Глава 6
— Ты, какая-то не такая… — мамина рука дергает за куль, в который я собрала волосы у себя на макушке, и с родительским интересом заглядывает мне в глаза.
— Обычная, — бормочу, пытаясь сконцентрироваться на докладе по экономике, который ковыряю уже пару часов. Строчки на мониторе моего ноутбука плывут и смешиваются. По три раза перечитываю один абзац.
Все из-за моей тупой зависимости от социальных сетей. Из них можно выкачать тонну информации, если правильно подойти к процессу. Новости, сплетни, опровержение и новые сплетни. Сегодня утром случайный алгоритм вывалил на меня тонну фотографий с загородной вечеринки, которую я провела запертая в цокольном спа-комплексе большого особняка. Теперь мне окончательно понятно, что искать меня у Влада не было времени.
Он напивался и… барахтался в бассейне с Леной, которая висла на его шее так же, как до этого висла девица из московского ночного клуба. Кажется, у моего бывшего парня есть хроническая проблема — он не в состоянии заводить хоть какие-то серьезные отношения и держать свои обещания.
А Лена, которая, судя по всему, имеет на него виды, должна быть готова к тому, что как только она отойдет от него на пятьдесят метров, ее место тут же займет другая. Ее лицо и имя действуют на меня, как красная тряпка. Сейчас, два дня спустя, когда пришла в себя и в голове не вата, а мозг, понимаю, что просто ее ненавижу… я никогда не была такой бешеной по отношению к другому человеку, но воспоминания о том, через что она заставила меня пройти… они просто душат меня.
Помимо этого, моя лента новостей услужливо выплюнула фото, на которых Даниил Милохин учит свою девушку рыбачить. Я безмозглая идиотка, раз полезла в эти фото. У них все так идеально, что у меня сосет под ложечкой… Я бы никогда не вернулась на его семейное предприятие, чтобы он и мысли не допускал о том, что я его преследую, но я подписала договор, и даже задаток еще не отработала. Просить деньги на возмещение задатка у родителей самый последний и самый нежелательный для меня шаг, ведь они и так оплачивают мою учебу.
— Хочешь, испеку шарлотку? — ласково спрашивает мама, надевая кухонный фартук. Нас в квартире двое. Она только что вернулась с работы и обнаружила меня на кухне.
— Ни за что, — отвечаю ей. — Я хочу сбросить пару килограмм.
— Зачем?! — возмущается. — У тебя отличная фигура. Точеная! Что за комплексы ты себе напридумывала?
— Это для профилактики, — отзываюсь мрачно. В коридоре хлопает входная дверь, и мы переглядываемся, изображая на лицах ужас, потому что это Васька, и мы понятия не имеем, что принесет этот день.
— Когда папа вернется? — залетает она на кухню, на ходу расстегивая свой школьный пиджак. У нее факультативы по английскому, поэтому теперь ей действительно некогда. Она возвращается домой почти в пять вечера, что ее не устраивает.
— В субботу, — отвечает мама.
— Через неделю?! — возмущается сестра. — Достали его командировки! Взметнув юбкой, уносится в комнату.
— Что-то он, и правда, долго, — замечаю я. В последние полгода у него нескончаемые командировки. Он появляется дома на два-три дня, а потом исчезает на неделю. Но в этот раз, его нет уже две.
— У них там электроопоры упали… говорит, большая авария, — поясняет она.
— Ясно… — лезу в карман спортивных штанов, чтобы достать телефон. На экране сообщение от Влада, и я встаю, напрягая челюсть и скрипя зубами.
— Выйду на пять минут, — говорю матери. Набросив на себя пуховик, просовываю ноги в угги и выхожу из квартиры.
Перед подъездом припаркован знакомый “лексус”. Влад стоит перед машиной, слегка расставив ноги. Красивый, стильный и непроницаемо спокойный. В машине грохочет какой-то тяжелый рок, будоража весь гребаный двор. Прохожие оборачиваются, бросая на машину недовольные взгляды. Я не мамочка, чтобы делать ему замечания, поэтому игнорирую.
На его локте болтается мой рюкзак, который мне пришлось бросить в загородном доме его родителей. На пальце у него брелок от сигнализации машины. Он крутит его в воздухе, наблюдая за мной.
— Спасибо, — протягиваю руку, чтобы забрать свои вещи.
— Я должен объясняться? — спрашивает он с явным наездом. Мы не общались с тех пор, как я вернулась домой. Он назвал это “моими закидонами”, а я отправила ему ту пачку фото, на которых вокруг его талии обмотаны ноги Лены, одетой в один купальник. На нем, к слову, были расстегнутые джинсы.
Если он думает, что я проглочу хоть что-то из всего этого, потому что он впервые за все время нашего общения включил этот суперменский тон, то это не так!
— Нет, — пожимаю плечом. — Мне до лампочки твои объяснения. Выезд вон там, — киваю на конец дорожки. — Можешь еще откатиться задом, это в другую сторону.
— Ты, блин, — злится, делая ко мне шаг, — куда-то свалила. Даже не объяснила нифига. Это нормально?
— То есть, это повод мгновенно упасть в объятия другой телки? — цежу я.
— Мы просто тусовались, — заявляет он. — Ты из монастыря?
— Я провела шестнадцать часов в спа-салоне в подвале, — звенит мой голос. — Потому что твоя подруга Лена закрыла меня там, пока я была в душе.
Не знаю, какой реакции ожидала. Мое собственное сердце по инерции ускоряется. На лице Влада зависло удивление. Брови ползут вверх, потом сходятся на переносице. Даже его плечи под курткой напрягаются. В этот момент мне вдруг хочется дать ему еще один шанс. Может быть, ни один вменяемый человек и не стал бы искать меня там, но теперь, когда он знает, как все было… может быть, мне не придется выдирать ей волосы самой? Может быть, он накажет ее сам?
— Шестнадцать часов? — повторяет хрипловато.
— Да, — смотрю в сторону, снова чувствуя себя уязвимой. Влад молчит. Из-за рок-басов я не слышу ни единого звука вокруг. Глядя в сторону, жду, что он меня обнимет или… ну, ты и дура…
Нельзя ожидать от всех парней того, как повел бы себя один-единственный, другой.
— Ого… — бормочет Влад. — Мощно…
Смотрю на него, повернув голову. Почесав пальцем, на котором качается брелок, бровь, он вдруг спрашивает:
— Че ты ей сделала?
— Кому? — спрашиваю рассеянно.
— Лене, — уточняет он. Смотрю на него так, будто впервые вижу.
— То есть, это я виновата? — спрашиваю хрипло.
— Ну, я не знаю… — откашливается он.
Втягиваю носом воздух так, что в нем печет. Рука немеет от желания залепить ему по лицу. Вместо этого сдергиваю с его пальца брелок сигнализации и запускаю в сторону детской площадки. Они пролетают над машиной и приземляются куда-то в грязный снег на нерасчищенном участке в десять квадратных метров за бордюром.
— Ты больная?! — орет. — Как я теперь их найду?! Я знаю, что его машина заведется и без них, просто он не сможет ее закрыть.
— Подождешь весны, — выплевываю.
— Это серийный выпуск! — психует, ударяя кроссовкой по колесу машины. — Овца! — смотрит на меня, стиснув зубы. — Всю сигналку придется менять!
— Мне на твои проблемы, — цежу я. — НАСРАТЬ.
— Нахрен пошла отсюда, — делает ко мне шаг. В этот момент задняя пассажирская дверь машины открывается, и оттуда появляется Лекс. На нем коричневое кашемировое пальто, черная водолазка и черные брюки. Выглядит, как настоящий дорогостоящий мажор. Боюсь представить, куда они направлялись.
— Влад, уймись, — бормочет, поглядывая на меня. — Поехали.
— Овца тупая, — расхаживает туда-сюда, зло ероша свои волосы. — Дебилка.
Я, и правда, делаю шаг назад, прижимая к себе рюкзак. Я не жалею, но если он решит сделать мне больно…
— Поехали, — подталкивает его к водительской двери Лекс. В тот день, когда он отвез меня домой, я попросила не разговаривать со мной. Этого парня ни о чем не нужно просить дважды. В прямом, твою мать, смысле! Затолкав Влада в машину, он обходит капот, бросив мне неразборчивое:
— Привет…
Машина срывается с места с визгом тормозов, и на мои угги падают комья мокрого снега. Меня слегка трясет от пережитой адреналиновой атаки. Хочется то ли расплакаться, то ли завернуться в теплый плед. Кажется, на этом мое общение с городскими мажорами закончено раз и навсегда.
Даня
— Блин, ты как на дрожжах растешь, — ноющим голосом замечает Марк, когда выхожу из душа в раздевалку принадлежащего его семье фитнес-клуба.
Сидя на скамейке, он надевает носки.
Придерживаю в кулаке узел обмотанного вокруг бедер полотенца и рассеянно отвечаю:
— Начни питаться по графику, таскать железо четыре раза в неделю, а не в месяц, и исключи из рациона алкоголь. Тоже подрастешь, гарантирую.
В моем шкафчике еле слышно звонит телефон, но я все равно реагирую, вытирая полотенцем голову.
— Ты меня с кем-то спутал, — отвечает Марк ворчливо.
— Угу… — бросаю скомканное полотенце на скамейку.
Открыв шкафчик, достаю сумку. Из сумки достаю трусы и натягиваю, прикрывая голую задницу. Порывшись, нахожу телефон и снимаю трубку, упираясь одной рукой в соседний шкафчик.
— Да?
— Привет, — слышу мелодичный голос Ники. — Я тебя потеряла.
— Был в спортзале, — бросаю взгляд на друга, который трамбует ноги в ботинки.
— Ясно. Так… значит, тебя сегодня ждать? — спрашивает со стеснением. — Ну… ты понял…
Глубоко вдыхаю, снова бросая взгляд на Марка.
— Пойду с телочками на ресепшене побазарю, — забрасывает на плечо спортивную сумку. — Жду тебя там.
— Я думал, у тебя сегодня учеба, или че-то путаю? — смотрю перед собой. — Доклад какой-то?
— Подвину, — бормочет она.
После тренировок у меня обычно так шпарит тестостерон, что я готов подушку отыметь. Ника в курсе, обычно подушку мне иметь не надо, но сегодня я не настроен на ласки. Не настроен на что-то мало-мальски осторожное. Моя девушка всегда к моим услугам, ей нравится секс, но я стараюсь не напрягать ее чаще двух раз в неделю. Мы десять лет знакомы, четыре из которых встречаемся, и еще в первый год я понял, что мои аппетиты с ее не совпадают, так что притормаживаю там, где надо.
Для меня это не проблема. С ней в любом виде комфортно.
Ника, она… офигенно комфортная. То, что надо. Перед глазами пример родителей. Ника то что надо, для секса, жизни и будущего. Нежная, послушная и хрупкая. И она в меня влюблена лет с тринадцати. Я как-то тоже втянулся. Мне все в кайф.
Как только тупить перестану, будет вообще волшебно.
“Не тупи”, — вбиваю в свою башку. — “Дебилом не будь. Не твори дебилизм”.
— Я уже с Марком договорился, — съезжаю осторожно, чтобы ее не обидеть. — В “Драйве” поедим, потом домой, отцу нужно помочь. У него ноут новый, там паника.
— Ясно, — чуть прыскает от смеха. — Тогда до завтра. Я тебя люблю…
— И я тебя, — выдаю на автомате.
Положив трубку, упираюсь в шкафчик предплечьем и кладу на него лоб.
“Не тупи”, — вколачиваю намертво.
В моем окружении нет девушки, на которую я хотя бы один раз захотел ее променять, измены тоже не моя тема. У нее отец прокурор, и она росла без матери. Он ее растил, как сокровище. Он мне доверяет, как себе. Сыном называет.
“Не тупи”, — повторяю, швыряя телефон в сумку.
Выдавливаю из головы все лишнее и застегиваю ширинку, запрыгнув в джинсы.
На ресепшене клуба есть на что посмотреть, фейс-отбор здесь, как в эскорте.
Марк постукивает по гранитной стойке брелоком от тачки, приглушенно общаясь с девушками. Они с Леной встречаются пару лет, но все это смахивает на игру в “кто кому больше поднасрет”.
— Хорошего вечера, — улыбается мне красивая девчонка с бейджем “Виктория”.
— Спасибо, — киваю, забрасывая использованное полотенце в утиль под стойкой.
Я не кокетка, это не особо по моей части. Так сложилось, что за пределом своей системы координат я мало общаюсь с людьми в этом городе, с девушками особенно. У меня нет ни интереса, ни необходимости, круг общения у нас хоть и “ограниченный”, но достаточно большой, не говоря уже о том, что за пределами города и за пределами страны.
Выходим с Марком на улицу и садимся в мою тачку. В восемь вечера до “Драйва” добираемся телепортом. “Драйв” — мало кому известная кафешка на крыше премиальной автомойки, куда случайных людей заносит очень редко. Кухня там отличная, ну и народу всегда битком, потому что помещение маленькое.
На стоянке вижу машину Влада, и еще пару знакомых бамперов.
— Привет, салага, — жмет мне руку Антон.
Влад потягивает кофе. Как обычно, ему все по фигам. С ним здороваться не тружусь. У моего брата в башке смешалось столько сортов говна, что не уверен, разгребется ли он даже к тридцати. Вопрос, сильно терзающий родителей, ну а я уже почти забил. Я бы поделился с ним своими мозгами, но он не возьмет. Не знаю, когда конкретно его переклинило, в детстве он даже спал со мной в одной кровати лет до пяти.
Я помню это отлично, я старше на три года, а лет с шестнадцати что-то у него пошло не так.
Садимся с Марком за их стол.
Не беру меню, знаю чего хочу.
Когда официантка выставляет передо мной тарелки, Антон присвистывает и тянет:
— Чума…
Подняв голову, оборачиваюсь и вижу, как в кафешку с лестницы заходит Лекс в компании очень знакомого персонажа.
Метр пятьдесят с небольшим, гладкие темные волосы до середины спины, густые брови, огромные зеленые глазищи, смуглая кожа, пухлый порнушный рот и маленький подбородок с ямочкой.
По крестцу ударяет электрический разряд.
Разжав кулак, роняю руку на ширинку.
Твою. Мать.