Глава 2: Предел
В школе день складывался привычно. Солнечные лучи пробивались сквозь огромные окна, наполняя класс мягким светом. Воздух был пропитан лёгкой сонливостью, свойственной утренним урокам, когда все ученики больше думают о перемене, чем о математике или литературе.
Анна Мартинес сидела на своём месте, вечно оживлённая, с ухмылкой, которую учителя уже давно привыкли игнорировать. Она шепталась с соседкой, хихикала, и время от времени её тёмные глаза скользили к Лу. Он сидел за партой чуть поодаль, спина ровная, взгляд устремлён к доске, будто он был сделан из камня.
Анна не могла устоять. Её пальцы заскользили по краю тетради, она нарисовала маленькую стрелочку и написала: «Луа». Именно так она называла его последние пару недель — издеваясь над его именем. Лу ненавидел это. В его взгляде всегда вспыхивало лёгкое раздражение, когда он слышал искажённое «Луа» вместо правильного «Лу». И именно поэтому Анна делала это снова и снова.
— Эй, Луа, — протянула она полушёпотом, но так, чтобы он услышал.
Её голос был мягким, насмешливым, с оттенком вызова. Она улыбнулась, подперев голову рукой.
Лу даже не дрогнул. Его голубые глаза оставались прикованными к доске. Только по лёгкому движению челюсти можно было понять — он услышал. Но отвечать не собирался.
Это было в его правилах. Никогда не реагировать на провокации, особенно от неё. Ведь если он уступит, если позволит себе вспышку, Анна воспримет это как победу. А Лу не терпел проигрышей.
Анна знала, что он молчит нарочно. И это только подогревало её азарт.
Она скатала маленький комочек бумаги, точно прицелилась и метнула прямо в него. Бумажка ударила Лу в плечо и упала на пол. В классе кто-то хихикнул, но учитель ничего не заметил.
Анна рассмеялась — звонко, свободно, словно сама жизнь говорила её голосом. Она откинулась на спинку стула и снова произнесла:
— Ой, извини, Луа.
Лу сжал губы. Его плечи напряглись. Он вдохнул глубоко, словно пытаясь проглотить раздражение, но в итоге резко выдохнул и встал.
Стул заскрипел по полу, и класс на секунду притих. Даже учитель замолк, приподняв брови.
Анна продолжала улыбаться, но в её глазах промелькнула тень сомнения. Она не ожидала, что Лу поднимется. Обычно он просто игнорировал. Но теперь его высокий силуэт двинулся в её сторону.
Его шаги были медленными, уверенными, как будто он полностью контролировал ситуацию. Каждый его шаг заставлял сердце Анны биться быстрее. Она не привыкла отступать, но сейчас что-то внутри подсказало: он серьёзен.
Лу остановился прямо перед её партой. Их глаза встретились. В его взгляде не было ни гнева, ни ярости — только холодная решимость и сталь.
— Ты думаешь, это смешно? — его голос был низким, спокойным, но от этого только более опасным.
Анна моргнула, но быстро собралась. Её улыбка вернулась, хотя уже не такая уверенная.
— Ну а что? Я всего лишь пошутила, Луа, — специально выделила она.
Класс тихо ахнул, и несколько человек прыснули от смеха. Анна встала со стула, чтобы не чувствовать себя загнанной. Она не хотела быть той, на кого смотрят сверху вниз, даже если Лу был выше всего на пять сантиметров.
Теперь они стояли лицом к лицу. Он возвышающийся, серьёзный, с холодным выражением лица, она — с вызовом в глазах, хоть внутри и чувствовала лёгкую дрожь.
— Перестань, — сказал Лу коротко.
— А если нет? — парировала она, скрестив руки на груди.
— Тогда... — он наклонился чуть ближе, и его голос стал тише, но отчётливее. — Тогда я не гарантирую, что смогу молчать дальше.
Анна впервые за долгое время почувствовала, что её уверенность дала трещину. Ей хотелось снова рассмеяться, отшутиться, но в горле пересохло. Она чувствовала силу его присутствия, словно он был скалой, а она пыталась столкнуть её смехом.
— Ты не смеешь, — всё-таки сказала она, голос чуть дрогнул, но она тут же добавила насмешливую улыбку. — Ты же такой правильный. Ты же никогда не выходишь из себя.
Лу смотрел прямо в её глаза. В его взгляде промелькнуло что-то новое — не только раздражение, но и усталость.
— Может, ты думаешь, что всё вокруг — это твои игры. Но не каждый обязан играть по твоим правилам.
Эти слова задели её сильнее, чем она ожидала. Она открыла рот, чтобы ответить, но слов не нашлось. Казалось, на мгновение весь класс исчез — остались только они двое, их дыхание, их взгляды.
Внутри Анны вспыхнуло знакомое чувство — смесь злости и странного восхищения. Его холодность сводила её с ума, но одновременно тянула к нему.
— И всё же, — она наконец заговорила, — ты встал. Значит, мои игры тебе всё-таки не безразличны.
Лу прищурился, уголок его губ чуть дрогнул, будто он с трудом сдержал улыбку или желание сказать что-то резкое.
— Ты забавляешься. Но знай — у каждой игры есть предел.
Анна сделала шаг назад, чтобы снова почувствовать пространство между ними, но её сердце всё ещё колотилось слишком быстро. Она не ожидала, что лёгкая шутка и смятая бумажка приведут к такой напряжённой сцене.
Учитель наконец вмешался, прочищая горло:
— Господин Гуссенс, мадемуазель Мартинес. Вернитесь на свои места. Немедленно.
Лу не отрывал взгляда от Анны ещё пару секунд, потом резко повернулся и пошёл обратно к своей парте. Его шаги звучали гулко, и в каждом из них чувствовалась сдержанная энергия.
Анна осталась стоять. На лице у неё играла ухмылка, но внутри бушевал целый ураган. Она понимала: это противостояние не закончилось. Оно только начало набирать силу.
И что-то подсказывало ей, что однажды их споры и насмешки превратятся во что-то совсем другое — более опасное, более глубокое.