Глава 4.
Несмотря на усталость, я согласилась взять экстренное акушерство.
Прошло буквально пару часов после рождения малышки у Кайлы, как в наш центр попадает женщина с кровотечением. Срок беременности - 35 недель, но ранние роды «максимально нежелательны» вынесли после осмотра. При каких обстоятельствах её состояние ухудшилось до критических отметок – неизвестно, женщина всё держит в тайне.
Но прямо сидя с капельницей в руке, она воскликнула:
«У меня воды отошли!»
Джозеф на обходе, все врачи задействованы в плановых родах, и свободной осталась лишь новенькая девушка - терапевт, которая ни физически, ни морально не готова сопровождать женщину в родах, при отслойке плаценты. Вот и поставили меня к ней. Что-то стучало всем нутром, что добром этот случай не закончится. Но я готова к бою.
Надеюсь, что готова.
Встретилась с роженицей я уже в родильном блоке. Она была напугана, но одновременно сохраняла бдительность.
Не лежала в истерике, но заметно паниковала. Ужасное психологическое состояние для беременной, а тем более, для той, кто находится в родах.
После знакомства оказалось, что её зовут Миранда.
Это её третья беременность и первый ребенок, мальчик.
– У меня было много выкидышей. – Начала она свой рассказ. На её теле уже был закреплен аппарат КТГ, поминутно мы следили за схватками, пока всё шло спокойно.
– Я всю жизнь пыталась выносить ребенка. Забеременеть получалось, а вот родить - никак. Беременность замирала на ранних сроках, я даже их не считала. – Старательно дыша, говорила она. – Но пять лет назад, я думала, что небеса услышали меня. Я выносила свою малышку, счастье казалось так близко, а за день до ПДР её сердечко остановилось. – Глаза Миранды наполнились горькими слезами.
Я обняла её, как смогла, чтобы не причинить боль, а она расплакалась ещё больше. Женщина прошла через всю родовую деятельность, зная, что малышка мертва. Мои глаза тоже стали стеклянными от слез. Мне было её искренне жаль.
– Миранда, нам нужно дышать. – Напомнила я, потому что её состояние было близко к истеричному. А мне никак нельзя расслабляться. – Я знаю, что воспоминания настигли тебя, но ты должна стараться для малыша, который прямо сейчас под твоим сердцем. – Переложив её руку на кругленький живот, я погладила его. – У ребенка есть все шансы на счастливую жизнь. И только в твоих руках этот подарок. – Тихо говорила я. Миранда опомнилась, но продолжила.
– Ещё через два года я родила. Эту девочку мне клали на грудь, я кормила её. – Мне было страшно слушать её. – А через день, она не проснулась. – Миранда закусила губу, стараясь сдержать поток слез.
У меня не хватало слов и эмоций, чтобы описать эту ситуацию. Я видела в этой женщине воплощения слова: «горе.» Для матери очень трагично терять ребенка, а она перенесла это не один раз.
– Надо брать себя в руки. – Сконцентрировано произнесла я, приводя Миранду в чувство. Впереди трудный путь, а с таким настроем нам его не пройти.
Мы включили кинофильм, что б какой-то посторонний звук заглушал неприятные мысли. Также, к нам пришло пополнение. Моя коллега успешно завершила роды, и теперь, нас трое. Миранде вновь поставили капельницу, и женщина поинтересовалась у нас, как ухаживать за ребенком.
Ей хочется быть идеальной мамой.
Я рассказала ей о кормлении, о первом уходе за ребенком. Наказала при возникновении осложнений или вопросов, обращаться за медицинской помощью. А схватки тем временем, усиливались, как нам казалось.
Примерно через три часа, Миранда произнесла следующие слова:
– Это такое сильное обезболивающее? Я ничего не чувствую.
Я и Эмма опешили. Совсем недавно раскрытие было примерно на шесть сантиметров, и вдруг, схватки остановились?
– Ты не чувствуешь схваток? – Спрашиваю я, смотря на данные аппарата КТГ.
– Да, будто не рожала десять минут назад.
Проверяя данные плода, всё было в пределах нормы, не говоря о матери. Показывать панику нельзя, поэтому мы решили понаблюдать за женщиной около десяти минут.
Я помогла Миранде переместиться за фитбол. Ребенок опустится, и процесс может восстановиться.
– Низ живота так тянет. – Сказала она, с болезненным стоном.
– Давай сделаем небольшое упражнение. – Я помогала Миранде перемещать таз вперед и назад, параллельно массируя поясницу. И её мышцы расслаблялись, и стимуляция родового процесса шла.
Через пару десятков минут я заметила учащенное дыхание, похоже, схватки вернулись.
– Процесс пошел? – Спросила я, всё ещё стоя за спиной женщины.
– Да.. – Сказала она на выдохе.
Миранда захотела вернуться на кровать, и мы с трудом вернулись в исходное положение.
Ей тяжело, это было видно невооруженным глазом. Да, роды - процесс не легкий, но организм Миранды не молодой, ещё и беременность протекала беспокойно.
– Ты можешь поспать и отдохнуть. – Произнесла я, сидя у изголовья кровати, прикладывая прохладный компресс ко лбу женщины.
Она закинула ногу на опору, и прикрыла глаза.
Я с Эммой пристально следили за состоянием мамы и ребенка. Внезапно, девушку смутили показатели КТГ.
– Адель, у нас подозрение на гипоксию.
– Приглушенным голосом произносит Эмма.
Я старалась притупить все человеческие чувства, но страх во мне разгорался больше и больше. Включив аппарат ультразвуковой диагностики, мы начали обследовать женщину.
– Эмма.. – Сказала я, не веря своим глазам. – Тут разрыв матки! Я готовить операционную. – Быстро покинув палату, я нашла медсестер.
Отправила их за каталкой, а сама побежала к операционному блоку.
– Мне срочно нужна свободная операционная! – Достаточно громко сказала я, стоя на пороге в это отделение.
– Мисс Энсворт, что случилось? – Медбрат подошел ко мне ближе.
Моё состояние выдавало всю серьезность ситуации.
– У моей пациентки разрыв матки и гипоксия плода. Какая операционная свободна?
В его глазах читалось удивление, но он бегом направился к кабинету, решать острый вопрос.
Я старалась отдышаться, ведь мне сейчас работать, но не получалось.
– Что происходит? – Слышу голос за спиной.
– Адель, ты что тут делаешь? – Спросил Джозеф, узнав меня.
Я одновременно не знала, что сказать, и хотела сказать многое.
– У меня.. – Я боялась говорить, сама не знаю почему. – У моей пациентки остановились схватки, потом мы их восстанавливали. – Начала я. – А сейчас мы установили разрыв матки и гипоксию плода. – Мои руки тряслись, собственный голос отдавался эхом.
– Слушай меня внимательно. – Произнес Джозеф, оцепив руками моё лицо и прислонив наши лбы друг к другу. – Врачей в моей клинике море, и я за пару минут найду тебе замену. – Его глаза были грозными, но я будто опомнилась, и перестала пускать слезы. – Либо передо мной появляется мисс Энсворт – акушер высшей категории или вы, девочка, покидаете учреждение с документом об увольнении. Понятно? – В его тоне была леденящая грубость, которую я видела лишь разы.
Моё лицо будто окаменело.
– Пришла в себя? – Произнес он уже мягче, смахивая большими пальцами последние слезинки с моих щек.
Я лишь кивнула, опустив глаза в пол.
– Теперь глубоко вздохнула, и с высоко поднятым носом пошла спасать жизнь матери и ребенка. – Подняв мой подбородок и заставив посмотреть ему в глаза, сказал он.
– Да, я поняла.
– У тебя всё получится. – За этими словами последовал поцелуй в лоб.