Разрушенный Дворец

Лалиса
Комнаты мальчишек располагаются в южном крыле, а комната их отца - в другой стороне особняка Чонов, поэтому, поднявшись на последнюю ступеньку, я поворачиваю направо и несусь по натертому паркету к комнате Тэхёна. На мой тихий стук он не отвечает. Готова поклясться, парень будет спать даже в ураган. Я стучусь громче. Когда мне по-прежнему никто не отвечает, я толкаю дверь и вижу Тэхёна, распластавшегося на кровати лицом вниз.
Я подхожу к нему и трясу его за плечо. Он стонет.
Я снова трясу его, меня охватывает паника. Почему он все еще спит? Почему его не разбудила суматоха, которая только что творилась внизу?
- Тэхён! - кричу я. - Просыпайся!
- Что случилось? - слегка приоткрыв один глаз, бурчит он. - Дерьмо! Я опаздываю на тренировку?
Он перекатывается на спину, потянув за собой простыни, и моему взгляду открывается куда больше голого тела, чем мне нужно видеть. Я нахожу на полу его скомканные спортивные штаны и кидаю их на кровать. Штаны приземляются ему на голову.
- Вставай, - умоляю я.
- Зачем?
- Потому что наступил конец света!
Он сонно моргает.
- Что?
- Мы в полной жопе! - кричу я, а потом заставляю себя глубоко вздохнуть, чтобы успокоиться. Но это не помогает, и я рявкаю: - Просто приходи в комнату Гука, хорошо?
Наверное, он слышит неконтролируемую панику в моем голосе, потому что сразу же встает с кровати. Прежде чем я успеваю выйти за дверь, перед моими глазами опять мелькает голое тело Тэхёна.
Но, вместо того чтобы пойти в комнату Чонгкка, я бегу через просторный коридор в свою спальню. Этот дом до неприличия большой и красивый, но внутри него царит полнейший хаос, как и в моей голове.
Наверное, я уже и правда стала членом семьи Чон.
На самом деле - нет, конечно. И оставшийся там, на первом этаже, мужчина - живое тому доказательство: Ким Намджун, мой отец, совершенно непохожий на мертвеца, которым его считали.
Меня переполняют самые разные эмоции, от которых подкашиваются колени и вот-вот начнется истерика. Мне ужасно неловко из-за того, что пришлось оставить его внизу. Я даже не представилась, а просто развернулась на пятках и помчалась наверх. Слава богу, Чон Хосок не сделал того же. Но сейчас его больше всего заботила судьба Чонгука, поэтому он лишь выпалил: «Сейчас мне не до тебя, Намджун, подожди меня здесь», понесся к своей машине и отправился в полицейский участок.
Несмотря на чувство вины, я гоню прочь мысли о Намджуне. Сейчас я не могу думать о нем. Нужно сосредоточиться лишь на Чонгуке.
Оказавшись в своей комнате, я первым делом вытаскиваю из-под огромной кровати свой рюкзак. Я всегда держу его под рукой. Расстегнув молнию, с облегчением вижу, что кожаный кошелек, в котором хранятся все наличные, полученные от Хосока за каждый месяц, проведенный в его семье, на месте.
Когда я только переехала сюда, он пообещал платить мне десять тысяч долларов в месяц до тех пор, пока я не сбегу. Сначала я ненавидела особняк Чонов, но вскоре полюбила его всем сердцем. И сейчас даже представить себе не могу, что могла бы жить в каком-нибудь другом месте, - я останусь здесь даже бесплатно. Но жизнь в нищете учит бережливости, поэтому я не стала говорить об этом Хосоку.
Сегодня я всей душой благодарна ему за эту «мотивацию». Денег в моем рюкзаке хватит на то, чтобы продержаться несколько месяцев, а может, и больше.
Закинув рюкзак на плечо, я быстро подхожу к комнате Гука, и одновременно со мной в коридор выходит Тэхён. Его темные волосы торчат в разные стороны, но штаны - на нем, слава богу.
- Что происходит? - спрашивает он, входя вслед за мной в спальню старшего брата.
Я рывком открываю дверь стенного шкафа, взгляд лихорадочно бегает по огромному пространству внутри. В самом конце, на нижней полке, я нахожу то, что ищу.
-Лиска, - настойчиво зовет Истон.
Я не отвечаю ему. Он с хмурым видом наблюдает, как я тащу по кремовому ковру темно-синий чемодан.
-Лиса, черт тебя дери! Ты можешь поговорить со мной?
Его хмурый вид сменяется удивлением, и он большими глазами смотрит, как я начинаю закидывать вещи в чемодан. Несколько футболок, любимая зеленая толстовка Чонгука, джинсы, пара маек. Что же еще может ему понадобиться?.. Э-э-э, трусы, носки, ремень...
- Зачем ты упаковываешь вещи Гука?
Сейчас он чуть ли не кричит на меня, и этот резкий тон заставляет обратить на него внимание.
Поношенная серая футболка падает из моих рук на ковер. Но сердцебиение учащается, когда я опять понимаю всю серьезность ситуации.
-Его арестовали за убийство Брук, - быстро начинаю говорить я. - Твой отец в полицейском участке вместе с ним.
Тэхён в недоумении.
- Что за черт! - восклицает он, а потом: - Копы приехали, когда мы были на ужине?
- Нет, уже после того, как мы вернулись из Вашингтона.
На ужин в Вашингтон поехали все, кроме Гука. Так уж живут Чоны. У них настолько много денег, что в распоряжении Хосока есть несколько частных самолетов. Возможно, их не было бы, не владей он компанией по их производству, но все равно у меня это в голове не укладывается. Вечером мы сели на самолет в Северной Каролине, чтобы полететь в Вашингтон - просто поужинать. Да уж, у богатых свои причуды. Но Чонгук остался дома, потому что у него болел бок.
Несколько дней назад его пырнули ножом, и он сослался на то, что от болеутоляющих чувствует себя слишком сонным, чтобы ехать с нами.
Но не чтобы поехать к Миён...
Боже, что же он все-таки сделал тем вечером?
- Это случилось десять минут назад, - слабым голосом добавляю я. - Разве ты не слышал, как твой отец кричал на детектива?
- Я ничего не слышал. Я... э-э-э... - он стыдливо отводит глаза. - Вечером у Минхёка я выпил бутылку водки. Потом приехал домой и сразу же вырубился.
У меня нет сил отчитывать его за пьянство. У Тэ серьезные проблемы с пагубными привычками, но сейчас куда важнее проблемы Чонгука, которого обвиняют в убийстве.
Я сжимаю пальцы в кулак. Если бы он сейчас был здесь, я бы ударила его - за то, что он соврал мне, и за то, что его увезли в полицию.
Наконец Тэхён нарушает оглушающую тишину.
- Думаешь, это он сделал?
- Нет. - Но как бы уверенно ни звучал мой голос, внутри меня все дрожит.
Вернувшись с ужина, я заметила, что у Чонгука разошлись швы, а на животе была кровь. Но Тэхёну я про эти подозрительные детали говорить не собираюсь. Я доверяю ему, но он, по-моему, еще не протрезвел. В первую очередь мне нужно защитить Гука, а кто знает, что по пьяни или под кайфом может ляпнуть Тэхён.
Проглотив ком в горле, я фокусируюсь только на этой задаче - защитить Чонгука. Быстро сунув в чемодан еще кое-что из одежды, я застегиваю молнию.
- Ты так и не ответила мне, зачем собираешь вещи, - недовольно говорит Тэхён.
- На случай, если нам придется бежать.
- Нам?
- Мне и Чонгуку. - Вскочив на ноги, я бросаюсь к комоду и принимаюсь рыться в ящике с носками. - Я хочу быть наготове, на всякий случай, понял?
В чем-чем, а в этом - быть готовой сбежать в любой момент - мне равных нет. Правда, не знаю, дойдет ли до этого. Может, сейчас в дом войдут Чонгук и Хосок и объявят: «Все улажено! Все обвинения сняты!». А может, Чонгука не отпустят под залог, или под поручительство, или как, черт побери, это называется и он вообще не вернется домой.
Но если ничего из этого не произойдет, я хочу быть готовой покинуть город молниеносно. Мой рюкзак всегда набит всем необходимым, но Чонгук, в отличие от меня, не любит планировать. Он импульсивный, часто делает что-то, не подумав...
И может убить?
Я отгоняю от себя эту дикую мысль. Нет, он не мог сделать то, в чем его обвиняют.
- Эй, ребята, чего вы тут так орете? - доносится из дверей сонный голос. - Вас слышно даже в другом конце коридора.
В комнату входят шестнадцатилетние близнецы Чон. У обоих на талии завязаны простыни. В этом доме никто не знает про существование пижам?
- Гук прикончил Миён, - говорит Тэхён братьям.
-Тэхён! - с возмущением вскрикиваю я.
- Что? Мне нельзя было говорить близнецам, что одного из наших братьев арестовали по обвинению в убийстве?
Минхо и Со Джун со свистом выдыхают.
- Вы не шутите? - спрашивает Минхо.
- Копы только что забрали его, - шепчу я.
У Тэхёна такой вид, как будто его вот-вот стошнит.
- Думаю, они не стали бы этого делать, не будь у них каких-нибудь доказательств против него. Может, это из-за... - Он делает круговое движение пальцем у своего живота.
Близнецы ошарашенно моргают.
- Что? Из-за ребенка? - спрашивает Со Джун. - Какое Гуку дело до отродья Миён?
Черт. Я и забыла, что близнецы совсем не в курсе. Они знают только, что Миён была беременна - мы все присутствовали, когда она объявила об этом, - но они в полном неведении о другом ее заявлении.
- Брук угрожала Чонгуку рассказать всем, что отец ребенка - он, - признаюсь я.
Две пары одинаковых голубых глаз в изумлении смотрят на меня.
- Но это не так, - твердым голосом продолжаю я. - Он переспал с ней всего пару раз, и это было шесть месяцев назад. У нее срок был меньше.
- Да по фигу, -Со Джун пожимает плечами. - Значит, Гук обрюхатил папину невесту, а потом пришил ее, чтобы по дому не бегала его уменьшенная копия?
- Нет! - кричу я.
- Тогда он все-таки папин? - медленно проговаривая слова, спрашивает Минхо.
- Не уверена, - нерешительно помолчав, отвечаю я.
- Почему?
- Потому что...
Уф, в этом доме слишком много секретов! Но я больше не хочу ничего скрывать. Из-за них нам всем только хуже.
- Он сделал вазэктомию.
Со Джун прищуривается.
- Папа сам тебе сказал?
Я киваю.
- Сказал, что сделал операцию после вашего рождения, потому что ваша мама хотела еще детей, но ей запретили рожать по каким-то медицинским показаниям.
Близнецы снова переглядываются, ведя молчаливый диалог.
Тэхён потирает подбородок.
- Мама всегда хотела девочку. Она много раз об этом говорила, считала, что девочка сделает нас мягче. - Он кривит губы. - Хотя, как по мне, девчонки ни в каком месте не делают меня мягким.
От раздражения у меня ком подступает к горлу. Конечно, Тэхёну нужно обязательно сморозить какую-нибудь пошлость, иначе это будет не он.
Минхо прикрывает улыбку ладонью, но Со Джун смеется в открытую.
- Ладно, предположим, и Гук, и папа оба говорят правду - тогда кто же отец?
- Может, его и нет? - предлагает версию Тэхён.
- Но он должен быть, - отвечаю я.
Ни Чонгук, ни Хосок никогда не сомневались в том, что Брук Миён, значит, это было правдой.
- Необязательно, - возражает Тэхён. - Она могла врать. А после того, как папа женился бы на ней, притвориться, что у нее случился выкидыш.
- Нездо́рово, но возможно, - кивает Со Джун, явно поддерживая брата.
- Почему ты считаешь, что Гук ее не убивал? - спрашивает меня Тэхён он, и в его голубых глазах вспыхивает озадаченность.
- А ты веришь, что он на это способен? - огрызаюсь я.
Он пожимает плечами и смотрит на близнецов, но не на меня.
- Если она угрожала нашей семье, он мог это сделать. Или они начали ссориться, и произошел несчастный случай. Объяснений куча.
Противное чувство в животе усиливается. Картина, которую Тэхён нарисовал таким обыденным тоном, вдруг начинает казаться возможной. У Чонгука порвались швы. На нем была кровь. Так что если он...
- Нет, - выдавливаю я из себя, - он этого не делал. И я не хочу, чтобы кто-то из вас думал иначе. Он невиновен. Точка.
- Тогда почему ты готовишься сбежать из города?
Тихий вопрос Тэхёна повисает в комнате. Я проглатываю страдальческий стон и обеими руками тру глаза. Он прав. Какая-то часть меня уже решила, что Чонгук может оказаться виновным. Не поэтому ли я собрала его чемодан и свой рюкзак?
Молчание затягивается, но вдруг его нарушает ясный звук шагов, доносящийся с первого этажа. У Чонов нет прислуги, и мальчишки тут же напрягаются, услышав внизу признаки жизни.
- Это была входная дверь? - спрашивает Со Джун.
- Они вернулись? - спрашивает Минхо.
Я закусываю губу.
- Нет, это не входная дверь. Это...
Мне снова трудно говорить. Боже, я совсем забыла про Намджунв! Проклятье, как я могла?!
- Кто это? - переспрашивает Тэхён.
- Наиджун, - сознаюсь я.
Братья дружно смотрят на меня, округлив глаза.
- Это Намджун там внизу. Он появился на пороге в ту же секунду, как увезли Гука.
-Намджун, - недоверчиво повторяет за мной Тэхён. - Дядя Намджун?
Со Джун издает какой-то хриплый звук.
- Покойный дядя Намджун?
Я стискиваю зубы.
- Он не умер. Немного похож на Тома Хэнкса в фильме «Изгой», только без волейбольного мяча.
- Охренеть!
Когда Тэхён поворачивается к двери, я хватаю его за запястье и пытаюсь потянуть назад. Сил для этого у меня уже не осталось, но мое прикосновение заставляет его остановиться.
Он наклоняет голову и секунду пристально смотрит на меня.
- Разве ты не хочешь спуститься вниз и поговорить с ним? Это твой папа, Лиска.
Паника обрушивается на меня новой волной.
- Нет, он просто мужик, от которого забеременела моя мама. Сейчас я не в силах разбираться с ним. Я... - Я снова сглатываю ком в горле. - Мне кажется, он не понял, что я его дочь.
- Ты не сказала ему?! - восклицает Минхо.
Я медленно качаю головой.
- Может, кто-то из вас спустится туда и... не знаю... отведет его в гостевую комнату, что ли?
- Давай я, - тут же отвечает Со Джун.
- Я пойду с тобой, - подхватывает его брат. - Хочу увидеть его своими глазами.
Мальчишки несутся к двери, и я быстро окликаю их.
- Ребята, только не говорите ему про меня. Серьезно, я еще не готова. Давайте подождем, пока Хосок вернется.
Близнецы снова обмениваются взглядами, что, похоже, заменяет им разговоры.
- Не вопрос, - отвечает Со Джун, и они уходят, а потом сбегают вниз по лестнице, чтобы встретиться со своим воскресшим из мертвых крестным отцом.
Тэхён подходит ко мне. Его взгляд опускается на чемодан, лежащий у шкафа, потом поднимается на меня. Одним быстрым движением он хватает мою руку и сплетает наши пальцы.
- Ты не станешь сбегать, сестричка. Ты же сама понимаешь, что это дурацкая идея.
Я смотрю на наши переплетенные пальцы.
- Я всегда сбегаю, Тэ.
- Нет, ты борешься.
- Я могу бороться за других: за маму, Гука или за тебя - но с собственными проблемами я не очень умею справляться. - Я еще сильнее закусываю нижнюю губу. - Откуда здесь взялся Намджун? Разве он не умер? И как они могли арестовать Гука? - Мой голос начинает дрожать. - А что если из-за этого он и правда попадет в тюрьму?
- Не попадет. - Пальцы Тэхёна сильнее сжимают мои. -Гук вернется, Лиса. Папа обо всем позаботится.
- А если он не сможет?
- Сможет.
Но что если все-таки нет?