, проведённые вместе, с грохотом летели в голодную бездну. Больно осознавать, что свобода требовала осколок сердца, которое придётся разбить, чтобы перерезать верёвку и сбежать из плена подлой лжи, которой она жила и которой питалась. Одна её часть молила о том, чтобы не делать этого. Просила отступить. Жить так, как и до этого. Но была и вторая, которую открыто поддерживал Джек, обхватывая ладонями лицо и оставляя успокаивающие поцелуи на скуле. Повернув на него голову, Стрейчл впилась в губы. В ответ был желанное углубление, влажное и доминирующее. Ровно так, как умел целоваться только он, вгоняя в обволакивающий транс своим языком.

Пальцы на его груди разжались. Руки уперлись в Краузера всей ладонью и толкнули обратно на диван. Взглянув на него сверху вниз, Стрейчл одним движением сняла с себя мантию, оставляя её в стороне и показывая свое тело в знакомом комбинезоне, который она носила, будучи в Амбрелле. Джеку он всегда нравился. Особенно тогда, когда в компании с черным спандексом была короткая кожаная куртка. Ему всегда хотелось подойти и провести ладонями по её бедрам, что он и сделал, когда Стрейчл поставила колено между его ног. Она нависала сверху, крепко придерживала за шею своими ладонями, не позволяя закончить поцелуй раньше, чем она насытится. Джек, казалось, впервые видел её настолько голодной. И хотя Краузер был убежден, что за эти пол года к ней никто не прикасался, для Стрейчл долгое воздержание никогда не было какого-то проблемой. Но в этот раз, как видно, напарница решила взять своё за все прошедшие года и ещё дополнительно на несколько лет вперед. Джек был готов ей это представить, и он сделает это с большим удовольствием.

Давая полный контроль своим желаниям, Винил поставила уже оба колена на диван, все так же продолжая нависать сверху и ощущать, как ладони майора то блуждал по её дрожащему телу: то задерживались, то поглаживали, проходясь широкой линией. Завершив терзать губы в бесконечном поцелуе, Стрейчл принялась за то, что любила больше всего. Линия самого большого шрама на лице снова попала под невесомые касания влажных губ. Контраст требовательной жадности и той нежности, с которой она целовала каждый миллиметр его шрамов выбило из груди весь воздух. Голубые глаза прикрылись сами собой, губы растянулись в блаженной улыбке. Всего один раз попробовав, майор уже не представлял, как смог бы прожить без этой заморочки его обожаемой напарницы, которая, судя по всему, наглухо одержима этими увечьями. Комментарий не заставил себя ждать.

- Как же сильно ты полюбила мои шрамы. - по-доброму усмехнулся Краузер.

- Я полюбила всего тебя. - это вырвалось само по себе, и ученая не стала бы забирать свои слова обратно. Только слегка отстранилась, желая запомнить его реакцию.

- Не так давно хотела поймать и упрекнуть меня за влюблённость, а сама то... Я тогда сразу тебе сказал на себя посмотреть. Зря не послушала. - Джек говорил эти слова с классическим самодовольным тоном, пока рука заботливо заводила длинный локон обратно за ухо. - Рад узнать, что это у нас взаимно.

Винил откровенно замерла, широко раскрыв удивленные глаза. Его слова признания ощущалась размашистым ударом в грудь. Не смотря на огромную силу, данный удар был совершенно безболезненным. Была только щекотка и высвобождение крыльев, о существовании которых она не догадывалась. Похоже на вознесение. Тело стало невесомым. Мягко вылетающим на этих самых крыльях, подобно воздушному шару, который отпустили в небо. Стрейчл смогла вернуться только благодаря ленте из его тихого голоса.

- Так удивляешься, как будто это было не очевидно. - следом удивился Джек.

- Нет, просто... - растерянно замялась Винил.

Она до последнего была убеждена, что майор на такие сильные чувства попросту не способен. Была убеждена ещё с дней университета, что ей никогда не услышать чего-то подобного, прямо указывающего на чужую взаимность. Но, как оказалось, данные убеждения были ложными. Их только что разбили прямо на её глазах, показав, что внутри ничего не было. Длинные ресницы снова стали влажными, в груди неприятно защемило. Голод снова заставил учёную впиться в чужие губы и выразить в поцелуе все свои нежные чувства, которые салютом разрывались у неё в груди. Сразу за этим прозвучал вжик молнии на комбинезоне, раскрывающим её торс до самого пупка. За ними были пуговицы рубашки, которая небрежно улетела на спинку дивана. Туда же отправилась его футболка, оголяя обожаемое ученой тело. Краузер не позволял себе набрать лишнее или лишится хоть капли старого. Джек встречал свою напарницу в лучшем виде. Знал, как сильно она обожала его тело. Доказательством этому стали её ладони, которые она положила ему на грудь, и нижняя губа, которую ученая слегка прикусила. Объемные мышцы Краузера, которые отлично видны из-за не высокого процента жира, вводили её в транс и надёжно приковывали взгляд. Винил хотелось провести руками по каждому мускулу, под конец сжимая их пальцами до неглубоких лунок от ногтей. Хотелось, чтобы они снова зажали собой её тело и вдавили всем своим весом в матрас. Но Винил сперва хотелось кое-чего другого, из-за чего её руки перешли на широкие плечи. Его же ладони на тот момент остались на излюбленных им бёдрах и поглаживали внешнюю сторону.

- Почему тебе было принципиально, чтобы мы работали вместе? - неожиданно для него спросила Винил.

- Я ревновал тебя к каждому первому херу. - честно признался Джек.

- И при этом сам спал со всеми подряд. - заметила Стрейчл.

- Не хотел привязываться к тебе еще сильнее. Не хотел сойти с ума настолько, чтобы начать бегать за тобой, как дворняга подзаборная, а ты и глазом не повела, пока мы месяцами не трахались. - в конце своих слов Краузер слабо рассмеялся с ощутимым оттенком беспомощности. - Но как бы я не старался, все успешно полетело к чертям.

- Джек, ты... Черт, это так глупо. - устало возмутилась она, наблюдая периферическим зрением, как майор медленно потянул руку к её груди, которую смог обхватить, когда протиснулся под обтягивающую ткань. - Почему у нас всё именно так?

- Потому что это мы.

Не смотря на абсурдность сказанного, Стрейчл была с ним полностью согласна. Это они, такой уж у них способ быть вместе. И не сказать, что она была несчастна в этом. Ученую все полностью устраивало практически с самого начала, с их самого первого секса в Испании. Желая частичного повторения, она потянулась вниз. Член Краузера уже стоял колом, натягивая ткань штанов и требуя к себе внимания. Нижнего белья не оказалось, позволяя сразу же обхватить возбужденную плоть. Прозвучал томный стон сквозь сжатые губы. Майор неконтролируемо дернулся вперед, оставляя лоб на сгибе её шеи. За его членом она тоже очень скучала. За толстым стволом с венками, за крупной головкой и ёлочкой золотых волос до пупка. Засмотревшись на крупную капельку предэякулята, Стрейчл не заметила, как Джек потянулся выше и укусил за шею, вырывая приглушенный стон. Продолжив уверенные движение рукой, которая усиливала сжатие ближе к верху, Стрейчл положила вторую ладонь ему на затылок и не позволила отстраниться.

- Давай, наконец-то, снимем с себя эти тряпки. - прошептала ученая, завершая своим языком, который игриво прошелся по ушной раковине.

- Рад, что ты это предложила. - на грани рычания ответил майор, вновь вовлекая её в поцелуй.

Завершив с ним, оба поднялись с дивана и начались заниматься своими вещами. В силу простоты одежды, Краузер завершил задачу первым. Прихватив остальное, он перебросил свои вещи на кресло, которое стояло поблизости. Затем взял сложенный рядом плед мягкой велсофторой ткани, который одним легким движением постелил на диван. Обернувшись назад, Джек увидел то, как Винил осторожно доставала ногу из обтягивающей штанины, снимая её так, как будто это был чулок. Краузер хотел бы увидеть Стрейчл в длинном вечернем платье, в кружевном белье с подвязками или даже в своей рубашке с босыми ногами на белом кафеле, пока она бы готовила кофе на их кухне. Будь бы Краузер меньшим мудаком и бабником, даже в белом платье, но это стоило оставить в своих фантазиях и, желательно, за плотно закрытым ртом, на котором появилась слегка разочарованная улыбка. Винил снова похудела, а ведь он с трудом смог нормально её откормить, не позволяя пропускать приёмы пищи. Без него учёная, очевидно, забывала поесть или же просто не имела возможности, пока в голове происходила тяжёлая перестройка.

Ладони, протянутые к талии, обхватили её так, как будто касались хрустальной вазы. Пока она была одета, это было не настолько заметно, как сейчас, когда свет экрана с выключенным звуком обводил собой рельеф и без того миниатюрного тела. Сделав шаг вперед, Стрейчл приложилась щекой к широкой груди, слушая громко бьющееся сердце. В ответ на это учёную сильнее прижали к себе, обнимая одной рукой поперек поясницы, пока вторая гладила округлую ягодицу, цепляя неглубокую вмятину от шва комбинезона. Перехватив ту руку, которая была ниже, Винил отстранилась и повела Краузера обратно в сторону дивана. Отпустив его ладонь, учёная одну ногу оставила на полу, а вторую поставила коленом на диван, раскрываясь для Джека в совершенно понятной позе. Ладони же были поставлены на подлокотник, помогая поддерживать равновесие. Став рядом и опустившись на колено, Джек с удовольствием прошёлся языком по внутренней стороне бедра той ноги, которая стояла на колене.

Стрейчл бы не приехала к майору, не посетив душ, даже если бы она хотела убить его сразу после первого предложения. Скорее всего, сняла номер в придорожном отеле, где временно остались её вещи и пара ловушек на растяжке. Все, как он учил. Тут же пронзила гордость, рисуя улыбку на лице. Стрейчл и его творение тоже. Куда лучше, чем салаги, которых бестолку гонять. Только голосовые связки надрывал. А вот она была хороша. Послушно выполняла каждое его указание; если что было не понятно, переспрашивала и просила показать до тех пор, пока окончательно не поймёт; была инициативная и последовательная; схватывала на лету и радовала своими успехами. Краузер уверен, что Винил заслужила подарок, который он оставил для неё на самом видном месте, прямо на журнальном столике. Как только с Джеком будет покончено, Скорпион заслужено перейдёт в руки Стрейчл. В данном ноже разведчика часть его души, так пусть сопровождает её в будущих начинаниях.

Пропитавшись данными мыслями, Краузер позволил себе нежность. Встав позади и приобняв её рукой поперек живота, пока вторая обхватила её шею и потянула вверх, майор убрал носом часть волос и оставил поцелуй на загривке. Тело учёной под ним ощутимо ослабло. Это касание смогло пробить до самого нутра, заставляя прикрыть глаза с влажными ресницами и судорожно выдохнуть. Затем оставил ещё несколько поцелуев вдоль позвоночника и выпрямился в спине. Захотелось немного поиграть, оттянуть самое главное. Запустить пальцы в сочащуюся смазкой плоть и заставить напарницу просить. Не обязательно в слух, Краузер достаточно хорошо знал её тело, чтобы прочесть данную мольбу в одних жестах. В итоге Джек так и сделал, медленно протиснув между влажных складок сразу два пальца. Не дожидаясь, Стрейчл сама насадилась на его безымянный и средний палец, не сдерживая сладкий стон. Джек беззвучно рассмеялся. Какая у него жадная напарница. Ему определённо нравилось.

Продолжая стимулировать чувствительный вход, майор с удовольствием наблюдал, как извивался её позвоночник и как скатывались с плеча длинные волосы. Слушал, как ускорялось глубокое дыхание. Как через сжатые губы пробивались тихие стоны. Возбуждение от данного вида крепко сжало его пах, оттягивая мошонку и заставляя член поддергиваться. Вновь выделилась капля предэякулята, которая сразу потекла вниз по стволу. Взглянув на Джека из-за плеча, Винил смотрела на него прикрытыми от возбужденного опьянения глазами. Это был знак. Пора начинать. Обхватив член у основания, он направил головку ко входу и начал медленно погружаться. Её горячие стенки сразу начали активно пульсировать, крепко обхватывая желанный ствол. Да, Краузер был прав, когда продолжал думать, что Стрейчл никому не позволяла к себе прикоснуться. Оставалась преданной ему до самого конца и, Краузер уверен, ученая продолжит это делать, даже спустя долгие месяцы после его смерти. Потому что она такая, - верная до мозга костей, даже такому конченному ублюдку, как он, и майор это ценил, хоть и не мог ответить тем же.

Протиснувшись до середины длины, Джек мягко качнулся назад и снова вторгнулся в тесное лоно. В этот раз стоны не сдержал он, закидывая голову и прикрывая веки от пронизывающего позвоночник удовольствия. Обхватив талию второй рукой, он начал вторгаться куда активнее. Чувствуя парализующее наслаждения, которое в такт его толчкам, щекотливыми волнами вливалось в тело, ученая согнула одну руку в локоть и кошкой выгнулась в спине, попутно играя острыми лопатками под влажной кожей. Завораживающее зрелище, заставляющее Джека сильнее сжать пальцы и ускорить темп. Её стоны приобрели вполне разборчивое "ах", которое становилось протяжнее, звонче и сопровождалось неконтролируемым сжатием пальцев на обшивке. Учёная больше не собиралась сдерживаться, не собиралась глотать какие-то лишние звуки. В этом больше не было смысла. Сегодня они не игрались, не прислушивались друг к другу ради того, чтобы придумать на будущее мину поинтереснее. Они шли ва-банк, с отчаянной смелостью выкладывая все и сразу.

От этого намертво сводило челюсть, без какой-либо возможности её разжать. Майор даже рад, что учёная была более сдержанная в прошлом, потому что Джек сдался бы уже на первом этапе их игры, если бы слушал такие стоны каждый божий раз. Вновь прикрыв веки, Джек отдался ощущениям. Отдался тому, что потянуло его к Стрейчл. Он тихо указал лечь на живот. Покинув её тело и сделав шаг назад, он терпеливо дал время и свободу на то, чтобы выполнить сказанное. Слегка разведя обе ноги и согнув одну из них, Винил лениво поднялась на локти и взглянула назад, желая проследить за Джеком. Тот начал так пристраиваться сзади, что её выпрямленная нога оказалась между его. Одну ладонь майор по хозяйски положил на ягодицу, а второй помог себе вернуться в объятия горячего тела. Снова голова ученой бессильно опустилась вниз, лопатки свелись друг к другу. Потянувшись второй рукой к лицу Стрейчл, Джек мягко обхватил нижнюю челюсть и наклонил голову на бок, тем самым открывая для себя доступ к шее. Незамедлительно последовали поцелуи, которые закончились укусом и первым пошлым шлепком кожи об кожу.

Краузер точно знал, как ей нравилось, поэтому наклонился ниже и, поставив рядом с её свой локоть, прижал к дивану всем своим весом. Кожа его груди и живота плотно прижалась к коже её спины. Стрейчл начала выгибаться, отчаянно отталкиваться от мягкой поверхности, желая перекрыть, даже те несчастные миллиметры расстояния, которые могли между ними остаться. Вторая рука легла поперек грудной клетки, ещё сильнее ограничивая свободу. В зале начал звучать одержимый шёпот с его именем и похабные шлепки. Загнанное дыхание и жалобное мычание. В объёмное предплечье впились короткие ноготки, оставляя на своем месте темные лунки. Глубоко в её паху собирался ком из сплетения перевозбуждённых нервов. Комок притягивал к себе все удовольствие. Он вздрагивал каждый раз, когда крупная головка входила до упора и когда покрасневшая кожа на ягодицах ощущала звонкий шлепок. Глаза закатились и сразу прикрылись веками. Рот приоткрылся, хватая воздух. Тело резко напряглось и тут же начало фонтанировать удовольствием от столь долгожданного оргазма. Джек сразу ощутил это. Стрейчл опять сжалась до легкого дискомфорта. Она опять начала извиваться подобно змее, не имея возможности принимать настолько много. Вновь выпрямившись в спине, майор вернул одну руку на ягодицу, второй обхватил бедро и ощутимо ожесточил фрикции. Ему хватило одного её жалобного "пожалуйста",  чтобы незамедлительно кончить в самую глубь и оставаться внутри неё до тех пор, как его напряжённые во всем теле мышцы не вернулись в более управляемое состояние.

В итоге он попытался лечь рядом. Диван не такой широкий, как кровать. Пришлось немного потесниться, в результате чего Джек оказался на спине. Винил оказалась с левой стороны, подпирая себя спинкой дивана и ощущая, как скатывающийся плед прикрывал её поясницу. Голова умиротворенно легла на его грудь, слушая сердце, которое билось прямо под её ухом. Краузер закинул одну руку себе за голову, второй привычно занял место на её бедре. На мгновение опустив голову, он оставил мягкий поцелуй на её макушке и, прикрыв глаза, сказал, что умрёт счастливым. Сперва слова Краузера вызвало улыбку на её лице, но она быстро сменилась кривой линией боли и новой порцией слез, которые собирались в уголках и без того заплаканных глаз. Ей начиналось казаться, что это какая-то жестокая шутка. Просто издевательство. Ад, в который Стрейчл попала, потому что никак иначе она не могла назвать то, что сейчас чувствовала.

Все эти мысли в панике бились внутри головы, пока самая ответственная часть неё вела отсчет. Десять, девять... так ведь не должно быть, верно? Почему она обязана это делать? Зачем его убивать? Разве нельзя решить это как-то иначе? Восемь, семь, шесть... Винил вела отсчет вместе с ударами его сердца, которое помогало ей в этом страшном решении. Поддерживало за руку, не давая упасть. Каждый раз поднимало обратно на ноги, которые отказывались идти и валили ей на пол. Пять, четыре... нет, пожалуйста. Не нужно, я прошу тебя! Умоляю, не делай этого! Три, два, один. Тишина. В зале прозвучал громкий всхлип и отчаянное рыдание взахлеб. Ученая вцепила в его плечи и вжалась в шею, не ощущая ничего. Джек не притягивал её к себе, не гладил по спине. Его большое сердце молчало, будучи медленно, незаметно и совершенно безболезненно остановлено вирусом. В этот момент Стрейчл искренне казалось, что она умерла вместе с ним. Что в этой комнате сегодня остановилось не одно сердце.

Через долгие минуты рыданий Стрейчл ничего не ощущала. Абсолютно. Даже своего тела. Все вокруг неё казалось совершенно чужим и ненастоящим. Это кино было не про неё, про кого-то другого. Просто прониклась картиной настолько, что ощутила её как свою собственную жизнь, но это не так. Все это происходило с актрисой, но не с ней. С трудом поднявшись, ученая потянулась к своему комбинезону. На поясе были спрятаны зажигательные капсулы, которые она чуть позже использует. Когда Винил вновь была одела, она обратила свои глаза на то место, которое ранее игнорировала, но сейчас оно требовала внимания. Скорпион лежал рядом, на самом видном месте. Джек никогда не оставлял его вот так. Всегда держал возле себя, всегда прятал. Это прощальный подарок. Стрейчл сразу прицепила нож к поясу и уставила свой взгляд на телевизор. По экрану проплывали титры. Там тоже конец. Как иронично.

Назад она смотреть не стала. Там не на что смотреть. Вирус активно занимался его телом. Джек Скотт Краузер не достанется никому, ни единой живой душе. Ни живым, ни мертвым. Стрейчл забрала майора с собой, как забрала Скорпион и оставленный в углу автомат, от корпуса которого отражались языки пламени. Когда за её спиной оказался и сам дом, безнадёжно обхваченный прожорливым пламенем, она достала небольшую капсулу из внутреннего кармана мантии. Это был шприц, внутри которого плескалась голубая жидкость, имеющая власть уничтожить вирус. Крису Редфилду и его Стрейчл невероятно повезло, что вирус внутри просто уснул, а не был уничтожен. Они с этой гадостью были вместе так долго в том проклятом комплексе Амблеллы, что стали единым целым. Погибнет вирус, погибнет и Винил. Это касается и её копии.

***

Сообщение, предлагающее встречу, пришло на его телефон совершенно неожиданно. Голова с первой же минуты настаивала на том, чтобы проверить номер отправителя. Конечно, липовая одноразка, которую невозможно отследить. После отправленного сообщения сим карта была мгновенно извлечена и уничтожена. Действия человека либо работающего в правоохранительный органах, либо долгое время живущего вне закона. Редфилд сразу понял, кто являлся отправителем, когда ему прислали фото с папкой. На ней ярко красными чернилами было напечатано "совершенно секретно". Сверху на скрепку прикреплено небольшое фото с лицом бессознательной Стрейчл внутри капсулы. Отправитель хотел передать в B.S.A.A данные сведения в обмен на защиту с их стороны. Редфилд сразу сказал, что он не может ничего обещать. Сперва они должны были встретиться лично. Отправитель согласился на это. Адрес остался тем же, Крис на него согласился. Это был переулок в гетто. С поржавевших лестниц, которые крепились на внешнюю сторону здания, срывались крупные капли. Не так давно закончился дождь. На асфальте появилось множество кривых зеркал.

Крис пришёл на место первым, со стороны наблюдая за тем, как к нему на встречу шла невысокая фигура. Недокуренная сигарета упала на асфальт и была раздавлена носком туфли. Лениво оттолкнувшись от стены с граффити и встав напротив, Редфилд молча ожидал, когда капюшон будет снят с головы. Персона напротив понимала это, поэтому подняла обе руки и медленно сняла с головы влажную ткань. От увиденного Крис неосознанно совершил шаг назад. Стрейчл была не намного живее мертвецов, которых он видел на улицах Китая. Бледная кожа, потухшие глаза с пустым взглядом и еда заметные вены на дрожащих руках. То, какой Крис видел её вовремя задания и даже то, какой она была вовремя их разговора на посте охраны и Стрейчл, которую он видел прямо сейчас имели между собой катастрофическую разницу. Ранее живая, игривая, болтливая и дерзкая копия Стрейчл сейчас была настолько истощенной как морально, так и физически, что Редфилду начало казаться, будто она вот-вот упадёт. Сложно представить, что она пережила за эти восемь месяцев, чтобы превратиться в живого трупа.

- Выглядишь паршиво. - обозначил Редфилд и плотно сомкнул зубы.

Да, паршиво. И это ещё мягко сказано. А вот чувствовала себя ученая намного хуже. Первый месяц Винил не могла спать. По сей день не могла предугадать, когда слезы начнут сами собой срываться с прикрытых глаз с тяжелыми веками. Не могла есть и не могла вернуть себе связь с реальностью. Последнюю неделю ученая продолжала проводить большую часть суток во сне и в бессмысленном блуждании по квартире, в поисках того, кто уже никогда не приедет. Стоило снова о нем вспомнить, как в горле появился щекотливый ком. Картинка перед глазами предательски поплыла. Стрейчл перестала что-либо видеть перед собой. Голова медленно кивнула куда-то в сторону, на искусанных губах с ранками появилась нервная улыбка. Ответа словами так и не последовала. Это все, что она была способна выдать.

- Он мертв? - осторожно спросил Крис и получил кивок в ответ. - Как это случилось?  

- Мне пришлось его убить. - Стрейчл проявила свой хриплый и едва уловимый голос, которым пользовалась, похоже, последний раз дня тря назад, не меньше. - Это был единственный способ меня освободить. Он был не против. Скорее наоборот, он сам этого хотел.

- Ничего не понимаю. - честно признался Редфилд.

- Поймёшь.

После короткого ответа она потянулась к пальто. Крис автоматически напрягся. Тело бойца моментально реагировало на предположительную опасность и ожидало, что человек напротив сейчас достанет оружие или гранату, но вместо этого в руках была та самая папка. Она сделала шаг в сторону и оставила её на сухом листе стали под козырьком. Ещё одна мера предосторожности, которая указывала на её опыт в том, как живут люди, играющие с действительно большими ставками.

- Даже если все получится, ты будешь под их наблюдением. Сама понимаешь,  у тебя статус биологического оружия. - поспешил прояснить Редфилд, не отрывая голубых глаз от папки, чей мятый уголок слегка приподнимался из-за ветра.

- Я это понимаю. - безжизненным голосом ответила Винил, а после слегка ожила, как только в голове появился давно интересующий вопрос. - Можешь рассказать мне кое что?

- Спрашивай.

- Ты её любишь? - неожиданно спросила Стрейчл, заглядывая капитану прямо в его глаза.

- Да. - вместе с коротким кивком признался Редфилд.

- Хорошо. - ответила она, но насколько тихо, что пришлось читать по губам.

- Ты любила его. - внезапно осознал капитан, обдумывая сказанное с нахмуренными бровями. Как будто это было чем-то странным. Винил подтвердила его слова двумя слабыми кивками. - А он тебя?

- Да, любил.

- Не знал, что Краузер способен любить.

- Я тоже. - слабо улыбнулась Винил и отвернулась в сторону, словно ожидая его там увидеть.

- Что ты думаешь делать дальше? - поинтересовался Крис.

- Я не знаю. - ученая покачала головой и вновь повторила практически без звука. - Не знаю...

У неё было время на то, чтобы это обдумать. Вместе с ножом, внутри кожаного чехла, был чек на женское имя. Один из её липовых счетов, куда он все перевел. Имея еще и свои накопления, Стрейчл могла спокойно прожить на эти деньги еще лет пять без каких-либо проблем. Правда то, как она сейчас существовала, сложно было назвать жизнью. Пять лет для подобной пытки - это слишком много.

- Ты можешь присоединиться к альянсу. Ты отличный боец и талантливый учёный. У тебя все шансы начать все заново на законном уровне. - предложил Крис.

- Амблелла, B.S.A.A, FBI... Вы все у меня давно в печёнке сидите. - отказала Стрейчл, повернувшись и начав шаги в сторону выхода.

- Мое предложение все ещё в силе. - вслед сказал Редфилд и торопливо потянулся к пачке сигарет. После увиденного нервы были натянуты до предела.

- И ещё... - внезапно сказала Винил, остановив шаг и взглянув из-за плеча. - Спасибо, Крис.

- За что? - непонимающе уточнил он, но ответа не последовало.