Глава 17 «Погребительное Чрево»
03.02.2018
Неподалёку от обычного мирка Шаронэля был умирающий мир под названием Погребительное Чрево, более известный вам как Ад, в котором когда-то на рассвете этой вселенной я создал демонов... Всё, что их интересует, так это лишь жестокость, отчего за ними очень забавно наблюдать. Добро пожаловать в мой рассказ, меня зовут Дельта, приятно познакомится.
Здешнее Пекло представляет собой полный хаос из разного рода адорождённых существ. Там особо не появляются первородные демоны, разве что если будет важная потасовка или подталкивание на приближающееся уничтожение мира. Сама по себе состоит структура мира из семи колец образующих воронку, в центре которой находится место рождения всех здешних жителей. По пути продвижения вглубь первого кольца, глазу станет видна Долина Пик: бурлящая и кипящая лава покрыла всю землю этого места, лишь сталагмиты помогают передвигаться существам, которым огненная жижа окажется большой проблемой. В основном в этом месте лишь воздушные черти, которые так и норовят подобрать тебя своими клешнями, а после скинуть на кучу шипов, вырывая твои органы наружу. Ещё дальше будет полный океан лавы, который можно будет перейти лишь воздушным путём, перебираясь с помощью цепких лап или же подобия альпинистского снаряжения. Огромные вулканы на втором кольце, что давным-давно образовались под покровом пылающей лавы, до сих пор извергают опасные потоки пламени, которые моментально сжигают бедолаг, что попали в Ад без должной подготовки. В целом на третьем кольце из себя Погребительное Чрево представляет пустошь, где творится хаос и убийства, посреди выжженной жёлтой долины. В случае четвёртого кольца всё более тяжко, там располагаются ядовитые гейзеры с токсичным дождём, которые делают эту зону полностью нежилой. Если бы не одно большое но, из-за своей природы, это место становится главной точкой рождения ценных для пищи адорождённых веществ, что и заманивает новых жертв в себя. Есть лишь один путь перехода между третьим и пятым – костяной перевал, который образовался после разложения одного великого первородного демона. Пятое кольцо представляет нечто лёгкое, будто бы ты попал на курорт, который является мирной точкой, где и живёт большинство мирных существ. Прохладная магма, которая излучает яркий свет, стекая магмападами в шестое кольцо. На следующем уровне вас ожидает шторм с подобием водных воронок, превращаясь в бесконечное море. В нём кишит куча тварей, которые готовы сожрать вас с потрохами, не оставив даже косточек, примерами таких есть: Сцилла, адорождённые сирены, Харибда и далее по списку. Весь этот водоворот спускает вас на последнее, седьмое кольцо, которое представляет собой сонный облачный город, в котором вам стоит сильно постараться, дабы не уснуть. И лишь преодолев все эти трудности, вы попадёте в единственное светящееся место, в котором рождаются все здешние твари. «Грешники», черти, адские гончие и подобные звери без конца страдают там, лишь иногда выходя на поверхность, если врата Ада это позволяют. Но в нём есть ещё одна проблема, которая заставляет бояться даже самых безжалостных представителей здешней фауны... Не останавливаемое уничтожение мира, которое длиться уже больше трёх тысяч лет. Даже самые элитные первородные демоны теперь вынуждены бороться за свою жизнь... Такие как первородный демон кражи – Мэриэн.
Она является примером чистого листа, который сам себя заполнял с самого начала существования. Хах, было так забавно наблюдать её первые тысячелетия, она была столь глупа... Пока не стала такой же скучной, как и все остальные. Ладно, что-то мы отошли от темы. Эта дьяволица довольно загадочный зверёк, даже такое создание как я, Дельта, так и не смог понять, что ею движет. Выглядит она довольно заурядно, а именно: расплывчатое лицо, которое толком нельзя разглядеть. Чёрные глаза, как скляры. Волосы у неё вырвиглазно-синие, они заплетены в неаккуратный пучок, из которого девушка может вырывать волосы как иголки, которыми может разрезать тела местных жителей. Рот у неё есть, в котором расположен ряд острых заточенных зубов. Имеет заострённые уши. У неё смуглая кожа, усеянная шрамами и зажившими ожогами, расположившимися по всему телу. На животе имеет светящуюся татуировку розы, центр которой располагается на пупке. Широкие плечи имеют грубые чёрные костяные наросты, которые та вечно подпиливает. У неё довольно крепкие ноги, которыми та обошла множество колец Ада. На ней надет чёрный обтягивающий топ, с длинными рукавами, покрывающими даже пальцы и начиная с локтей, срастается с кожей. Ноги у неё голые, а на талии натянута чёрная ткань до колен, с двумя цепочками, которые служат держателями данной набедренной повязки. Вместо ногтей у неё чёрные когти, которые служат средством передвижения по отвесным скалам. Вот какая-то такая эта демоница. Что же... В один очередной ужасный день, с ней случилось нечто интересное...
Второе кольцо ада, взобравшись на один из неактивных вулканов, Мэриэн наблюдала за близлежащими местами.
– Так... Что у нас тут... Бесы, гончие, снова бесы... Высохшая сирена? Что она тут забыла? Неважно. Хм... Вот он! Демон... Давно я не видела таких живых ребят... – улыбнувшись и обнажив свои зубы, она уставилась на то, как её цель убивала окружающих бесов, превращая их тела в кровавое месиво. – Krisp.
Призвав свою обретённую способность, та скрылась из виду, оставив после себя лишь след от когтей на грубой, пористой структуре вулкана. Растерзывая тела краснозадых существ, демон выглядел обезличенным, до тех пор, пока не почувствовал нечто странное. Нечто невидимое подняло его вверх, начиная растягивать в разные стороны тело черни.
– Падение, – раздалась невнятная фраза из уст нежити.
Его отпустили ровно тогда, когда гравитация в радиусе сорока метров буквально отключилась, заставляя всех взмыть в воздух. Оттолкнувшись от твёрдой поверхности, тот влетел в полуживых бесов, добивая их, а после, начиная поедать с невероятной жадностью, давясь сырой плотью. Как тут же, по его телу пробежали мурашки, а глаза будто начали видеть то, чего не должны были. Сотни красных рук с дыркой в центре ладони тянулись к нему, пытаясь схватить, в то время как владельца этой техники не было видно нигде. Ничего не заподозрив, словно животное, он начал хаотично разрывать недоброжелательные конечности. Но все его попытки тщетны, ведь они восстанавливались с невероятной скоростью. Удар. Его пронзили, проделав чёрной рукой дырку в груди, схватив чернильное сердце.
– Ты проиграл обычным рукам, как же слаб... Не ожидала такого, – с некой усмешкой сказала Мэриэн, отдёргиваясь назад, не отпуская орган. – Хах, – ехидно сощурившись, она слизала кровь, стекающую по кисти, тем самым освежившись. – Как же хочется сожрать его... – сжав кровеносный центр крепче, та уставилась на побеждённого демона, который лежал в её ногах. – Как тебя зовут?
– Прошу... Съешь его... – хрипло говорил он, умоляя о смерти.
– Повторяю, как тебя зовут? – спросила демоница вновь, присев.
– Нет... Ешь... Съешь моё сердце... – продолжало говорить существо, дрожа от страха.
– Нет, я не позволю тебе умереть, – произнесла девушка, толкнув его рукой в плечо. – Какое у тебя имя?
– ...
– Ну, как хочешь, не мне же страдать... – встав, Мэриэн уже собиралась уходить, как вдруг.
– Key... Меня зовут Key...
– Молодец, хороший мальчик, теперь ты принадлежишь мне, – проткнув ногтём сердце, она доставила своему противнику огромную боль, а после, приложила орган к своей груди, поглощая его. – Идеально.
Пожав плечами, демоница направилась доедать бесов, оставив от оппонента лишь мокрую лужицу.
19.43: в личной машине у архангела №5. Направляясь на найденный адрес своей цели, Швальт очень сомневался в том, что его ждёт. Она знает о его приходе или нет? Что будет, когда он приедет. И в этой всей суете Хвер начал вспоминать ту ситуацию, которая легла в основание его великой кампании. То время, когда тот был юн и жил вне культа...
1967 год, Италия. Флоренция, казино дэ'Бразила (ранее казино Медичи ди Сан-Марко)
Швальт сидел за игральным столом, размышляя на тему того, что же делать. В свои шестнадцать лет он выглядел следующим образом: У него чёткие формы лица и янтарные глаза, под которыми есть лёгкие мешки. Каштановые волосы средней длины, его стрижка – длинный маллет. Имеет лёгкую растительность на бороде. Подтянутое тело, которое полностью отражает его жизненный выбор и привычки. На груди есть проступающие волоски. Есть заметная родинка на левой кисти. Белая рубашка с золотыми, литыми пуговицами с его инициалами. Чёрный вышитый драгоценными металлами корсет поддерживает его спину и служит фиксацией грудной клетки. Также, на нём есть белоснежный фрак, такого же цвета штаны с тёмным ремнём. На ногах у него полированные туфли. В правом ухе золотистая серьга-кнопка с топазом в ней. На левой руке на среднем пальце есть кольцо. Также имеет всегда с собой чёрную трость с ручкой из аурума.
«– Так, на руках червовый туз и дама... Двое передо мной уже пусты, остался только я и синьор Мёбиус. На столе лежат раскрытыми червовая семёрка и король пик. Ещё три карты осталось раскрыть. Нет уж, проигрывать сегодня с такими картами я не собираюсь» – думал шестнадцатилетний Швальт, ослабляя галстук на своём воротнике, перед этим посмотрев на спокойное лицо оппонента. – All In! – произнёс Хвер, выдвигая абсолютно все свои фишки вперёд.
– Что же... Я поддерживаю. All In! – чётко сказал владелец казино, глянув на дилера.
И вот, наступил тот самый момент, когда дыхание перекрывает, а время будто бы замедляется в разы. Дама треф, валет черв и дама пик. На моменте со вскрытием карт, с последней надеждой, будущий банкир произнёс.
– Сет дам.
– Мило-мило... Фулл хаус, – заявил Мёбиус, положив на стол семёрку и даму бубен. – Как слаженно вы вернулись ко мне, денежки, – облизнув губы, падший бог загрёб все фишки, которые были на кону.
– Да ты, быть может, издеваешься... – прошипел сквозь зубы итальянец, от гнева забираясь на игровой стол, замахиваясь на победителя. – Да я тебя!
– Достаточно, – быстро среагировав, дэ'Бразил схватил бунтовщика и быстро обезвредил. – Зовите карабинеров, они уже явно заждались, чтобы встретить этого шулера и возможного серийного убийцу...
– Дрянь! – выкрикнул картёжник, пытаясь выбраться, будто бы из змеиной хватки.
– Дорогие мои игроки, на этом сессия закончена, можете покинуть помещение, – с лёгкой ухмылкой произнёс это владелец казино, сопроводив взглядом тех, кто присутствовал на игре.
– Отпусти! Ты пожалеешь за то, что удерживаешь меня! – продолжал вести себя абсурдно Швальт.
– Ты быть может, не понял... – слегка наклонив голову, он произнёс. – С каких это пор твоя жизнь что-то значит для божественного существа?
– Что? – слегка шокировано произнёс Хвер, перестав пытаться вырваться.
– Сейчас ты пытаешься угрожать первородному богу мудрости... Скажи спасибо, что тебя заберут карабинеры, а не я убил на месте, – промолвил Мёбиус, ударяя того локтём по затылку, отчего нарушитель порядка отключился...
Дальше всё происходило как в тумане. Обвинения, выкрики и перечисление его действий за минувшие годы: «Швальт Хвер, вы обвиняетесь в серийном убийстве собственной родословной ветки! Вы имеете право хранить молчание, иначе все ваши слова будут использованы против вас! Вас направят в участок, где вам будет предложен государственный адвокат, право на которого вы так же имеете». Прибыв в участок, Хвер встретил того, кто стал причиной его дальнейшей жизни...
– Добрый день, синьор Хвер, – произнёс розововолосый парень, снимая белую шляпу с розоватым пером.
Они находились в еле освещаемом помещении, сидя друг напротив друга. Итальянец выглядел очень потрёпано, будто он задержан не менее двух суток, а целых пятнадцать дней. Устало посмотрев на неизвестного, тот сказал.
– Добрый... День, а...
– Масамуно, Масамуно Чиеро, – с лёгкой улыбкой протянул тому руку доброволец. – Можете звать меня просто Чиеро.
– Я не жму руки, – процедил картёжник, тяжело вздыхая от понимания своей безысходности.
– Хорошо, меня прикрепили к вам как адвоката, – безмятежно говорил Масамуно, будто бы его вообще не заботило, в чём обвинялся человек напротив. – Что же, с чего бы начать...
– Перед тем как мы начнём разбираться, я хотел бы спросить, – раздался голос обвиняемого, который старался переосознать случившееся в казино.
– Да, конечно, синьор Хвер, – промолвил парень, постукивая пальцами по столу, на котором лежали бумаги из личного дела напротив сидящего итальянца.
– А... – и тут в его голове что-то переклинило, он решил не раскрывать правду, которую услышал от Мёбиуса, вдруг его вовсе посчитают психопатом? А в этом случае, тот попадёт в лечебницу, а это ещё хуже, чем пожизненное или смерть. – Вам не противно общаться с тем, кого обвиняют во множестве убийств собственных родственников?
– Хм... – адвокат сделал вид, что задумался, перебирая документы с важным лицом. – Нет, нисколечко. Я предпочитаю смотреть на жизнь в позитивном ключе. Не всё является правдой, что говорит общественность. Ты думаешь, что те же христианские верования – правда только потому, что о них говорит общественность? Хах, не смеши! Да я больше поверю в то, что эта дева Мария изменила своему муженьку и свалила всё на какого-то святого ангела, чем реально забеременела от святого духа, – говорил он, ухмыляясь. – Так что... Я больше поверю в то, что любые твои действия вызваны чем-то инородным, нежели ты самостоятельно всё это делал.
– Вот оно что... – задумчиво проронил Швальт, наблюдая за мимикой собеседника.
– Ага, так вот... Приступим к делу, – отложив бумаги, тот достал один конверт, распечатав который, парень произнёс. – Что вы ощущали, когда совершали своё первое убийство?
– Я... Ох, стоило бы вспомнить...
Милан, 1957 год.
Мне тогда только недавно исполнилось шесть лет... С самого детства в нашей семье были очень неочевидные устои. Женщин не воспринимали за людей, будто бы они не более чем ресурс. Так как я был глуп и легко перенимал поведение, то и соответственно влился в такую жизнь. В один день, когда родители снова ссорились, какой-то чёрт дёрнул меня спросить, что происходит...
– Карла, замолчи! – раздался шлепок, а после грохот стеклянного стола, который с громким треском сломался.
– Какой чёрт меня дёрнул выйти замуж за такого слабого идиота как ты, Алессандро, – лёжа на полу, говорила женщина с шикарными блондинистыми локонами, тяжело дыша от полученного удара.
– Вот же ты сука... – мужчина собирался дать ей ещё одну затрещину, как тут же заметил странность. Его жена выглядела слишком уверенной, чересчур уверенной.
– Ну же, давай! Ударь меня ещё раз! Или кишка тонка? – ядовито выдавила из себя эту фразу синьора Хвер.
– ... – но он ничего не делал, будто бы что-то держало его.
– Хах, так и знала, что- – и на этом её схватили за шею, начав душить.
Кашляя, Карла била по нему ногами, пытаясь вырваться. Свободной рукой, ухватив осколок стекла, она ударила острым краем ему в щёку.
– Выкуси, ублюдок! – выругалась женщина, отпинывая мужа от себя.
– Ай! – схватившись за щёку, выкрикнул от боли Алессандро.
– Слабак, – с лёгкой усмешкой сказала жена, отползая назад.
– Да чтоб тебя! – вытащив осколок из себя, тот уже хотел замахнуться, как тут...
– Мам, пап, что у вас происходит?.. – поинтересовался Швальт, проходя в гостиную.
– А? – в один голос произнесли они, повернувшись на него.
– Карла... Какого чёрта он не в школе?! – крикнул синьор Хвер.
– Потому что надо уметь меня слушать, а не думать о том, как задушить меня ночью! – ответила ему на повышенном тоне Карла.
– Вы опять ссоритесь?.. – поинтересовался мальчик.
– Хм... Сын, подойди ко мне, – произнёс отец, подозвав к себе своего ребёнка рукой, на что тот просто взял и подошёл. – Смотри... Я знаю, что ты знаешь правила и устои нашей семьи. Помнишь дядю Лоренцо? – всучив ему в ладонь окровавленный осколок стекла, сказал Алессандро.
– Да... – робко ответил ему сын.
– Хорошо... – задумчиво сказав это, мужчина стал позади него и подтолкнул вперёд со словами. – Бей.
– И что произошло? Вы ударили? – решил уточнить Чиеро, смотря ему в глаза.
– Да...
И я ударил. Раз. Два. Три. Десять. Пятнадцать. Я всё бил и бил, ибо же знал, что в случае непослушания мог и сам получить. Тогда я воспринимал всё очень... Неоднозначно. Я просто прогнулся под его влиянием. Это я осознал через годы. Я жил с этим грузом всю свою жизнь. Я убил её. Я убил свою мать, и об этом никто не узнал... А отец вёл себя так, будто этого никогда не происходило. Даже похорон не было.
– Ага... Выходит, вы признаётесь в том, что убили свою мать в несознательном возрасте? – спросил Масамуно, перейдя в более расслабленную позицию, что-то записывая перьевой ручкой у себя в блокноте.
– Да... – ответил ему Швальт, смотря куда-то в пустоту.
– Так вот, давайте ответьте мне вот на что ещё... Сколько человек вы убили? – задал вопрос адвокат, недоверчиво взглянув на подсудимого.
– В этом году... Я убил все пятьдесят шесть оставшихся родственников, включая отца, – сказал Хвер без капли сомнения в том, нужно ли скрывать точное количество.
– Вот оно что... Я вас понял... – оставив на бумаге кляксу, он собрал вещи и направился к выходу. – Встретимся завтра, синьор Хвер, мне нужно уточнить некоторые факты...
На следующий день они вновь встретились, и далее тоже. Лишь через две недели наступил назначенный суд. Пройдя в просторное помещение, картёжник заметил, что совершенно нет присяжных. Это какой-то частный или закрытый от глаз простого народа суд? Странно... Откровенно говоря, итальянцу было всё равно на то, что говорили вокруг. Рассмотрение дела началось, выступала обвиняемая сторона, у которой были собраны все улики указывающие на убийцу. И вот, наступил момент защиты, в который каким-то образом, всё начало походить на нереальный сон. Адвокат был словно какой-то волшебный маг, использовавший на всех присутствующих какое-то заклинание. В этот момент, юный парниша вспомнил то, что говорил ему Чиеро до начала суда.
– Ах, да... Запомни одну вещь, синьор Хвер. Суд это один большой театр, в котором победит тот, кто первее приведёт свой перформанс к кульминации грамотно использовав все аргументы. Ты даже можешь ничего не говорить, доверься мне.
Что... Что я чувствовал, когда делал это? Отмщение за разрушенное детство? Выполнение долга перед самим собой? Ради забавы? От ощущения безнаказанности после случившегося в тот роковой день? Или же проиграл свою судьбу таковой, какой она была предначертана мне изначально? Неужели у меня не было другого выбора? Я мог сделать что-то иначе? Нет... Не думаю, я в любом случае совершил бы это. И лишь я сам себе судья. Но как можно судить самого себя? Какую глупую мысль я допустил. Что же я чувствовал... Когда липкая, ещё тёплая жидкость попадала на меня, каждый раз, когда я наносил следующий удар. Крики детей, звуки кашля и захлёбывающиеся в собственной крови люди. Люди, которые были мне близки... Тёти, дяди, кузины, отец, даже те, кого я никогда не видел. Как же я их всех ненавидел за введённые устои, за то, что они позволяли вести себя со мной в неподобающем виде. Как же я ненавижу их сейчас за то, что по их вине, из-за их смертей я сейчас нахожусь здесь, боясь вывода судьи. Эта ненависть буквально бурлит во мне, всё время и никогда не утихает. Я устал прятать свои чувства, но... Кто заставил меня это делать? Я же сам совершал убийства. И я сам... Да к чёрту! Да, мне нравилось убивать. Да, мне нравилось смотреть на их посмертные гримасы. Да, мне нравилось, что именно от моих рук погибли все они. Но больше всего мне доставлял удовольствия факт того, что все их деньги. Абсолютно все! Теперь принадлежат мне... Но теперь-то я понимаю, что если этот адвокатишка не оправдает меня, то я заставлю его почувствовать, то же, что чувствовали мои родственники, когда я их убивал. Он это моя надежда. И как только этот глупый Чиеро вытащит меня отсюда... Бам! Я стану главным обсуждаемым объектом во всей грёбанной Италии... Выкуси, Муссолини! Теперь я персона нон грата! Я стану не просто известным, я ворвусь и стану главным экономическим столпом. И никто больше не посмеет усомниться во мне. Никто!
– По всем нашим аргументам и показаниям... Швальт Хвер – виновен! – раздался голос юриста обвиняемой стороны, который тут же вырвал картёжника из плена его разума.
– Что... – выдавил из себя итальянец, посмотрев на своего адвоката напуганными глазами, словно у загнанного в ловушку кролика.
– Подождите-ка, ваша честь, у меня остался ещё один аргумент! – заявил Чиеро, щёлкнув пальцами. Его взгляд изменился, а со стороны Швальта, а точнее смотря его глазами можно было заметить, как от его защитника исходит странная темноватая аура.
Я... Проиграл? Я действительно бесполезен и должен умереть? Я... Хочу...
– Всем встать! Суд удаляется на вынесение решение, – раздался громкий мужской голос, обозначающий лишь одно...
– Всё прошло так, как я и ожидал, – прошептал ему Масамуно, подмигнув.
– Что? – спросил Швальт, недоумевая.
– А? Не обращай внимания, мысли вслух, – с явным самодовольным видом произнёс адвокат.
– Чиеро, если меня освободят... Могу ли я... Финансировать вас? – поинтересовался Хвер, прощупывая почву.
– С чего бы такой интерес и рвение? – промолвил парень, стараясь особо не снимать с себя лицо обеспокоенного представителя стороны защиты.
– Я вспомнил, где я видел вас... Ваши люди раздавали брошюры с вашим лицом по вступлению в верование «Ники», – ответил ему итальянец, на что тут же ему закрыли рот и серьёзно сказали.
– Потом, – с максимально хладнокровным видом он дал ответ ему, заметив то, как выходит судья выносить приговор.
– Согласно с рассмотренным делом, и выслушав обе стороны, суд вынес решение, что Швальт Хвер – невиновен в обвиняемом его преступление...
Выходит, так всё и началось, м-да... Сначала мне дали отсрочку на девятнадцать лет, потом сделали куклой, а после и вовсе архангелом номер пять. А теперь... Теперь я стою перед дверью той, кто разрушил всю мою золотую империю, которую я строил с момента того самого суда.
03.02.2018
Тяжело вздохнув, Швальт посмотрел пустым взглядом на дверь, за которой скрывалась его цель. Всё, что отделяло его от неминуемого – один проворот ручки. Двадцать минут назад за другой стороной дверей.
– Итого... Судя по древним письменам, которые собирала эта... Другая я. Для того что бы противостоять чему-то, что... ЧЁРТ! Точно, я такая тупая... – прильнув к доске, Агаци стала изучать информацию на ней, но довольно быстро пришла к нужному умозаключению. – Если Мария перестала на меня рыть информацию, другая я сбежала, а от Швальта началось затишье... Это может значить лишь то, что меня уже нашли. И, вероятнее всего, уже знают, где именно я живу, – метнувшись в другую часть комнаты, Салин взяла нужную ей книгу, а если быть точнее – манускрипт. – Мне нужна она... Мэриэн. Но для ритуала нужна дорогая мне вещь, чёрт!
Тяжело вздохнув, женщина решила порыться в своей коллекции и первое, что она заметила – её дорогое золотое кольцо с двумя бриллиантами.
Сеул, 1997 год.
Я уже и не помню, как давно это было... То время, когда я жила счастливо. Ну, или почти счастливо. Когда мне было три года, одна из моих сестёр – Крона, погибла во время проявления своего этрата. Я совсем не помню её, но... Мне говорили, что она очень любила и ценила меня. Мне очень жаль, что я так и не смогла её нормально запомнить. Мне было семь лет, когда родители поручали мне нянчить моего младшего брата Фроуза, который приносил мне множество нервных срывов и понимание того, что детей я никогда не заведу. Старшие брат с сестрой, Левен и Роксана, пытались помогать мне, но из-за занятости родителей они совмещали учёбу и ведение домашнего быта, отчего мне приходилось делать и понимать все аспекты в воспитании младшего самостоятельно. Точнее, всем этим занималась Роксана, она... Она даже слишком нагружала себя, настолько сильно, что не заметила как сгорела в этом. Левен же... Ох, Левен... Мой старший брат... Я его не виню ни в чём. Он был просто неправ и во многом ошибался в силу своего возраста и отсутствия внимания родителей. Он ведь первый ребёнок, который всегда должен быть на подхвате у взрослых, быть примером для младших и далее по списку. Но... Тогда я не понимала того как много на него взвалилось ответственности. Возможно, я просто... Слишком много думала о себе, хотя, о чём это я. Никогда нельзя думать много о самой себе, ведь надо делать это постоянно! Эх... Сколько же моя семья пережила в те года...
Убегая по переулкам от парочки мужчин, Агаци уже изрядно отбила себе ноги. Одна из застёжек на её обуви треснула, мозоль лопнула, что пустило от её стопы до голени резкий болевой импульс. Увидев перед собой средней высоты ограждение, она крепко зажмурила глаза и прижала украденную вещь к своей груди. Разгон. Неприятный, грубый ветер ударил ей в лицо, развевая чёрные волосы. Оттолкнувшись от стены, та перепрыгнула преграду на своём пути. Во время приземления, девочка покатилась по земле, а сандалия слетела с её ступни. Пролежав на боку около минуты, та сообразила, что «хвост» отстал, и можно идти домой. С трудом поднявшись, Салин положила сворованное добро на ближайшее сухое место и с недовольным видом отряхнулась от пыли.
– И вот откуда столько шумихи, вокруг... – развернув полиэтиленовый пакет, воровка заглянула внутрь. – Подгузников, детской присыпки, смесей и яблок. У них там такого целые полки, чего кричали всякое своё: «Остановись! Мы тебя на мясо пустим!» Совсем уже не умеют себя вести с дамой, ещё и... Вот чёрт... Мозоль содрала... Болит. Жутко... – прикусив щёку изнутри, девчонка ударила себя по лицу за неосторожность. – И не с таким ведь справлялась, верно? Верно! Но от старших мне влетит по полной...
Так Агаци и направилась искать знакомый путь в свой старый и слегка заброшенный другими жильцами дом, но не перестающий быть всё таким родным дом. Быть точнее, это был апарт комплекс солидных размеров, квартиру в котором давно купили почти за копейки прадеды воровки, которые были хорошими знакомыми с организаторами стройки. Пятиэтажное здание представляло собой серую бетонную массу с окнами и лестничными пролётами как по всем стандартам азиатских стран. Внутри каждая квартира была довольно роскошной по меркам того времени, но сейчас... Это выглядит как настоящий дом с призраками, коими называли семью девочки. Сказ о призрачном семействе Салин из 410 квартиры ходил по району их жительства чуть ли не с самого рождения юной леди. Но, что ей, что её родным было плевать, всё чего они хотели – выжить. Но почему же построение практически заброшенное? Потому что жилых квартир там осталось всего четыре, а именно: 410, 306, 109, 110. Остальные жители это никому ненужные старики, которые буквально медленно умирают, чувствуя боль каждый день. Каждый раз, переступая порог своего места проживания, девочка надеялась на то, что ей скажут, что всё вокруг происходящее просто сон и всего этого нет. Всего этого...
– Левен, я просила тебя сотни раз заставить его замолчать! Неужели тебе тяжело помочь сестре, которая пишет курсовую работу?! От этой работы, между прочим, зависит вся моя жизнь! – возмущалась старшая сестра на своего брата. Тот в свою очередь не менее раздражительно отвечал ей.
– Ты думаешь, что мне не всё равно на его крики? Или на твою курсовую? Мне это всё не сдалось, Роксана! Я не собираюсь выполнять то, что должны были сделать наши непутёвые мама и папа! – отстаивал свою позиции он, на что тут же получил пощёчину. – Да как ты...
– Да как ты смеешь такое говорить о них! Если тебя в детстве не полюбили должным образом, то это не значит, что они так хотели или уж, тем более что это наша вина! – возразила ему студентка, по щеке которой покатилась слеза. – Да если бы не вы, я бы не пошла сама добиваться какого-либо места в этой жизни! Если бы не ты, Агаци и... Ох... Агаци, это... Ты не так всё поняла... – наконец заметив неожиданную гостью с пакетом, Роксана замешкалась и со стыда не придумала ничего лучше, кроме как быстро метнутся в другой угол комнаты, дабы продолжить писать свою работу.
– А вот ты и явилась... Крыса чёртова, – надменно насупившись, он с довольно грубым тоном сказал. – Иди, укачай этого идиота, чтобы в комнате была гробовая тишина, – после данного приказа, юноша прошёл к чему-то похожему на кухонный уголок, раздвигая ногами пакеты с мусором.
– Но... – подала голос Агаци.
– Никаких «но», всяко лучше, чем, если ты снова будешь пытаться пересобирать какой-то шлак из мусорки в мусоро-роботов, – резко заткнул её брат, одарив своим «фи».
– Хорошо, как скажешь, Левен... – грустно проронила девочка, вернувшись к колыбели малыша Фроуза.
Он продолжал раз за разом взваливать на нас с сестрой свои обязанности и капризы. Она не могла нормально учиться, а я заниматься своим «недетским» инженерным увлечением. Родители же попросту закрывали на это всё глаза. И я жила так весь период того времени, пока годами позже брату не поставили ультиматум...
Сеул, 2003 год.
– Это невыносимо... Просто невыносимо! Кем ты вырос?! Разве так мы тебя воспитывали?! – восклицала мать семейства, утирая слёзы с уголков глаз носовым платком.
– А вы хотели, чтобы я был послушным как моя сестрица-паинька?! Ещё чего! – возражал им сын, сжимая в руке карандаш до громкого треска.
– Чего мы хотели?.. – крепче прижимая к себе жену, начал отец. – Чтобы ты уважал нас! И как минимум помогал нам в бытовых делах, что уж тут говорить про помощь в заработке, когда твоим родителям сократили зарплату в три раза! – громко говорил он с довольно суровым нравом.
– А за что вас уважать? За то, что вы потратили всё моё детство на одни лишь заработки и рождения детей?! Или за то, что вы ни разу не поинтересовались, чего я хочу?! Может, не стоило рожать так много детей, чтобы они не раздражали вас?! – кричал парень, поднявшись на ноги. – Вы бы знали, как я вас презираю...
– Да ты о чём?! Ты хоть видел, что делает Фроуз?! Ему только шесть лет, а он уже начинает повторять за тобой! Знаешь что... С-сын... Мы не хотели, но мы вынуждены это сделать. Либо ты начинаешь зарабатывать деньги и приносить их нам, либо ты просто уходишь отсюда! Даже Агаци старается лучше, чем ты! – вновь подала голос Фроза, которая давно перестала плакать.
– И вот опять! Опять вы говорите обо всех кроме меня! Вам вообще есть до меня дело?! – сделав глубокий вдох, тот уверенно прошёл к входной двери. – А знаете... Я сваливаю с этого тонущего корабля, может, как и эта идиотка Роксана смогу порвать с вами все отношения. Но... В отличие от неё я не буду давать вам ложных мечт, коих вы не заслужили.
В тот день он ушёл от нас. Навсегда. Как я узнала годами позже при сотрудничестве с Марией... Он был застрелен в одной из передряг где-то за городом. А я так и осталась воспитывать младшего брата, пока родители потихоньку начали спиваться и чаще пропадать на мелких работах. И я... Решила пойти на крайний риск.
Сеул, 2005 год.
Когда мне исполнилось пятнадцать... Я решила послать к чертям здравый смысл и дабы дать своему младшему брату надежду на жизнь я попросту пошла на панель. У меня на тот момент не было другого выбора. Я была вынуждена так поступить, наверное, моя жизнь пошла бы по другому пути, если бы я выбрала другой вариант заработка. Там где я устраивалась, никому не было дела до легальности, а уж тем более возрастного контингента.
– Итак... Это твой первый день, это нелегально, но... Никто не должен понять, что тебе нет восемнадцати. Поняла? – говорила Агаци сама себе в отражение, оттягивая пониже своё короткое блестящее платье, которое та украла несколькими неделями ранее, как тут её дёрнули за руку.
– Сестра... Ты куда? Мне страшно... – заявил восьмилетний Фроуз, невинно хлопая глазками.
– Слушай, понимаешь... Я нашла друзей и хотела бы с ними погулять сегодня. Прошу, будь паинькой, – взяв его за ладошки, она сложила их вместе, слегка поцеловав, а после закрыла ими рот мальчишки. – Ты будешь в безопасности до тех пор, пока я не пропаду как Левен или Роксана. Я обязательно вернусь вовремя. Тебя никто не украдёт и не съест. Ты всегда будешь под присмотром старшей сестры. Кивни, если ты меня понял, – после её речи он незамедлительно закивал. – Вот и славно, увидимся вечером. Никому не открывай дверь кроме мамы и папы, договорились?
– Ага, – покорно заявил младший брат, наблюдая за тем, как сестра покидает отчий дом без родителей или их предупреждения.
– Вот и славно, увидимся! – забрав сумочку и надев каблуки, Салин вышла на улицу. Уже снаружи, сделав вдох и выдох, та подошла к шатким перилам и посмотрела на облачное небо. – Ты сможешь... Ты... Нет, я сделаю это для семьи. Я сделаю это для себя.
И я отправилась на свою работу. Меня сразу заприметил какой-то богатый мужчина, как выяснилось позже, это произошло, ведь я была довольно привлекательной. Таких девочек как я в том возрасте кличут не иначе как нимфеткой. Я его не видела и не слышала, мне сообщила о съёме моя начальница. Это был мой шанс заработать деньги и помочь родителям. Но я никак не могла знать о том, какой именно клиент меня снимет...
Машина, в которой везли Агаци, остановилась где-то у частного дома в одном из престижных районов.
– Извините, сэр, а мы уже...
– Выходите из машины, другой мужчина снаружи доставит вас в гостиную к господину, – подал голос водитель, покидая машину, дабы открыть ей дверь.
– Допустим... Хорошо? – её выпустили, а Салин в свою очередь быстро перебирая ногами, как нервные тёти на каблуках в фильмах ужасов во время сцен погони, прошла к воротам, которые ограждали частный сектор от дороги. – Кхм... – нажав на звонок, та услышала как кто-то довольно громко и быстро идёт к ней. Открыв дверь, некий дворецкий впустил её внутрь.
– Проходите, мисс, – заявил паренёк, запуская её внутрь. – Господин уже ждёт вас, он совсем заскучал.
– Хорошо... – податливо произнесла она, заходя в дом. – Ого... У вас тут так... Просторно?..
– Да, мистер старался сделать всё очень... Большим. Прямо под стать его фигуре, – ответил ей сопровождающий.
– Вот оно что... – крепче сжав в ладони маленькую сумочку, воровка ощущала некий дискомфорт.
– А вот и господин, – открыв широкие арочные двери с красивым витражом, дворецкий сделал поклон ей, этим жестом впуская внутрь, а после и вовсе закрывая за ней вход.
– Ох... Кхм... Добрый вечер, господин?.. – неловко произнесла Агаци, сделав пару шагов вглубь комнаты.
– А вот и моя обещанная лилия приехала, – к ней развернулся мужчина средних лет довольно низкого роста с ехидной ухмылкой. – Я уж думал, что я сегодня не встречу тебя, дорогой мой цветок, – промолвив заказчик, постукивая пальцем с золотым кольцом на котором красовались два больших бриллианта по гранёному стакану, внутри коего плескался по стенкам джин.
– Ваша кто?.. – недоумевая, переспросила девочка, неловко улыбнувшись.
– Моя водяная лилия, – встав со своего места и положив руку на пояс своего махрового халата, он поставил свой алкоголь на стол, а после развалистой походкой подошёл к ней, слегка приобняв за талию.
В ответ на его действие Салин лишь невольно охнула, чуть не рухнув на пол из-за того что не привыкла ходить в обуви на каблуках. Её смутил запах из его рта, это было что-то между недавно выкуренной сигаретой и похмельем с нотками чего-то ментольно-мятного. Еле сдержав себя чтобы не скривиться от отвращения, она выдала лишь нелепую улыбочку. Попытавшись увернуться от его резкого поцелуя, воровка решила попробовать пойти на риск. Либо пан, либо пропал. В её не совсем светлую голову, пришла идея стащить его кольцо.
– Сэр... Прошу вас, давайте лучше... Перейдём на диван, – произнесла она, обхватив своей ладонью его ладонь с украшением и потянув в сторону ложе заказчика.
– Не стоит называть меня сэр, мистер или господин, просто зови меня – Ли... Ли Хон, – с неоднозначной улыбкой, похожей на оскал проговорил Хон, покорно направившись за ней.
– Как скажешь, Ли... – ответила ему Агаци, толкнув вперёд на диван, а после усаживаясь ему на торс.
Это было мерзко... Я была настолько лицемерной в тот момент и была поглощена желанием украсть, что не заметила того, что всё это шло будто бы по заранее подготовленному плану.
Целуя его, Салин водила своей ладонью по его телу, параллельно с этим аккуратно выкручивая кольцо с его пальца. В этот момент время, будто значительно замедлилось, она нервничала, и ей было тяжело дышать. Но ей попросту приходилось терпеть и строить вид о том, что всё в порядке и она ведёт данное действие уверенно. Когда украшение почти слетело с его фаланги, тот резко отдёрнул руку и громко шлёпнул ею по ягодице воровки, отчего та довольно громко охнула. Но в полнейшее возмущение та пришла тогда, когда этот негодяй начал переминать её тело своими липкими, короткими пальчиками. И в этот момент, Агаци посетила ещё одна идея: повторно взяв его ладонь в свою, новоизбранная распутница потянула её вверх, вместе с этим с лёгкостью стянув желанное кольцо, которое тут же бесшумно упало на пол, а саму его мозолистую руку она поместила себе на щеку.
– Ли Хон, а вы знали, что я очень хорошо имитирую кошек? – решила продолжать план по краже девочка, не снимая своей «маски».
– Даже так? Ну-ну, покажи-ка, – произнёс он, ухмыльнувшись.
Спустившись на пол, Салин встала на четвереньки и стала ползать по кругу, повторяя обычные плавные движения кошек, которых та часто замечала на улице. Во время сего перформанса, выхватив перстень с ковра, юная леди поднялась обратно на диван.
– А вы знаете, что ещё я могу? – промурчала она.
– И что же? – жаждуще спросил владелец дома.
– А вот что... – резким движением, уткнув его лицом в свою незрелую грудь, та быстрым движением сунула кольцо в сумочку, которая лежала между бедром мужчины и спинкой дивана. – Вам нравится, сэр Ли? – с гримасой отвращения поинтересовалась Агаци, на что в ответ получила лишь несвязное мычание. – Ох... Я поняла вас, – отпрянув от него, девочка встала и отошла на пару шагов назад. – Может, выпьем немного джина?
– Ну, уж нет, моя милая лилия, ты уже достаточно разгорячила меня до этого... – облизнув пересохшие губы, промолвил он.
– Что вы имеете в виду? – непонимающе спросила Салин.
– А вот что... – встав на ноги, тот лёгким движением руки скинул с себя халат, а после прижал её всем своим телом к барной стойке, которая находилась напротив дивана. – Теперь я поведу, – после этих слов Ли Хон пустил свою ладонь ей под платье.
А дальше была боль. Очень мерзкая, липкая боль. Мне было неприятно от своего нового дела, я хотела сбежать, но... Меня начали держать силой. Я пыталась бороться, но ничего кроме боли я не могла испытать. Внутри меня засело это чувство... Чувство липкой сковывающей мерзости, которая невыносимо душит где-то в груди. Грязь. Меня тянули за волосы, били по телу, измывались надо мной как над человеком. Неужели я достойна этого? Почему я выбрала это... Но у меня не было другого выбора, ведь всё это лишь потому, что я решила помочь родителям. Я всё это время держала в голове то, что я делаю это ради семьи. Я заслужила всю эту боль. Я заслужила всё, что со мной происходит. Я заслужила эту грязь. Я... Заслужила всё это, ведь никто больше не сможет помочь моей семье, моим родителям, моему брату... И лишь на утро я вернулась домой. Фроуз был на меня обижен, а родители... Они... Назвали меня потаскухой. В итоге мне пришлось дальше лгать им о своей работе, а про этот случай сказать, что я была в клубе. Ведь мои родители не должны знать, что их дочь грязная распутница. Но... Это уже не важно... Уже ничего не важно.
03.02.2018
– Да... Столько воды с того времени утекло... Главное, что оно уже прошло, – произнесла Агаци, переминая колечко между пальцев, а после кинула свой взгляд на пистолет, полностью украшенный бриллиантами. – Ах да... Глок подаренный моей бывшей начальницей... – подойдя к нему, та взяла его в руку и начала осматривать каждый драгоценный камень влитый в него. – В целом... Он вполне может мне подойти, да и колечко это в разы дороже него будет, – отложив перстень в сторону, женщина направилась в центр комнаты, где уже была начерчена пентаграмма, в центре которой был выведен бутон розы видом сверху. – Тот день я помню как сейчас...
Санкт-Петербург, 2012 год.
В главный офис Ивановой вызвали годовалую работницу – Агаци Салин. Пройдя внутрь, она неловко потирала руку, осматриваясь. Преступница бывала тут довольно много раз за прошлый год. Кресло её начальницы было повёрнуто спиной к ней. Оно было довольно широким, настолько, что видна была только рука в пиджаке, держащая дымящуюся сигарету, закреплённую в мундштуке.
– Мисс Иванова, вы желали меня увидеть? – подала голос работница, сделав лёгкий поклон.
– Ох, до чего же такая формальность, Агаци? Зови меня просто Мария, – повернувшись к ней, мафиозница ухмыльнулась, встав с места и разведя руки в стороны. – Я думала, что ты не придёшь, – сбросив пепел, та затушила сигарету и сняла её с мундштука. – Так вот, в честь года совместной работы, я бы хотела сделать тебе один недорогой подарок, – пройдя к шкафу с большими стеклянными вставками, Мария его открыла, доставая оттуда чёрную коробку перевязанную белой лентой. – Вот он, давай, открывай, – протягивая ей свой подарок прямо в руки.
– Ого... – поднеся его к уху, та потрясла его. – Что тут у нас?.. Ну, наверное, какой-нибудь набор кухонных ножей, – предположила Агаци вслух.
– Да, ты совершенно права, дорогуша, – пройдя к своему рабочему столу, Иванова опёрлась об него, скрестив руки на груди. – Открывай.
– Так... – одним движением пальцев развязав ленту, Салин открыла крышку коробки. Перед ней предстал белый Глок 19 полностью усыпанный бриллиантами с выгравированной золотом надписью «Для одной и единственной А.С», лежащий на красной махровой подстилке. – Что... Это... Это же, наверняка очень дорогой подарок, мисс Ива- Мария... Я... Я даже не знаю, как вам... Тебе отплатить за этот широкий жест... – неловко заикалась она, шокировано смотря то на подарок, то на свою начальницу.
– Я очень рада, что тебе понравилось, как знала, когда заказывала... Цени его, никто и никогда ранее не получал такого от меня. И запомни, что в смутную минуту, когда наши взаимоотношения будут на грани взаимного убийства... Если я увижу его у тебя то, несмотря на все наши обиды, я буду рада вновь принять тебя к себе. Запомни это, – промолвила мафиозница, подходя к ней, дабы похлопать по плечу. – А теперь... Удачного рабочего дня, напарница!
– Спасибо тебе... Мария, я... Никогда не забуду об этом... Никогда... Я буду хранить его до конца своих дней.
03.02.2018
– Да, он точно подойдёт для ритуала! – заявила Агаци, накрыв кольцо каким-то дневником.
Пройдя к пентаграмме, она положила в центр пистолет. Прокрутив в руке ритуальный нож, который та обнаружила и стащила во время одного из своих путешествий, Салин сделала надрез на фаланге своего пальца. Капнув на оружие ровно десять капель своей крови, преступница открыла древние письмена, которые украла в забытом всеми церковном склепе имени «Экуто Сако».
– Вот оно, здесь... Кхм...
О, Владычица Мэриэн, в тени рождённая,
О, тень мироздания, к тебе я взываю,
Собери мне богатства, что в мире скрывались,
Тайны сокровищ, что во тьме затесались.
Сквозь тени и мрак, что стучат в унисон,
Как сердце, твой шёпот прибудет в мой сон,
Укажет мне путь, и покажет тебя,
А в ответ отбери всё, что есть у меня!
Мою душу, богатства, семью и друзей...
И изволь, но сейчас же себя покажи!
В это время в Погребительном Чреве... Мэриэн спокойно обгладывала труп заблудшего путешественника из другого мира, как вдруг... Над ней появилась пентаграмма, которая засосала демоницу в себя, вытолкнув её в Шаронэль, в квартиру Агаци. Раздался стук в дверь.
– Ты... Ты меня призвала?.. – с полухрипом спросила она, стоя на четвереньках как какой-то дикий зверь.
Просто кивнув ей в ответ, Салин уже хотела забрать свой подарочный пистолет, как тут его выхватила адорождённая и сломала в своих руках, начав поглощать и преображать его в энергию вокруг своего кулака.
– Кто?.. – кратко спросила человекоподобная, вставая на ноги и проходя к входной двери.
Провернув ручку, Мэриэн встретила на пороге высокого голубоволосого мужчину с седой прядью, которому явно уже было за тридцать.
– Вот оно что... – ухмыльнувшись, та раскрыла кулак и сделала резкий выпад в сторону того ради убийства которого её призвали в этот мир. Но тут, неожиданно её оппонент увернулся, а девушка полетела на пол, пробив бетон своей рукой.
– Жалкая... – угрюмо цокнул Швальт, смотря на неё сверху вниз.
В ответ он получил лишь молчание. Негодующая демоница сделала выброс преобразованной энергии, дёрнув руку назад. Взрыв. Многоэтажное здание рухнуло в мгновение ока. Адорождённую вырубило и засыпало обломками, жильцы этих апартаментов умирали, а Швальт и Агаци... Хвер стоял на платформе из золота, которая держалась скреплённой с землёй на тонкой ветке. Салин же медленно вставала, откидывая в сторону кусок обваленной стены. Повсюду было пыльно, где-то слышались людские предсмертные постанывания, а женщине совершившей ритуал призыва стоило лишь поднять взгляд, дабы увидеть своего оппонента. Облизнув пересохшие губы, та моментально щёлкнула пальцами. Позади банкира появилось ружьё, которое тот тут же перехватил и превратил в золото.
– Чёрт... – процедила сквозь зубы преступница, готовясь уворачиваться, но...
Её готовность была фальшью, вокруг соперника начали появляться огнестрельные оружия, которые моментально выстреливали. Мужчина в свою очередь не собирался умирать, стукнув тростью по платформе, тот заставил аурум деформироваться. Взмыв вверх, металл превратился в защитный купол, который отразил все пули.
– Копьё Мии, – донеслось из его уст.
Раздвинув защитную стену, тот метнул довольно больших размеров копьё в сторону женщины. Увернувшись, та заметила, как при попадании в подлокотник подгорелого дивана древковое оружие исчезло, превращая молекулы воздуха в радиусе метра в золотые крупицы. Сжав ладонь в кулак, тот превратил частицы в продолговатые мелкие иглы, которые в эту же секунду устремились прямиком в Салин. Отпрыгнув в сторону, она создала в руке ружьё, которым закрывалась от летящих в неё снарядов. Преобразив в ладони кусок бумаги в маленький серебряный шар, та метнула его за спину Швальту.
– Juno position, – промолвил Хвер, нацелившись на кусок стены.
Между ним и объектом появилась полупрозрачная золотистая нить, которая позволила мужчине вертеть им как угодно. Замахнувшись, тот хотел снести соперницу, но она... Запрыгнула на обломок и призвала ружьё, нацелив его на оппонента.
– Бам, – сделав выстрел, Агаци исчезла из его поля зрения.
Увернувшись от пули, банкир заметил, что шар, который запустили в него несколькими мгновениями ранее – пропал. Сама же террористка вернулась на поле боя неожиданно: упав ему на плечи, та свесила ноги, обхватив ими его шеи.
– Ты сдохнешь, – схватившись ладонями за его подбородок, Салин потянула его голову вверх, дабы оторвать её от тела, а она могла это сделать.
– Стерва... – еле-как произнёс мужчина, как тут же...
Всплеск энергии. Женщину откинуло от него на пару метров. Вокруг него образовался золотой полупрозрачный кокон. Лопнув свою защиту, Швальт ударил по платформе тростью, создавая новые возвышенности, одна из которых подняла и соперницу. Пошатнувшись, Агаци сделала рывок, сломав колонну. Влетев в противника, террористка ударила его кулаком в лицо. Мужчина в свою очередь не выстоял и упал. Спустившись на землю, оппоненты переглянулись.
– Ружья хаоса: Карусель, – донеслось со стороны Салин.
Вокруг неё, как пули в барабане револьвера стали появляться восемь ружей, которые выстреливали по очереди по лежавшему архангелу. Сконцентрировавшись, он во время уворотов и перекатов встал на ноги и по-аристократически отряхнулся.
– Большой куш, – вокруг Хвера начало появляться множество мигающих золотых звёзд, которые выстроившись в линию, совершили разрез, направляющийся прямиком в террористку.
Женщина в ответ на данную технику лишь пригнулась, но часть её волос была срезана. Сделав выпад, Агаци хотела сбить его с ног, как вдруг... Достав с пояса пистолет, Швальт сделал точный выстрел ей в плечо. Свист. Звук соприкосновения пули и металла. Раздались искры, резкий звук электроники, она хотела схватиться за раненое место, но не могла, ведь её кожа могла загореться от такого контакта.
– Чёрт... – проронила Салин, пока её голос слегка наполнялся помехами.
Отступая назад, пока её противник находился в шоке от увиденной картины, та поспешила скрыться с места битвы в поисках нового убежища.
– Что это... Было?.. – недоумевая, спросил сам у себя банкир, роняя оружие.
Вечером в доме у Эвана.
– Вот так она к нам и набрела, говорит, что может быть хорошим союзником, – произнёс Эн, представляя всей команде террористку.
– А... Выходит, что... На тебя они тоже охотятся? – спросила у неё Юлья, размешивая сахар в чае.
– Да, именно, – ответила ей Агаци, потирая перебинтованное плечо.
– Вот оно что, – многозадачно пробубнила себе под нос француженка, наблюдая за недоверчивым взором Юки.
– Так вот, вернёмся к моему вопросу, зачем ты нам? – возник в диалоге Ника, недовольно потирая между собой пальцы левой руки.
– Потому что я могу быть хорошей помощницей со своими разработками и в целом боевой единицей. Я ограбила множество миллионеров, чего мне стоит сражаться с какими-то умалишенными культистами? – произнесла Салин, стараясь не обращать внимания на одного довольно таки громадного слона в комнате.
– Шушу, что ты думаешь? – поинтересовался солнцеликий.
– Я не против принять её. Чем больше количество союзников – тем лучше, – заявил бог воды, всматриваясь в ранение новоприбывшей.
– А ты, Рэндел? – вновь донеслось от божества солнца и небес.
– В целом... Если она у нас владеет робототехникой, военной техникой и ружьями... Это может быть вполне полезно, – ответил ему Мейстер, подходя к Юрэну. – Слушай, тут особо не интересно, пойдём отсюда, тем более тебе не надо особо вникать в их споры.
– А? Да... Конечно, сэр Мейстер... – произнёс Сюн, уходя вместе с ним на второй этаж.
– Что остальные думают? – опять спросил Ника, на что получил лишь одобрительные кивки и согласия, ото всех кроме Адольфа, которого тот удачно перебил. – Тогда, все свободны!
На это ребята разошлись по комнатам, а Люхтен... Помчался за богом солнца и небес.
– А меня спросить не забыл, чучело солнечное? Моё мнение так-то тоже важно как одного из лучших членов команды! – доносилось из уст немца, который был явно зол на своего товарища.
– Итак, Агаци, ты можешь показать мне своё ранение? – произнёс Шушу, подходя к ней.
– Нет. В это я вынуждена вам отказать, вы должны соблюдать личные границы и я надеюсь, что не будете настаивать на своём, – с серьёзным выражением лица ответила на его просьбу Агаци.
– Я тебя понял, что же, не буду отвлекать тогда. Эн, пойдём на улицу, хочу показать тебе пару приёмов по контролю энергии! – обратился к безднорождённому мужчина, выходя наружу через входную дверь.
Но... Кроме Адольфа был ещё один человек, который не выразил своего мнения. Мария. Она смотрела на неё с абсолютно холодным взглядом.
– У тебя хватило смелости высунуться из своей норы, Салин? – эта террористка была единственной азиаткой, к которой Иванова не обращалась как к узкоглазой, нет, наоборот... Мафиозница видела в ней нечто... Большее, чем просто ненавистную представительницу иной расы. Встав с дивана, та подошла к ней ближе и рассмеялась от того что увидела. – Так ты ещё и не настоящая... Ох, Салин... Всё-таки остались мозги в твоей головушке, – постучав пальцем по её лбу, да так сильно, что русская почувствовала металл под слоем кожи. – Не переживай, никто из них не узнает о твоём маленьком секрете, дорогая. Да и рассказать о нашем общем ты не успеешь.
– Почему это? – строго спросила её Салин.
– Потому что завтра я тебя прикончу, – ответила ей женщина, а после оставила одну в гостиной.
Где-то поздно ночью в подвале культа Эван всё ещё сидел на привязи.
– А?.. Кто это?.. Прошу... Не надо... Я понял... Я всё понял...