Глава 6
Я сидела здесь около часа, судя по часам Аида, и все это время наблюдала за тем, как к нему обращаются, как ведут себя с ним. И меня крайне сильно поразило увиденное. Было странно наблюдать за тем, как люди боятся человека, боятся настолько, что любой жест, демонстрировавший недовольство Аида, тут же вызывал у окружающих желание сьежиться, опустить голову, оборвать фразу на половине. Стоило Аиду махнуть головой, как возле него тут же из ниоткуда появлялся официант, обслуживающий исключительно только его.
Ничего не смысля в покере, я испытывала трудности на первых порах, наблюдая за остальными игроками и прибегала к помощи Тисс, которая была увлечена игрой. Аид, видя это, принялся методично мне объяснять правила игры, а затем стал просвещать меня в тайны невербальной речи, способной разоблачить чуть ли не всю колоду обладателя.
- Никогда не выдавайте своих карт. Вы до последнего должны сохранять спокойствие и уверенность. Игроки часто наблюдают друг за другом, чтобы подметить то или иное изменение в выражении лица, постукивание ногой, нервные движения рукой, пальцами, вздохи или сглатывание. Ваше тело, не обладая голосом, говорит намного больше слов, чем ваш рот, - говорил он, с моего разрешения подсев ко мне достаточно близко, чтобы видеть карты. Он шел против правил, потому что подсказывать было нельзя, но никто не смел перечить Аиду.– Надеемся, что следующая карта окажется пиковым тузом, а пока повысим ставки.
Он положил десять фишек в центр стола, и дилер принял их. Остальные тоже повысили ставки, выкладывая от пяти до двадцать фишек. Я ничего не понимала, совершенно не знала, что эти фишки обозначают. Когда мы достали последнюю карту из «руки» (так это назвал Аид), он прошептал мне на ухо:
- Удача сегодня благоволит вам, дорогая Альба.
Я недоуменно взглянула на него, когда поочередно каждый стал выкладывать свои карты на стол, собрав какие-то комбинации. Я старалась понять, что говорил мне Аид, но было тяжело уловить суть, когда игра шла так быстро, а Тисс рядом постоянно смеялась. Лысый мужчина, тот самый, который ранее разговаривал с Аидом, победно улыбнулся, когда Тисс выложила и свою комбинацию, расстроенно пожав плечами и повернувшись ко мне. Этот мужчина перевел взгляд на меня, и я посмотрела на Аид, ожидая команды «да», и тогда он кивнул.
Я робко положила карты рубашкой вниз. Глаза всех вокруг округлились, лысый мужчина вскочил, покраснев до ушей.
- Это нечестная игра! – кричал он, брызжа слюной. – Вы сжульничали!
Он стал тыкать в меня пальцем, и тут Аид встал. Воцарилась тишина. Люди озирались на нас, смотрели, жадно предвкушая зрелище, готовое развернуться перед их глазами. Как только Аид встал, мужчина словно пришел в себя, перевел взгляд на него и нервно провел рукой по белому пиджаку.
- Я ни в коем случае не имел в виду вас, сеньор Амманати..., - пролепетал он, но Аид жестом заставил его замолчать.
- Тем более, Бен. Ты бы не позволил себе такое поведение, будь на ее месте мужчина. Людям, страдающим мизогинией, не место в это клубе.
Бен оторопел, глаза его забегали по лицу Аида, он стал озираться, пытаясь найти тех, кто поддержит его, но никто не смел идти против Аида Амманати. Охрана молча подошла к Бену, и он, - его последний взгляд, обращенный ко мне, выражал ненависть, - вышел из зала. Его дама беспомощно откинулась на спинку стула, не зная, что делать.
Стоило Аиду посмотреть на всех, как окружающие сделали вид, будто ничего не произошло, продолжая с того, на чем остановились. Тисс сжала мою ногу, явно пытаясь что-то сказать этим жестом, но я ничего не понимала, испытывая неприятное чувство из-за произошедшего.
Аид сел обратно.
- Прошу прощения за выходку этого человека. Он не должен был так вести себя.
Я молча кивнула головой, желая уйти из этого места. Мне было жутко некомфортно из-за того, как на меня смотрели, да и из-за всей ситуации, которая только что произошла.
- Мне нужно выйти, - сказала я, обращаясь к Аиду. – Где здесь можно найти дамскую комнату?
- Поднимитесь на первый этаж, поверните направо, в конце коридора будет дверь, - Аид наклонился ко мне и прошептал: - Если вдруг вы захотите узнать, как выглядят другие этажи, достаточно будет произнести «Горгона» и вас пропустят в любое место. Охранники есть на каждом этаже, так что вы всегда можете прибегнуть к их помощи.
Я благодарно кивнула, после чего вышла из зала и направилась к лифту, надевая маску. Мне не хотелось разгуливать по этажам и демонстрировать свое лицо. Обратившись к одному из охранников, я решила пройтись пешком, и он мужчина любезно объяснил мне, как я могу попасть на четвертый этаж. Преодолев длинный коридор с темными панелями и золотыми канделябрами, свет от которых едва прогонял темноту, я вступила на лестницу, спускаясь на первый этаж и отметила, что он отличался от того, что я видела на входе. Мне казалось, что выход будет вести в холл, встречающий всех гостей, но оказалось, что я находилась в другой стороне здания. В какой – знает только Господь.
Страх протянул ко мне щупальца, проникаясь под платье и двигаясь вдоль позвонков, требуя моего возвращения в знакомое место, но я заставила его отступить, вспоминая слова Аида о том, что здесь никому не грозит опасность. Охранников было так много, что я в какой-то момент отпустила ситуацию, понимая, что мне помогут в случае чего. Повернув направо, увидела маленький коридор, ведший к дамской комнате. Войдя внутрь. Я закрыла дверь, а затем приоткрыла верхнее окно, сняв туфли и встав на подоконник. Холодный воздух ударил в лицо. Я закрылась в кабинке.
Мне нужно было обдумать все, что произошло, как вдруг в туалет ворвались две громко хохочущие девушки, обсуждая предстоящий бой, в котором должны были участвовать каких-то два известных боксера. В спорте я была несильна, а потому понятия не имела, о ком говорят дамы. Они принялись подкрашивать губы, поправлять прически, предполагая, кто выиграет.
- Простите, - обратилась к ним я, выходя и понимая, что здесь мне не будет покоя. – Где здесь можно уединиться?
Обе окинули меня взглядом, осматривая мой наряд, внешность, скрытую за маской, украшения, волосы.
- На третьем этаже. Там много пустующих комнат, можешь выбрать одну и уединиться, - отозвалась одна из них, пожимая плечами. – Но тебя туда не простят, ведь ты не знаешь пароль.
- Какой пароль? – спросила я, выбесившись из-за высокомерия этих двух.
Я помнила то, что сказал мне Аид.
- А вот этого, дорогуша, сказать не могу, - едко бросила брюнетка, подкрашивая губы красной помадой. – Туда вход только избранным.
Та, что была со светлыми волосами, пихнула ее в бок и странно посмотрела, после чего повернулась ко мне и улыбнулась. Что-то меня напрягало, но что – сказать было сложно.
- Пароль «Эрот».
- Спасибо.
Я выскользнула и последнее, что услышала прежде, чем дверь закрылась, - хохот девушек. Мне просто нужно было побыть наедине, собраться с мыслями. Все. Я большего не прошу. Поднявшись на третий этаж, я встретила перед собой великанов, что охраняли проход на Олимп, судя по всему. Их грозные лица напрягали, но я вспомнила пароль.
- Эрот.
Мужчина расступились, пропуская вперед, и я поспешила пройти мимо них, чтобы меня точно не остановили. Этот этаж отличался и полностью соответствовал паролю, хранящему его от чужих глаз. Пол, покрытый черно-серой мраморной плиткой, держал на себе через каждый два метра возле огромных полукруглых окон высокие статуи, изображающих совокупляющихся мужчин и женщин. Воссоздавая древнегреческий эпос, скульптор изобразил соитие Зевса и одной из его многочисленных любовниц, Аполлона и Дафну, которая вопреки сюжету, с любовью смотрела на бога, сатир и нимф, Афродиту и Гефеста, Аида и Персефону, Диониса и Ариадну. Каждая скульптура поражала своей реалистичностью. Мастер до того нежно работал с камнем, что складки задранных платьев, вмятины от пальцев выглядели так, будто они настоящие. Невольно, мне захотелось коснуться скульптур, провести рукой по груди одной из женщин, мышцам Зевса, его бороде. Но больше всего меня обескураживало то, какие чувства вызывали у меня эти скульптуры. Не было места эстетике или простому любованию – они вызывали желание.
Пронзительно, такое сладко-ноющее желание внизу живота, то, что спиралью закручивается и ждет, когда же этот узел, что образуется, в конце концов окажется развязанным. Я невольно сжала бедра и только тогда обратила внимание, что на этаже не было охранников, ни одного. Лишь те, что стояли у входа.
Вдруг устоявшуюся тишину разрезали странные звуки, что отразились от стен и потянулись к высокому полукруглому потолку. Я подошла к той двери, из-за которой предположительно доносились учащенное дыхание и чьи-то...стоны! Мамочки! Дверь, не до конца закрытая, образовывала едва заметную щелочку, и, если приглядеться, можно было увидеть, как девушка, лежавшая на полу лицом, раздвигала ноги, задирая юбку, а мужчина, высокий и худой, все еще в маске, но голый, обхватывал свой член, жадно облизываясь. Я отпрянула, ударившись затылком о край скульптуры и громко цокнула каблуком, отчего смех прекратился, и в комнате резко образовалась тишина. Не давая времени подумать, я быстро сняла туфли и побежала назад, поворачивая направо, а затем налево. Увидев в конце единственную открытую дверь, я бесшумно вбежала внутрь и закрыла ее, тихонько привалившись сверху. Послышался щелчок. Черт, нет, нет, нет! Дверь была магнитная и открывалась картой-ключом! Дыхание участилось, когда я услышала шум плескавшейся воды из другой комнаты, а затем низкий мужской голос:
- Я хочу, чтобы бы ты была полностью обнаженной, лежала на столе и ждала моего прихода.
Мой взгляд переместился на бильярдный стол, который стоял в центре зала, и он был единственным из всех существующих тут столов. Это значит, что она придет сюда. Куда я попала! Что мне сказать? Что я пришла сюда случайно? Они там полностью обнаженные! А вдруг они решат, что я хочу присоединиться к ним?
Когда послышалось рычание мужчины, последовавшие за этим звуки влажных поцелуев, а затем и шагов, что становились все громче, я побежала к дивану, стоявшему у окна с плотным задернутыми шторами. Благо, между диваном и окном было пространство, и я юркнула туда, сжавшись так сильно, что стало трудно дышать.
В комнате появился человек судя по шагам, женщина на каблуках, потому что каждое ее движение отражалось стуком. Я услышала, как она легла на стол, томно вздыхая, отбросила назад волосы, и стала учащенно вздыхать.
- Рафаэль, не заставляй меня ждать, - проговорила она мурлычущим голосом.
Кто такой Рафаэль? Господи, они что, собираются заняться сейчас сексом? Прямо здесь?
Низкий, раскатистый смех грозился разрушить эти стены, отчего я съежилась. И тут до меня донесся его голос:
- Ты ведь знаешь, что будешь играть по моим правилам, Серена. И ты будешь ждать столько, сколько я этого захочу.
Я застыла, чувствуя, как все внутри дрожит от волнения, как разум затуманивается, проникаясь этим голосом - хриплым, властным, вибрирующим. Я бы все отдала, чтобы слушать этот голос каждый день, ощущать на себе его прикосновения, когда обладатель говорит, когда смеется.
За словами мужчины последовал стон девушки, которой явно доставляли удовольствие. У меня зачесался нос. Я сменила позу, чувствуя, как затекают ноги и постаралась быть максимально бесшумной, когда последовали еще один стон и просьба:
- Да, Рафаэль, вот так...
Она задыхалась. Так быстро! Неужели он такой умелый любовник? Или она первоклассная актриса? Девушка ударила каблуком по столу, явно перемещаясь, а затем комнату огласил низкий, мужской стон.
- Блядь, Серена...
Послышался какой-то шум, будто что-то с грохотом упало, а затем еще один стон, и еще. Причмокивающие звуки смешались с хриплым дыханием, влажные поцелуи с прерывистым дыханием.
- Сожми сильнее, - приказал он. – Перестань смотреть в глаза и возьми его до конца.
До меня только дошло, что девушка делала мужчине минет. Черт побери, я оказалась заложницей весьма щепетильной ситуации. Откинувшись назад, я вновь потерла нос, который увлажнился и стал течь. Зуд все никак не прекращался. Но это не мешало тому, что желание, подобно пожару, сжигало меня изнутри. Этот мужской голос, стоны, приказы – они нервировали меня, задевая то, что задевалось лишь в моем воображении. Я бессильно дернула рукой, кладя ее на бедро, сжимая его, прикусывая губу, слушая, как девушка ускоряется и как дыхание мужчины становится все более рваным и нетерпеливым. Не знаю, сколько это длилось, но мужчина явно был не из быстрых, ибо девушка старалась, но он все никак не кончал. И все же в какой-то момент она стала задыхаться, а мужчина уже через несколько секунд гортанно застонал:
- Да-а-а, блядь, да-а-а..., - он зарычал от удовольствия, - а теперь слижи это все.
Голос грубый, жесткий, и девушка, рассмеявшись, причмокивающе все слизала.
- Насколько не любила слизывать, Рафаэль, но после тебя мне даже полюбилось это.
Я провела рукой по красному лицу, чувствуя, как сжимается лоно от этих слов. Как бы я хотела быть на ее месте, чувствуя на себе мужские руки, брать в рот член, смотреть мужчине в глаза и доставлять удовольствие. Мне бы хотелось испытать это. Хотелось бы знать, какого это, когда тебя касается мужчина, когда его руки двигаются вдоль тела, когда он смотрит тебе в глаза и пальцами провоцирует...невольно я сделала глубокий вдох, пытаясь выровнять дыхание и спугнуть желание, которое остервенело разрывало мое тело на куски. Бедра раздвинулись, шторы колыхнулись. Ужас сковал меня, но парочка ничего не заметила.
- Уже? – рассмеялась девушка. – Ты меня поражаешь, Рафаэль! – он поцеловал ее, и она застонала. Послышался шлепок. – Сколько же в тебе силы, если ты готов ко второму раунду!
- Я готов и третьему, и к четвертому, - сказал он в ответ, вновь шлепая ее по ягодицам.
Девушка довольно замычала, тут же углубляя поцелуй.
Господи Иисусе. Я больше не могла находиться здесь, не могла слушать это и изнывать от охватившей меня страсти, которая, в отличие от их, не найдет своего выхода. Зачем я сунулась сюда? Зачем вообще пришла на этот этаж? Надо было остаться в этом треклятом туалете и успокоиться там, а не страдать тут из-за собственной беспечности. Мужчина вошел в девушку. Она так сдавленно застонала, ударяя по столу рукой, что я прикрыла рот рукой, краснея и распаляясь:
- Ты слишком большой, Рафаэль..., - она громко застонала, когда он снова вошел в нее. – Рафаэ-э-эль! Блядь, да, Рафаэль! – они ускорили темп, шлепки эхом разносились по комнате. – Так глубоко...так глубоко!
И тут я чихнула. Нос, до того раздраженный, так чесался, что я не смогла сдержать его, как бы не пыталась. А затем комнату еще раз прорезал мой чих, который теперь точно убедил парочку, что здесь посторонний. Девушка в ужасе повысила голос и отпрянула, все время произнося имя мужчины.
Я сжала рот руками, в панике застыв и глядя ровно перед собой. Твою мать. И что делать?! Что мне делать?! Послышался звук открывающейся двери, и я, подумав, что парочка сбежала, подождала еще пару секунд и выпрыгнула из своего укрытия, намереваясь сделать то же самое, когда вдруг почувствовала чьи-то сильные руки на своей талии, а затем оказалась брошенной на диван. Не сразу поняв, что случилось, я в ужасе распахнула веки и первым делом увидела большие глаза, напоминавшие луг, ночь и раскиданные по небу золотистые звезды.