Игра без выхода.

Charger резко затормозил у ворот особняка. Том вышел первым, он обошёл машину и распахнул дверь для Ванессы. Та неторопливо встала, ухмыляясь. Платье задралось, открыв бедро, и она медленно пригладила подол, будто нарочно играя на его внимании.

- Какой джентльмен, - протянула она с насмешливой игривостью в голосе, а уголки её губ изогнулись в вызывающей ухмылке. 

Том хмыкнул, его взгляд потемнел. Он сжал её запястье, сжимая до лёгкой боли, и потянул за собой к особняку. Он вёл её к лестнице, очевидно намереваясь отвести в свою комнату, но Ванесса внезапно остановилась и резко вырвала руку из его хватки.

- Я сначала навещу маму. Хочу убедиться, что с ней всё в порядке. Иди наверх, я поднимусь чуть позже.

Том застыл на месте, его челюсть напряглась, а взгляд потемнел. Он не произнёс ни слова, только одарил её долгим, мрачным взглядом, в котором кипел едва сдерживаемый гнев, и медленно поднялся по лестнице, тяжело ступая. Ванесса проводила его взглядом, на губах мелькнула довольная улыбка - она чувствовала, как он близок к срыву, и именно это её заводило.

Ванесса направилась в гостиную, где обычно находилась мать. Эльза сидела на диване, с кружкой чая в руках, перед ней лежала раскрытая книга. Заметив дочь, она подняла взгляд, и на её лице появилась добрая, светлая улыбка.

- Ванесса, милая, - произнесла она с нежностью в голосе. - Как прошёл вечер?

Ванесса тихо рассмеялась и опустилась на диван рядом с ней. Платье слегка задралось, обнажив часть бедра, но она не обратила на это внимания.

- Вечер был отпад, - ответила она с явным воодушевлением. - Джейден, приятель Тома и Билла, сорвал пару наград - за дрифт и бизнес. Было весело - музыка, выпивка, все дела. Но, знаешь, Том весь вечер ходил напряжённый. Похоже, я конкретно потрепала ему нервы.

Эльза чуть приподняла бровь, глядя на дочь с интересом и едва заметной усмешкой.

- Ты и он - это как бензин и спичка.

Ванесса кивнула, и на её лице появилась более тёплая улыбка.

- Я знаю, мам, - мягко произнесла она, слегка наклонив голову. - Как ты себя чувствуешь? Всё в порядке?

Эльза отодвинула кружку в сторону и положила руку на плечо дочери.

- Всё хорошо, - ответила она. - Просто читаю, отдыхаю.

Они ещё немного поболтали, Ванесса с увлечением делилась деталями вечеринки, как Джейден сыпал шутками, а Билл подхватывал каждую, громко аплодируя. Эльза слушала внимательно, и в её взгляде читалась гордость. Наконец, Ванесса бросила взгляд на часы и поднялась.

- Мам, тебе пора отдыхать, - сказала она ласково. - Уже поздно, и ты выглядишь уставшей.

Эльза кивнула, её улыбка была благодарной.

- Хорошо, милая, - кивнула Эльза. - Спокойной ночи.

- Спокойной, - ответила Ванесса, обняв её.

Они разошлись, и Ванесса направилась к лестнице. Её каблуки тихо цокали по мрамору, сердце билось чуть быстрее - она прекрасно знала, что её ждёт за дверью.

Поднявшись наверх, она подошла к комнате Тома. Её пальцы коснулись дверной ручки, она на секунду замерла, глубоко вдохнула, и уголки губ изогнулись в дерзкой улыбке. Затем она медленно открыла дверь.

В комнате царил полумрак, лишь свет луны, лившийся через окно, освещал пространство.

Том сидел на краю кровати, сгорбившись, опершись локтями на колени. Он медленно сжимал и разжимал пальцы, будто сдерживал внутреннее напряжение. Пара верхних пуговиц его рубашки была расстёгнута, пиджак небрежно брошен на спинку стула.

Ванесса тихо прикрыла за собой дверь, двигаясь к нему плавно и уверенно. Она остановилась всего в паре шагов, скрестив руки на груди. Обтягивающее платье соблазнительно обрисовывало каждый изгиб её стройного тела.

Увидев её, Том неспешно поднялся, он приблизился, шаг за шагом, и Ванесса, будто по наитию, попятилась, пока не почувствовала за спиной ледяную поверхность стены. Он навис над ней, прижимая её к ней всем своим телом, его взгляд прожигал её лицо, не оставляя ей ни пространства, ни выбора.

- Забыла, кому ты принадлежишь? - тихо проронил он, склониа голову, глядя на неё без тени привычной усмешки.

Ванесса вскинула глаза, на её губах заиграла дерзкая улыбка. Она без страха встретила его тёмный, гипнотизирующий взгляд, вдыхая едва уловимый аромат дорогого виски. Он был пьян - это чувствовалось, но в его облике не было ни шаткости, ни неуверенности.

Она медленно провела пальцем по его груди, скользнув по расстёгнутым пуговицам, где виднелась горячая, гладкая кожа. Склонив голову, она прошептала с игривой насмешкой:

- А ты забыл, что я не твоя собственность? Я человек, Том. Со своими желаниями и своей волей.

Она знала, что эти слова разозлят его ещё больше, и её дерзкая ухмылка лишь подливала масла в огонь. Том нахмурился, его челюсть резко сжалась. В следующее мгновение он резко перехватил её за подбородок, вынуждая вскинуть голову. Он склонился к ней так близко, что тёплое дыхание обжигало её кожу, а его глаза были как две чёрные бездны, поглощающие её.

- Повтори, - выдохнул он сквозь сжатые зубы, сдерживая ярость.

Ванесса не отвела взгляда, её сердце стучало в груди, как безумное, но она не дрогнула. Её губы изогнулись в ещё более вызывающей, наглой улыбке, и, склонив голову чуть набок, она прошептала медленно и отчётливо:

- Я. Не. Твоя. Собственность.

Его пальцы сжали её подбородок сильнее, причиняя лёгкую боль, но она не дрогнула, её глаза горели вызовом, бросая ему прямой, открытый протест. Напряжение между ними было таким плотным, таким осязаемым, словно натянутая струна, готовая лопнуть от малейшего прикосновения.

Внезапно на его губах появилась странная, зловещая ухмылка. Его взгляд скользнул вниз по её телу, задержался на глубоком вырезе платья, затем медленно поднялся обратно к её лицу. Том наклонился ещё ближе, его губы почти касались её губ, а голос стал хриплым, полным сдерживаемой ярости и какого-то тёмного, первобытного желания.

- Хочешь играть на моих нервах, Ванесса? Ты действительно думаешь, что это хорошая идея?

Ванесса подалась к нему навстречу, их губы разделял лишь дюйм. Она посмотрела на его чувственные, влажные губы, пока он пожирал взглядом её, и прошептала, едва касаясь его губ своим дыханием:

- Именно.

В этот момент Том сорвался. Он резко притянул её к себе, их губы встретились в грубом, голодном поцелуе, полном сдержанной ярости и неутолимой страсти. Его пальцы впились в её бёдра, притягивая её ближе к своему возбуждённому телу, и она почувствовала, как его член начал пульсировать, требуя немедленного освобождения.

Он не дал ей опомниться - вжал её спиной в холодную стену, его губы скользнули на её шею, оставляя влажные, тяжёлые поцелуи и яркие, болезненные засосы, от которых её кожа вспыхнула огнём. Его руки безжалостно рвали тонкую ткань её платья - небрежно, грубо, с резким звуком расстёгивающейся молнии и треском лопнувших швов. Платье упало к её ногам.

Затем он сорвал кружевной лифчик, и её пышная грудь вырвалась на свободу. Его взгляд на мгновение задержался на её округлых формах, и извращённая усмешка тронула его губы.

- Вот что я люблю, - прохрипел он.

После этого он безжалостно стянул с неё трусики. Он не спрашивал разрешения - он брал то, что, как ему казалось, принадлежало ему.

Ванесса задыхалась, её грудь болезненно прижималась к его твёрдому торсу, когда он, всё ещё одетый, прижимался к ней тазом, и она отчётливо чувствовала, насколько он твёрд и напряжён. Это сводило её с ума, всё её тело жаждало близости, полного слияния.

Он резко схватил её за бёдра, поднял, заставляя обвить его талию ногами, и отнёс к кровати, словно пушинку, бросив на смятые простыни.

В следующее мгновение он сорвал с себя остатки одежды, и его сильное, обнажённое тело нависло над ней, словно тёмная тень. Его глаза горели неистовым пламенем. Он смотрел на неё так, будто готов был разорвать её на части.

- Скажи мне, что ты этого хочешь, - выдохнул он хрипло, его пальцы скользнули между её бёдер, касаясь её уже влажной плоти.

- Хочу, - прошептала она, выгибаясь под ним, её голос был едва слышен.

И он вошёл в неё - резко, глубоко, одним стремительным движением. Ванесса вскрикнула, но этот крик был не от боли - от внезапной полноты, от того, как он заполнил её до самого основания, не оставив ни единого свободного пространства.

Он начал двигаться - грубо, срываясь с контроля, его толчки были быстрыми, резкими, каждый удар отзывался в её теле обжигающим жаром и невольным стоном. Её пальцы судорожно цеплялись за смятые простыни, впивались в его напряжённую спину.

Он трахал её так, словно хотел вытеснить из неё весь воздух, всю её волю, оставить лишь свою собственную. Она отвечала ему тем же - двигаясь навстречу каждому его толчку, глядя прямо в его тёмные, затуманенные страстью глаза, не отворачиваясь ни на мгновение.

Их дыхание слилось в единый хриплый стон, капли пота стекали по их переплетённым телам, а удары их тел друг о друга были почти звериными, первобытными.

Кульминация накрыла её внезапно, её тело выгнулось в судороге, крик сорвался с губ, полный боли и экстаза. Том застонал глухо, вжимаясь в неё до предела, словно пытаясь слиться с ней воедино. Его толчки стали ещё резче, почти болезненными - он двигался с такой силой, словно вымещал на ней всю свою ярость, всю свою одержимость, всё своё мучительное желание сломать её сопротивление.

- Т-Том... - задыхалась она, её пальцы судорожно сжимали его плечи. - Помедленнее... пожалуйста... нежнее... мне больно...

Но он лишь усмехнулся, глядя ей прямо в глаза, и вместо того чтобы замедлиться, вбился в неё ещё глубее, ещё грубее. Стук его бёдер о её тело стал хлёстким, жёстким, почти мучительным.

- Ты знала, с кем играешь, - прорычал он, его голос был хриплым и полным страсти, сжимая её бедро сильнее, оставляя на её нежной коже багровый след от пальцев. - Не проси того, чего никогда не будет.

Ванесса застонала - громко, надрывно. В этом звуке смешались боль, нестерпимое удовольствие, унижение и жгучее, всепоглощающее возбуждение.

- Т-ты делаешь мне больно... - прошептала она, но её голос предательски дрожал от наслаждения, выдавая истинную силу испытываемых ею ощущений.

Он резко схватил её за горло, сжал слегка - не до боли, но достаточно сильно, чтобы она почувствовала: он полностью контролирует ситуацию, что она всецело в его власти. Его толчки стали ещё глубже, тяжелее, каждое движение отзывалось в ней острой, тянущей болью и одновременно невыносимым жаром. Её стоны стали сдавленными, надрывными, губы были распухшими от его грубых поцелуев, а глаза затуманились слезами возбуждения и беспомощности.

- Ты хочешь, чтобы я был нежным, Ванесса? - прорычал он, наклоняясь к ней, ловя губами её горячее ухо. - А я хочу, чтобы ты запомнила, как это - когда тебя трахают по-настоящему.

С этими словами он резче вошёл в неё, и Ванесса закричала от захлестнувшей её волны наслаждения, которая прошла сквозь всё её тело, словно электрический разряд. Она извивалась под ним, цеплялась за него ногтями, оставляя на его спине красные, кровоточащие следы.

- Том... Боже... - её голос срывался, был хриплым, влажным от стонов. - Я не...не выдержу...

- Выдержишь, - прошептал он ей в самое ухо, его горячее дыхание опаляло её кожу. - Ты создана для этого. Для меня. Каждая клеточка твоего тела кричит об этом.

Он снова обрушился на неё, его движения стали ещё более властными, ещё более глубокими. Ванесса застонала, её тело отбросило на смятые простыни, словно сломанную куклу.

Боль и наслаждение сплелись в ней в тугой, неразрывный узел. Он двигался с такой яростью, словно пытался высечь её из камня, каждое его движение отзывалось в её теле острой, пронизывающей болью, которая странным образом переплеталась с пьянящим, почти невыносимым удовольствием.

- Стони моё имя, - прорычал он, его губы скользнули к её уху, оставляя за собой влажный след. - Скажи, кому ты принадлежишь. Произнеси его.

Ванесса задыхалась, её ногти судорожно впились в его напряжённые плечи. Она чувствовала, как её тело разрывается на части, но в то же время какая-то тёмная, первобытная сила внутри неё наслаждалась этой грубостью, этой абсолютной властью, которую он над ней имел.

- Т-Том... - прохрипела она, её голос был слабым, почти неслышным.

- Громче, - потребовал он, его толчки стали ещё глубже, заставляя её застонать от боли и сладострастия одновременно. - Скажи моё имя, черт возьми! Покажи мне, что ты моя.

Слёзы ручьями текли по её щекам, смешиваясь с каплями пота. Она чувствовала себя сломанной, измученной до предела, но в то же время странно, мучительно возбуждённой.

Его грубость, его неукротимая настойчивость пробуждали в ней какие-то потаённые, стыдные желания, о которых она раньше и не подозревала.

- Том... Том... - шептала она, её голос срывался на рыдания.

- Слишком тихо. - Он резко схватил её за бёдра, приподнимая её таз, углубляя проникновение до самой болезненной, но в то же время самой сладостной точки.

- Том! - закричала она, её тело выгнулось дугой, когда новая, ещё более мощная волна оргазма прокатилась по ней, сотрясая каждую клеточку её существа.

Он продолжал двигаться, не останавливаясь ни на секунду, пока её крики не стихли до хриплых, прерывистых стонов. Его тело двигалось над ней с неумолимой, почти жестокой силой, каждое его движение врезалось в неё, вызывая новую, ещё более острую волну ощущений.

Ванесса пыталась отдышаться, её грудь тяжело вздымалась, но он не давал ей ни малейшей передышки. Его хватка на её бёдрах была железной, не позволяя ей отстраниться ни на дюйм.

Наконец, после того, что казалось бесконечной пыткой и одновременно высшим наслаждением, он медленно замедлил темп. Его толчки стали более плавными, но не менее глубокими, не менее властными.

Он опустился на локти, тяжело дыша, глядя ей прямо в глаза. В его взгляде уже не было той первоначальной ярости, лишь тяжёлое, почти болезненное желание, смешанное с какой-то тёмной, собственнической нежностью.

Затем он опустился ниже, его горячие губы коснулись её вздымающейся груди. Он грубо сжал её, сминая нежную плоть в своей сильной руке, и принялся жадно, ненасытно сосать сосок.

Ванесса вскрикнула от неожиданной смеси боли и острого удовольствия. Он то с силой сжимал и разжимал её грудь, словно вымещая на ней всю свою накопившуюся страсть, то нежно ласкал кончиком языка, чередуя грубость с мимолётной лаской. Его зубы слегка, но ощутимо прикусили её набухший сосок, вызывая у неё острую, пронзительную боль, которая тут же сменялась жаркой, всепоглощающей волной возбуждения, разливающейся по всему телу.

Он перешёл ко второй груди, уделяя ей такое же страстное, требовательное внимание. Его губы оставляли на её разгорячённой коже влажные, обжигающие следы, а его тяжёлое, прерывистое дыхание опаляло её.

Ванесса стонала, её тело невольно извивалось под ним, пытаясь то уйти от болезненных ощущений, то приблизиться к источнику этого странного, мучительного наслаждения. Её пальцы судорожно перебирали его волосы, то сжимая их, то нежно поглаживая.

Наконец, оторвавшись от её покрасневшей, чувствительной груди, он медленно выпрямился.

- Встань раком, - грубо скомандовал Том, его голос был хриплым от возбуждения и властной требовательности.

Ванесса, всё ещё тяжело дыша после интенсивной близости, медленно подчинилась его приказу. Её тело дрожало от усталости и переполнявших её ощущений.

Она опустилась на четвереньки, опираясь на руки и колени на смятых простынях. Её растрёпанные волосы спадали на лицо, скрывая её покрасневшие от слёз и страсти глаза. Она чувствовала себя совершенно беззащитной и уязвимой в этой позе.

Том приблизился к ней сзади, его дыхание опаляло её спину. Она почувствовала, как его руки скользят по её бёдрам, раздвигая их шире, делая её ещё более открытой для его вторжения. Она съёжилась, чувствуя его возбуждённый член, упирающийся в её вход.

Он вошёл в неё резко, без малейшей нежности. Ванесса вскрикнула от неожиданной глубины и интенсивности ощущений. Эта позиция позволяла ему проникать ещё глубже, касаясь самых сокровенных точек её тела. Боль смешалась с острым, почти болезненным удовольствием, заставляя её застонать.

Том начал двигаться, его толчки были грубыми и ритмичными. Он крепко держал её за бёдра, направляя её движения и полностью контролируя глубину проникновения.

Ванесса чувствовала, как её тело растягивается, как каждое его движение отзывается в ней новой волной возбуждения и одновременно дискомфорта. Её грудь болезненно тёрлась о простыни, а руки судорожно сжимали ткань.

- Том... пожалуйста... - прохрипела она, её голос дрожал. - Не так грубо... мне больно...

Но он словно не слышал её мольбы. Его движения становились всё более интенсивными, всё более жёсткими. Он вбивался в неё с такой силой, словно пытался пробить её насквозь.

- Молчи, - прорычал он ей на ухо, его голос был полон страсти. - Ты сама этого хотела. Ты хотела вывести меня из себя. Теперь пожинаешь плоды.

- Но... мне правда больно... - всхлипнула Ванесса, слёзы снова потекли по её щекам. - Остановись...

- Нет, - отрезал он, его голос был непреклонным. - Ты будешь стонать моё имя. Ты будешь умолять меня продолжать.

Он схватил её за волосы на затылке, слегка оттягивая её голову назад, открывая её шею для своих поцелуев. Его губы оставляли на её коже влажные, горячие следы.

- Скажи моё имя ище раз, детка, - прорычал он ей в ухо, его дыхание было тяжёлым и прерывистым.

- Том... - прошептала она сквозь слёзы.

- Ты орёшь от моей грубости, но даже не скажешь, кто доводит тебя до этого? Моё имя, детка. Громче, - потребовал он, его толчки стали ещё глубже, заставляя её застонать от боли и сладострастия.

- Том! - закричала она, её голос сорвался.

И в этот момент её снова накрыла волна оргазма. Её тело забилось в судорогах, мышцы влагалища судорожно сжались вокруг него. Она кричала, извивалась, пытаясь уйти от боли и одновременно приблизиться к источнику этого мучительного наслаждения.

Том почувствовал её оргазм и застонал в ответ, его движения стали ещё более глубокими. Он излился в неё, его тело напряглось до предела.

Когда всё закончилось, они оба тяжело дышали, их тела были мокрыми от пота. Том медленно вышел из неё, его дыхание всё ещё было тяжёлым, пот стекал по его виску. Он посмотрел на неё сверху вниз, его глаза всё ещё горели, но теперь в них мелькала странная смесь - триумф, одержимость и что-то ещё, любовь?

Ванесса лежала на простынях, её тело дрожало от пережитого, кожа блестела от пота, а грудь тяжело вздымалась. Том встал с кровати, подобрал свои джинсы с пола и натянул, застёгивая ремень.

Он посмотрел на Ванессу, которая пыталась выровнять дыхание и встать с кровати, но её тело всё дрожало, каждый мускул болел, и она снова откинулась на кровать, не в силах подняться.

Том усмехнулся, его взгляд был полон насмешки, но в нём мелькнула тень заботы. Он подошёл к кровати, засунув руки в карманы джинс, и сказал:

- Похоже, я делаю это чертовски хорошо.

Ванесса посмотрела на него, её глаза сузились, и она закатила их, прошептав:

- Заткнись.

Она снова попыталась встать, чтобы пойти в душ, её движения были медленными, неуверенными. Она еле поднялась, пошатываясь, и направилась к ванной, которая была в комнате. Её ноги дрожали, и когда она чуть не упала, Том быстро шагнул к ней, поймав её за талию. Его усмешка стала шире.

- Аккуратнее, детка, - произнёс он с насмешкой

Ванесса бросила на него взгляд, полный раздражения, но не стала вырываться. Он повёл её в ванную, придерживая за талию, его пальцы были твёрдыми, но не грубыми. Когда они вошли, он открыл дверь ванной, и Ванесса упёрлась руками в раковину, пытаясь восстановить равновесие.

Она была полностью обнажённой, без нижнего белья, и в этом уязвимом состоянии она выглядела ещё более сексуальной. Том скрестил руки на груди, его взгляд скользнул по её телу, и он сказал с намёком:

- Может, тебе помочь? Ты ведь развалишься в ванной.

Ванесса подняла взгляд, её глаза вспыхнули, и она выкрикнула, указывая пальцем на дверь:

- Выйди!

Том усмехнулся, его улыбка была ленивой, но в ней чувствовалась дерзость. Он направился к двери, бросив напоследок:

- Тише. Говоришь так, будто я тебя не трахал до такого состояния, а тут всего лишь хотел помочь.

Он подмигнул ей и вышел, закрыв дверь за собой. Ванесса осталась одна, её дыхание было тяжёлым, а сердце всё ещё колотилось. Её губы тронула слабая улыбка. Он довёл её до предела.

Ванесса включила душ, горячая вода хлынула, смывая пот и напряжение. Она стояла под струями, позволяя им бить по плечам, её мысли кружились вокруг Тома. Его грубость, его одержимость, его слова - всё это было как яд, который одновременно отравлял и возбуждал её. Она знала, что играет с огнём, но не могла остановиться. Это было слишком захватывающе.

Когда она вышла из душа, обернувшись полотенцем, с влажными волосами, прилипшими к шее и плечам, то вернулась в комнату.

Том стоял у окна, держа сигарету между пальцами, тонкая струйка дыма вилась вверх. Услышав её шаги, он обернулся. Его взгляд медленно прошёлся по ней, остановившись на полотенце, которое соблазнительно облегало её тело, почти не скрывая форм.

Она подошла к шкафу, убрала полотенце с тела, выкинув его на кровать, и открыла шкаф. Начала искать нижнее бельё, её движения были медленными, но уверенными. Том всё ещё стоял у окна, его глаза следили за ней, скользили по её телу, и на его лице появилась извращённая ухмылка.

Ванесса нашла белое нижнее бельё и вытащила свой халат - тёмно-красный, из атласной ткани, выше колен. Она натянула трусы, застегнула застёжку лифчика и накинула халат, не завязывая его. Затем повернулась к кровати, взяла полотенце и начала высушивать им волосы.

Том затянулся сигаретой, его взгляд не отрывался от неё.

- Тебе идёт этот халат, детка, - прохрипел он, выпускaя дым изо рта.

Ванесса обернулась к нему, продолжая сушить волосы, и с легкой усмешкой посмотрела на него.

- Знаю.

Она подошла к большому зеркалу на стене, чтобы взглянуть на себя. Её взгляд задержался на отражении, и она замерла, заметив яркие засосы на шее - следы, оставленные Томом. Эти метки были слишком броскими, чтобы их скрыть. Она повернулась к нему, глаза её заискрились раздражением.

- Ты серьёзно? - возмутилась она.

Том встретил её взгляд, он чётко осознал, к чему она клонит, заметив, как она изучала засосы на своей шее.

- О чём ты? - произнёс он, крутя сигарету между пальцами и делая вид, что не понимает.

Ванесса ткнула пальцем в шею, где заметно проступали засосы, её взгляд был полон упрёка.

Том усмехнулся, затушил сигарету в пепельнице и начал подходить к ней. Он встал рядом с ней у зеркала и начал разглядывать её шею, где красовались его метки. Его усмешка стала шире, будто он был доволен своей "работой". Он чуть наклонил голову и сунул руки в карманы джинс.

- А в чём проблема, детка? Красивые засосы, - произнёс он с хищной усмешкой.

Ванесса разозлилась, и с силой ударила его в грудь, но он даже не шелохнулся, стоял, словно бетонная стена, наблюдая за ней.

- Если моя мать это увидит, как, по-твоему, я ей это объясню? - бросила она, снова повернувшись к зеркалу и проводя пальцами по коже. - Аж такие оставил, что тональником не скроешь.

Том хрипло рассмеялся, он обошёл её кругом, встал за спиной, наклонился к самому уху и прошептал с игривой интонацией:

- Скажи ей, что делали ей внука.

Ванесса резко развернулась, сверля его гневным взглядом. В её злости он видел не угрозу, а скорее капризную, обиженную девчонку - и это только подогрело его азарт. Он обвил её талию руками, притянул ближе и наклонился к самому уху.

- Пойдём в кровать.

- Иди сам, я не хочу, - бросила она, дёрнувшись, чтобы вырваться, но его руки только крепче сжали её талию.

- Я сказал, живо в кровать, - повторил он, уже куда жёстче.

Она бросила на него взгляд, собираясь что-то сказать, но быстро осознала - спор с ним бесполезен, словно спорить с каменной стеной. Вздохнув, она нехотя кивнула. Том усмехнулся, склонился к её лицу и поцеловал в щёку.

- Моя девочка, - прошептал он с неожиданной мягкостью в голосе.

Он повёл её к кровати, и она без лишних слов улеглась, повернувшись к нему спиной, укрываясь одеялом до талии. Том лёг следом, плотно прижавшись к её спине обнажённой грудью, устроился под одеялом до пояса. Его рука легко обвила её талию, притягивая к себе, и он склонился к её уху.

- Я люблю тебя, - прошептал он, и в его голосе звучала редкая для него откровенность, без сарказма или игры - только искренность.

Ванесса замерла. Он только что признался ей в любви? Лжёт ли он? Но где-то глубоко внутри она чувствовала, что её сердце отвечает тем же. Её дыхание стало тише, и она прошептала, едва слышно, но искренне:

- И я тебя люблю.

Том улыбнулся, мягко коснувшись губами её шеи и оставив нежный поцелуй. Закрыв глаза, он прижался к её коже. Их дыхания слились воедино, и в этой тишине комнаты они ощутили близость, как никогда прежде. Ванесса закрыла глаза, расслабилась в его объятиях и, несмотря на вихрь чувств, ощутила непривычное спокойствие.