6 часть
Ты проснулась от глухого стука — будто что-то упало на кухне.
Голова была тяжёлой, рот сухой. Ты села на кровати, укуталась в простыню. Пэйтона не было рядом.
— Пэй?.. — твой голос был тихим, как будто боялась, что он всё ещё там, в темноте.
Ответа не последовало.
Ты встала, ноги дрожали. Прошлой ночью он вел себя... иначе. Слишком мягко. Слишком тихо. Но это и пугало.
Ты прошла по коридору босиком. Дверь в кухню была приоткрыта. Он стоял у раковины, спиной к тебе, закуривал.
— Ты почему не спишь? — спросила ты, нарушая тишину.
Он обернулся — волосы взъерошены, под глазами синяки. Он выглядел так, будто не сомкнул глаз ни на минуту.
— Не могу. — бросил коротко и сделал затяжку. — После всего, что случилось... ещё бы я, блядь, уснул.
Ты подошла ближе.
— Что со мной было вчера? Ты меня поил до беспамятства?
Он медленно повернул голову и посмотрел прямо в глаза. Долго. Так, что по коже пробежали мурашки.
— Я тебя защищал, — сказал он хрипло. — Как мог. Или ты думаешь, мне приятно было видеть, как ты дрожишь вся, не знаешь, кому верить?
— Тогда нахрена ты подсыпал что-то в стакан?! — выкрикнула ты. — Ты думал, я не почувствую?
Он ударил кулаком по столу, ты вздрогнула.
— Потому что, чёрт возьми, я знаю, на что ты способна! Ты бы выскочила ночью, пошла искать убийцу, обосралась от страха и сдохла бы где-нибудь на трассе! Вот почему!
— Ты не имел права, Пэй! — слёзы жгли глаза. — Ты не имел права забирать у меня выбор!
Он подошёл вплотную. Глаза в глаза. Его дыхание было тяжёлым.
— А у тебя больше нет, блядь, выбора. Ты теперь со мной. Всё. Привыкай.
Он посмотрел на тебя сверху вниз.
— Хочешь уйти? Иди. Только не удивляйся, если утром найдут твоё тело в канаве, потому что ты теперь — наследница войны, и тебя уже пасут.
Ты замолчала. Он отступил на шаг. И добавил тише:
— Я не святой. Да, я сделал хуйню. Но если ты не будешь слушать меня, ты просто сгоришь, Т/и. И никто не успеет тебя спасти. Даже я.
Ты стояла молча, будто тебя прибило к полу. Слова Пэйтона висели в воздухе, как дым. Грязные, честные, болезненные.
— Ты думаешь, я не понимаю, где нахожусь?! — голос сорвался. — Думаешь, мне кайфово быть игрушкой в твоём доме?
Ты ткнула пальцем в его грудь.
— Ты просто очередной ублюдок, который прячет свои травмы за сигаретами и контролем. Считаешь, что если всех выебешь морально, то сам останешься невиновным?
Он не ответил. Только закусил губу, взгляд стал опасно пустым.
— Говори, Пэй! — крикнула ты. — Нравится играть в спасителя, а самому быть таким же мудаком, как и те, от кого ты меня "защищаешь"?
Он подошёл вплотную. Дышал тяжело. Смотрел, как будто сейчас сломает всё к хуям — и тебя, и самого себя.
— Знаешь, что я думаю, Т/и? — сказал он тихо, почти шёпотом. — Думаю, ты понятия не имеешь, каково это — каждый день жить с тем, что ты кого-то не спас. Что ты проебал момент. Что ты не успел. И потом гниёшь изнутри, пытаясь хоть кого-то удержать рядом. Хотя бы тебя.
Он выдохнул.
— Поэтому я держу тебя, понялa? Я держу тебя не потому, что ты мне безразлична. А потому что, чёрт возьми, ты — всё, что у меня осталось от нормальной жизни.
Ты смотрела в его глаза. Там не было злости. Только усталость. И дикая, чёртова боль, которую он прятал за грубостью.