Ты опоздала.
Эми
Том затягивает меня обратно через окно, Мира и Джеймс, широко раскрыв глаза от шока, стоят по обе стороны от него.
- Ты чуть умерла, - дрожащим голосом шепчет Мира.
- Мы такие: «ЭЙ», охранник такой: «ПОКА», а Том вошел и такой: «ЧЕРТ»! - кричит Джеймс.
Том выпрямляется.
Я встаю на трясущиеся ноги и размышляю о жизни и об удивительном факте, что у меня по-прежнему есть жизнь, о которой можно размышлять. Том замирает, когда наши глаза встречаются, затем резко разворачивается и уходит. Я бегу и встаю между ним и дверью. И мы долго смотрим друг на друга, какое-то невысказанное бремя опускается на мои легкие. Адреналин обжигает вены, и искривленная боль прорывается через грудную клетку. Я не могу отвести взгляд. И вовсе не из-за того, что он так красив. Просто он выглядит таким… печальным? И эта печаль конденсируется в стрелу, которую он выстрелил в меня своими идиотскими глазами.
- Как…
- Я шел за тобой по коридору. Я следил за тобой. У меня есть особый талант узнавать, когда ты собираешься сделать что-то глупое, - резко отвечает Том.
- Почему…
- София. Я пришел в больницу из-за нее. Теперь отойди.
Том пытается обойти меня, но я останавливаю его при каждом повороте.
- У меня за плечами годы практики, я ведь была толстой, а мы очень хорошо умеем блокировать. А также невероятно плавучи в соленой воде.
- Дай мне пройти.
До меня доносится запах мяты и меда - тот же самый сбивающий с толку запах, который я сегодня обнаружила в своих воспоминаниях.
- Видишь ли, думаю, я не должна пропускать тебя, поскольку ты реально плохой парень, а логика обуславливает, что плохое не должно быть рядом с хорошим, поэтому, по сути, София не нуждается в том, чтобы ты был рядом.
Он усмехается:
- Ты понятия не имеешь, о чем гово…
- Ты поцеловал меня, - говорю я. - София сказала, что ты меня поцеловал. И я вспомнила это. Немного. Однако даже если ты и спас нас с мамой и вытянул меня с карниза, я не могу простить тебе то, что ты причинил боль Софии таким образом. Я не могу простить тебе то, что ты поцеловал кого-то, кто тебе даже не нравится. Это, вероятно, и мне тоже причинило боль. Ты причинил боль многим людям, не так ли?
Мира и Джеймс наблюдают за нами, наши слова, как мячики пинг-понга, за которыми неизбежно следуют их головы. Том абсолютно бесстрастен и молчалив, словно недавно вытертая классная доска. Я не могу прочитать его. Однако я замечаю, как крохотные остатки предубеждения уступают дорогу шоку, а затем его лицо превращается в ледяную маску раздражения.
- Уйди с дороги, - повторяет он, смертельным тембром.
- Нет. Слушай, я - хороший дракон. Твой маленький-каким-то-образом-еще-продолжающий-функционировать мозг знает, что такое дракон?
- Он покрыт чешуей! - выдает Джеймс.
- И дышит огнем! - добавляет Мира.
- Я дракон, - говорю я. - А София принцесса. И моя работа - охранять ее от таких, как ты.
Том приподнимает бровь.
- Как я?
- Плохих принцев. Таких, которые могут навсегда разрушить принцессу.
Карие осколки его глаз темнеют, затуманиваются. По его глазам проще читать, чем по лицу, к сожалению, не намного. Это гнев? Вина? Разочарование? Нет. Ничего из этого. Это беспомощность.
- Ты опоздала. Я уже разрушил ее навсегда, - произносит он и проходит мимо меня, толкая с такой силой, что у меня не остается времени его блокировать. Проходит немало времени, после ухода Тома, прежде чем Мира решает заговорить:
- Они иногда вызывают его. Наоми это делает, когда София становится действительно безумной.
- Что ты имеешь в виду?
Джеймс ерзает, смотря себе под ноги.
- Иногда… иногда она становится странной. И сумасшедшей. А когда мы спрашиваем Наоми об этом, она отвечает, что это кричит кто-то другой, не София. Но это ее голос. Затем они звонят Тому, и он всегда приходит, абсолютно в любое время, тогда она успокаивается и снова становится тихой.
Я наблюдаю, как фигура Тома становится меньше, пока он идет по коридору.
тгк: k4ultz