Снайперша

Я проснулась не от звуков — от ощущения. Воздух был другой. Плотный. Теплее, чем обычно. Будто ночь оставила что-то большее, чем просто усталость и запах его парфюма на моей коже.

Я лежала, уставившись в потолок, и всё ещё пыталась поверить, что всё это произошло на самом деле.

Ресторан. Его рука в моей. Его странная попытка вести себя... нормально. Шутки без яда. Взгляд — без маски. Его голос, когда он сказал:
"Я хочу, чтобы ты была со мной. Не на вечер. Не на пару дней. А по-настоящему."

И я согласилась.
Что, чёрт побери, со мной?

Я перевернулась на бок, натянув одеяло до подбородка. Было тепло. И всё ещё пахло им — табак, мята, что-то тёплое, знакомое. Как будто он остался. Как будто весь этот хаос всё ещё сидит на краю кровати и ухмыляется, мол, "ну что, тебе теперь норм?".

Телефон завибрировал.

Нираги [08:16]
Я всё ещё не верю, что ты сказала "да".
Но если сбежишь — предупреждай заранее, я хотя бы оружие с собой возьму.

Я фыркнула.
Ответила:

Стейси [08:17]
Только если ты опять будешь делать вид, что умеешь держать вилку как человек.

И почти сразу:

Нираги [08:17]
Говорит та, кто пролила вино на скатерть и обвинила меня.
Легенда.

Я уткнулась лицом в подушку, потому что, чёрт, было слишком рано для этого дурацкого, неестественного счастья.

В дверь постучали. Я мгновенно напряглась. Потом — голос Чишии, ленивый, как всегда:

— Ты жива? Или я зря варю кофе?

Я поднялась, натянула худи и вышла на кухню.
Он уже стоял у плиты, с кружкой в одной руке и насмешкой в глазах.

— Вижу, кто-то провёл вчерашний вечер... необычно, — проговорил он, не глядя, но ухмыляясь.

— Не начинай, — проворчала я, наливая себе чай. — Я слишком не выспалась, чтобы спорить.

— Я просто хочу понять, когда ты планируешь признаться, что влюбилась.

Я чуть не захлебнулась.

— Я не влюбилась! Мы просто... договорились попробовать.

— Ага. Попробовать. — Он кивнул. — И поэтому у тебя румянец, и ты отвечаешь на сообщения с улыбкой, как старшеклассница.

Я ничего не сказала. Только села за стол и уставилась в кружку.
Чёртов Чишия. Всё видит, всё понимает, и обязательно это скажет.

— Если он тебя снова ранит, — добавил он спустя паузу, — я тебе этого не скажу. Потому что ты сама знала, на что идёшь. Но... я всё равно буду рядом. Даже если снова придётся клеить тебя по кускам.

Я не сразу подняла взгляд. А когда подняла — он уже отвернулся, делая вид, что занят кофе.

— Спасибо, — тихо сказала я.

Он только кивнул. А потом бросил через плечо:

— Но если он решит устраивать романтический апокалипсис — я приду посмотреть. Мне просто интересно, как это выглядит.

Я рассмеялась. Наконец-то.

И в этот момент я поняла:
Да, возможно, я влезаю в очередную катастрофу.
Но на этот раз — по собственной воле.

И, может быть, именно в этом и есть вся суть.

спустя полгода

Прошло шесть месяцев.
Полгода с того дня, как он пригласил меня на ужин и, как настоящий псих, сказал, что хочет, чтобы мы были вместе.
И, чёрт возьми, он сдержал слово.

Теперь я просыпаюсь в его футболке, в его кровати, в квартире, которую мы переделали под нас.
Неидеальную. Местами слишком тёмную, местами слишком громкую — как и он сам.
Но она — дом. Наш.

Он не стал мягче.
Он всё ещё может сорваться, может ворчать, может говорить не то и не так.
Но каждую ночь он засыпает, прижавшись ко мне, будто боится, что я исчезну.
И каждое утро смотрит так, будто до сих пор не верит, что я тут.

Мы живём вместе. Мы ссоримся — и миримся. Спорим — и смеёмся.
Он варит мне кофе, я прячу от него сигареты. Он называет меня своей, я называю его своим персональным стихийным бедствием.
Это не про сказку. Это про реальность, которую мы выбрали вдвоём. И, кажется, впервые в жизни — правильно.

Я теперь не живу с Чишией , но он всё равно появляется так часто у меня дома, что соседи уже считают его третьим жильцом.
Мы всё ещё можем переписываться ночами, обсуждать чушь и важные вещи.
Он один из немногих, кому я доверяю без условий.
А он, в своей манере, просто рядом. Всегда.
Как сказал однажды:
— Ты стала спокойнее. Это странно, но хорошо. Видимо, он тебя не совсем сломал. Или ты его приручила. Хотя, скорее, наоборот.

Куина тоже осталась. Иногда мы собираемся все вместе: я, Нираги, Чишия, она.
И, что удивительно, никто не умер. Пока.
С ней легко — она умеет держать границы, но при этом чувствуется, будто она всегда на твоей стороне.
Если бы мне когда-то сказали, что я буду сидеть в баре с этой троицей и искренне смеяться — я бы не поверила.

Но вот мы тут.
Пьем что-то крепкое, спорим о чём-то бессмысленном, перебиваем друг друга.
И я смотрю на них — и понимаю: это моя стая.
Странная, ломаная, шумная. Но моя.

Иногда я думаю, что всё может рухнуть. Что вдруг он сорвётся, я сбегу, или нас накроет очередной хаос.
Но потом он тянет меня за руку, усаживает к себе на колени и ворчит:
— Перестань думать. Всё нормально.
И я верю.

Я не знаю, что будет дальше.
Может, мы переберёмся в другой город.
Может, купим кота.
Может, снова попадём в какую-нибудь заварушку — слишком уж мы притягиваем неприятности.

Но сейчас...
Сейчас у меня есть любимый человек, друзья, которые не исчезли, когда стало тяжело, и жизнь, в которой впервые хочется остаться.

И этого, наверное, достаточно.

Конец.