27
Чон Чонгук
Когда я впервые увидел смазливого мелкого мужчинку рядом с Лалисой, тот не понравился мне сразу. Если по ее поведению сложно было судить об отношении к этой мужской особи, то он явно ухлестывал за моей невестой.
Немыслимо!
Но с непроверенной информацией военную компанию не начинают, и я отправился к магистру. Когда же открыл дверь, то неизвестный самоубийца оказывал девушке непозволительные знаки внимания. С этого момента он подписал себе приговор.
А немного позже я ему его зачитаю.
Однако, когда это недоразвитое чудо откланивалось, то оговорился — я не сомневаюсь, специально для меня, — давая понять: они с Лалисой знакомы ближе, чем может показаться сначала.
Как я не раздробил зубы, не знаю: так сильно их сжимал. И едва удержался, чтобы не устроить скандал. Она стояла такая невозмутимая, будто этот идиот в полном праве лобызать ей руки.
Но умный воин выждет, будет внимательно следить за противником и вовремя нанесет удар. А вот невесту не мешало бы взять под наблюдение.
Выйдя от магистра, я подошел к первому попавшемуся знакомому, парню из другой группы.
— Ты извини, мне очень надо. — И, размахнувшись, врезал со всей силы.
Тот отлетел, зарычал и бросился на меня — завязалась драка. И получаса не прошло, как я получил наказание и, выбрав свободные распределения, направился отбывать.
Скажу без преувеличения: я был чрезвычайно доволен собой.
***
Лалиса Манобан
После сцены в аудитории я планировала сразу связаться с канцлером, но меня вызвали в лазарет, где произошло какое-то ЧП. В итоге выяснилось, что весть о свойствах тех или иных травок распространилась по всему учебному учреждению — и, конечно, кому-то захотелось подшутить над соседом.
Часа два, не меньше, у меня ушло на то, чтобы исправить художества великовозрастных детишек. Когда, совершенно вымотанная, подошла к своей комнате, то у дверей меня ждал Рунеро. Хорошо, хоть не в кабинете.
— Вечер добрый, вам что-то нужно?
— Магистр Манобан, — улыбнулся бывший жених. — Я помню, что ранее вы варили прекрасное средство от бессонницы. Не могли бы и мне приготовить флакончик по старой дружбе?
— А что же медпункт?
— Там закончилось, осталось только простое успокоительное.
Вздохнув и поскрипев сердцем, я согласилась помочь.
— В лабораторию спускаться на ночь глядя нет смысла, я одолжу вам из своих запасов.
Очень неохотно я впустила незваного гостя в кабинет и, чтобы не затягивать его визит, сразу направилась в спальню. Но едва я открыла туда дверь, как на меня напал столбняк.
В комнате, в свете свечи, полураздетый Чон надраивал полы.
— А... Но...
Что бы такое сказать?
За моим плечом вырос Рунеро.
— Очень и очень интересно. Магистр, вы интересно проводите время по ночам, — протянул бывший жених.
Я вспыхнула в одно мгновение, Чон зарычал. Не обратив на это внимания, спокойно развернувшись, залепила Рунеро оплеуху. Тот, не ожидая удара, — или, возможно, я не рассчитала силу, — пошатнулся, но на ногах устоял.
— Вы меня оскорбляете, не имея на то никаких оснований. Это недопустимо и неприемлемо. Вон!
— Лалиса... — начал гость.
— Вы называете девушку по имени, не имея на то ее разрешения, что говорит так же и о вашем воспитании. Мне позвать охрану?
— Не нужно, — раздалось сзади меня. — И один боец все сделает.
Рунеро зло глянул поверх моей головы.
— Поторапливайтесь, мне на вас еще жалобу писать ректору.
Губы де Неро поджались: он понял, что я серьезно.
— Вас не тревожит, что... воспитанная дама останется наедине с полураздетым мужчиной?
Последняя шпилька?
— Так я отбываю наказание, — сообщил сзади меня Чон. — В преподавательской есть распределения, поэтому я здесь. Старался как мог, из последних сил, чтобы магистр в чистой комнате легла спать. Мне чуть-чуть осталось.
— А норм приличий для вас не существует? Вечер уже, — напрямую обратился Рунеро к старшему группы.
— Еще не поздно, чтобы уборка мешала магистру. В остальном все в порядке. Вы же знаете про правило, запрещающее отношения между преподавателями и студентами? Гоблины чтят честь.
В последних словах явно звучал намек на то, что у Рунеро высоких моральных устоев не существует, и это очень не понравилось гостю.
— Ну, тогда я без опаски оставлю вас наедине. — И, развернувшись, бывший жених вышел прочь, хлопнув дверью.
Я медленно повернулась к Чону и, сложив руки на груди, вопросительно на него посмотрела.
— Извините, магистр, я пойду, мне нужно как можно быстрее закончить уборку.
И это все, что я услышала, после чего этот возмутительный во всех отношениях гоблин, вернулся ко мне в спальню и продолжил мыть полы.
— Ну, одна радость: вы хотя бы не голый.
В ответ раздался лишь смешок.
Я должна была быть зла, раздражена и возмущена, но вместо этого чувствовала себя чертовски довольной. Тепло в груди все разрасталось, грозя поглотить меня и лишить разума. А мне было все равно.
Улыбнувшись краешком губ, я села за стол и принялась сочинять кляузу.
***
Желанная постелька манила меня в свои объятия. За весь день я так устала, что просто мечтала об отдыхе. Но когда я как раз уже собралась залезть под одеяло, мне пришел вызов от канцлера.
— Да что б вас всех!
Накинув халат и подойдя к зеркалу, я просто провела по нему рукой, принимая вызов.
— Где тебя столько времени носило? — недовольно осведомилось появившееся в зеркале изображение хмурого Чона-старшего.
— Ну, сначала у меня были лекции, потом в гости приехал бывший жених. Правда, не ко мне, и то радость. Каким-то образом тот смог попасть ко мне в кабинет.
— Ему дали особую печать, но он пользуется ею неправомерно. Хорошо, это запишем.
Я с недоумением смотрела, не понимая, чему так обрадовался мужчина.
— Я проводила его к ректору. Потом снова были лекции, потом студенты-идиоты, потравившие своих товарищей, потом снова де Неро, которому потребовалось снотворное. Далее ваш сын, что намывал мою спальню. Очень профессионально, кстати, сразу виден опыт.
— Да, Чонгук в юношестве был довольно непослушным, — хмыкнул канцлер. — Однако что он делал в твоей комнате?
— Отбывал наказание.
— Что, из всего замка именно в твоей комнате?
— Я действительно пару дней назад оставляла заявку на уборку. Я понятия не имею, почему пришел именно ваш сын. Свяжитесь с ним и спросите, — начала раздражаться я.
— У меня не просто праздное любопытство. Де Неро приехал по ваши с Чонгуком души. Перед тем как убийцу схватили, она успела доложить, что у вас со старшим курируемой группы роман. И его выбрали из-за того, что он был ранее с тобой помолвлен и сможет выяснить правду. Во-первых, у де Неро свой интерес, во-вторых, он будет провоцировать моего сына. И если близкие отношения существуют, Чонгук может сорваться.
— Если существуют? Не рассказывай мне сказки. Ты видел, как он печется о ней, и у тебя сомнения? — раздался за спиной гоблина взволнованный женский голос, который принадлежал супруге канцлера. — Твоего сына опоили приворотным зельем и хотят или женить на себе, или подставить и лишить всего, к чему тот шел столько лет.
Мои брови взлетели вверх. Я заметила на севере, как пристально она нас рассматривала, но до обвинений пока дело не доходило. Открытие.
— Не слушай ее, — отмахнулся канцлер. — Мы должны поговорить о твоих дальнейших действиях.
— Не слушай, зато потом ты пожалеешь, — воскликнул снова женский голос.
— Почему вы не допускаете, что теория вашей жены верна? — с любопытством поинтересовалась я.
— Я знаю своего сына. Его точно не опоили: поведение бы выдало. Странностей я не заметил, все тот же Чонгук. Но мне важно знать, какие отношения вас связывают?
— Я преподаватель, он студент.
Канцлер помолчал.
— Хорошо, спрошу по-другому, какие чувства мой сын к тебе испытывает?
— Об этом лучше спросить Чонгука, — непреклонно заметила я.
— Лалиса... — начал мужчина, но тут свет замигал и погас.
На зеркале пошли помехи, я же только радостно вздохнула. Спать, о новых проблемах я подумаю завтра.