Снайперша

После того как Стейси побывала на крыше, ей пришлось вернуться в палату. Там уже ждал ужин — больничная еда в пластиковом подносе, невкусная, но тёплая. Медсестра подала таблетки, и, едва запив их водой, Стейси почти сразу провалилась в тяжёлый, усыпляющий сон.

Снился голос. Чей-то смех. И огонь — слишком яркий, почти ослепляющий.

Утро наступило слишком быстро. Солнечные лучи пробивались сквозь жалюзи, разрезая комнату на полосы света и тени. Медсестра разбудила её по расписанию, измерила давление, проверила температуру и повела на анализы. Всё — как в каком-то автоматическом сценарии, где каждый шаг уже был кем-то написан.

Позже — завтрак. Каша, хлеб, чай.

Сидя за столиком в общей столовой, Стейси не могла выкинуть из головы образ Нираги. Такой... тихий. Почти мирный. Её руки всё ещё помнили, как он дышал, как молчал. Что-то не давало ей покоя. Она должна была увидеть его снова.

С этой мыслью она поднялась и направилась к 308-й палате. Коридор был полупустым, лишь изредка кто-то проходил мимо с папкой или тележкой.

Когда она подошла к двери и заглянула в небольшое окошко — внутри уже был кто-то. Не только Нираги.

Чишия.

Это он. Его белые волосы, его спокойная, отрешённая осанка, его профиль. Живой. Настоящий. Сердце Стейси глухо стукнуло в груди, и она резко открыла дверь, не в силах сдержать эмоции.

— Боже мой... — выдохнула она. — Я так переживала за вас. Я вчера заходила, Нираги, но ты спал, а Чишия... ты был в реанимации. Как вы себя чувствуете?

Чишия медленно обернулся. Его взгляд был нейтральным, слегка прищуренным, будто он анализировал каждое её движение.

— Кто вы? — спокойно спросил он. — И почему знаете, как меня зовут?

— Чего?.. — подал голос Нираги с кислой гримасой. — Девушка, вы башкой где-то приложились?

Стейси замерла. Она смотрела то на одного, то на другого, не понимая, шутят ли они.

— Что?.. Вы... вы ничего не помните? Но... как?..

Чишия чуть склонил голову, всматриваясь в её лицо.

— Оно... кажется знакомым. Но я не могу вспомнить, кто вы.

Нираги вдруг усмехнулся.

— А, я вспомнил. Это ж ты — бывшая Аки. Того засранца.

— Что?.. — у Стейси подогнулись колени, но она устояла. — Вы... вы правда ничего не помните? Пограничье? Игры? Убийства?..

— Ты бредишь, что ли? — Нираги фыркнул. — Проваливай отсюда. Пока не вызвали санитаров.

Она не ответила. Просто вышла. Глухо, как будто под водой.

В коридоре тишина звучала особенно громко. Сердце стучало в ушах. Неужели... всё это было иллюзией? Вымыслом? Бредом на фоне комы?

Нет.

Она слишком ясно помнила лица. Чувства. Страх. Пот. Боль. Не бывает таких чётких снов.

Стейси вернулась к себе, села у окна. За стеклом — обычный мир. Машины, люди, дети с мороженым. Настоящая жизнь.

— Но я же... помню их. Имя, выражения лиц... голоса... — прошептала она, закрывая глаза.

Мысли разрывали голову, когда в дверь постучали. Она обернулась, и в палату вошёл доктор. С ним — медсестра. На этот раз лицо врача было не такое мягкое, как прежде. Оно было серьёзным. Даже... тяжёлым.

— Стейси, пожалуйста, присядьте, — тихо сказал он, и сел напротив.

В груди что-то похолодело.

— Что-то случилось?.. — спросила она, уже зная, что услышит.

Доктор вздохнул, сжал руки.

— Позавчера к нам доставили ваших родителей. Мы сделали всё возможное. Работала целая команда. Но... мы не смогли их спасти. Они умерли прошлой ночью.

Слова врезались в неё, как лезвие.

— Чт... что?.. Но... — губы дрожали, руки задрожали, горло пересохло. — Им же... говорили, что у них есть как минимум месяц... — голос сорвался, глаза наполнились слезами.

Медсестра подошла и вручила ей маленький стаканчик с прозрачной жидкостью.

— Это успокоит. Выпейте, пожалуйста.

— Вы... вы врёте... — прошептала она, качая головой. — Нет... это не правда! — выкрикнула, уже срываясь в истерику. — Этого не может быть!

Она плакала долго. В судорогах, с болью в груди. Как будто что-то вырывали из неё. Что-то последнее.

Через какое-то время она осталась одна.

Тишина в палате была оглушающей. Она встала, вытерла лицо, вышла в коридор и пошла вниз, к автоматам. Купила какой-то напиток, даже не глядя какой, и медленно направилась наверх, на крышу.

Там был воздух. Хоть какой-то.

Стейси села на край, болтая ногами в пустоту. Город внизу жил своей жизнью. Без неё. Без её родителей. Без Пограничья.

— Для чего я вообще осталась? — выдохнула она. — Всё разрушено...

Она поднялась. Подошла к самому краю. Камень под ногами был скользким. Сердце билось неровно, тяжело.

И в этот момент — чья-то рука резко схватила её за запястье и потянула назад. Она вскрикнула, теряя равновесие, и упала — прямо в чьё-то тело.

— Серьёзно?.. Опять с крыши спрыгнуть хотела? — раздался хрипловатый, знакомый голос.

Она замерла.

— Нираги?.. — прошептала она, поднимая голову. Глаза наполнились слезами. — В смысле... опять? Ты что, помнишь всё?..

Он медленно кивнул, глядя ей прямо в глаза.

— Вспомнил. Всё. — Он притянул её ближе, обнял одной рукой и погладил по спине. — Всё хорошо, успокойся.

Стейси разрыдалась прямо у него на плече. Всё вышло наружу. Потери. Боль. Одиночество.

— Они умерли... — прошептала она. — Родители. Теперь я совсем одна.

Нираги не отстранился. Не засмеялся. Не съязвил.

— Не одна, — тихо сказал он. — Я рядом.

Она посмотрела ему в глаза. Те же, что в Пограничье. Те, что смотрели с усмешкой. Но сейчас — серьёзные. Настоящие.

И она ничего не сказала.

Просто осталась рядом.

Прошло некоторое время. Ветер на крыше чуть стих, и тишина стала особенно уютной. Стейси сидела рядом с Нираги, опираясь на его плечо. Он, вопреки ожиданиям, не отталкивал. Просто сидел. Молча. Будто тоже нуждался в этом молчании.

— А Чишия? — тихо спросила она. — Он правда ничего не помнит?

Нираги усмехнулся и чуть качнул головой.

— Он врёт.

Стейси удивлённо подняла на него взгляд.

— Что?

— Я его знаю. Слишком хорошо. Он уже всё вспомнил, просто притворяется. Типичный Чишия, — голос Нираги был почти насмешлив, но с оттенком чего-то более глубокого. — Любит тянуть, наблюдать, анализировать. Наверное, проверял твою реакцию.

— Почему он так делает?

— Потому что он — Чишия, — фыркнул Нираги. — Сначала убедится, что всё безопасно, потом уже включится в процесс. Но, поверь, как только я пошёл на крышу, он мне в спину что-то вроде "не дай ей свалиться, дурак" бросил.

Стейси рассмеялась сквозь слёзы, но в глазах всё ещё было много боли.

— Он вспомнил... и ты тоже. Значит, это всё не выдумка. Это реально было. Пограничье, игры, смерть... всё это...

— Да, это всё было, — Нираги кивнул, серьёзно. — И мы выжили. Не знаю зачем. Но выжили.

— Я потеряла родителей, — прошептала она. — И теперь... я совсем одна.

Он чуть наклонил голову, пристально глядя на неё.

— Нет. Не одна.

— Почему ты вообще рядом? — спросила она, глядя в его глаза. — Ведь раньше ты вечно нарывался. Вечно был... другим.

— А может, я просто стал ещё хуже? — хмыкнул он, но взгляд остался мягким. — Или... кто знает. Может, ты просто была той, кто не отворачивался. Даже когда должен был.

Стейси ничего не ответила. Она лишь медленно опустила голову ему на плечо, и он не пошевелился.

— Чёрт, ты тяжёлая, — проворчал он спустя минуту, но даже не думал отталкивать. Наоборот — перекинул руку ей за спину. — Но раз уж мы оба тут... и Чишия где-то шарится... значит, всё ещё не закончилось.

— А если я не выдержу?

— Тогда я буду рядом, — тихо сказал он. — Даже если сгорим к чёртям.

Вечером того же дня Стейси вернулась в палату. В голове всё перемешалось — воспоминания, боль, страх, но теперь всё это больше не было невыносимым. Потому что теперь она знала — она не одна.

И, возможно, даже у самых сломанных людей всё ещё есть шанс.

На следующее утро Стейси проснулась от лёгкого стука в дверь. Она сонно приподнялась, ожидая увидеть медсестру или врача, но вместо этого на пороге стоял... Чишия. Спокойный, как всегда, с тем же полупрозрачным выражением лица, которое она так хорошо запомнила.

— Можно?

— Конечно, — удивлённо произнесла она и жестом пригласила его войти.

Он присел на стул у её кровати, облокотившись на колени, как будто ему совершенно всё равно, где он находится. Стейси смотрела на него с вопросом в глазах, но он молчал.

— Нираги сказал, ты всё вспомнил, — осторожно начала она.

Чишия слегка кивнул.

— Да. Почти сразу. Просто хотел убедиться, что... это правда.

— И что ты понял?

Он взглянул на неё.

— Что мир Пограничья был реальным. Что всё, что мы пережили... всё это осталось в нас. Даже если бы мы и хотели забыть.

— Почему ты сделал вид, что не помнишь меня?

— Я наблюдал, — честно ответил он. — Мне нужно было понять, ты ли это. Не кто-то другой, похожий. Мысль, что ты выжила, показалась слишком... невозможной.

Она усмехнулась.

— А вот Нираги сразу поверил.

Чишия хмыкнул.

— Нираги — не идиот, каким хочет казаться. Особенно когда дело касается тебя.

Она нахмурилась.

— Что ты имеешь в виду?

Чишия посмотрел на неё чуть дольше обычного.

— Он сильно изменился. Не внешне, а внутри. Я это вижу. А ещё вижу, как он смотрит на тебя, когда думает, что никто не замечает.

Стейси опустила взгляд. Сердце забилось как-то неровно. Она уже не знала, как расценивать это. Но прежде чем она успела что-то сказать, дверь снова открылась — без стука, громко и резко.

— Эй, ты чё, засел тут? — ворчливо бросил Нираги, заходя внутрь с банкой напитка в руке. — У нас что, собрание философов?

Чишия лениво вытянулся.

— Просто разговариваем.

Нираги подошёл к кровати, поставил напиток на тумбочку перед Стейси и пробурчал:

— Ты вчера ничего не ела нормально. Вот. Попей, хоть это не отвратительно.

Она подняла взгляд и тихо поблагодарила. Он отвернулся, будто неловко было принимать благодарность, но она видела — он всё слышал.

— Ты проверил её? — спросил Чишия, глядя на Нираги.

— Я не её охранник, — фыркнул тот. — Но если бы не я, она бы вчера устроила шоу с прыжком с крыши. Так что... да, проверил.

— Я в порядке, — вмешалась Стейси. — Правда.

— Ага, — отозвался Нираги, не глядя. — Ты всегда так говоришь, перед тем как сделать что-то тупое.

— Я тебя слышу, — сквозь зубы произнесла она.

— Так и надо, — хмыкнул он.

Чишия смотрел на них с едва заметной ухмылкой.

— Ну, значит, ничего не изменилось.

— Ошибаешься, — ответил Нираги и вдруг стал серьёзнее. — Всё изменилось.

Никто не спорил. Потому что он был прав.

Прошёл почти час с того момента, как Чишия ушёл, оставив их наедине. В палате стояла тишина, только лёгкое гудение кондиционера нарушало её. Стейси молчала, сидя на подоконнике и крутя в руках пустую банку из-под напитка, которую ей принёс Нираги. Он, казалось, дремал, развалившись на соседней кровати, но его глаза вдруг открылись, и он выпрямился.

— Пошли отсюда, — вдруг сказал он.

— Куда? — удивлённо посмотрела она.

— Просто... выйдем. Прогуляемся. Тут всё белое и воняет больницей. Тебе явно не лучше от этого.

— Я не уверена, что могу...

— Если кто-то спросит — я врач, — фыркнул он. — Или брат. Неважно.

Он встал, одёрнул худи и подошёл к ней. На секунду поколебался, а потом протянул руку. Она посмотрела на него, и, не раздумывая, вложила свою ладонь в его. Он чуть сжал её пальцы и без слов вывел из палаты.

Они шли по коридору, потом вышли на улицу — на территорию больницы. Был прохладный ветер, но после духоты здания он казался приятным. Они молчали почти до того момента, пока не оказались у небольшого парка рядом.

— Вот, лучше, — пробурчал Нираги и сел на лавку. — Не люблю больничные стены.

Стейси устроилась рядом. Несколько мгновений она смотрела, как ветер играет листьями на деревьях. Было тихо и мирно. Слишком непривычно после всего, через что они прошли.

— Я до сих пор не понимаю, как ты вспомнил, — произнесла она.

Нираги пожал плечами.

— Не знаю. Просто... щёлкнуло. Как будто всё это было в дыму, а потом ветер его разогнал.

Он замолчал, а потом, не глядя на неё, добавил:

— Я рад, что ты жива. Что ты здесь.

Стейси повернулась к нему. В его голосе не было той обычной язвительности. Только честность и какая-то странная, почти ранимая искренность.

— Я тоже рада, что ты... ты.

— Не радуйся раньше времени, — хмыкнул он. — Я всё ещё могу быть тем ещё мудаком.

— Но уже не такой, как раньше.

Он усмехнулся. Несколько секунд молчал, а потом снова заговорил — уже тише, почти себе под нос:

— Когда ты исчезла в Пограничье... Я думал, ты умерла. И это... раздражало. Очень.

— Почему?

Он посмотрел на неё. Глаза были серьёзными, тяжёлыми.

— Потому что я был уверен, что ты выживешь. И если бы ты не выжила... Я бы не знал, как с этим жить.

Стейси ничего не ответила. Просто сидела, глядя в его глаза, а потом медленно наклонилась к нему и прижалась лбом к его плечу.

Он не отстранился. Только выдохнул. А потом снова тихо пробормотал:

— Может, это тупо. Но когда ты рядом... Я чувствую, что ещё жив.

Они сидели в парке на лавочке. День был удивительно спокойным — по-летнему тёплый ветер еле шелестел в кронах деревьев, где-то неподалёку щебетали птицы, и всё это слишком сильно напоминало нормальную жизнь. Слишком. Настолько, что от этого становилось не по себе.

Некоторое время они молчали. Не потому что им нечего было сказать — наоборот, мысли гудели в голове как рой пчёл. Просто, казалось, если сейчас заговорить, реальность треснет по швам.

— Как думаешь... мы можем ещё вернуться в Пограничье? — первой нарушила тишину Стейси, не глядя на Нираги.

Он даже не удивился вопросу. Просто пожал плечами:

— Думаю, возможно. Мы уже один раз туда попали. Может, это не конец. Может, это вообще была не реальность, а какой-то глюк. Бред. Или ещё хуже — реальность, только искажённая.

— Может, нам стоит попробовать в этом разобраться? Ну или хотя бы пообщаться с другими... выжившими. Взять у кого-то номер. Узнать, помнят ли они что-то. — Она нервно поправила рукав. — А вдруг мы не одни такие?

— Если и помнят, — протянул Нираги, — вряд ли рванут обниматься. Особенно со мной. А заодно и с тобой — раз уж Арису был уверен, что идея перестрелять всех — это не только моя затея.

Стейси скосила на него взгляд:

— Ты просто псих, Сугуру.

— Ха! — фыркнул он. — Зато ты у нас лапочка, да? Девочка-загадка с талантом к выживанию. Чисто мечта психолога.

— Вы оба психи, — вмешался чей-то ленивый, но знакомый голос.

Они обернулись почти одновременно. Перед ними стоял Чишия — как всегда, беззаботный, будто только что проснулся и решил выйти подышать воздухом. Руки в карманах, лицо с вечным выражением "мне всё равно", а взгляд — цепкий, наблюдательный.

— Комплименты — явно не твоя сильная сторона, — пробормотала Стейси.

Чишия лишь хмыкнул.

— Я думаю, стоит поговорить с остальными по поводу Пограничья. Только не так, как ты влетела к нам в палату, — он метнул в неё взгляд. — Там, в Пограничье, ты вела себя куда более сдержанно. И, думаю, докторам лучше не рассказывать о том, что мы помним. Они ведут себя странно, когда мы задаём вопросы.

— Это значит, мне придётся общаться с остальными идиотами? — Нираги насмешливо приподнял брови. — Нет уж. Мне вас двоих за глаза хватает.

— Ну и оставайся тут, псих, — усмехнулась Стейси. — Мы с Шунтаро сами подойдём.

— Как хочешь, — ответил он с ленивым равнодушием и откинулся на спинку лавки.

Стейси с Чишией направились в сторону столовой. На прощание ветер донёс до неё протяжный зевок Нираги. Конечно. Всё по классике.

— Ты уже с кем-то общался? — спросила она, пока они шли.

— Пока нет. Мне кажется, большинство ещё не вспомнили. Но Куина начинает. Сегодня вечером можно будет к ней подойти, — спокойно ответил Чишия, не меняя шага. — Кстати, какие у тебя отношения с Нираги?

— Да фиг его знает... Он всё равно остался психом.

— Хм, Куина ещё в Пограничье говорила, что мы с тобой похожи. Я тогда не особо согласился, но, если честно, мне кажется, у тебя с Нираги больше общего.

— Мда... может. — Она на мгновение задумалась. — Но, знаешь, я, наверное, даже рада, что попала в Пограничье. Хоть и звучит это безумно. Но вернуться туда не хотела бы. Зато я рада, что смогла с тобой подружиться. Мы ведь друзья?

— Да, друзья, — кивнул Чишия. В его голосе не было ни капли сомнений.

Они ещё немного посидели в столовой, болтая о пустяках. А потом Стейси медленно направилась в свою палату, оставив за собой ощущение лёгкой тревоги... и странного тепла.