Ключ возле сердца.
Время отъезда настигло быстрее, чем расчитывалось. Мирай в слезах наблюдала за тем, как собирают её вещи в сундуки. Вещей прибавилось довольно много, её бедноватый деревянный сундук с вырезанными узорами отличался от трёх сундуков, что подарил ей падишах:золотые, массивные, усыпанные драгоценными камнями, наряды и украшения, что были сложены в них не отставали дороговизной.
Девушка сидела в объятиях Михримах и тихо плакала.
—Мирай, ты скоро вернешься, не плачь.
—Мне больно покидать вас. Мне будет не хватать тебя, Валиде, повелителя, который для меня стал отцом, Ибрагима, Рустема, вас всех мне будет очень сильно не хватать.
—Это повод вернуться как можно скорее и остаться тут навсегда.
Мирай улыбнулась сквозь слезы, с мыслью о том, что её сердце может не дождаться возвращения в Топкапы.
—Я хочу побыть на балконе Султана.
—Ступай.
Мирай быстрым шагом держала направление примяком к покоям повелителя. Возле самых дверей её остановила стража, оповестив о том, что повелитель не один. В тот момент, когда Мирай собиралась уже уходить, в дверь изнутри постучали и стража поспешила распахнуть массивные двери.
—Мирай?! —разлился по коридору ласковый голос падишаха.
—Повелитель.—девушка быстро обернулась и упала в объятия султана, крепко обнимая.
—Мой нежный тюльпан, моя муза, что с тобой? Почему твои прекрасные глаза плачут?
—Плачет моя душа, повелитель. Мне больно покидать вас. —девушка отстранилась от Сулеймана и её взгляд упал за спину мужчины, от чего она зарыдала ещё больше. Закрывая руками лицо, она всхлипывала, не сумев сконтролировать свои эмоции.
—Ибрагим, прикажи лекарю принести успокоительный отвар. —Сулейман взял девушку за плечи и завёл её в свои покои.
Падишах нежно обнял девушку, целуя в макушку, усадил её на тахту.
—Мирай, солнце моё, если тебе так больно, ты можешь не уезжать. Я знаю, дворец тебе стал родным, ты обрела покой и счастье рядом с нами. Я тоже буду очень счастлив, если ты будешь рядом со мной.
—Я не могу бросить сейчас матушку, я нужна ей, ей нужна моя помощь.
—Давай тогда договоримся с тобой, душа моя, как только твоя тоска станет невыносима, ты тут же пишешь мне письмо и я отправляю за вами корабль.
Мирай закивала смахивая слезы.
Дверь в покои султана распахнулись и в комнату влетел взволнованный Ибрагим, держа в руках графин с тёмно-зелёной жидкостью.
Он налил содержимое в бокал и протянул его девушке, касаясь её руки, он на секунду взглянул в её глаза, передавая всю свою боль, которую пытался скрыть от лишних глаз.
—Ибрагим, побудь с Мирай, я должен отойти.
Ибрагим кивнул, не подавая виду, что слова падишаха обрадовали его.
Мужчина покинул покои, что позволило Ибрагиму упасть на колени перед девушкой и впиться в её губы. Вкус пряных горьких трав передались с губ девушки на его, но это не помешало Ибрагиму. Он целовал её нежно, медленно,пытался запечатать этот момент в своей памяти.
—Ибрагим, —зелёные глаза моментально заполнились солёной влагой, —я не хочу оставлять тебя.
—Госпожа, моя госпожа, прошу, не раньте моё сердце, не плачьте, я молю вас, пощадите мою душу, что обливается кровью при виде ваших слез. —он целовал её руки, лицо, шею, быстро передвигаясь от одной, части к другой.
—Ибрагим,—девушка отпрянула от него, —прошу, повелитель может войти в любую минуту.
—Я не хочу терять последние минуты с вами.
Мирай, её брат и мать стояли возле центрального выхода, где собрались всё родные, всё, кроме Ибрагима. Он выполнил просьбу девушки, он пересилил себя и остался в своих покоях, нервно расхаживая по балкону смотря в дальнейшем, где виднелся любимый силуэт, обнимающий родных.
Мирай подняла взгляд на балкон, где стоял мужчина.
Сердце сжалось с невыносимой болью, но она не подала виду, припав к плечам Михримах.
Сестра молча отстранилась от Мирай и протянула ей серебрянную шкатулку закрытую ключом
—Это что?
—Паша.—тихо ответила девушка, чтобы никто не услышал.
—А ключ?
—Он сказал лишь то, что ключ возле сердца.