Глава 11
Мост тянулся в бесконечность. Каждый шаг отзывался эхом, будто сам Разлом слышал наше дыхание и взвешивал сердца.
Тьма вокруг не была пустотой — в ней мерцали блики, словно обрывки чужих воспоминаний: силуэты, глаза, крики и улыбки, то затухающие, то вспыхивающие вновь. Иногда мне казалось, что я вижу собственное отражение, и оно поворачивалось ко мне чуть раньше, чем я сама.
— Здесь всё живое, — прошептала Эсмира, крепче сжав посох. — Но это не жизнь, а отражения того, что мы несем внутри.
Арион шёл первым, его плечи были напряжены, но шаги уверенные. Он держал взгляд вперёд, не позволяя себе отвлекаться.
— Главное — не смотреть по сторонам. Разлом кормится сомнениями.
Рейвен кивнул, но всё же замедлил шаг, когда сбоку вспыхнула фигура — девочка с длинными светлыми волосами. Она тянула к нему руку, глаза её были полны мольбы.
— Рейвен… — голос был тихий, но до боли знакомый. — Ты оставил меня…
Рейвен остановился, замер, будто прикованный. Я подскочила ближе и резко схватила его за руку.
— Не смотри! Это не она!
Он моргнул, и видение рассыпалось пылью, исчезнув в трещинах. Его губы дрогнули, но он сделал шаг вперёд, отводя взгляд.
Позади вдруг раздался глухой, звериный рык. Кайлен стоял, тяжело дыша, а его глаза снова пылали алым. Вокруг него, в разломах, мелькали силуэты — тени с клыками и когтями, точные копии его самого, только более хищные, более древние.
— Они зовут меня, — его голос был хриплым, сорванным. — Они… часть меня.
Рейвен развернулся, шагнул ближе и прорычал:
— Не смей останавливаться. Мы идём вместе. Понял?!
Кайлен сжал кулаки, кровь закапала с его ладоней — когти, выросшие на мгновение, тут же втянулись обратно. Он вскинул голову и, не отвечая, пошёл вперёд, будто борясь с каждым шагом.
Я чувствовала, как Разлом всё ближе. В воздухе уже вибрировал гул — не звук, а давление, что ломало мысли. В груди что-то отзывалось на этот зов: и страх, и странное притяжение.
И вот, трещина-мост вывела нас к сердцу.
Перед нами открылось пространство, которое невозможно было описать привычными словами. Не остров, не зал и не пещера — всё и сразу. Куски реальности плавали, сталкивались, образуя живой лабиринт. Леса висели в небе вверх корнями, реки текли по кругу, сливаясь с туманами, а посреди всего этого — пульсирующий осколок Фрактала. Он сиял как звезда, заключённая в кристалле, и от него расходились трещины, разрывающие саму ткань мира.
— Вот он, — выдохнула Эсмира, глаза её блеснули. — Сердце Разлома.
Но в тот же миг пространство задрожало, и тени вокруг начали сгущаться, складываясь в фигуры. Они не были людьми. Огромные, изломанные силуэты с пустыми глазами и лицами, что искажались каждое мгновение, вынырнули из трещин.
Арион сжал клинок, Рейвен поднял руку к рукояти меча.
— Мы знали, что будет хранитель, — сказал он низко. — Но никто не говорил, что их будет столько.
Тени зашевелились, гул усилился.
И тогда Фрактал вспыхнул, и каждый из нас увидел… самого себя. Но не таким, каким был сейчас — а таким, каким боялся стать.
Я увидела себя. Но это была не я. Лицо было иссечено трещинами, из которых сочился свет, как из сломанного сосуда. Она смотрела прямо в меня, и в её глазах не было жизни — только упрёк.
— Ты всегда будешь слабым звеном, — сказала она моим же голосом. — Ты думаешь, что держишься рядом с ними, но на самом деле они тянут тебя за собой, как ненужный груз.
Я отступила, сердце заколотилось, но шагнуть назад было некуда — позади зияла бездна.
Рядом Рейвен застыл. Перед ним стоял мужчина — точная копия его, только взгляд холодный, бесстрастный, без намёка на тепло.
— Ты притворяешься защитником, — произнёс двойник, сжимая в руках тот же меч. — Но всё, что ты делаешь — это используешь других как щит. Если они умрут — ты выживешь. Как всегда.
Рейвен побледнел, но не ответил. Его пальцы дрогнули на рукояти меча.
Арион застыл. Его тень изменилась в совсем другое видение: зал в Сингере, полный людей. Они смотрели на него с осуждением. Среди них — стражи, их лица скрыты, но слова били прямо в сердце:
— Ты нарушил правило, — прозвучало эхом. — Ты предал.
Арион шагнул назад, губы побелели. Его копия отделилась от толпы — он сам, только холодный, чужой.
— Ты думаешь, они верят тебе? — спросил двойник, тихо, но каждое слово было как молот. — Но в Сингере помнят. Нарушение закона нельзя стереть, оно всегда будет висеть над тобой. Ты предатель. Ты преступник. И твоя клятва здесь ничего не значит.
Арион вцепился в клинок так, что костяшки побелели, но глаза его дрогнули.
А перед Эсмирой пространство превратилось в бушующее море. Корабль, её корабль, качался на волнах. На палубе мелькали лица её людей — её команда. Те, кого она вела. Те, кого потеряла. Они кричали, звали её, тонули один за другим.
— Капитан! — голос сорвался, в нём была боль и мольба. — Ты обещала довести нас домой!
Эсмира вцепилась в посох, но её губы задрожали. Перед ней возникла её собственная фигура, в капитанском плаще, только глаза её были пусты, как ночь.
— Ты виновата, — сказала тень. — Не шторм. Не враги. Ты. Ты вела их за собой — и ты же их погубила. Твой корабль — кладбище, и твои руки по локоть в крови.
Эсмира опустила взгляд, плечи дрогнули. На миг показалось, что она сдастся. Но потом она подняла голову, и в её глазах вспыхнул огонь.
— Да, они погибли. Но они верили в меня. Они выбрали идти за мной. И я не позволю, чтобы их смерть стала пустой. Я понесу их в памяти — и дойду туда, куда мы вместе стремились.
Фрактал сиял всё ярче. Его свет словно ждал, кто из них сломается, а кто выстоит.
А Кайлен… его тень была самой жуткой. Она не имела формы. Сначала это был он, но с рогами и клыками, затем — без лица, только с алыми глазами, горящими как угли. Оно двинулось к нему, искажаясь с каждым шагом.
— Ты знаешь правду, — прорычало оно. — Ты не человек. Никогда им не был. Ты — хищник, созданный убивать. Чем дольше ты держишься рядом с ними, тем больше рискуешь порвать их на куски. И ты этого хочешь. Всегда хотел.
Кайлен отступил, его плечи дрожали.
— Замолчи, — выдохнул он. — Замолчи!
Но тень шагнула вперёд, и воздух вокруг зашипел.
Я поняла: это не просто видения. Они не исчезнут, пока мы не сделаем выбор.
Фрактал сиял всё ярче, трещины вокруг расходились, и казалось, что сам Разлом подталкивает нас: или победите то, что внутри вас, или растворитесь здесь навсегда.
Тень вошла в Кайлена почти полностью. Его тело содрогнулось, будто разрывалось на части: кожа вспыхивала алыми прожилками, ногти вытягивались когтями, зубы удлинялись. Кайлен упал на колено, уперевшись руками в трещиноватый камень моста, и глухо зарычал.
— Видите? — голос его тени теперь звучал изнутри, сквозь его же губы. — Он всегда был зверем. Человеческая оболочка — лишь маска. Когда она спадёт, останется только я.
Эсмира в отчаянии вжала посох в землю, серебристые прожилки вспыхнули, но не смогли пробить тьму вокруг Кайлена.
— Мы теряем его! — её голос сорвался.
Арион шагнул вперёд, но Рейвен удержал его за плечо.
— Нет. Это не бой снаружи. Это бой внутри. Если он не выберет сам — никакое оружие не поможет.
Я чувствовала, что Разлом замер. Он ждал. Ждал его ответа.
Кайлен поднял голову. Его глаза горели чистым алым пламенем. Он тяжело дышал, и в каждом вдохе слышался звериный рык.
— Они правы, — выдохнул он хрипло. — Я всегда хотел этого. Крови. Силы. Свободы. Всё во мне жаждет этого.
Тень внутри засмеялась, низко, торжествующе.
Но вдруг Кайлен ударил кулаком по земле так, что пошла трещина.
— Но есть и то, чего хочешь не ты! — прорычал он, и голос его стал отчаянно человеческим. — Я хочу быть с ними. С ними! Даже если это будет стоить мне всего! Даже если я хочу убить их! Даже если они всегда меня раздражают! Я пойду до конца с ними!
Его тело выгнуло, когти вонзились в землю, но он поднялся на ноги. Кровь стекала с ладоней, но он разжал пальцы. Алое свечение в глазах начало гаснуть — не исчезать, а переплавляться, становиться мягче, теплее, будто ярость уступала место силе.
— Ты — часть меня, — сказал он своей тени, стоя прямо, хоть дыхание сбивалось. — Но ты не владеешь мной. Я выбираю.
Тень взвыла, разлетелась на клочья и исчезла в трещинах Разлома, будто никогда и не существовала.
Фрактал в центре дрогнул, и его свет стал ровнее, чище. Воздух наполнился вибрацией — не гулом, а звоном, похожим на дыхание мира.
Мы стояли, тяжело дыша. Все испытания были пройдены. Наши тени исчезли, но внутри каждого остался след — отпечаток правды, от которой уже нельзя отвернуться.
Эсмира первой подняла посох, и карта на его поверхности вспыхнула, указывая в самую сердцевину разломанного острова.
— Дальше не будет иллюзий, — сказала она, и в её голосе звучала твёрдость. — Дальше нас ждёт только истина.
Мы шагнули вперёд — к части Фрактала. Туман отступал, открывая впереди гигантскую арку из искривлённых кристаллов, которая вела в самую сердцевину острова.
Там, среди хаоса парящих обломков, сиял часть Фрактала.
Он не был похож ни на камень, ни на кристалл — больше на осколок света, застывший во времени. Его края переливались всеми цветами, но не земными: красками, которых не существовало в этом мире. При взгляде на него сердце сжималось — и в страхе, и в жгучем желании дотронуться.
Эсмира шагнула ближе, и её посох отозвался, словно узнал родственное пламя. Рейвен сжал рукоять меча, но не от опасности — скорее, будто хотел удержать себя от необдуманного движения. Рейвен же замер, словно в нём боролись сразу тысяча голосов.
Я почувствовала, как воздух вокруг дрогнул, и меня словно потянуло вперёд. Фрактал звал. Он шептал.
— Вы слышите?.. — прошептала я, и голос мой сорвался. — Он говорит…
И действительно, каждый услышал что-то своё.
Эсмире — шум моря и смех её команды.
Ариону — звон стали и спокойствие, порядок.
Рейвену — голоса павших товарищей и..... опять голос девушки.
Кайлену — низкий гул его тьмы, зовущий принять силу.
Мне — тихий шёпот, похожий на собственный голос, только древнее и мудрее: «Ты — ключ. Ты всегда была ключом».
Мы сделали шаг ближе.
Но когда протянули руки, Разлом взревел. Кристаллы вокруг загудели, и из воздуха вырвались новые разломанные формы — не тени, а существа, будто выкованные из самого хаоса. Их глаза были пустыми, но внутри горел тот же свет Фрактала.
— Он не отдастся просто так, — глухо сказал Рейвен, обнажая клинок. — Мы должны доказать, что достойны его силы.
Фрактал сиял всё ярче, а существа начали смыкать круг вокруг нас.
— Ну что ж, — Эсмира крутанула посох и усмехнулась, — похоже, будет весело.
И в тот миг разломанные создания ринулись на нас.
Существа набросились одновременно, как одно живое море хаоса. Их тела переливались трещинами и светом, меняя форму с каждым шагом. Но теперь мы были не те, кто пришёл сюда в страхе. Каждый из нас нес свой свет — три ключа, которые объединялись в единую силу.
Эсмира первой подняла посох. Прожилки на нём вспыхнули, и из его кончика вырвался луч света, прорезающий тьму. Создания отшатнулись, но не исчезли. Свет от её камня переплёлся с потоком, что исходил от Ариона — его клинок излучал мерцающее сияние, словно сам воздух вокруг него ожил.
— Держитесь! — крикнул Рейвен, и его клинок вспыхнул холодным серебром. Он прорезал ближайшую фигуру, и та рассыпалась на трещины и искры, не причиняя нам вреда.
Кайлен шагнул в центр круга. Его руки вспыхнули алым пламенем он был быстрее самого света, но теперь уже не яростью, а контролем — его свет сливался с остальными, и тьма вокруг него начала блекнуть. Каждое его движение было точным, каждое касание — как удар молота по металлу, выковывающий форму из хаоса.
Я встала рядом с Фракталом. Я чувствовала, как его свет реагирует на нас: он вибрировал, переливался, словно измеряя нашу решимость. И когда мы синхронизировали наш свет — посох Эсмиры, клинок Ариона, сила Рейвена и контроль Кайлена — Фрактал откликнулся.
Разлом зашумел, трещины стали пульсировать, а существа завыли и начали распадаться на искры. Их хаос не мог существовать рядом с нашей согласованной силой.
— Почти… — выдохнула Эсмира. — Держите ритм!
Мы шагнули вперед одновременно. Лучи света соединились в один поток, который излучался от нас прямо в сердце Фрактала. Он задрожал, пульсирующая энергия расширилась, а затем внезапно осколок взмыл вверх, озаряя всё вокруг слепящим светом.
Существа исчезли. Разлом задрожал, трещины начали смыкаться. Сердце острова, наконец, откликнулось на нас.
Мы стояли, обессиленные, но живые, а Фрактал медленно снизился, опустившись на ладони Эсмиры. Его свет больше не режет и не зовёт — он мирный, но могущественный, как дыхание самой реальности.
Эсмира закрыла глаза, улыбнулась сквозь усталость.
— Мы сделали это…
Арион опустил клинок, глубоко вздохнув:
— Разлом теперь стабилен… по крайней мере, на время.
Рейвен стоял рядом, молча, но его взгляд говорил больше, чем слова: мы справились. Мы — вместе — победили то, что пыталось нас разрушить.
Мы стояли среди сияющего света Фрактала, и первый раз с начала нашего пути я почувствовала… что надежда реальна, а будущее можно строить.
Мы шли по мосту, всё ещё окружённые мягким светом Фрактала. Воздух был необычайно лёгким, и впервые за долгое время между нами появилось ощущение облегчения.
— Ну что, — пробурчал Рейвен, оглядывая всех, — кто-то должен признать, что мы всё-таки живы. А то я уже начал думать, что стану очередной достопримечательностью Разлома.
— Ты и так устрашающе выглядишь без всякой магии, — усмехнулся Арион. — Так что твоя «смерть» вряд ли кого-то сильно бы расстроила.
— О, спасибо за моральную поддержку, — скривился Рейвен, но уголки губ дрогнули в улыбке.
Кайлен фыркнул, оперевшись на палку:
— А я? Я пережил внутреннего зверя, но никто этого не оценил. Вы, видимо, больше любите жертвовать собой, чем наслаждаться победой.
— Ну, ты же не сбежал в лес, — поддразнила я, — значит, засчитываем это как достижение.
— Засчитать? — переспросил Кайлен с полуулыбкой, слегка язвительно. — Так, значит, я просто «допустимо выжил». Отлично. Жду памятник за «вынесенную тьму в один приём».
— Если бы кто-то ещё выжил после этого, — добавил Арион, — это был бы чистый случай, а не твоя заслуга.
— Счастливчик, ага, — буркнул Кайлен, и только я поймала в этом полунамёк на внутреннюю иронию. Остальные казались слишком озабоченными, чтобы это оценить.
Эсмира слегка нахмурилась, но улыбка пробежала по губам:
— Ладно, хватит балагана. Нам нужно использовать камень ведьмы.
— А камень-то не работает рядом с Фракталом, — напомнила Эсмира и отдала части Фрактала мне.
Я взяла части Фрактала, и сразу почувствовала, как он потянул на себя магическую энергию, словно пытался оценить, хватит ли у меня силы. Осколок Фрактала в руках теплел и мягко светился, почти как будто соглашаясь с моим решением.
Кайлен наблюдал за этим и саркастично заметил:
— О, чудо, кому-то дали играть с игрушкой, а мы — простые зрители. Не завидуйте, ребята, это привилегия.
— Привилегия? — переспросила Эсмира, едва сдерживая улыбку. — Ты вечно с грубостью, Кайлен.
— С грубостью, да. Но с пользой, — ответил он и добавил тихо, будто самому себе, — кто-то должен держать этот цирк в реальности.
— Ну, хватит болтать, — строго сказала Эсмира, — иначе камень застынет на месте, а Разлом нас просто пожрёт.
Мы сделали шаг ближе к вихрю портала. Камень в м руках Эсмиры вспыхнул ярким светом.
— Всё готово? — спросила Эсмира. — Один шаг — и портал откроется.
— Готов, — пробурчала я, ощущая, спокойствие.
— А я надеюсь, что этот новый мир не потребует ещё одной встречи с внутренними зверями, — Кайлен усмехнулся и сделал вид, что кладёт руки в карманы, хотя один глаз внимательно следил за вихрем. — Но, знаете, если что — я первый. Чтобы никто не спутал меня с добычей.
— Ты всегда первый, — сухо заметил Рейвен, — в неприятностях, да.
— Естественно, — кивнул Кайлен с полуулыбкой. — В неприятностях — мой профиль, как у VIP-гостя.
Эсмира подняла камень выше, и вихрь начал закручиваться быстрее, наполняясь голубым и серебряным светом.
— Ну что ж… — сказала она, — держитесь крепче. Последний шаг.