102%

                             ***
Телепортация выдалась суматошной. Хан не знает и не видит, куда их
перенесло, но точно понимает, что они здесь застряли надолго.
— Если ты специально меня изводил.. я вырву твою печень.. и законсервирую
для Кима.. в научных целях.. — злой шёпот. Целитель прижимается к источнику
благоговейного тепла и энергии слишком напористо, отчего Ли не удерживается
и делает пару шагов назад, врезаясь в какой-то комод копчиком. Ругается от
души и устраивается, насколько может в данной ситуации, удобнее, опираясь на
мебель.
— Я не знал, что это так работает.. блять, — непривычно, но Минхо обнимает эту
мелкую выскочку с каким-то внутренним удовлетворением, казалось бы, дикого
зверя. Отпускать не хочется никому и никого.
— Какого хрена ты.. два дня меня морозил?
— Самому подойти — ноги отсохнут? Раз не подходил, значит всё нормально.
— Гениальная связка, ты просто умён не по годам..
— Если это на тебя так действуют наши сраные обнимашки, то у тебя секунда,
чтобы отойти. Не хватало мне ещё поклонников с отклонениями.
— Что сказал? — ладонь тут же хлопнула по торсу тёмного мага, который,
кажется, в этот момент вдыхал. Пришлось закашлять.
— А что ещё я могу сказать о том, кто едва не нарвался на проблемы вместо
того, чтобы просто пройти мимо?
— Хорошо, — резко. — Ли Минхо, ты кусок дерьма. Аристократичное шило в
жопе. Ты просто невыносимый, мерзкий, двуличный..
Хан не успевает договорить, ибо Ли меняет их местами и с ощутимым ударом
вдавливает чужой позвоночник в прямой угол комода. По помещению
проносится звонкий вскрик. Глаза аж заслезились от внезапной боли, и младший
те резко зажмурил, всё ещё прижимаясь к груди мага. До этого и так их не
открывал, а тут пришлось лишить себя этой возможности ещё на долгие минут
пять точно. Пальцы сжимают майку Минхо сильнее, натягивая ту и стараясь
заглушить тянущую боль от незапланированного повреждения.
— Как думаешь, мне хватит сил сломать тебя одним прикладом головы о стену,
мальвина? — наклоняется корпусом тёмный, дальше вдавливая тело в угол. —
Или разделить тебя пополам?
— Больно, чтоб т-тебя.. Прекрати!
— Чтобы ты опять открыл свой грязный рот?
— Не понравилось, кретин? Вот.. вот теперь возьми и.. просто уйди, — морщась,
продолжает скулить Джисон. — Ушёл бы? Нет, вот и я не ушёл.. М-м.. блять,
больно! — лупанув всё по тому же месту. — Мой позвоночник не виноват, что ты
не дослушиваешь. Хватит!
Минхо опустил пристальный взгляд на младшего, обдумывая.
— Тупой пример.
— Прямо как ты..
— Я понял, о чём ты. Не бесись.
— Иди к чёрту, Ли!.. — хочется плакать от этой вселенской участи. Что он такого
сделал в прошлой жизни, что в этой ему в соулмейты достался бесхребетный
идиот? Сам реагирует на всё, как бык на красную тряпку, а его учит? Кто здесь с
отклонениями? Честь защищать нужно, а не уходить, сверкая пятками. Или он
думает, что Хан за себя постоять не в силах?
Кретин. Идиот. Тупица!!
Минхо тяжело вздыхает, закатывая глаза, ибо чувствует весь шквал
отрицательных эмоций на энергетическом уровне, и осторожно отстраняет
Джисона от угла, укладывая на пострадавшее место свою горячую ладонь. Та
быстро начинает залечивать, притупляя очаг боли. Помогая наладить дыхание
младшего и устранить дрожание тела. Да, он понял. Вышло глупо. Опасно. Ким
предупредил не вольничать, не трогать бедного мага без сил, стараться
сохранять всё в тайне для безопасности обоих. Хотел приставить к Хану кого-то
из охраняющих помощников, обычно это дух или более низшее существо, но
идею быстро замял один острый взгляд чернильных глаз. Раз сам вызвался
следить за целостностью юноши, то и калечить недопустимо. И со стороны
соулмейтства, и со стороны того, что ответить не смогут. Совсем. Маг без сил не
ровня магу с ними. Закон. Аксиома? Забыться легко, когда не привык к другому
методу общения с одним конкретным.
— Больно, — слабое шипение в грудь Ли перемещается куда-то в сторону,
Джисон утыкается лицом ему в плечо, заламывая брови. — Какой же ты.. козёл..
Боже.
— Сейчас пройдёт. Терпи.
— Блять..
— Не знал, что ты теперь настолько нежный, — чернильные глаза скользят по
угольным волосам целителя, что в моменте стал таким крошечным, каким
раньше никогда не был. По крайней мере, никогда себя таким не показывал.
Удивительно. С другой стороны, нет, он ведь сейчас человек. Просто человек.
Ладно, это тоже удивительно. Есть вероятность умереть от любой стычки.
Прикосновения ощущаются иначе, как те же удары и объятия. Физика
преобладает над духовными составляющими. — Обычно кусаешься до
последнего, мальвина.
Наступает время для молчания и тихого мычания Джисона. Были бы силы, как
дал бы по этому самодовольному лицу.. Что ж за утро такое? Можно просто в общагу вернётся? И поплачет под одеялом. Уже дважды получил за.. да просто
так. Это справедливо?
— Что он тебе сказал, что ты так завёлся? — как бы между прочим, вдруг
интересуется Ли, едва поглаживая место ушиба большим пальцем. Кожа
нежная, синяк точно бы остался.
Поступающие импульсы энергии плавно растекаются по телу, укачивая в чужих
руках. В мягком тембре голоса. Становится спокойнее, нервы опускаются.
— Всякую фигню, — облизывает сухие губы Хан. — Ничего нового я не услышал о
себе, — нерешительно обхватывая талию старшего, вздыхает и устало
утыкается лицом обратно в грудь. — Пару минут.. Дай мне пару минут.
— Разумеется, — Минхо тоже облизывается, отводя свой острый взгляд в
сторону. Что ж, переместиться подальше от чужих глаз было хорошей идеей.
Такого выскочку, почему-то, не всем хочется показывать. Сумасшествие.
***
— Так получается, тебя пока временно отстранили от занятий?
— Без энергии я ни студент, ни маг, ни целитель. Я вообще никто и ничего не
могу сделать, — недовольно смотря на свои руки под широкими рукавами
бомбера, пробурчал Хан. — Ким сказал, что из-за недостатка подпитки прошлые
два дня, моё время на восстановление.. увеличилось. Какой-то там график
показал, что я нестабилен и.. — поджимая губы.
— Неизвестно, когда вернутся силы?
— Вернутся ли вообще, — говорит и отворачивается в сторону поля, где под
магическим прозрачным навесом от проливного дождя тренировались студенты.
Да, погодка сегодня нелётная.
Феликс бледнеет от слов, резко закрывая рот руками, и с болью в глазах смотрит
в профиль друга. Не верит. Так сильно не верит, что выдаёт все эмоции в один
момент. Старался держаться, особо не распыляться на чувства, поддерживать,
как может. Однако, слышать подобное больно.
— Хан-и..
— Разве бывало иначе? Всё нормально, — мягкая натянутая улыбка. —
Справимся.
Конечно, Джисону тяжело. Очень. Но какой смысл уделять этой тяжести столько
внимания? Он не из тех, кого нужно жалеть. Обойдётся. Да и другу сейчас важно
приготовиться к сессии, думать и настраиваться на неё, а не волноваться по
таким пустякам. Правда, от привычных поддерживающих объятий не
отказывается, после которых провожает взглядом спину Феликса до самого
входа в главный холл университета и возвращается к своим баранам. Точнее, к
одному конкретному. Скучающе наблюдает за тренировкой, подмечая, что сил у
Ли действительно прибавилось. Правильнее, опять-таки, будет сказать, что те
вернулись в прежний процент и даже улучшили и так хорошие показатели.
Монстр какой-то.
Может просто спровоцировать его? Грохнет меня, и дело с концом. Отдохну на
том свете.
Джисон подтягивает ноги на скамейку, стукая по той подошвой конверсов, и
утыкается в колени лицом. Обнимает себя.
Скамейка запасных. Пхах.
На ней изредка кто-то вот так прохлаждался, обычно при особо тяжких
последствиях. Сидел, прям как Хан сейчас, и смотрел со стороны на энергичных
магов. Зубрил теорию, писал конспекты. Всякое такое. Как обычный человек.
Вообще, он мог бы сюда и не приходить, но в общаге скучно, делать совсем
нечего. Все друзья и знакомые заняты сессией, погода полный мрак, что не
прогуляешься, в город нельзя.. Чертовщина. Можно разве что ходить на лекции,
но ради сраных конспектов? Оценку получают только после практики, а это надо
что-то наколдовать.
Хан слегка поворачивает голову и чуть вытягивает руку, скрытую за тканью
бомбера, пытается сообразить что-то простенькое.. и сразу сдаётся, не видя
никакого результата. Он пуст. Тревожен и совсем пуст. Обратно обхватывает
ноги, подмечая, что идея походить в одежде Минхо не такая дурная, как
показалось с самого начала. В ней тоже хранится его энергия, что так нужна для
восстановления, поэтому можно по крупицам её вытягивать, пока тёмного нет
рядом. А ещё в ней тепло. И не пялятся так сильно, потому как она скрывает
привычную ему одежду. Стоит задуматься поменять стиль, надоело это всё. Его
и так считают странным, а теперь из-за той драки, причастности к Ли и
отстранения — всё стало куда хуже. Слухи вещь дерьмовая, долго убеждаться в
этом смысла мало. О каких привилегиях там речь? Все, как шептались, так и
шепчутся. Статуса не прибавилось, уважения и восхищения тоже. Профессора
стали мягче, это да, уступают, а студенты? Ужасные личности. Многие из них.
Джисона отвлекает от мыслей пронзительный крик. Он равнодушно скашивает
карие глаза в сторону звука и смотрит на тренировочное поле, замечая там
достаточно высокую концентрацию энергии. Ему бы сейчас столько. Вокруг
горит и вспыхивает чёрное пламя, сшибая нападающих, пока с земли пытаются
встать двое. Сгущается туман, обволакивая чужие тела, что помогает не просто
попасть в цель — всегда знать, где та находится. Жутко.
Минхо завалил, даю гарантию.
— Эй, посмотри!.. Вон, — слышится уже откуда-то со стороны.
Ну, кого ещё занесло сюда?
— Привет, — обзор вдруг закрывает незнакомка, улыбчиво наклоняя кудрявую
голову как раз в момент столкновения взглядов двух соулмейтов. — Джисон же?
Хан Джисон.
А он чувствует, да?
— На нём бомбер Ли Минхо, это точно он, — фыркает второй, женский голос, но
его обладательница не подходит и даже не здоровается. Стоит рядом, злобно
сверля зелёными, ясными глазами.
— Вам чего надо? — спуская ноги на землю, переключается на подошедших Хан
и упирается руками о скамью. — Минхо в другой стороне, вам назад и правее.
— Молоко на губах не обсохло, чтобы обращаться к нему так.. Вы же даже не с
одного курса, зачем ходишь за ним? — бурчит под нос самая недовольная.
— Наын, угомонись, — одёргивает подругу кудряшка. — Кхм. Не слушай её, она
такая злюка.
— Ага. Так и?
— Это правда, что вы с Ли Минхо, вроде как, ну.. вы как бы связаны? В плане..
— Вы соулмейты? — пихает ту Наын и встаёт ближе, пристально смотря в карие
глаза.
— При паршивой популярности красавчика Ли, вам надо бы эту информацию у
него лично спрашивать, а не у посторонних. Что, если совру?
— Я же говорила? — резко. — Соулмейты так не отзываются о своём партнёре, а
ещё.. Да ты посмотри на него, — брезгливый взгляд как-то завистливо прошёлся
по именному бомберу. — Откуда тогда у тебя вещь Ли Минхо?
— Он сам и одолжил, — язвительно улыбается Джисон. — Удобненько так.
— Все знают, что вы враждуете. Это ведь блеф, что он при всех вмазал Минги за
тебя?
— Нет, конечно, нет.
— Я знала!..
— Он его просто пару раз о шкафы приложил, сам руки не марал, — пожимая
плечами. — Мой защитник. Грозный парень, да?
Кажется, Наын надоел этот бессмысленный разговор, где водит за нос не она, а
её. Гордо поднимает голову выше и, хватая озадаченную кудряшку под руку,
торопливо покидает Джисона. Неужели.
— Идиотка, — снимая с лица все эмоции, шипит Хан и возвращается к
тренировочному полю, где тут же замечает пристальный острый взгляд,
который, вероятно, следил за ним с начала диалога. Ли Минхо в огне своих сил
выглядит устрашающе красиво, это у него не отнять. Смотрит с дальнего
расстояния так, словно слышал весь диалог. Чувствовал до самой тонкой нити их
связи то, что чувствовал целитель. Глупость же? Так.. не бывает. Да ведь?
Конечно. Уже паранойя началась, дайте спокойной жизни.
Подглядывать вредно, Минхо.
На лице вновь появляется ядовитая улыбочка, и Хан миленько машет тому
одними пальцами.
Надеюсь, тебя не сильно заденут поредевшие места фанаток.
                          ***
Некоторые каникулы длиною в неизвестное число пугают — такие не ждёшь,
особенно, когда каждый следующий день может стать ключевым. Джисон решил
не заниматься самобичеванием и подался, как доброволец, в излюбленное место — библиотеку, разгребать завалы, расставлять книги, смахивать пыль. Такая
находилась в отдельной башне их университета, Северной, кажется, и занимала
все этажи стеллажами с магическими рукописями. Не просто так, разумеется,
ему обещали дополнительные баллы к следующим экзаменам.
Уже что-то.
Проводя там свои неудачные дни, пока друзья свалили на сдачу сессий, Джисон
восполнял некоторые пробелы в знаниях, читал обычные людские книжки с
любовными линиями, проводил воспитательные беседы с вредными растениями
размером с кусты, что очень уж любили иногда подгрызать корешки изданий.
Бытовуха какая-то. Дважды в день виделся с тёмным магом и восполнял
энергию. Брал мало, иногда через обычное рукопожатие, не особо уже заботясь
о помощи в достижении какого-либо прогресса, на который так настаивал Ким,
проверяя их обоих по своей сраной программе. Надоело. Сколько ещё их будут
заставлять обжиматься по углам? Скрываться всё труднее, студенты навострили
уши и глаза, пуская всё больше слухов об их соулмейтстве.
То, что вначале никак не парило, приобрело другую форму.
Конечно, Минхо было абсолютно по боку — что раньше, что сейчас. Он проще
относится к крысам в то время, как Джисон буквально сгорает заживо. Легко
говорить, когда у тебя мощная энергия, которая рушит всё и вся, когда у тебя
толпа поддерживающих фанатов и ярое одобрение преподавателей, потому что
ты не только номер один, но ещё и меченый. Ну, и этот злобный взгляд на весь
мир. Хрен подойдёшь, хрен спросишь, хрен достанешь. А вот Хан ежедневно
страдает от прилипчивых студентов, что лезут туда, куда не просят, стоит ему
покинуть спокойные стены библиотеки.
И ладно бы просто прилипали? Они же травят.
— Подстилка Ли, — как-то слышит в спину Джисон и резко останавливается во
дворе заросшего густыми елями университета. Смотрит долго вперёд, пока до
него долетают смешки окружающих, и просто идёт дальше, сжимая челюсть.
Больновато. Немного.
Его непросто задеть, годы практик. Однако, раньше у него хотя бы была
энергия, чтобы вдарить хорошенько по пустым головам во время тренировок.
Чтобы не лезли. Чтобы заткнулись. А сейчас что? Книжный червь. Сидит в своей
пыльной библиотеке, пьёт витаминные чаи, да укрывается пледом. Он даже
может посоревноваться со старушкой Чихе, заведующей здесь библиотекаршей,
за звание самого похожего на свою работу человека. Конечно, если бы та не
была из рас древунов — дерево то ещё.
Хан сворачивает на аллею, ощущая вдруг резкий горячий толчок под рёбрами,
что теплится с выраженным сердцебиением. Иногда замечает за собой такие
импульсы и ещё долго переводит дыхание. Чертовщина. Отсутствие энергии его скоро добьёт, как люди так живут? Стараясь затеряться в цветущем саду
университета, неторопливо бредёт меж покачивающихся из стороны в сторону
ив. Высадили их вдоль каменной дорожки, чтобы дополняли живое место хоть
чем-то скульптурным. К слову, сейчас учебное время, народу прохлаждается
мало, поэтому проблем быть у него не должно. Быть может, хорошая идея
посидеть где-нибудь под деревом? Подышать не вековой пылью, а свежим
воздухом. Устроить себе пикник? Или..
Целитель взвизгивает, когда его резко хватают за запястье и тянут назад, под
раскидистые ветви ивы. Нос болезненно сталкивается с чужой грудью, пока
свободная рука цепляется за пояс.. ремень?.. За что?
— Пропускаешь повороты, мальвина, — знакомый тембр ударяет по ушам. Эта
чёрная дымка.. пламя?
— Чтоб тебя черти отпинали.. Ли, блять, Минхо!.. — возмущённо смотря вверх,
прямо в кошачий вырез глаз. Даже разозлиться не успел, только испугаться. — Я
и ударить могу!
Сердце бешено стучит по лёгким.
— Побереги силы, — сквозь вздох, тёмный маг разворачивает к себе спиной Хана
и впечатывает обратно в свою грудь, скрепляя на талии руки. — В каких облаках
на этот раз летал? Раз даже не заметил угрозу.
Ты и угроза это две разные вещи.
— Неужто задел твоё самолюбие? — Джисон выравнивает дыхание и сжимается
в плечах, ощущая чужую близость слишком близко. Ему всегда нужно время,
чтобы вспомнить, привыкнуть, а после постепенно расслабиться. Он качает
головой, проклиная тот день, когда решил быть менее бдительным. Ладно, не
будь это Минхо, угроза бы была.
— Совсем немного. Ну, и?
— Что? — поворачивая голову вбок, дабы увидеть краем глаз пристальный
взгляд в свой профиль. Начал замечать, что их стало больше.
— Мне напомнить о том, что твоё постоянное нахождение в другой вселенной
непрактично и влияет на безопасность? — звучит неприятно холодно. — Тебя
легко выкрасть, мальвина.
— Ошибаешься, — отвечают коротко, возвращая голову в привычное положение
прямо. — Тебе сегодня просто повезло, придурок. Обычно я.. — секундная
заминка на фоне недавней клеветы выдаётся напряжённой. — Обычно всё подругому, — Джисон не любитель разговаривать во время подпитки, она делает
его слишком мягким и каким то разнеженным. В моменте. Стоит смирно,
доверчиво заваливаясь на Минхо, и устало смотрит вперёд, успокаиваясь. И как
так получается? Раньше рядом с ним выходило только биться в нервных
конвульсиях, проклинать мир и злобно дышать. А сейчас вон стоят рядом. Очень
рядом. И могут даже помолчать минуту без огрызательств. А всё же и сейчас
нервишки ни к чёрту, это тоже правда. Правда и то, что обычно всё иначе —
Джисон старается всегда быть во внимании на окружающее его пространство.
Это виноваты те выблядки, что говорят, не думая. Теперь придётся Хану о многом думать.
А здесь спокойно. Странно, но спокойно. Где-то поблизости шумит падающая со
ступенек фонтана вода, ветер едва колышет ветви опущенных ив и угольные
волосы Хана. Тепло. Свежо. Нет лишних взглядов и ядовитых языков.
Всегда бы так.
— Что случилось? — Джисон было снова открыл рот, чтобы к нему хотя бы сейчас
не приставали и дали минуту отдохнуть, но его резко перебили. Не успел. — И,
прежде чем ты соврёшь, я отмечу, что ложь дерьмовый выбор. Ты же знаешь, я
всё чувствую, — невзначай цепляя пальцами каплю-украшение на проколотом
животе. — Всего тебя.
— Зачем тебе знать? — не понимает. Это напрягает.
— Зачем спрашивать? Отвечай.
Джисону трудно сопротивляться, когда его вдруг прошибают новыми волнами
энергии. Будто солнышко не целует, а оставляет горячие ожоги. Специально.
Пускай и знает, что манипуляция, что его вытряхивают наизнанку, лезут туда,
куда не позволил бы каждому. Ему в последнее время много, что трудно. Трудно
и сейчас держаться сильным. Забил уже. Перед этим магом всё сложнее
изображать полную непоколебимость. Раз спрашивает, значит хочет знать. Раз
идёт навстречу при их отношениях, значит хочет идти. Ли в плане своих целей
всегда был уверенной личностью, его практически невозможно сломать. Не
давил бы ещё так энергетическим направлением, было бы куда комфортнее.
Морально. Смешно всё это. Как-то неправдоподобно.
— Мне странно говорить это тебе. Смысл? Будешь издеваться, как и все ост.. —
юноша в моменте закусывает собственный язык, замолкая. Выдыхает, когда
резко чувствует повышенную концентрацию раздражения и другой мешанины
негативных вспышек, бьющее обжигающей пульсацией под рёбрами. Сначала
ничего не понимает, а после, кажется, догадывается, кого ощущает. Серьёзно?
Он сейчас серьёзно злится? Это побуждает закатить глаза. Да быть не может. —
Брось, этого стоило ожидать.
— И как давно? — холодный тембр настораживает не привычной
бестрастностью, а смыслом вопроса.
— Давно, — хмурясь. — Разница?
— Почему не сказал? — Джисон удивлённо вздрагивает в плечах, когда в его
макушку утыкаются носом. Едва втягивают сладковатый аромат и выдыхают,
крепче сжимая талию. Не дают вырваться из рук, а потому ресницы Хана
незапланированно пошли в пляс, показывая волнение, что охватило в момент.
Эти прикосновения, где нет боли и жёсткости, в новинку, от них почему-то
замирает сердце. Пропадает дыхание. Это немного пугает. Пугает, что железная
хватка достаточно приятная, ибо не несёт в себе явной угрозы. — Кого убить?
Пальцем покажи.
— Минхо.
— Пальцем.
Сбитый с толку странным жестом, целитель сначала теряется в новом строгом
вопросе, потому как всё ещё не до конца понимает его значение. Бегает глазами
по окружающей их высокой траве и высаженным пахучим ивам, не двигается.
Обмен энергией в который раз проходится по телу, стараясь снять напускной
страх, что, кажется, только что тоже почувствовали. Это расслабляет. Вернее
сказать, что приходится расслабиться, когда так напирают и душат
направлением. Хан ничего не понимает. Это шутка? Это Ли? Он что-то задумал?
В голове мало ответов, много попыток найти их, всё ещё не сопротивляясь чарам
Ли Минхо. Тяжело сделать шаг из объятий, тяжело сказать нет. Джисон
поднимает взгляд и застывает им в воздухе, осознавая. Погодите. Погодите.
Фыркает, закусывая нижнюю губу, дабы не было слишком громко. Смеяться
рядом с очевидно размякшим от обмена энергией Ли для него какое-то новое
достижение. Защитник хренов. На секунду даже поверил, что его правда хотят
оградить от проблем.
— А если покажу на тебя?
— Останешься без него, мальвина.
— Знаешь, когда ты не ведёшь себя, как последний придурок, ты кажешься мне
нормальным человеком, — кивает. — Удивительно, — уголки губ всё ещё
приподняты, пока Хан с уже более лёгкой душой любуется природой,
расслабляясь в плечах. Что-то в этом типе есть, он такой несносный. Настоящий
придурок с манией величия. Но всё ещё глухой, раз не слышит угроз в сторону
коверканья чужого имени.
Ладно, сейчас можно и потерпеть. Только сейчас. И только потому, что сказал
приятные вещи.
— Чего не сказать о тебе, — звучит, на удивление, мягко. А может, и без
удивления. Ли действительно расплывается в жижу, когда делится энергией и
не контролирует эмоции собственного каменного лица. Между тем разум то всё
ещё под контролем, он уверен в себе и разговоре. В своих словах. Хану об этом
знать необязательно. — Не снимай его, — уже постукивая по одной из нашивок
бомбера.
— Что-то успел наколдовать? — с любопытством осматривая никак не
изменившуюся на первый взгляд вещь.
— Что-то.
***
Что-то? Какое ещё что-то?
Да цепанувшего за плечо Минги ударило током до такой степени, что он аж
взвыл от боли, падая перед остолбеневшим целителем на колени.
— Очуметь.. — в приятном шоке шепчет Хан и крутится вокруг себя, глупо
хлопая ресницами. — Муженёк-то постарался..
— Блять.. какого хрена? — морщится студент, кое-как вставая обратно на свои
две. — У тебя сейчас не должно быть.. сил..
— Так ты поэтому снова ко мне руки тянешь, мудила?
Пришлось напрячься. Откуда он об этом знает? Кто-то проболтался? О причине
отстранения от учёбы ходят разные слухи, но правду так никто и не угадал. Её
никто и не может знать, кроме Кима, Минхо и его самого.
Ты не можешь быть таким догадливым. Твой IQ заметен по лицу.
— Так это правда?
— Нет. Что тебе нужно?
Оба встали друг на против друга, мрачно сканируя взглядом. Прекрасная
встреча на пути в общагу, вопросов нет. А Минги цветёт и пахнет — даже и не
скажешь, что его лицом помяли ряд шкафчиков в холле. На нём ни одного
синяка, что уж говорить об остальных частях тела? Кто бы ему ещё стёр это
самодовольство..
— Говорят, ты соулмейт Ли Минхо. Он поэтому ведёт себя, как сторожевая
псина? — поднимает бровь Минги.
— Разве это не обычное его поведение? — пожимая плечами. Подгадить Ли всё
ещё имеет цену. — Если так интересно, подойди да.. спроси сам, м? Или боишься
получить добавку? Ты смотри, шкафов здесь нет, а стены кирпичные. Как бы без
зубов не остаться, — Джисон кутается в бомбер от внезапного сквозняка и
отводит взгляд в окно коридора, наблюдая за сильным дождём, что барабанит
по стеклу. Через день погода меняется, о какой стабильности в жизни Хана
может идти речь, когда такое происходит? Какое то наказание — то тепло, то
холодно. Паршивое лето.
Вечереет быстро из-за чёрных туч, пора бы и на боковую. Нет, сначала сходит в
горячий душ, смоет с себя вековую пыль и выпьет ещё чаю.
Подсел на чаи. Это всё госпожа Чихе виновата.
— Пиздишь, как дышишь, — сплёвывают. — Если вы не соулмейты, как ходят
слухи, значит, ему на тебя должно быть плевать. Не так ли?
— Ну, влюбился человек, побегать хочет, что я сделаю?
— Допустим, — легко соглашается Минги, что даже Джисон замирает. Что
значит допустим? Это так выглядит? Серьёзно? — Ты же его ненавидишь.
— Допустим, — идёт на опережение целитель, хмурясь.
— Но ходишь в его шмотках, сбегаешь с ним куда-то, даешься в руки.. Быть
может, и просто даёшь, а?
— Так тебя это интересует? — для того, чтобы хорошо выбесить собеседника,
важно спросить, как бы понимающе. Джисон рождён, чтобы выводить. —
Слушай, если ты на него глаз положил, я мешать не собираюсь, честно. У нас с
ним ничего, кроме стабильной обоюдной ненависти, нет и быть не может.
— Дрянь, что ты?..
— Джисон, — тут же вытягивая ладонь в сторону Минги для рукопожатия, — но
мы уже знакомы, не так ли?
Ладно. Он всё-таки переборщил. За руку хватают и рывком приближают к
перекошенному от злости лицу. В глазах напротив бешенство, которое так
старался вытащить из самых глубин целитель. Это даже похвально.
— У тебя острый язык, это я сразу понял. Пригодится, когда будешь скулить у
меня под ногами.. Заткнись, — рычащий тон голоса заставляет захлопнуть
открывшийся в моменте рот. — Думаешь, я совсем тупой? — голое запястье
сжали, выворачивая в сторону, отчего ошарашенный Джисон хочет сразу
воспротивиться, но его грубо сметают к ближайшей стене коридора, ударяя о
камень. Почему настолько больно? Почему он?.. Блять, забыл о важном. Он
забыл. — Пускай у кого-то и есть сомнение.. — хрипит тот на проколотое ухо
вздрогнувшего от резкого осознания Хана, — но я знаю, что
ты.его.сраный.соулмейт.
— Раз знаешь.. — через раз дышит Джисон, прикрывая от ноющей боли глаза, —
зачем лезешь?..
В голове помутилось. Он забыл. У него нет энергии для магии, а этот ублюдок,
как уже стало ясно, её применяет направо-налево, делая достаточно больно, в
первую очередь, человеку, а не целителю. Физическая оболочка трещит по
швам. Такое сам себе позволял редко, да и разве что с Ли Минхо. Но там немного
другая история — предупреждениями они сыты.
— Сначала хочу убедиться в этом наглядно. Где метка? И лучше покажи её сам,
иначе я помогу, — отстраняя от стены и вновь в ту жёстко впечатывая, пока
юноша громко вскрикивает. Эти ощущения боли такие.. весомые. Они пугают. —
Тшш, не хватало ещё голос сорвать.
— Пойти.. нахуй.. не хочешь?.. — ядовито скалятся в ответ.
— Ты сам это выбрал.
Джисону кажется, что на коридоре явно стоит какой-то навороченный блок, о
котором он ни сном, ни духом. Пропуск занятий по боевой магии настолько его
нагибает? Не может здесь не пройти ни одного студента. С другой стороны,
прошли бы и не помогли. Блять. Юноша, как может, брыкается, сползая на пол
по стене, и старается оттолкнуть Минги от себя подальше, пока тот пытается
его.. раздеть?
— Больной ублюдок! Ты.. Да ты.. убери свои!.. — Хан тут же кашляет от
очередного удивления, когда чужая ладонь обхватывает его горло и
непозволительно опасно сдавливает, лишая воздуха. Даже вдох не успел
сделать. Уже не сопротивляется, а лишь отчаянно бьёт того в грудь и плечи,
впервые в своей жизни испытывая искренний страх от собственной
беспомощности.
— Так у тебя и правда нет сил? Ни энергии, ни магии.. — Минги смотрит в
распахнутые от шока глаза, резко поднимая вверх короткую кофту. Спускается
взглядом на тело и пробегается по худому рельефу до подвески, свисающей с шеи. — Неплохо. Но нет метки. Штаны мне с тебя тоже собственноручно снять?
Или покажешь сам метку, Джисон?
Джисон кривится от очередного удара об стену затылком, вздрагивает от волны
прожигающего тока по коже, и его брови надломлено поднимаются вверх.
Скулит. Ему больно. Он блядский человек, так нельзя! Почему больно?.. Почему
так больно?.. Так быть не должно. Нет. Не верит до конца, с шипением терпит
чужую силу.
— Твой ответ? Покажешь сам? Да? Замечательно, — отпускает и горло и кофту,
убирая от того руки, когда видит слабые кивки угольных волос. Юноша с
кашляем падает на пол и судорожно сжимает кулаки, пока тяжело восполняется
кислород в лёгких. Это унизительно. Это задевает. — Я жду. Сейчас же.
— Подавись.. — обессиленно опираясь на один из ушибленных локтей,
приподнимается, как может, и обнажает ладонь с белым пионом. За неё быстро
хватаются, поднося к лицу, и с интересом хмыкают.
— Так бы сразу. Хотя знаешь, я не жалею, — подмигивая Джисону, пока глаза
проходятся по хрупкому телу. — Радовать ты умеешь.
— Отвали.. — целитель вырывает свою ладонь, прижимая ту к быстро
вздымающейся груди. — Если это всё, то оставь меня в покое, кретин.
Он подбирается ближе к стене и пристально следит за тем, как Минги встаёт на
ноги, довольно смотря сверху вниз. Как же хочется этот взгляд пустить на
верёвки..
— Итак, закрепим. Вы соулмейты, метка не слух. Ненависть — притворство? Вы
же соулмейты, — задумчиво. — Или.. подожди. Ли Минхо не хочет, чтобы кто-то
узнал о том, что ему в партнёры досталась дешёвка? — с улыбкой. — Секретики,
значит.
— Блять.. — издаёт язвительный смешок Хан, осторожно дотрагиваясь до своего
покрасневшего горла. — Все такие умные. Лучше нас знаете.
— Тогда всё ясно. Хотя нет, одно всё-таки любопытно. Почему у тебя пропала
магия?
— Тебе не кажется, что это не твоё ёбаное дело? — поджимая губы.
— Ты прав, мне плевать. Так даже лучше, — Минги делает шаги назад. — Только
попробуй рассказать об этом кому-нибудь, и все узнают твой небольшой
секретик с силой. Без неё ты.. никто, да? Размажут, Джисон.
— Пошёл ты.
— И вещицу, что тебе одолжил твой бойфренд, лучше тоже спрячь, она хоть и
сильная, но при блоке ничем не поможет. Не хотелось бы, чтобы Ли с неё успел
считать информацию и пойти по горячим следам.. И что все в нём нашли? —
дёргает губой Минги и отворачивается, стремительно уходя прочь. — Ещё
увидимся, цыпочка!
Слышится щелчок пальцев. С коридора и правда снимается магический блок, вихрем проходясь по лицу Джисона. Чуть снова не задохнулся. Это явно новое
заклинание.
— Интересно.. блять, — карие глаза смотрят перед собой, дрожа ресницами,
пока ноющий затылок упирается в стену позади него. Довольно странно не
иметь представления о новых блоках, которые начали практиковать боевые
маги, пока сам Хан порядком отстаёт от учёбы. Странно чувствовать себя
человеком. Не ожидал такой подставы, не ожидал нападения, не ожидал такого
внутреннего дисбаланса после. Угнетения, что ли?
Действительно, какой из него маг без магии? Ещё и боевой. Хотя таковым и то не
является, лишь старается им быть. Быть, а не казаться.. Да, это сложно.
Сложно сдерживать слёзы грёбаной обиды.
***
Горячий душ не снимает боль, но немного смягчает напряжённое тело. На
удивление, отметин никаких не осталось, хотя было впечатление, что
обязательно будут. Как-то всё совсем не так, как Хан представлял себе. Это ведь
не простые слова, а сказания.. быть меченым, найти своего соулмейта, связать
души — обрести счастье. Меченый? Меченый. Нашёл своего соулмейта? Не прям
искал, но случилось, да. Связал души? Что-то натворил, из-за чего опустел
собственный источник энергии.. Обрёл счастье? Пхах.
Что ему от меня нужно? Ну, узнал он. И что?
Сидя на широком подоконнике от стены до стены своей запутанной растениями
комнаты, Джисон сонно пялит на моросящий дождь за стеклом. Гладит дикую
лилию и василёк, методично собирая в ладони сбросанные лепестки. Нужно
пересадить плющ в горшок побольше, пустить его по изголовью кровати, как и
хотел.. Хотел.. Чай так и не заварил, его тоже хотел. Нет, не хочется. Уже совсем
ничего не хочется. Это состояние преследует весь следующий день, пока он
безвылазно проводит его в тишине книжных стеллажей. Ухаживает за чужими
вредными хищниками, что, кажется, уже приняли его, как своего, и не грызут
собственность университета, проходится по пыльным полкам веником,
складывает книги по магическому алфавиту. И думает. Напряжённо думает,
пугаясь каждого шороха в помещении. Зашугали, черти.
Быть лишённым магии в стенах, где тебя так и хотят разорвать, достаточно
безрассудное решение. Не будет скрывать, но уйти хочется хотя бы на пару
дней. Однако, кто его отпустит? Ценный меченый подвид, гордость
университета. Да даже если и отпустят, Ли не поймёт. Узнает правду. А потом
все вокруг всё узнают, и мы снова приходим к печальному концу. Будто у
истории только один путь. Да и магию надо как-то вернуть, а здесь без своего
соулмейта не побудешь.
Блядство.
Джисон нервно откидывает веник в сторону и хватается за книжную полку,
стараясь успокоить себя. Кусает губы. Без бомбера, что спрятал под кроватью в
общаге, как-то зябко, не чувствуешь хоть какую-то защиту. Присутствует
неподдельный страх. Придётся пока играть по чужим правилам, но.. всё же
хорошо, верно? Сейчас всё в порядке. Повторяет, словно мантру. Резко сжимает пальцами деревянную полку и отпускает ту. Ему нужно проветриться. Срочно.
Мозг перегружен.
— Вы за старших, — тыкая в мордочку шипастой дионеи, строго указывает Хан. Ждёт, когда хищная флора немного поворчит, а после, почесав каждого под
иголками, покидает двери пыльной библиотеки. Нет, ну, милашки? Уже совсем
ручные.
Они тоже согласны, что все в этом университете блядуны.
В разгар перерыва студентов в коридорах достаточно, но внимания на юношу не
обращают, ибо стиль он всё-таки поменял — словно тень, во всём чёрном. Те же
бермуды, та же короткая кофта, сверху большая худи на молнии. Закрытой. До
пятой точки. Чтоб наверняка. Угольный цвет волос здесь никогда популярен не
был, не бросается в глаза, а потому добирается Джисон до холла первого этажа
по винтовой лестнице быстро и без лишних проблем. Практически весь свой день
проводит в саду, минуя угрожающе покачивающиеся ели. Сидит под пахучими
ивами, набираясь терпением и внутренним спокойствием. Помнит, что
назначенная встреча сегодня с Минхо срывается уже дважды — он на
запланированное место просто-напросто не приходит, а тот его, вроде как, и не
ищет. Лучше так. Спасибо. Он всё узнает, обязательно узнает и сильно
разозлится — Джисон это чувствует где-то подсознательно, там, глубоко внутри — но не сейчас. Побудет без энергии, немного поломается, но спокойно посидит.
Последние несколько дней всё перевернулось с ног на голову. Сложно
перестроиться, сложно жить жизнью обычного человека, что даже постоять за
себя не может, кроме словесной ответки. В мире магии это работает иначе и..
это пугает. Если раньше ты был недосягаем, то сейчас там, где любой может
порезать одним пристальным взглядом. Привилегия.. как же. Джисон принимает
своё положение. С огорчением, с болью, с тяжестью на душе. Но принимает. Не
хочет больше бежать. Нужно собраться и не пропускать встречи с Ли — так есть
шанс вернуть свой комфорт. И отомстить. Да, его месть будет страшной, как бы
громко не звучало. Его унизили, хочет вернуть должок.
И обязательно вернёт.
Возвращается Хан в общежитие поздно, засиделся в мыслях, но лучше бы там и
оставался. Коридоры отчего-то мрачные пугающие.. совсем не такие, как
раньше. Эхо от стука подошвы по плитке звонкое предупреждающее, слышен
каждый вдох и выдох. Бесит. И когда он последний раз по-настоящему боялся?
Чувствовал себя оголённым проводом. Будто всё против него — каждое живое и
неживое. Само здание университета встречает совсем не радушно, совсем не
так, как пытался успокоить своих тараканов Джисон. Хочется пронизывающий
комфорт. Уверенность. Хочется к друзьям, а не вот это всё.. в тёплые объятия
Феликса. Минги был прав — без магии он обезоружен, и этого стоит бояться.
Стоит помнить и быть начеку.
Джисон вновь задумывается, но внезапно обрывает поток вопросов, когда
чувствует, как по коридору, по которому он шагает, проходится сквозняк. Прям в
лицо, сквозь выдох. Если раньше не замечал такие детали, то сейчас у него
выработался рефлекс. Кажется, стал слишком чувствительным.
Блок. Это был чёртов блок. Он тут же останавливается, судорожно обнимая себя руками, и быстро бегает
карими глазами по закрытым впереди дверям чужих комнат. Его предпоследняя,
но ему туда сейчас уже никак нельзя. Кто-то его ждёт. Кто-то его уже засёк.
Кто-то. Он знает, кто — любитель незаконно использовать магию на людях.
Ладно, Хан так часто это повторяет, но все же понимают, что разница есть?
Использовать силы против такого же, как ты, и против того, кто.. ниже? Звучит
отстойно, но исключительно. Это и пугает. Зачем опять пришёл? Джисон
отходит к каменной стене, испытывая сраное дежавю, и опускает дрожащие
ресницы в пол. Лучше уж на нейтральной территории встретиться, где нет
лишних предметов и есть, куда бежать, чем прижмут в собственной комнате.
Надругаются, как того хотели и, вероятно, всё ещё грезят. Ожидание страшнее
смерти, так говорят? Тишина и мрак вокруг пугают, хотя он не из пугливых. Он
не боится. Ощущает горячий импульс под рёбрами.. сглатывает, замечая краем
глаз тёмную фигуру в конце коридора — та выплыла, он, блять, клянётся, из его
комнаты. Но не боится. Не боится. Не боится. Не..
— Фф.. — облизывает сухие губы.
Никогда не признается, что сердце готово выскочить из груди. Никогда не
признается, что хочет убежать, но ноги будто приросли к полу. Никогда не
признается, что внутренностями ощущает перед собой мага. Опасность. Джисон
хоть и закрыл глаза, чтобы не видеть то, чего очень не хочет, но именно сейчас
сжал их сильнее, впиваясь ногтями в собственную кожу.
— Я чувствую твой страх за километр, мальвина, — пустота. В голове пусто от
шелеста этого бархатного голоса. Дурно. Знакомый, чертовски знакомый и если
бы не одно определяющее слово.. он бы не понял. — Страх, тревога.. Тревога,
страх.. — шепчет ветер. — И так целый день твоих пряток.. — ресницы трепетно
приподнимаются, являя испуганные карие глаза. — Рано или поздно мне
надоедает, и я начинаю охоту, — не верит. Хан не верит в то, что видит. Кого
видит в чёрном дыму. Кто выходит из него, манерно переступая туман. Говоря
чётче. Злее и строже. Бездна душит взглядом, схлопывая пространство между
ними.
Так мгновенно легко Джисону ещё никогда.. не становилось. Ладно, он
перестрессовал. Правда испугался. Плевать, он готов признаться и в этом.
— Блядский ты.. блять.. — на шумном выдохе всхлипывает младший, делая
резкий шаг вперёд. Дрожащими пальцами хватает за ткань одежды, сжимая ту
в кулаки, и впечатывается в тело Минхо, принимая в ответ крепкие объятия. Его
манят, буквально ловят в ловушку, из которой уже не выбраться. Обоих
прошибает от эмоций и громких мыслей, накрывает знакомыми ощущениями,
горячими волнами энергии.. словно током. Хан понимает, что его прямо сейчас
читают, как открытую книгу, прощупывают каждый нерв, вскрывают боль и
раны.. но так плевать. Ему не страшно.. больше не страшно. Нет.
Он боязливо поджимает губы разве что, когда хватка на его теле становится
жёстче — вокруг сгущается тьма, предвещая бешеное настроение Ли, что льётся
у того лавой по венам.
— Имя, Хан Джисон, — скрипит тот зубами. — Или называешь сам, или я достану
его из твоей маленькой головы..
Джисон не сопротивляется. Уже поздно играть в отважного, когда тебя недавно чуть было не прибили, а после кинули предупреждение оглядываться. Не тогда,
когда взрывается метеоритами собственный соулмейт, подпитку которого не
получал так долго. От неё становишься зависим, когда частишь.. ломка иная,
чем в первые два дня воздержания. И как оба смогли? Обмен принял
отличительную форму, связывая души в один узел. Служа обоим мостом.
Хан называет. Имя. На выдохе шепчет, приоткрывая губы так слабо, будто
боится, что его владелец окажется рядом. Это не просто раздражает, это
заставляет терять контроль, посылая знаки в нити почерневшей энергии.
Называет и тут же следом чувствует пронзительное прикосновение прохладных
губ к виску. Вспышка. И потеря собственного сознания, пока тело оседает на
чужих руках.
Власть имеет только сильнейший.