20.~Неудачная слежка~
Марк вздрогнул и проснулся. Его окружала темнота.
Тело онемело. Он заёрзал на скрипучей койке, устраиваясь поудобнее, чтобы не болели ноющие мышцы. Где-то рядом громко храпели Антон и Алек – старый солдат на страже долго не простоял.
Марк лёг на спину и потянулся. Сон прошёл, теперь надо дождаться, пока проснётся Алек. Марк решил не будить приятеля, отдых пойдёт ему на пользу.
Кошмар-воспоминание всё ещё стоял перед глазами. Сердце Марка возбуждённо колотилось, будто он пережил всё заново. Мерзкий вкус во рту, ошпаренная кожа, недостаток воздуха… а потом бесконечный подъём по лестницам в неимоверную высоту небоскреба. Марк изнемогал, силы были на исходе, всё тело саднило и чесалось от долгого пребывания в горячей грязной воде. Он с трудом поспевал за остальными, которые упорно взбирались по ступеням всё выше и выше, а вода на улицах всё прибывала. Марк взглянул вниз, на бурлящий поток, и подумал, что уцелел чудом.
Впрочем, нет, не чудом. Их спасли Алек и Мэдисон. Две недели приятели провели в небоскрёбе. Жар, радиация и наводнение не позволяли немедленно отправиться на поиски близких. Марк утратил всякую надежду на спасение родных.
А в Линкольн-билдинге ожидали новые ужасы. Алек и его спутники держались в центре массивного здания, где стены хоть немного защищали от неистовой солнечной радиации, однако в первые месяцы все страдали от лучевой болезни.
С койки Алека донёсся сдавленный стон, и мрачные воспоминания отступили на задний план, чтобы потом вернуться с новой силой. Не уходил только ужас, обволакивая сознание дымом угасшего пожара.
– Ох, черт! – сказал Алек.
Марк приподнялся на локте, поглядел на друга.
– В чём дело?
– Эх, дрянной я боец, заснул на посту! И планшет не выключил… Батарейки сели.
– Они и так бы сели… – вздохнул Марк, хотя сейчас голубоватое мерцание экрана не помешало бы.
Алек снова застонал. Под грузным телом скрипнула койка.
– Надо найти Антоновых дружков, что устроили переговоры где-то внизу. Пойдём искать лестницу.
– А с ним что делать? – Марк кивнул в сторону старика, забыв на мгновение, что Алек не видит его в темноте.
– Пусть отсыпается. Давай собирайся.
Марк встал и ощупью добрался от своей койки к центру комнаты.
– Мы долго спали?
– Понятия не имею, – ответил Алек. – Часа два, наверное.
Через несколько минут осторожного блуждания в темноте друзья открыли дверь и вышли в коридор. Лампочка над входом в комнату всё ещё горела, но тускло, едва разгоняя мрак. В полутёмном коридоре с трудом отыскался выход на лестницу. Сумрачные очертания ступеней и перил, уходящие в тёмную глубину, напоминали о безумной гонке вверх по лестнице небоскрёба. В тот день Марк чудом уцелел. Знай он, что придётся испытать в будущем, цеплялся бы тогда за жизнь?
«Да, – уверенно напомнил он себе. – Ещё как цеплялся бы. Вот и сейчас, найду Трину, выберемся из этой передряги и больше никогда не расстанемся».
– Шевелись! – шёпотом поторопил его Алек, шагнув на лестничную клетку.
Марк направился за ним, пообещав себе думать только о будущем.
Лестничные пролёты сбегали вниз на три уровня, однако выход был лишь на самом последнем. За дверью оказался ещё один коридор, не прямой, как наверху, а дугообразный. Похоже, в этой части бункера электричества не жалели: проход освещали лампочки под потолком.
Марк с Алеком переглянулись и решительно зашагали по коридору, мимо ряда дверей с обеих сторон. Алек решил, что сначала лучше обследовать сам проход, а потом заглянуть в помещения.
С величайшей осторожностью друзья дошли примерно до середины гигантской дуги, и тут откуда-то послышались голоса. Впереди слева виднелись двойные двери с распахнутой створкой. Из комнаты доносился оживленный разговор, мужчины и женщины перебивали друг друга; слов было не разобрать. Судя по всему, коллеги Антона в самом деле устроили собрание.
Алек замедлил ход и, подкравшись к двери, прижался к закрытой створке. Он посмотрел на Марка, недоумённо пожал плечами и осторожно заглянул в приотворенную дверь. Марк затаил дыхание, вспомнив, что они оба безоружны.
Алек отступил от двери и подошёл к Марку.
– Там зал, большой, человек на двести. Народ собрался на первых рядах, все на сцену смотрят, где какой-то тип выступает.
– А сколько их там?
– Человек сорок, а то и пятьдесят, о чём-то спорят, только не пойму о чём. Трины, Мэдисон и Ланы нет.
– Что делать? – спросил Марк. – Дальше пойдём? Коридор-то длинный.
– Можно проползти в зал и спрятаться в задних рядах, в правом углу. Надо бы узнать, о чём речь идёт.
Марк кивнул: хорошо бы разобраться, кто все эти люди и что они обсуждают.
– Давай попробуем, – прошептал он.
Оба опустились на четвереньки. Алек просунул голову за дверь, огляделся и пополз в зал. Марк направился за ним, остро ощущая свою беззащитность. Впрочем, люди сидели у самой сцены и бурно переговаривались, перебивая друг друга, так что непрошеных гостей никто не заметил.
Алек прополз вдоль ряда чёрных пластмассовых стульев в самый дальний угол зала и уселся у стены, скрестив ноги. Марк втиснулся рядом с ним.
Алек осторожно выглянул из-за спинки стула и тут же пригнулся.
– Ничего не видно. Они чего-то ждут… или решили перерыв устроить, не знаю.
Марк закрыл глаза и опёрся на стену. Медленно, напряжённо тянулись секунды. Прошло минут десять, однако ничего не изменилось. В зале по-прежнему стоял взволнованный гомон. Внезапно в дверях что-то мелькнуло, и Марк испуганно вздрогнул: какой-то мужчина прошёл в дверной проём и уверенным шагом направился к сцене.
Собравшиеся затихли. В жутковатой тишине гулко звучали шаги незнакомца. Он поднялся на сцену.
– Ну что, Стэнли, можно начинать, – раздался глубокий бас, разнёсшийся по всему залу.
– Да-да, Брюс, – пискляво ответил Стэнли и обратился к присутствующим: – Прошу внимания!
Незнакомец спустился со сцены и уселся на стул в первом ряду.
– Приступим. Времени у нас в обрез. Скоро мы все сойдем с ума.
Странное заявление незнакомца было встречено бурными аплодисментами и восторженными выкриками. Марк зябко поежился, сгорая от нетерпения. Брюс выждал окончания овации и заговорил:
– Франк и Марла вернулись, готовят отчет о состоянии Эшвилла и его окрестностей. Как мы и предполагали, район хорошо укреплен. Гуманность и благотворительность? Друзья мои, время для этого миновало. Коалиция создала армию чудовищ. Когда-то эти люди готовы были последнюю рубашку отдать неимущим. Но не сейчас! Мерзавцы на Аляске и в Северной Каролине – да-да, в само́м Эшвилле! – бросили поселения на произвол судьбы. Хуже того, они открестились от нас! От нас!!!
В ответ прозвучал хор возмущенных выкриков, топот и свист. Когда все умолкли, Брюс громко заявил:
– Они сами нас сюда послали! Они приказали нам принять участие в вопиющем нарушении гражданских прав, по сравнению с которым меркнут ужасы войны две тысячи двадцатого года. Это настоящий холокост! Геноцид! Нас убедили, что нет иного способа обеспечить выживание человечества. Истощенные ресурсы планеты могут прокормить только тех, кого сочтут достойными дальнейшего существования. Но кто сочтет? Вот в чем вопрос! – Помолчав, он продолжил: – Итак, дамы и господа, нас сочли недостойными. Мы выполнили порученную нам грязную работу, а теперь о нас забыли. Что они себе позволяют?!
Оратор выкрикнул последнее предложение. Слушатели ответили истерическим воплем. От громкого рева у Марка ломило виски. Внезапно все стихли, повинуясь повелительному жесту Брюса.
– Позвольте мне описать сложившуюся ситуацию, – невозмутимо произнес он. – Наши испытуемые с каждым днем все фанатичнее следуют стихийно возникшему культу. Мы с ними договорились. Они потребовали, чтобы им вернули девочку – ее намерены принести в жертву духам. Полагаю, что помочь им мы не в состоянии, они совершенно обезумели: ежедневно нападают друг на друга, заключают какие-то союзы, ввязываются в междоусобные драки… Те, кому по долгу службы приходится покидать стены нашей базы, по-прежнему находятся под угрозой. Тем не менее нам удалось заключить соглашение с теми, в ком еще сохранилась искра разума. Мы вернули им девочку и трёх женщин, которые были с ней. Соглашусь, это не самый лучший выход из положения, но для нас сейчас главное – выиграть время. Не хочется тратить пули на защиту от безумных фанатиков.
От возмущения у Марка зазвенело в ушах. Девочка… Три женщины… Их вернули?! Он задрожал, вспомнив сбивчивый рассказ Антона, пляски безумцев у костра… Положение становилось безнадежным. Марк с Алеком провели столько времени в бункере, а пленниц здесь уже нет!
Брюс продолжал что-то говорить, но Марк его не слушал. Он торопливо наклонился к Алеку и зашептал ему на ухо:
– Их вернули… этим отморозкам? Надо возвращаться, а не то с ними разделаются…
– Ш-ш-ш, успокойся. Вспомни, зачем мы сюда пришли. Давай дослушаем, что скажет этот тип, а потом сразу вернемся. Честное слово. О Лане я беспокоюсь не меньше, чем ты о Трине.
– А моя сестра?
– За неё нужно меньше всего беспокоиться) – сказал Алек ухмыляясь.
Марк кивнул и снова оперся о стену, напряженно вслушиваясь в слова Брюса.– …хорошо, что недавно прошел ливень и потушил лесной пожар. Да, все вокруг в дыму, зато пламя погасло, хотя осталась угроза оползней и селевых лавин. Испытуемые вернулись в свои селения. Надеюсь, они достаточно напуганы и еще не оголодали настолько, чтобы штурмовать Эшвилл. В ближайшие день-два мы сможем без опаски добраться до города пешком. Придем и предъявим им наши претензии. Элемент неожиданности сыграет нам на руку.
Присутствующие испуганно зашептались.
– Послушайте, мы знаем, что очаг заражения ограничить не удалось. Вирус проник и к нам на базу. Симптомы очевидны и всем известны. Если бы у нашего руководства не было вакцины, мы бы не получили приказа начать массовое распространение вируса. Значит, мы должны потребовать у них вакцину. Иначе умрут все. Мы дойдем до са́мой Аляски! В Эшвилле есть плоспер. Мы им воспользуемся, если местное руководство не выполнит наших требований. Мы заставим их повиноваться!
В зале снова раздались возбужденные выкрики.
Марк сокрушенно покачал головой. Собравшиеся в зале разъярились до предела, словно потревоженный клубок змей. Кто и зачем приказал распространить вирус, оставалось непонятным. Ясно было только одно: болезнь сводила людей с ума, и не сразу, а постепенно. И если Эшвилл – единственный крупный город в округе, уцелевший после катастрофы, – возвел укрепления, то дела плохи. Марк представил, как по улицам мечутся обезумевшие солдаты… А еще плоспер…
Головная боль не исчезала. Марк соображал с трудом, но помнил, что надо отыскать и спасти Трину. Вся эта говорильня ему надоела, и он раздраженно пихнул Алека в бок.
– Погоди, – шепнул Алек. – Узнаем побольше, пригодится. А потом пойдем друзей выручать.
Марк не собирался ради какой-то информации бросать Трину в беде и изнывал от нетерпения.
В зале снова воцарилась тишина.
– Коалиция… – четко и презрительно произнес Брюс. – Что они о себе вообразили? Что они боги? Что им позволено уничтожить все население Восточного побережья Соединенных Штатов? Что у них больше прав, чем у всех остальных?
Наступило гнетущее молчание. Марк не выдержал, отполз от Алека и осторожно выглянул из-за спинки стула. Брюс, крупный мужчина с бледным лицом, заросшим трехдневной щетиной, стоял, уставившись в пол и молитвенно сцепив руки. В тусклом свете ламп поблескивала лысая голова.
– Не отчаивайтесь! – произнес он, медленно окидывая взглядом слушателей. – Мы не имели права отказаться от выполнения приказа руководства. У нас не было выбора. А они теперь стараются сберечь драгоценные ресурсы за наш счет! Мы тоже есть хотим! Мы не виноваты, что вирус оказался непредсказуемым. С тех самых пор, как на Землю обрушились солнечные вспышки, мы прилагаем все усилия, чтобы выжить. Вспомните учение Дарвина о естественном отборе – выживает сильнейший! А Коалиция пытается обмануть природу. Пришло время обороняться. Мы выживем!
На этот раз крики и аплодисменты не смолкали минуты две. Марк обернулся к Алеку, чувствуя, что пора уходить. Неожиданно восторженные вопли оборвались, и голос Брюса заполнил весь зал, словно шипение гадюки:
– Друзья мои, у меня для вас есть потрясающая новость. На нашу встречу прокрались два шпиона Коалиции. Их надо поймать и обезвредить. Связать и затолкать в рот кляпы… Даю вам полминуты…