3
Утро приходит не с солнцем, а с тишиной.
Такой, в которой слышен каждый вздох дома.
Лив проснулась без тревоги, но и без ощущения отдыха. Её глаза открылись в полутьме, где угли в очаге всё ещё мерцали под пеплом. Астрид уже ушла — плед аккуратно сложен, кружка вымыта и поставлена на край стола.
Как будто гостья не хотела оставить ни следа.
Но воздух в доме всё равно изменился. Стал... менее тяжёлым.
Лив поднялась.
Снежик ждал её у двери, как всегда, только теперь не спал, а сидел, всматриваясь в щель между досками. Его крылья были слегка приподняты, а глаза светились спокойным вниманием.
— Чуешь? — спросила Лив.
Он кивнул. Едва заметно.
Не тревога.
Не опасность.
Просто новое утро, в котором кто-то кроме них дышит на этом острове.
Лив оделась быстро — накинув броню и мех поверх простой рубашки. Без церемоний. Только снаряжение, привычное, как вторая кожа.
— Пойдём, — сказала она Снежику. — Пора поговорить. Пока они не натворили глупостей
Они шли по заснеженной тропе, ведущей к старым домам у южного края поселения. Эти постройки давно не использовались — хозяева ушли в ту самую ночь, и с тех пор двери были закрыты.
Теперь две из них были распахнуты. Из одной тянулся дымок. В другой кто-то расставлял оружие по привычке, будто жил здесь всю жизнь.
Команда Иккинга уже была на ногах.
Иккинг сидел у карты, разложенной на плоском камне, Астрид — стоя, с кружкой в руках. Сморкала вытаскивал из мешка драконьи лакомства, а Задирака... пытался поймать еду языком, жонглируя грибами.
Лив появилась без звука — как обычно. Но они почувствовали её.
— Доброе утро, — сказал Иккинг, поворачиваясь. — Или хотя бы утро.
Лив кивнула.
Снежик опустился рядом, его тело расслабилось, но хвост всё ещё подрагивал — он был начеку.
— Не думала, что кто-то будет жить в этих домах, — бросила Лив, взглядом обведя окрестности.
— Мы не трогали вещи. Только подложили дров, чаю. Всё, что нужно, чтобы не замёрзнуть.
— Ну в целом вы можете лететь домой, с проблемами моего острова я розберусь сама.
- Ну уж нет! В той ситуации не только твой дракон мог пострадать, а и наши! - бросила в ответ Астрид.
- А может нам и вправду полететь домой, взять одежду потеплее и вернуться? - тихо предложил Рыбьеног.
Лив ничего не ответила. Только посмотрела на Снежика. Тот подошёл к Беззубику, слегка ткнул его носом. Чёрная фурия фыркнула, но не отступила — просто ответила мягким, знакомым жестом. Они друг друга поняли.
— Я не буду вас заставлять улететь, — наконец сказала Лив. — Но все же,
Задирака подал голос:
— Ну, сперва — из любопытства. Потом — потому что нас чуть не сбили с неба. Ну а теперь... кажется, мы тут надолго.
— Задирака... — Астрид одёрнула его.
— А что? Я честен.
Лив скрестила руки.
— Честность — редкая вещь. И опасная.
— Зато с неё всё начинается, — сказал Иккинг. — Мы не пришли отбирать. Мы пришли... вернуть. Что-то, что давно потеряли. Связь. Истину. Может — союз.
Она смотрела на него долго. Слишком долго.
Потом сказала:
— Завтра — полёт. Я покажу вам, что осталось. Что вы когда-то не заметили.
И, может быть, вы поймёте, почему я до сих пор не ушла отсюда.
Иккинг кивнул.
Астрид впервые выглядела немного... мягко. Почти с уважением. Даже Задирака промолчал.
Лив развернулась и пошла прочь, не оглядываясь. Снежик за ней — шаг в шаг.
Но внутри неё, впервые за много лет, что-то не сжималось, а разжималось. Медленно, будто лёд начал трескаться.
Драконы остались поодаль, у ручья. В чаще было тихо, только редкие крики птиц и шелест листвы нарушали покой. Лив стояла на коленях у поваленного ствола, перебирая травы и кору — нужно было собрать что-то для мази. Она не слышала шагов.
— Лив?
Голос заставил её резко обернуться. В зарослях стоял Иккинг. Взъерошенный, с уставшим взглядом, но всё такой же прямой. Они замерли. Пару долгих секунд.
— Ты... — выдохнула она. — Как ты...
— Не знаю. Сам не понимаю. — Он сделал шаг ближе. — Я нашёл карту. Она была спрятана в архиве. Старый пергамент... и этот символ...
Он достал свёрток и развернул. В центре — Эйвандейр, знакомый до боли. А рядом — другой остров. Лив взглянула... и всё остановилось.
⟡
Вспышка.
Пламя.
Детский крик.
Рёв дракона.
Горящий холл с высоким гербом на стене — глаз, пронзённый стрелой, окружённый языками пламени.
Она стояла на балконе, маленькая, прижатая к груди отца. Он шептал: «Не смотри, Лив...», пока внизу рушилась башня. Этот герб... Она видела его тогда — герб клана Равмор, с которым их семья вела войну. Только она считала, что он исчез вместе с огнём.
⟡
— Лив? — Иккинг коснулся её плеча. — Ты всё ещё с нами?
— Откуда... ты взял эту карту? — голос её был хриплым, почти чужим.
— Она... была спрятана под печатью Совета. На ней указаны острова, которых нет ни на одной официальной карте. Но этот символ... ты знаешь его?
Она молча кивнула.
Иккинг не сводил с неё взгляда. Он видел, как она побледнела, как дрожали её пальцы, сжимающие край карты.
— Лив, — тихо, но твёрдо. — Что ты знаешь об этом острове?
Она молчала.
— Лив, это важно. Этот герб... ты узнала его. Это связано с твоим прошлым?
Молчание.
— Ты была там, да? — Он шагнул ближе. — Этот остров, он...
И тут она резко выпрямилась, схватила его за запястье и, не говоря ни слова, потянула за собой в чащу. Быстро, уверенно, не оглядываясь.
— Эй, подожди, куда... — начал он, но она бросила через плечо:
— За мной.
Они шли быстро, сквозь кусты и тени. Ветки хлестали по лицу, по плечам, но она не замедлялась. Через несколько минут они оказались в небольшом овраге, скрытом от глаз, где даже шум ветра казался тише. Там она остановилась, только тогда отпустила его руку. Иккинг смотрел на неё — она дышала тяжело, взгляд был как у загнанного зверя, но в нём пылала решимость.
— Никто не должен нас слышать, — сказала она наконец. — И ты должен поклясться, что не повторишь то, что сейчас услышишь, никому.
— Лив...
— Клянись, Иккинг. На драконьем огне, если надо.
Он увидел, что это не страх. Это — тайна, которую она носила в себе слишком долго. Та, что не даёт спать по ночам. Он медленно кивнул.
— Клянусь.
Тогда она села на землю, обхватила колени руками и, не глядя на него, произнесла:
Лив долго молчала. Ветер трепал листья над оврагом, щекотал кожу, но казалось, что весь мир замер — ждал её слов, так же, как Иккинг.
— Это был их флот, — наконец сказала она. Голос был хриплым. — Я узнала герб, потому что он стоял на их знамёнах, когда они вошли в гавань Эйвандейра.
Она подняла взгляд, полный боли, в котором, однако, не было раскаяния.
— Я была с матерью в храме, когда услышала крики. Бежала на улицу... а там уже был огонь. Люди с клинками. Они не щадили никого — ни солдат, ни женщин, ни детей. Я видела, как отца пронзили копьём, а мать... мать прикрыла меня собой. Умерла, не выпустив мою руку.
Она сжала кулаки, будто снова держала ту холодную, мёртвую ладонь.
— Они пришли без предупреждения. Ночью. Как шакалы. — Её голос стал твёрже. — Мы были мирным островом. Без флота, без крепостей. Мы торговали, лечили чужих раненых, мы принимали беженцев. И они знали это. Именно поэтому напали.
Иккинг не перебивал. Он сидел напротив, в напряжённой тишине, глаза его были полны понимания, но и тревоги.
Лив продолжила:
— Через неделю, когда нам удалось отбиться, старейшины собрались. Месть — или пощада. Я стояла среди них, девятилетняя дочь павшего правителя, и сказала: «Если мы не ответим, нас сожгут снова. Если мы не напомним, что с нами нельзя так обращаться — придут другие».
— И ты... — начал Иккинг осторожно.
Она кивнула.
— Я указала на карту. На этот остров. Сказала, что знаю, кто они. Я помнила их лица. Их щиты. Я знала, откуда они пришли. Это был карающий рейд. И я сделала свой.
На миг в её взгляде мелькнуло что-то дикое, волчье.
— Мы отправили один корабль. С магами и огненным металлом. Я сказала: «Не трогайте людей, если они не нападут. Сожгите склады, дома правителей, верфи. Пусть почувствуют то же, что и мы». Но... — она запнулась. — Они вышли на берег с оружием. Наши ответили. Началась бойня. Огонь пошёл по улицам, как зверь.
Она прикрыла глаза.
— Я больше никогда не отдавала таких приказов.
Тишина вновь сгустилась.
И только теперь Иккинг прошептал:
— И ты молчала всё это время?
— Потому что мне было девять, Иккинг, — прошептала она. — А я уже приняла решение, за которое взрослые иногда не могут нести ответственность.
Он кивнул. Медленно. Глубоко.
— Теперь понятно, почему ты держишь всех на расстоянии.
— Это ты так "холодной" меня назвал?
— Ну... ты сама сказала.
— Да что ты. Ты же меня так хорошо знаешь, — с лёгкой насмешкой отозвалась Лив.
Иккинг промолчал. Ответа у него не нашлось.
Остаться с тишиной
С утра было непривычно тихо.
Лив стояла на склоне у обрыва, глядя на океан, где ещё вечером исчезли в небе силуэты драконов. Команда улетела. Без долгих прощаний. Даже без взгляда назад.
Снежик сидел рядом, будто всё ещё ждал, что они вернутся. Или — что она передумает и скажет: «Полетим следом». Но она молчала. И он молчал.
— Ну что, теперь мы одни, — пробормотала она.
Снежик не ответил, лишь слегка наклонил голову, наблюдая за чем-то вдалеке. Потом медленно поднялся и пошёл вниз по склону, к деревне.
Лив последовала за ним.
Пустые дома
На улицах было пусто. Не просто безлюдно — пусто, как будто тут давно никто не жил.
Сушёная рыба всё так же висела на верёвках у чьего-то дома. Костёр в центре деревни давно погас. Кувшины с водой стояли, как и прежде, возле порогов. Но ни одной души.
Лив прошла мимо дома старика Кайма. Дверь открыта. Внутри — аккуратно сложенные вещи. Постель застелена. Всё — как будто он просто вышел.
Но не вернулся.
— Это странно, — прошептала она.
Снежик тихо зарычал. Он принюхивался, нервно мотая хвостом. Ему это место больше не нравилось.
И Лив это чувствовала. Воздух стал... другим. Словно в нём стало меньше жизни. Меньше звуков. Даже птицы не пели.
К вечеру ощущение усилилось. Словно мир затаился.
Лив подошла к краю деревни, откуда открывался вид на северную бухту. Никаких лодок. Ни одного огонька в хижинах. Ни голосов. Как будто кто-то выключил остров.
Снежик вдруг напрягся.
— Что? — она подошла ближе. Он смотрел на запад, в сторону леса.
Там, за деревьями, что-то мелькнуло.
Тени? Движение? Или просто ветер?
Лив ощутила, как что-то холодное пробежало по позвоночнику. Она шагнула назад. Снежик вытянул шею, прижал уши и зарычал — глухо, коротко.
— Кто здесь?! — резко крикнула она в пустоту.
И в тот же миг между деревьями проскользнула фигура. Быстрая, как вспышка. И слишком бесшумная.
Без колебаний Лив выхватила кинжалы и рванула следом.
Снежик остался позади, настороженный, но она уже не ждала прикрытия. Бежала сквозь подлесок, разрывая ветви плечами, чувствуя, как кровь стучит в висках. Фигура мелькала то слева, то прямо — невозможно было понять, человек ли это, или что-то совсем иное.
Под ногами скрипел иней, ветки хлестали по лицу. Туман стелился над землёй — слишком густой для вечера.
Лес будто дышал — тихо, тяжело.
Наконец, впереди показался просвет — край оврага. Лив резко остановилась у самого обрыва, едва не оступившись.
Перед ней — пустота. Ни следов, ни звука, ни движения. Лишь покачивалась ветка, словно кто-то только что задел её.
— И куда же ты делся... — прошептала она, прищуриваясь в туман.
Позади тихо ступал Снежик. Он подошёл и затаился рядом, глядя в ту же сторону. Его дыхание было напряжённым, но ровным.
Лив медленно опустила оружие.
— Ладно... Пойдём отсюда.
Ночью Лив не спала. Лежала, глядя в небо. Луна была полной, но даже её свет казался тусклым.
Снежик всё время нервничал — то вставал, то ложился, то прислушивался. И ближе к рассвету он подошёл к Лив, ткнулся носом в плечо.
— Ты тоже чувствуешь, да?
Он кивнул. Почти по-человечески.
— Ты хочешь улететь?
Ответа не потребовалось.
Она быстро собрала вещи. Немного — тёплая накидка, нож, мешочек с сухарями. Остальное не важно.
Когда они взлетели, Лив не оглянулась.
Лишь прошептала:
— Что бы здесь ни осталось... я всё равно узнаю, что это. — Она помолчала, затем добавила: — Но мне пипец как страшно оставаться на этом острове одной.
Белая фурия в этот момент странно повела себя — задвигалась, тихо зарыкивая.
— Ладно, поняла. Я не одна. Прости.