102%

***

Жизнь явно пародия на американские горки - то спокойная, то динамичная, то

взлетаешь, то падаешь. Что опять случилось? Джисон направляется в кабинет

своего профессора Чона, чтобы отдать последнюю практическую работу по

гравитации, и.. не слышит никаких шептаний за спиной? Смешки? Злобные

взгляды? Нет? Ни одного? Он как-то неуверенно прижимает конспекты к груди,

проходя мимо места отдыха большинства, и скользит карими глазами по

студентам. Да, те смотрят в ответ, но сдержанно, многие даже отворачиваются,

утыкаясь в свои учебники, и зубрят новые рецепты. Пары зельеварения сейчас

обязательные к приготовлению, ибо, как оказалось, принимает экзамен какая-то

страшная тётка из глубинки. Явно ведьма, болотной тиной пахнет за версту.. Но

это определённо не повод к таким ошеломляющим изменениям. Они что-то

задумали? Этот игнор нервирует больше, чем когда Джисона доставали. Нет, не

поймите неправильно, он очень рад происходящему, просто это всё как-то..

странно? Будто по щелчку пальцев переменились. Ещё вчера готовы были

утопить в ближайшем колодце, застав прижатым к стене одним конкретным

магом, а сегодня.. сегодня ничего. Совсем. Даже профессор Чон отнёсся с

пониманием, не став ругать. Молодые тешатся так он сказал, пустив слезу на

пару с ректором, к которому всё-таки отвёл? Кажется.

Ладно, с этим можно жить.

День проходит быстро и суматошно, Хан сдаёт всё и всем, правда, опять-таки,

почему-то вне очереди, навещает библиотеку и дионей, а после отправляется в

свой блок наводить чистоту к просмотру фильма на вечер с хищниками. Завтра

выходной, сессия сдана, домашка практически выполнена. В общем, он в

свободном полёте. Выскальзывает во двор университета и движется по мокрой

каменной дорожке мимо елей, засыпавших путь своими иголками - сегодня из

плохого только проливной дождь, что делает гремучую смесь на дне луж. Но

Джисону плевать, он впервые за долгое время почувствовал себя полноценно

спокойно, поэтому идёт под моросящим дождём, самозабвенно думая о своём

личном. Это, возможно, и не плохо? Он любит дождь, очень любит, правда, по

большей части, когда сидит в своей комнате у открытого окна, обмотанный

плющом. Ладно, промокнет немного, наполнится природной энергией - не зря

бомбер сегодня не брал. Без него теперь тоже комфортно, все такие послушные.

Удивительно, кто же постарался?

Пахнет хвоей.

Волосы из-за дождя мокнут самые первые, неприятно липнут к лицу. Джисон

проводит по ним пальцами и стряхивает капли. Неторопливо доходит до

крыльца общежития и с благоговением присаживается на ступеньки, наблюдая

за тем, как на улице становится всё хуже и хуже. Стихия не смолкает, начала

поливать сильнее, будто бы до этого терпеливо ждала, пока Хан дойдёт до

укрытия. Она целителей любит, возможно, у неё сегодня тоже хорошее

настроение. Громкие студенты, что не успели спрятаться, разбегаются в

стороны, спеша под любой навес, который видят перед собой. Общество

Джисона моментально игнорируется, никто рядом не останавливается,

наоборот, быстро и молча обходят. Нет, он привык к подобному и это лучше, чем нарушать его рамки, однако, если призадуматься глубже.. социальнее.. был бы

он счастливее, если бы с ним обходились, как с нормальным человеком? Просто,

без злости или чрезмерной радости, без притворства и отвращения к нему и его

магии. Как к себе равному.

Он хмыкает, прислоняясь головой к каменной кладке здания. А надо ему это?

Его личность построена на любви к одиночеству и узкому кругу людей.

Возможно, этим Хан похож на своего колючего соулмейта - загадочного

отстранённого Ли Минхо. Что ж, в таком смысле о тёмном он раньше и не думал.

Есть в них общее, правда, такое же чёрное, как и их магия. Цвет души и

настроения. То, что стало объединять.

- Даже будто.. грустью пахнуло, - тихо усмехается самому себе, наблюдая за

сплошным столбом ливня в паре метрах от ступенек. - Кошмар. Я стал

сентиментальнее, - сидит, вдыхая запах мокрой рыхлой земли и асфальтной

дорожки, ведущей во двор, и без цели гуляет глазами по открывающемуся

пейзажу вдали. Ладно, поднявшийся ветер это уже хреново, бьёт в лицо и

сметает всю воду на в моменте продрогшее тело. Джисон то и дело вздрагивает,

обнимая свои предплечья, и резко напрягается, чувствуя рядом с собой чужое

присутствие. - Что-то хотел?

- Заболеешь, если не пойдёшь внутрь.

- Выпью лечебную микстуру и всё, как рукой снимет, - Джисон хмыкает, следя

за тем, как рядом с ним присаживаются. Небрежно оттряхивают сначала

ступеньку, а после падают на ту и стукаются плечом с младшим. - Что ты забыл

в моём блоке? В старшем опять что-то взорвалось?

- Как быстро разносятся слухи.

- Сам в шоке, - дрогнув уже не от холода, а от смешка.

- Сегодня у кого-то вечер мексиканской кухни, воняет на весь этаж острыми

соусами из.. - Чан хмурит брови, тоже самозабвенно смотря во двор. Как качает

ели сильными порывами ветра. - Не знаю, что это, но это отвратительно. До

тошноты. В общем, пока идут разборки с управляющей, а она та ещё горгона,

решил проветриться и.. - маг небрежно упёрся ладонями в свои колени,

добродушно улыбаясь, - представь себе, встретил кое-кого. Просили тебе

передать, сказали, ты поймёшь, - он щёлкает пальцами, выпуская во влажный

воздух маленький разряд энергии. На мгновение перед задумчивым Джисоном

возникло небольшое очертание сердца из зелёной дымки, оно вспыхнуло и

рассыпалось, являя в центре такую нужную заглавную букву отправителя. Карие

глаза удивлённо расширились. Сердце забилось быстрее. Хан обернулся всем

телом на Чана и, забыв обо всём, что так накручивало, ярко улыбнулся в ответ,

по чистейшей случайности заставляя собеседника зависнуть от увиденного. Не

часто такое могло быть запечатлено, однако.

- Серьёзно? - на выдохе. - Ты серьёзно?? Клянись.

- Клянусь, - Чан несдержанно посмеялся, когда его резко приобняли за плечи

сквозь визг, и обнял в ответ, мягко похлопав по спине. - Действительно,

реакция такая, будто мать родную увидел.. он так и завещал. Это мило, Джисон.

- Ты не понимаешь! - Хан с искрящимися глазами оторвался от мага и быстро встал со ступенек.

- Не сказал бы, - пожимая плечами. - Заметно, что рядом с ним ты всегда на

уровне жизни. Долго ждёшь при этом. Кабинет его профессора знаешь где.

Дерзай.

- Ненавижу сессии, я ушёл, ты супер, Чан! - вылетая под ливень, крикнул ему

Джисон и помчался на поиски своей потеряшки, всеми силами стараясь не

поскользнуться на мокром и колючем. До дрожи в руках новость. Это лучший

день. Официально. Вбегая по каменным литым ступенькам ко входу в

университет, целитель открывает с оглушающим хлопком высокие двери и

бежит по холлу первого этажа. Старается никого не задеть, хотя, вообще-то,

студентов было мало, ибо уже совсем скоро начиналась вечерняя пара у ночных

рас, но всё же такие находились и их приходилось огибать, явно пугая

скоростью и неожиданностью манёвров.

Он держал путь на этаж старшего курса.

На одном из винтажных лестничных проёмах шепчет слабое заклинание, дабы

высушить не только одежду, но и всего себя от угольных волос до пяток

конверсов. Магия - это прекрасно. Жизнь - это прекрасно. Сегодняшний

дождь, Чан и день - просто прек..

- Хан Джисон, епт твою мать..

Джисон повернул на нужный этаж и хотел было замедлиться, но, к сожалению,

помогла ему это сделать не сила воли, а преграда в виде студента, что шёл в

обратном ему направлении. Столкновение было малоприятным - оба испугались

и тут же врезались друг в друга, отчего незнакомец громко матернулся и сделал

пробный шаг назад. Ноги запутались, и оба рухнули на пол. Хану повезло

больше, ибо его спасло тело снизу и сильно тот не ударился, а вот второй явно

мычал не просто так, шипя от боли.

- Чонин?..

- По весу узнал.. - слабо смеётся друг, качая головой. - Скоро будешь весить

меньше воробья. Привет.

- Знаешь, - со сбитым дыханием шепчет целитель, распознавая знакомый

тембр, и приподнимается на своих локтях, - я даже слать тебя никуда не хочу,

вы ведь только вернулись, - он тянет хитрую улыбочку. - Глазам не верю, я

уже успел умереть со скуки.

- Соскучился? - фыркнул тот и поморщился, направляя наконец-таки первый за

долгое время отсутствия взгляд на своего друга снизу вверх. Смотрит и

замирает, расширяя узкие лисьи глаза. - Что за?.. Что с тобой.. Что это за

чертовщина? - Чонин уже в шоке уставился на Джисона, сканируя слишком уж

заметные для него изменения. Рот непроизвольно приоткрылся на явный чёрный

во всём образе, что есть на друге, выдавая состояние бедняги с потрохами. Не

секрет, он по натуре своей впечатлительный малец, поэтому и целитель из него

порой никудышный - с другой стороны, бояться крови не приговор. Оба

рассматривают друг друга, будто не виделись пару лет точно. Ну, что за детский

сад? Не так уж и изменился.
Правда ведь?

- Бес попутал. Где Феликс? Он оставил мне свою дебильную валентинку. Ещё и

Чану передал, вот ведь.. - фыркает вбок.

- Какой, к чёрту, Феликс? Чан?.. Вот это что за хренотень? - Чонин резко

принимает сидячую позу, поднимая вместе с собой и опешившего Хана. Тот

сразу пытается отсесть с чужих колен на пол, но его хватают за запястья и

трясут ими в стороны. - Скажи честно, тебя забраковали тёмные?? Некроманты?

Кто эта сволочь??

Сердце всё ещё бешено стучит в груди, постепенно успокаиваясь после

недавней встряски, как вдруг под рёбрами в моменте поджигается острый

импульс. Знакомо. Джисон хмурится, оглядываясь, и хлопает ресницами. Ему

кажется? С чем-то путает? А это вообще возможно перепутать?

- Поменял немного.. образ жизни. Ничего такого, - отстранённо отвечает,

совсем забыв, что своим, в частности ничего незнающему Чонину, придётся

рассказывать очень и очень многое. Дебильная сессия.. дебильные

обстоятельства. Он выдохнул, отводя карие глаза в сторону, и тоже резко замер,

замечая какое-то странное шевеление в конце коридора. Поднимает голову

выше, выглядывая из-за плеча Чонина, и сощуривается, пытаясь рассмотреть

странный чёрный сгусток дыма.

Что за хрень?

Это я хочу узнать.

С Джисона в моменте сбегает семь потов, а после бегут мурашки от осознания.

Знак то дали. А он не понял. Не вспомнил. Что ж, этаж старшекурсников всегда

полон этих самых старшекурсников. Правда, какого чёрта так поздно, если

конкретно этот не ночная раса?

- Эм.. Чонин? - тихо.

- Блять, ты выглядишь.. - быстро перебивает тот и всё же отпускает одно из

запястий на волю, своими прохладными пальцами уже оттягивая воротник

чёрной блузы. Продолжает осматривать, недоумевая. Джисон же судорожно

выдыхает, вздрагивая от резкого понижения температуры в коридоре, - будто

тебя Ли Минхо укусил, что за пиздец? - друг мотает головой и отодвигает от

себя подальше Хана, что несколько бледнеет. - Эй?.. Ты чего? Стоп, я оказался

прав?? Моргни, если тебя держат в..

- Беги.

- Что?

- Беги, бестолочь, - поднимаясь с колен Чонина, Джисон помогает ему быстро

встать и толкает за свою спину на несколько шагов дальше, как можно ближе к

лестничному проёму винтовых зигзагов. - У меня очень ревнивый соулмейт.

- Чего?.. - опешил тот. - Что за хрень здесь произошла, пока нас не..

Джисон успевает сделать шаг в сторону ровно туда, где неожиданно материализуется тёмная фигура, едва возвышаясь над макушкой - он встаёт

лицом к лицу к мрачному непроглядному дыму, что растворяется в воздухе и

являет пристальный взгляд кошачьих глаз за спину целителя. Из тьмы выходят с

хищным напором, останавливаясь на месте, потому младший ощущает

витающую угрозу всем нутром, но не отходит, ибо прекрасно знает, что его не

тронут. Смотрит пару секунд в открытый вырез футболки, что едва видна за

кожанкой, а после поднимается выше к холодному выражению лица. Украдкой

засматривается, выдыхая. Языки чёрного пламени ощутимо охватывают тело,

скользя ветром по изгибам. Проверяют.

Красивый и злой. Нет, раздражённый. Страшно недовольный. Ли Минхо

переводит проницательный взгляд на Джисона и сощуривает свои острые глаза.

Немой вопрос понят сразу.

- Ты неудачно проходил мимо, - Хан старается не обращать внимания, когда

его ворота блузы касаются уже тёплыми пальцами, поправляя ткань обратно. -

Всё нормально, - он провёл языком по сухим губам, туманя взгляд. Небольшая

порция энергии охватила горло. На нём стараются из раза в раз не применять

обмен, но иногда это просто необходимо. Как обозначение, метка.

Убеждение себя и остальных в ещё законной власти.

- Твои пары давно закончились, что ты здесь забыл? - Ли едва коснулся кожи

шеи, как поднял вопросительно бровь. - Ты сегодня нарасхват, - хмыкнул. -

Чан? Серьёзно?

За панорамными окнами громыхнуло после яркой вспышки молнии. Непогода

наращивает темп, заставляя омывать стёкла водой.

- Это были благодарные обнимашки, - закатывает глаза Джисон, едва не

вздрагивая от неожиданного звука. От вездесущего дьявола ничего не утаишь с

этими покровителями Бездны. Хоть какую интригу создать..

- М-м, - Ли вновь устремляет взгляд за спину. - А этот?

- А это.. встреча старых добрых друзей, - Хан нахмурился и повернулся назад,

чтобы представить своего друга, но, правда, никого там уже не обнаружил. -

Была. Точнее. Какого хрена, Минхо? - карие глаза покосились на старшего.

- Сам убежал, я ничего не делал. Ему повезло.

- Ты его напугал своим появлением, - цокает, с едва высокомерным видом

складывая руки на груди. - Не надоело наводить жуть на окружающих?

- Да, твоё появление было куда эффектнее, - хмыкает Ли, наклоняясь к лицу

Джисона, что только выше поднял голову. Между обоими проходит ощутимая

концентрация тока. - Встреча старых добрых друзей нынче ничем не

отличается от прелюдий на полу, мальвина.

- Что-то имеешь против?

- Секса, пола или друзей?

- Извращенец, - толкает его в грудь целитель и, обходя, неспешно движется к самому дальнему кабинету. Прекрасно знает, что за ним пошли следом.

Чувствует импульсы и этот острый взгляд в спину. - Я пришёл к Феликсу, он

должен быть у своего профессора. И когда Чан с ним успел сблизиться? Точнее..

это же Ликс передал ему.. послание, в общем. О своём прибытии.

- Между обжиманиями мог и спросить.

- Твоя реакция очень льстит, Минхо, но лишена смысла.

- Не думаешь, что если двое уединились в кабинете, то их не стоит прерывать? - Ли упирается плечом в стену рядом с нужной дверью, пока Хан задумчиво

хватается за железную ручку необъятной громоздкой двери. Та, как и

большинство, изрезана символами, покрыта терпким ощутимым лаком для

дерева. Порой в быстрых движениях заставляет остановиться и подумать, не зря

ректор поручил наколдовать что-то усмиряющее и расслабляющее для общего

блага. Для своих шабутных студентов, что часто на нервах сдают сессии и

зачёты и влетают в кабинеты, словно ошпаренные. От нагрузки и голова

опухнуть может.

- Я думаю, что у кого-то сегодня сильно раздута фантазия. Тебе чего-то не

хватает, милый?

- С какой целью интересуешься? - поднимая бровь. - Есть предложения?

Придурок.

Джисон качает головой, сдерживая осуждающую улыбку, которую так легко

раскусывают, усмехаясь в ответ. Этот тёмный невозможный. Практически всё

успел о нём узнать, да выведать, включая учебную программу. Чаще начали

сталкиваться на одном и том же этаже. Неужто постоянно чувствует своего

соулмейта? Вернее будет сказать - хочет чувствовать. Ищет. Следит за

состоянием, эмоциями и фоном, лишь бы не пропустить момент покушения. Одна

магия, одна связь, одно желание. Хан соврёт, если начнёт отрицать своё

учащённо бьющееся сердце в такие моменты. А врать самому себе дело

бесполезное. Ему нравится это.. внимание со стороны Ли. Его привязанность, его

подсознательный выбор в сторону целителя. Тем не менее назревает вопрос: это

только из-за связи или так было всегда, но не решался, а сейчас можно и не

скрывать? Как много подводных камней хранит в себе этот бесноватый тип? Его

глаза это.. настоящий омут.

- Много думаешь, - тянет мягкий голос Минхо рядом.

- Ты ещё не научился читать мои мысли.

- Возможно. Твоё выражение лица о многом говорит, мальвина.

- Так оторвись от него, - смотря в чернильные глаза с каким-то странным

трепетом.

Ставишь сложные задачи.

Не неси ерунду.

Младший решает не медлить, пребывая в резком смущении - аккуратно, совсем тихо приотворяет дверь, и две пары глаз заглядывают в пустой кабинет.

Высокие шкафы по стенам помещения, приглушённый свет настольной лампы,

шелест страниц.. даже новая вспышка молнии в круглых разноцветных окошках.

Витражные стекла нынче такая роскошь. И.. всё? Совсем никого? Так сначала

показалось, пока Хан вдруг не заметил сидящего на рабочем столе профессора

меж колб и стопок документов Феликса, что скучающе дёргал ногами на весу и

куда-то с улыбкой смотрел. Этот солнечный ангельский мальчик. Его самый

родной и обаятельный целитель. Если бы не ладонь Ли, то Джисон бы его прямо

сейчас позвал, но ему тут же зажали рот, давая досмотреть картину целиком:

профессор Хван подошёл к блондину совсем скоро, складывая руки на чужих

бёдрах. Откуда он здесь?.. Как они?.. Не этой картины ожидал Хан, начиная

задумываться, почему сразу не задался вопросом, что, чёрт возьми, его друг

делает на столе? Тем временем мужчина двинул к себе ближе за ноги студента

и наклонился за быстрым поцелуем, на который сияющий Феликс с огромным

удовольствием ответил, закидывая руки на шею.

А-хре-неть.

- Теперь ты больше похож на извращенца, - с усмешкой вдруг шепчет Ли на

покрасневшее ушко Джисона, что не верит собственным глазам, но продолжает

пялиться на страстное выцеловывание рта друг друга. Покрывается мурашками,

наблюдая за другом, и делает шаг в сторону, впечатываясь плечом уже в грудь

Ли. Уводя их обоих от щели. Дверь аккуратно закрывается обратно не потому,

что принимается общее решение, что хватит на сегодня экшена, а из-за

настойчивого Минхо, что пялит в румяную шею целителя и невзначай зажимает

того лицом к стене, пока рука продолжает огибать чужую спину и сжимать

ручку уже закрытой двери.

А Феликс.. молодец. Добился, чего хотел.

- Кажется, немного, - шепчет Джисон, по привычке облизывая сухие губы.

Несколько нервно. Хлопая ресницами. Чёрт, а это было горячо. Его позвали

понаблюдать за свершившимся чудом и близостью или увидеться после долгой

разлуки? Вот.. чертёнок с нимбом. И что всё это значит? Он ведь расскажет?

- Как мало я о тебе знаю, - мычит старший. - Мне открыть дверь обратно,

чтобы ты продолжал наслаждаться этим концертом? Или, быть может, хочешь

присое..

- У тебя есть силы, чтобы усадить меня так же. Создать свой концерт, - кидает

Хан в бестрастное лицо. - Хотя, я бы выбрал твои бёдра, - успевает договорить

прежде, чем продолжат насмешку, и отталкивает спиной руку тёмного,

разворачиваясь в обратном направлении. Держа путь в свой блок. Не сказать,

что победно улыбнулся. Так зло. Скорее сдержал приподнятые уголки губ, чтобы

не поднялись ещё выше в своей высокомерной манере, краем глаз оценивая

чужую реакцию. - Сладких, Минхо-я.

Что ж, она ему понравилась. Как и пристальный прожигающий взгляд вслед чуть

ниже поясницы. Не зачастил ли так в открытую трогать взглядом?

- Играешь с огнём, мальвина.

- Люблю пламя.
Не один ты умеешь издеваться. Козёл.

На улице всё ещё идёт дождь, отскакивая от луж во все стороны. Дует

прохладный ветер, что забирается под самую одежду. Зябко, сыро. Вдохновенно.

Джисон видит лишь пару студентов, которые откровенно плюют на погоду и

даже не создают над головой хоть какой-то навес. Идут в сторону общежития

прям так, под ливнем. Хан тоже его не делал, совсем забыл, ибо нёсся со всех

ног к другу, и сейчас не станет. Есть причина. Веская. За спиной по лестнице и

коридору всё это время слышался стук тяжёлой подошвы конверсов, а после

выхода на широкое крыльцо пропал. Хан знает, почему, он уверен. Обнимая себя

чуть выше локтей, делает пробный шаг вперёд. Не может ступить дальше, когда

его тут же останавливает крепкая рука на талии. Щелчок пальцев рядом, лишь

бы чёрная дымка вскружилась над головами, и чужое присутствие сбоку.

Целитель скосил глаза на Ли и с интересом уставился в бесноватый взгляд

напротив. Его пожирают. Хотят пожирать всем видом. Его трогают. Хотят

трогать. Невзначай пользоваться моментами, где это уместно. С другой стороны,

старшего такая мелочь никогда не волновала, он привык брать, если плохо

лежит. Пальцы медленно прогладили кожу под тканью блузы и спустились на

ремень бермудов, зацепляя тот. Мурашки бегут совсем беспощадно.

Домогательства дело судимое.

Ты слишком много думаешь, когда я прикасаюсь к тебе. Стоит просто

отключить мозги и закрыть иногда свой рот.

Хочу тебя расстроить, но я очень разговорчивый.

Поправимо, мальвина. Достаточно только надавить на нужный рычаг, и

ты превратишься в бессвязно мычащее месиво.

Джисон нервно сглатывает, сквозь трепет ресниц выдыхая облачко пара в

прохладный воздух. Смотрит долгую минуту в тёмные глаза и медленно

опускается на знакомые графичные губы, что тут же ломаются в усмешке.

Хочется дотянуться до них, соблазн уж слишком велик, но топит в себе это

крылатое чувство и отворачивается. Это был реванш?

- Ты хотел меня проводить, - говорит приглушённо. - Мне холодно.

Ладонь на талии тут же вспыхивает горячим импульсом, обдавая всё тело

теплом до лёгкой дрожи ног. Минхо без слов ведёт вперёд. Оба ступают под

ливень и идут по каменной дорожке мимо елей в сторону младшего общежития,

пока вода отскакивает в стороны, не касаясь их тела. Любопытная, однако,

прогулка перед сном. В такой-то компании. Джисон не думает, когда они молча

преодолевают двор. Не думает, когда его провожают до двери, открывают ту и

пропускают, собираясь оставить в излюбленном одиночестве. Не думает, всё же

притягивая к себе за ворот кожаной куртки, пряча не только себя в собственном

блоке. Плавно обхватывая и сминая губы бессовестного первым. Бессовестный

заслужил болезненный укус, когда так нагло спустился руками намного ниже

задних карманов бермудов.

Когда сжал плюшевую задницу пальцами до громкого выдоха.
- Так значит, меченые.

- Ага.

- С Ли Минхо.

- С ним самым.

- С этим жутким, мрачным, жестоким крети..

- Он всё-таки мой соулмейт, - фыркает Джисон, ловя злобный взгляд Чонина,

что сидел напротив него. Ну, и ещё только он может его так называть. Не для

всех ноша.

- И такая душка, - кивает Феликс, брызгая своим счастливым видом во все

стороны. Конечно, это ведь не Хан вернулся в общагу поздно ночью с

зацелованными напрочь губами и ещё долго пересказывал о своих новых

отношениях с самым сексуальным преподом их потока. И звал, к слову, своего

друга он как раз, чтобы тот увидел всё своими глазами. Додумался же? - Это

только кажется, что он мутный маг, а на деле очень чувствительный. Да ведь,

Сони?

Они втроём сидят за круглым столом в кафетерии университета и потягивают

сладкие кофейные напитки со льдом из трубочек. Сегодня жарковато, солнце

впервые за долгое время проливных дождей накрыло столицу сжигаемой

волной, и теперь все прячутся в свой выходной под кондиционерами. Погода

решила свихнуться. Ребята же решили выйти и выпить по кофе, проводя

быстрый экскурс по недавним ключевым событиям. Традиция.

- Он, конечно, идиот, но сносный идиот, - пожимает плечами Хан, краем глаз

наблюдая за внешней обстановкой вокруг. Взглядов всё ещё много, но, опятьтаки, слишком осторожных. Исподтишка. Это успокаивает.

- Поверить не могу, - вздыхает Чонин, поглощённый кратким пересказом от

первого лица. - Нет, вы, конечно, друг другу ровня.. и в характере, и в

поступках, но не укладывается у меня в голове, что твой враг номер один вдруг

стал твоим.. эм. Как вас назвать-то? Вы типо встречаетесь или что?

- Кто первый предложил? - с интересом придвигается ближе Феликс, хлопая

своими большими голубыми глазами.

- Мы не обозначали свои взаимоотношения, - делая затяжной глоток кофе,

задумчиво говорит Джисон. - Да и.. чтобы я встречался с этим придурком? Нет

уж, спасибо. Мне хватило того, что мы теперь связаны.

- Но когда-то же это произойдёт? Вы не можете просто оставить всё, как есть,

и.. просто быть? Жить дальше. Рано или поздно вас потянет к друг другу, это

базовая потребность, когда вы связаны, Сони.

Уже потянуло.

Целитель кусает губы, смотря в одну точку и окончательно переставая слушать

доводы своих друзей. И до этого слушал вполуха. Конечно же, их тянет друг к

другу. И тянет давно. Возможно, не так явно, но подсознательно точно и всегда. Связанные между собой трудно выдерживают разлуку, это действительно

отражается на состоянии и настроении. Ли Минхо раздражающий маг, но, с

другой стороны, иногда достаточно нежный и рассудительный. Шутит обидно и

правдиво порой, однако здесь уже дело не в нём. Сильный характер, железный

нрав. Принципиальный. Заботливый. Безумный. У Джисона в голове каша из

набора противоречивых качеств. Есть вещи, за которые он до сих пор

благодарен тёмному. За которые тот ему нравится. И как парень, и как личность

в целом. Если его спросят, всё дело в связи? Он с уверенностью скажет, что не

только. Их шагом к сближению и принятию несомненно стала именно она,

нерушимая тонкая связь, но остальное.. это уже его внутреннее. Глубокое и

потаённое от других глаз. Хану льстит повышенная тактильность и желание

этой тактильности у Минхо, но точно ли это так? Присутствует ли искреннее

желание заботиться, защищать, ревновать и находиться рядом?

Может ли связь полностью изменить характер человека? Его привычки? Его

отношение к другому? Они бывшие враги. Это крупная сделка.

Если, по заметкам Джисона, характер у старшего не изменился, а только

наоборот раскрыл свой букет новых чувств, то вот привычки везде зажимать и

грязно выражаться - отчётливо преобразились. Нет, последнее тоже в его

характере, вот только всё стало слишком уж смущающим. Это.. нравится? Когда

бешено стучит сердце, потеют ладони, замирает дыхание и взгляд. Будто Ли

действительно имеет в виду то, что говорит. Что имеет. Он сложный человек. Не

маг и не несокрушимый лидер, а именно человек. Какие у него слабости? Что

ему нравится? Он поменял своё мнение об их связи? Ему вообще.. нужно это всё?

Комфортно? Практически не разговаривают на эти темы, сами додумывают,

больше чувствуя, чем излагая.

Что ж. Когда начинаешь задумываться о чужом комфорте, дальше всё рушится,

словно карточный домик.

Домино.

- ..и всё. Вам просто нужно обсудить этот момент. Если, конечно, тебя это

волнует, и ты хочешь что-то поменять, - мешая пластиковой трубочкой куски

льда в прозрачном стаканчике, Чонин напряжённо на что-то отвлекается, пока

говорит.

- Он прав, Сони.

- Рад, что вы оба одного мнения, - Джисон смотрит в сторону стеклянной

витрины с пирожными и другим съестным, пока рядом с кассой толпится кучка

запыхавшихся студентов, что хотят заказать себе стаканчик освежающего. -

Это не такая проблема, чтобы решать что-то здесь и сейчас. Со временем я

разберусь.

- Чудно, держи в курсе. Я, конечно, не спец, и сам дров наломал.. - звучит

натянуто, - но чем смогу, помогу. Советом?

- Спасибо, Ликс.

- А этот.. второй такой. Высокий. Они ещё ходят вместе, - хмурясь,

облизывается Чонин, пока на него смотрит две пары глаз. - Кто? - любопытствует Феликс. - У них много, кто в компании.

- И ходят они по-разному, - хмыкает Хан. - Однако, приклеенные к друг другу

сейчас пока только Минхо и Чан.. остальные свалили на сессию. Причём

поочерёдно, я удивился. Старшие же одним составом уезжают, да?

- Обычно так и происходит. И уведомляют их намного раньше, чем младшие

курсы. Что за дискриминация?

- Что тебе даст, если будешь знать сильно заранее? Кстати, ты так и не сказал,

какого чёрта теперь промываешь мне кости с Чаном на пару.

- Он сам подошёл, когда увидел меня в холле, не подумай. Обменялись парой

слов, уточнил о тебе, да и..

- То есть, его Чан зовут, да? - пытливо продолжает Чонин, устремляя глаза на

дно своего стаканчика. - Они всегда вместе ходят?

- Не сказал бы, - Джисон украдкой смотрит на Ликса, тот в ответ. - Просто

чаще тусуются вместе.. когда есть свободное время. На пары вместе ходят, один

курс и направление же.

- Он красивый, - звучит намного тише. Целитель едва краснеет в ушах, когда

за столом воцаряется молчание. И сам пытливо молчит, поправляя за ухо тёмную

прядь коротких волос.

- Что ж.. - приподнимает брови Хан и смотрит в стол. - Эм. Вас познакомить?

Он неплохой парень.

- А ты можешь? - Чонин смущённо поднимает глаза на двойное недоумение

напротив.

- С какого хрена я только сейчас узнаю, что тебе нравятся тёмные блядуны? -

фыркает Феликс. - Недавно сам затирал про Минхо и..

- Ровно с того, - поднимается из за стола Чонин, угрожающе упираясь руками в

его поверхность, - как я узнаю о твоих мутках с профессором Хваном и метке

Джисона с соулмейтом из тёмных. Вы настоящие козлы, ясно? Ничего не

собираюсь объяснять. Имею право, мать вашу.

- Ты бесконечно прав, - успокаивает того Хан, помахивая руками, и тоже

медленно встаёт с места. - Нам нет оправдания, хоть причины и были.. но ты

прав. Кхм. Не кипятись. Я вас познакомлю. Устроить вам встречу? Свидание?

Притащу его, даже если будет сопротивляться.

- Прости, - в моменте тушуется Ликс, кивая. - Ты прав, мы ужасные друзья..

должны были рассказать всё сразу. Если будет нужна помощь в сборах на

встречу.. я помогу, ты знаешь.

- Знаю, - вздыхает Чонин, - клоуны.

Виновники натянуто молчат, с надеждой ища в глазах друга хоть каплю

прощения. Они не специально скрывали, просто.. Да, специально. Хотели

разобраться, полезли в самое болото и обоих затянуло, а рассказать смогли только сейчас, когда все встретились. Так тоже бывает. Не соврут, если скажут,

что молчали бы и дальше, если бы встречу пришлось перенести.

- С тебя свидание, Джисон, - через пару секунд согласно кивает Чонин и в

моменте поворачивает на него лицо, но смотрит почему-то выше и в сторону. -

Не успели познакомиться, привет. Чонин. Знаю, как тебя зовут, обидишь моего

Сони, я тебя закопаю.

Он отталкивается от стола и, хватая недопитый стаканчик с кофе, идёт на

выход. Хан в непонимании поворачивается к Феликсу, но тот тоже быстро встаёт

из-за стола и, кидая тихое поговорим потом, бежит за Чонином. Что с ними?

Конечно, волнение несколько проходит, Джисон позволяет себе выдохнуть, но

тут же осекается, когда на место волнения приходит знакомая пульсация под

рёбрами. И как давно она?.. Выпрямляется и едва поворачивает голову вбок,

улавливая за собой чернильный силуэт, растворяющий вокруг себя воздух.

Пламя чужой энергии постепенно сходит на нет, исчезает, а значит, находится

он здесь довольно продолжительное время. Это не повод не спросить.

- Долго там стоишь?

- А ты не чувствуешь? - Ли не думает обходить младшего, всё так же

неподвижен. Приходится обернуться Хану, упираясь копчиком в круглый стол.

Ли Минхо сегодня на чистом выходном - чёрные спортивки и футболка в

облипку. Небрежно лохматые волосы, пристальный кошачий взгляд и

недовольная мина на лице. Последнее это скорее его обычная история. Это он

ещё в настроении, легко определить.

- Пришёл охладить свой нрав? - Хан тянет его на себя за конец футболки и,

когда тот встаёт рядом, тянется уже накрашенными пальцами к пепельным

вороным локонам. Аккуратно распределяет те, чувствуя немой напор букв со

стороны. - Давай, спроси меня про свидание. Ты же из-за этого на взводе, Ли

Минхо?

Минхо усмехается, стукаясь руками по обе стороны от бёдер младшего, и уже

более расслабленно разглядывает умиротворённое лицо напротив. Близко. Даже

какое-то опечаленное, с такой ноткой. Но всё ещё запоминающееся. Карие,

отдающие в горький шоколад глаза, несколько вьющиеся пряди у длинных

ресниц, приоткрытые пухлые губы, уже испачканные в знакомом персиковом

цвете тинта. От него пахнет чем-то кофейным. Сладким. Приторным. Как и

всегда. Лёгкая тонкая футболка с глубоким вырезом открывает чёткие ключицы

и струится к поясу удлинённых рваных шорт. Маленькие колени гладко

спускаются в такие же маленькие в обхвате икры. Он всегда таким был?

Хрупким. В руках явно сломается.

Если сильно сжать. Если захотеть.

- Надоело слышать то, что кажется странным без контекста. Провоцирует. Я не

из терпеливых, - хмыкнул Минхо, скашивая чернильные глаза на студентов за

соседними столиками, что вперились в соулмейтов взглядами. Не прошло и

минуты, как ненужные взгляды были рассеяны. - Так и? - Ли вернулся к

юноше, что уже убрал от чужих волос руки и держал в них свой стаканчик со

льдом.

- Почему это тебя интересует? - задумчиво мычит Джисон, мысленно возвращаясь в недавний список своих вопросов. Задать парочку имело место

быть, всё же хочется разобраться в себе. В них.

- Хочу знать, с кем и зачем мой соулмейт собирается пойти на свидание, -

режущим раздражением несёт за версту, не только тон заставляет напрячься.

Не хватало ещё вспыхнуть огнём в этом райском уголке прохлады. - Неужели с

той мелочью? Понравилось седлать старых добрых друзей на полу?

Ревнуешь?

К будущим трупам не ревнуют, мальвина.

- Как высокопарно, - вздох. - Свидание с Чаном. То есть.. не у меня, а у

Чонина. Тот, с которым мы.. который недавно..

- Я понял, закопаю и всё такое. Чан хоть в курсе?

- Ещё нет, - Джисон виновато посмеялся, пододвигая к графичным губам

пластиковую трубочку, которую сразу втянули в рот. Всё-таки, успокоить Ли не

так сложно, стоит просто подтвердить, что он жуткий собственник по

отношению ко всему, что касается его хоть пальцем. Или к чему прикасается он

сам. - Не смей говорить ему. Я сам разберусь.

- Сама самостоятельность, - Ли недовольно закатывает острые глаза и пробует

кофе, после чего заметно хмурится. - Что за дрянь? До ужаса.. сладко, - он

отодвигается и морщится так, словно попил чего-то отвратительного, а не..

- Ореховый айс латте, - пожимая плечами.

- Кошмарный вкус. Теперь ясно, почему ты такой приторный.

- Мне стоит смутиться от этого.. странного комплимента? - смешок.

- Это всё, что тебе остаётся, мальвина. Будем честны.

- Думаешь, я не умею смущать в ответ?

- Рискни.

- Невыносимый, - Джисон поднял глаза на старшего, что, в свою очередь,

дерзко вскинул бровь вверх. На слабо берёт, чёрт поганый. - Я правда очень

люблю ореховый айс латте. Да, он сладкий, но в этом его прелесть.. мне

нравится, - говорит, проницательно сканируя бездну перед собой, и вновь

опускает взгляд, но уже в свой прозрачный стаканчик с холодным кофе. - Ещё

когда заламывают руки, доминируют, пристают, соблазняют, целуют в шею,

говорят комплименты про глаза.. Мне очень нравится айс латте, Минхо.

- Ореховый, - пристальной потемневшей бездной Ли смотрит только на своего

соулмейта. Молча следит за репликой и облизывается на её окончании. По нему

порой сложно определить, на какой стадии тормоза, но этот животный интерес..

заметен сразу. В такие моменты и спрашивать не стоит - привязанность особо

заметна.

- Именно, - обхватывая уже своими губами трубочку, мычит Джисон и ещё раз томно поднимает глаза навстречу старшему. Они изучают себя в отражении

друг друга. Прощупывают почву, когда стоит остановиться. Нужно ли это

делать. - О чём думаешь?

- О твоём текущем списке грехов, - Минхо придвигается опасно ближе, едва

касаясь чужого кончика носа. Всё ещё холоден, не без интереса напорист. Его

не отталкивают. - Допустим, ты меня победил. Правдой ли? Всё перечисленное.

- Малая часть правды. А что нравится тебе? Чай? Лимонад? - в открытую

издевается Джисон и уходит чуть назад корпусом, убирая стаканчик с кофе на

стол. Прогибается, расставляя ноги шире, дабы не упасть, ощушает внимание к

жесту, видит взгляд вниз. Снова вверх. Прямой контакт. Ему привычна эта

возникшая между ними химия, Хан полон предвкушения и интереса. К слову,

этот маленький запал очень часто стал появляться. Им обоим уже не интересно,

что происходит вокруг. Они слишком заигрались. Словно слабый ток. Сладкая

патока.. такими мурашками по шее. Прямо как сейчас, когда тёмный

поворачивает голову вбок и целенаправленно сворачивает лицом к ушку

младшего, обдавая его своим, казалось бы, прохладным дыханием. Почему же

так жарко? Вероятно, от ноги, что вдруг ощущается меж собственных

напряжённых бёдер.

- Твой грязный язык, мальвина.

Кожа щеки горит, когда с ней соприкасаются. Джисон смотрит в плечо Минхо,

обтянутое футболкой, и слабо выдыхает, неожиданно вздрагивая. Улыбка

пропадает с лица так же быстро, как он вновь глубоко вдыхает кислород. Хоть

тёмный никакие парфюмированные ароматы на себе не носит, но пахнет свежо.

Нейтральным гелем для душа, кажется, только недавно оттуда, естественным

мускусом и чем-то.. чем-то таким, что хочется ощутить на собственном языке.

Перед расширенными от удивления глазами мутнеет, пока тело сжимается

внутри от нахлынувшего странного чувства.

Тонкими еле заметными отпечатками томного желания позволить забраться под

одежду.

- Блять.. - ругается Хан, нервно отворачиваясь. Впервые так показательно. С

проигрышем. Не замечает, как сильнее оголяет манящую шею, в которую

смотрят острые кошачьи глаза ровно с тем же интересом. Давно обгладывают

ту, заваливая прелюдно на стол.

- Я думаю, победа пока за мной, детка, - хмыкает Ли Минхо, отстраняясь как

можно дальше. Привычно дразнит пальцами, словно кота, под подбородком

покрасневшего юношу и удаляется вглубь кафетерия, затыкая встречные в его

сторону взгляды своим собственным. Холодным. Нарвутся скоро, приближение

взрыва чувствуется.

Хан сам, как оголённый провод. Дышать, как раньше, тяжело. Нужно срочно на

улицу и, желательно, перед этим поправить едва натянутую молнию шорт.

Блять, какого?..

***

Выходные в кругу самых близких это лучшие дни за последнее время у Джисона.

Только с ними удаётся расслабленно выдохнуть и провести вечера за

просмотром кинокомедий. Применить парочку заклинаний для быстрой уборки,

надоесть Феликсу просьбами приготовить свой фирменный кекс, всю ночь

болтать о последних сплетнях университета. Что ж, вспомнить-таки Минги

пришлось. Убить своим гнетущим чёрным гардеробом тоже. Ладно, и накрасить

ногти Чонину, лишь бы не дулся - двое хорошо наслушались про себя крепких

словечек, пытаясь задобрить друга всем, чем только можно. Главное, конечно,

это свидание-встреча. К слову, организовать в течение недели эту самую

случайную встречу двух студентов удаётся без проблем. А-ля пикник без еды и

пледа. Очень оригинально. Правда, и без Ликса, что умотал к своему

нереальному бойфренду. Пока Чан вовлечённо беседует с заикающимся

целителем, Хан старается меньше контактировать с рядом сидящим в траве

Минхо. Ему бы сейчас держаться подальше от своих странных закидонов..

многое надумал. И захотел. Главное, чтобы не так заметно. А он очень заметно

нервничает, избегая взглядов и любых касаний уже несколько дней.

Четвёрка прохлаждается между парами в саду, вокруг сплошное царство

раскидистых ив и высокой, ещё не до конца скошенной травы. Хотя бы воздух

есть, где брать. Младший ему сильно рад, ибо всё не может надышаться.

Прижимается бедром к ближайшей иве и кутается в именной бомбер, пока внизу

полулёжа развалился Ли и скептически наблюдает за своим другом в паре

деревьев от них. Скрытные какие, даже послушать не дали.

- Не думал, что эта мелкая выскочка может так поплыть от одного лишь Чана.

- Что тебя удивляет? Бывает, что от кого-то конкретного сносит башню, -

фыркает Джисон. Знает ведь, про что говорит. Последнее время сам не свой,

прислушивается к собственным ощущениям и всё меньше хочет показываться на

глаза окружающим. Тяжело. Ему кажется, что его дыхание.. неровное. Его

взгляд.. полный пытливого изучения знакомых черт лица. Всё чаще зависает,

подтупливая на парах, чаще что-то забывает и не может сосредоточиться на

варке лечебных снадобий - а у них, между прочим, самая настоящая практика.

Приходит в блок и практически не ведёт диалог с соседом, что восторженно

пищит о своих планах на следующие выходные.

Джисон потерян. Ему кажется, что он знает, чего хочет, но не может никак

признаться себе. Возможно, это временно? Это действие метки, не более. Скоро

пройдёт.

- Не настолько же, - его возвращают в реальность очень скоро.

- Бывает хуже, уж поверь моему.. - Хан запинается, смотря в ответ на

пристальный взгляд тёмных глаз, и замолкает, плотно сжимая губы. Вот опять.

Опять забылся.

- Так у тебя когда-то сносило башню? Интересно, - хмыкает Минхо. - И от

кого?

От одного надоедливого козла.

Так ты обо мне?

На этом моменте, наверное, Хан и понял, что давно не перезагружал свой

головной центр. Как можно вообще забыть о такой грёбаной мелочи, как

грёбаный блютуз в башке? Юноша сильнее кутается в бомбер и отводит испуганные глаза в сторону, громко и отборно матерясь в своих мыслях уже в

одиночестве. Что-то день идёт под откос слишком неожиданно.

- С учётом того, что ты так часто меня называешь и прямо сейчас я вижу взрыв

в твоей голове.. ещё я тебя, кажется, чувствую, да? - выходит слишком уж

манерно. - Это правда. Вау.

- Заткнись. Сам себе напридумывал, ещё и меня приплетаешь? - огрызается

Джисон, отталкиваясь от дерева. - Иди проверься у Кима, он как раз давно

просит тебя зайти за какой-то дебильной папкой. Я пошёл, у меня зачёт на

следующей паре. Передашь Чонину, что вынужден был удалиться.

- Разогнался.

После этого слова, в целом, могло быть всё, что угодно. Хан ожидал, поэтому всё

же действовал быстро - перешагнул ноги старшего, дабы счастливо свалить, но

не учёл момент, что его успеют перехватить за свисающий рукав бомбера и

резким рывком за него же сквозь громкий вскрик повалить в траву. Не прям в

траву, скорее коленями в колючую зелень, а задницей удачно на чужие бёдра в

кожаных штанах, пока бомбер слетел с одной руки наполовину, оголяя плечо и

путаясь в накрашенных чёрным лаком пальцах. Минхо успел поймать, устойчиво

удерживая второй рукой под талией.

- Эй, всё нормально? - слышится голос Чана, что вместе с Чонином выглянул

из-за дерева. - Если вы собрались опять беситься, то хотя бы не орите на всю

округу..

- Исчезни, - кидает равнодушно другу Ли, наблюдая за тем, как младший с

одышкой крутит глазами и в итоге смотрит прямо в чернильные. Острые. -

Сбегаешь, мальвина?

- А если бы я убился? Ты совсем??

- Пока не захочу, не убьёшься.

- Пошёл ты!.. - ударяя по груди тёмного, пока пытается выбраться из

запутавшей его вещи. Выдёргивает руку из съехавшего рукава бомбера, потом

справляется со второй и, снимая тот полностью, кидает в лицо Минхо. - Идиота

кусок. И ведь додумался же.

- Для привата пока прохладно. Оденься.

- Хватит.. перестань! - отбиться от ненужной заботы удаётся легко. Главное,

чтобы не заставляли натягивать обратно раздражающую вещь.

- Сплошные капризы, - усмешка.

- Пошёл к чёрту! - Джисон следом поправляет свою излюбленную короткую

кофту, а после и бермуды, злобно проследив за тем, как Ли скидывает бомбер в

траву рядом. Как откидывается спиной обратно на кору дерева и наблюдает за

небрежными действиями целителя уже полулёжа. Ему всегда комфортно, да? В

любом месте и положении.

- Так это я тот самый надоедливый козёл? - вопросительно мычит.
- Тебя это не касается, - Хан уже не знает, что себе поправить, кроме румяного

лица, а потому слабо сжимает ладони и укладывает их вниз.. только сейчас

полноценно осознавая, что сидит не на траве. Кислород давно не заканчивался

так быстро. Пытается резко встать с кожаных штанов, уже хватаясь за льняную

рубашку Минхо для опоры, но его с силой усаживают обратно, сдавливая в талии

обеими руками. - Я и ударить могу.. - шипит Джисон в лицо напротив,

натягивая ткань одежды руками в предупреждении. Чувствуя до онемения, как

правильно обхватывают узкую часть живота. Это странно. Странно приятно.

- Где-то я это уже слышал. Мне для приличия сделать вид, что страшно? -

спокойно спрашивает Ли, изучая из-под ресниц своего растерянного оппонента.

Поднимает голову выше, когда скрепляет за спиной чуть ниже копчика ладони и

двигает к себе вплотную, буквально укладывая. - Я чувствую, насколько ты

загнан в угол. Это льстит.

- Ты.. постарался.

- Сиди спокойно.

- Минхо, - шепчет Хан, пытаясь дышать как можно равномернее. Не дрожать.

Не дёргаться. Не кусать губы. Смотрит вниз, в чужую рубашку, ощущая всем

телом соприкосновение с тёмным. Особенно бёдра. Эти шикарные плотные, мать

его, бёдра в кожаных штанах. Извращение какое-то.. над его больной

фантазией. И, если честно, немного над непонятными противоречиями в голове.

Чувствами? Ему не может нравиться вот этот.. этот придурок. Красивый, умный,

сильный. Обходительный. А ещё хитрый, злопамятный и бесячий со своими

вечными издёвками. И убить, и полюбить. Зачем он так играется с хрупким

сердцем? Джисон не выдержит и сломается, сдастся очень быстро этим рукам.

- У тебя на лице читается всё, о чём думаешь, - эта блядская усмешка с

очертанием клыков. Ли сканирует сдержанное состояние напротив и наклоняет

корпус податливого тела к себе до степени столкновения пухлых губ о его щёку.

Джисон мажет по коже своим дыханием. - Плохо держишься, мальвина, -

шёпот на ушко. - Мне нравится.

- Прекрати издеваться.. - выдыхает, ни на сантиметр не отстраняясь от

старшего. Не хочется, блять. Утыкается носом в щёку, прикрывая карие мутные

глаза. Почему его так часто ведёт рядом с этим придурком? Пальцы уже не

стягивают ткань рубашки на груди, расслабляются и судорожно сползают к

торсу. Трогают в моменте рельеф. Эта тонкая связь ощущается так томно..

Минхо мягко смеётся, возвращаясь к разнеженному целителю и проходится

руками выше по спине, заползая под короткую кофту. Гладит голую кожу под

лопатками, выбивая из уст ещё один тяжёлый выдох.

- Сладкое месиво, Сони.. - едко замечает Ли в уголок пухлых губ, что

неосознанно приоткрылись. Повернулся к Джисону так, чтобы видеть его

дрожащие длинные ресницы совсем близко. - Тебе так нравится, когда о тебе

заботятся, м? Точнее, когда это делаю я.

- Ты специально?..

- Останови меня? - Хан наконец-то решается и смотрит в хищный взгляд, что

буквально сжигает заживо. Заставляет задрожать не только тело, но и душу. Сорвётся. Он сорвётся. Ли наклоняет голову вбок, опуская внимание на внезапно

закусанную нижнюю до крови. Леденеет, поднимая бровь. - Перестань. Сейчас

же.

И Джисон послушно отпускает из плена губу, чувствуя следом, как зубы

сменяются на чужой влажный язык. Выступившую кровь слизывают. Мокро,

горячо. Много всего в мыслях, пока в рот не скользят языком, отодвигая голову

младшего назад, ибо тот совсем не держится на месте при напоре чужого лица.

Хан тихо мычит в поцелуй, позволяя затянуть себя в омут из сладкого

причмокивания губами. Взять под контроль, пока сам разваливается в сильных

руках, что позволяют упасть на себя сверху окончательно. Ему это было нужно.

Наверное.

Без передачи энергии. Без игр. Чтоб серьёзно, но где уж ей взяться?

По талии приятно с расстановкой, словно исследуя, проводят ладонями,

спускаясь к задним карманам бермудов, а после к натянутой ткани на стройной

заднице. По привычке. У них уже грёбанная привычка. Джисон давится тихим

стоном, когда его сжимают, и едва сдвигают на бёдрах, заставляя

непроизвольно проехаться прямо по жёсткой молнии кожаных штанов. Быть то

выше, то ниже из-за мелких выдохов и обхватывания губ, качании тел при

поцелуе. Голову кружит. Ему уже не кажется, что это слишком интимно. Он

точно уверен в чужом намёке и в их общем пронизывающем возбуждении.

Функция думать отключается ровно тогда, когда ладони поднимаются к покатым

плечам, сжимая те, и Джисон самолично толкается бёдрами, проезжаясь по паху

вверх, не разрывая сомкнутые губы друг на друге. Словно собирался устроиться

поудобнее на чужой неприлично, но желанно натянутой ткани кожаных штанов.

В губы шипят, закусывая те достаточно болезненно. Выдыхают оба, так знакомо

причмокивая в мокром поцелуе и уже смотря друг другу в глаза.

Тёмная бездна пожирает. Завязался настоящий адовый узел, который теперь

мешает спокойно находиться в одежде. Настолько, будто они делали что-то

хуже обычного трения.

- Ради интереса?.. - шепчет Джисон, чувствуя, как горит пламенем. Как его всё

ещё железно держат за бёдра. Самое хреновое для сердцебиения - заботливо

держат. Гладят пальцами. Трогают, имея момент, где это позволительно во всех

смыслах. Хан часто замечает это поклонение собственному телу. Эти взгляды и

распущенные руки. Сидит на заметно вставшем возбуждении и слегка

приподнимается, пока не опускает свой вес обратно, впечатываясь бёдрами в

напряжённый таз, а губами в чужие губы. Мажет прикосновением, не залезая в

рот, дразня. Как бы ни хотел отрицать, но это то самое слишком, которое нужно.

Ему думается, что очень хочется объездить эти бёдра. Желательно, чтобы ему в

этом помогли. Прямо, как сейчас, когда помогли привстать, напрягая мышцы

рук.

- Мой интерес это ты, мальвина, - Ли раздражённо цокает, смотря пристально

вниз. На соединение тел сквозь одежду. Возвращается острыми глазами к

целителю. Что-то меняется во взгляде, значительно подпаляя интерес. Он

проглаживает рукой вверх по спине и ухватывается за угольные растрёпанные

волосы, оттягивая те назад вместе с головой. Хан несдержанно мычит,

запрокидывая ту назад, поднимая подбородок с лицом выше, и выдыхает от

укуса за молочную кожу шеи, что долго втягивают в рот, оставляя покрасневший

след, а после ответно мажут языком по отметине. Это неожиданно и гораздо больше, чем нужно. - Ещё раз окажешься на ком-то сверху.. я откручу ему

башку.. ясно? - младший может в этот момент разве что только согласно

всхлипнуть и сквозь дрожь почувствовать, как ему закрыли рот свободной

ладонью. - Нет, мальвина, не здесь. Не смей, - сдержанный поцелуй падает в

подбородок. Выше. Ещё выше. Пальцы раздвигают, толкаясь в приоткрытые

губы, что не способны отказать. Те идут судорогой и задыхаются, пытаясь

создать новый звук. Мгновение и Хана притягивают к себе обратно, чтобы тот

лёг на грудь и уткнулся куда-нибудь в шею лицом. Лишь бы не хныкал. Перестал

дрожать и так томно дышать, отчего у обоих сводит не только колени. - Блять,

как тебе мало надо.

Им давит от очередного трения, но решение резко закончить всё же лучше, чем

сильнее распалиться и предстать перед друзьями совершенно без тормозов.

Всё-таки выбрались гулять, знакомство и лишние часы на уламывание. Ли

оттряхивает одной рукой бомбер от травы, пока другой придерживает Джисона,

а после накрывает его плечи. Слушает сбитое дыхание на ухо и гладит по талии,

сканируя обстановку вокруг каким-то серьёзным взглядом. Не хотелось бы

давать другим лицезреть эту приторную лужу ванили в его руках. Это приватная

подписка. Его собственная.

Что ж, ни Чан, ни Чонин не ожидали увидеть висящего младшего на руках

Минхо, что просто пошёл в сторону общежития, наплевав на следующие пары.

Он на них ещё вернётся, а вот этому нечто, что обвило его талию ногами и

зарылось от всех лицом в шею, нужно успокоиться и отдохнуть. Фон

нестабильный, сильно говорящий о глубоком, таком разрушительном. Джисон

сидит весь день, завёрнутый в плюшевый плед, на широком подоконнике среди

диких растений, не реагируя на внешние факторы. Совсем. Вдыхает свежий

лиственный аромат, бродящий по комнате. Затылком упирается в раму. Всётаки, окно во всю длину стены это самая большая награда - место силы. Ему

они нужны, он точно знает. Сейчас, как никогда. Муторно думает о том, как

сильно его тянет обратно в ад.

К одному дьяволу.

***

Погода пасмурная, но без дождя. Он несколько часов назад только закончился и,

кажется, всё предвещает повтор.

- Меня куда-то заносит, это неправильно.. Я не понимаю, что делать.

- Вот это заявление, конечно, после красноречивого засоса на шее. Всё так

плохо?

- Ужасно, Ликс. Просто ужасно. Мне нужно держаться от него в паре тысяч

километров, иначе будет одно из двух: я опять сболтну какую-нибудь ерунду или

точно затащу его в постель. Второе самое ужасное, - жалобно стонет Джисон,

лёжа лицом на кухонном столе их блока.

Окна открыты, совсем недавно друзья затеяли в зале, совмещённом с кухней,

небольшую уборку, не без помощи прихотливых хищников. Планировка у каждой

общаги примерно схожа, это имеет смысл - с этим архитекторы не намудрили,

если переезжать, то всегда с пониманием, что где будет стоять. С другой

стороны, порой забываешь, где лежат самые банальные вещи.. Есть такой косяк. Ну, уборка помогла вспомнить пару деталей, теперь чисто и уютно. Свежо,

тепло.. пахнет чистящими средствами.

- То есть.. - Феликс отрывается от средней высоты раскладного зеркала и

неуверенно смотрит на друга, опираясь на спинку стула, - он тебе нравится?

Получается.

- Не знаю. Всё так сложно, - вздох. - Он неимоверно меня бесит и раздражает,

но, с другой стороны.. боже, я даже произносить это не хочу, веришь?

- Верю, - задумчивый смешок. - С учётом того, что ты и раньше на него

заглядывался.. Джи, пускай вы постоянно и конфликтовали, но интерес был. Это

нормально, его натура притягивает взгляд, да и ты не промах.

- Ты не помогаешь. Вообще.

- Сони, детка, - вздыхает уже устало Ликс, - я пытаюсь донести до тебя, что

вы оба друг друга стоите. Ты ему небезразличен, он тебя всячески защищает,

заботится там.. пускай и своеобразно. Я говорил, рано или поздно вы придёте к

тому, что я буду смотреть на ваши хождения по университету под ручку, если не

уже. А его взгляды? - он показательно вздрагивает и мотает головой,

прочёсывая пальцами блондинистые пряди. - Настоящий маньяк. В хорошем

смысле.

- Как маньяк может быть хорошим смыслом?

- Ли пугающий, будем честны, но его некоторая.. привязанность и

тактильность? Ты сам говорил, он такой кот.

- Обычный, - Хан припадает щекой к поверхности стола и смотрит в сторону

выхода. - И надолго ты? Бросаешь меня.

- Утром приду, ты же знаешь.

- У-у..

- Скучно? Пригласи своего тёмненького. Быть может, там со всем и

разберётесь, м? - игриво косится в карие глаза Феликс, получая в ответ взгляд,

полный скептицизма. - А что? Вы взрослые, у тебя, к слову, давно секса не

было, пора бы уже. Может, поэтому рядом с ним так сносит голову?

- Не сказал бы, такое.. впервые. Достаточно, что он просто рядом, не знаю.

- Тогда тем более позови.

Диалог временно прерывается на спешных сборах друга на свиданку. Вот ведь

кому-то везёт? Руки замарал, и дело готово, теперь каждый день, как праздник.

Разве что щёлкай пальцами, перебирая в воздухе одежду, да мечтательно

улыбайся. Джисон не знает, хотел бы он так или нет. Помогает другу до конца

смотаться с блока и бредёт на диван, смотреть сопливые драмы и давиться

мороженым в одиночестве. Интересно, а Минхо любит мороженое? Ему нравится

холодный кофе, горький и без сахара. И чай зелёный. Тоже без сахара. А

остальное? Это всё такие мелочи.. - Я о тебе нихрена не знаю, блядский ты дебил, - раздражённо облизывая

холодную ложку с лакомством, шипит целитель. - И какие соулмейты? Мы

отличные враги. Были. Судьба, ты ко мне неблагосклонна.

Остаток дня уходит на внутреннее самокопание, разговор с хищниками, что

внимательно слушают и немо кивают, и поход в горячий душ. Всё-таки натереть

кожу до красноты каким-нибудь жирным скрабом и прийти в чувства намного

лучше бессмысленного хождения по кругу. Напарил так, что даже дурно в

какой-то момент стало, нужно прекращать. Шагнул из ванной на мягкий ковёр,

обматывая себя махровым полотенцем, и взглянул в запотевшее отражение

зеркала. Подходит ближе и проводит рукой по мыльному стеклу, смахивает пар,

встречаясь с взглядом карих глаз. Волосы влажные, не особо намокли, но

высушить бы не мешало. Вздыхает к общей усталости, очерчивая впалые

ключицы, и разворачивается к двери. Оставить вещи на кровати всё же была

плохая идея - в блоке прохладно, дождь постарался снизить температуру.

Разворачивается и резко вздрагивает от несильного хлопка дверью вне ванной

комнаты. Вероятно входная, межкомнатные не такие громкие. Да без разницы,

какого хрена? Феликс не выпрыгнул бы так поздно из кровати своего

возлюбленного, обещал вернуться завтра утром, да и он бы сообщил. Ладно,

прокричал бы точно.

Ступая влажными босыми ногами по кафелю в направлении к свежему воздуху,

ибо снаружи точно нет таких тяжёлых облаков пара, целитель прислушивается.

Крепче обматывает себя полотенцем. Выходит, аккуратно придерживая дверь

ванной, и осматривается. В зале всё так же темно и тихо, нигде не горит свет,

разве что слышен стук дождя по окнам. Идёт дальше, не издавая лишний шум.

Подходит к кухонному столу и сразу замечает папку на другом его конце.

Конечно же, ранее её здесь не было. И что это значит? Посылка есть. Где сам

посыльный? Не обходит, а на всякий случай осторожно тянется к ней через стол,

как вдруг чувствует сзади себя резкое движение, что обдало небольшим

порывом ветра. Горячим импульсом под рёбрами. От испуга дёргается и едва

поскальзывается босыми ногами на полу, достаточно больно падая корпусом на

твёрдую поверхность. Шипит, слабо мыча.

- Предлагать себя на обеденном столе довольно оригинально, мальвина, -

знакомый голос снимает панику. Заставляет облегчённо выдохнуть. Пока по

обеим сторонам от бёдер не стукают руками, упираясь ими в стол. Вот теперь

напряжение возвращается. Появившийся из ниоткуда Ли Минхо не то, чтобы

прижимается сзади, он ощутимо касается грубой ширинкой джинс ткани

задравшегося полотенца на заднице Джисона. Бёдра оголены до предела, но

края полотенца всё ещё допустимо закрывают тот самый интим, который в

данной позиции хотелось бы увидеть. Острые глаза сканируют натяжение

ненужной в данном случае детали образа. Вероятно, обнажённым целителю

было бы куда лучше.

- Какого чёрта? - Хан растерянно моргает и пытается привстать со стола на

локтях, толкаясь корпусом назад, однако встречается с преградой сильных ног.

Ли непреклонен. Смотрит вниз на жест, не отходя и только сильнее сжимая

руками край стола. Что ж, ему нужно подумать. Здраво. Тёмный едва нагибается

к разложенному юноше, словно к сегодняшнему позднему ужину, и в какой-то

момент укладывает ладонь на голые лопатки. Заставляет упасть тело обратно

на поверхность. Руку не убирает, зафиксировав ту на спине. Думает. Всё ещё

думает. - Минхо.. - удивлённый выдох звучит громче обычного. Хан только из

нагретого помещения, ему холодно, мокро, а теперь ещё и дурно. Снова.
- Мальвина?

- Отойди, придурок.. - опять-таки, выходит не так зло, как хотелось бы. Хан

смущён, осознавая происходящую ситуацию. Вжимаясь щекой в поверхность. Жутко растерян. Судорожно хлопает мокрыми ресницами и мимо делом

ощущает, как с влажных волос стекают капли тёплой воды на разгорячённую

кожу и стол под ним. Капли бегут с талии по бёдрам вниз, щекотя ноги, отчего

Джисон пытается сжать их вместе. Это замечают сразу. - Что ты здесь забыл в

такое время? Не предупредил, зашёл без разрешения и.. т-ты пялишься, Минхо.

Тёмного видно плохо, но силуэт в дыме своей энергии хорошо различим.

Особенно направление его хищных глаз. Два красных кристалла, горящие в

полумраке.

- Пялюсь, - свободно соглашается старший, проходясь пристальным взглядом

по талии до пышной задницы, что прижата к его собственному паху.

Красноречивая картина. Кажется благодаря тому, что ноги юноши слегка

разведены, толкнись тот вперёд, и оба почувствуют на себе пульсацию. Ли в

слабом раздражении приподнимает верхнюю губу и цокает, смотря точно вниз: - Здесь любой будет пялиться, мальвина. Тебя не учили блядскому этикету?

- Заткнись.. Я у себя в блоке, могу хоть голым ходить. Ясно?

- Интригует.

- Ли Минхо.. - приоткрывая в паузе рот. - Причина твоего хамского

вторжения..

- Папка - подгон Кима по изменению цвета энергии, ты очень просил

наведаться к нему. Изучи на досуге. Ради неё пришлось отложить свои дела.

- Он мог.. отдать сам. Завтра.

- Не мог. Взял отгул, чтобы нас поменьше видеть. У меня завтра тоже планы,

поэтому будь умничкой и заткнись.

- Что ты?.. Я ещё не поблагодарил тебя, как следует, козёл.. а ты уже

напрашиваешься, - облизывает сухие губы Джисон, скрупулёзно думая, как бы

и чем заехать по этой наглой кошачьей роже, но тут же теряется, когда

чувствует, что вдоль позвоночника начали медленно проходиться пальцами.

Рукой больше не вдавливают в стол, ей безбожно щекотят. - М-Минхо, -

ощутимо ведут, едва стягивая ткань, которая, благо, держится крепко. До

копчика и ниже, спускаясь до самого края задранного полотенца. - Не смей

меня лапать, извращенец.

- Будешь выражать свою благодарность здесь или мне отнести тебя на

кровать? - Ли наклоняется вниз, придавливая бёдра Хана сильнее к краю,

чтобы задать вопрос на покрасневшее ушко. К слову, красное не только оно, но

и сам целитель. Шея, плечи, лицо. Он, принимая томную тяжесть во всём теле,

едва не срывается и не мычит. Ноги подрагивают, ибо стоять на носочках из-за

разницы высоты стола и роста трудно, скользят, пока не чувствуют опору в виде

чужих конверсов, куда и упираются. Тёмный вдыхает сладковатый аромат геля

на коже шеи и внимательно смотрит на помутневшие карие глаза. Длинные ресницы уже не трепетно хлопают, а замедленно вздрагивают, как и

приоткрываются губы в немом выдохе, когда рука Ли опускается на одну из

голых ляжек и нежно ведёт выше в направлении под полотенце. Давит большим

пальцем в кожу, чтобы ощутить всю плюшевость этого податливого тела. -

Могу принять твоё молчание за согласие? Выглядишь.. - он не договаривает,

ругается про себя. Думать уже получается хуже. Обоим. Хан молча прикрывает

глаза, когда его слабо касаются губами на влажном плече, оставляя после себя

призрачный скользящий отпечаток. Довольно интимно. Желанно. Джисон сходит

с ума. Ему нельзя так.. резко. Так нагло и маняще, он слетит. Утонет в болоте.

Уже слетел, честно говоря. Позволяет себя топить.

- Это на меня или на разговор с самим собой? - шепчет всё-таки, плавно

толкаясь бёдрами в ощутимое возбуждение сзади, что заметно натягивает

ширинку. От собственной инициативы хочется промычать или повторить, пока

пальцы Ли уже игриво касаются края полотенца и проникают внутрь, поднимая

его выше вслед за движением. Доходят до тазовой косточки и огибают,

проглаживая выемку. Минхо изучает тело с особой тактильностью, но

прерывается на лишающий воздуха жест.

- Сплошной блядский разврат, мальвина, - цокает вслух Ли то, о чём думал

ранее, сдавливая бархатную кожу ягодицы. Оттягивая её от другой. Бёдра едва

вздрагивают, позволяя себя несколько грубо трогать. - Какой ответ тебе

нравится больше? - на голом плече оставляют ещё один поцелуй.

- Ответ.. где ты выбираешь кровать.. - Хан запинается, когда горячие пальцы

ведут ниже. Проглаживают. Когда его тянут назад, заставляя чуть проехаться

по столу, а после прикусывают за подбородок. Быть ближе. Ещё ближе.

Чувствовать чужое желание так явно.

- М-м, продолжай, - пристальный взгляд впивается в разнеженное лицо. В

губы, что не закрываются из-за отсутствия воздуха. Из-за жара.

- Стираешь все ненужные мысли из моей.. головы, - выдох, - начиная с той,

где я хочу тебя придушить.. сволочь..

- Грязно.

- Ты и есть грязь, - ступни с накрашенными чёрным лаком пальчиками дрожат

и еле способны стойко упираться в чужие конверсы, постепенно разъезжаясь.

Джисон сдержанно переминается с ноги на ногу, пока его не обхватывают за

талию и не выпрямляют, помогая наконец-таки встать, и встать ровно.

Полотенце спереди не спадает, его держит рука тёмного, пока горячие губы

упираются в загривок угольных волос, создавая волну мурашек. Это приятно и

чертовски горячо, Хан закусывает нижнюю, понимая, к чему клонит их

неожиданная встреча в промозглую погоду. Это только сильнее распаляет.

Влажная хрупкая спина с осевшим на ней махровым полотенцем прижата к

груди Ли Минхо. Его сладость действительно приторная. Во всём.

- Предлагаешь мне себя, не зная, что заднюю я уже не позволю дать, -

приглушённо в волосы. - Рискуешь.

- Будешь тупить.. пойду предложу кому-нибудь другому. За дверью толпа

жела..
- Тебе нравится меня выводить, м? - не успевает Джисон закончить своё

провоцирующее замечание, как его разворачивают и моментально затыкают.

Как и хотел. Без прелюдий - Ли проталкивает язык в слишком разговорчивый

рот и сцепляется с языком, что движется навстречу. Хан выдыхает уже куда-то

во влажный поцелуй, упираясь копчиком в стол, на который его буквально через

пару секунд усаживают, подхватывая под бёдра. Теперь они практически на

одном уровне - можно выстроить зрительный контакт, не выдержать

агрессивной пристальности кошачьих глаз и прикрыть карие до лучших времён.

Ли наклоняет голову вбок, создавая наиболее удобный угол для вылизывания

чужого рта, и тянет к себе вплотную под коленями Джисона. Полотенце

привычно задирается, не в состоянии растягиваться, и выступает в роли

колбасной сеточки на плюшевых бёдрах, куда и опускаются горячие руки. Минхо

гладит нежную кожу, пока Хан обхватывает его шею и жмётся ближе к горячей

сквозь футболку груди, поспевая за тяжёлым темпом внутри своего рта. В едва

различимой темноте по всему залу разносятся скользкие причмокивающие

звуки, прерываемые одышкой и редким мычанием младшего, что таял от напора.

Хочется больше, хотя уже больше, казалось бы, некуда. Джисон подставляет

губы и подбородок под лёгкие покусывания, запрокидывает голову, знакомо

подставляя шею для жаркого спуска поцелуев.. Готов подставить всего себя,

лишь бы всегда так чувственно выцеловывали каждый сантиметр. Его трясёт,

когда мягкие ладони оказываются уже не на его бёдрах, а снова где-то под

полотенцем. Осознание приходит не сразу.

- М-Минхо.. стой, - смущённо звучит тревожный голос в поцелуе. - Я всё н-не

так пойму. Если ты сейчас опять остановишься или это всё шутка, - Хан

задыхается в губах старшего, судорожно опуская поплывший взгляд вниз.

Сгорая от рук на себе. Так явно. Всё ещё желанно. - Мне правда сложно всё

это..

- И правильно сделаешь, - Ли резко снижает напор, прекращая, когда

чувствует, что ладони с его шеи судорожно спустили к груди и сжали футболку.

Отрываясь от распалённого от ласки Джисона, что возвращает мутное внимание

на старшего и доверчиво смотрит во все глаза. На одном уровне. Близко. Всё

ещё очень близко для них. - Понимай меня прямо, мальвина, - бездна

погружает в свой омут. Минхо смотрит в ответ и, нежно проводя руками по

бёдрам вниз, выпутывается из полотенца. Укладывает ладони поверх того на

талию, обнимая. Успокаивая? Поцелуй сквозь выдох приходится в висок и

застывает там же. Эта серьёзность отрезвляет, но не настолько, чтобы потерять

внутренний жар. - Я бы так не шутил. Ни сейчас, ни в прошлый раз. Я бы так не

поступил, Джисон.

- Почему?.. - тихий вопрос растворяется в шуме дождя за окном. Хан

мнительно хлопает ресницами, кажется, веря. Странно ощущать на себе такие

прикосновения, как объятия. Странно тянуться ближе, чтобы дать их в ответ.

Тает. Рассыпается. Ластясь к губам, что не двигаются на виске, он содрогается

от еле уловимого сквозняка. Почему-то словам тёмного в последнее время

хочется верить без объяснений.

- Потому что хочу тебя на себе. Только тебя. Ещё раз. Во всех смыслах, -

мурчащий тембр приятно скользит по щеке, сцеловывая румянец. Горячий

энергетический импульс поглощает и согревает. Тут же. Дрожь в теле

чувствуют, пытаясь избавиться от той в секунды. - Если ты против, я сначала

предложу руку и сердце.. или что ты там первое хотел оторвать у меня? Печень? - Придурок, - со смешком прикрывает глаза Джисон, едва отворачиваясь.

Сжимает пальцы и разжимает. Решается и медленно возвращает те на шею Ли,

сцепляя вокруг. - Ты ужасен. Мне впервые неловко и так.. так хочется, чтобы ты

был серьёзен.

- Я серьёзен, - кошачьи глаза сощуриваются. - И я продолжу, если ты

захочешь, мальвина.

- Ненавижу твою прямолинейность, - бурчит Хан и тянет на себя Минхо,

благоговейно утыкаясь уже носом в его шею. Мажет губами и целует. Аккуратно

прикусывает за кожу, ощущая следом сжатие пальцев на своей талии.

Выдыхает, погружаясь в аромат тела, которое давно уже хочется попробовать.

- Тебе её всё это время не хватало, да? Чтобы признаться, что нуждаешься во

мне, - в ответ кусают за ушко, отчего бегут мурашки. Обоих окунает в резкий

водоворот чёрного дыма, что мгновенно перемещает под купол тёмного тюля.

Спина мягко приземляется на шёлковое одеяло, спружинивая вес. Вокруг мрак,

но глаза быстро привыкают к знакомой комнате, пропахшей травами.

- Это называется собственничество, - беззлобно фыркает Хан в нависшего над

ним мага. Теперь он точно знает, чего хочет. Или кого. Кого пора пустить

дальше своего закрытого и потаённого. - Притащил в своё логово? Ты дьявол,

Ли Минхо.

- Ты любишь всякую дрянь, тебе не привыкать.

- Пожалуй, одну конкретную, с садистскими наклонностями.

- Знаю, поэтому серьёзен, - усмешка ложится на пухлую нижнюю, а после

заменяет собой толчок языка в рот. Так резко. Достаточно плотно, что

провоцирует собой тихий несдержанный стон. Джисон не из тех, кто больно

разговорчив в постели, но, думается ему, этот тиран выбьет из него весь

алфавит. Целуют напористо, возвращая в туман, придавливают затылок к

постельному. Снося все здравые за и против, обхватывают губы и сжимают,

меняя половинки. В моменте отстраняются для тихого: - Я тебя не трону без

согласия, но на грани, - оба выдыхают горячий воздух. - Тебе стоит чётко

сказать мне, как поступить.

- Заткнись.. и тронь уже, - Хан сам нетерпеливо притягивает к себе обратно Ли

для поцелуя, зализывая нежную кожу. Его вдавливают, крепко фиксируя в

руках. Это конец. Конец его личности - лежать под тем, кто когда-то так сильно

желал уничтожить. Что ж, это всё равно сделают, просто в другой форме.

Целуют.. Целуют и целуют, выводя свои штрихи. Порядком надоевшее

полотенце под острым взглядом стягивают, приподнимая тело за талию над

одеялом, и откидывают в сторону. Смотрят. Разглядывают сантиметры тела.

Неожиданная дорожка поцелуев идёт от шеи до ключиц и под тихие выдохи

останавливается на груди, сменяя себя на укус за одну из горошин сосков. Грудь

сжимают. Хан волнительно вздрагивает, прижимая руки к подтянутым плечам

старшего, как бы держась за свой спасательный круг. Его постепенно

поглощает. Приятная истома идёт мурашками до кончиков пальцев ног.

- Сладкий.. чувствительный. Что ещё, м? - дразнит Ли в своей манере.
- З-заткнись.. блять..мх

Пока язык кругом облизывает твёрдое возбуждение, ладонь с груди знакомо

проходится по плоскому животу вниз, гладит, задевая украшение на проколе,

спускается до заметно вставшего члена и обхватывает его. Джисон закусывает

губы и запрокидывает голову, рвано выдыхая, когда по стволу начинают

медленно скользить, большим пальцем обводя уже достаточно влажную от

выступившего предэякулята головку.

- Мокрый, - дополняет шёпот сквозь приглушённый стон. - Приятно знать, что

из-за меня, - странное чувство наваждения, когда до тебя дотрагивается не кто

иной, как твой соулмейт. Это вдвойне подбивает не только от тонкой связи

одной энергии. Будто бы уже заранее знают, как тебе точно будет приятно, где

можно, а где нельзя, как скорее дойти до следующей ступени. А ещё это просто

Ли Минхо - тот самый хладнокровный идеальный садист с прекрасным телом и

до тошноты графичным лицом. С распущенным языком и руками. С очевидным

любвеобилием к изгибам Джисона, ибо эти жадные взгляды по-другому не

назвать. - Плавишься, мальвина, - Ли нежный любовник, по крайней мере

сейчас, когда так ласково изводит поцелуями, возвращаясь к лицу и шее,

сжимая ось талии, будто бы измеряя ту пальцами. Даря слабые укусы в плечи.

Касается аккуратной груди, оставляя мокрые следы. Изучает тактильно -

проверяет все места без одежды, что ранее были под нерушимым запретом.

Ловя рассеянный взгляд.

- Мин.. боже, - тело само по себе выгибается, когда рука на члене сжимается

крепче и так медово, так тягуче сладко ускоряет своё движение. Эйфория

накрывает с головой - тихие выдохи сменяются настойчивыми стонами, но их

громкость тут же убавляется, когда затыкают влажным поцелуем. Ли жаден и

непреклонен, он пожирает, мучая свою долгожданную дорогую игрушку, пока

Хан растекается лужей. Хочется не только ощущать - дарить ощущения. Это

закон. Откликается в каждом. Ладони Джисона судорожно поднимаются с

одеяла на шею тёмного, впечатывая глубже в свой рот, а после спускаются по

рельефной груди и торсу, считая кубики пальцами, к ремню на поясе. Звон

металла прерывает выдохи, Джисон расстёгивает вместе с бляшкой ширинку,

стаскивая, как может, до нижнего белья жёсткую джинсу, и укладывает руку на

приличных размеров вставший член Минхо. В губы рычат, больно кусая за

нежную кожу. Блять. Горячо. Пальцы проникают сквозь резинку спортивного

белья и так же обхватывают напряжённую плоть, проводя от упругого основания

до головки. Блять. Блять. Блять. Рот непроизвольно наполняется слюной,

заставляя приоткрыть глаза и посмотреть из-под ресниц в горящий взгляд

напротив. Чернильный омут. Бесово болото.

Хочу тебе отсосать.

Хочу услышать это вслух.

Им не нужно разговаривать или читать мысли, оба понимают желание

ментально. Где-то внутри. Ли усмехается, сужая острые глаза, и сползает вниз,

оттягивая зубами поочерёдно горошины сосков, а после зализывая

покрасневшую кожу, пока Хан давится стоном, чувствуя слишком много жестов

на своём разгорячённом теле. Он извивается и жалобно мычит, пытаясь прижать

колени друг к другу, но не может из-за старшего, что продолжает свой путь

вниз языком. Касается украшения и слабо прикусывает то, проводя свободной рукой по потному влажному боку талии. Гладит. Снова гладит, растирая кожу.

- Твою ж.. - брови надломляются, когда Ли доходит до тазовых косточек,

целует каждую и местечко посередине, чуть ниже, а после направляет в свой

рот покрасневшую от трения головку. Тёмные глаза следят за мандражем и

хищно улыбаются, когда Джисон смотрит вниз, тяжело дыша. Правда, не долго,

ибо когда в рот берут глубже, карие глаза сами по себе закатываются. Хан

сжимает меж пальцев одеяло и стонет, изнемогая от отличительной

чувствительности. Это горячо. Всё ещё. И выглядит, и ощущается.

Взъерошенные пепельные волосы взлохмачены, Хан зарывается в них пальцами

и выгибается, когда Ли показательно берёт больше и наращивает темп. Ноги

внезапно начинают трястись, их мягко удерживают на месте и прижимают к

себе, обнимая. По телу разливается наслаждение. Нет, ему не дают так быстро

кончить, это не в планах Минхо, что в какой-то момент с чмоком отстраняется,

облизывая распалённую плоть, и целует ниже таза. Приподнимает колени и

оставляет поцелуи уже на них. Так нежно. Так чувственно. Джисон жалобно

скулит, сжимая на ногах накрашенные пальчики от расслабления и рвано

выдыхает в губы, когда Ли хватает его за шею и притягивает для поцелуя.

Накрывает обратно своим телом, позволяя обнять талию дрожащими бёдрами.

- Не хнычь, детка, я знаю, что ты можешь потерпеть, - укус за проколотое

ушко заставляет пробежать мурашками по коже.

- Дьявол.. - облизывается Хан, надломляя брови. Слишком много всего.

Слишком. Слишком. Слишком. Хочется ещё. Чтобы слишком стало слишком.

- Не ври, я чувствую, насколько тебе хорошо, - проводя носом под

подбородком, Ли поднимается и ловит чужие губы своими, плавно и так тягуче

целуя, причмокивая. - Блять, тебя хочется уничтожить.. - Джисон выдыхает

между поцелуями, отстранённо слушая шёпот. Тянется ближе, перехватывает за

плечи и меняет их местами, усаживаясь сверху. Всё ещё не отпуская сплетение

языков. Тут же чувствует на себе горячие ладони, что ведут по тонкой талии и

останавливаются на плюшевой заднице, сжимая ту с двух сторон. Чувствует, как

его едва насаживают на себя сквозь белье, прижимая ближе. Джисон буквально

сидит на вставшем члене и едва проезжается по нему, вызывая хриплые выдохи

изо рта Ли.

- Уничтожь.. ты можешь, - в порыве шепчет и стягивает не без помощи

тёмного футболку. У него есть одно намеченное ранее озвученное желание, но

оно может немного подождать. Он отстраняется, проводя пальцами по покатым

плечам и рельефной груди. Изучает, закусив нижнюю, и не смотрит в ответ в

бесноватые сощуренные глаза, что следят за каждым его движением с особым

желанием. Хан наклоняется к груди, проводя по той языком до соска, за который

сразу кусает, влажно втягивает на пару секунд в рот и облизывает вплоть до

ключицы, втягивая губами уже её кожу. Оставляя след. Много следов. Его

дьявол должен быть пятнистым, он так решил. Хочется обтрогать всё. Эти

идеальные черты, линии, объёмы.. Джисон сжимает его всего в руках,

наслаждаясь тем, что видит, чего касается, и вскоре возвращается к усмешке на

лице. Смотрит с вызовом. Знакомо прикусывает подбородок и мажет в

графичные губы, ощутимо проезжаясь бёдрами по возбуждённому паху. Это

заставляет вздрогнуть. Обоих. Даёт возможность лучше прочувствовать то, что

скоро окажется между зубами.

А этого очень хочется.
- Тшш.. - сильные ладони фиксируют Джисона, дабы не смел больше создавать

лишнее сейчас трение на его члене. Но Хану будто всё равно, он облизывается,

смотря из-под ресниц, и сползает к ногам, помогая снять не только конверсы, но

и джинсы с бельём, под которыми расположились шикарные бёдра старшего. Не

шикарнее его члена, честно говоря. Обнажая тот и обхватывая рукой у

основания, Хан смотрит в потемневшие глаза Ли и погружает член в

наполненный слюной рот наполовину.

Смотри и наслаждайся, Ли Минхо. Сначала уничтожат тебя.

Проводит языком по головке, толкаясь кончиком в уретру, и наклоняется ниже,

слыша сверху стон. Помогает себе рукой, проталкивая плоть ближе к горлу до

небольшой слезливости, и мычит, когда его слегка тянут за волосы назад, дабы

не брал слишком много. Это, в целом, дельный совет.

- Не спеши, мальвина.. блять, - голова Джисона опускается обратно уже более

медленно и с расстановкой, не давая себя останавливать. Губы плотно

обхватывают член, скользя по нему так, как давно хотелось. До полного

разрушения владельца. До собственного падения в эту преисподнюю. - Вот

так.. Ты просто чудо, - поглаживая по макушке в знак одобрения, когда

младший втягивает щёки, а после проталкивает член за одну из них.

Облизывает вдоль, задевая вздутые венки, и возвращается к чувствительной

головке. Старается менять темп, сходя несколько с ума от подступающего

возбуждения. Напряжённый торс старшего манит. То, как мышцы

перекатываются под кожей, выделяя кубики, просит оторваться от дела и

пройтись языком вдоль живота. Начать с тазовых V-образных линий и уйти

вверх. Это явно вкусно. Хан едва стонет, на секунду прикрывая глаза в своей

резкой фантазии. Вибрация от голоса приятно дополняет процесс, Ли держит

голову Джисона, уже самолично толкаясь в податливый рот, пока тот загнанно

дышит и издаёт чавкающие звуки. - Бездумно, пока я чувствую твои зубы на

себе, но.. блять, - с усмешкой выдыхает через раз тёмный. - Тебе стоит

открывать свой блядский рот только для этого, - и внимательно следит за тем,

как член пропадает меж припухлых измазанных слюной губ. Он приглушённо

стонет, запрокидывая голову, и слушает прелестное мычание снизу, потихоньку

разрушая чужое самообладание. Тело Джисона горячее, требует внимания и

очень просит больше рук - не участвовать и только лишь наблюдать тяжело.

Дышать ещё сложнее. Карие глаза вновь закрываются, выливая новые дорожки

слёз по раскрасневшимся щекам - он принимает всё, что дают, в том темпе,

который способствует максимальной разрядке - и в моменте открываются

снова, когда вскоре рот освобождают от внушительного размера и тянут на себя

за запястья.

Хана подминают аккуратно, довольно нежно меняя их местами, потому что тот

задыхается и у него кружится голова, что заметно по нестабильному

энергетическому фону, который сразу восполняет Ли - тот гладит по талии и

целует, подпитывая, внимательно следит за мутными карими глазами. Это

помогает быстро прийти в себя и получить смазанный поцелуй в висок. Хан

млеет, когда руки к нему возвращаются. Подставляется под ласку сразу же,

закидывая ноги на старшего.

- Порядок? - шёпот в угольные волосы. Ли плавно переходит на шею и

обжигает горячим поцелуем. Ведёт к подбородку и утыкается в местечко под

ним кончиком носа. Прикусывает.
- Да, - облизывается Хан, трепетно и так медленно хлопая ресницами. То, что

он сейчас снова снизу, огромная привилегия. Градус повышается, когда дело

доходит до его энергии, а он уже немного опьянён ей. Обмен слабо, но

продолжается. То, что нужно.

- Детка, говори, если трудно. Не хочу сломать тебя раньше времени.

- Не сломаешь.

- Я серьёзно, - налаживая зрительный контакт. - Я могу быть груб, поэтому

говори со мной. Ясно?

- Мне всё.. нравится, - Джисон попутно закидывает на его плечи уже свои

руки, сцепляя их за шеей. - Ты же сам сказал, что мне стоит открывать рот

только для..

- Блять, - усмехается, видя чужую хитрую улыбку, и рвано целует её,

припечатывая к одеялу своей грудью, - вот сейчас лучше заткнись, - ладони

возвращаются на стройную талию и массируют плоский живот большими

пальцами, продолжая красть чужие выдохи изо рта в рот. Гладят плюшевые

бёдра и ведут вниз к заднице, сжимая мягкие половинки. Разводя их в сторону и

толкаясь корпусом до слабого всхлипа младшего. Оба члена соприкасаются,

вызывая небольшое, но такое нужное им двоим трение - Джисон поддаётся

тазом ближе, повторяя томление, слыша рычащий выдох, как вдруг параллельно

улавливает рядом с собой щёлкающий отвлекающий звук, а после и запах чегото.. клубничного. Сладкого. Это заставляет встретиться пылким взглядом с

бездной. - Нежно? Грубо? - шёпот в румяные губы. - Как ты любишь,

мальвина? - Ли самозабвенно смотрит на беззвучно открывшийся рот и едва

закатывающиеся глаза, когда его маслянистые пальцы в нагретой ранее смазке

ведут ниже живота, намеренно пачкая кожу, по чувствительному члену, ниже.. и

тут же обводят ободок входа младшего. - Тебе достаточно промурчать мне, как

хочешь, чтобы с тобой обращались, - средний палец отчётливо давит сильнее и

медленно проталкивается внутрь, растягивает, не останавливается, а доходит

до основания и сгибается, срывая громкий, но далеко не первый стон с Джисона

с влажных губ. - Твоя прекрасная задница слишком узкая, детка.. надо

привыкнуть.

- М-м.. - колени зажимают между собой Ли, судорожно встряхиваясь.

Растяжение постепенно срывает последние тормоза, и это заметно.

- Мило, - вторая свободная рука упирается в одеяло рядом с угольными

волосами. - Мне важно услышать твой ответ. Так?.. - Ли, облизываясь,

показательно выводит фалангу наполовину и нежно вводит обратно, двигаясь

запоздало, достаточно медленно. Джисон дрожит и выдыхает, смотря из-под

полуопущенных ресниц точно в чернильные глаза напротив. - Или так? -

казалось бы, всё то же самое, однако входит он уже резко и до конца,

сталкиваясь с чувствительным комочком нервов где-то внутри Хана. По комнате

проносится ещё один громкий всхлип, который затыкают языком. - Любишь,

когда хорошо. Я понял.

Ждать трудно, когда предел близко.

Толчок языка такой же резкий, как и толчок пальца - Джисон распадается на атомы, когда его начинают растягивать то быстрыми, то медленными

погружениями. Ли добавляет в последствии ещё один, разъезжаясь на манер

ножниц, пока обмен энергии затупляет болезненные ощущения, как и мокрые

обкусывания губ. В воздухе пахнет пьянящими травами, клубникой и потом. До

звёзд приятно, когда пальцы внутри сгибаются и массируют нежные стенки,

расширяя те для чего-то более крупного. Скользят. На моменте трёх входящих

фаланг младший перестаёт думать и отвечать на поцелуи, его вяжет. Он

закатывает глаза в тёмный потолок и выгибается, пока пухлые губы блестят от

слюны и через раз издают стоны. Дезориентация наступает ровно тогда, когда

его переворачивают на живот и помогают встать в коленно локтевую, обнимая

за талию. Прижимая к горячей, рельефной груди разнеженное тело и кусая за

плечо. Покрасневшее лицо утыкается куда-то в подушки с одеялом, пока спина

натянуто стоит в прогибе. Ли сжимает в руках задницу перед собой и звонко

шлёпает по одной из её половинок, наблюдая, как та трясётся.

Ёбаное искусство.

- Прекрасная часть твоей души, Сони, - на пальцы выдавливается новая

порция смазки, которую тот густо растирает, чтобы согреть. Планирует на

будущее. Отстранённо размышляет, в чём эта прелесть может ещё нуждаться.

- Придурок.. - шипит в постельное Джисон, еле двигая языком.

- Советую так много не разговаривать, иначе прикусишь свой острый язычок, -

спина покрывается мурашками от низкого тембра, а после и горячей груди, что

прижимается к ней сверху, возвращаясь обратно. Хан трепетно моргает.

Ощущает, как по ободку водят уже не пальцами, а смазанным возбуждённым

членом. - Расслабься, зайчик, - шёпот на ухо. И протяжный,

многозначительный стон Джисона. Ли вошёл лишь до середины, но и сам закрыл

глаза, зашипев от обжигающей плоти, что обхватила его и сжала. Вскружило

голову до бликов.

- Мин..хо.. - скулит младший, смаргивая слёзы.

- Привыкни немного, - укладывая ладони на округлую задницу и слегка

поглаживая её большими пальцами. - Блять, - открывает глаза и пристально

смотрит вниз, цокая, - я был прав, ты слишком узкий для меня, - на пробу

движется назад и проталкивается обратно, выдыхая сквозь рычащие

ругательства. Мычание Джисона сменяется новым стоном. Ладони сминают

одеяло и оттягивают его, когда ещё один толчок проходится уже по простате.

Тяжёло, но приятно. Хочется больше. Хочется ближе. - Всё хорошо? - Ли

облизывается и переводит взгляд на дрожащую спину, успокаивающе проводя

руками уже по её бокам. - Я чувствую, что да, но, блять, просто ответь мне,

Сони.

- Хорошо.. всё очень.. х-..бож..мм.. - зелёный свет был дан не зря. Минхо

выходит и по новой заполняет младшего, начиная плавно двигаться. Правда,

выдержки хватает не на долго. Плавные движения сильных бёдер переходят в

быстрый темп, выбивая из головы любые мысли. Джисона нагибают до предела,

выпячивая аппетитную задницу настолько, насколько это возможно. Держат за

плюшевую упругость и помогают направлять тело, приближая с размахами к

себе. Блядство. Нежная плоть пульсирует и дарит расползающееся по

остальному телу желание не прекращать, пока её стимулируют толчками. Стоны

на каждом выдохе, кажется, бесконечны. Их становится больше, как и несвязанных слов, что всхлипывает Джисон, утопая в горячих слезах. Ему до

одури хорошо. Блядски хорошо. Из него вытрахивают абсолютно все причины не

спать больше с этим жадным до секса тёмным. Подкрашенные пальцы на ногах

и руках немеют, отказываясь шевелиться в то время, как тело постепенно

уничтожают. Ломают. Прогибают под себя.

- Давай, мальвина.. - тяжело дыша, двигает бёдрами Ли, - ты можешь громче.

- Мин..мм..хо..

Вбивая Джисона в кровать.. слушая его скулящие стоны в одеяло. Крепче

сжимая пышную задницу в своих руках. Младший буквально растворяется от

дикой пульсации в себе, он горит и поджигает Минхо. Толчки приходятся

жёстко, по самой простате и до хлёстких хлопков кожи о кожу. Это

наслаждение. Это вскрики, когда по одной из половинок прилетает шлепок

тяжёлой ладони. И поцелуи. Много поцелуев вдоль позвоночника до загривка.

Джисон несдержанно выгибается в спине, покрываясь мурашками, и громко

всхлипывает от грубого толчка по самое основание.

- Прекрасно, детка, - горячий шёпот в угольные растрёпанные волосы. Укусы в

шею, что из-за затяжного всасывания кожи в рот покраснела и покрылась парой

синяков точно. Слёзы Хана, что проливаются и впитываются в ткань

постельного, образуя не только слюнные разводы от приоткрытых опухших губ,

из которых через раз издаются разнообразные мычащие звуки.

Толчки скользкие.

Меж бёдер горячо стекает естественная смазка вперемешку с клубничной,

капая на постель. Ли медленно, но верно разрушает по частям разнеженное

тело, проводя по нему пальцами. Они сами по себе перехватывают талию и

поднимаются выше, пересчитывая рёбра, задевают твёрдые горошины сосков и

тянут на себя корпус Джисона, поднимая того с мокрых от слёз простыней.

Ладонь крепко удерживает шею, позволяя прижаться спиной к рельефной груди

и упасть затылком на плечо. Джисон мутным взглядом смотрит в потолок тюля,

принимает толчки и в какой-то момент закрывает карие глаза насовсем,

распадаясь на атомы. Это необычный опыт - отдаться человеку, который в одно

и то же время и груб и достаточно нежен. Знает чужой предел, перекрывая на

время кислород, знает, как точно доставить удовольствие, укладывая руку на

сочащийся смазкой член и сжимая тот у основания, знает по хриплому выдоху

сквозь стоны и новой дорожке слёз, что сладость готова получить ласковый

поцелуй в висок для успокоения. И получает много таких, доходя до обкусанных

губ.

Спать со своим соулмейтом, который в какой-то момент берёт меченую руку в

свою и сшибает энергией - потрясающе. Волнительно, крышесносно, до потери

сознания хорошо.

- Хо.. можно м-мне..мм, - еле слышится в глубокий влажный поцелуй, но очень

читается по заломившимся бровям. - Не могу, - по просящим глазам в

обрамлении длинных взмокших ресниц. Ли смотрит буквально в душу, темнея.

Смущая. Не надо так сжигать.. не надо.

- Самые красивые, да, Сони? - тот тянется ближе и прикасается губами к

закрывшимся в моменте векам. Ладони горячо проводят по потной коже стройной талии. - Мой крошечный, сладкий Сони. Здесь ты такой же блядски

узкий.

- М-м.. - теряя голову от внезапно замедленного темпа, - Хо..

- Попроси лучше.

- Пожалуйста.. можно мне.. - на выдохе, - пожалуйста..

- Тебе можно всё, мальвина, - Ли отстраняется первый и резко нагибает

Джисона обратно лицом в простыни, пока тот загнанно дышит и скулит в одеяло

от новых волнообразных толчков бёдрами старшего. Рука возвращается и

движется на напряжённом члене также быстро, позволяя в считанные секунды

закончить под себя, размазывая горячую липкую жидкость по плоскому животу

и одеялу. - Умничка, детка, - Хан распаляется, всё ещё чувствуя глубокие

движения внутри себя, раскрывает мокрый рот и пытается не слюнявить

подушки и дальше, пока набирается кислородом, но не может иначе, ибо

блядский Ли его с силой втрахивает в кровать, заставляя вновь залиться

слезами. Это выше неба. Намного. Если это и есть прямое значение увидеть

звёзды, то он достиг пика. Голова кружится, сквозь пелену перед глазами

слышит собственные скулящие стоны и вздохи. Пока Минхо не делает последние

толчки и не изливается внутрь Джисона с тихим ругательством, практически

ложась на чужую спину. Пока держится одной рукой за талию.

Разум в недолгой отключке от мира. Нужно отдышаться. Вдохнуть побольше

травянистого воздуха вперемешку с клубникой, мускусом и естественным потом

двух тел.

Пара минут отдыха и поцелуй в плечо, Ли аккуратно выходит из младшего и

помогает ему лечь дальше, на чистое и сухое, пока на шёлковый матрас вязко не

стекает новая горячая порция семени меж бёдер. Хан морщится, ибо ощущения

странные, а он всё ещё очень чувствительный сейчас, и заторможенно

наблюдает, как рядом к нему устало валится тёмный, подгребая к себе на грудь

рукой. Обнимает чуть ниже лопаток, едва поглаживая кожу пальцами, и

утыкается в макушку угольных волос. Оба переводят дыхание в полумраке

спокойной обстановки. Мышцы горят.

- Ты меня затрахал до смерти, дьявол.. - совершенно без голоса шепчет

Джисон, устало моргая. Он потирается покрасневшим от слёз лицом о грудь под

ним и шмыгает носом. Получает за это поцелуй в лоб. Его волосы перебирают,

накручивая на пальцы.

- Это можно считать комплиментом?

- Что именно?

- Твоё отсутствие речи в том числе, - в тон хриплый смешок. Кажется, голос у

него тоже пострадал. - Тебя только так заткнуть можно?

- Ли Минхо, ты всё ещё несносный придурок.. Пускай и хорош в постели. Очень

хорош, - смущённо. Не хотелось бы распыляться на похвалу, но тот её и правда

заслужил. Джисон чувствует, как ему нравится его дикое состояние. Как ему

нравится находиться сейчас рядом с этой зазнайкой, что, оказывается, дельно

умеет вжимать в постельное и доводить до исступления.
- Нарываешься на второй заход, мальвина?

- Перестань, изверг, - тихий смешок, - от моей задницы ничего не осталось.

- Решу, не переживай, - Ли вдруг переворачивает их обоих, подминая под себя

младшего. Пристально смотрит своими острыми глазами прямиком в душу,

улавливая доверительный отклик. Наклоняется за медленным чувственным

поцелуем. Губы скользят по нежной припухшей коже языком, пока пальцы

Джисона томно не впутываются в пепельные волосы тёмного. Хан слабо

прижимает его к своей груди и в моменте по-собственнически закидывает ногу

на талию Минхо, пока не чувствует улыбку в скольжении языков и ощутимо

горячую ладонь на своём бедре. Нахал.

- Это точно всё? - усмешка перетекает в слабые покусывания. - Если тебе не

хватило..

- Заткнись и отнеси меня обратно в душ, - чуть пиная закинутой ступней в

чужой копчик. - Я чувствую себя до ужаса грязным.

- Ты и есть грязный, Хан Джисон, - закатывая глаза. - Особенно твой язык.

- Ранее ты на него не жаловался, - в шутку фыркает младший, всё ещё

переводя дух. Замирает, замечая, как бездна погрузилась в огонь. - Подожди.

М.. стой.. - выдох. - Минх..мм..

Душ и правда был нужен - помог расслабить напряжённые мышцы, снять

усталость, нагнуть ещё раз целителя к кафельной плитке тёмно-зелёного цвета

и выбить из того остатки самообладания.

- Я.. с-схожу с ума.. блядский т-ты.. - Джисон прерывается на громкий

приглушённый стон, когда в него входят так же резко, как и затыкают двумя

пальцами рот, проталкивая и зажимая язык. Фиксируя губы, лишь бы ещё

больше погрязли в слюнях. Это до закатывания глаз так же хорошо, как и

ощущать в себе пульсирующее растяжение. До сгиба колен. До головокружения

в напаренном помещении. Рельеф, что позади намокает от воды, ещё никогда

так красиво не смотрелся в обнажении. Хан запомнил, перед тем как его молча

прижали.

- Так и должно быть, - тяжело выдыхает Ли, пристально изучая голую тонкую

талию под тропическим душем, пока вколачивается в тело в быстром темпе. Ему

нравится этот вид. Эта плюшевая задница, покрасневшая шея и плечи.. эти

рваные стоны и всхлипы. Это до конца жизни его приоритет - целитель с

вздорным характером. Энергетический фон подсказывает, что так думается не

только ему, там вообще сплошная мешанина из чувств, а потому можно в

небольшую награду обжечь дрожащее тело горячим импульсом с ног до головы.

Ровно в момент толчка по чувствительному комочку нервов внутри. До шлепка.

До вскрика.

- Мин..х..мм!..

- Ты же знаешь, что обречён до смерти, Сони? - мурчащий сбитый шёпот на

проколотое ушко, пока Джисон давится новыми слезами. Пока

самоуничтожается. - Ты серьёзно попал, сладкий. У меня нереальный кайф на твоё состояние, а это.. - толчок, - хуже наркотика.. - ещё толчок, - блять, -

пальцы во рту Хана углубляются, заставляя обхватить те у основания губами.

Прикусить и получить за это шлепок по стройной заднице. - Ниже, детка.

- Мнхо.. - звучит в шуме душа. В мольбе. Прогнуться будет легко, как и сойти

окончательно с ума от угла проникновения.

- Ниже, - приходится выполнять, добавляя новых ощущений в близкую позу.

Тёмный заканчивает трапезу через неопределённое время, уже вынося из

ванной помытого и одетого в футболку и нижнее бельё Хана, что едва держал

глаза открытыми, утыкаясь в пятнистую шею Ли. Сил нет. Устал. Смена

постельного произошла буквально по щелчку пальцев, чего уж там возиться?

Оба сильно вымотались. Уже лёжа в обнимку под чистым свежим одеялом,

вдыхая воск и травы, карие глаза сонно пробегаются по лицу напротив, но из-за

полумрака Джисон особо ничего не видит. Думает, что тюль всё-таки нужно

будет снять. Думает и вздрагивает от мягких прикосновений под лопатками.

Хоть и одели в вещи на несколько размеров больше, но одежда не греет так, как

эти руки. Необычно.

Необычно в пасмурную погоду быть не одному в кровати. Быть вдвоём.

- Ты.. никогда не задавался вопросом, почему именно 102%? - сонно зевая в

подушку. - К чему эти лишние 2%?

- Знаешь, - задумчивый тембр кажется насмешливым, - было много

вариантов. Теперь есть один верный.

- М-м?

- Мы на 2% больше по статистике благодаря идеальной совместимости в

постели. Я хорош в нагибании, а ты хорошо принимаешь мой чл.. - Джисон

успел быстро найти и закрыть рот блядскому Ли Минхо ладонью. Достаточно

протянуть руку чуть выше собственного лица и ощутить горячее дыхание.

Фыркнуть. Зажмурить глаза в осуждающем смешке.

- Боже. Сынмин прав, ты преисподняя.

- Ты слишком часто вспоминаешь о нём в неподходящие моменты, Джисон, -

чмокнув кожу ладони прежде, чем бережно оттянуть ту в сторону. - Спи, пока

не усыпил. Это угроза, мальвина.

- Я тебя не боюсь, - Хан послушно прячется обратно под одеяло,

нерешительно, совсем без сил прижимаясь к груди. Его притягивают в ответ, и

это расслабляет. Помогает закрыть глаза, придвинуться ближе и.. так знакомо

обнять.

- Спи спокойно.

Кажется, теперь Джисон уверен, что не один чувствует. И речь не о горячих

руках, что обнимают талию до самого утра.