ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ГЛАВА 1.
Между моим сердцем
И рёбрами
Есть небольшая щель,
Глубже Тихого океана.
Я храню там память о тебе,
Память недописанного Романа.
«365 воинов внутри меня»
— Шахназ Сайн
_________◇_________
ПЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ, ПОСЛЕ СОБЫТИЙ ПЕРВОЙ КНИГИ
ДАНИЭЛЬ
— Ворон! Ворон! Ворон!
Крик толпы будоражил кровь. Сила и адреналин разливались по всему телу.
Стоять на ринге, смотреть в глаза противнику, видеть страх в них и слышать восторг наблюдавших — как наркотик. Все это дрожью проходит по телу, заставляет гореть мышцы, сверкать глаза, быть в экстазе. Словно ни здесь, ни сейчас.
— Ворон! Ворон! Ворон!
Соперник делает вдох. Наши взгляды встречаются в борьбе. После он с громким рыком бежит на меня, поднимая кулаки. Именно тогда делаю резкий прыжок, поворот и удар пяткой прямо в челюсть. Всё становится белым шумом.
Соперник вне сил валиться на пол. Слышу, как хрустнула его голова.
Толпа закричала громче.
— Ворон! Ворон! Ворон! — сетки вокруг зазвенели от тряски заключенных.
Ворон — я. Меня так прозвали из-за принадлежности к «Corvi». За решёткой никого и никогда не называют по имени.
Поворачиваюсь, спрыгивая с ринга, и уходя прямиком в раздевалку. Смысла быть на ринге больше нет. Войдя в душ, раздеваюсь и включаю кран, закрывая глаза. Вода потекла по телу, освежая, умывая кровь с лица, рук и ног. Звук бьющейся воды об кафель успокаивает. Открывать глаза нет желания. Видеть тускло горящие лампы, впитавшие грязь, и, обшарпанные стены, давно покрытые плесенью тошно.
Выхожу из душа, слыша довольный голос Торри.
— Мешки довольны, — усмехается парень, облокачиваясь об раковину, и смотря на меня скрестив руки на груди.
«Мешки» — такое название носят местные богачи, у которых в гнилых карманах есть деньги. Деньги, что с легкостью уходят на зрелище, которое я завершил несколько минутами ранее.
Но я никогда не участвовал в боях ради денег. Они мне просто не нужны. Это стало отдельным успокоением за пять лет пребывания в тюрьме, дающим забыть о том, как сильно я ненавижу себя. Забыть те слова, которые, как пластинка, играют в голове по сей день.
«Я больше тебя не люблю»
«Ты умер»
«
Я сделала аборт»
«Ты подарил мне эти крылья, Даниэль, и сам же их сломал.»
Я разбил ее сердце, а она, в отместку забрала моё.
— Следующий бой…, — зарекается Торри.
— В следующем бою меня не будет, — спешу перебить.
— Он через месяц, — недоумевает парень, — Твой срок заканчивается через два, — возражает он, хмуря светлые брови.
Взяв чистую одежду, переодеваюсь. Торри младше меня на семь лет, но хитер как лис. Хотя, однажды его переиграли, когда он попался с товаром кокаина. А теперь он здесь. Отбывает срок.
— Я выхожу на следующей неделе, — наконец говорю правду, которую узнал недавно.
— Что? — воскликнул Торри, удивлённо расширив карие глаза, — Как это?
— Отец при смерти, мне придётся взять клан на себя, — надеваю серые штаны, вспоминая, как все это несколько дней назад говорили Тристан и Габриэль.
— Слушай, ворон, — Торри сбавляет свой тон, делая шаг ближе. Он явно не хочет, чтобы нас услышали. — Возьми меня в клан.
Поднимаю взгляд на парня, резко сжав челюсть.
— Ответ «нет», — отрезаю сразу.
— Ну почему, черт возьми? Я могу вам пригодится, — Торри сжимает руками раковину, поджав губы.
С этим невозможно поспорить. Этот паренек, повторюсь, хитер как лис, и обладает отличными хакерскими способностями. Но…он мог переиграть свое будущее по-другому. Без этой крови и мафии.
— Это не игрушки, парень, — рука ложится на его плечо, и я запредельно спокойно продолжаю: — Это не катание на велосипеде, раскидывая наркоту. Это мафия. Организация, из которой нет выхода, — и я говорю на полном серьёзе, — Ты заходишь живым, выходишь мертвым, ты это понимаешь?
Торри замирает, даже не моргая. Его рыжие брови сходятся на переносице.
— Именно поэтому я и хочу к вам, — парень тоже ставит свою руку на мое плечо, — Думаешь, от меня останется что-то, выйдя я отсюда? — раскидывается он руками в стороны, отдернув плечо из-под моей руки, — Нет, Ворон, — Торри начинает теребить свои волосы и ходить с одного угла душевой, в другой, что делает всегда, когда волнуется, — Люди, на которых я работал, убьют меня, не успей я переступить порог свободы, — наконец останавливается прямо напротив, — Помоги мне с этим, и я буду предан тебе до конца своих дней, — не боится. Он смотрит отважно. Прямо в глаза, не моргая.
Секунду смотрю на него, обдумывая и взвешивая. Торри терпеливо ждет ответа. Нахожу лишь одну фразу, которая докажет всю серьёзность этого решения.
— Знаешь, как у нас говорят: каждому ворону, вошедшему в клан, мы дарим крылья, но, если он предает нас, мы отрубаем эти крылья, и сжигаем вместе с ним, — краткая усмешка касается губ. —Теперь решай сам, Тайлер Рейк, — специально называю его по имени, надеваю футболку, и не давая шанса возразить, оставляю наедине со своими мыслями.
Бой на ринге все ещё продолжается, а парня, который дрался со мной, унесли в медпункт, а возможно сразу в морг. Почти было ушёл, когда меня окликнули. По имени. Такое редкость, но, когда вижу кто, хочется просто уйти.
— Даниэль, — вновь называет по имени бывший тренер, останавливаясь, напротив.
Мужчина за многие года постарел, но занятия спортом, видно, держат его подтянутым, и язык не поднимается сказать, что ему давно за пятьдесят.
— Тренер Чак, — приветственно киваю, подавая руку и пожимая.
Тренер тепло улыбается.
— Приятно было увидеть тебя, только вот плохо, что здесь, — мужчина поджимает губы.
Чак был отличным тренером. Все ещё помню, как сильно он возражал, когда я сказал, что ухожу, и бокс не мое призвание.
«У тебя были все шансы попасть в большой спорт» — тогда напоследок сказал он.
— Как вас занесло сюда? — хочу быстрее поменять тему.
— Люблю поглядеть на бои без правил, — усмехается тренер, — Но я к тебе с таким делом, — он достает визитку из нагрудного кармана, — Узнал, что ты выходишь скоро, — Чак поднимает на меня взгляд, всматриваясь серьёзно, будто мог повлиять на мой выбор. Я прекрасно понимаю, чего он хочет, — И хотел пригласить тебя к себе. Ты все ещё…
— Нет, не могу, — перебиваю, не дав договорить, — Точка была поставлена десятки лет назад, и я не собираюсь её стирать. Всего хорошего, тренер Чак, — не беру визитку, разворачиваюсь и ухожу.
— Я бы потренировал твоего сына, — улыбнулся он в спину.
— У меня нет детей, — кинул в ответ, разыгрывающейся горькой усмешкой на губах.
Что жизнь хотела показать этой встречей? Напомнить о том, кем я мог бы стать, если бы не отец? Или о том, что теперь я почти новоиспечённый дон своего клана? Самой большой итальянской империи. Как я мог забыть, верно? А может этим, там наверху хотели показать, кем я не смог стать? Отцом для своих детей.
У выхода с зала ждет сотрудник. Он надевает на меня наручники, и ведет в камеру, где снимает их. Все на боях, поэтому внутри пусто и тихо. В тишине плюхаюсь на свое место в углу, где тебя никто не трогает, устало подставляя руки под голову.
Скоро все это закончится. Ты выйдешь отсюда и займешь свое место.
Я выйду отсюда.
Но ты не сможешь отмыть этим вину перед Андреа.
Тишина— мой злейший враг. Она заставляет вспоминать то, чего так старательно пытаешься забыть.
Её улыбку, смех, запах, шелковистые волосы, нежную кожу.
Но самое тяжёлое, забыть ощущения рядом с ней. То, как я смог впервые за всю жизнь показать свою слабость. Признаться, что люблю. Только с ней мог заснуть без страшных снов, искренне смеяться, знать, что несмотря ни на что, на свете есть человек, которому ты так же дорог, как и он тебе. Эти ощущения никогда не забыть.
Я потерял все. Андреа, словно песок, просочилась сквозь пальцы. Я потерял ее.
Но самое страшное, что я не знал где она, что с ней.
Как жалко.
Я обещал себе, что всегда буду её защищать, но сейчас даже не знал, где моя птичка.
Я позволил ей летать. Она этого достойна.
А может в этом и есть моя защита? Мы вдали друг от друга.
Может быть, это и есть то, что нам нужно?
Нет.
_________◇_________