Последнее Знамение

Ванхиль, Анкорда

Третий день Фертема, год 1490 с.д.п.

За деревушкой Ванхиль в двух десятках лигах от Чены находилось небольшое кладбище всего на сотню могил. Молодой погост окружал унылый пейзаж: одинокая колеистая тропа для телег из Ванхиля, несколько лысых деревьев, еще не начавших просыпаться в первые дни весны, глинистая земля, изрытая борьбой талых снегов и небольшое пустынное поле, на дальней стороне которого виднелись редкие домишки местных жителей. Некоторые из домов пустовали уже несколько лет: после Ста Костров Анкорды люди решили перебраться в город или соседние селения, не желая приближаться к тому, что осталось от Кровавой сотни.

Телега, доставившая сюда посетителей за сумасшедшую цену в четыре фесо, покачиваясь, катила вдоль по тропе и должна была вернуться на обратном пути из соседней деревни. Два человека в теплых черных накидках спрыгнули на тропу, тут же попав в грязевую западню. Один из них с сочувствием окинул взглядом дорогие сапоги своего спутника и покачал головой.

— Стоило выбрать обувь, которую не жалко, для такой поездки, — заметил он, снимая капюшон. Он был заметно выше своего приятеля и смотрел на него сверху вниз. Отросшие за зиму русые волосы теперь торчали непослушными прядями вокруг заросшего короткой бородой волевого лица.

Невысокий юноша, чьи волосы отливали рыжеватым пламенем, тоже снял капюшон и опустил взгляд на шлепающие по глинистой грязи сапоги.

— Так я и выбрал, — растерянно ответил он на замечание друга.

Юджин Фалетт только хмыкнул и устремил взгляд вперед на пять рядов могильных камней, торчащих посреди поля. 

— Что ж, — вздохнул он, — вот мы и прибыли. Что ты хотел тут увидеть?

Принц Альберт Анкордский взглянул на грубые могильные камни, и его лицо исказилось от ему одному известной тоски. Он не был знаком ни с одним из людей, похороненных здесь. Не служил в армии во время Войны Королевств и уж точно не был под влиянием анкордского кукловода. Ничто не должно было связывать его с этим местом, ничто не должно было тянуть сюда. Однако Альберт ощущал в своей груди странную ноющую боль, почти осязаемую по приезде на это запущенное кладбище.

— Я не знаю, — покачал головой он и процитировал: — «Опустеют могилы мучеников, ибо лишь им ведомо прощение богов!»

Юджин кивнул. 

— Сие станет знамением третьим, — продолжил он. За время, пока они общались с Альбертом, он тоже успел выучить пророчество о последнем знамении наизусть. — Но ты же не думал всерьез, что мы приедем к разрытым могилам, из которых выбрались обгоревшие кости?

Альберт пожал плечами. 

— Не знаю, — повторил он. — Я просто хотел сюда приехать.

Учитывая настроения в замке Чены, выбраться в Ванхиль было не так уж легко. Рерих VII с каждым днем становился все более мнительным и каждого из своих приближенных в чем-то подозревал. Он уже заточил в темницу нескольких слуг, которые — как ему показалось — шептались за его спиной о пророчестве. Альберт догадывался, что отцу померещилось, однако никакие уговоры не могли разубедить его в том, что эти люди — изменники и заговорщики. Альберт предпринял неуверенную попытку поговорить с отцом, но ушел с горящими после оплеух щеками. Когда он рассказал об этом Юджину, друг укорил его в том, что он рискует понапрасну, и напомнил, что он еще легко отделался, а ведь мог делить камеры с несчастными слугами.

Заметив, что принц погрузился в растерянную мрачную задумчивость, Юджин положил руку ему на плечо и ободряюще улыбнулся.

— Идем. Хотя бы посмотрим на эти могилы поближе. В конце концов, здесь редко бывают посетители, а покойникам неплохо бы выказать внимание. К тому же нам все равно ждать здесь, пока вернется телега.

— Если вернется, — буркнул Альберт, кутаясь в накидку от промозглого ветра.

— Вернется, — заверил Юджин. — Ты пообещал вознице еще четыре фесо за обратную дорогу. Надо быть дураком, чтобы упустить такой заработок. Да и здесь, в конце концов, не Шорра. У этого места дурная память, но не дурная слава. Нас здесь не бросят. А даже если так, пойдем пешком. До Ванхиля не так уж и далеко, если привык передвигаться не только верхом.

Альберт криво улыбнулся в ответ на колкость друга.

— Я вообще-то собирался идти в Чену пешком из самого Нельна, когда окончил Академию, — напомнил он.

— Но ведь не шел же, — качнул головой Юджин и убрал руку с его плеча. — Давай. Я же вижу, что ты хочешь подойти поближе. Не знаю, что тебя так роднит с Кровавой Сотней, но я уже понял, что эта история для тебя важна. 

Альберт опустил голову, стараясь скрыть румянец, которым густо залился. Юджин слишком часто заставлял его краснеть, и принцу, как ни странно, это нравилось. Он жалел, что не может влиять на своего друга так же, не может чувствовать себя с ним на равных. Ему постоянно приходилось смотреть на Юджина снизу вверх, и дело было не только в росте — дело было в чем-то ином, и преодолеть это не помогал ни статус, ни тренировки силы воли, ни пережитая аскеза. Альберт думал, что всегда будет чувствовать себя слабее Юджина. Этот человек восхищал его и вызывал в нем трепет, похожий на тот, что он испытал, когда молодые служанки хотели помочь ему принять ванну. Но эти мысли Альберт старался отгонять как можно дальше. 

Если только отец не убьет меня раньше. 

— Ал? — позвал Юджин, заметив, что принц слишком глубоко погрузился в свои мысли. Альберт вздрогнул: он пока не привык к тому, как друг сокращает его имя.

— Да, прости. Задумался. Идем.

Они направились по глинистой земле к рядам могил. Грубые именные камни неровными зубьями торчали из-под снега, покрывавшего едва заметные земляные насыпи, которые из-за капризной почвы приходилось иногда обновлять.

Юджин обошел первый ряд могил, не отмеченных оградками, внимательно вчитываясь в выбитые на камнях имена, дата смерти рядом с которыми стояла одна и та же. Напротив одной из могил Юджин остановился и глубоко вздохнул. Альберт догадывался, чье имя было выбито на камне, но все равно прочитал его. Гордон Фалетт. 

Ему, наверное, неприятно быть здесь. И зачем я только потащил его с собой? — устыдился принц про себя и опустил голову. 

— Знаешь, в этой могиле даже не обязательно лежит мой брат, — с улыбкой, в которой не было и намека на веселье, сказал Юджин. Альберт непонимающе уставился на него, и он кивнул, поясняя: — От некоторых тел после Ста Костров почти ничего не осталось. Да и вообще всех свалили в одну повозку и повезли в Ванхиль из Чены. Думаю, при захоронении уже невозможно было определить, кто есть кто. Сто Костров были самым мерзким ритуалом Бенедикта Колера. 

И твоего отца. Юджин этого не сказал, но эти слова буквально повисли в воздухе.

Альберт устыдился еще больше. Теперь он осуждал себя за трепетную связь, которую ощущал с этой историей. Воистину, он не имел на это никакого права.

— Прости, — пробормотал он. — Не нужно мне было просить тебя приехать сюда со мной. Я не подумал...

Юджин покачал головой.

— Ты стыдишься, Ал, а ведь стыдно должно быть мне. На этом кладбище похоронили моего брата, а я не помню, когда последний раз навещал его. — Он снова натянуто улыбнулся, но тут же поморщился, придержав локоть правой руки. Альберт обеспокоенно уставился на него, и тот поспешил объяснить: — Болит на погоду. — Юджин перевел взгляд на могильный камень и несколько мгновений смотрел на него, не отрываясь. — В любом случае, могилы на месте. Как видишь, из них никто не выбрался.

Альберт поджал губы, почувствовав себя глупо. 

— Не понимаю, чего я ждал. Неужели действительно того, что мертвые встанут из могил?

Юджин пожал плечами.

— Было бы кому вставать. От некоторых тел остались только разрушенные кости. Сомневаюсь, что в этом случае вообще возможно встать из могилы. — Он прочистил горло. — Боги, знал бы я, какую околесицу стану нести после всей этой истории с пророчеством!

Альберт издал нервный смешок.

— Да уж. Прости, что втянул тебя во все это.

— Ал, поиск всех этих совпадений по знамениям может быть очень рискованным, и нужно четко понимать, зачем мы это делаем. — Юджин серьезно посмотрел на Альберта, ожидая реакции. Возможно, он ждал, что принц вскинется и обвинит его в неверии, но юноше было слишком неловко за свои соображения. — Мы не знаем, откуда до наших дней дошло это пророчество. На самом деле конца света может и не быть, а твой отец может оказаться просто опасным и сумасшедшим королем, который много лжет и губит людей себе в угоду. Судьба мира может никак не зависеть от него. Возможно, рано или поздно он умрет — с таким норовом, уж прости, я не удивлюсь, если его отравит кто-то из приближенных — и на троне окажешься ты. И тогда мир просто... продолжит существовать, как и существовал множество лет до этого.

Альберт сжал кулаки. То, что говорил Юджин, было, пожалуй, самыми опасными речами, которые ему приходилось слышать в своей жизни. Хотелось встряхнуть его, заставить замолчать, но Альберт видел в словах друга смысл и правдивость.

— Прости, что говорю это. Знаю, он твой отец и ты, должно быть, любишь его, — продолжал тем временем Юджин. — Но я понял, что проще всего будет сказать это здесь, где мы ищем оживших мертвецов из третьего знамения пророчества. Пока еще не поздно, мы можем просто остановиться и не искать больше никаких совпадений. И... не продумывать никаких планов.

Альберт испуганно посмотрел на Юджина.

Что это должно значить? Что он подразумевает под «остановиться и не продумывать никаких планов»? Прервать общение? Сердце Альберта застучало чаще от страха, что это действительно случится. Он даже не думал, что в конечном итоге именно это будет пугать его больше всего. Страшно захотелось взять Юджина за руку, но Альберт не позволил себе этого сделать, боясь лишь оттолкнуть и без того сомневающегося друга еще дальше от себя.

— Ты хочешь... все бросить? — надтреснуто спросил принц. Он не осмеливался смотреть на Юджина, потому что не мог вынести его прямоту. 

— Чтобы что-то бросить, нужно понимать, что бросать, — улыбнулся Юджин. — Мы много обсуждали то, что твой отец может быть Лжемонархом, Ал. Искали тексты пророчества, обсуждали, что может случиться, если и впрямь настанет конец времен. Но... что, если конца времен не настанет?

Альберт понуро пожал плечами.

— Я не знаю.

— А если даже Рерих — тот самый Лжемонарх, что мы — конкретно мы с тобой — собираемся с этим делать? Просто ждать, когда исполнится еще одно знамение?

Альберт не знал, куда себя деть от этих вопросов. Они были слишком прямыми и заставляли мыслить совсем другими категориями.

— Посмотри на меня, Ал, — с ноткой легкого раздражения сказал Юджин. — Пришло время перестать быть юношей и начать мыслить, как мужчина. Как наследник престола, если на то пошло. У тебя есть обязательства перед своим народом и перед всем миром, если речь идет действительно о Лжемонархе.

Альберт послушно посмотрел на Юджина и неуверенно кивнул.

— Что мы собираемся делать? — вновь прозвучал вопрос, на который было страшно отвечать.

Альберт глубоко вздохнул и решился это сказать:

— Мой отец в своей мнительности заходит все дальше и дальше. Не удивлюсь, если он вскоре начнет устраивать показательные казни и вешать или сжигать тех, кто косо на него посмотрел. Лжемонарх он или нет... он опасен. Очень опасен. И я не удивлюсь, если сам окажусь одной из его жертв.

— Этого допустить нельзя, — сурово произнес Юджин.

Сердце Альберта застучало чаще. Юджин только что говорил с таким нажимом и с таким жаром, что Альберт не мог не думать о его мотивах. Что им двигало? Только ли желание усадить на трон Анкорды более спокойного и добросердечного монарха, чем Рерих VII? Или же он действительно боялся, что Альберт станет одной из жертв Лжемонарха? А если боялся, то из-за чего: дело только в исполнении знамения пророчества, или Юджину просто страшно терять Альберта?

Принцу очень хотелось задать этот вопрос, но он не мог решиться. Ему казалось, что по вопросу Юджин поймет, что на самом деле волнует самого Альберта. Поймет — и отвернется от него. 

— Мы с тобой сейчас говорим о том, что Рериха необходимо... лишить власти. Изолировать, — дрожащим голосом сказал Альберт.

— Свергнуть, — кивнул Юджин, решаясь произнести слово, на которое у принца не хватало духу, хотя оно так и вертелось на языке. — Вопрос лишь в том, как мы будем это делать. Вдвоем мы с этим не справимся. Нужны люди. Возможно, из приближенного круга твоего отца, из числа тех, кто им сильно недоволен.

Альберт покачал головой.

— Отец собрал вокруг себя таких людей, которым я ни за что бы не доверился. Но я попробую послушать дворцовые разговоры стражников. Возможно, кто-то из них окажется надежнее отцовских советников.

Юджин кивнул.

— План пока не ахти, но это уже хоть что-то. — Он с улыбкой протянул Альберту руку для рукопожатия. — Похоже, теперь мы с тобой из обычных приятелей превратились в заговорщиков, Ал. Видели бы это мои братья.

Альберт смущенно улыбнулся и пожал Юджину руку, хотя слова об «обычных приятелях» немного задели его. Он надеялся, что Юджин считает его хотя бы другом. Но, возможно, наследному принцу вообще не стоит мечтать о близких друзьях. По крайней мере, Юджин общается с ним, потому что они разделяют одну и ту же идеологию, а не просто потому, что Альберт королевских кровей.

Юджин вновь поморщился, заканчивая рукопожатие: похоже, старый перелом все так же давал о себе знать.

— Не знаю, сколько мы будем ждать обратную телегу. Предлагаю начать двигаться пешком в сторону Ванхиля. Оттуда вернемся в Чену и постараемся успеть до вечера, пока тебя не хватились.

Альберт кивнул.

— Да, идем.

И они неспешно двинулись вдоль по колеистой дороге, оставляя осиротевший погост позади.