Глава четвёртая
Хватило одной ночи, чтобы отпустить странную ситуацию, что развернулась на его глазах в офисе. В конце концов, Юнги – взрослый, состоявшийся мужчина, у которого есть свои потребности и своя жизнь. Пака не должны были волновать такие вещи. Их вдвоём объединяет лишь общая связь с Сокджином, и не более того.
— Чимин! Ты меня вообще слушаешь? — раздражённо спросил Тэхён, видя, что взгляд друга снова уплыл в неизвестном направлении.
— Прости, Тэ... — юноша простонал и повалился на кровать спиной, закинув руки за голову. — В голове полная неразбериха. Меня будто магнитом тянет к Юнги-хёну, все мысли только о нём!
— Ты меня удивляешь всё больше, — прищурился Тэхён, оценивающе разглядывая приятеля. — Тебя привёз Юнги, ты ночевал у него дома... От тебя пахло им за версту, я чувствовал это ещё в коридоре!
Чимин прикрыл глаза, непроизвольно вспоминая тот самый момент, когда Юнги стоял так близко, что он мог почувствовать его душный, властный феромон, от которого кружилась голова и подкашивались ноги.
— Немедленно рассказывай всё! — Красноволосый придвинулся ближе и устроился поудобнее, готовясь к захватывающему рассказу. — Как ты вообще оказался у Юнги?
— Я не помню... — честно признался Чимин, вскакивая с кровати и приняшись нервно ходить по комнате. — Мы были на кухне, выпили пару коктейлей, а потом вышли на крыльцо подышать воздухом. Я выпил лишнего, и он отвёз меня к себе, чтобы я выспался и пришёл в себя. По крайней мере, так он сказал. Это всё, что я знаю.
— И где твои вещи? Они остались у него, получается? — уточнил Тэхён, поднимая бровь.
— Да... Чёрт, как же неловко теперь просить их назад. Подойти и сказать: «Вот твои вещи, а теперь верни мои»?
Тэхён залился безудержным смехом, прыская в кулак, на что тут же получил подушкой по голове. Они весело возились и дурачились минут двенадцать, пока совсем не выбились из сил и не рухнули на кровать.
— А ты как провёл ночь? — спросил Чимин, переводя дух.
— Я сначала тусовался с Чонгуком, потом меня нашёл Сан Ук. Хим-Чан куда-то бесследно пропал, мы не смогли с ним связаться. В общем, веселились до самого утра! Джина я не встретил ни разу, а ближе к двум часам ночи тихо исчез и Намджун.
— Смотрю, тебе тот Сан Ук определённо понравился, — хитро ухмыльнулся Чимин, игриво подняв брови. — Он взял у тебя номер?
— М-м, нет... Он был чуть-чуть не в состоянии, — сделал многозначительную паузу Тэхён. — Может, расскажем Джину о твоей новой симпатии, и он поможет нам... точнее, тебе, охмурить этого неприступного Юнги-хёна?
— Дурацкая затея, — тяжело вздохнул Пак, снова плюхаясь на подушки. — У него уже есть омега.
Глаза Тэхёна округлились до невероятных размеров, отчего Чимин снова рассмеялся. Он залился игривым, беззаботным смехом и звонко хлопнул друга по плечу, а через мгновение уже опустил голову ему на колени.
— Он невероятно красив, Тэ. Мне никогда не сравниться с ним. Я ему и в подмётки не гожусь.
— Брось, ты просто не можешь быть объективным по отношению к себе. Уверяю тебя, ты та ещё конфетка, и ещё неизвестно, кому повезло больше.
— Думаю, стоит снова начать ходить на танцы и вернуться к тренировкам в спортзале. Пока, правда, не знаю, как осилю его стоимость...
— Эй, цветочек мой, это всё ради Юнги? Ему уже третий десяток лет, а ты в самом расцвете сил! Если тебе уж так нравятся мужчины постарше, то что насчёт Хим-Чана?
Тэхён поймал задумчивый, заинтересованный взгляд Чимина, и тот приподнялся на локтях.
— Тэхён, какой Хим-Чан? По виду, он даже старше Юнги-хёна будет. Зачем ему бедный студент?
— Называя себя бедным студентом, я автоматически становлюсь с тобой в одну категорию, — с театральным вздохом закатил глаза омега, скидывая с себя друга. — Поехали к Джину, разузнаем всё про этого загадочного Хим-Чана.
Чимин заметил в зелёных, бездонных глазах Тэхёна знакомые искорки азарта и авантюризма. В целом, это была неплохая идея — выбраться из дома, не сидеть в четырёх стенах безвылазно, как они делали последние сутки. Губы розоволосого неуверенно поджались.
— Но у Джина третий триместр, ему нужен покой, а не наше вторжение. Меня пугает твоё внезапное рвение.
Слова Тэхёна звучали на удивление убедительно. После появления этого харизматичного, задорного человека в жизни Чимина всё перевернулось с ног на голову. Конечно же, в лучшую сторону. Он стал более открытым, легче шёл на контакт с другими людьми. У него появились первые по-настоящему близкие друзья, которым он мог довериться. Всё это — благодаря бесконечной похвале, вечной поддержке и присутствию Тэхёна в самые трудные минуты. Именно они совместными усилиями смогли переехать в столицу, поступить в престижный университет и начать копить на свою собственную квартиру.
Чимин решил переосмыслить последние события и начать со знакомства с Сокджином. Их дружба внесла в его жизнь новые, яркие краски. Эмоции, что они переживали втроём, были ни с чем не сравнимы. Эти драгоценные моменты, когда они были вместе, видели искренние улыбки друг друга, делились радостью — всё это было бесценно.
С новыми знакомствами у Чимина появилась навязчивая, всепоглощающая потребность, почти что зависимость. В Юнги. В мыслях о нём. Та животная, прямая тяга, что он испытывал, была настолько сильной, резкой и неожиданной, что ставила его в неловкое, порой постыдное положение.
Можно ли это назвать влюблённостью? Безусловно.
По позвоночнику прошёлся разряд тока, отчего Чимин дёрнулся и произнёс тихое «ой», что не осталось незамеченным для внимательных глаз Тэхёна.
— Что с тобой? Не говори, что не хочешь никуда ехать из-за того, что у тебя что-то болит, — на лбу красноволосого залегла тревожная складка.
— У меня уже недели две стреляет в спине, — хныкнул Чимин, потирая поясницу. — И это чертовски неприятно!
— Давай я гляну, — предложил Тэхён и зашёл за спину Чимина, осторожно поднимая его футболку.
На его лице появилось неподдельное изумление. Ниже лопатки, на нежной коже, простиралась тонко выгравированная, пока неразборчивая надпись с изящным, незамысловатым узором. Прищурившись, Тэхён аккуратно провёл по ней подушечками пальцев, будто боясь, что она вот-вот исчезнет. Вначале он заметил чёткую, крупную букву «Ю» и бурно среагировал, заставив Чимина встревожиться.
— Чимин, ты нашёл своего истинного. Поздравляю...
Оба испытывали противоречивые, смешанные чувства, молча смотря друг на друга. Чимин не мог понять, шутка ли это, а Тэхён в это время начинал осознавать, как жестоко поступила природа с его лучшим другом.
— У тебя появилась метка истинного. Даже не знаю, обрадуешься ли ты, узнав, кто он.
— Тэхён-и, не пугай меня. Это... Это Юнги?
Сложив два плюс два, всё разом встало на свои места. Все эти навязчивые мысли, внезапное влечение — всё это было воздействием их общей, глубинной связи. Испытывал ли Юнги то же самое, что и он?
Они в спешке стали одеваться, чтобы скорее сообщить эту новость Джину. Тэхён уже мысленно прощался с их беззаботным совместным времяпровождением, с горечью представляя, как Чимин будет уделять всё своё свободное время и внимание своему альфе.
Дорога до дома Сокджина заняла около сорока минут. Несмотря на то, что заявились они без предупреждения, Бэкхён без лишних вопросов впустил их и проводил в сад, где в уютном шезлонге расположился сам хозяин.
— Мальчики мои! — не ожидавший гостей Джин расплылся в сияющей, искренней улыбке.
— Сиди, не вставай, — заворчал Чимин, делая шаг вперёд.
Парни подошли к нему сами, одаривая тёплыми, нежными объятиями. Поочерёдно поцеловали в округлившиеся вместе с животом щёки и устроились рядом на соседних креслах.
— Скоро ужин. Присоединитесь к нам? — радушно предложил Джин, пристально и с лёгкой тревогой следя за обоими.
Сокджину было двадцать девять лет, и он только сейчас решился завести ребёнка, но это не значило, что он легкомыслен. Он прекрасно понимал, что ребята пришли неспроста. Решил оттянуть время и дать им почувствовать себя в комфорте и безопасности.
— Мы с радостью, — сразу согласился Тэ.
— Тебе уже назначили дату родов? — издалека, будто невзначай, начал Чимин.
— Да, в течение нескольких недель лягу на сохранение. А что, Мини?
— Как бы ты сейчас не родил... — тихо, почти шёпотом произнёс Тэхён, многозначительно глядя на розоволосого.
— Юнги — мой истинный.
Сокджин чуть не потерял сознание и подавился воздухом, выглядея абсолютно ошеломлённым. Его лицо прошло все стадии принятия, начиная с полного отрицания.
— Бэкхён, воды, пожалуйста!
— Чимин, ты уверен?
Лёгкое, нежное «Мини» моментально превратилось в строгую, официальную форму его имени. Глаза Чимина потухли, а щёки непроизвольно надулись.
— Я просто не ожидал... — он сделал ещё один глоток ледяной воды. — Ты говорил об этом с ним? Боже, Чимин, ты ведь ещё такой молодой... Как же так?
— Не знаю, Джин-и, но раз уж так должно быть, то я готов принять это.
В его глазах Чимин был всего лишь молодым парнем, студентом, у которого вся жизнь была впереди. А такие, как Юнги, обычно стирали в порошок, губили жизни и превращали своих омег в безвольных, тряпичных кукол.
Всё оставшееся время парни уделили разговорам о прошедшей вечеринке, о чём-то насущном и простом. Каждому требовалось время, чтобы переварить ошеломляющую новость. Чимину заметно полегчало на душе, когда они смогли вот так спокойно и непринуждённо сидеть вместе, делая вид, что ничего особенного не произошло.
Посиделки с Сокджином постепенно становились неотъемлемой, важной частью их жизни. С ним было невероятно тепло, уютно и безопасно. Словно в самые счастливые школьные годы, когда вся семья собирается за одним большим ужином.
Время уже перевалило за девять. На улице окончательно стемнело и стало холодать; прохладный ветерок обдувал ничем неприкрытую кожу, покрывавшуюся мурашками. Заботливый Бэкхён учтиво предложил омегам переместиться в тёплую гостиную, где уже вовсю потрескивал и излучал тепло уютный камин. Сокджин удалился вместе с ним встречать своего альфу, оставляя двух парней наедине с собой и своими мыслями.
Чимин сразу уловил в воздухе знакомый, волнующий аромат — дорогого дерева, раскрывающийся дымными нотами, который быстро исчезал, переходя обратно в древесные аккорды с лёгким, едва уловимым намёком на мускус. Он оставил Тэхёна одного, а сам поспешил запереться в ванной. Прижал ладонь ко рту, чтобы не издать ни звука.
Омега начинал сходить с ума при одной только мысли о том, что Юнги может просто играться с ним. Сначала он проявляет к нему внимание, как к омеге, а затем на его глазах страстно целует другого. И что делать Чимину, который ощущает эту тонкую, но прочную нить между ними, — нить, которую Юнги в любой момент может беспощадно оборвать? Если у него уже есть омега, то Чимин ему не нужен. А это значит, что и Чимину не нужен Юнги.
Сжав руки в бессильные кулаки и стиснув зубы, он посмотрел на своё отражение в зеркале и смахнул предательские слёзы, катившиеся по щекам. В голове наконец всё встало на свои места, и он почувствовал недолгое, хрупкое ощущение самообладания, — пока по всему телу не пронеслась острая, режущая боль, сковавшая живот стальными тисками.
Схватившись за раковину, розоволосый медленно, почти без сил опустился на холодный кафель и зажмурился от невыносимой боли. В маленькой комнате начало кружить, наполняя пространство, нежное благоухание лилий, стремительно распространяясь вокруг.
В дверь послышались настойчивые, тревожные стуки, но омега был не в силах вымолвить и слова.
— Господин? Чимин, это вы? — раздался обеспокоенный голос из-за двери.
Сквозь стену доносился заботливый, знакомый голос Чунсика, который первым учуял незнакомый, тревожный запах.
— Откройте дверь, я помогу вам.
На ослабевших, ватных ногах, сквозь накатывающие волны головокружения, он кое-как опёрся о стену и щёлкнул замком.
— Что же с вами, Господин? — встревоженно воскликнул старик, тут же подхватывая под руку обессиленного юношу. — Я сейчас поищу таблетки, а вы, пожалуйста, оставайтесь здесь. Я позову Бэкхёна.
Взволнованный Чунсик почти бегом пробежал через столовую, где уже собрались все домочадцы, и услышал вдогонку строгий, властный голос хозяина:
— Куда ты так летишь, Чунсик?
Следом за ним появился невозмутимый Бэкхён и направился прямиком к Сокджину, что-то срочно и тихо шепча ему на ухо.
— Дети мои, оставайтесь за столом. Поешьте, пока всё не остыло, — Ким натянуто, но всё же улыбнулся и, бережно придерживая живот, поднялся, кивая Хосоку в сторону выхода.
Спустя несколько минут они встретились в гостевой ванной комнате. Сокджин ахнул при виде Чимина, лежавшего в позе эмбриона прямо на мягком ковре.
Поскольку времени на раздумья не было и нужно было действовать быстро, пока альфы не почуяли запах течного омеги, они немедленно приступили к действиям.
— Бэкхён, помоги мне, — скомандовал Хосок и уверенно взял Чимина под правую руку. — Отнесём его к машине.
— Куда ты его повезёшь? — взволнованно спросил Сокджин, не прекращая успокаивающе поглаживать свой живот.
— В больницу. Обычно, когда начинается течка, омеги не теряют сознание. Тут что-то не так.
Чунсик, тихонько стоявший в стороне, бесшумно исчез. Сокджин прекрасно понимал намерения своего давнего друга и смотрел на него серьёзно, с лёгким прищуром недоверия.
— Я знаю, что ты любишь его. Но Чимин точно не виноват, что система связала их.
На прощание они обменялись лишь краткими, понимающими кивками. Джин вернулся в столовую и, будто ни в чём не бывало, снова натянул на лицо беззаботную улыбку.
— А где Чими? — подняв бровь, с лёгкой тревогой поинтересовался Тэхён, аристократично промокая губы салфеткой.
— Тэхён, оставайся сегодня у нас. Не хочу, чтобы ты ночевал дома один.
— Что это значит? — голос Тэхёна дрогнул.
Мужчины за столом переглянулись, отложили приборы и устремили вопросительные взгляды на Сокджина, ожидая внятного объяснения.
— Кхм, — сделал театральную паузу Джин. — Хосок с Чимином только что уехали. По срочным делам.
— Что с ним? Что случилось? — Чонгук выглядел искренне взволнованным и задал вопрос почти в унисон с Тэхёном, пока Юнги нервно вертел в руках столовые приборы и хмурил свои густые брови. Все прекрасно знали, что Хосок — врач, и это наводило на нехорошие, тревожные мысли.
— Ничего серьёзного, всё под контролем. Давайте просто спокойно поедим.
Ужин прошёл и вправду в почти гробовой тишине. Альфы изредка перебрасывались парой сухих, деловых фраз о бизнесе, инвестициях и всей рабочей волоките. Уставшие и утомлённые мужчины вскоре разошлись по своим комнатам, чтобы отдохнуть и набраться сил перед новым днём.
— Чунсик? — раздался низкий, охрипший голос со стороны двери на кухню.
— Господин Мин, вы что-то хотели? — беззлобно, но настороженно спросил старик, неловко улыбаясь вошедшему мужчине.
— Куда именно увезли Чимина? — голос Юнги звучал тихо, но в нём явственно слышались стальные нотки.
— В больницу, где работает господин Чон. Ничего страшного, вам не о чем волноваться, — уклончиво ответил Чунсик.
— Это я уже слышал от Джина. Почему это понадобилось так срочно, что нас даже не сочли нужным предупредить? — голос Юнги постепенно набирал громкость, в нём проскальзывали всё более явные нотки ярости и несдержанности, а сам он выглядел мрачнее тучи. Его брови были грозно сведены, на лбу залегли глубокие морщины, губы были искусаны до бледности.
— Спросите лучше у самого господина Чона, он вам больше расскажет.
Не получив внятного ответа, он вышел на просторную, тёмную террасу. В лицо ему ударил пронзительно-прохладный ветер, и Юнги на мгновение прикрыл глаза, наслаждаясь уединением и тишиной. Именно в такие моменты он по-настоящему чувствовал себя живым.