5
Вспоминая тот совершенно нервозный и глупый спор, каждый из друзей сейчас сидел дома и смотрел в окно на бушующую стихию.
Дождь стеной опустился на Хоукинс, смывая лето в канализацию. Циклон настиг город пару дней назад, отправляя мощные потоки ветра в полном одиночестве гулять по пустым улицам города, сносить баннеры и портить вывески. На эти пару дней город умер. Магазины и единственный молл остановили свою работу, школы и детские сады временно закрылись, а городской совет практически не вылезал из здания мэрии. Проблему нужно было решать, многие люди на несколько долгих дней остались без работы, а некоторые дома без электричества. Ситуация была бедственная.
-Черт тебя подери, -тихо выругалась Джойс, стоя у окна своей гостиной с сигаретой в руке.
Она никогда раньше не позволяла себе курить при Уилле, но сейчас, казалось, была на грани срыва. И без того небольшой доход семьи полностью зависел от маленького магазина, до которого сейчас даже не представлялось возможным добраться.
-Мам, все не так плохо –Уилл сидел позади нее на диване и грел ладони о чашку горячего чая. Парень и без этой напасти в виде ледяных потоков ветра постоянно чувствовал себя продрогшим до костей, а сейчас вовсе ощущал ледяную немоту во всем тебе, поэтому кутался в два свитера и все пледы семьи Байерс –У некоторых нет электричества и связи, а у нас есть дополнительный генератор –И когда сын стал успокаивать мать, а не наоборот?
Джойс с легкой улыбкой на губах подумала о том, что ее малыш уже совсем взрослый, но последующий сразу за ее мыслями раскат грома вернул все на свои места –Уилл вздрогнул, машинально прижимая чашку к груди.
За семнадцать лет жизни он не привык к таким громким проявлениям природного характера. Миссис Байерс потушила сигарету, вспоминая особо неспокойную ночь.
Уилл и Джонатан посреди ночи выбрались из своих кроватей и устроили себе тайную ночь просмотров ужасов, что закончилось крайне плачевно. Гроза, разразившаяся ранним утром, разбудила Уилла и он начал вопить от ужаса и отсутствия ориентира в темной комнате.
-Я знаю, о чем ты думаешь –с прищуром сказал парень, ставя чашку на стол –Хватит вспоминать мои ошибки молодости –Уилл улыбался матери, которая тихо смеялась.
-А ты помнишь, как брал с меня клятву, что я никому и никогда об этом не расскажу? –Джойс звонко хохотнула, поворачиваясь к сыну, который стыдливо качал головой.
-Не могу поверить, что заставлял тебя порезать руку кухонным ножом и дать клятву на крови.
-Тебе было пять! –женщина разразилась настоящим смехом –В конце концов мы сошлись на вашей ужасной слюнявой клятве –она поморщилась, опускаясь в кресло, стоявшее напротив дивана.
-Да…-Уилл медленно кивнул, улыбаясь воспоминаниям –И ты ее сдержала.
-А ты нет –Джойс поставила чашку рядом с чашкой сына и вдруг посмотрела на него так, будто видела насквозь. В такие моменты у Уилла перехватывало дыхание. Ему казалось, что иногда у матерей открывается суперспособность читать мысли своих детей. Или дело в элементарном материнском чувстве. Иначе как объяснить то, что Джойс продолжила поиски своего сына, даже когда ей показали якобы его труп? И сейчас она смотрела на него так, будто знала все его тайны и мысли –Ты рассказал Майклу.
Шатена передергивало всякий раз, когда он слышал полное имя своего лучшего друга. Он считал, что эта последняя буква все портит и искажает имя настолько, что оно никак не вяжется с образом Майка.
Еще один забавный факт о матерях –когда они называют вас или ваших друзей полными именами –жди серьезного разговора. Вот и сейчас Джойс неловко заерзала на кресле, жуя на кончике языка тихое «Уильям», но в ее голове это звучало слишком строго.
-Уилл, я чувствую, что нам давно нужно поговорить. И это касается Майка –женщина обеспокоенно взглянула на сына, который в самом спокойном состоянии сидел напротив и просто ждал. Он не мог сбежать или сменить тему разговора, поэтому выбрал тактику отказа от борьбы и принятия поражения. Спокойные глаза сына поставили Джойс в тупик, она даже засомневалась в смысле этого разговора, но все равно начала.
–С первых дней вашего общения вы были…очень близки. И эта близость никогда не походила на вашу близость с Джонатаном или другими твоими друзьями –пытаясь справиться с нервами, женщина вцепилась пальцами в подлокотники кресла. Все-таки то, что она предполагала уже давно, могло очень ранить Уилла, в том случае, если ее предположение было ошибочным. Но в отношении Уилла она никогда не ошибалась, поэтому вскоре продолжила –И все, что я сейчас хочу от тебя услышать –правду. Милый, расскажи мне, потому что я себе места не нахожу, что между вами происходит? Раньше я могла списать это на подростковую привязанность, все-таки вы очень много времени проводили вместе. Помнишь, как Майк притащил к тебе того здорового динозавра? Он подарил его тебе просто среди белого дня, а ты был так счастлив –Джойс улыбнулась, вспоминая пасмурный летний день несколькими годами ранее –В тот же вечер я позвонила Карен и сообщила, все-таки вещь не дешевая. Она сказала, что Майк изначально выбирал его для тебя. Не для Дастина, не для Лукаса, а для тебя –женщина с улыбкой покачала головой и протянула руку, чтобы накрыть ею холодную ладонь сына –И ты…ты всегда так на него смотришь, что… Я очень боюсь обидеть тебя этим, но если все так, как я думаю –скажи мне, Уилл, пожалуйста.
Этот монолог жутко напомнил Уиллу слова Майка на вечеринке. И Джойс, и Майк поместили его в очень комфортную и уютную среду, обнесли вокруг Уилла крепкие стены заботы, а потом попросили им довериться. И довериться хотелось, очень. Байерс долго ждал, что до его мамы дойдет так же, как дошло до Джонатана. Он не хотел идти на разговор сам. Но, очевидно, молча принять свои догадки Джойс не смогла. И сейчас она так нежно гладила его руку и пронзительно заглядывала в глаза, что он даже под угрозой смерти не смог бы ей соврать. Да и незачем. Это его мама, она не сделает ему больно, не оттолкнет.
-Прости, что не пришел к тебе с этим раньше –только и сказал Уилл, но этого было достаточно.
Джойс охнула, практически уронив слезу облегчения. Поспешно приложив в глазам салфетку, она улыбнулась и потянулась к сыну через журнальный столик.
-Спасибо, милый –аккуратный поцелуй в висок и теплый взгляд –Ты не представляешь, как сильно ты меня успокоил –она выглядела действительно очень довольной.
-О чем ты говоришь? –не понимал Уилл, слегка нахмурившись.
Какая мать будет рада услышать, что ее сын гей? Видимо, только Джойс Байерс.
-О том, что во всем мире тебя я смогу доверить только Майку –сжав плечи сына, миссис Байерс кивнула сама себе и вернулась и кресло.
На этом расспросы закончились. Не было ничего в стиле Джонатана «А знают ли остальные? А знает ли Майк? Ты им расскажешь?», за что Уилл был очень благодарен матери.
Что касается друзей, то с ними он пока решил не делиться. Лукас показал свое отношение в споре с ребятами, поэтому его мнения Уилл боялся больше всего. Ничего в этом мире не стоит того, чтобы потерять друзей. Даже если ему всю жизнь предстоит скрываться и прятаться от них-он согласен. Только бы его сущность не портила устоявшуюся за много лет дружбу.
А Майк…на душе было тяжело от того, что друг не знал всю правду, но половина правды уже хоть какая-то отдушина. Если честно, на поддержку Уилера он надеялся меньше всего. Думал, что яростнее скрывать истину будет именно от него, но ситуация повернулась к ним другой стороной.
Стоит ли вообще в ситуации Уилла жаловаться на что-то?
***
Занятия в школе возобновились через три дня. Циклон отклонился, и город сразу же вернул себе прежний размеренный ритм жизни. Но если магазины, библиотеки и несколько милых кафешек работали в старом режиме, то школьникам пришлось поднапрячься, ибо было необходимо догнать все, что они пропустили за шесть дней бури.
Количество уроков увеличилось, а нагрузка достигла максимального порога.
-Чертов мистер Кинд! –громко выругался Лукас, сидя вместе с друзьями во дворе школы.
Каждый буквально на коленке готовился к предстоящему тесту, о котором объявили на предыдущем уроке.
-Я напишу так плохо, что директор вышвырнет его из школы за такое преподавание –не унимался Синклер, так сильно давя на ручку, что та оставляла рваные дыры в тетрадных листах.
-Если бы ты тратил меньше времени на ругательства, то, глядишь, успел бы подготовиться –пробурчала Макс, которую уже порядком достали рандомные выкрики парня. Она хмуро посмотрела на Лукаса, поддерживая ту напряженность, что царила между ними со времен спора в подвале Майка.
-Да что с тобой такое, Макс? –Лукас бросил ручку и начал яростно запихивать тетрадку в сумку –Сначала ты защищаешь голубого Джонса, теперь из-за Кинда на меня напала! Ураган унес собой твою адекватность или что?!
Ребята невольно оторвались от своих записей, во все глаза наблюдая за парочкой, которая при них раньше так сильно никогда не ссорилась.
-Адекватность? –лицо Макс вытянулось от злости и удивления –Не знала, что ты знаешь о таком понятии, раз можешь осуждать людей за их работу и пристрастия! –рыжеволосая вскочила, собираясь уйти, но Лукас и не думал оставлять этот разговор открытым.
-А чего ты на меня сорвалась? Дастин, вон, тоже такого же мнения. Правда, Дастин? –Синклер вопросительно посмотрел на друга, который никак не ожидал такого резкого перевода стрелок на себя.
-Ну…я…-Хендерсон явно растерялся и сгорал от нежелания участвовать в этой ссоре двух разгоряченных влюбленных.
-Дастин так не думает, это ты убедил себя и его в этом! –Макс бросила сумку на скамейку и всплеснула руками.
Ее праведный гнев был абсолютно оправдан и справедлив. Последние дни Лукас только и делал, что жаловался на жизнь и окружающих. Видимо, у парня шла очень длинная и очень черная полоса, раз он доставал даже свою обожаемую Максин, которая только сейчас потеряла терпение и решила дать ему отпор.
-Вообще-то, она права –тихо вмешался Дастин, отводя взгляд, будто это могло спасти его –Я не против мистера Кинда. Он иногда очень даже интересно…
-Да плевать я хотел на Кинда! Что ты думаешь про педиков? –сорвался Лукас, теперь крича чуть ли не на весь двор. Все разногласия между ним и Макс начались после того спора в подвале. Ее взгляды никак не совпадали с его, что дико бесило. Лукас обратился к другу за поддержкой, но тот только пожимал плечами.
-Ничего я про них не думаю –более уверенно ответил Дастин — Есть они и есть, пусть делают, что хотят –в отличие от мозга Синклера, мозг Дастина работал в более универсальном режиме и мог видеть ситуацию в целом.
Майк и Уилл, наблюдавшие за ссорой в молчании, не смотрели друг на друга. Будто один взгляд мог обличить их в глазах злого Лукаса. Уилл напрягся, сжав руками учебник по биологии, а Майк застыл, как статуя. Ни один из них ни за какие коврижки не стал бы лезть в дискуссию, что было вообще на них не похоже, ведь обычно каждый с жаром отстаивает свою точку зрения. Ирония в том, что точки зрения Майка и Уилла в большинстве случаев совпадали, поэтому в споры всегда кидался Майк, но сейчас он мысленно отсчитывал секунды до звонка, который остановит этот хаос.
-Иисус, да вы ненормальные! –Синклер закатил глаза и бросился к школе. Уже в дверях ему на встречу вырвался громкий звонок, оповещающий о начале уроков.
***
Естественно, как и ожидалось, тест все написали из рук вон плохо. Даже Майк, всегда учащийся на одни пятерки, с недовольным лицом сдавал свой листок, уверенный, что не получит что-то выше четверки. Состоявшаяся перед уроком ссора заметно выбила всех из колеи, отвлекая от исторических фактов и имен лидеров городских восстаний четырнадцатого века. Слава богам, этот урок был последним, и теперь ученики могли спокойно разойтись по домам и приступить в выполнению объемной домашней работы.
-Нет, я не понимаю, какого черта они так думают –Лукас отказывался успокаиваться и направить свой гнев в другое русло. Макс и Дастин отделились от компании и пошли домой вместе, что выбесило Синклера еще больше. Теперь же его слушателями, к собственному несчастью, остались только Уилл и Майк –Неужели им важнее отстаивать права всяких…мерзких, а не признать, что это отвратительно? –очевидно, парень не ждал ничего в ответ, но Майка настолько утомляла эта тема, что он решил взять ситуацию под контроль.
-Может быть, Макс права, и тебе нужно просто взглянуть на это под другим углом? –брюнет устало переставлял ноги, даже не заботясь о том, что нос его скейта царапался об асфальт.
-Майк, пожалуйста, скажи мне, что ты на моей стороне! –уязвимо взвизгнул Лукас, отчетливо понимая, что где Майк, там и Уилл, а заполучить согласные с ним мнения двух друзей сейчас было бесценно.
Но, по всей видимости, Майк был на другом берегу.
-Я не могу этого сказать, Лукас, потому что то, что тебе нравятся девочки –вообще не твоя заслуга, понимаешь? Не ты выбираешь, кого любить–Уилер вскинул брови, раскидывая носками кроссовок мелкие камушки. Он не повышал голоса и в принципе выглядел очень уставшим.
Уилл тихо плелся следом, его не покидало чувство напряженности. Казалось, что все тело превратилось в один тугой ком мышц и нервов.
-И ты туда же…-Лукас простонал в небо, пиная куст, растущий у дороги –Хочешь сказать, что если бы я был…голубым, то ты бы все равно со мной дружил? –Синклер остановился и повернулся к парням.
В его взгляде читалось неприкрытое осуждение.
-Знаешь, Лукас, -Майк начинал вскипать –когда мы начинали дружить, ты не делал акцент на том, что у тебя есть пунктик по поводу ориентации –брюнет хотел идти дальше, но рука друга сжалась на его предплечье.
Казалось, что еще немного и изо рта Лукаса начнет валить пар.
-Это что сейчас было? Признание? Ты так завуалированно объявил, что ты педик?–брови сошлись в одной точке, верхняя губа опасно дернулась. Еще секунда и он ударит Майка за такую отвратительную ложь. Спорить –это одно, но подставляться только для того, чтобы отстоять свою точку зрения –до такого Майк еще не опускался.
-Даже если так, то что? –Уилер резко вырвал руку и всплеснул руками. Лукас не понимал, что задевает не Майка, а Уилла, но на Байерса сейчас было обращено минимум внимания. Майк же был готов подставиться, отстоять честь лучшего друга, пусть ради этого и практически пришлось представить себя тем, кем он не являлся –Мы дружили с детского сада, были вместе, когда дрались с демогоргоном, давали отпор огромной хреновине из сотен человеческих тел! Но ты готов взять и отвернуться от друга, если его предпочтения отличаются от твоих?! –Майк почти кричал, выплевывая слова в быстро краснеющее лицо Лукаса.
Руки Синклера уже сжались в кулаки, он сделал шаг ближе, перекрикивая Уилера.
-Да! Потому что я хочу дружить с настоящими парнями, а не с теми, кто подставляет свою задницу извращенцам!
Если прислушаться, то можно было услышать, как пульсирует вена на виске Майка. Он замер всего на секунду, готовый с силой выбросить вперед сжатую в кулак руку, как вдруг…
-Стойте! –Уилл, наблюдавший за сценой с паникой в глазах, резко встал между друзьями –Успокойтесь! –ему пришлось повысить голос, чтобы звучать убедительно. Оказаться в эпицентре драки совсем не хотелось –Лукас, Майк не гей, он не заслужил такого отношения –Байерс тяжело сглотнул, поворачиваясь к Синклеру –Он просто…защищал меня –собрав все силы, шатен придал своему взгляду максимум уверенности и поднял лицо навстречу Лукасу.
-Что…? -взгляд растерянного Синклера начал метаться от лица Уилла к лицу Майка, который тихо выдохнул «Господи, Уилл». Он совсем не верил словам Уилера, прекрасно помня, как тот встречался с Оди. Но сейчас перед ним стоял совершенно растерянный и волнующийся Уилл –Ты? –Лукас выпучил глаза, хватая воздух ртом.
Он и представить не мог, что все это время объект его лютой ненависти ходил рядом. Внутри что-то кольнуло, и отделился большой кусок под именем «Уилл Байерс».
Отвечать Уиллу не понадобилось, Лукас почему-то даже не засомневался ни на секунду. Резко развернулся и двинулся к деревьям, решив сократить путь до дома в гордом одиночестве.
Уилл так и застыл, глядя в след бывшему другу. Облегчение от реакции Майка и Джойс почти окрыляло, но теперь его будто со всей силы ударили о землю. Вся ничтожность положения накрыла Уилла плотной тенью, ломая крепкие стены, которые лучший друг и мама успели выстроить.
Мелкий дождь усиливался, но это не имело ровно никакого значения.
-Уилл, -Майк подошел сзади, легонько потянул Байерса за рукав –ноль эффекта. Тот продолжал пустыми глазами пялиться на деревья, за которым скрылся Синклер –Уилл! –громче повторил Майк, подходя ближе и заключая друга в объятия.
Внезапный невинный жест вывел шатена из состояния ступора. Груз, давящий на плечи, заставил его неосознанно сгорбиться в руках Уилера и уткнуться носом в мокрую куртку.
Кажется, Уилл не плакал, но его трясло от шока и холода. Растирая чужие плечи, Майк решил дать им всего пару минут. И потом они пойдут домой.
У Майка случилось дежавю. Несколько лет назад он, Дастин и Лукас шли по этой дороге в Лихолесье, громко выкрикивая имя пропавшего друга. Они ожидали, что он просто потерялся и обязательно выйдет на их голос. Но мальчика не было. Тогда Майка охватила паника, он осознавал, что потерял Уилла, и от этого начинал звать друга еще громче.
Как и сейчас. Он сжимал его в объятиях почти машинально, словно тот мог ускользнуть сквозь сжатые пальцы. Уилер несколько раз позвал Уилла по имени, но тот будто не слышал. Мелко дрожал и почти не дышал в его плечо.
Майк не сдержал свое слово. Несколько дней назад он обещал, что не позволит никому обидеть Уилла, и что случилось сейчас?
Чертов Синклер никогда не отличался тактом и дружелюбностью. В это секунду Майку хотелось догнать его и впечатать в дерево. И все только из-за того, что Уиллу было больно.
Не произнося больше ни слова, Майк покрепче сжал плечи друга рукой и медленно двинулся в сторону дома.
***
Спустя долгих четыре часа Уилл уснул. Он отказался говорить с Джойс, просто прошел в свою комнату, практически не разделся и упал на кровать. Майк, следующий по пятам, одним взглядом пообещал миссис Байерс рассказать все позже, а теперь сидел у кровати друга и думал, правильно ли это было. Если кто и имеет право делиться подобным, то только Уилл. По этой причине Уилер не покидал комнаты друга, пока Джойс не уехала на ночную смену.
В тусклом свете настольной лампы, практически не доходящем до кровати, Уилл выглядел болезненно. Его веки и губы дрожали, а руки комкали и судорожно прижимали к себе одеяло. Это был ночной кошмар, но поделать Майк с этим ничего не мог. Только изредка наклоняться и гладить прямые мягкие волосы. Уилл очень устал за этот день, поэтому даже тревожный сон сейчас был ему необходим. Майк не мог позволить себе отключиться, пока не убедится, что демоны оставили Уилла и больше не мучают его во сне.
Он сидел у кровати вот уже второй час, молчаливо охраняя сон Уилла. Майк считал это своим долгом. Никак иначе. В конце концов, перед тем, как сомкнуть глаза, Байерс попросил его остаться. Скорее всего, неосознанно и уже в объятиях Морфея, но Уилер послушался. Остался и с успехом выполнял роль немого стражника.
Лампа на столе мигнула, на секунду погружая комнату во мрак. Даже спустя три года Майк реагировал на подобные шутки электроники. Но если раньше это означало присутствие твари из Изнанки, то теперь было результатом обычных перебоев электричества. Свет моргнул и привлек внимание Уилера. Рабочий стол Уилла всегда выглядел загруженным, но беспорядка на него не было. Стопки рисунков, учебники, органайзер, до верху забитый мелками и карандашами. Факт того, что Уилл не забросил свое увлечение рисунками, заставлял губы Майка растянуться в теплой улыбке. Он слишком сильно любил рисунки Байерса. Раньше шатен часто приносился к нему рано утром со свежей стопкой изображений, на которых Уилл Мудрый и его команда штормовали мир монстров и чудищ. У Майка почти весь подвал до сих пор увешан этими изображениями, а в столе наверху хранится стопка. Иногда, в моменты скуки и тоски по прошедшему детству, Уилер достает рисунки и любовно их разглядывает. Ранние работы Уилла можно назвать только детскими каракулями, но Майк их любил и видел в них нечто прекрасное. Он всегда с трепетом относился к работам Уилла и бережно их хранил. А сейчас ему открылась возможность увидеть то, что Байерс вряд ли собирался показать. В последние три года Уилл рисовал только для себя и особо ни с кем творчеством не делился. Майк знал, что на самом деле его друг хочет поступить в художественный после окончания школы, но для других друзей акцент на этом не делал. Очевидно, не зря.
Поднявшись со скрипучего стула, Майк подошел к столу и невесомо коснулся кончиками пальцев верхнего рисунка в большой стопке бережно сложенных листов. Чуть позже он заметил рядом дырокол и нить –видимо, Уилл собирался скрепить листы воедино и получить что-то наподобие альбома.
Аккуратист до кончиков ногтей.
Майкл улыбнулся, листая рисунки. В основном это были пейзажи или люди, окружающие Уилла каждый день. Учитель, доставщик пиццы, старушка с пятой улицы, мороженщик и прочие. Уилл набивал руку, изображая разных людей и животных. Медведи и лягушки получились у него особенно хорошо и забавно.
Под основной массой листов Майк обнаружил уже сшитый альбом. Первой страницей и обложкой служил обычный черный лист. Без каких-либо подписей. Брюнет уставился на него, до конца не понимая, стоит ли заглядывать внутрь. Может быть, сейчас он вторгнется в самое личное. Но интерес всегда шел впереди. Тонкие пальцы скользнули по обложке и открыли альбом.
С первой странички на него смотрела Джойс. Улыбающаяся и домашняя Джойс. Краткая подпись «мама» не требовалась, но все же присутствовала. Изображение было настолько правдоподобным, что у Майка перехватило дыхание. Все до мельчайших деталей Уилл учел и подчеркнул.
-Уилл…-незаметно выдохнул Майк, переворачивая страничку.
Далее был Джонатан. Еще более реалистичный и живой.
Сдвинув основную кипу в сторону, Майк поднял альбом поближе к лампе, чтобы рассмотреть каждую линию. Желтый свет совсем не портил портреты, а наоборот, добавлял им хрупкости.
На третьей странице Майка ждало его собственное лицо. Но таким красивым он себя еще не видел. Зато Уилл, видимо, видит его именно так. От этой мысли сладко потянуло в животе.
Ожидая обнаружить изображения остальных друзей, Майк в нетерпении начал листать альбом, но ни Лукаса, ни Дастина он там не нашел. Только Джойс, Джонатан и он.
Приятно.
Что-то мягкое и пушистое свернулось в животе в упругий комок, отправляя по конечностям теплые импульсы.
Из последней страницы выпал листок, который Уилл еще не успел пришить. Было ли это из-за повседневной спешки или по причине того, что парень сомневался, добавлять ли рисунок в альбом, Майк знать не мог. Он легко подцепил лист и перевернул.
Взгляд с портрета заставил поежиться и поспешно обернуться на спящего Уилла.
Две частички одного паззла с громким треском соединились, перекрывая Майку доступ к кислороду.
На рисунке был Майк. Запрокинутая голова, приоткрытые влажные губы, темные волосы небрежно касаются лица, а глаза блестят от возбуждения. Это могло быть полетом фантазии, но почему-то Уилер сразу понял, что именно таким Уилл видел его на вечеринке Грегори. Расслабленным и манящим. Стоит признать, Байерс приукрасил Майка, сделав его лицо практически идеальным.
Парень коснулся особенно глубоких бороздок от карандаша, чувствуя, с каким усердием Уилл вырисовывал линию его губ и еле заметную улыбку, обнажающую ровный ряд зубов. Словно это было сделано…с любовью.
Осознание обожгло пальцы, и Майк выпустил лист.
Этого, черт возьми, не может быть.
На лбу проступили капли пота, когда Уилер еще раз бросил внимательный взгляд на Уилла.
Шатен так спокойно и умиротворенно спал, вжавшись в подушку, будто все потрясения этого дня действительно остались позади.
Неужели. Он. Влюблен в Майка?
Брюнет трясет головой, отгоняя подобные мысли.
Нет же. Уилл просто увидел его с любопытного ракурса и перенес это на листок. Не больше.
Майк привел все на столе в прежний порядок и отошел к окну.
Почему он так отрицает закравшиеся очень глубоко догадки?
Признать это стоило ему до боли сжатых зубов, но в конце концов он закрыл глаза, растворяясь в чувствах.
Майк хотел, чтобы все оказалось именно так. Чтобы Уилл действительно был влюблен в него. Чтобы рисовал его не просто из интереса, а потому что иначе никак. Чтобы это было единственным способом справиться с той сладкой тяжестью, какой был переполнен сам Майк в тот вечер.
Эта мысль будоражила всю сущность Майка, переворачивала все мысли в больной голове, меняя все мрачные и серые краски на сбивающую с ног радость. Он чувствовал настоящий прилив сил, будто возможная любовь Уилла Байерса помогала ему свернуть горы и вынести любую муку. Будто именно этого он так отчаянно желал и добивался все эти годы.
Только ради Уилла он мог поменять мнение; только ради Уилла бросался вперед перед опасностью; только с Уиллом любил разделять все самое будоражащее; только ради Уилла он смог признать, что это не простая дружба или братская любовь.
И было даже не страшно. Майк с легкостью принял ориентацию лучшего друга, а теперь с такой же легкостью пересматривал свою. Потому что наградой за этой был Уилл.
И оно действительно того стоило.
Чувствуя, как прямо сейчас, серьезно и бесповоротно меняется его жизнь, Майк отступил от окна и вернулся к старому, но такому удобному стулу у кровати Уилла.
Возможно, он горько пожалеет, что позволил природному влечению взять верх, но сейчас юноша был поглощен бесконечным чувством эйфории во всем теле.
И будь он проклят, если это ошибка и мысли Уилла, ровно как и его легкая улыбка сквозь сон, принадлежат кому-то другому.