Глава 19
Часть 4. Остановиться
Глава 19. "With you" - "С тобой "
«It's true
The way I feel
Was promised by your face
The sound of your voice
Painted on my memories
Even if you're not with me
I'm with you».
Linkin Park - With you.
«Это правда
То, что я чувствую
Было обещано твоим лицом
Звук твоего голоса
Нарисовано в моих воспоминаниях
Даже если ты не со мной
Я с тобой».
Линкин Парк - С тобой.
Холодный дождь с порывами ветра бил в окно уютного кафе, мимо которого проходили люди и с интересом заглядывали в большие окна.
Учиха Фугаку мрачно следил за своим собеседником, который, казалось, никуда не спешил. Черноволосый мужчина неторопливо потягивал кофе из фарфоровой чашечки и, видимо, вовсе забыл о причине их встречи.
Можно было подумать, что его сюда кофе пить звали!
Учиха нервно постучал пальцами по столешнице, заставляя Орочимару вскинуть на него глаза.
- Ох, простите, - ехидно улыбнулся доктор. - Я совсем потерял счёт вашему времени.
- Вот именно, - мрачно кивнул мужчина. - Моё время - деньги.
- И вы платите их мне, чтобы я вам сообщал о самочувствии Саске.
Янтарные глаза лукаво сверкнули. Ещё один глоток.
- Мальчик думает, что мы его бросили и не любим, - нахмурив густые брови, кивнул Фугаку. - А сам сбежал куда-то, и телефон вот уже второй месяц не работает.
- Вы просто не знаете куда звонить, - пожал плечами Орочимару, откидываясь на спинку стула и глядя на Учиху так, будто предстояла беседа с очередным его пациентом.
Надо сказать, что Орочимару смотрел на всех так, зная, что каждый из нас болен. В любом можно найти семя болезни. Эта небольшая червоточинка может зародиться как в теле атлета, так и в теле простого смертного. Она будет грызть его незаметно, пожирая изнутри, в то время, как человек будет хвастаться отличным здоровьем. Увы, итог известен каждому…
- Почему вы не сообщили нам его новый номер? - выпалил Фугаку.
- Для чего? Мальчику нужно спокойствие. Поверьте, ему сейчас и без вас хватает хлопот.
- Мне кажется, у нас был уговор…
- Был. И я его исполнял. Если Саске не хочет вас видеть, то я не в праве его заставить. Я докладываю вам о его состоянии. Но хватать его за шкирку и тащить в отчий дом, - Орочимару поморщился, - на это у нас уговора не было.
Пристальный взгляд янтарных глаз прошёлся по Учихе, и доктор усмехнулся каким-то своим мыслям.
- То есть я вам за это не платил, - понятливо кивнул Фугаку.
- Даже если бы и платили, - Орочимару опёрся руками на стол, подаваясь вперёд и заглядывая в тёмные глаза мужчины.
Если бы Учиха не был обладателем железной выдержки, ему бы стало не по себе от этого проникающего в самое нутро взгляда. Словно Орочимару уже видит ту самую червоточинку и в нём…
- Как вы себе представляете это? - вздёрнул тонкие брови. - Я должен обколоть его седативами, закинуть в багажник и привезти к вам?
Пауза, повисшая между этими двумя, наполнилась звуками чужих разговоров, приглушённого смеха и звоном столовых приборов.
Фугаку, подавшись вперёд, тоже облокотился о стол локтями и проговорил:
- Если этого требует случай, то…
- Вы согласны на такое обращение с собственным сыном?
В голосе ноль эмоций. Такой же сухой и холодный, разве что какие-то ядовитые нотки можно было уловить, и то… этот яд исходил больше от его взгляда…
- Мой сын болен, - поджал губы Фугаку, вновь отстраняясь. Сложив руки на груди, мужчина посмотрел куда-то в сторону и спустя пару минут с сожалением добавил: - Если бы я знал, что творится у него в голове. Если бы мог найти подход… но у нас никогда не было особой связи.
Орочимару молча усмехнулся, помешивая в чашке уже остывший кофе. Его не интересовали душевные переживания Фугаку. Всё-таки он не был психологом… и ему за это не платили.
- Саске он… он бы никогда не попросил у меня помощи, - как-то рвано улыбнулся мужчина. - Хотя я всегда мог её ему оказать… проблем с деньгами не было, и сын мог иметь всё, что захочет.
- Скажите, - внезапно прервал Учиху Орочимару, щурясь. От этого прищура взгляд стал ещё острее. - Вы действительно думаете, что Саске можно купить?
Учиха вскинул на доктора какой-то затравленный взгляд, но промолчал.
- Умирающему человеку не нужны деньги…
Внутри у Фугаку всё похолодело. Когда его сын успел стать «умирающим человеком»? Это было трудно услышать, хотя он тысячу раз проговаривал эти же слова в голове, особо не замечая их. А сейчас они словно резали кожу.
- Но ведь… он не всегда был таким. Однако, общий язык мы не могли найти, и тогда… когда он был маленьким.
- Такие люди не похожи на нас изначально, - пожал плечами брюнет. - В их психике с самого детства что-то… что-то не так, как у нас. Они видят мир по-другому, словно подсознательно чувствуют, что нужно успеть рассмотреть его со всех плоскостей. А Саске…
Орочимару усмехнулся, опуская глаза и отпивая кофе.
- Саске… он видит мир лишь с одной плоскости, Фугаку. С той, с которой вы его ему показали. Плоскость одиночества, сухости, излишней сдержанности.
Учиха хмурился, смотря на Орочимару так, словно тот говорил на неизвестном языке. Внутри уже бушевало возмущение, которое прорывалось наружу лишь в зло сверкающем взгляде.
- Вы обвиняете меня в чём-то?! - прошипел мужчина.
- Да, - просто кивнул Орочимару. - Вы не научили сына любить.
- Бред, - вспыхнул-таки Учиха, взмахнув рукой. - Кому нужна любовь? Он жил в полной семье, в которой всё, что он хотел - было бы его.
- Он хотел любви. Пока был маленьким, разумеется.
Тон Орочимару оставался таким спокойным, таким размеренным и даже слегка убаюкивающим. Что-то гипнотическое в этом брюнете заставляло Фугаку пристально вглядываться в странные глаза доктора, ловить каждое его слово, камнем оседающее где-то в душе.
- Микото любит сына и всегда любила!
- Скажите, вы когда-нибудь пытались пить кофе… без кофе?
Орочимару пытливо взглянул в тёмные глаза собеседника.
- К чему вы клоните?!
- Я бы мог прочитать вам лекцию о том, что мальчики всегда хотят любви от своих отцов, но не стану. Мне за это не платили…
- Вы ругаете меня за то, что я зациклен на деньгах, а сами? - мстительно прошипел Фугаку.
- А я не пытаюсь за эти деньги купить последние месяцы своего умирающего сына.
Наверное, от удара доктора спасло лишь то, что они находились в людном месте, а Учиха Фугаку слишком дорожил своей репутацией, хотя кулаки действительно чесались…
- Следите за словами, Орочимару.
- Правда, - задумчиво прищурился доктор, - может причинить самую страшную боль, Фугаку. Вы не признаетесь мне никогда… да я и не желаю вашего признания. Но именно вы виноваты в том, что ваш сын так и не узнает любви.
- Саске сам во всём виноват! - резко отрезал Учиха, поднимаясь и хлопая себя по карманам в поисках бумажника. От переполняющей его злости мужчина невольно забыл, куда его дел. Пришлось достать скомканные купюры из кармана и бросить на стол, хотя их обед стоил гораздо дешевле.
- Он сам загнал себя в то, где находится сейчас! - рыкнул Фугаку. - Это только его вина!
- Поверьте для начала в это сами, Фугаку, - спокойно посоветовал Орочимару, глядя на скомканные деньги на столе и ухмыляясь.
- Вы ничего не можете знать, - тихо шикнул Учиха, понимая, что привлекает много внимания своим громким голосом. - И не вам судить…
- Не мне, - пожал плечами Орочимару. - Я посторонний человек, однако…
Он сделал паузу, чтобы подняться и накинуть на плечи чёрное пальто. Застегнувшись под пылающим праведной злостью взглядом Фугаку, мужчина поднял лицо и улыбнулся:
- Однако, когда Саске было плохо - он позвонил мне. Ни вам, ни матери и ни брату. Кстати… как там Итачи?
- Вы… ужасны, - выпалил как можно тише Учиха. - Я жалею, что связался с вами.
- Не переживайте, - беззаботно усмехнулся Орочимару. - Нам с вами осталось не так уж долго. Сейчас у Саске именно та стадия, когда всё…
- Замолчите. Я не хочу ничего слышать и знать.
С этими словами Учиха окинул собеседника злым взглядом, сухо кивнул и поспешил выйти из кафе.
Хотелось бежать от этого человека, который знает слишком много, в чьих словах так много горькой правды.
Но Учиха Фугаку никогда этого не признает. Вновь обвинит мысленно доктора в несостоятельности его предположений и поскорее забудет обо всём.
Как забывал всегда.
Во всяком случае, Саске сам виноват.
А любовь… любовь - это мелочи. Её не существует.
***
Шум без проблем проникал через тонкую яркую дверь, ввинчиваясь в уши раскалённым буром. Упёршись руками о гладкую столешницу, Учиха пытался отдышаться, видя, как на белом керамическом теле раковины расползаются красные подтёки. Кровь, его собственная кровь, замысловато закручивалась, растекалась, образуя какие-то пугающие своей красотой узоры. Тёмная, почти чёрная…
А в голове мелькало: лишь бы никто не зашёл, лишь бы никто не увидел.
И зачем он пошёл на поводу у Узумаки, отправившись с тем в кафе. Ведь знал же, что ничем хорошим это не закончится, а теперь приходится постыдно прятаться в мужском туалете, трясясь и надеясь, что единственными свидетелями внезапного приступа будут грязные толчки.
Он поднял глаза на своё отражение, дрожащей рукой утирая кровь, что всё ещё струилась из носа. Словно что-то в голове не выдерживало давления.
Словно его тело уже начало рассыпаться, разлагаться…
Отражение вновь пилило его тяжёлым взглядом чёрных глаз, в которых не было ничего. Наверное, внутренняя пустота всё-таки выскользнула из-под контроля.
- Тебе нравится это? - тихо прохрипел Учиха, следя за тем, как движутся губы его зеркального двойника, и едва ли отдавая себе отчёт в том, что разговаривает с собой посреди мужского туалета.
- Тебе нравится видеть, как всё это происходит?
Отражение оставалось безмолвным. Оно смотрело на Саске с лёгким презрением на меловом лице, а затем двинулось. Подняло руку и провело по стеклу, оставляя кровавый след. Ещё один, ещё один…
Бессмысленные штрихи неживых, негнущихся пальцев. И смех, срывающийся с губ хрипом.
- Мы сдохнем вместе, - прошипел Учиха, включая воду. Та с шумом полилась в раковину, смывая кровавые следы.
***
Неровную походку скрывала полумгла зала, где приходилось опасно лавировать между столиков, чтобы дойти до нужного. Белобрысый говорил что-то о друзьях, которые должны были подтянуться попозже, но эти слова только сейчас всплыли в воспалённом мозгу и тревожно ударили о череп. Саске не имел никакого желания проводить этот вечер, обернувшийся очередным разговором с самим собой, в компании дружков Наруто. Если судить по Узумаки, то друзей он себе выбирал под стать: шумных и тупорылых.
Кое-как дойдя до своего места, Саске с размаху упал на мягкий диван, отодвигаясь к самой стенке и тут же хватаясь за сигареты. Невиданная щедрость со стороны Узумаки: разрешить разместиться в зале для курящих.
- Ты как?
Зажимая сигарету губами, Саске скосил взгляд на блондина, чьё лицо сейчас выражало крайнюю степень волнения, хотя Наруто усердно скрывал это за широкой неуместной улыбкой.
- Ты дебил? - прямо спросил Учиха, чиркая зажигалкой.
Оранжевый всполох маленького язычка пламени на миг выхватил бледное лицо из полумрака зала, и Наруто понял, что его волнение не беспочвенно.
- Почему?
- Какого хера ты всё время улыбаешься?
Затяжка, и сизый дым вырывается под нависающий над столом абажур.
- Ну не ходить же мне с кислой миной, - фыркнул Наруто. - Для этого у нас есть ты.
- Пф, - шикнул Учиха, теряя интерес к болтовне.
Их стычки теперь напоминали нечто само собой разумеющееся и происходили, будто по расписанию. Даже к этому можно было привыкнуть быстрее, чем к присутствию Наруто рядом.
Вечно радостный и полный энергии парень давил своей жизненной силой, стремясь показать, насколько велика между ними пропасть. Всё его поведение кричало: смотри, я могу радоваться жизни, а тебе остаётся лишь прозябать, ждать конца.
Саске, как мог, отгонял от себя эти навязчивые мысли, что с упорством паранойи всё чаще и чаще стучались о черепную коробку. Но те возвращались, как не гони.
Поняв, что вновь утопает в раздумьях, Учиха обвёл взглядом зал кафе, желая зацепиться хоть за что-то, помимо физиономии блондина.
Людей здесь было немного, и то те, что зашли, кажется, искали место, где можно спрятаться от дождя, а не желали перекусить. Это заведение, которое претендовало на гордое название «кафе», казалось какой-то наспех отделанной забегаловкой, всё ещё сохранившей свой дешёвый дух, не смотря на вычурный дизайн. Хотя… даже дизайном это назвать можно было с натяжкой: шаткие столики, обитые дешёвым дерматином диваны, грубые стулья и полутьма, как неизменный атрибут, скрывающий неровности стен и паутину по углам. Саске её не видел, но был уверен, что в таких местах ещё и тараканы на кухне водятся.
Сейчас он был благодарен всем несуществующим богам за то, что они забрали у него нюх. Пахло здесь, наверняка, отвратительно, как и в институтской столовке.
- Это свидание? - буркнул Учиха, устав разглядывать пресную обстановку.
Взгляд вновь скользнул к Узумаки и застыл где-то в районе лба.
- Чего?! - выпалил блондин.
- Я говорю: зачем ты притащил меня сюда? - дотошно повторил парень.
- Потому что ты от сидения дома уже рехаться начал, - просто ответил Наруто.
Саске вновь фыркнул, понимая, что крыша его пошатывалась далеко не от затворничества. Понимал это и Узумаки, но заострять внимание на странностях своего соседа блондин не хотел. С Учихи станется вновь впасть в глубокую обиду и свалить, а, судя по ночным хрипам, брюнету становилось хуже и хуже. Конечно, он это упорно отрицал, скрывал и ел таблетки чуть ли не горстями.
Не помогали.
- Октябрь, - неизвестно зачем подытожил Саске, внезапно сменяя гнев какой-то меланхоличной задумчивостью.
Наруто бросил на парня осторожный взгляд, раздумывая: ожидает ли тот от него ответа на сие многозначительное заявление или же ведёт беседу сам с собой.
Однако, Саске, кажется, просто озвучил свои мысли, глядя в окно, за которым опять шёл дождь.
- Да. Мерзкая погода, - согласно кивнул Наруто.
Они оба знали, что Учиха не на погоду жалуется. Он просто напоминает сам себе, что уже середина осени… и не ждёт никакой реакции.
Когда произносишь вслух, оно как-то реальнее становится, обретая краски и грани, за которые можно потрогать. Только эта его реальность ощетинилась лезвиями, режущими любого, кто решал протянуть к ней руку.
- Наруто!
Звонкий девичий голос, раздавшийся сбоку, привлёк к себе внимание, вырывая Саске из привычной задумчивости.
Он перевёл взгляд на быстро направляющуюся к ним девушку в красном пальто и скривил губы.
- Сакура, - расплылся в довольной улыбке Узумаки, поднимаясь из-за стола, - привет, ттебайо!
- Рада тебя видеть, - выдохнула девушка, останавливаясь напротив блондина и улыбаясь во все свои тридцать два.
Наверняка, Саске пропустил тот момент, когда Узумаки сменил свой праведный гнев на эту особу, вновь увязнув в привычной тупорылой влюблённости.
- Это я рад, что ты пришла, - ещё шире заулыбался Наруто.
Саске не выдержал и прыснул, отворачиваясь.
- А, Саске…
Голос девушки как-то резко потерял все эмоции, когда она заметила нечто чёрное и бледное, усевшееся на диване за столиком.
- Сакура, - не остался в долгу по эмоциональности в голосе Учиха, демонстративно закидывая ноги на оставшееся свободное место на диване. Сидеть рядом с этой лицемерной особой как-то совсем не тянуло. Да и вообще видеть кого-либо сегодня.
- Сакура, ты же знаешь Саске? - торопливо выпалил блондин, понимая, что между этими двумя сейчас начнёт искрить.
- Наслышана, - сухо поджала губы девушка, стягивая с плеча сумку и передавая её Наруто. Затем она сняла плащ, оказавшись в простом вязаном платье с нелепым рисунком из кленовых листьев.
- От кого, если не секрет? - прищурился Учиха, выпуская дым в сторону девушки, и тут же получил убийственный взгляд от Наруто.
- Карин о тебе много говорила.
Судя по лицу Сакуры, эти разговоры носили отнюдь не радужный характер.
- Ооо, польщён, - протянул Саске, теряя интерес к гостье Наруто.
Его взгляд притянуло отражение в большом окне. Собственное бледное лицо с неестественно большими глазами, которые на фоне резко очерченных скул казались почти чёрными провалами.
Карин… эта дурёха, которая была так влюблена в него, но, увы, чувства не выдержали проверки, устроенной его съезжающей крышей.
Хотя… кто бы выдержал?
Саске невольно взглянул на Наруто и усмехнулся, понимая, что отличная кандидатура сейчас суетится вокруг хорошенькой девушки, помогая ей расположиться со всем комфортом.
Узумаки выдержал многое за те пятнадцать дней, что они прожили в одной коморке, которую и комнатой-то назвать сложно. Там было слишком мало места даже для одного, а страдающий повышенной активностью Наруто иногда создавал впечатление, что там живут не двое, а пятеро, как минимум.
- Я бы на твоём месте не обольщалась, - отозвалась Сакура, наконец, усевшись напротив Учихи.
Рядом с ней плюхнулся Наруто, на лице которого читалась просто огромная просьба не начинать очередную перепалку.
- Ты не на моём месте, - достаточно резко ответил Саске и взглянул на подошедшую к их столику официантку. Худощавая девушка, с застывшей на лице безжизненной улыбкой, напомнила ему санитарок из той клиники, куда отец однажды упрятал его. Этой тоже платили за искусственную радость.
- Ты что будешь? - спросил Наруто, обращаясь к Саске.
- Новую пепельницу, - пожал плечами брюнет, пристально разглядывая миловидное, но какое-то неправильное лицо Сакуры.
И что в ней нашёл его сосед… обычная девчонка, коих сотня, если не больше. Да ещё и умом не блещет.
- Ты так и будешь курить весь вечер? - прошипел Наруто, когда официантка с заказом ушла обратно на кухню.
- Тебя что-то не устраивает?
- Хотя бы перерывы делай…
- Я могу уйти, - пожал плечами Саске. - Третий всегда лишний.
Судя по взгляду Сакуры, она просто-таки надеялась, что слова с действиями у Учихи далеко расходиться не будут, а Наруто как-то стушевался.
- Или тебе страшно оставаться с девушкой наедине? - хохотнул брюнет, скидывая ноги с дивана и садясь ровно, будто штырь проглотил.
- Да какая муха тебя сегодня укусила?!
- Да ты не бойся, - словно и не слыша его, продолжал Саске, улыбаясь. - Напоишь её, и она тебе даст. Как и тому своему спортсмену.
- Наруто, мне кажется лучше уйти, - сдавленно пробормотала покрасневшая то ли от обидной правды, то ли просто от обиды Сакура.
- Сиди, - каркнул Учиха, сверля блондина тяжёлым взглядом. - Я сам.
С этими словами он поднялся, накинул на себя куртку и, махнув рукой перед носом Узумаки, двинулся прочь из кафе.
Зачем только Наруто притащил его сюда, если знал, что встреча с Сакурой будет извращена, обращена в нечто чёрное, злое.
Саске раздражённо толкнул дверь кафе, выходя на улицу.
В нём жила темнота. Она отражалась в его глазах яркими всполохами нездорового блеска, который больно резал чужие эмоции, чужие тёплые чувства. Он только и мог, что извращать, ломать и разбивать… делать больно.
Было противно от себя такого, но эта пустота всё сильнее и сильнее впивалась своими длинными клыками в кости, ломала их и вставляла железные прутья, дёргая за натянутые жилы, словно заправский кукловод. Она заставляла делать так, как хотелось ей. Чтобы занять место не только в душе, за рёбрами, но и вокруг.
Чтобы он остался один… чтобы никто не мог увидеть большее, спрятанное за спасительной стеной грубости.
К чёрту всех. Они не лучше тех санитарок из клиники. Даже Узумаки… напялил свою нелепую улыбку, поверил в свою благородность, а теперь страдает изо дня в день.
Саске фыркнул, ссутуливаясь и пиная носком кеда какой-то камушек. Хотелось почувствовать холодный ветер, чтобы тот, как прежде, выдул из головы все мысли, опаляя кожу своими резкими прикосновениями.
Но вместо этого Саске с размаху налетел на чьё-то плечо.
- Смотри куда прёшь, - рыкнул Учиха, поднимая глаза и с удивлением уставившись в своё отражение, также непонимающе смотрящее на него. Моргнул пару раз, прогоняя странное ведение, и всё встало на свои места.
- Саске? - прошептал Итачи, аккуратно придерживая брата за рукав куртки. - Ты…
- Тебя ещё не хватало, - сквозь зубы процедил младший Учиха, окидывая старшего презрительным взглядом. - Руку убрал.
- Стой, Саске.
Итачи наоборот переместил свою ладонь на плечо парня и требовательно сжал.
- Не уходи…
- С каких херов? - привычно огрызнулся брюнет, отталкивая руку старшего.
- Я давно тебя не видел, - как-то вымученно улыбнулся Итачи, и его бледное лицо действительно казалось уставшим.
- И что теперь? Я должен воспылать к тебе братской любовью?
Саске сощурился, пристально вглядываясь в лицо пришельца из прошлой жизни. Он думал, что все связи порваны, но, наверное, пока Саске жив - он продолжит встречать этих безликих призраков, которые так сильно напоминали о том, что было раньше.
- Саске, мы все за тебя очень волнуемся.
Итачи вновь попытался положить свою руку на плечо брата, но тот резко увернулся, отшатываясь в сторону и налетая спиной на стену магазина. Взгляд старшего взволнованно пробежал по вовсе исхудавшему телу Саске, по его тонким запястьям, острым скулам и тёмным кругам под глазами. Хотелось оградить это будто прозрачное тело от резких порывов ветра, но, чтобы приблизиться хотя бы на миллиметр, придётся напороться на острейшие невидимые иглы, которые младший уже выставил вокруг себя.
- Хочешь я подвезу тебя… куда скажешь, - проговорил Итачи, убирая всё же руку, и как-то безнадёжно выдохнул: - А потом уеду.
- Без тебя дойду, - огрызнулся Саске.
В голове опять начиналась какофония из колокольного звона, и очень не хотелось показывать себя таким этому заигравшемуся в семейные узы типу.
С трудом отлипнув от стены, Саске было сделал несколько шагов, но ноги предательски подкосились, роняя тело куда-то вбок.
- Блядь, - прошипел брюнет, когда его подхватили руки брата.
- Я тебя довезу, - уже твёрже заявил Итачи.
- Да пошёл ты! - Саске попытался вырваться, но тщетно. - Я лучше доползу или здесь подохну, чем…
Договорить он не успел. Его просто поволокли к ближайшей машине, которая, судя по всему, принадлежала Итачи.
- Я не стану говорить родителям, что видел тебя.
Произнося это, старший спокойно открыл перед братом дверь, буквально впихивая его на заднее сиденье. Сам обошёл машину и уселся за руль.
- Хотя мать… она очень волнуется, Саске.
Младший Учиха раздражённо оправил куртку, придавая телу вертикальное положение и цепляясь пальцами за сиденье.
- На хера ты мне всё это рассказываешь?
Взгляд поймал чужие глаза, отражающиеся в зеркале. Спокойные, с затаённой болью…
Саске фыркнул. Словно Итачи было до него дело… словно им всем было до него дело. Носятся со своими чувствами и не забывают при удобном случае напомнить, как им плохо, как им грустно, и вообще какой Саске весь плохой, что бросил всех.
Но ведь в головы людей не приходит подумать: каково ему смотреть на то, как в чужих телах бьётся жизнь, пропуская свою собственную сквозь пальцы.
- Ты просто должен знать, что любой твой поступок несёт за собой последствия.
Мотор мерно загудел, и машина тронулась.
- Куда везти?
- Я не идиот называть тебе адрес, - рыкнул брюнет. - Остановишь, где я скажу.
Итачи кивнул, и вскоре они оказались на широкой дороге.
- Матери очень плохо, Саске. Она почти не разговаривает с нами… знаешь, иногда мне кажется, что она ушла вместе с тобой.
- Заткнись, тэмэ. Заткнись, - шипяще выдохнул Учиха, сжимая пальцы, комкая грубую обивку сиденья.
- Ты выслушаешь, - как-то нехорошо сказал Итачи, мельком взглянув на брата через зеркало. Тот показался ему зависшим где-то между бодрствованием и подбирающимся обмороком.
- Я не должен тебя слушать. Останови.
Саске дёрнул ручку двери, но щелчок оповестил о том, что Итачи так просто заканчивать этот разговор не собирается. С губ сорвался злой рык, пополам с ругательствами.
- Ты должен увидеться с ней, Саске.
Машина резко свернула в проулок, срезая путь, и в душе младшего Учихи похолодело. Он во все глаза уставился в затылок Итачи.
- Останови!
- Нет, Саске. Можешь ненавидеть меня, но…
Старший вжал педаль газа в пол, и машина взревела, стремительно набирая скорость, словно Итачи боялся, что Саске сделает какую-то глупость прежде, чем они доберутся до места. Это было бы вполне в его духе.
- Останови, - тише, но злее повторил Учиха, дёргая за ручку двери. - Я не поеду домой.
- Кто сказал, что она дома?
Сухость в голосе Итачи заставила брюнета замереть, вглядываясь в глаза через зеркало. Они не выражали совершенно ничего, кроме твёрдой решимости довести дело до конца. На миг Саске показалось, что он занял место Карин, которая билась в истерике в машине, когда он всё давил и давил на газ. Только Саске знал, что впереди нечто пострашнее смерти…
- Где она?
- Твои поступки… они всегда имеют последствия, - повторил Итачи. - Мать в больнице… уже неделю.
- Врёшь, - качнул головой Саске, чувствуя, как внутри что-то нехорошо сжимается.
- Сам увидишь.
- Нет!
Учиха резко дёрнул за кнопку блокировки двери, затем за ручку, распахивая оную. Если бы Итачи не притормозил в последний момент, то всё могло бы закончиться прямо здесь и сейчас. Но к счастью брюнета, они уже почти приехали, и Саске, вырвавшийся из машины, лишь слегка помял бока, прокатившись по асфальту.
Визг тормозов, брошенная кое-как машина и подлетевший к нему Итачи, что хватает за ворот куртки, заставляя подняться.
- Что ты творишь?! - кажется, таким злыми глаза брата не выглядели давно.
- Я не хочу никуда ехать, - прошипел Саске, цепляясь за руки брата и видя кровь на своей левой руке. Значит, поранился.
- Ты трус!
- Я ушёл, чтобы вы спокойно жили!
- Почему ты решаешь за других?!
Раздавались гудки и ругань из приоткрытых окон объезжающих их машин.
- Потому что вы решаете за меня!
Саске всё же отцепил от себя руки тяжело дышащего брата, но в ту же секунду был прижат к его груди, зажат в стальных тисках.
- Отпусти, тэмэ!
Он упёрся ладонями в грудь Итачи, вырываясь, пытаясь прервать никому ненужные объятия. В душе всё переворачивалось, ломалось, и хотелось сделать больно, пронзить, увидеть кровь.
- Я всё равно люблю тебя, - тихое.
- Иди ты!
Он всё-таки вырвался, отшатнулся и едва не попал под колёса проезжающей мимо машины. Взгляд вперился в спокойное лицо брата, руки мелко дрожали от желания врезать в эту фарфоровую маску.
Он пятился медленно, а затем всё же остановился.
- Что с ней? - безжизненное.
Итачи молча кивнул на брошенную кое-как машину.
- Увидишь.
***
- Наруто, ты общаешься с Учихой? - задумчиво спросила Сакура, потягивая какой-то разноцветный безалкогольный коктейль.
Узумаки, пересевший на освободившееся после Саске место, смущённо пожал плечами. Отчего-то сидеть с ней здесь, в кафе, было совсем уж… странным. В счёт не шли даже годы беззаботной дружбы, которая после в его сознании изменилась в слепую влюблённость. А в её осталась нетронутой.
- Ну… мы живём вместе.
- Живёте?!
Зелёные глаза округлились.
- Так вышло, - пожал плечами Узумаки, отпивая молочного коктейля.
- Но, - Сакура потрясённо смотрела в лицо друга, будто не узнавая его, - это же… Учиха…
Это прозвучало так, будто «Учиха» стал синонимом «монстра».
- И что? Не съест же он меня, - хохотнул Наруто, прекрасно понимая, в какую сторону клонит девушка.
- Наруто, - серьёзно произнесла Сакура, отодвигая от себя высокий бокал, - Саске едва не убил Карин. Она мне рассказала по большому секрету, понимаешь? Он пригрозил ей, что вернётся, если она проболтается кому-то…
- И она молчит? - нахмурился Наруто, в тайне желая, чтобы Карин и дальше следовала «просьбе» Учихи.
- Конечно! - выпалила девушка, взмахнув рукой. - Он же вернётся, а она боится! Неделю из квартиры не выходила.
- Ужас, - поджал губы Наруто, хотя сам не знал, как реагировать на это заявление.
Сакура явно была не в курсе, что в тот вечер Узумаки стал невольным свидетелем срыва Саске, а страх, наверное, стёр из памяти Карин третье действующее лицо.
- Тебе нужно оставить его, Наруто. Этот человек опасен.
- Сакура, - хохотнул блондин, - брось. Это всего лишь Саске. У всех бывают трудные дни…
- Но ни я, ни ты не пытаемся убить человека, - горячо прошипела Сакура. - Я бы на её месте уже давно заявила на этого придурка!
- Придурка?
- Ну а кто он ещё?! Псих, - прыснула девушка, окидывая странным взглядом такого непонятливого Наруто. - Он же с головой не дружит, понимаешь? Он и тебя угробит… или покалечит.
- Скорее я его, - невесело хохотнул Наруто, пытаясь натянутой улыбкой разрядить обстановку, но взгляд Сакуры всё ещё оставался тревожным.
- Я серьёзно, Наруто. Брось его. Тебе-то что с общения с ним? Он ничего дать не может.
- Он просто мой друг, - тяжело выдохнул Узумаки, понимая, что избежать этого разговора не выйдет.
Сакура на миг даже ошарашено приоткрыла рот, оглядывая Наруто так, будто ища в нём признаки подмены. Узумаки нёс полную чушь. Какая может быть дружба с тем, кто пытался убить человека?!
- Друг?!
- Ну да, ттебайо! - взволнованно выдохнул Наруто. - Он, конечно, поступил хреново, но… я ведь вижу, что больше такого он не сделает!
- Откуда ты это знаешь? - скривилась девушка, откидываясь на спинку стула.
Наруто, потупив взгляд, пожал плечами. Что ей сказать? Рассказать, как Учиха печально смотрит, посылая всех и вся на хрен в сотый раз, о том, как болезненно морщится, презрительно усмехаясь, о том, как пытается ночами держаться, зарываясь лицом в подушку? Или о том, что иногда его взгляд становится действительно пугающим и только из какой-то непонятной упрямости Наруто в такие моменты улыбается, шутит и пытается разговорить замкнувшегося парня?
О том, что Учиха не может положиться даже на свой шаткий разум? И ему нужен хотя бы кто-то стабильный рядом, чтобы не давал ускользать…
- Просто верю, - выдохнул Наруто, вновь улыбаясь. - Тебе не понять…
Повисшая между ними тишина острым лезвием разрезала что-то.
Так бывает, когда ты чувствуешь, что слишком изменился, а тот, кто казался тебе раньше чуть ли не Богом, теперь видится простым человеком, не вызывающим ничего. И ты не понимаешь, как такое могло случиться всего за несколько секунд, как всё могло оборваться из-за неловко брошенных слов?
Неужели только в словах дело?
Или в тебе самом что-то изменилось?
- Наруто, я волнуюсь за тебя. Что бы ты там не задумал… не оставайся с Учихой…
- Да, спасибо, - как-то безжизненно выдохнул Узумаки, улыбаясь девушке. - Я буду осторожен.
Сакура, смерив его тревожным взглядом, кивнула.
И Наруто внезапно понял, что имел в виду Саске, когда говорил о одинаковости всех людей. Невольно в голове Узумаки появились мысли, совершенно несвойственные ему. Сакура рассказала это всё, потому что действительно волновалась за него, Наруто, которого уже сотню раз бросала, предавала, подводила? Или просто затем, чтобы показаться значимой в его жизни. Чтобы утвердиться в мысли о своей важности?
Узумаки тряхнул головой, улыбаясь своим мыслям. Словно маленькая копия Учихи поселилась у него в голове…
- Наруто, с Днём Рождения.
Такой внезапный переход всё же заставил его взглянуть на девушку, что вмиг стала чужой. Улыбка растянула его губы.
- Спасибо.
***
- Значит, она тут уже неделю? - тихо спросил Саске, стоя у палаты, за дверью которой была его мать. Он не собирался входить, зная, что там увидит слабое тонкое тело.
- Сердце, - кивнул Итачи.
Во взгляде старшего вновь появилась тоска.
Этот стерильный коридор не имел ничего общего с клиникой, из которой Саске так рвался сбежать.
- Ты зайдёшь?
Младший Учиха отрицательно покачал головой, чувствуя, что не может сделать и шага. Взгляд вперился в глянцево-блестящий пол. Кто-то проходил мимо заставших у палаты парней, но ничего сказать о том, что они почти загораживают путь, не решался. Это место было не для ссор. Оно давило своей атмосферой, заставляя Саске опускать голову и сжимать руки в кулаки.
- Она тебя ждала.
- Я не могу, Итачи, - выдохнул парень.
- Саске… ты должен, - тихий голос, и рука на плече, которую Учиха заметил лишь краем глаза, не чувствуя ободряющего жеста. - Может, ей станет лучше.
- Итачи…
Судьба решила всё сама. Дверь палаты открылась, выпуская оттуда улыбающегося доктора, а за его спиной появилась Микото.
- Извините, вы сюда? - как-то слишком бодро спросил врач, сторонясь.
- Саске?
Голос матери дрожал, заставляя поднять на неё глаза. Рука Итачи пропала с плеча, да и сам брат будто бы испарился. Как и не существовало.
Микото была бледной, а просторное светло-голубое больничное платье будто лишь подчёркивало её запавшие глаза, чёрные круги под ними и иссохшие нервные пальцы.
Увидев сына, женщина прижала дрожащую руку к губам, а второй потянулась к нему, делая шаг вперёд. Саске хотел было отшатнуться, но наоборот почему-то оказался в палате, а дверь за его спиной мягко закрылась.
Худая ладонь матери сжала его куртку на плече, словно боясь, что он опять исчезнет, как тогда дома.
Это было два разных мира. Стерильный, бело-голубой и чёрно-серый, застывший. Учиха чувствовал себя нелепо в этой чёрной одежде посреди светлой палаты, чувствовал себя каким-то лишним здесь, рядом с хрупкой матерью.
- Саске, - выдохнула она и всё же обняла сына, зарываясь носом в его груди и цепляясь пальцами за куртку.
Её била мелкая дрожь. Наверняка, ей вредно волноваться…
Мысли текли как-то притуплено в его голове, словно он спал.
Руки сами легли на подрагивающие тонкие лопатки, голова опустилась, утыкаясь лбом в плечо. Брюнет шумно выдохнул, закрывая глаза.
Было спокойно и тревожно одновременно. По телу разливалась предательская слабость, и Учиха молился всем несуществующим богам, чтобы Белокожая подождала, чтобы не показалась сейчас, не заставила показаться алую кровь под носом.
Не место.
Микото прижималась к сыну, пахнущему чем-то чужим, холодным с примесью сигаретного дыма. Он был словно не здесь, словно ей опять снился сон, и она вот-вот проснётся, а рядом никого.
- Скажи что-нибудь, - тихо попросила женщина, отстраняясь и глядя в бледное худое лицо. Обхватила его ладонями за впалые щёки, стремясь удержать, если он вздумает исчезнуть.
Саске лишь смотрел, молча скользя колючим взглядом по миловидному, но уставшему лицу матери. Она очень изменилась, поблёкла…
С губ сорвался лишь тихий хриплый вздох, и Микото улыбнулась, словно этого звука её сердцу было достаточно, чтобы поверить, что перед ней не мираж.
- Ты… ты останешься?
Саске качнул головой. Он не хотел дарить напрасных надежд, попросту понимая, что не выдержит, что не сможет увидеть её во второй раз. Не получится избавиться от разрывающей боли, которая была далеко не физического происхождения.
- Ты поправишься, - тихо выдохнул парень, проводя рукой по нежной щеке женщины.
Хотелось почувствовать её тепло, как прежде. Лишь на миг, чтобы вновь, как в детстве. Чтобы забыть обо всём том дерьме, в которое превратилась его жизнь.
Ненавистные пальцы ничего не чувствовали. Он вновь и вновь касался её щеки, поджимая губы, сжимая тонкую ткань её одежды другой рукой. Но ничего не чувствовал, кроме бешенного стука в груди.
Он ненавидел своё тело. Он ненавидел его за то, что оно лишало его тепла этой женщины.
Сухие губы ткнулись в её лоб, и Микото улыбнулась, чувствуя, как по щекам всё-таки покатились слёзы.
- Ты придёшь ещё?
Ей хотелось обманываться, ей хотелось, чтобы сын соврал.
- Я, - хриплый, полный боли выдох, - я…
Она заставляла врать, впиваясь этим жаждущим лжи взглядом в его лицо.
- Я приду…
- Я буду ждать.
Итачи повернулся на звук захлопнувшейся двери и скользнул взглядом по брату. Саске шёл прямо, не оглядываясь. Его даже не покачивало, но в походке всё же было что-то странное.
Итачи хотел было окликнуть его, но не стал, понимая, что до брата сейчас не докричаться.
Он и так сделал всё, на что был способен.
***
- Саске, - звонкий голос Наруто оповестил о том, что больше он не один в комнате.
Учиха поднял глаза на открывшуюся дверь и вновь отпил из бутылки.
Узумаки, появившийся в дверях, казался каким-то растерянным, но всё равно улыбался.
Как идиот.
- Что тебе?
Блондин, замерев, скользнул взглядом по восседающему на подоконнике парню, в чьих руках была зажата полупустая бутыль.
- Ты почему пьёшь?
- Заибал, - коротко выдохнул Учиха, вновь прикладываясь к спиртному.
- Саске. Что случилось?
Голос Узумаки был серьёзным, и это вызывало усмешку. Разве может этот шут быть серьёзным?
- Сакура не дала? - прыснул он.
- Что? - нахмурился Наруто, а потом выпалил: - А… ты об этом.
- Так что? - косой взгляд, ухмылка. - Не дала?
- Иди на хер, - фыркнул Узумаки, всё-таки стягивая куртку. - Кто не дал тебе, что ты сидишь и напиваешься с горя?
Саске рассмеялся тихо, и бутылка булькнула, переливая в брюнета ещё немного алкоголя. А затем он медленно спустился с подоконника, подходя к Наруто и сжимая его ворот свободной рукой. От брюнета пахнуло терпким запахом спиртного, когда он ощерился в жутковатой улыбке.
- Что ты сказал?
- Саске, давай не будем начинать, - устало выдохнул блондин, понимая, что эта ссора всего лишь очередной способ отвлечься от чего-то большего, что Учиха так упорно пытается залить алкоголем.
- Повтори.
Толчок в грудь, и Наруто спиной налетел на скрипнувший шкаф, а Саске вновь хлебнул из бутылки. Его уже пошатывало, но взгляд был всё таким же острым.
- Ты как придурок, - выдохнул он. - Тряпка. Не можешь даже девку уломать. Пригласил в кафе и думал, что она сразу ноги раздвинет?
Что-то кольнуло глубоко в душе, заставляя Наруто сжать кулаки. Он не ждал от Учихи чего-то большего, чего-то доброго. Но сегодня, в этот треклятый день не хотелось вообще ничего. Он пригласил Сакуру и его в кафе для того, чтобы отвлечься, попытаться провести этот день не так, как все двадцать прошлых…
- У меня сегодня День Рождения.
- Ооо, - протянул Учиха, делая глоток. - Прости, но я без подарка.
- Да ладно, - усмехнулся Наруто, поднимая на него глаза. - От тебя я ничего и не жду.
- Да что ты, - ощерился брюнет. - Я же не Сакура… конечно.
- Иди ты.
- Наруто, скажи, - как-то совсем пьяно хохотнул Саске. - А твои папочка и мамочка сами сдали тебя в детдом или же действительно сдохли? Хотя…
Он окинул задумчивым взглядом застывшего каменным изваянием блондина.
- Скорее всего, им было стыдно вписывать такого придурка, как ты в свою семейную историю.
Удар вышел таким неожиданным, что Учиха даже отшатнулся, выронив бутылку и налетев на стол боком.
Подлетевший Наруто схватил его за ворот, тряхнул, заставляя на губах выступить улыбку. Ещё один удар, хриплый смех.
- Ооо, давай. Побей меня, - хохотнул Учиха. - Значит, я попал в точку… маленький Узумаки. Маленький Узумаки, которого бросили даже родители, а единственная девка и то не даёт!
Ещё один удар заставил брюнета сложиться пополам, отчаянно хватая ртом воздух. А потом он ринулся на Наруто, хватая за ноги и дёргая вниз. Грохот упавшего тела, удар…
Блондин почувствовал, как на губах выступила кровь и зло сплюнул, переворачиваясь, чтобы пнуть замешкавшегося Учиху.
- Заткнись!
- Ты неудачник, Наруто, - хрипло выдохнул Учиха, усевшись на полу и подтянув к себе бутылку. Из неё перелилось слегка, но было ещё достаточно, чтобы допиться до бессознательного состояния.
- Тэмэ, - рыкнул Узумаки, кое-как садясь и смотря на криво улыбающегося соседа. Кажется, тот передумал бить морду… или выжидает подходящего момента.
- Ты всегда останешься неудачником.
- А ты засранцем.
- Мне недолго мучиться осталось, - фыркнул Саске с улыбкой. - А тебе ещё всю жизнь терпеть своё ничтожество.
Он не сразу понял, что произошло. Это ноющее чувство, острое и навязчивое…
Оно появилось в разбитой губе сначала тихо, почти незаметно, а потом резануло по сознанию, когда Саске сделал очередной глоток из бутылки.
- Шшш, - шикнул он, прикладывая ладонь к горящей губе.
- Ты чего? - зло выдохнул Наруто.
- Я…
Саске поражённо уставился на свою сбитую руку, которая тоже начинала потихоньку саднить.
- Наруто…
- Совсем крыша поехала? - недоверчиво нахмурился Узумаки, смотря, как лицо брюнета стремительно меняется из озлобленного в ошарашенное.
- Мне… мне больно.
- Таблетки сейчас притащу, - устало выдохнул Наруто. Злиться на этого придурка долго он не мог. Это как с детьми… или психами…
- Нет.
Саске ухватил его за руку, мешая подняться. Большие чёрные глаза удивлённо шарили по пространству.
- Я чувствую.