Том 1.Глава 9. Востание
1606. День. Покои Султана.
Тяжёлые шторы полузадёрнуты, в воздухе стоит запах ладана. Ахмед сидел за низким столиком, перебирая чётки, когда дверь приоткрылась. Вошла Нилюфер, бледная, но с гордо поднятой головой.
— Почему ты пришла одна? — голос Ахмеда прозвучал напряжённо, словно сталь сквозь тишину. — Где Баязид?
— Я не думала, что ты захочешь видеть своего сына, — ответила она глухо, с перекошенной усмешкой, в которой больше боли, чем иронии.
— Что за слова? — Ахмед резко встал. — Как ты смеешь? Он мой сын, моя кровь!
— Твоя кровь? — Нилюфер усмехнулась горько. — А когда ты последний раз держал его на руках? Когда он слышал твой голос? Ты забыл, как он пахнет, как улыбается...
— Замолчи, — глухо, но срывающимся тоном.
— Нет, я не замолчу, — твёрдо, со слезами в глазах. — Для тебя теперь существуют только она и её дети. Мы — пустое место. Тень в твоём дворце.
— Ты не понимаешь... — тяжело вздохнул Ахмед, опустив взгляд. — Законы дворца жестоки. Я не могу иначе.
— Законы? — она сделала шаг вперёд, её голос зазвенел отчаянием. — А как же твои обещания? Ты сказал, что я буду единственной, что не будет другой женщины. Ты лгал? Если это всё ложь, то отправь меня обратно, домой!
— В Конью уже не вернуться, — тихо, но неотвратимо. — Ты — мать моего сына. Ты моя наложница. Это судьба, Нилюфер.
— А если я не уйду? Что ты сделаешь? Прикажешь казнить меня?
— Нилюфер, не испытывай меня. Ты играешь с огнём.
— Ошибаешься, Ахмед, — её глаза сверкнули. — Я и есть огонь. Огонь, который невозможно потушить. И разгорелся он из-за тебя.
Ахмед резко подошёл и ударил её так, что она упала на мраморный пол. Вены на его руках вздулись, лицо исказила ярость.
— Прочь из моих покоев! Стража! Уведите Нилюфер в её покои! Чтобы сюда она больше не смела приходить!
Двери распахнулись, вбежали янычары. Поднимаясь, Нилюфер бросила взгляд, полный боли и дерзости.
— Ты можешь увести меня, но мой голос останется с тобой. Он будет звучать в твоей голове, день и ночь. И когда придёт тьма — именно я напомню тебе, кто ты есть.
Стража увела её прочь. Ахмед остался один. Его руки дрожали, а в сердце, вместе с яростью, поселилась горечь — от слов, которые невозможно было вычеркнуть.
1605 год. День. Дворцовый двор.
Сегодня Ахмед должен был отправиться в свой первый поход. Вокруг его покоев собрались все женщины династии и дети. Воздух был наполнен тревогой и предчувствием больших перемен.
— Дорогу султан Ахмед Хан-хазретлери! — крик глашатая прокатился по двору.
Все склонили головы. Ахмед вышел, величавый и решительный. Его шаги отдавались эхом в сердцах тех, кто пришёл проститься.
Сафие выступила вперёд:
— Наш внук, Ахмед, мы гордимся тобой. Сегодня ты идёшь в свой первый поход. Пусть Всевышний будет рядом с тобой.
— Благодарю, Сафие Султан, — ответил он почтительно.
Халиме крепко держала за руку Мустафу. Её голос дрогнул, когда она подошла:
— Повелитель, да хранит вас Аллах. Мустафа и Дильруба останутся в надежных руках.
— Береги их, Халиме. За их жизнь отвечаешь своей головой, — сказал Ахмед твёрдо.
Когда подошла Нилюфер, султан сделал вид, что не заметил её, и сразу обратился к Кёсем.
— Ты — моё солнце, моя опора. Пусть Всевышний оберегает тебя и наших детей.
Кёсем склонила голову, но её глаза сияли:
— Победа будет за тобой, мой султан.
— Мехмед! Айше! — Ахмед опустился, обнял малышей. — Я буду скучать, мои звёзды.
И только затем он бросил взгляд на Нилюфер, стоявшую чуть в стороне, с сыном на руках.
— Баязид, мой сын... Я вернусь. Обещаю.
Султан отвернулся, и через миг исчез в окружении янычар. Шум шагов и звон оружия затих вдали. Двор остался в гнетущей тишине.
1605 год. Поздний вечер. Покои Сафие.
Собрались все её верные. Атмосфера была напряжённой. Сафие сидела во главе, величественная, с холодным огнём в глазах. Рядом — Нилюфер, готовая слушать каждое её слово.
— Сегодня, — начала Сафие, — наш внук отправился в поход. Но это будет его первый и последний поход.
Она подняла взгляд, и тишина стала острее ножа.
— Вскоре престол займёт шехзаде Мустафа. Я, как старшая валиде, стану регентом. А после моей смерти... — она посмотрела прямо на Нилюфер, — регентство перейдёт к тебе.
Слуги замерли, даже дыхание стало слышно.
— Сегодня мы избавимся от Кёсем. Сегодня — её последний день. Халиме нам придётся подчинить, нравится ей это или нет. Мустафа будет с нами. Остальных мы уничтожим.
Сафие поднялась, её голос звучал, словно приговор:
— Время терпеть закончилось. Теперь мы действуем.
Нилюфер опустила голову. В её глазах полыхал тот самый огонь, о котором она говорила Ахмеду. Теперь этот огонь был в руках Сафие