Наёмник для королевы | 18+

Никогда и никому не позволяй решать за тебя, кто ты такой.

Чуть меньше, чем через час, мы подходим к нашему пункту назначения - Королевству Мунлайтов.

Стены, ограждающие это Королевство, выполнены из белоснежных кирпичей. С нескольких сторон находятся смотровые башни.

Стоит нам только приблизиться к вратам Королевства, как они резко открываются перед нами.

В них нас поджидает небольшая армия из человек сорока.

- Что понадобилось от нас Королевству Твайлайтов? - выходит вперёд один из них и тут же обращает внимание на численность нашей армии, и на его лице читается удивление, но тон является чересчур грубым.

- На срочные переговоры. - коротко отвечает ему Элизабет в том же тоне, которая находится первой в "строю". Она хмурится. Не ожидала такого неуважения к своей персоне.

- Какие ещё переговоры? - недобро щурится мужчина.

- К Дэвису Мунлайту. Можем ли пройти? - Элизабет теряет терпение.

Мужчина призадумывается и выдерживает паузу, после чего чеканит:

- Проходите. Но, - тут же добавляет он, - с собой разрешается взять лишь пятнадцать солдат.

- Двадцать. - не соглашается королева с тем же хмурым лицом.

- Пятнадцать. - повторяет, даже не собираясь уступать, мужчина.

- Восемнадцать. - торгуется Элизабет.

- Хорошо. - нервно и нехотя соглашается он, - Восемнадцать. - зачем он повторяет это, я не знаю и знать не могу.

- Спасибо. - одними губами произносит Элизабет и слегка улыбается, радуясь, что смогла "сторговаться".

Мы заходим в Королевство Мунлайтов.

Все взгляды тут же оказываются устремлёнными на нас.

Внимание сконцентрировано на нашем отряде, который ни с того ни с сего заявился в Королевство Мунлайтов.

Кто-то нервно шепчется, кто-то рассматривает нас, как каких-то диких зверей, кто-то недобро смотрит, а кому-то вообще плевать хотелось на нас.

Реакция на наше внезапное появление у всех разная.

Рядом с нами идёт маленький отряд солдат Королевства Мунлайтов. Они будто бы не спускают с нас глаз. Словно мы какие-то опасные преступники, а не их соседи.

Пока мы движемся ко дворцу Мунлайтов, я смотрю на выражение лица Элизабет. На нем читается равнодушие и ничего больше. Но я словно чувствую, что за этой железной маской скрываются испуг и страх за свою жизнь, которую у королевы так грозятся отобрать.

Пытался ли Дэвис понять её? То, в какой же она ситуации?

Хотя, что уж и говорить, если он - всего лишь самовлюблённый, эгоистичный, избалованный и скупой сукин сын? Ему не нужно ничего, кроме своего же желания власти.

И по вине этого ублюдка сейчас легко может созреть война. Он это понимает?! Война между двумя соседними Королевствами, которая обязательно повлечёт за собой немало смертей. Дэвису либо плевать на это, либо же этого он и добивается. Эксклюзивный ублюдок, чёрт возьми.

Резко мысли покидают мою голову. Замечаю летящий в мою с Элизабет сторону помидор.

- Сука. - негромко говорю я, чтобы никто это не услышал, и тут же разворачиваюсь спиной к летящему помидору, чтобы тот не попал на роскошное пышное платье королевы.

Помидор прилетает прямо в мой плащ и оставляет яркий алый цвет за собой. Не самое приятное ощущение, признаюсь.

Элизабет тут же устремляет свой взгляд на того, от кого полетел этот самый помидор. Я повторяю за ней.

Мы видим белокурого кудрявого мальчика лет двенадцати, который растерянно смотрит на меня.

Не на Элизабет Твайлайт. А на меня.

Явно этот помидор предназначался для королевы. Но принял на себя удар я. Чего не ожидал этот мальчик.

Весёлая, однако, ситуация. Что ж сказать?

- П-простите.... - полушёпотом произносит мальчик, не сводя с меня глаз. В них ясно читается испуг, который клокочет внутри него.

- Ещё раз я тебя увижу - ты будешь лежать на земле с переломанными костями. Ты меня понял? - я чуть приостанавливаю своего коня и с вызовом смотрю на мальчишку.

Мой голос в этот момент меняется до неузнаваемости. Будто бы он вовсе и не мой. Хоть особой злости я не чувствую. Это просто задело мою гордость, хотя сам подставил себя под удар.

Тот, ничего не говоря, тут же убегает.

Мы продолжаем идти.

- Что за ужасный и невоспитанный ребёнок. - цокает Элизабет, глядя ему вслед, после чего переключается на меня:

- Спасибо большое, Эдриан. - она тепло улыбается. От этого мне самому становится хорошо.

- Можешь снять плащ. Так будет лучше. - Элизабет оценивающим взглядом смотрит на мой подпорченный красным пятном плащ.

Я, сам не зная для чего, тут же скидываю с себя плащ и прижимаю его одной рукой к груди.

- Ты беспокоишься обо мне? - с неподдельным удивлением спрашиваю я и выгибаю брови.

- Я не беспокоюсь. Просто-напросто не хочу, чтобы твой грязный плащ меня опозорил. И тебя тоже. - добавляет она и хмурится. Я закатываю глаза - но так, чтобы королева не заметила. Что же, примерно такой ответ и стоило ожидать.

Оставшуюся дорогу мы не разговариваем. Всего лишь иногда переглядываемся и улыбаемся друг другу. Только искренние эти улыбки или нет - неясно даже мне, если честно.

Наконец, доходим до дворца Мунлайтов. Он светло-фиолетового цвета, с белыми колоннами, по размерам равен замку Твайлайтов. То есть, они оба обладают довольно-таки внушительными размерами.

Наш отряд из восемнадцати солдат остаётся снаружи, а я и Элизабет неспешно спрыгиваем со своих коней и поднимаемся по лестнице ко входу - стража тут же услужливо распахивает двери перед нами. Через них мы попадаем в шикарный коридор, который просто поражает размерами и роскошью. Мраморная плитка на полу сияет чистотой, огромные хрустальные люстры сверкают, словно тысячи звезд на ясном небе, вода в белоснежном фонтане течет умиротворенно и как-то по-особенному неспешно, и кажется, что ты попал в другое измерение. Позолота, зеркала, витражи, колонны, картины - голова идет кругом от этого пышного изящества. Но кроме восхищения появляется странное чувство неуверенности - роскошь так давит со всех сторон, что возникает ощущение, будто бы ты даже становишься меньше ростом. Богатство незримо душит. Меня, конечно же.

Элизабет, в свою очередь, выглядит куда более уверенно - роскошь не вызывает у нее никаких бурных эмоций. Лицо королевы искренне равнодушно. И я понимаю ее.

Я - хоть и лучший воин Трех Королевств, но простолюдин. Элизабет и Дэвис - правители, привыкшие к изяществу и незримому богатству.

Я иду по плитке, чувствуя себя совсем чужим, но стараюсь казаться уверенным. Спустя пару шагов мы с Элизабет встречаем мужчину средних лет с каштановыми волосами, который одет в черный смокинг - тот сидит на нем как влитый.

Если я не ошибаюсь, его зовут Ричард, и он - секретарь Дэвиса Мунлайта.

- Добро пожаловать во дворец Мунлайтов! - бодро здоровается он и улыбается. Ричард - единственный адекватный и здравомыслящий человек при дворце, который хорошо относится к Твайлайтам. За это ему, конечно, низкий поклон.

- Добрый вечер. - в унисон здороваемся я и Элизабет и натягиваем улыбки.

- Вас проводить к королю Дэвису Мунлайту, верно? - спрашивает Ричард, натягивая улыбку в ответ.

- Да, пожалуйста. - кивает Элизабет.

- Следуйте за мной. - с этими словами секретарь Дэвиса поворачивается и идёт к главному залу, мы - за ним.

Наконец, заходим в главный зал.

Он весь в пастельных тонах. И эти цвета радуют глаз.

А вот портит всё фигура Дэвиса Мунлайта, который восседает в середине зала на своём троне. Он в белой рубашке с толстыми рукавами, в облегающих на нем чёрных брюках, чёрных туфлях.

Король выглядит смазливо: светлые волосы с чёлкой, голубые "невинные" глаза (как у меня), невысокий рост, ямочки на щеках (и тоже как у меня, твою ж мать!), бледная кожа, так ещё и улыбка, украшающая поганое личико короля.

- Ваше Величество... - начинает лепетать Ричард. - К вам прибыли Ее Высочество Элизабет Твайлайт и господин Эдриан Бадор.

Дэвис, заметив нас, быстро кивает, после чего переключает внимание на секретаря:

- Почему ты не спросил у меня разрешения и ничего не сказал, прежде чем провести кого-то в главный зал? Я говорил это тысячу раз. - в высоком голосе короля - нотки презрения.

- И-извините... Но это же сама Ее...

- Ладно-ладно, свободен. Оставь нас наедине, Ричард. - бросает Дэвис, не давая секретарю договорить.

Меня уже начинает злить высокомерное поведение короля. Он не испытывает ни капли уважения ни к кому, кроме, естественно, самого себя. Таких людей я никогда не любил.

Когда Ричард поспешно покидает главный зал, Дэвис вновь акцентрирует внимание на нас с Элизабет.

- Что вы хотели? - усмехается он, после чего его взгляд быстро скользит по мне. - Вы пришли вместе? Сам Эдриан Бадор вместе с Ее Высочеством Элизабет Твайлайт? Удивительно.

Я смотрю на королеву: в ее глазах будто бы вспыхивает огонь ненависти. И уже понимаю, что этот разговор не предвещает ничего хорошего.

- Дэвис Мунлайт. - твердым, как сталь, голосом начинает Элизабет. - Я хотела обсудить с тобой момент, о котором ты, безусловно, уже знаешь.

Дэвис изгибает бровь.

- Твои письма. - сквозь зубы цедит королева.

- Какие еще письма? - с искренним удивлением в голосе интересуется Мунлайт.

- Которые ты мне отправлял. - копирует тон короля Элизабет. - Что? Уже забыл об этом? Как раз поэтому я заявилась в твое Королевство не одна, а в телохранители наняла себе самого, как видишь, Эдриана Бадора.

На несколько секунд воцаряется гробовая тишина. Я скрещиваю руки на груди. Правители обмениваются испытующими взглядами.

Тон Дэвиса как по щелчку пальцев меняется:

- Я? Писал письма? Что ты говоришь? Я никому ничего не отправлял. С чего ты это взяла? - теперь слова короля сочатся ядом и холодным презрением.

- Ты оправдываешься? - повышает тон Элизабет. - Но зачем, если мы прекрасно знаем, что ты сейчас лжешь? - она делает шаг вперед.

- Стоять. - резко велит Мунлайт.

- А что?

- Напоминаю, что вы находитесь в моем Королевстве, а значит, никаких полномочий сейчас не имеете.

- Дэвис Мунлайт. - наконец вмешиваюсь я. - Но Вы же прекрасно знаете, что действительно писали Элизабет и предлагали ей династический брак, после чего и вовсе угрожали. К чему теперь оправдываться, если все и так всё знают? - я тоже делаю шаг вперед.

- Я сказал стоять. - еще жестче повторяет Мунлайт. - Вы с ума сошли? Какие еще письма? С чего вы все это взяли? Покажите мне эти письма, раз уж так уверены в своей правоте.

- Ах, без проблем. - мне кажется, будто бы в глазах Элизабет появляется бездна. И эта бездна меня пугает. Я ведь прекрасно знаю, что королева в любой момент потерять над собой контроль. А это сейчас вовсе не кстати.

Королева достает из рукава платья уйму записок и кидает их на пол - небрежно, с отвращением.

Слишком смелый и грубый жест по отношению к королю.

Глаза Дэвиса округляются. Мне кажется, что он закричит, велит нам убираться отсюда, но это не происходит.

- Эдриан. - он смотрит на меня. - Передай.

Я стою на месте. Мне не хочется подчиняться Мунлайту. Слишком много чести ему. На моих скулах появляются желваки.

- Я велел передать мне эти письма. Не собираюсь опускаться до того, что буду сам подбирать их, как собака.

Я продолжаю стоять, но меня уже начинают терзать сомнения.

- Эдриан. - внезапно говорит Элизабет. - Передай.

Словам королевы я уже перечить не смею. Послушно подхожу к листкам, подбираю их, после чего передаю Дэвису, который небрежно принимает те у меня. Читает на протяжении пары секунд.

Внезапно он вновь передает их мне, но взгляд его устремлен на Элизабет:

- Почерк не мой, хоть и похож.

У королевы перехватывает дыхание от подобной наглости. Я изгибаю обе брови.

Что?

- Опять лжешь? - холодно интересуется Элизабет, после чего вдруг начинает смеяться. - Отлично. Какая прелесть. Сам король Дэвис Мунлайт пытается выйти сухим из воды, хоть и безуспешно. Это так смешно. И жалко.

- Следи за языком. - обрывает ее Дэвис, постепенно приходящий в ярость. - Это ты писала письма, стараясь скопировать мой почерк, чтобы просто подставить меня и потрепать мне нервы. Не так ли? Тебе было настолько обидно из-за того, что я расстался с тобой?

Элизабет хочет ответить, но Мунлайт лишает ее этой возможности:

- Ах, совсем забыл... Двуличие - это ведь семейная черта Твайлайтов. Ты, все твои предки и сестра - самые настоящие лицемеры. Всем чужды искренность и честность. И тебе, которая ничем не отличается от других выходцев из династии, тоже. - он хмыкает, провоцируя Элизабет.

Дэвису известно о слабости и неуравновешенности королевы.

- Мне кажется, Вам тоже стоит соблюдать перед королевой правила приличия. Вы оба на равных. - грозно замечаю я, но Мунлайт игнорирует мои слова и лишь холодно чеканит:

- Простолюдинам сейчас лучше молчать. Никто им слова не давал.

Элизабет прикусывает губу:

- Сказал выходец из династии кровожадных и трусливых правителей, которые только и могут, что устраивать усобицы и отправлять толпы людей на верную смерть.

Я вспоминаю биографию Мунлайтов. И понимаю, что Элизабет вовсе не лжет. Между членами их династии всегда происходили усобицы - все из них желали занять трон. И тот, у кого оказывалось больше сил и поддержки, побеждал. Проигравшие в усобицах же обычно отправлялись на публичную казнь. И не только они - с любыми мятежниками и нарушителями закона тоже всегда спешили расправиться.

Мунлайты никогда ни с кем не церемонились и совершенно никого не жалели.

Кровожадность - действительно общая черта Мунлайтов. "Невозможно править, не пролив кровь" - их девиз.

Усобицы прекратились лишь после того, как на престоле оказался покойный отец Дэвиса - и то лишь из-за того, что Мунлайт был единственным наследником.

Но и в правлениях Твайлайтов когда-то происходили усобицы, пусть их было гораздо меньше. Правители этой династии славились уже не кровожадностью, а тем, что верили любым слухам и в их владениях одной из главных проблем всегда являлась коррупция.

И вправду. Они на равных.

- Может... - начинаю я.

И Элизабет, и Дэвис одновременно взмахивают руками. И вновь обжигают друг друга взглядами, в которых читаема ненависть.

- Если вам больше нечего сказать, покидайте мое Королевство. Я подобным гостям не рад. Давно не слышал такую чушь.

***

Один год назад.

Играла неспешная живая музыка, слуги разносили блюда, в звонких бокалах искрилось вино, чайные розы наполняли воздух изысканным ароматом, а солнце за окнами дворца давно ушло за горизонт.

Неделю назад родители Элизабет Твайлайт - новой правительницы, занявшей их место, скончались в результате отравления. Как раз в ее день рождения. Позавчера их похоронили в королевском некрополе, а сегодня во дворце Твайлайтов устроили поминовение.

На коллективном обеде, кроме Элизабет, присутствовали Эйвери, Кристиан, Габриэль и Эзриэль Эттвуды, и даже ненавистный новой королеве Дэвис Мунлайт. Помимо этого, представители обоих соседних Королевств взяли с собой секретарей. Если бы кто-то из них не явился, это бы считалось крайним неуважением.

Элизабет, всего лишь за год лишившаяся едва ли не всех, кто был ей дорог, сидела во главе длинного стола, неторопливо попивая дорогое вино. Она смотрела на собравшихся долгим пристальным взглядом, словно видела каждого насквозь. Сейчас Элизабет казалась глыбой скалы, для которой не существовало чувств. Но это - ложь.

Уже давно жизнь виделась девушке отнюдь не в самых радужных красках. Она различала лишь два цвета: белый и черный. Остальные померкли. Растворились в ядовитом воздухе.

Большинство собравшихся вызывали в Элизабет отвращение. Она презирала их и не хотела видеть. Но юная королева должна была присутствовать на этом чертовом обеде и делать вид, что все в порядке. Что ей вовсе не больно. Что ее жизнь размеренна и прекрасна. Хотя на самом деле все обстояло абсолютно иначе. Жизнь Элизабет пошла под откос - девушке казалось, что она лишается рассудка. И ей хотелось не мило улыбаться или делать вид, что она внимательно слушает остальных, а кричать, разбрасывая все, что есть на столе, бить тарелки на мелкие осколки, резать ими кожу - чтобы боль притупила ее глухое чувство отчаяния.

На бледной коже Элизабет под рукавом платья - тонкие алые порезы. Как и всю внутреннюю бурю, разрывающую ее на части, она никому не покажет их.

Боль. Девушка никогда не любила ее. Но именно физическая острая боль заглушала душевную.

Пустоты в Элизабет было много. Настолько, что она сама стала ей. Пустотой в оболочке человека. С приклеенной улыбкой. И в блестящих мертвых украшениях, которые стоили больше, чем иные живые люди.

Отныне Элизабет Твайлайт - новая королева. Старшая дочь покойных Марка и Селесты. Это известно всем. Но мало кто знал, что помимо этого она - дешевка, занявшая престол не по своей воле, а лишь из-за не самого лучшего исхода событий.

Дешевка. Дешевка. Дешевка.

Губы Элизабет беззвучно повторяли это слово. Она все еще слышала в своей голове слова Дэвиса. И видела рассерженное лицо матери.

Неблагодарная, двуличная дешевка.