Глава 8
ЛИСА.
— Адам! — кричу я, открыв окно. — Что происходит?
Друг детства моего брата, а теперь по совместительству его главный помощник, поворачивает свое могучее тело, чтобы посмотреть на меня.
— Специальные агенты из Налоговой службы только что появились в Naos, — говорит он, надевая мотоциклетный шлем.
— Черт.
— Ага. — Он опускает козырек и в следующий миг тоже уезжает на мотоцикле.
Вернувшись на кровать, я снова беру ноутбук, чтобы проверить административные файлы Naos на случай, если там есть что-то, с чем я не знакома. Драго может понадобиться моя помощь, чтобы разобраться с тем, что они расследуют. Мой телефон начинает звонить, и я отвечаю, не глядя на номер звонящего, слишком отвлеченная открыванием одной папки за другой.
— Надеюсь, ты не забыла о наших планах на сегодняшний вечер, Лиса. — Глубокий, отточенный голос гремит по линии, вызывая легкий озноб по спине, даже через расстояние.
— Сейчас не подходящее время, Чон. — Я нажимаю на красный кружок на экране и бросаю телефон на тумбочку. Он снова звонит, едва коснувшись дерева.
— Господи. — Хватая эту чертову штуку, я прижимаю ее к уху. — Я же сказала...
— Никогда больше не вешай трубку.
— Принято к сведению. — Я сбрасываю вызов и полностью выключаю телефон. Я не могу иметь дело с этим придурком прямо сейчас, когда мы, возможно, стоим перед крахом клуба.
На протяжении многих лет я несколько раз просила Драго разрешить мне контролировать бухгалтерию Naos, но, видимо, я недостаточно ответственна для этого. Не могу его винить, учитывая мой послужной список. Практически на каждой работе я умудрялась каким-то образом все напортачить. Общение с людьми — это действительно не мое. А вот с цифрами и словами у меня всё в порядке и я легко замечаю несостыковки.
В первой папке, в которую я погружаюсь, находятся копии счетов от наших поставщиков. Дистрибьюторы алкоголя. Оптовые продавцы продуктов. Список можно продолжать и продолжать. В основном это наши партнеры, которые завышают цены, позволяя нам показывать большие расходы в отчетах о прибылях и убытках. На первый взгляд все выглядит в порядке. Тем не менее, я вытаскиваю каждый счет за текущий год и сверяю его с нашей основной базой данных. Закончив с записями о кухне и баре, я перехожу к обслуживанию гостей, тщательно проверяя бронирование столиков и ежедневные сборы за вход.
Если IRS пришла к нам, скорее всего, речь о неуплате налогов или отмывании. Отмыванием через клуб занимается Кева уже много лет. Она великолепна, но в последние месяцы она слишком перегружена. Что, если она что-то упустила? Драго может оказаться в серьезной беде.
На полпути через стопку февральских квитанций в мою дверь стучат.
— Лиса. — Джелена заглядывает в комнату, держа в руке телефон.
— Не сейчас.
— Эм... У меня на линии Чон Чонгук.
Я поднимаю голову.
— Как, черт возьми, он достал твой номер?
— Понятия не имею, детка. Но он явно не в настроении. — Она бросает мне телефон, и я чуть не падаю с кровати, пытаясь его поймать.
— Эм. Можно мне немного уединения, пожалуйста?
— Конечно. — Она подмигивает мне. — Ссоры влюбленных — это так мило.
Я стону. Половина команды Драго живёт в этом доме. Больше пятидесяти человек под одной крышей. А это значит, что примерно через двадцать секунд после прибытия первого букета от Сатаны, каждый человек знал, что я «встречаюсь» с ним.
— Чего тебе? — резко говорю я в трубку. -
С другого конца провода доносится густой, хриплый звук.
— Ты, что, только что зарычал на меня, Чон?
— У тебя три минуты. — Пауза.
— Чтобы спуститься вниз. — Еще одна пауза. — Или мой друг из отдела уголовных расследований Налоговой службы начнет задавать вопросы, которых никто в Наосе слышать не захочеть.
— Ты ублюдок! Это ты их послал?
— Я подумал, что тебе нужен стимул, — резко отвечает он.
— Три минуты, Лиса.
После этой не слишком завуалированной угрозы меня встречает только тишина. Я смотрю на телефон, подтверждая то, что уже знала. На экране мигает надпись «вызов завершен». Все, что я могу сделать, — это стиснуть зубы, чтобы не закричать от разочарования.
Я ненавижу тебя, Чон Чонгук!
ЧОНГУК.
— Все в порядке, мистер Чон?— спрашивает Ригго с водительского сиденья.
— Ага. Все зашибись.
Я бросаю телефон на мягкую кожаную подушку сиденья и сжимаю переносицу. Ни один человек не выводил меня из себя так быстро, как эта невыносимая женщина.
— Вы уверены? У вас очень странное выражение лица.
Может, это побочные эффекты после сдачи крови? Моя сестра говорила, что такое бывает, особенно если берут слишком много...
Я внутренне стону. Единственная причина, по которой я нанял Ригго своим водителем, пока у меня отняли права, — я не хотел тратить на эту дурацкую работу кого-то другого. Парень рвется помочь, но он настоящая заноза в заднице, и болтает без умолку. Его сестра работает в клинике с Милен Аджелло, и как-то это привело к тому, что босс попросил найти для него работу.
—... такой благородный поступок. Спасать мир своей кровью, правда? Я слышал, как доктор Илария говорила, что ты делаешь это регулярно. Она говорит, что твоя кровь первой отрицательной группы спасает многих наших ребят. Особенно тех, кто часто попадает под обстрел и все такое. Эй, а вы не знаете, кому достанется ваша кровь в следующий раз ?
— Тебе. Если не заткнешься.
— О. Ладно, — выдавливает он.
— Эм... Так, куда мы теперь направляемся?
— В Del Vecchio's Grill. Это итальянский стейкхаус в Бруклине. Единственное место, где мне не испортили стейк средней прожарки.
С учетом всего того дерьма, с которым мне пришлось иметь дело за последние пару дней, я даже не помню, когда в последний раз нормально поел. Пререкаться с разъяренной сестрой Драго после того, как она по колено увязла в дерьме, которое продолжает разбрасывать Ван, - это последнее, чем я хочу заниматься. Но, чтобы поддержать спектакль для особо нервных людей, приходится идти на жертвы.
Я закатываю рукав пиджака и смотрю на часы. Двадцать секунд. Если она не...
Дверь машины открывается, и в нее входит проклятие моего существования. Я оглядываю её с ног до головы: серые рваные спортивные штаны, укороченная футболка, открывающая живот и сверкающий пирсинг в пупке. Наконец, мой взгляд останавливается на ее голове.
— Ты, черт возьми, издеваешься надо мной?
— Ты сказал, у меня три минуты, — небрежно говорит она, поправляя один из оранжевых бигудей на липучке в волосах.
— У меня было как раз достаточно времени, чтобы сходить в туалет, взять сумочку и надеть туфли. Так что...
— Мы едем на ужин.
— О, я знаю. Не волнуйся, бигуди сниму до того, как приедем.
Закрыв глаза, я начинаю считать до десяти, надеясь, что это успокоит мое желание убить ее.
— Ригго. Планы изменились. Возвращаемся домой.
— Что? Я не пойду с тобой в эту адскую дыру, которую ты называешь домом.
Мадонна Санта, дай мне силы и терпения, чтобы не закончить этот день кровопролитием.
Сделав успокаивающий вдох, я пристально смотрю на нее.
— Ты пойдешь туда, куда я тебе скажу. Мне надоело твое детское поведение, так что тебе лучше взять себя в руки и начать играть по правилам. Или я сделаю эту ситуацию для тебя намного хуже. Ты. Поняла. Меня?
— Не думаю, что может быть хуже, чем сейчас. Чертов Сатана.
— Перестань меня так называть!
Лиса скрещивает руки на груди и отворачивается. Устремив внимание на пейзаж за окном, она начинает бормотать что-то бессвязное. Я не понимаю всего, о чем она говорит, слышу только слова «пушистый» и «медведь», за которыми следует пара-тройка ругательств.
Ну и ладно. Достаю ноутбук, открываю почту и погружаюсь в работу. Полностью игнорируя разъяренную женщину рядом со мной.
***
— Ты голодна? — спрашиваю я, бросая пиджак на спинку дивана.
— Я не буду делить хлеб с врагом, тем более под его крышей.
На полпути к кухне останавливаюсь и бросаю взгляд через плечо. Лиса по-прежнему стоит посреди гостиной. Сложив руки на талии, она бросает на меня раздраженный взгляд.
Пожимая плечами, я направляюсь к холодильнику.
— Тогда голодай.
Последние пару дней я питался только в ресторанах, поэтому мой выбор для приготовления достойного домашнего ужина ограничен. Я беру пакет куриных грудок и несколько грибов кремини, кладу их на разделочную доску и занимаюсь подготовкой всего остального для приготовления классического итальянско-американского блюда.
Пока я работаю — нарезаю курицу полосками, затем приправляю, обваливаю в муке и кладу на раскаленную сковороду с растопленным маслом — я бросаю быстрый взгляд на Лису. Она ходит по гостиной, рассматривая различные безделушки Сиенны, разбросанные по книжным полкам. Каждый раз, беря что-то в руки, чтобы ее рассмотреть, она кладёт это обратно, но ни разу — на прежнее место.
— Никогда бы не подумала, что тебе нравятся русалки.
Я поднимаю глаза от переворачивания курицы на сковороде и вижу, что Лиса стоит возле телевизора с снежным шаром в руке.
— Это Сиенны. Она любит разбрасывать своё блестящее барахло по всему дому, — говорю я. Как только слова вылетают из моего рта, я чувствую необходимость поправить себя. — Точнее, любила. — Иногда я забываю, что ни одна из моих сестер больше здесь не живет.
— И ты всё это сохранил?
— Да.
Лиса возвращает украшение на подставку, но на противоположную сторону от прежнего места, где оно было раньше, и продолжает осматривать его. Она выглядит слегка озадаченной, бесцеремонно рыская в моих вещах. Полагаю, она решила, что я типичный холостяк, предпочитающий минималистичный декор. По правде говоря, ультрасовременный стиль, представленный в журналах, которые Сиенна оставляла валяться повсюду, мне совершенно не нравится. Те комнаты всегда выглядели стерильно, как будто были созданы только для того, чтобы их показывали. Дом должен выглядеть и ощущаться живым, а не как какая-то чертова реклама интерьерного дизайна.
Пересекая комнату к барной стойке, отделяющей кухню от гостиной, Лиса останавливается у фотографий, висящих на соседней стене.
— Эта сломана. — Она указывает на фотографию двенадцатилетней Аси в рамке.
— Знаю. Твой брат постарался, ударив меня головой об нее. Я еще не успел ее заменить.
— Угу. Надеюсь, было больно.
Теперь, когда курица марсала почти готова, а сливочный соус загустел, я начинаю нарезать немного петрушки, чтобы завершить блюдо.
— Наверное, не так сильно, как порез, который я ему оставил. Сколько ему там понадобилось швов?
— Парочку. К счастью, он поправился за несколько дней, а не недель. Кстати, как твое запястье? Зажило нормально? — Беспокойство на ее лице так же фальшиво, как и сочувственный тон, с которым она говорит. Она подходит к холодильнику, достает бутылку воды, затем возвращается к барной стойке и садится напротив меня.
— Говорят, что восстановление после перелома запястья очень сложный и длительный процесс. И даже после заживления кость уже не такая крепкая. Жаль.
Моя рука с ножом — той самой рукой, с травмированным запястьем замирает над разделочной доской. Я знаю, что она специально меня провоцирует, но не понимаю, почему это так действует мне на нервы.
— Игнорируй ее, — говорю я себе. Я не опущусь до ее уровня и не дам ей удовлетворения, вызвав у меня реакцию, которую она явно хочет.
— Для человека с такой профессией как у тебя очень важна ловкость и отличные рефлексы, — продолжает она щебетать сладким голосом, потягивая свой напиток. — Мне было бы неприятно слышать, что повреждение, которое мой брат причинил твоему запястью, сделало тебя инвалидом.
Я стискиваю зубы и сосредотачиваюсь на петрушке, которая к этому моменту превратилась в измятую кашу после моих яростных движений.
— Честно говоря, у тебя проблемы с мелкой моторикой рук. Бедная петрушка выглядит почти изуродованной.
Твою ж м...
Мое самообладание ломается. Я подбрасываю нож, ловя его кончик, когда он переворачивается в воздухе, и отправляю его в полет. Лезвие пролетает всего в нескольких сантиметрах от уха Лисы, пересекает всю гостиную и ударяется о массивную деревянную входную дверь.
— Хм. — Я наклоняю голову.
— Ты, возможно, права. Я промахнулся на полсантиметра влево от цели.
Когда я снова смотрю на Лису, она смотрит на меня с открытым ртом, ее замечательные черты лица выражают шок.
Меня охватывает чувство вины. Я не хотел ее напугать, черт возьми! Я просто... черт знает, что я хотел. Никто и никогда не выбивал меня из колеи так, как она. Может, это потому, что я не могу смириться с коварным вмешательством Аджелло в мою личную жизнь? Может, она просто стала удобной мишенью, на которой я вымещаю свое разочарование? Или я просто окончательно сошел с ума?
На мгновение закрыв глаза и сжав виски подушечками пальцев, я вздыхаю.
— Послушай, Лиса. Мне очень жаль. Я...
Холодная жидкость брызгает мне в лицо.
— Не смей приближаться ко мне ближе, чем на милю, ты, больной ублюдок, — презрительно говорит она. Затем она бросает пустую бутылку мне в грудь и мчится к входной двери.
Черт.
— Лиса!
Я бросаюсь за ней и догоняю ее как раз в тот момент, когда она тянется к ручке.
— Держись от меня подальше! — кричит она, отталкивая мою руку, когда я пытаюсь ее остановить. Снова схватив ручку, она пытается открыть дверь.
Я протягиваю руку через ее плечо, ладонью ударяю по деревянной поверхности и захлопываю дверь. Моя грудь сталкивается с ее спиной. Ей некуда деваться.
— Лиса. Я пытаюсь извиниться.
— Мне не нужны твои извинения. — Она так сильно тянет за ручку, что к звукам ее тяжелого дыхания присоединяется скрип. — Мне нужно уйти!
Из-за того, как она извивается, ее упругая попка трется о мой пах, от чего мой член становится твердым, как чертов камень.
— Лиса. Я хочу, чтобы ты меня выслушала.
— Нет! Я, может, и неудачница, которая ничего не может сделать как следует, но я не позволю какому-то психу с проблемами управления гневом превращать мою жизнь в ад!
Ладно.
Смена тактики.
Обхватив ее колени и спину руками, я поднимаю ее и направляюсь в гостиную.