Наши параллели

━━━━➳༻❀✿❀༺➳━━━━

Над головой кружатся белоснежные хлопья. Ветра нет, поэтому они медленно падают на землю, покрывая белым цветом дороги, деревья и дома. Безлиственные кусты и деревья, словно укутанные в снежный плед. На улице, прямо напротив моего окна, соседские дети делают снеговика, звонко смеясь, играют в снежки. А воздух пронзительно морозный, щиплет щёки и кусает нос. К большому сожалению, пушистый снег долго лежать не будет и совсем скоро растает. В этом году несколько дней обещали быть по-настоящему зимними и снежными, но потом вновь быстро потеплеет.

Отворачиваюсь от пейзажа заснеженного города. Я всем сердцем любила эту пору. Время, когда наша квартира на пару недель перестаёт быть строгой, чёрно-бело-серые спокойные тона меркнут на фоне других пёстрых цветов. Большая ель стоит и центре зала, окрашенная красно-белыми игрушками и гирляндами. Весь дом покрыт огоньками, на каждой двери весят рождественские венки, мешочки в форме чулок.

Рождество.

Для меня это самый волшебный праздник. Особенно я люблю снежную ночь с серебряной луной, которая заставляет нетронутый снег мерцать, словно тот усыпан звёздами. Я разрешаю себе окунуться в воспоминания. Перед моими глазами сразу же предстаёт маленькая Эмбер на своих любимых розовых коньках. Кузина часто моргает, отталкивается от бортика с круглыми испуганными глазам и медленно едет ко мне с вытянутыми руками, даже не переставляя ноги. Я внимательно наблюдаю за Эмбер, потом протягиваю ей руки в ответ, когда та оказывается достаточно близко. Наши руки в толстых вязаных шерстяных варежках хватаются друг за друга, и я начинаю двигаться спиной назад, подтягивая за собой Эмбер. Выехав на середину ледяного катка, закручиваю нас, создаётся ощущение, что мы водим хоровод у невидимой ёлки. Поначалу Эмбер молчит от страха упасть на лёд, но быстро входит во вкус и подхватывает мой смех, когда понимает, что я её поймаю, если она надумает свалиться.

А вот я гуляю с Зои и Калебом, когда стала чуть постарше. Мы с Зои берёмся за руки и с разбега прыгаем в, никем ранее не тронутый, сугроб. Калеб наблюдает за нами и морщиться, когда мы рушим идиллию белого снежного покрова. Зои хватает мальчика за куртку и резко тянет к нам. Калеб взвизгивает, когда падает лицом в холодный снег, а мы в то время разражаемся хохотом. Но мой лучший друг даже в детстве не любил проигрывать, поэтому быстро комкает снежный шарик и запускает в меня, а потом и в Зои. Мы пищим, когда снег попадает за шиворот и щиплет тёплую кожу. Но не прекращаем смеяться. 

Я закрываю глаза и блаженно вдыхаю, вытягивая себя из беззаботных сладких детских времён, когда всё было таким загадочным, волшебным и простым.

А ещё завтра у меня день рождение. Моё настроение настолько хорошее, что его не смогли испортить даже семейка Треви, которые решили праздновать у нас. На большом праздничном столе мирно стояла, дожидаясь своего часа запечённая индейка, а также брюссельская капуста, жареный картофель и мои любимые фруктовые кексы и пирог с орехами и цукатами, пропитанный ромом и сиропом, пряничные человечки, украшенные цветным шоколадом. Мама не любила готовить, поэтому весь праздничный стол накрывали мы с папой, проведя на кухне не один час.

Я взяла со стола эгг-ног, который является традиционным рождественским напитком, и прошла в гостиную. На мне было свободно короткое красное платье, а на голове красовался ободок с оленьими рожками, он совершенно не нравился маме, она считала это глупым и детским украшением. Однако я находилась в приподнятом настроеним с оттенком восторженности, поэтому меня не особо волновало мнение матери по поводу моих украшений.

Вскоре мы сели за стол отмечать праздник. Впервые за много недель моя голова не занята проблемами, я просто откинула всё на второй план, заставляя себя радоваться сегодня каждой мелочи. И в принципе, всё шло на удивление хорошо. После рождественского ужина я поплелась в свою комнату на звук звонящего телефона. На этот раз, наученная опытом, я закрыла дверь на замок. Прыгнула на кровать, схватила телефон и приняла вызов. На экране в миг появился темноволосый парень с едва заметными кудрями. Тео не выглядел особенно сильно счастливым, как, к примеру, я.

— Счастливого рождества!

— Мушкетёр! — Тео совсем не обижался, что я в шутку его так называю. Я улыбаюсь, потому что даже не посмотрела кто мне звонит, и по трём буквам в имени, поначалу подумала, что это Зои. — С рождеством тебя!

— Веселишься? — он окинул меня взглядом, остановившись глазами на ободке с рогами.

— Это Рождество я отмечаю в кругу семьи, а не друзей, поэтому стараюсь веселиться сама. Родители опять пригласили всех Треви. —вздохнула я, снимая с головы красный ободок. Тео теперь не нуждался в объяснениях, потому что уже прекрасно знал, кто эти люди. — По тебе не скажешь, что праздник сегодня. Всё нормально?

— Да, всё хорошо. — заверив меня, кивает Теодор. — Просто я не люблю Рождество, как и зиму в целом.

— Быть такого не может! — я театрально прикладываю руку ко лбу и откидываю голову назад. — Зима — это самое подходящее время поверить в волшебство, — я хватаю рядом лежащую красно-белую мишуру и делаю из ней подобие ожерелья.

— Это ты вешаться собралась? — усмехнулся Тео, но по его лицу пробежала тень грусти.

— Да ну тебя, — отмахиваюсь я, стягивая со своей шеи украшение. С кухни слышится голос моей мамы. — Ладно, мне нужно бежать. Ещё раз с праздником! Я бы осталась ещё ненадолго, но долг зовёт.

Мы прощаемся, и я возвращаюсь к праздничному столу. По пути я ругаю себя, что не продолжила разговор с ним. Он выглядел подавленным, хоть и пытался скрыть это. Обещаю себе, что как только освобожусь, сразу же наберу ему и выведаю, что случилось. Но сейчас меня в покое в любом случае не оставят. Возвращаюсь к родителям. Папа о чём-то разговаривает с мистером Треви, но без особого энтузиазма. Замечаю, что чем больше говорит его собеседник, тем быстрее отец опустошает свой стакан с виски. Понимаю его. Без градуса выслушивать трёп этой семейки было практически невозможно. Мэйви рассказывает про новую машину, которую подарил ей муж, пока мама разрезает пирог на равные части, а Тод сидит, словно бедный родственник, с краю и доедает индейку. Подхватываю со столешницы бокал с шампанским и сажусь рядом с папой. Он улыбается мне, намекая на то, что я вернулась вовремя и мы чокаемся бокалами. Шон, в то время, пытается подозвать сына к нам, но Тод остаётся непреклонен и продолжает сидеть в стороне.

Мне всегда нравились истории отца. Он многое повидал в этой жизни. После учёбы папа пошёл в армию, где дослужился до высокого звания. Но за пару лет до знакомства с мамой отправился в отставку и открыл свой небольшой бизнес по производству радиаторов, который вскоре разросся до масштабных проектов. Теперь от клиентов и крупных заказчиков не было отбоя. За время службы в армии у него набралось куча интересных историй, которыми он часто делился со мной раньше. Несмотря на грозный внешний вид моего отца, в душе он был очень добрым человеком. Часто делился со мной секретами и впутывался в различного рода мелкие авантюры. Помню, когда мне было лет десять, мы с папой случайно разбили любимую вазу мамы, пока я убегала от него, а он пытался меня поймать и защекотать. Я в тот день до ужаса перепугалась, потому что мама бы на расстрел нас отправила. Папа успокоил меня, усадил на диван и спросил, что мы можем сделать в такой ситуации. Он никогда не решал проблемы за меня, но помогал и был рядом, тем самым тренируя гибкость моего ума, предоставляя мне возможность самой придумать план действий. И чтобы я не сказала, он всё равно поддержал бы меня. Так я научилась не только думать, но и отвечать за последствия ранее принятых мною решений. В случае с вазой я решила, что папа должен отвлечь маму, пока я дожидалась прихода Тода в гости. Папа ничего мне на это не сказал, лишь ушёл выполнять своё задание. Мы посмотрели с Тодом фильм, а потом он ушёл домой. Мама была в бешенстве, когда увидела осколки вазы, а я всё скинула на Треви младшего. Конечно, обман быстро раскрылся и меня наказали. После этого Тод долгое время относился ко мне с презрением и то же всячески пытался меня подставить. Но у него это получалось, потому как мне уже никто, кроме папы, не верил. Эта ситуация тоже стала мне ценным жизненным уроком. Я чётко уяснила, что потерять доверие людей можно за пару секунд, а восстанавливать его придётся годами. Сейчас бы я призналась в своём проступке и не стала скидывать ответственность на других, но тогда мне хотелось выйти сухой из воды, невзирая на то, что я сама зацепила ту вазу рукой, пока удирала от отца.

༻• ❀ •༺

Вчера весь королевский двор с особой роскошью отметил праздник. Сегодня же королева в честь праздника разбила нас по группам. Нэнси, Сьюзан и я отдыхаем первую половину дня, а Полин, Мод и Кэрол — вторую. Я надеялась, что мне удастся выспаться, но Полин так не считала. Она специально громко собиралась, чтобы я проснулась. И у неё это получилось. Открываю глаза с неимоверно сильным желание испепелить эту девушку или кинуть в неё каким-нибудь тяжёлым предметом. Я нахожусь во дворце уже месяц, и всё это время она всячески пытается издеваться надо мной. И как бы я не старалась менять свой подход к этой девушке, её отношение ко мне оставалось неизменным. В какой-то момент мне стало понятно, что все мои попытки, в любом случае, останутся провальными, я перестала что-либо предпринимать. Полин просто цеплялась ко мне, и я подозревала, что делала она это из сильной зависти, причины которой мне были непонятны. 

Полин расчёсывала свои длинные каштановые волосы, так будто они были самой великой её ценностью. Она заметила, что я уже не сплю и злорадно сверкнула глазами в мою сторону, а на лице её заиграла вредная ухмылочка. Что ж, зато я в любом случае могу поваляться в постели подольше. Поэтому демонстративно отворачиваюсь к стене, делая вид, что не замечаю, как громко собирается моя соседка. То она случайно уронит расчёску, то прикрикнет на служанку, то ещё чего-нибудь вытворит, но моё терпение было вознаграждено, когда та вошла в королевские покои. Я чётко расслышала как на неё кричала Её Величество Мария, которая в последнее время становилась всё тревожней и тревожней, реагировала на каждый шорох. По моим подсчётам, а также по прогнозам поветух, королева должна была родить через несколько недель.

Я лежала, сверля отрешённым взглядом белую стену. Всё ещё крутила у себя в голове то, что ребёнок, которого с такой заботой и любовью носит в себе Мария, чужой. По сути, у него нет королевских кровей, так как Её Величество Мария не входила в королевскую семью до того, пока не вышла замуж за короля. А значит он бастард, не имеющий никакого права на престол. Да, и в принципе, ни на какое наследство. Несмотря на статус родителей, ничего у их ребёнка не будет. Если его ещё оставят в живых...

Точно не знаю сколько пролежала в постели, но уснуть больше не смогла. Я поднялась с кровати и пошла собираться. Раз у меня выдалось свободные полдня, то это время могу потратить на то, чтобы прошерстить королевскую библиотеку. Ни разу там не была, хотя получила разрешение ещё давно. Столько раз проходя рядом с этой дверью, я шла мимо, ведь у меня не хватало времени на чтение.

Я вышла из комнаты и побрела по практически пустым коридорам дворца. Мимо меня проходила только стража и никто более. В коридорах, к удивлению, было тихо и пусто, несмотря на скорое приближения праздника. Я подошла к библиотеке, и меня спокойно пропустили внутрь. Огромные стеллажи, полностью заставленные книгами, тянулись к потолку. Здесь пахло старым пергаментом и книжными страницами. Зачарованная этой атмосферой, я на ватных ногах плыла между рядами, разглядывая старинные книги. И так увлеклась своим открытием, что не услышала звук перелистывание страниц, доносящийся откуда-то сбоку.

— Доброе утро, леди Грейс! — я подскочила от неожиданности, едва не запутавшись в подоле собственной юбке.

— В-ваше Величество, — я поспешно сделала реверанс, — простите меня, я не думала, что здесь кто-то есть.

Король сидел за небольшим столом в центре комнаты. В его крепких руках была какая-то книга, названия которой я не могла увидеть с такого расстояния. Но глаза Его Величества не были сосредоточены на ней, они уже во всю бегали по мне. Раймонд похлопал по стулу рядом с ним. Я прижала к себе какой-то томик, взятый мной с полки, и неуверенно подошла к столу, а после опустилась на показанный стул. Нас разделяли всего десятки сантиметров. Я впервые нахожусь так близко с этим мужчиной, тем более, что после коронации Марии в Вестминстерском аббатстве я вообще его практически не видела. Сама старалась избегать встречи с королём. Он так добр ко мне, а я знаю, что его жена носит под сердцем чужого ребёнка и молчу. При чём я не понимала почему ничего не говорю. Слова как будто застряли в горле тугим комом.

— Вас определённо что-то тревожит. — заметил Раймонд, отложив свою книгу в сторону. — Сомнения растут всё больше и больше, они обвивают шею, а затем приводят палача. Советую вам разобраться с этим в ближайшем времени, чтобы потом не было последствий. Мне знакомо такое состояние.

Я наконец отрываю руки от небольшой книжки в однотонной тёмно-зелёной обложке и кручу её в руках. Как мне избавиться от сомнений, если я знаю такую тайну? Что если Джек де Клэйнт или королева Мария поймут, что это я стукач? Ведь в том коридоре была лишь я одна. Они же с меня заживо кожу сдерут. А если Раймонд мне не поверит? Я тоже сильно получу в наказание за "клевету" на члена королевской семьи. Плюсом ко всему является то, что я знаю и то, что король не ограничивается только своей женой. Так почему же она должна хранить верность человеку, который поступает с ней как с вещью? Разумеется, я против измен вообще, но иногда ко мне всё-таки приходит осознание, что я в шестнадцатом веке. Здесь правят короли, выше них только Бог, по мнению людей.

— Вы абсолютно правы. — вздыхаю я, сплетая пальцы вокруг томика. — Но это сложно.

— Порой лёгкий путь не всегда является правильным.

Наши глаза сами находят друг друга, а меня бьёт током, словно я засунула пальцы в розетку. С самой первой встречи с Раймондом, со мной происходит нечто странное. Стоит ему посмотреть на меня — моё сердце стучит всё быстрее, в горле всё пересыхает, а ноги становятся ватными.

Мои пальцы разжимаются сами собой, и в себя меня приводит глухой шлепок книги об пол. Я дёргаюсь и наклоняюсь, чтобы поднять её. Его Величество делает то же самое, и мы ударяемся головами. Господи, спасибо, что на нем сейчас нет короны, а то мне было бы не до смеха совсем. Мы оба забываем про книгу, лежащую где-то под нашими ногами, и выпрямившись, смотри друг на друга, хлопая ресницами. Мне как будто перекрыли доступ к кислороду. Я уже хотела извиниться за это, как вдруг уголок губ Раймонда ползёт вверх, а вскоре он разражается смехом. Я впервые услышала его смех. Он был приятный и такой лаконичный. Не сдержавшись, я тоже смеюсь. Хотя это, наверное, больше похоже на нервный смех, который граничит с истерикой.

Король вновь тянется за моей упавшей книжкой, и на этот раз я не мешаю ему. Когда книга оказывается на маленьком деревянном столе, я вновь заглядываю ему в глаза. Наши лица в нескольких дюймах друг от друга, и я чувствую странное притяжение к этому человеку. На нас словно подействовала своя гравитация, и его губы коснулись моих. К великому сожалению, мои мозги отключились напрочь. И вопрос : "Что я делаю?", настигнет меня значительно позже. А пока я передала бразды правления сердцу. Наслаждаясь этим поцелуем, я совершенно забываю про весь мир, он просто перестаёт существовать для меня. Внизу живота затягивается тугой узел. Я опомнилась лишь тогда, когда массивная дверь библиотеки хлопнула, говоря о том, что мы здесь больше не одни. Испугано отстранилась, и очень резко встала со стула, что он чуть не упал. Запутавшись в ногах, я всё же устояла и придержала стул.

— И-извините, мне пора, Её Величество у-уже верно потеряла меня, — я схватила книгу со стола, поклонилась королю и устремилась прочь.

Мои щёки горели румянцем, в горле стало сухо, как в пустыне, а руки и ноги мои дрожали, словно от холода. Я почти пролетела мимо вошедшего в комнату человека, и вспомнив, что ему тоже нужно поклониться, сделала это у него за спиной. Но из-за того, что мужчина с интересом наблюдал за мной, он обернулся, и я осознала, что это де Клэйнт, а за ним и Уолтер. Господи, надеюсь, что они ничего не видели. Я опустила голову как можно ниже, чтобы Джек не разглядел моё красное как помидор лицо, и быстро поспешила прочь. Успокоилась только когда ушла от библиотеки очень далеко.

Восстанавливая дыхание, я гуляла по всем этажам другого крыла дворца, что даже не заметила, как спустилась в подземелье. Одна дверь была открыла на распашку. Моё любопытство когда-нибудь меня погубит. Я тихонько подкралась к таинственной комнате, пока не заглянула в неё. Увиденное привело меня в немой шок. По всему полу аккуратно уложены надломленные цветы. Но их лепестки уже не были молочного цвета. Это сгнившие розы. По всей комнате были разложены гнилые, мёртвые цветы. И лишь посередине на крохотной тумбе стояла стеклянная ваза с водой. А в ней мирно покоилась единственная целая роза с алыми лепестками. Она была живой и не надломленной. Из тени в комнате показалась королева Мария в кроваво-красном платье. Это выглядело крайне жутко. Её Величество гуляла по комнате, любовно обходя каждый цветок. Она резко обернулась, а я вжалась в стену, чтобы меня не заметили. Что-то подсказывало мне, нет, прямо-таки кричало о том, что пора валить отсюда куда подальше. Оглядываясь, я на носочках побежала к лестнице и поспешила как можно скорее вернуться к себе в комнату.

Вечером того же дня я сидела на кровати, читая ту книгу, которую я взяла из библиотеки, но слова проскальзывали сквозь мозг, не оставляя ни тени смысла. В голове всё крутились те события, что произошли со мной этим днём. Поцелуй с Раймондом, та страшная комната с гнилыми розами и ужасным запахом. Полин в комнате не было, что меня очень радовало. Вместо неё рядом со мной копашилась Кэрол, единственная, кого я могу называть своей подругой. Она глядела на себя в моё зеркало, поправляя причёску.

— "Тем и отличен от дурня мудрец, что руководствуется разумом, а не чувствами". — в слух цитирую я, удручённо захлопываю книгу. — Я глупая.

— Ничего ты не глупая. — заверяет меня Кэрол. — Ты говоришь такие разумные вещи, что порой мне кажется, что будто ты не с нашей эпохи, ну или ведьма. — она поворачивается ко мне лицом, глядя своими большими добрыми изумрудными глазами. — Вот ты уверена, что Земля круглая, но откуда ты это знаешь? И вообще у меня к тебе гора вопросов, дорогая. Ты знаешь математику, химию, биологию и другие точные науки много лучше, чем любой в этом дворце. И меня это пугает.

— Это не так. — я отрицательно качаю головой. Ну вот, опять приходиться врать. — Не слушай меня, это ведь просто ничем не подкреплённые гипотезы. — я поднимаюсь с кровати и подхожу к двери, пора заканчивать этот разговор. — Я зайду к Её Величеству, а потом пойду помою волосы, ты со мной?

— Да, но приду чуть позже, — Кэрол подходит ко мне, — сейчас я пойду к себе. Сьюзан не легко терпеть одиночество.

Это я знала, как и то, что безмерно добрая Сьюзан однажды едва ли не подверглась изнасилованию, когда выполняла личное поручение королевы в городе. С тех пор молодую девушку пугала темнота и одиночество, ведь в тот раз она спаслась только чудом.

Мы вместе выходим из моей комнаты, но Кэрол идёт к своей соседке, а я в другую сторону. Как оказалось Её Величество уже легла спать, поэтому я поплелась в некое подобие ванной комнаты. Естественно, никаких водопроводов здесь и в помине нет, поэтому я набрала в тазик тёплой воды и кое-как водрузила его на высокий стул, пыхтя и тихо ругаясь. Опустив волосы в воду, я насторожилась, услышав позади себя шаги и тяжёлое дыхание. Возможно, всё-таки Кэрол решила составить мне компанию немного раньше? Я оторвала голову от приятной и тёплой воды, но не успела обернуться и даже вскрикнуть, как чья-то тяжёлая рука легла мне на затылок и с силой опустила моё лицо под воду.

Я начала задыхаться, воздух почти закончился. Глаза сами собой широко распахнулись от дикого животного страха. Меня волной накрыла паника. Я размахивала руками и ногами, пытаясь пнуть убийцу или отцепить его руки от меня, царапая его кожу. Моё лицо полностью находилось под водой, и как бы я не брыкалась, мне не удавалось оказаться на поверхности. Лёгкие уже начали гореть, а орудную клетку разрывало от боли. Тогда я из последних сил упёрлась руками в железный таз, в надежде опрокинуть его на пол, но его, похоже, тоже крепко держали. Ужас свинцом распространялся по венам, прожигая меня изнутри, с каждой секундой мои легкие неумолимо наполнялись водой. Я захлёбывалась. В глазах стремительно темнело. Я уже прощалась с жизнью, но послышались ещё одни отдалённые шаги. Человек, который желал меня утопить, убрал руку с моего затылка, но теперь я была уже не в силах поднять голову.

— Грейс! — истошно и испугано крикнул женский голос, и меня рывком вытащили из воды.

Я упала под ноги девушке, и кашляя, выталкивала воду из своих лёгких. Таз с водой приземлился куда-то в сторону с характерным звонким ударом, разливая всё содержимое на пол. Кэрол опустилась на колени, убирая мои светлые волосы с лица. В её глазах билась тревога и дикий страх. Я обняла подругу, всё ещё продолжая исторгать из себя воду. А затем жадно хватала воздух ртом, сотрясаясь от дикого животного страха.

Меня пытались убить, и если бы в комнату не вошла бы Кэрол, то убили бы. Я бы просто захлебнулась. Меня била сильная дрожь, и я не могла сказать ни слова. По моим бледным щекам бежали солёные слёзы, капая на светло-желтое платье подруги. Я сильно прижималась к Кэрол, боясь, что если уйдёт она, то вернётся тот человек. Хоть в помещении было тепло, я тряслась, словно меня выкинули в снег голышом.  Поэтому я крепко вцепилась в предплечье подруги трясущимися руками, пытаясь согреться.

Никогда ещё в жизни так не радовалась, что снова могу свободно дышать. Боже, я радуюсь, что дышу. Кэрол поглаживала меня по голове, говоря успокаивающие слова, её рука и голос тоже дрожали.