Глава пятая
Чимин ворочается в постели, чувствуя, как жар окутывает его тело словно плотное одеяло. Слегка приоткрыв веки, он видит лишь размытые пятна — в глазах рябит от яркого света и ослепительно-белых стен. В нос бьёт резкий, навязчивый запах дезинфицирующих средств, но сквозь него едва пробиваются знакомые, тёплые нотки древесины, кардамона и цитрусов.
Его низкие, аккуратные брови, расположенные посередине лица, непроизвольно сдвигаются «домиком», а на лбу проступают мелкие морщинки беспокойства. — Господин Пак, вы наконец проснулись? — раздаётся мягкий, заботливый голос.
В палату заходит молодая девушка-медсестра, от которой свежо и нежно пахнет розами. Омега не сразу осознаёт, насколько обострилось его восприятие ароматов. Внизу живота скручивает внезапный, неприятный спазм, что тут же отражается на его лице гримасой боли.
— Что я здесь делаю? — вежливо, но настойчиво переспрашивает Чимин, опережая её вопросы.
— Ничего серьёзного, вам не о чем беспокоиться, — девушка подбегает к капельнице и ловко совершает несколько привычных манипуляций, оставляя на сгибе его локтя ватный тампон. — У вас началась течка. Зажмите руку в локте, пожалуйста, я сейчас позову лечащего врача.
Сам врач не заставляет себя долго ждать. Им оказывается некто иной, как обычно хмурый Хосок, который при виде своего пациента неожиданно расплывается в лучезарной, ободряющей улыбке.
— Доброе утро, Чимин, — он уверенно подходит к больничной койке и устраивается на стуле рядом. В его ухоженных руках красуется дорогая именная ручка и блокнот. — Как твоё самочувствие?
— М-м-м... — задумчиво тянет Чимин, пытаясь прислушаться к себе. — Вроде нормально? Чувствую лёгкий спазм внизу живота и какое-то жжение в спине, но больше ничего особенного.
Хосок сосредоточенно слушает его, делая непонятные, стремительные записи в блокноте, которые сопровождаются раздражающим скрипом пера.
— Спазмы внизу живота во время течки — абсолютно нормальная реакция организма, — кивает он, всё записывая. — Во сколько лет у тебя началась течка? Как давно появилось это жжение в спине? Наблюдалось ли что-то подобное раньше?
— Лет в шестнадцать-семнадцать, как и у большинства моих ровесников, — розоволосый делает паузу, тщательно обдумывая ответ. — Жжение... где-то последние две недели. Больше ничего сказать не могу.
Хосок выглядит немало ошарашенным и даже не пытается скрыть этого. Он нервно покусывает губу, продолжая испещрять страницу заметками.
— Утром пришли твои анализы, я уже изучил их, — его голос звучит твёрже, профессиональнее, как у настоящего врача, знающего своё дело. — Препарат, который ты принимаешь, разрушительно влияет на твой омежий организм. Если ты продолжишь им злоупотреблять, то рискуешь навсегда потерять обоняние и превратиться в самого обыкновенного бету.
На Чимина внезапно обрушивается волна леденящего стыда. Его будто окатили ледяной водой с головой. Он никак не ожидал, что кто-то раскроет его самый постыдный секрет. Смотреть после этого в глаза другу Джина, а уж тем более обсуждать с ним свои сокровенные странности, казалось немыслимо унизительным, поэтому он отвёл стеклянный, ничего не выражающий взгляд в окно, поджав пухлые губы в тонкую, упрямую ниточку.
— Я выпишу тебя сегодня же. Не вижу смысла в дальнейшем твоём нахождении здесь, — заключил Хосок, щёлкнув замком ручки.
Пак на это лишь горько фыркает.
Как только врач уходит, Чимин начинает подниматься с кровати, ощущая себя униженным, оскорблённым и растоптанным. Возможно, Хосок и осуждает его за использование запрещённых препаратов, влияющих на гормоны, но это его личное дело, никого не касающееся.
Тем вечером, несмотря на бредовое состояние, Чимин всё слышал краем сознания. Если Хосок тоже влюблён в Юнги, то он уступать не собирается. Раз уж на то пошло, он включит всё своё обаяние, чтобы приковать внимание Юнги исключительно к себе.
— Чимин? Чимин! — дверь в палату распахивается, и на него с разбегу накидывается тяжёлое, знакомое тело, отчего они оба с грохотом валятся на койку.
В таком нелепом положении они проводят несколько минут, пока со стороны не раздаётся предательское шмыганье носом. — Тэхён-и, ты что, плачешь? — удивлённо шепчет Чимин.
— Конечно, я плачу, придурок! — ругается Тэхён и начинает реветь пуще прежнего, вжимаясь в него ещё сильнее. — Ты хоть представляешь, как я испугался за тебя?!
— Со мной всё в порядке, Ви, — тихо успокаивает его Чимин, похлопывая по спине.
Услышав своё любимое прозвище, Тэхён вытирает слёзы и слабо растягивает губы в своей знаменитой квадратной улыбке, принимаясь снова обнимать Чимина. Но на этот раз он пускает в ход щекотку, безжалостно перебирая длинными пальцами его рёбра.
— Прекрати, Ви! Щекотно же! — смеётся парень, пытаясь увернуться от ловких пальцев. — Мне же больно!
— Что? Где болит? — мгновенно прекращает вольности Тэхён, его лицо снова становится серьёзным.
Внезапно внизу живота ударяет новый, острый спазм, заставляя Чимина согнуться пополам и скорчить лицо в болезненной гримасе. Тэхён хочет броситься за Хосоком, но Чимин останавливает его, цепко хватая за руку.
— Это просто течка, я хочу поскорее домой. Ты привёз мне одежду? — просит он, стараясь говорить ровно.
— Да, медсестра предупредила меня о твоём состоянии, — кивает Тэхён, встаёт и протягивает другу пакет с одеждой, а сам усаживается в кресло, давая тому уединение.
Омега облизывает пересохшие, потрескавшиеся губы и торопливо расстёгивает пуговицы неудобной больничной сорочки, сменяя её на мягкий, тёплый чёрный свитер, который отчётливо пахнет чужим, незнакомым альфой.
— Чей это свитер? — настороженно спрашивает он, втягивая носом воздух.
— Хосок сказал, что тебе нужна будет вещь альфы, и договорился с Чонгуком. Тот любезно одолжил тебе его на время, — объясняет Тэхён, наблюдая за его реакцией.
Омега снова подносит свитер к носу и глубоко, жадно вдыхает, на мгновение прикрывая глаза. Он не ощущает никакого трепета, никакого отклика души на этот запах. Ему до боли хочется, чтобы это был свитер Юнги. Что-то заставляет Чимина передумать о своём недавнем решении — держаться от Юнги подальше.
Ему вновь до тоски хочется ощутить его терпкий, дурманящий запах, окутать себя им с головой. Он начинает скучать, ведь вчера им так и не удалось увидеться.
— Вижу, ты не в восторге, но Юнги уехал рано утром, и лазить в его шкафу я не стал, — словно читая его мысли, говорит Тэхён.
— А? Когда мы ночевали у Джина, он тоже встал ни свет ни заря, — безразлично отвечает юноша, продолжая переодеваться под пристальным взглядом друга. — Ты не так понял, Чимин. Он больше не в Сеуле. И, боюсь, даже не в Корее.
— Откуда ты знаешь? — голос Чимина внезапно становится тихим и слегка дрожащим.
Внутри что-то болезненно ёкает, сердцебиение усиливается, становясь громким и неровным. Его глаза бегают по комнате, безуспешно пытаясь осознать сказанное. Слова Тэхёна больно бьют в самое сердце, будто делая это нарочно, целясь в самое больное.
Юнги уехал именно в тот момент, когда Чимин начал осознавать и принимать их связь. Он принял их большую разницу в возрасте. Юнги был как закрытая, запылившаяся на полке книга, но Чимин был готов помочь ей снова открыться. Теперь это казалось злым роком судьбы.
В уголках глаз предательски скапливается влага, но он не позволяет ей вырваться наружу, стойко сжимая веки. Тэхён замечает состояние своего друга мгновенно. Он подскакивает, сокращая расстояние между ними, мягко притягивает его голову к своему плечу и успокаивающе поглаживает по спине.
— Ты подавлен, но это пройдёт, — его слух улавливает тихий, сдавленный всхлип. — Он обязательно вернётся, не будет же он там прятаться всю оставшуюся жизнь?
Слова Тэхёна звучат как горькая ирония, и это заставляет обоих горько улыбнуться. Внутри Чимина разверзается настоящая буря, перерастающая в всепоглощающее пламя любви, отчаяния и гнева.
Выписали Чимина быстро, и вот они уже стоят в вагоне метро, заполненном людьми. Плотно прижавшись друг к другу, они тихо хихикают и украдкой посматривают в сторону рядом стоящего человека. Экран его телефона слепит глаза, а содержимое открытых сообщений заставляет их едва сдерживать взрывной смех.
— «Милый, я так возбуждён!» — корчит голосом Тэхён, заставляя Чимина давиться смехом.
— «Львёнок, ну когда ты уже приедешь?» — Чимин имитирует писклявый женский голос, изо всех сил стараясь сохранять серьёзное лицо.
Так, веселясь, они добираются от метро до парка рядом с домом, пока телефон Тэхёна не начинает настойчиво вибрировать. Тот поначалу не обращает внимания на назойливые вибрации в кармане, но, посмотрев на экран, тут же отвечает, здороваясь без привычного «алё». Чимин недоумённо смотрит, пытаясь понять, с кем говорит его друг.
— Мы будем! — радостно восклицает Ким. — Напиши мне в KakaoTalk, где и во сколько.
— Ты куда-то собрался? — удивлённо переспрашивает Чимин.
— Не я, а мы! Вся группа решила, что будет отличной идеей в последний выходной съездить на пикник в Ёидо Ханган, — он делает лёгкую паузу и одаривает Чимина своей ослепительной квадратной улыбкой. — И тебе, и твоему пошатнувшемуся здоровью это будет исключительно полезно.
Чимин мысленно представлял себе этот выходной иначе: лежать в кровати от рассвета до заката, уставившись в ноутбук и создавая видимость занятости. Но с другой стороны, пикник и вправду был неплохой затеей, чтобы отвлечься и расслабиться, не вспоминая о Юнги, который к чёртовой матери его бросил.
В их странных, едва начавшихся взаимоотношениях с самого начала фигурировала лишь недосказанность. Ту хрупкую нить его доверия Юнги порвал ещё в то первое утро в своём доме. Тогда Чимин был напуган, а теперь, вдогонку, на него свалилась весть о том, что они — истинные, и это навсегда.
Статистика утверждала, что в большинстве случаев истинные пары проводят жизнь бок о бок, несмотря ни на какие трудности. Но их случай был иным, особенным в своём трагизме.
В тяжёлых, гнетущих размышлениях он провёл весь оставшийся день и заснул далеко за полночь, изводя себя душевными муками. Судьба, казалось, была к нему не слишком благосклонна, но он всё ещё верил, что чудо где-то впереди.
Ранним утром на Чимина с разбегу запрыгивает бодрый и невероятно весёлый Тэхён, пытаясь растормошить сонного приятеля. Он трясёт его из стороны в сторону, при этом стаскивая на пол всё одеяло.
По коже мгновенно пробегает табун ледяных мурашек от внезапного холода, заставляя Чимина разомкнуть веки. Потерев сонные, слипшиеся глаза, он нахмурил брови «домиком» и недовольно глянул на настенные часы, скидывая с себя тяжёлое тело друга.
— Почему так рано? — сипит он охрипшим ото сна голосом.
— Как это «почему»? — полный энтузиазма, восклицает Тэхён. — Нам нужно успеть позавтракать, собраться, взять все вещи и ещё заскочить в магазин за провизией! И вообще, Джи-хо лично умолял тебя приготовить самгёпсаль!
— Кажется, из-за тебя я уже успел проголодаться! — возмущённо вопит Чимин, выбираясь из постели.
— На столе тебя ждёт самый вкусный завтрак, приготовленный руками отважного Тэхёна! — бахвалится парень, картинно изображая из себя супергероя. — Кимпаб от шеф-повара лично для тебя!
Чимин быстро смывает с лица остатки сна, замечая на щеках красные вмятины от подушки. Водные процедуры он завершает менее чем за десять минут, спеша на кухню. Живот скручивает от голода, внутри всё бурлит и требует пищи.
Недовольный и явно не выспавшийся Пак, хмурее тучи, вваливается на кухню и сразу налегает на еду. Вошедший за ним Тэхён гордо улыбается и устраивается напротив.
— Так ты будешь готовить что-нибудь? Я, вообще-то, тоже не отказался бы от жареного мяса...
Немного подумав, Чимин мрачно кивает и вдруг давится.
— Ешь медленнее! Я специально разбудил тебя пораньше, чтобы ты никуда не спешил, — укоряет его Тэхён.
Тэхён — его надёжная опора, его младший брат по духу. Они вместе прошли сквозь боль, радость, слёзы, счастье и отчаяние. Их дружба прошла проверку годами, намертво скрепив их связь.
— В нашем классе появился новый ученик. Прошу вас помочь ему влиться в наш дружный коллектив, — громким, учительским голосом объявила взрослая женщина лет сорока пяти. — Прошу, представься всем.
На женщине была строгая юбка ниже колен, белая безупречно выглаженная рубашка и накинутая сверху бежевая кофточка. Лицо её уже было в мелких, лучистых морщинках, которые говорили о ней как о жизнерадостном человеке, а голова была щедро усыпана сединой.
Тэхён, видя её дружелюбный, открытый настрой, сразу осмелел. Он поднялся со стула и немного наклонился в почтительном поклоне, следом очаровывая всю аудиторию своей ослепительной квадратной улыбкой.
— Я Тэхён, Ким Тэхён. Прошу вас позаботиться обо мне! — звонко объявил он.
Дети отнеслись к новичку доброжелательно, на перемене сразу окружив его плотным кольцом. Они завалили его бесчисленными вопросами о его жизни и причине, по которой он перевёлся именно сюда. Хотя ответ был до банальности прост — банальный переезд.
За последней партой первого ряда сидел тихий, неприметный мальчишка, не обращая ни на кого внимания. Его полные, розовые губы складывались в недовольную трубочку, выражая глухую досаду, отчего складывалось впечатление, что вот-вот и они лопнут от натуги. Его милые, аккуратные брови были гневно сдвинуты, а маленький пальчик на щеке дёрнулся, заставляя ребёнка тяжело, по-взрослому вздохнуть.
— Привет, я новенький. Будем дружить? — внезапно раздался у него над ухом весёлый голос.
Тэхён незаметно подкрался к нему со спины и наклонился к его лицу, стараясь быть с ним на одном уровне. Такая внезапная близость, кажется, смутила мальчика, и он опустил взгляд, уставившись в свою испещрённую формулами тетрадь.
Ким не понимал этого затянувшегося молчания и невольно глянул туда же.
— Ты не можешь решить этот пример? Я помогу, — не сдавался юный Тэхён.
Всё ещё смущённый мальчик отпустил ручку из рук, позволяя тому помочь. Пока Тэхён увлечённо разбирался с неподдающимся примером, тот украдкой очертил взглядом всё его лицо вблизи. Пышные, тёмные ресницы вздрагивали, а на пухлых губах была маленькая ссадинка, оставшаяся от нервных зубов. На аккуратном носике красовалась небольшая родинка, как и на щёчке, прямо под глазом.
— Всё! — не теряя надежды подружиться с молчуном, он торжествующе протянул ему свою маленькую ладошку. — Я Ким Тэхён.
Мальчик заметно помешкал, колеблясь.
— Я Пак Чимин... — тихим, едва слышным голоском ответил одноклассник, пряча покрасневший взгляд.
Тэхён не расслышал его имени с первого раза, отчего бедному Чимину пришлось смущённо повторить его ещё два раза, пока тот, наконец, не кивнул.
— Будем дружить? — предложение Тэхёна звучало скорее как утверждение, чем вопрос. Он и так знал, что тот не откажет.
Последующие годы сплотили их в неразрывное целое. Они были везде вместе, не отходя друг от друга ни на шаг. Упорно стремились хорошо учиться, яростно защищали друг друга от любых невзгод, а по окончании школы и вовсе, сговорившись, переехали в большой, шумный город. Столица встретила их громом и огнями, но они быстро привыкли. Это дало им глоток настоящей, взрослой свободы.
Чимин, доев еду, принимает заветную таблетку и запивает её большим глотком воды, ловя на себе встревоженный взгляд Тэхёна. Он вопросительно вскидывает бровь: «Что-то не так?»
— Почему тебя вообще отправили в больницу из-за течки? Или причина была в другом? — прямо спрашивает Тэхён.
— Джин не хотел, чтобы весь дом пропах моим запахом, — бросает Чимин, отводя глаза.
Тэхёну этот ответ кажется подозрительным и натянутым, ведь Чимин пах всегда очень ненавязчиво. Его запах лилий был прозрачен, деликатен и создавал успокаивающую, нежную атмосферу. В то время как его собственный, природный запах — тюльпан, имел густой аромат тягучей сладости с лёгкой, медовой примесью.
— Сходи в магазин, а я пока душ приму, — просит Чимин, меняя тему.
Вслед уходящему Чимину прилетает мягкая, пушистая игрушка. Он склоняет голову и потирает место удара, затем смотрит сначала на упавшую игрушку, а потом на друга, ловя его обиженный, детский взгляд.
— Я думал, мы пойдём вместе! Бука, — надувает губы Тэхён.
Но уже через мгновение он бежит впереди паровоза, натягивает кроссовки и показывает Чимину язык, вызывая у того новый приступ безудержного смеха.
Под тёплыми, расслабляющими струями воды Чимин забывается и вновь начинает чувствовать себя очищенным, живым и почти что счастливым. Переполняющие, тяжёлые мысли в его голове отступают на второй план, и он уже почти в предвкушении хорошего, беззаботного времяпровождения на природе.
Высушив волосы феном, он слышит щелчок входной двери и радостно бежит навстречу Тэхёну, кидаясь на него с объятиями, вследствие чего тот роняет тяжёлый пакет с продуктами.
— Ну и ребёнок! — возмущается Тэхён, но всё же крепко обнимает его в ответ. — Ещё вчера плакал по своему Юнги, а сегодня уже скачешь как резанный! — он аккуратно отодвигает от себя Чимина, чтобы снять обувь.
— Иди готовь, теперь твоя очередь мучаться у плиты.
Чимин, в свою очередь, не замечает колкостей и, подобрав пакет, уверенно уходит на кухню. Разобрав покупки, он внезапно хмурится и зовёт Тэхёна, который уже вовсю устроился смотреть телевизор.
— Самгёпсаль остынет, пока мы доедем. У нас ведь не будет гриля на месте?
— Не будет, не будет! Готовь давай, а то мы уже опаздываем! — подгоняет его Тэхён, не отрываясь от экрана.
Чимин быстро подготавливает всё необходимое на столе и виртуозно приступает к готовке. Грудинку он нарезает на небольшие, идеально тонкие полоски. Не забыв включить плиту, чтобы сковорода как следует разогрелась, он обжаривает ломтики мяса на сильном огне до хрустящей, золотистой корочки.
Пока Пак готовил, до него вдруг дошёл коварный замысел Тэхёна, и он невольно усмехнулся своим же наивным предположениям. Его друг и вправду был гениальным манипулятором. Пока он предавался этим размышлениям, всё было уже готово. Чимин выложил аппетитные ломтики на бумажное полотенце, чтобы убрать лишний жир, и нарезал свежие, хрустящие овощи.
— Мои вкусовые рецепторы прямо подсказывают, что нужно съесть всё это прямо здесь и сейчас, пока оно не досталось группе! — с комичной серьёзностью заявляет Тэхён, облизываясь.
— Ах ты маленький хитрец! — смеётся Чимин. — Заставил меня готовить с утра пораньше, чтобы самому всё и съесть!
— Как это «самому»? — обижается Тэхён. — Я же поделюсь с тобой! Это без обмана: ты сам отказывался готовить, великий ленивец.
Парни уже вышли из дома и спустились в метро. На их спинах висели объёмные рюкзаки: в одном из которых была еда, а в другом — мягкие пледы, маленькие подушечки и прочая мелочёвка для пикника. В двенадцать дня в метро было непривычно мало народу, вагоны были полупусты, и до места они добрались быстро.
К выходу из станции Yeouinaru они шли быстрыми, размашистыми шагами, невольно наращивая темп в предвкушении.
Парк Ёидо Ханган раскинулся на искусственном острове, окружённом со всех сторон водами реки Хан. Здесь всегда можно было насладиться прекрасными, открыточными видами на водную гладь и футуристические городские пейзажи.
В парке буйно цвели вишнёвые деревья, что делало его главным центром притяжения во время короткого, но прекрасного цветения сакуры, которое длится от семи до десяти дней.
— И где бы их теперь найти? — озадаченно произносит Чимин, оглядывая окрестности.
— Я созванивался с Джи-хо, они остановились там же, где и в прошлый раз, — уверенно говорит Тэхён, беря инициативу в свои руки.
— Тогда отлично, пошли быстрее. А то у меня спина сейчас совсем отвалится от этой ноши, — ноет Чимин, поправляя лямку рюкзака.
Пройдя ещё с десяток минут, они наконец натыкаются на группу знакомых лиц и тут же обмениваются тёплыми, радостными улыбками. Обнявшись и поприветствовав друг друга как старые друзья, парни наконец скидывают с плеч тяжёлые рюкзаки, и Чимин принимается расстилать на траве ещё один широкий, клетчатый плед.
Тэхён остаётся с альфами, которые уже вовсю жарят мясо с овощами на переносном гриле.
— А где остальные? — оглядывается он.
— Да пошли на велосипедах кататься. Можешь присоединиться, у тебя же есть то самое приложение? — предлагает один из альф.
— Чимин не захочет, поэтому я остаюсь с вами. А Минхо с Феликсом тут? — уточняет Тэхён.
— Феликс — да, вот он, а Минхо поехал с родителями отдыхать на море. Маменькин сыночек, — усмехается собеседник.
— Ну, куда ж они без него, — понимающе кивает Тэхён.
Оставшийся вечер ребята провели в тесном, весёлом кругу, поедая свежие фрукты и болтая обо всём на свете. Чимин с Тэхёном наконец расслабились и поочерёдно лежали у друг друга на коленях, пока у них не затекали окончательно ноги.
— Джи-хо, ты смог наконец уволиться с той адской работы? — с интересом спрашивает кто-то из компании.
— Нет! — жалобно стонет тот парень, драматично закатывая глаза. — Босс опять говорит, что ему не хватает сотрудников! Хотя... он таки поднял мне зарплату.
Разговоры о предстоящем увольнении Джи-хо ходили в их компании уже добрых пять месяцев. Бедолагу никак не отпускал начальник, а тот, в свою очередь, всё никак не мог собраться с духом и настоять на своём, продолжая работать за более высокую, но не приносящую радости плату.
— Чими-и-ин, мой нежный мальчик, — томно протянул Тэхён, — ты же не так давно хотел куда-нибудь устроиться?..
Он нежно массажировал чужую голову у себя на коленях, вплетаясь длинными, гибкими пальцами в его густые розовые волосы. Все присутствующие невольно затаили дыхание и устремили взгляды на них двоих, с интересом ожидая, что же ответит Чимин.
Джи-хо смотрел на него с немой, но горячей надеждой, нервно покусывая губы. Его омега, сидевший рядом, прильнул к его спине, обняв за талию и положив голову ему на плечо.
— Пожалуй... я мог бы попробовать, — после недолгого раздумья соглашается Чимин.
Лица ребят озаряются искренними, тёплыми улыбками. Заложник Джи-хо, наконец-то, был освобождён! Не сумев сдержать переполнявшей его радости, парень вскакивает на ноги, не замечая, как его партнёр едва не падает, и начинает смешно, по-детски танцевать, размахивая руками в такт несуществующей музыке.
— Не мог бы ты быть хоть немного осторожнее? — шипит Чун Со — парень Джи-хо, и, сложив руки в замок на груди, демонстративно удаляется в сторону реки.
— Кто-нибудь, объясните мне, почему Чун Со в последнее время такой истеричный? — растерянно жалуется Джи-хо и пулей несётся следом за ним.
— Предохраняться надо, ребята, — хихикает Феликс, пока не обнаруживает, что на него все смотрят с немым укором. — Это... это же всего лишь моё предположение! — оправдывается он, краснея.
На первой паре следующего дня они вновь встречаются, выглядя помятыми и откровенно не выспавшимися. Вчерашняя гулянка затянулась далеко за полночь. Кто-то предложил продолжить в клубе, и несколько самых стойких поехали в «Чёрную жемчужину», но на утренние пары, понятное дело, так и не появились.
На плече у Джи-хо с одной стороны посапывал Чун Со, а с другой — внезапно вернувшийся Минхо. За ними, растянувшись, расположились Чимин с Тэхёном, а по бокам, как надёжные охранники, сидели двое альф.
Гаыль — парень ростом под сто восемьдесят три сантиметра, обладающий ослепительной, очаровательной квадратной улыбкой, до боли схожей с улыбкой Тэхёна. Он привлекал к себе внимание своим успокаивающим, мягким феромоном. Его запах создавал стойкую ассоциацию с прохладным, свежим утром, а за лёгкие, цитрусовые нотки мелиссу часто называли лимонной мятой.
Донхёк же был его полной противоположностью. Более статный, с широкой, могучей спиной и рельефным, мускулистым телосложением. Запах у него был соответствующим — тяжёлым, плотным, сочетая в себе пряные ноты листьев фенхеля, герани, базилика, лаванды и орегано. — Вы после пар домой? — шёпотом, чтобы не разбудить спящих, спрашивает Гаыль, придвигаясь к Тэхёну поближе.
Тэхён краем глаза смотрит на дремлющего Чимина и, спустя пару секунд раздумий, отвечает за них обоих: — Чимин будет устраиваться на работу, а я поеду к одному другу.
— К какому такому другу? — тут же интересуется Донхёк, и даже полусонный Чимин разлепляет веки, обращая свой затуманенный взор на соседа.
— Я почему-то был уверен, что вы двое неразлучны.
— Это наш общий знакомый с Чимином, — тише отвечает Тэхён, нервно покусывая губу. — У его парня близится день родов, и он попросил меня о помощи.
— Почему он мне ничего об этом не сказал? — хмурится Чимин, окончательно просыпаясь.
— Я хотел предупредить тебя, но ты весь в своих мыслях о собеседовании, — парирует Тэхён.
Между парнями на мгновение повисает напряжённая, гнетущая тишина. В воздухе витала тяжёлая, давящая недосказанность, но слова казались сейчас лишними. Альфы лишь многозначительно переглянулись и уткнулись в экраны мобильников, чтобы обсудить произошедшее втихую. Чимин предпочёл положить голову обратно на прохладную поверхность парты, закрыв глаза. Его удивило и обидело, что всего один день, проведённый в больнице, каким-то непостижимым образом отдалил от него не только предназначенного ему человека, но теперь, кажется, и двух самых близких друзей. Невольно он вспомнил о Хосоке, который, по всей видимости, всё так же спокойно поддерживал связь с Юнги, и расстояние никак не сказывалось на их отношениях. В отличие от его собственных, едва зародившихся отношений с Юнги.
Чимину отчаянно хотелось выговориться, поговорить о своих переживаниях с Джином, чтобы тот, как старший и мудрый, смог его успокоить, но сейчас между ними будто выросла целая пропасть. Омега не знал, что он должен сказать Джину, когда вновь встретится с ним после всего произошедшего в его доме. Даже когда ему срочно потребовалась помощь, он обратился к Тэхёну, а Джину не отправил ни единой весточки.
Единственное, что пришло в голову Чимину, — это поговорить с Намджуном. Он взрослый, мудрый, опытный мужчина, он наверняка поймёт. Чимину срочно нужны были ответы на мучившие его вопросы, и лишь альфа мог их дать.
— Донхёк, — окликает он альфу, — не мог бы ты после моего собеседования подбросить меня кое-куда?
Чимин окончательно просыпается и чувствует неожиданный прилив сил и решимости, что не остаётся незамеченным для зоркого глаза Тэхёна, но тот терпеливо молчит, давая другу возможность выговориться.
— Конечно, детка, — тут же соглашается Донхёк, — с тобой я хоть в саму Африку.
Гаыль с Тэхёном дружно прыскают от смеха, пока не получают суровый, предупредительный взгляд от преподавателя. Тэхён в ответ жмётся к боку альфы, пряча покрасневшее от сдерживаемого смеха лицо в его тёплой шее, вдыхая усилившийся, успокаивающий запах мелиссы.
— Отпускаю вас на перерыв, — объявляет преподаватель. — Прошу вас подготовиться к следующему семинару.
У выхода их уже поджидают Джи-хо с Феликсом. Рассеянный Чимин, погружённый в свои мысли, не замечает их и проходит мимо, пока Донхёк не дёргает его за локоть, возвращая обратно. Под нос он недовольно бубнит, какой же этот омега «глупый и несуразный».
— Чимин, ты готов к своему большому дню? — спрашивает Джи-хо, растягивая губы в своей лучезарной, обезоруживающей улыбке.
— Пока не нервничаю, — выдаёт сухой, отстранённый ответ Чимин, но тут же спохватывается и исправляется.
— Ты ведь наконец-то сможешь освободиться от своего тирана. Рад?
— Не то слово! — восклицает Джи-хо. — Я просто на седьмом небе от счастья, и всё это — только благодаря тебе!
За этим следуют лёгкие, непринуждённые разговоры о непростых отношениях Джи-хо, о его немногочисленных, но очень надоедливых фанатках, об учёбе и вечных проблемах с родителями. Спустя минут двадцать во двор учебного корпуса с шиком заезжает ярко-красная машина — мощный Mercedes-AMG SL 63. Студенты останавливаются и смотрят на неё, разинув рты. Чимину она кажется смутно знакомой, будто он где-то её уже видел. Всё становится ясно, когда из водительской двери выходит сам водитель и уверенной походкой направляется прямиком к их группе.
Чонгук модельной, раскованной походкой молниеносно сокращает расстояние. Он легко обнимает Тэхёна одной рукой за талию и нежно целует в щёку, будто они самые близкие друзья. Не обделив вниманием и Чимина, он протягивает ему руку, и тот, скрывая смущение, вежливо её пожимает, стараясь сохранять между ними безопасную дистанцию.
— Вам тоже привет, мелкие, — Чонгук кивает всем стоящим рядом и снова обращает свой взор на Чимина.
— Поехали?
— Я никуда не еду, — внезапно заявляет Чимин.
Его голос полон неожиданной для него самого злобы и затаённой обиды. Он и сам не может понять, что на него нашло. Тэхён лишь разводит руками и пожимает плечами, когда на него вопросительно смотрят одногруппники.
— В смысле не едешь? — удивляется Чонгук. — Джин сегодня ложится в больницу, разве... Его нагло перебивают, не давая договорить.
— Меня никто не звал. Поехали, — резко говорит Чимин Донхёку и хватает того за рукав рубашки, решительно таща за собой к парковке.
— До завтра, ребята! — кричит им вслед Гаыль и бежит догонять этих двоих.
В салоне машины Донхёка свежо и прохладно. Тэхён молча пристёгивает ремень безопасности и откидывает голову на сиденье, предвкушая неизбежные вопросы.
— С тобой всё в порядке? — заботливо, по-дружески спрашивает Чонгук, не сводя с него взгляда.
— Да, спасибо, — через силу выдавливает из себя улыбку Тэхён и в ответ смотрит на его преданные, щенячьи глазки.
— Ваш Юнги наделал делов, и теперь мне предстоит со всем этим разбираться! — не выдерживает он и срывается. — Они даже не были так близки, виделись всего пару раз, но он будто вбил себе в голову! Возможно, так влияет эта ваша «истинность», но просто взять и уехать, ничего не объяснив? Он что, издевается?
Чонгук выглядит немного шокированным такой вспышкой, но потом давит в себе неподдельный смешок, внимательно и терпеливо выслушивая эмоциональную жалобу на своего лучшего друга. Тэхён сейчас совсем не похож на милого, беззаботного омегу; он больше напоминает разъярённого адвоката Чимина, готового рвать и метать.
— Юнги и вправду поступил крайне опрометчиво, — вздыхает Чонгук, — но у него там, кажется, очень важная сделка с одним японским бизнесменом. А куда это Чимин поехал с этими двумя? — кивает он в сторону удаляющейся машины Донхёка.
— Он устраивается на работу в кофейню, — отрезает Тэхён. — Сам у него потом и спросишь.
Чонгук всё же заводит машину и, положив руку на руль, выезжает со стоянки. Боковым зрением он улавливает мелькающую в окне розовую макушку Чимина, но, стиснув зубы, проезжает мимо, хотя всё внутри него рвётся остановиться и насильно забрать его с собой.
Полагать, что Сокджин позвал его лишь помочь с какими-то вещами, было наивной и глупой идеей. Оставшись наедине с беременным омегой, Тэхён чувствует, как атмосфера в комнате мгновенно меняется. Взгляд Джина становится более серьёзным, взрослым и уже не излучает той напускной, беззаботной радости, что была прежде.
— Тэхён, как там Чимин? — прямо спрашивает Сокджин, усаживаясь поудобнее.
— Плохо, — с тяжелым, уставшим вздохом отвечает Тэхён. — Сначала он всё скрывал и замыкался в себе, а сегодня он уже почти не контролирует свои эмоции. Течка тоже подливает масла в огонь.
— Юнги уже взрослый, состоявшийся мужчина, которому давно пора бы остепениться и обзавестись семьёй, — с досадой начинает ругаться Сокджин, — но когда речь заходит о его личной жизни, он сам будто несамостоятельный ребёнок! В общем, мне нужна твоя помощь.
— Конечно, Джин-и, что угодно, — тут же соглашается Тэхён.
— Хосок влюблён в Юнги ещё со времён школы. Их связывает очень и очень многое, хоть до официальных отношений у них так и не дошло, — тяжело говорит Сокджин. — Понимаешь, Хосок до сих пор не теряет надежды, даже не смотря на то, что появился Чимин. Я знаю, что в ту ночь он поехал в больницу, и там произошло нечто, из-за чего Юнги в итоге и уехал. Поэтому, Хосоку и Чимину сейчас лучше лишний раз не пересекаться. Я не смогу быть рядом и контролировать ситуацию, поэтому я могу положиться только на тебя.
Шестерёнки в голове Тэхёна начинают медленно, но верно проворачиваться. Теперь-то ему становится окончательно ясно, почему Джин позвал именно его. Тэхён даже не знает, кому ему стоит сочувствовать больше: Хосоку, который много лет безнадёжно пытается добиться взаимности и всё безрезультатно? Или же Чимину, который был жестоко шокирован неожиданной истинностью, пустившей глубокие корни в его сердце и зародившей там любовь к мужчине, до сих пор не определившемуся в своих чувствах.
— Я тебя понял, Джин-и, — твёрдо говорит Тэхён. — Сделаю всё, что будет в моих силах. Обещаю.
Продолжительность их разговора составила не больше пятнадцати минут. Большего времени им и не потребовалось. В души обоих закралось лёгкое, щемящее волнение, но теперь они были не поодиночке, а вместе, и это придавало сил.
Чонгук тем временем поговорил о чём-то своём с Намджуном и пошёл искать Тэхёна, чтобы подбросить его до дома.
— Вы уже закончили? — спрашивает он, найдя Тэхёна в саду.
Тот стоит со скрещёнными на груди руками, будто защищаясь от внезапно нахлынувшего холода. Чонгук тихо подкрадывается к нему со спины и мягко дотрагивается до локтя, отчего Тэхён слегка вздрагивает.
— Да, я как раз ждал тебя, — кивает он.
Хоть и не сразу, но спустя пару минут молчания Чонгук замечает его потерянный, отсутствующий взгляд. Его самого начинает одолевать лёгкое, непонятное беспокойство, и на его обычно гладком лбу появляются тревожные складки.
— Всё в порядке? Похоже, подавленное настроение Чимина передалось и тебе.
— Надеюсь, что сейчас у него всё хоть немного лучше, — устало вздыхает Тэхён, глядя в пустоту.
— Чонгук? Тэхён? — раздаётся знакомый, чуть хрипловатый голос со стороны входа в сад. — Что вы здесь делаете? — Здравствуйте, Намджун-сси, — почтительно кивает Тэхён.
Чимин с Тэхёном всегда предпочитали разговаривать с Намджуном формально-вежливо, хоть поначалу тот и настаивал перейти на «ты». Такое обращение заставляло его чувствовать себя слегка староватым, но он терпеливо смирялся с этим.
— Я как раз хотел поговорить с тобой. Есть пара минут? — предлагает Намджун.
— Конечно. Чонгук, подождёшь меня в машине? — просит Тэхён.
Получив кивок, он идёт за Намджуном, который, по всей видимости, направляется в свой кабинет. Тот галантно открывает тяжёлую дубовую дверь и впускает его первым внутрь. Ладошки Тэхёна неприятно, предательски потеют, а в воздухе комнаты густо витает запах дорогой бумаги, старой кожи и ухоженных растений.
— Присаживайся, Тэхён. Разговор не займёт много времени, — улыбается Намджун, отчего на его щеках проступают симпатичные ямочки. — Я уже обсудил это с Юнги и Чонгуком, они оба посчитали эту идею вполне здравой, поэтому я...
Юнги? — проносится в голове у Тэхёна. Значит, он всё ещё поддерживает связь с друзьями. Возможно, и с Хосоком тоже.
Намджуна отвлекает настойчивый рингтон на телефоне. Он смотрит на экран, намереваясь сбросить вызов.
— Я никуда не спешу, ответьте, пожалуйста, — вежливо разрешает Тэхён.
Альфа лишь щурится и берёт трубку. Всё его тело моментально напрягается и как будто тяжелеет под пристальным, изучающим взглядом Тэхёна. Он не выдерживает этого молчания и встаёт с кресла, подходя к огромному панорамному окну спиной.
— Да, Хосок?... Нет, он мне не звонил... Да, Джин приедет завтра... До встречи, — его голос звучит ровно, но неестественно.
Из-за тихой громкости на телефоне и расстояния Тэхён не смог разобрать суть диалога, но он был абсолютно уверен, что речь шла о Юнги, и Намджун только что нагло, не моргнув глазом, соврал.
— Я продолжу, — говорит Намджун, прочистив горло и снова садясь за стол. — В моём новом клубе катастрофически не хватает бариста и официантов. Близится летний сезон, и многие сотрудники уже просят отпуска. Не хотел бы ты попробовать поработать на меня? Плата будет более чем достойная, все условия для вас с Чимином будут созданы самые комфортные.
Намджун сейчас кажется Тэхёну крайне подозрительным. Взрослый, уверенный в себе мужчина явно нервничает перед простым омегой — другом его же мужа. Тэхён пытается найти в его предложении скрытый подвох, и лицо его приобретает задумчивое, недоверчивое выражение. Нервозность постепенно сходит на нет, а взгляд становится более твёрдым и уверенным. Теперь, когда все в курсе об истинности Юнги и Чимина, это доставляет всем одни лишь хлопоты. Никто не знает, как правильно реагировать на то, что не готов принять даже сам Юнги. И это было более чем понятно.
Сначала Тэхён хотел вежливо отказаться, ведь работа ему была не особо нужна, а Чимин уже поехал сегодня на своё собеседование. Но вероятность того, что его друга возьмут, была fifty-fifty. Предложение Намджуна звучало более чем заманчиво, и он это прекрасно понимал.
— Мне нужно будет обязательно обсудить это с Чимином, — осторожно говорит Тэхён. — К тому же, Чонгук, наверное, уже рассказал вам, что Чимин сегодня как раз устроился на работу в одну кофейню.
— Вы сможете работать в удобные для вас дни, всё будет согласовано с менеджером, — ласковым, убеждающим голосом говорит Намджун, стараясь казаться максимально дружелюбным и открытым. — Я буду свободен до конца недели и буду ждать вашего совместного ответа. Подумайте.
Тэхён изначально надеялся подбодрить Сокджина, помочь ему со сборами, но в итоге вышел от супругов Ким до крайности напряжённым и перегруженным новой информацией. Эти два разговора дали ему обильную пищу для тяжёлых, беспокойных размышлений. В конечном итоге, он стал ощущать себя маленькой, загнанной мышкой в хитроумной мышеловке. Что если бы Чимин в тот день просто прошёл мимо беспомощного омеги с тяжёлыми пакетами?
Возможно, тогда Чимин не встретился бы со своим истинным так внезапно и рано. Их жизнь была бы по-прежнему беззаботной, счастливой и ничем не обременённой. Теперь же Чимин начинает необратимо меняться, и на это влияет множество новых факторов, которые появились в его жизни исключительно из-за Юнги.
Сейчас Тэхёну отчаянно хотелось только тишины и покоя, и Чонгук, кажется, понял это без слов. Он убавил громкую музыку и всю оставшуюся дорогу молчал, давая другу возможность побыть наедине со своими мыслями. Во дворе их дома, на старой скамейке, они обнаружили Чимина с Донхёком. Тот беззаботно положил голову на омежье плечо и смотрел на подъезжающую машину с нечитаемым, загадочным взглядом.
— Ну как, прошло твоё собеседование? — первым делом спрашивает подошедший Тэхён, попрощавшись перед этим с Чонгуком.
— Меня приняли на стажировку! — с лёгкой улыбкой отвечает Чимин. — А ты голоден или уже успел поесть у Сокджина? — взаимно интересуется он.
— Я уже поеду, детки, — раздаётся голос Донхёка.
Парни провожают его до машины и прощаются тёплыми, дружескими объятиями. Его сильные руки намеренно задерживаются на спине Тэхёна чуть дольше необходимого, отчего их касание кажется почти что обжигающим. Отстранившись, Тэхён успевает заметить странный, тлеющий огонёк в глазах альфы, но всё же отходит к Чимину, беря его за холодную, дрожащую от усталости руку.
— А не скажешь мне, что это сейчас было? — тихо спрашивает он, когда машина Донхёка скрывается за поворотом.
— Про что ты? — непонимающе хмурится Чимин. — Донхёк перед собеседованием выпил кофе с каким-то странным сиропом и потом блеванул прямо в кафе. У него, кажется, немного поехала крыша от нервов.
— О боже, — покачивает головой Тэхён, — даже не знаю, что на это сказать... — они смотрят друг на друга и внезапно начинают смеяться, сбрасывая накопившееся напряжение.
— С Джином, кстати, всё в порядке. Но мне есть, что тебе рассказать. Важное.
— Давай тогда прогуляемся до фонтана? — предлагает Чимин, указывая вглубь парка. — Там сейчас должно быть тихо.