СОПЕРНИКИ

Даня

Полтора года спустя

- Войдите!

Открылась дверь моего кабинета, и знакомое лицо человека, которого я не ожидал увидеть, расплылось в улыбке.

Луис Кэнтер оглядел мой офис:

- Ого, как у вас тут все сурово!

Меблировка моего офиса состояла из складного стола, металлического стула и трех ящиков из-под молока, которые служили мне полками для папок. С потолка свисала одинокая лампочка на оранжевом шнуре. Делать офис презентабельным как-то не стояло у меня на повестке дня.

Встав, я обогнул стол, чтобы поприветствовать Луиса. Пока мы обменивались рукопожатиями, я шутливо спросил:

- Какими судьбами в наших трущобах? Из нашего отеля открывается великолепный вид на улицу, где торгуют крэком.

Луис засмеялся.

- Первый этаж отремонтировали просто на загляденье! Вот и «Герцогиня» с этого начиналась.

- Неужели Грейс тоже приходилось приплачивать ханыгам, чтобы не мочились у входа?

- Такого не припомню, но атмосфера очень похожа. Едва перешагнешь порог, повсюду кипит работа: тут тебе и мастера, которые спешат доделать последние детали, и новый персонал, который носится как заведенный, чтобы все было тип-топ к приезду первых гостей. Так и ждешь, что вот-вот случится что-то особенное.

Я улыбнулся. Мне казалось, только я замечаю эту атмосферу. Через шесть недель после того, как Гаврилиным достался контрольный пакет акций «Герцогини», я шел навестить мистера Торна и на окне заколоченной гостиницы заметил табличку «Продается». Внутри очень кстати оказалась риелторша, и я зашел. Пока она говорила по телефону, я огляделся. Углы были затянуты паутиной, повсюду виднелись признаки запустения, но при виде надписи над стойкой ресепшена «Отель «Кэролайн» я сразу почувствовал себя на пороге больших изменений.

Здание пустовало пять лет. Позже я выяснил, что отель закрылся за неделю до кончины моей сестры. Я никогда особо не верил в судьбу, но мне нравится думать, что Кэролайн смотрела на меня в тот день с небес и подала мне знак встряхнуться и осмелеть. Район был не самый лучший, но перспективный, и я поверил в этот район. Что еще важнее, я поверил в себя (наконец-то).

Через месяц после того, как я впервые зашел в отель «Кэролайн», у меня случился двадцать пятый день рождения, и я обменял чек почти на пять миллионов долларов на этот бардак в виде гостиницы. Впервые я решился подоить свой трастовый фонд, учрежденный дедом в качестве компенсации за мои «запчасти» для Кэролайн.

Из чувства приличия я в тот же день позвонил деду и отцу сказать, что начинаю собственное дело. Они, конечно, не простили мне подставы с «Герцогиней», но уведомить их все-таки казалось правильным. Удачи они мне не пожелали, но и отговаривать не стали - им искренне было по барабану, как и моя днюха, о которой они и не вспомнили. Ну и ладно, как говорится, распрощались наконец. Пусть дверь несильно даст им по заднице, когда будут выходить.

Вечером я пошел к Юле и отпраздновал свободу по своему вкусу: хорошей пылкой ссорой со своей девушкой. Она немного расстроилась, что я ни словом не обмолвился о своих планах: купил обшарпанный отель и разорвал отношения с семьей, а ее в известность не поставил.

До сих пор не знаю, почему я так поступил. Может, боялся, что она начнет меня отговаривать, или мне все-таки хотелось осилить это дело самому. В любом случае Юля осталась недовольна моей скрытностью, но после трех оргазмов она меня простила

- Так что привело вас к нам, Луис? - спросил я. - В «Герцогине» все готово?

- Все на мази. Наша техническая бригада сразу приступила к делу, едва Юлия уехала в аэропорт. Когда вы вечером придете, все будет готово.

- Отлично, спасибо.

Луис протянул мне коричневый бумажный пакет, который держал в руке.

- Вот, подумал, вам понравится. Лежал в одной из коробок, которые мы принесли со склада.

Брови у меня сошлись на переносице.

- А что это?

- Мой рождественский подарок Грейс на 1961 год. Я совершенно о нем забыл. Взгляните, по-моему, он удивительно подходит к сегодняшнему событию.

В пакете я увидел стеклянное украшение, завернутое в старые газеты. Сперва я ничего не понял, но, повернув и увидев, что на обороте, вскинул глаза на Луиса:
- Вот это да!

Луис улыбнулся.

- Жизнь движется по кругу, правда? Иногда нам кажется - круг вот-вот сомкнется, и тут выясняется, что все начинается сначала. Удачи сегодня вечером, сынок!

Юлия

Стоя на эскалаторе в аэропорту, я с улыбкой наблюдала, как Даня высматривает меня среди прилетевших. Он не был самым высоким в толпе, хотя и возвышался над остальными, но в нем был какой-то магнетизм.

Конечно, он высокий и красивый, но выделяло его не это, а манера держаться. Он стоял, широко расставив ноги, с высоко поднятой головой, лукавым огоньком в глазах и задиристой улыбочкой, которая всегда трепетала в уголках его губ. Даня ждал в зоне получения багажа с букетом цветов, и, уверена, многие женщины поглядывали на него с замиранием сердца.

Когда я оказалась на середине эскалатора, Даня заметил меня и улыбка расцвела полным цветом. Мы были вместе уже полтора года, а год назад рискнули и съехались вместе, однако при виде его обольстительной улыбки я до сих пор сразу чувствовала тепло внизу живота. Даня пошел через зону ожидания к эскалатору, не сводя с меня глаз.

- Что ты тут делаешь? - обрадованно спросила я, ступая на пол терминала.

Даня взял мой чемодан, подхватил меня за талию и привлек к себе.

- Не терпелось тебя увидеть.

Он поцеловал меня, будто не видел целый месяц, притом что я летала навестить деда на полтора дня.

- Приятный сюрприз! Спасибо, что ты меня встретил.

Выйдя на улицу, я поспешно запахнула пальто.

- Да, это не Флорида.

- Завтра снег обещали.

- Ой, какая прелесть! Надеюсь, долежит до Рождества. Хочу белое Рождество,как в России!

- Дорогая, если завтра выпадет снег и пролежит две недели, это будет серое и слякотное Рождество,но за то тоже как в России.

Я надулась.

- Не разрушай мою мечту только потому, что ты Скрудж!

- Я не Скрудж.

- Значит, мы украсим наконец квартиру в выходные?

Я знала, что Рождество у Дани вызывает смешанные чувства - предновогодняя обстановка напоминала ему о Кэролайн. Но мне хотелось чего-то более пышного - в прошлом году мы ограничились чисто символическим убранством.

По дороге в город я рассказала Дане о своей поездке, а он поделился последними новостями об отеле «Кэролайн», который должен был открыться сразу после Нового года. Даня был в хорошем настроении, и я решилась поднять еще одну тему.

- В январе бабушке исполнится восемьдесят, дед готовит ей вечеринку-сюрприз.

Даня покосился на меня:

- В самом деле? Мило.

- Я подумала: может, слетаем к ним в гости?

- Мы?!

- Да, мы с тобой.

- Ты хочешь, чтобы я пошел на вечеринку, где кишмя кишат Гаврилины ?

Я кивнула.

- Хочу.

- А что твой дед на это скажет?

- Я с ним говорила, он не против.

Конечно, это была не вся правда, но на этот раз дед не сказал «через мой труп». Я сочла это добрым знаком.

Даня побарабанил пальцами по рулю.

- Я пойду, если ты этого хочешь.

У меня расширились глаза.

- Правда?

- Тебе это важно?

- Конечно! Дед тебя полюбит, как только получше узнает.

Даня покачал головой.

- Давай просто надеяться, что он стерпит мое присутствие, чтобы ты потом не разочаровалась, детка.

Я улыбнулась:

- Хорошо.

Когда мы проехали тоннель, Даня свернул направо, а не налево.

- Мы разве не домой?

- Мне нужно заехать в «Герцогиню».

- Зачем это?

- Уф... Я случайно отправил туда доставку. Заказывал с твоего аккаунта в «Прайм», последний адрес доставки у тебя был на отель, я поздно заметил.

Я зевнула.

- Я устала. Может, я завтра захвачу ее домой?

- Нет, это срочно.

- А что там?

Даня замялся.

- Не твое дело, вот что там.

Я обрадованно заулыбалась.

- Подарок на Рождество, да?

Мы остановились за квартал до «Герцогини» - Даня припарковался вторым рядом. Отстегнув ремень, он начал выбираться из машины.

- Я тебя тут подожду, - сказала я.

- Нет.

- Что значит - нет? Почему я не могу подождать тут?

Даня провел рукой по волосам.

- Потому что доставка у тебя в кабинете, а у меня нет ключа.

Я потянулась за сумкой, которую поставила на пол.

- Ну, я сейчас дам тебе ключи!

Даня нетерпеливо фыркнул:

- Пошли со мной, говорю!

- Но я устала!

- Это займет не больше минуты.

Я тоже фыркнула.

- Прекрасно, но иногда ты меня просто бесишь!

Даня что-то проворчал, выбираясь из машины, и обогнул капот, чтобы открыть мне дверь. Когда он подал мне руку, я заметила, что ладонь у него влажная.

- У твоей машины вроде нет подогрева руля?

- Нет.

- Тогда почему руки потные?

Даня досадливо поморщился и потянул меня вперед. У входа в «Герцогиню» он жестом отогнал швейцара и сам распахнул для меня дверь. Удивляясь этой перемене настроения, я вошла, сделала несколько шагов и остановилась, недоверчиво заморгав:

- Что это... Что это?!

- По-моему, это самая огромная рождественская ель, какую я видел.

Даня подвел меня ближе. Мы остановились в нескольких футах от гигантской канадской ели. Я запрокинула голову. Установленная между двумя полукруглыми лестницами, ведущими на второй этаж, ель царственно возвышалась надо мной, почти касаясь верхушкой потолка. От десятиметровой зеленой красавицы во всей гостинице пахло Рождеством

- Тебе нравится? - спросил Даня.

Я покачала головой.

- У меня нет слов. Прелесть! Вот это величина!

Даня подмигнул и сказал мне на ухо:

- Я это и раньше слышал.

Я засмеялась:

- Нет, ну когда же ты это успел?

Подошел Лен из службы эксплуатации с удлинителем в одной руке и электрической вилкой в другой и посмотрел на Даню:

- Вы готовы?

- Всегда готов, - отозвался Даня.

Лен вставил вилку в розетку, и елка осветилась белыми огоньками - даже не представляю, сколько елочных гирлянд для нее понадобилось. Секунд через десять огоньки начали мигать и переливаться. Зрелище было совершенно волшебное. Завороженная этой красотой, я не заметила, как Даня куда-то переместился. Зато когда я это заметила, мир вокруг перестал существовать.

Все, кроме этого коленопреклоненного мужчины, вдруг исчезло.

Я зажала рот руками, чувствуя, что глаза у меня на мокром месте.

- Боже мой, Даня! А я еще не хотела выходить из машины!

Он усмехнулся.

- Маленькая перебранка пришлась очень к месту. Нам необходимо было поспорить, чтобы я наконец раскачался. Мы не были бы собой, если бы обошлись улыбками и розами.

Я покачала головой.

- Ты прав, это не для нас.

Даня глубоко вздохнул - я видела, как его грудь поднялась и опала, - и взял меня за руку. Я наконец догадалась, отчего у него были влажные ладони. Они и сейчас не высохли. Мой бесстрашный дерзкий мужчина волновался! Я приложила руку к груди, стараясь успокоить бешено бьющееся сердце (волновался не он один).

Даня откашлялся и начал:

- Гаврилина Юлия Михайловна,до встречи с тобой у меня не было цели в жизни. Но довольно скоро после того, как ты ракетой ворвалась в мое существование, я понял, отчего я жил как потерянный, пока ты меня не нашла. Моя цель в жизни - любить тебя. В душе я знал это с первого дня, как мы переступили порог этого отеля, но смысла в этом я тогда не увидел. Я не сразу понял, что любовь не про смысл, а про счастье. Ты подарила мне счастье, какого я не знал, Юль. Я хочу провести остаток жизни, ссорясь с тобой - только для того, чтобы можно было помириться. И я хочу, чтобы этот остаток жизни начался сегодня. Поэтому, пожалуйста, окажи мне честь, согласившись стать моей женой, ибо «Мне больше в мире никого не надо, тебя избрал я в спутницы себе».
Слезы потекли у меня по щекам. Не знаю почему, но я тоже опустилась на колени и прижалась ко лбу Дани своим.

- Как я могу отказать, если ты наконец-то процитировал Шекспира правильно? Да, да! Я буду твоей женой.

Даня надел мне на палец кольцо с великолепным бриллиантом огранки кушон, и тысячи электрических елочных свечей спорили с радужным сиянием моего кольца.

- Вот и хорошо. А теперь замолчи и дай мне свой ротик.

Верный себе, Даня подхватил меня и притянул к себе, впившись в мои губы поцелуем.

Он целовал меня перед огромной рождественской елкой, долго и неистово. Когда мы наконец оторвались друг от друга, чтобы глотнуть воздуха, я услышала аплодисменты и не сразу поняла, что это аплодируют нам. Вокруг собрались люди и смотрели, как Даня делал предложение. Я огляделась, будто очнувшись от сна.

Боже мой! Мистер Торн тут.

И... да ладно, не может быть!

Я заморгала.

- Это что...

Даня улыбнулся.

- Да, это Скарлетт. Я вызвал ее сюда вчера вечером, чтобы попросить разрешения сделать тебе предложение. Отца твоего спрашивать бесполезно, да и ты ценишь ее мнение выше папашиного.

Мы вели этот разговор, по-прежнему стоя на коленях. Даня помог мне подняться. Скарлетт и мистер Торн поздравили нас первыми, а потом к нам подходили и наперебой желали счастья все сотрудники отеля.

Я все еще недоверчиво поглядывала на Даню:

- Как же ты столько успел? Неужели ты запомнил мою историю о том, как здесь в последний раз стояла наряженная елка?

- Запомнил, - подтвердил он. - Они ставили елку вот на этом самом месте и украшали непременно втроем. Грейс долго надеялась, что наши деды сменят гнев на милость и все они снова станут друзьями, но этого не случилось, поэтому она больше не наряжала елок. А я решился. Наши деды слишком упрямы, но Грейс Коупленд только порадуется, что Гаврилины и Милохины наконец-то снова поладили.

- О, она будет счастлива там, где она сейчас.

Даня сунул руку в карман пальто.

- Чуть не забыл. Гирлянды мы развесили, чтобы елка предстала во всей красе, но украшать ее мы с тобой будем вместе, как наши, гм, недалекие предки. За елкой уже стоят две дюжины ящиков с украшениями, но первый шар я попрошу повесить тебя.

- Да?

Он развернул газету, взял стеклянный шар и подал мне.

- Давным-давно Луис подарил это Грейс на Рождество, а вчера отыскал на складе. Если у меня и были сомнения, стоит ли делать тебе предложение у елки, они сразу пропали, едва я рассмотрел шарик получше.

Я взглянула на елочный шар ручной работы, какие делают и сегодня. Нарисованные серебром три человечка держались за руки - средний казался пониже остальных, а на обороте было изящно выведено:

«Гаврилин - Коупленд - Милохин навсегда»

- Грейс Коупленд свела нас с тобой, Юль.

- Боже мой, ты прав!

Даня легонько поцеловал меня в губы.

- Конечно, я прав. Я всегда прав.

Я повесила шар на еловую лапу и обняла Даню за шею.

- Знаешь, что-то мне не нравится кольцо, и предложение ты мог обставить поторжественнее, а елка и подавно какая-то хилая!

Глаза Дани округлились.

- Надеюсь, ты шутишь?

- Еще чего! - Я не сдержала улыбки. - Поспорим по этому поводу, когда приедем домой?

Глаза моего жениха потемнели.

- Нет, это слишком долго. Жди меня в прачечной через пять минут...

конец...