5 часть
Он смотрел на неё — лежащую на кровати, беззащитную, с рассыпавшимися по подушке волосами. Она выглядела такой хрупкой, почти нереальной. Сердце сжалось.
Пэй опустил взгляд, напрягся, сжал кулаки.
— Нет. Я не должен... — прошептал он, будто запрещая себе даже думать.
Скоро стало невозможно оставаться в комнате. Он резко развернулся и вышел на балкон. Холодный воздух ударил в лицо. Он достал сигарету, закурил — дрожащими пальцами, надеясь заглушить то, что начинало подниматься внутри.
«Что со мной не так?.. Почему я вообще остался?..»
Он вернулся в спальню только через час. Лицо обожгло холодом, пальцы пахли табаком, и сигареты, казалось, выжгли в лёгких дыру. Он хотел думать, что справился. Что удержал себя.
Т/и всё ещё спала. Безмятежно, глубоко. Её дыхание было ровным, грудь спокойно поднималась и опускалась. Лицо — мягкое, чуть расслабленное, как у ребёнка. Волосы тенью рассыпались по подушке.
Пэй остановился у порога. Его взгляд скользнул по ней — случайно, но слишком долго. Он сразу отвёл глаза.
Нет. Только не так. Не об этом.
Он прошёл вглубь комнаты, стараясь не шуметь. Сел на край кровати, держась от неё на расстоянии. Опустил голову, сжал руки в замок.
Но тело реагировало иначе, чем разум. Желание, подлое, тихое, поднималось, будто изнутри — против воли, против морали.
Она спит. Она беззащитна. Она тебе доверяет...
Он стиснул зубы.
Заткнись. Просто заткнись.
— Ты не знаешь, что ты делаешь со мной, Т/и... — выдохнул он, даже не глядя на неё.
Он не прикоснулся. Не позволил. Не мог.
Вместо этого он поднялся и сел в кресло у окна. Прислушивался к её дыханию, пока ночь не начала таять за стеклом. Он не спал. Просто сидел и боролся с собой. До самого утра.
ближе к утру пэй снял футболку и тихо залез в постель с другой стороны кровати. Но его тело само собой потянулось к тебе, он обнял тебя сзади и положил голову на твою спину.
Его лицо было в твоих волосах, он вдыхал твой запах, его рука обвивалась вокруг твоей талии.
—Только сегодня ночь,надо потерпеть..
он прошептал себе под нос.
—Завтра она снова будет в порядке.
Ночью он вёл себя идеально
— обнимал тебя крепко, будто боялся отпустить, целовал волосы с такой бережностью, словно в них пряталась вся его тишина. Но не позволял себе большего — словно уважение к тебе было сильнее желания.
Утром он проснулся первым. Неслышно поднялся, на цыпочках подошёл к двери и, задержав дыхание, вышел, чтобы не потревожить твой сон — ни звуком, ни своим слишком честным утром.
Ты проснулась от тишины. Её стало слишком много — она звенела в ушах. Его не было рядом, но подушка всё ещё хранила тепло. Ты провела по ней ладонью и невольно улыбнулась — он и в этом был бережным, как будто даже отсутствие его было нежным.
С кухни доносился слабый звук — он ставил чашку на стол.
Т/и подошла тихо, в его рубашке, чуть великоватой, с запахом, от которого щемило сердце.
Он повернулся, как будто чувствовал тебя всем телом, до самого сердца. Улыбнулся быстро, почти виновато — так улыбаются те, кто долго смотрел, но не тронул.
— Я не хотел будить, — сказал он тихо.
— А я не хотела просыпаться без тебя, — ответила т/и, и в голосе дрожала правда.
Он сделал шаг ближе. Ты — тоже. И между вами снова было это: нежность на грани, дыхание в полуслова и желание, которое он всё ещё не позволял себе озвучить. Но ты уже знала. Всё.
— Пэй... голова раскалывается, — прошептала Т/и, прищурившись от боли.
Он тут же опустился перед тобой на корточки и мягко коснулся твоего лба.
— Болит? — его голос был полон заботы и лёгкого волнения.
Он встал, открыл тумбочку и достал упаковку болеутоляющих.
— Да... — тихо сказала Т/и, опустив глаза.
Он сел рядом с тобой на край кровати и нежно обнял за плечи.
— Ладно, давай так: если через час голова не пройдёт, останешься дома, хорошо? — он поцеловал тебя в лоб, тепло, почти незаметно, и поднялся.
— Хорошо...
Он ушёл на кухню готовить завтрак, а ты осталась сидеть, медленно моргая, пытаясь прийти в себя. Мир плыл перед глазами, мысли были ватными. Через час головная боль не отступила, и ты решила остаться.
Ты легла обратно и почти сразу уснула.
⸻
Когда Пэйтон зашёл в комнату, ты уже спала — в той же ночной рубашке, в которой проснулась. Он подошёл ближе, присел на край кровати и осторожно приложил ладонь ко лбу — температуры не было. Он с облегчением выдохнул и на мгновение задержал взгляд на твоих чертах.
Ты дышала ровно, губы были чуть приоткрыты, волосы раскинулись по подушке. Он улыбнулся — тихо, нежно, как улыбаются тем, кого любят, но боятся разбудить.
Он не стал тревожить тебя. Вместо этого ушёл — разобрал почту, ответил на пару звонков, что-то записал в блокнот.
⸻
Через несколько часов ты всё ещё спала.
Он снова вошёл, медленно, будто не хотел спугнуть тишину. Присел на край кровати, смотрел, как ты спишь — такая настоящая, беззащитная, его.
Он провёл пальцами по твоим волосам, расправляя их с каким-то почти благоговейным трепетом. И, не заметив, как, коснулся твоих губ — лёгко, случайно. Сердце его на мгновение сбилось с ритма. Он замер.
Смотрел. Молчал. Губы, дыхание, ты — всё тянуло к тебе с какой-то тихой, мучительной силой.
Он отдёрнул руку.
— Чёрт... — выдохнул он, будто сам себе, почти беззвучно.